Деревянные пули. Рыбалка на хариуса

Часть третья. Глава первая

 Рыбалка на хариуса

      С утра росы не было и к обеду небо затянули тёмно-сизые тучи. Было бы тихо, кроме журчания воды, но жёлтые, крупные комары вылетели из кустов и подняли угрожающий вой. Только Тимофея Карловича по прозвищу Давай-давай им не удалось запугать. Тот закинул леску из конского волоса с крючком на воду у плотины на мельнице Гудима. Небольшой кузнечик, зацепленный на кончик крючка, едва держался на поверхности воды и возможно бы утонул, если бы его не проглотил хариус. Заглотив наживку, рыба потянула крючок на дно реки. Тимофей ловко выдернул её и плавно бросил на белый песок дамбы. Хариус продолжал биться, сорвался с крючка, чем вызвал недовольство рыбака.               
       – Прекрати уродовать тело, глупое создание, – выругался Карлович, поспешив к рыбе. Ловко поймал хариуса рукой, оглоушил его об удилище и бросил в корзину.
       – Вот там твоё место – пробурчал довольный рыбак и принялся наживлять следующего кузнечика на кончик крючка.
       – Ну, ну, – прикрикнул он на кузнечика, пытающегося спастись бегством, - я тебе покажу, где раки зимуют, - дополнил Тимофей. Аккуратно проколов спинку насекомого, спрятал сердцевину крючка в тело кузнечика, распушил крылья. Он решил уже закинуть наживку на воду, но услышал за спиной всплеск воды. Обернулся. Совсем рядом, мокрые ниже пояса, перед ним стояли два парня, Лукаш Смыковский и Михаил Шкуропатский. Мокрые были, поскольку шли прямо по реке, так рыбачить в мелководной реке намного удобнее, чем лазить по кустам заросшего берега.
       – Здравствуйте, дядя Тимофей! – громко произнёс Лукаш.
       - Здравствуйте, хлопчики! – приветствовал молодых людей Карлович.
       – Клюёт? – просто для вежливости поинтересовался Михаил, и так было понятно, что хариус клюёт, ведь они прекрасно видели на треть заполненную рыбой корзинку. Да и у ребят на груди висели объёмно загруженные мешки. 
       – Вижу, и вас Бог без улова не оставил, – с одобрением сказал Тимофей, – ваши родители могут вами гордиться, настоящие рыбаки! А я вот вижу ленка, но боюсь ловить, снасти может порвать.
        Он указал жестом руки на пену. Та собралась у одной из опор дамбы, под которой и затаился килограммовый хищник. Ребята с интересом стали вглядываться в укрытие ленка, и только заметив кончик носика головы рыбины успокоились. Тимофей Карлович предложил им поймать его, ведь леска у молодых рыболовов была сплетена из конского волоса в три ряда. Такая снасть и пятикилограммовую рыбину выдержит.
         – Нет, - отказался от предложения Лукаш, - дядя Ваня ругается, когда кто-то у мельницы рыбачит.
         – Да, - подтвердил Михаил, - вы просто давно не были на рыбалке, вот и не знаете новых порядков.
         – Правду гуторите, - согласился Тимофей, - лет десять на рыбалку не ходил, об этом не знаю, вот и рыбачу на дамбе. Сильно ругается?
         – Сильно. Грозится милицию вызвать, - ответил Смыковский.
         – И давно он такие порядки ввёл?
         – Как Советская власть пала, так и ввёл. А почему вы так долго на рыбалку не ходили? – поинтересовался у Карловича Шкуропатский.
         – Работы много было.
         – А сейчас её стало меньше? – продолжал расспрашивать Тимофея Михаил.
         – Ну, конечно меньше. Помощники подросли, скотины меньше стало, посевные площади сократил, больше земельки отдыхать оставил. Сейчас меньше, гораздо меньше…               
          - А зачем вы овец Рукманам продали? – вступил в разговор Лукаш.
          – Некому пасти, пастухи в партизаны ушли. Вон и Кучерявый партизанит.
          – Зря продали, - стал рассуждать Смыковский, - красных скоро разобьют, и вернётся ваш пастух, а вы овец продали.
          – С чего вы взяли, что красных разобьют?
          -  Так вы что, не слышали? - продолжил рассуждать Лукаш, - вчера староста читал газетку, самого главного бандита Дрогошевского казнили.
          – Самый главный бандит, - вмешался в разговор Михаил, - это Степан Иванович, он вчера в Рогачёвку приезжал.
          – Да, ну!.. – воскликнул Тимофей Карлович.  Он, конечно, знал о приезде Степана, но ребятам об этом ничего не сказал. Да и на рыбалку к мельнице Гудима пришёл не ради рыбы,её и сыновья достаточно ловили, пришёл он в надежде встретить известного на всю область большевика. Уж сильно ему хотелось выведать о планах партизан. А выходит, зря весь вечер крутился возле мельницы, тот ещё вчера уехал.               
          – Точно был, - продолжал рассказывать Шкуропатский, - он и ещё с ним трое всадников, как только стало темнеть, в Серебрянку ускакали.
          – С ним были Лена Лисичкина, Гулевич Степан и ваш недруг Кузьма*.  Ну ладно, мы пошли, - решительно произнёс Лукаш, - чует моё нутро, что за нами кто-то наблюдает.               
          – Наверное, дядя Ваня, - предположил Михаил. Ребята сорвались и направились вдоль амбаров мельницы на Центральную улицу, даже не выжав мокрую одежду.
           – Ну, что будет, то будет, - решительно произнёс Тимофей, закинув наживку на пенку. Ленок не заставил себя долго ждать, тихо вышел из пены и проглотил кузнечика. Раздался громкий хлопок, рыбина попыталась сорваться с крючка, ударив хвостом, но леска выдержала.
           – Ага! Попался! Вот я тебе… - воскликнул самодовольный рыбак. Он ещё около минуты мучил рыбину и когда та устала, вытащил на берег. «Ладно, Гудима не увидел, - успокаивал он себя, - так хоть рыбы наловил».
   
