Возвращение блудного сына Рембрандта

                Эпиграф:

                Похоронил он мать, жену и сына,
                Состарился, ослаб, но написал
                Ту самую, бессмертную картину,
                В которой сын пред Богом на колени стал...
               


                Предисловие

Дух Священного Писания лучше всего  передают иконы. Но и картины великих художников иногда поднимаются до их высоты. Однако это очень редкое явление. Задавшись вопросом, какие картины великих мастеров лучше других передали дух Ветхого и Нового Завета, я пришёл к следующему выводу.   


   1. Две картины Рембрандта, выражающие дух  Ветхого и Нового Завета

Есть только один художник, которому удалось лучше других передать дух Ветхого и Нового Завета.  Это Рембрандт Харменс ван Рейн. Дух Ветхого Завета органично раскрылся в его картине «Артаксеркс, Аман и Эсфирь» (1660). А дух Нового – на его холсте «Возвращение блудного сына» (ок. 1666—1669).


    2. Глубина картины «Возвращение блудного сына» 

Первой картине я посвятил статью «"Артаксеркс, Аман и Эсфирь" Рембрандта». Глубину второй трудно выразить словом. Это сердце Святого Евангелия, исполненное нежной любви, встреча человека с Богом как с родным Отцом, сама Вечность, в которой тонешь. Тонешь в этих молчаливых объятиях сына и Отца, в том  ч у в с т в е,   которое их переполняет, в этой глубокой задумчивости других героев, ставших свидетелями этой встречи.

Некоторые искусствоведы предполагают, что справа изображены не старший сын и работник, а те же самые Отец и сын, только во время их расставания. Ощущение вечности от этого усиливается ещё больше. Тем более что зритель привносит в эту картину будущее. Так что прошлое и будущее как зачарованные застывают в созерцании этого непреходящего Настоящего.


       3. Ключевые образы картины их детали и  символика

В нём нам становится дорога каждая деталь. Трогательный наклон головы Отца вправо, а сына влево показывает как они обратились друг ко другу своей сердечной стороной. Большие пушистые кисти алого отцовского плаща висят справа и слева от головы сына, и одна из них, похоже нежно щекотит его обветренную шею.


        Образ Отца

Но больше всего поражает лик Отца. В нём сокрыта какая-то тайна. Правая сторона его залита светом. Мы видим лоб жемчужно-телесного цвета. Розовое  веко полузакрытытого глаза, являет следы плача. Рельефные  мазки кисти придают лицу невероятную реальность. Седые волосы, белоснежная   борода... Это пожилой старец, Ветхий Денми, но безмерно близкий и трогательный как родной отец. Создаётся впечатление что взгляд его несколько уходит в сторону, как бы отводя от сына все его грехи и скорби, отпуская их раз и навсегда.

Левая сторона его лица лежит в тени, и в ней угадывается лик Христа. Его борода и волосы в тени кажутся тёмными. Наклон головы походит на наклон её на кресте. Именно этой, сердечной стороной более склоняется Отец к своему сыну. Поэтому тень, которой покрыта эта половина лица, напоминает о Голгофе. В этом видится скрытый намёк на слова  Господа: «Я и Отец — одно» (Ин 10:30) и «Никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною» (Ин. 14:6). 

Где же тогда явлен на картине Дух Святой? В руках Отца бережно покоящихся на спине и плече сына, в свете, залившем обоих, и в том непередаваемом чувстве, в которое они так глубоко погружены, как будто обрели друг в друге самое драгоценное... Это настоящее Царство Небесное... Помните слова Господа: «Царствие Божие внутрь вас есть» ( Лк. 17:20, 21), и у апостола Павла «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14:17 )? Так вот на картине изображено это самое.

Великолепный красный плащ с кистями, покоящийся на плечах отца, усиливает впечатление, намекая на царское достоинтво Отца, одновременно показывая,  какою ценою это царство даровано человеку («Надели на Него багряницу и, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову и дали в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! и плевали на Него и, взяв трость, били Его по голове. И когда насмеялись над Ним, сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели на распятие» (Мф. 27:28—31).


            Образ сына

Блудный сын стоит на коленях перед Отцом, что ещё больше подчёркивает божественную природу Отца. (В евангельской притче  не сказано, что он пал перед отцом на колени.) К нам он стоит спиной. Мы видим, что когда-то богатая одежда его сильно потрепалась и истёрлась.

Одна сандалия спала с его ноги, так что обнажилась его ступня, натруженная в пути. У другой сандалии оторвана задняя часть, так что видна пятка.

Мы видим его открытую шею, затылок, темя и наполовину отвёрнутый от нас профиль странника, измученного долгой дорогой, и наконец-то нашедшего своё упокоение. Эти детали рассказывают о многом. На голове вернувшегося сына смутно проявляются следы былой причёски и бороды, однако как-то стёрто, призрачно... Как будто сама жизнь серьёзно потрепала его и стёрла с него признаки бывшей красоты.

В результате перед Отцом предстаёт настрадавшийся, смертельно усталый  и смирившийся человек, вызывающий жалость. Чувствуется, что он, не имея больше сил, буквально рухнул на колени перед Отцом. И тем не менее мы видим, что он счастлив, по обетованию Господа:  «Блаженны нищие, ибо ваше есть Царство Божие» (Лк.6:20).


