Загадка

Когда старик, Егор Колотыгин умер, его пальцы на правой руке были сложены в щепоть, будто он щи досаливал или домашней птице зерно рассыпал, разве только что: «Цыпа-цыпа-цыпа», уже не говорил.
Бабка Евдокия, жена Егора ушла в мир иной годом раньше без всякого жеста. Так ушла, тихо, можно даже сказать, не попрощавшись. А вот Егор на прощание загадку загадал, пальцы в щепоть сложил зачем-то и затих. Он, должно быть, понял, что закончилось его время, и решил напоследок крестом себя осенить.
Старик только в последнюю неделю прилёг, а так всё по дому ходил, дело себе искал, как вдруг сил не стало хватать даже сидеть, не то, что ходить и делать что-то. Лежал Егор и к себе прислушивался, всё надеялся – может, отпустит.
До полудня, правда, ничего такого худого в своём состоянии он не замечал, а вот ближе к вечеру Егору стало совсем плохо. Слабость какая-то подозрительная навалилась, какой прежде никогда не случалось. Да, бывало нехорошо, однако же, одновременно чувствовалось – есть силы, что он справится с этим. А на этот раз таких сил уже не было, и старик понял, к чему это. Тут ведь как, когда пришло время помирать, то окажись в эту минуту кто рядом, и скажи: не помирай Егор – он всё равно бы помер. К тому же, рядом никого не оказалось, чтоб сказать ему такое.
Его младший сын Иван, который со своей женой и дочерью жили с отцом все последние годы, в это время ездил на тракторе по кукурузному полю с прицепной жаткой и вытирал рукавом пот со лба. А невестка Людмила, стояла по колено в картофельной ботве, в конце огорода; далеко за баней, и окучивала картошку, в лучах заходящего солнца.
 Вот если бы его попросила любимая внучка Лена, двенадцатилетняя белокурая девочка, похожая на Евдокию в молодости: дедушка не умирай! Он может быть ещё и задержался среди живых, на полчаса, пока она с ним сидела бы и не ушла гулять. Но, внучка Лена находилась в летнем лагере за тридцать километров от села.
 Лена тоже любила деда и, наверное, будет скучать о нём первое время, а потом, только вспоминать иногда.
Так что, помирал Егор в одиночестве.
 Вернувшись с огорода, Людмила живым его уже не застала. Свёкор лежал неподвижно с напряженно почтительным выражением на лице. Глядя на него своими большими глазами, невестка лишь открыв рот, всплеснула руками, а затем тихо перекрестилась.
 Иван тогда возвратился с работы очень поздно. Была уже та пора ночи, когда к уставшим людям приходит первый сон, когда молчат даже собаки. Иван вспомнил, как возле самого дома, чёрное небо над ним вдруг почему-то стало каким-то, густым и низким. Неожиданно, без всякой на то причины, им овладело недоброе предчувствие. Ивану показалось, что в доме его ждёт несчастье. Так и случилось.
 Встретив его, Людмила, только и сказала: всё!
Сын с невесткой испытывали перед Егором какую-то неясную вину, а в чём она состояла – не могли понять. Возможно, это была вина за то, что никого из них в этот момент рядом со стариком не оказалось.
И вот, опять же, эти сложенные в щепоть пальцы?
Теперь Иван и Людмила гадали, что этот жест папы мог значить? Они понять не могли, что он этим сказать хотел? Лежит Егор, а пальцы его как будто махорку в самокрутку крошат, или крупную купюру удерживают. Когда Егор Колотыгин жил, казалось, был он человек не жадный: никому ни в чём не отказывал. А вот умер старик, и по жесту его не понять: он или что-то протягивает, или отдавать не хочет?!  Лежит, молчит, рука его окаменела. Родные смотрят на него – недоумевают и словно спрашивают: отец, ты что-то предлагаешь нам или напротив, что-то просишь?  Егор молчит! Его за руку возьмут, приподнимут её и опустят, дед вроде как будто кивнёт, а пальцы не разжимает. Мёртвой хваткой что-то удерживает – не выпускает. Крепко сковал старик щепоть.
 Егор пальцы не разжал даже когда обмывали его тело. Лежит он в гробу; чистый, в белой рубахе и в своём парадном костюме, в котором женился и потом одевал его только на праздники, а кончики пальцев сложенными в щепоть держит. Определённо, перед кончиной он почувствовал желание помолиться кому-то или чему-то, важному в его жизни, хотя бы покойной Евдокии или родному дому своему? А может быть, он о чём-то другом подумал, кто его теперь спросит.   
Так старика, Егора Колотыгина и похоронили: руки на груди скрестили, а пальцы, сложенные в щепоть остались.

Июль 2023 г.