                *  *  *
           Лукаш Смыковский ошибся, за рыбаками наблюдал не хозяин мельницы, а Дорошкевич Магдалина. Девушка проходила мимо и, увидев рыбаков, притаилась за высоким забором у амбаров. «Зачем лишний раз показываться на глаза мужчинам», - решила она. Хотя Лукаш Смыковский и Михаил Шкуропатский вполне могли быть её женихами. Только вот нет же, девушка со вчерашнего вечера расстроилась, увидев Гулевич Степана с Еленой Лисичкиной. «Надо же, какая-то заезжая девка без особого труда увела его. Да и я хороша, - рассуждала девушка, - так легко уступила, но нет, я ещё поборюсь. Припоминаю, Гулевич Илья меня колдуньей назвал, а вдруг он прав». Поэтому уже через десять минут Магдалина пришла к бабушке Фелиции, местной ведьме, как её звали деревенские бабы, за советом. Всё толково рассказала. Та внимательно её выслушала, покачала головой и полушёпотом спросила:
          - Ты точно этого желаешь?               
          - Да, - услышала ответ.
          – Ну если решилась, то слушай внимательно, - принялась учить колдунья, - старайся всё запомнить, что буду гуторить, и не пропустить ни одного слова.
          – Конечно.
          – Приворот надобно читать в непогоду: в дождь, грозу, снег, а желательно при большом ветре. В ясную погоду сила заговора очень слабая. Запомнила?               
          – Да, заговор силён в плохую погоду.
          Фелиция, довольная ученицей, захлопала в ладоши и продолжила тихо проговаривать заклинание:
          - Шёл поп до церкви. Катится колесо, играется, под ноги попу кидается, за полы его цепляется. Так бы кидался до меня раб Божий Степан, бросался на меня, кругом, вокруг меня крутился, на меня, как поп на икону, молился. Черти, братья, помогите, раба Божьего Степана покорить. Аминь. Повтори.
           Магдалину память никогда не подводила, но в этот раз всё сразу запомнить она не смогла. Около часа заучивали слова и когда обучение закончили, девушка была довольна, как будто она уже вернула Степана. Поблагодарила бабушку Фелицию, попрощавшись, крадучись вышла. Счастливая, по задворкам побежала домой. У неё появилась надежда на успех, возможно поэтому вокруг и птицы пели веселее, и цветы цвели ярче, и пахли они ароматнее.
               
                * * *

          Прибыв из Рогачёвки в партизанский отряд, Гудим был весьма раздражён. В его отсутствие Наумова, командующего отрядом под псевдонимом Лаптев, сместили, оставив при штабе, как посыльного для особо важных поручений. Командиром партизанского отряда максималистами был выдвинут Павел Власов. Он имел чин офицера русской армии, а во время восстания был командиром десятки. В отсутствие Гудима на все ключевые должности Патрушев и Кошкин выдвинули своих людей. Партизанский отряд уже располагал внушительной кавалерией, более шестидесяти всадников, но продолжал базироваться в Серебрянской волости и жить за счёт поборов крестьян. Ни одного серьёзного рейда в июне отрядом не было предпринято. Степан Иванович объяснил, что подобные промахи могут привести к нежелательным последствиям, недовольство крестьян ближайших деревень и сёл может перерасти в вооружённое выступление против партизан. Необходимо отбивать провизию у японцев, тогда партизаны получат опыт ведения боя и возрастёт их авторитет у местного населения.               
          Штабом было принято решение провести рабоче-крестьянский съезд Свободненского уезда, в тайге между сёлами Маркучи и Чудиновка, чтобы заручиться поддержкой местного населения.
 
*Кузьма –  Кузьма Гулевич, командир десятки рогачёвских партизан. На его заимке располагался госпиталь повстанцев Г.С.Дрогошевского.