       Сердечное благословение

Голова сына, точнее его темя находится под сердцем Отчим. И от этого сердца темя сына принимает отчее благословение, полное любви. Выражение  отцовского лица, полузакрытые глаза, наклон его головы и фигуры, положение рук, покоящищся на сыне, подводят нас к пониманию этого.   


   Образы женщин на картине и их символическая роль

Позади отца в тёмной глубине дома мы видим женщину, обратившую свой взор на эту встречу Отца и сына. Она смотрит издалека как из глубины веков на то, во что она так долго верила. Маленькое украшение красного цвета, висящее на её груди говорит о любви, так как  цвет его перекликается с колоритом отцовского плаща.

Ближе к нам, опершись на каменную притолоку входа в дом смотрит на эту сцену другая женщина, в которой угадывается надежда, узревевшая наконец то, на что она  уповала.
 
Отец же и сын являют на переднем плане взаимную любовь Бога и человека.  Тем самым художественно передан смысл слов апостола Павла: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше»  (1Кор. 13:13). «Достигайте любви; ревнуйте о [дарах] духовных»  (1Кор. 14:1).


    Человек с посохом

Правосудие Божие в лице свидетеля, молчаливо стоящего с посохом справа, отступило в сторону, предоставив место божественному милосердию. В нём можно увидеть также закон Моисеев и его ревностого служителя (фарисея). Тогда в этой сцене угадывается намёк на слова апостола Павла о законе и благодати.

Итак, картина Рембрандта полна многих евангельских смыслов. Все они явлены очень органично и таинственно как в притче. Зрителю тем самым  предоставлена возможность разгадать их самому, что мы и попытались сделать в этой статье.

            4. Время на картине

В этой "вечной" сцене  застыли прошлое (расставание отца с сыном), настоящее (их встреча) и будущее (зрители, замершие в созерцании её). Благодаря этому  создаётся впечатление, что на картине и возле неё время остановилось на пороге Вечности, и Вечность ласково приняла его в свои объятия, как отец блудного сына. Глубина этих библейских объятий бездонна. От неё исходит вечное утешение. Она как бы говорит всем: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас".


    5. Как соотносятся между собой две эти картины Рембрандта?

На картине «Артаксеркс, Аман и Эсфирь» время дано в его библейском течении,  на полотне «Возвращение блудного сына» оно остановилось, вступив в вечность.

В картине «Артаксеркс, Аман и Эсфирь» раскрывается божественная справедливость, карающая зло, а в «Возвращени блудного сына» - божественная любовь, прощающая кающихся и принимаюшая их в свои объятия. Первая картина вызывает страх Божий, а вторая ответную любовь к Богу. Страх Господень - начало премудрости, а любовь её совершенный венец, так что обе картины учат премудрости.

Несмотря на то, что Рембрандт написал десятки  картин на различные библейские сюжеты*, ни в одной из них он не смог подняться до тех высот, которых достиг в двух этих шедеврах.


                Заключение


Подводя итог, хочется сказать о самой сокровенной сути этой картины словами Людмилы Иоффе:

"Лицо отца - это безграничная любовь к своему сыну, это счастье и умиротворение, прощение, покой. Как он обнимает своего заблудшего, но возвратившегося сына, руки так же говорят о любви и счастье отца. А сын стоит смиренно на коленях и так же как отец счастлив, что может к нему прижаться и безмолвно выразить всю свою любовь...
Это картина о заблудившихся людях и Отце, который ждёт возвращения своих сынов..."

По воле судеб обе картины находятся в России. Первая из них хранится в Пушкинском музее, а вторая - в Государственном Эрмитаже. Приобретены они были при Екатерине Великой и первое время обе находились в её Эрмитаже. Ван Гог в своё время почёл бы за величайшее счастье увидеть эти произведения, но не имел такой возможности. Духовную и художественную ценность их трудно переоценить.

----------------
* Картины Рембрандта на темы Ветхого Завета:

«Валаамова ослица» (1626),
«Иеремия, оплакивающий разрушение Иерусалима» (1630),
«Пир Валтасара» (1635),
«Давид и Ионафан» (1642)
«Иаков, борющийся с ангелом» (ок. 1659),
«Моисей, разбивающий скрижали Завета» (1659),


Картины Рембрандта на темы Нового Завета:

«Изгнание торгующих из храма» (1626),
«Апостол Павел в тюрьме» (1627) ,
«Бегство в Египет» (1627),
«Богач из притчи» (1627) ,
«Симеон в храме» (ок. 1628),
«Раскаявшийся Иуда возвращает сребреники» (1629),
«Ужин в Эммаусе» (1629) ,
«Добрый самаритянин» (1630),
«Святой Петр в тюрьме» (1631),
«Христос на кресте» (1631),
«Воскрешение Лазаря» (ок. 1630–1632),
«Христос во время шторма на море Галилейском» (1633),
«Поднятие креста» (1633),
«Снятие с креста» (1632/1633),
«Блудный сын в таверне» (1635),
«Святое семейство» (1645),
«Матфей и ангел» (1661).

И многие другие.