Дьявольская жажда

Она все время в пути. Сквозь время и пространство, сквозь совершенно неизвестные на данный момент человеческой науке законы мироздания и вопреки реальности. Её движения грациозны. Взмахи тахионных крыльев сталкивают между собой целые галактики. Удары хвоста разносят в пыль туманности и звездные скопления. Когтистые лапы способны играть со сверхмассивными черными дырами, как с детским мячиком. Голос Её слышен в виде радиовсплесков на миллиарды световых лет вокруг. Это — Сущность. Нет, не подумайте. Это не какое-то унылое божество из множества или очередной вселенский сверхразум. Сущность нельзя объяснить, в Нее нельзя верить или не верить. Скорее это Она в вас верит и только поэтому вы существуете. Но стоит Ей отвлечься, как пропадают целые цивилизации. А отвлекается Сущность часто. И особенно часто из любопытства — чем закончится вмешательство на этот раз?

И кажется для развлечения сейчас самый подходящий момент.

Вот оно, подходит! Она расправляет крылья и замирает между несколькими версиями одного и того же события, а вызванные резкой остановкой потоки космического ветра расширяют вселенную. Довольно мурлыкая, Сущность смотрит глазами цвета иных миров на фейерверки сверхновых. Но на сегодня этого мало. Или этого мало было вчера? А может быть пару сотен миллионов лет тому вперед? Могущественное создание чувствует, что происходит что-то вполне заслуживающее внимания на долю микросекунды.

Сущность разрывает ткань реальности наугад и внимательно смотрит. О да, эта история Ей определенно понравится. Уже понравилась, просто мы с вами еще не знаем о чем она. Время странная штука, но как и где бы оно не работало, не меняется один вопрос — есть ли справедливость и если да, то в чем она заключается? И так ли она нужна, как о ней обычно говорят? Но тише, с той стороны доносятся звуки. Предсмертные крики, визг жуткой металлической конструкции, а потом выстрелы, звон упавших гильз и рев маневровых двигателей звездолета. И еще кое-что.

Кто-то играет на... акустической гитаре?

Начинается все с настолько бессмысленного в своей жестокости убийства, что в любой другой ситуации детективы, прибывшие на место преступления, цинично бы пошутили. Но им не до шуток. Они стоят посреди залитой кровью квартиры начальника отдела кадров центрального узла системы Sol (родной Солнечной системы человечества) и разглядывают человеческие останки. Где чьи уже и не поймешь, предположительно здесь несколько тел. Убийца ничего не забрал. Он просто выполнил свою кошмарную работу и ушел. Пока вокруг ползают криминалисты, в надежде найти хоть что-то (или что-нибудь сожрать из хозяйского холодильника), один из детективов замечает странную деталь посреди кровавого хаоса. Зловещее послание? Не слишком похоже, но хоть что-то. Просто кровавые отпечатки чего-то отдаленно напоминающего пальцы на групповой фотографии, поставленной в рамочке на самом видном месте.

 * * *

Рабочая смена закончилась. Адам Янковский добирался домой на служебном транспортном боте, предвкушая ужин в компании семьи. При мысли об ужине из-под формы подал голос желудок. Нет, жизнь Янковского определенно удалась. Хорошее назначение на космическую станцию, а тем более на центральный узел, не так просто получить. Обычно могут послать куда-нибудь на колонизированную окраину, где идут кислотные дожди или температура поверхности настолько высока, что колонию приходится строить в пятидесяти километрах над землей, чтобы чувствовать себя комфортно. А эти генетические или механические модификации, которые устанавливают для службы там? Нет, спасибо. Адаму вполне хватало стандартных чипов личности и служебного канала связи. Ему доводилось видеть синекожих офицеров с черными линзами фотоэлементов вместо глаз и открытой трахейной системой дыхания, которых назначали на шахтерские станции. А модификации для планет с утроенной силой тяжести? Бррр. Супруга Янковского, Марта, такого бы точно не оценила. Да и разрешение на ребенка в таких условиях не получишь, а они этого очень хотели. Начальник отдела кадров недавно стал гордым отцом, о чем уже успел прожужжать все уши коллегам. Маленький ангелочек по имени Корина должна продолжить семейную традицию — стать работником космопорта как папа. Уж точно не пилотом как мама. Это в прошлом, гражданская война закончилась и теперь Марта домохозяйка, отвечающая за домашний уют и очаг.

А еще к ним приехал погостить брат Адама, Патрик. Будет с кем обсудить последние новости спорта (который жена терпеть не может и считает кретинским видом досуга), сошедшие недавно с конвейера новые модели звездолетов и выпить пива больше, чем обычно он себе позволяет по вечерам. Все таки Патрик приезжает не так часто.

Бот сбавил скорость, легонько дернулся и остановился. Открылась дверца.

Адам вышел, привычно окинул взглядом район, возведенный специально для тех, кто работает в космическом порту и бодрым шагом направился к общежитию. Он весело шаркнул ногой и немного подскочил на ходу, улыбаясь самому себе.

Открывая дверь и переступая порог квартиры Адам Янковский уже хотел громким голосом заявить о своем присутствии, выдав какую-нибудь дурацкую фразочку в духе семейных комедий, но повернувшись увидел что его жена в детской — напротив входа. Стоит к нему спиной, склонившись над кроваткой. Водопад светлых волнистых волос до пояса как всегда заворожил Адама.

— Что у нас на ужин?

Задав этот вопрос он вдруг почувствовал что что-то не так. Во-первых, уже скоро должен начаться матч, но из гостиной не доносятся вопли из предшествующих ему спонсорских рекламных роликов. Во-вторых, у его жены нет в гардеробе белых пиджака и брюк.

— Марта? — на всякий случай спросил Адам, надеясь что это какой-то розыгрыш.

Силуэт жены в странном наряде теперь показался совсем чужим. Широкоплечий и угловатый. Да и ростом она повыше...

— Мистер Уинкотт, позвольте на этот раз мне? — раздался голос слева.

— А? — повернулся Янковский.

— С превеликим удовольствием, мистер Нилл! — это был другой голос, со стороны гостиной.

Повернуться в его сторону кадровик не успел, потому что на его голову обрушился удар кувалды из костей и плоти.

Через несколько минут Адам Янковский очнется и умрет. Но умирать ему придется несколько часов.

* * *

— Марта? — Янковский попытался сфокусировать взгляд на размытом силуэте у кроватки Корины.

Его лягнули по почкам. Зрение это не восстановило, зато Адам понял что смотрит на мир из горизонтального положения.

— Кто же еще, дорогой? — ответил силуэт.

Голос определенно принадлежал его жене, но звучал как-то странно. Янковский попытался пошевелиться, но снова получил по спине. Его грубо подняли на ноги. Резкая боль в запястьях и в лодыжках. Полицейские стяжки.

— Какого... — снова удар.

Зрение потихоньку возвращалось. И память тоже. Силуэт на табурете у колыбели его дочери стал приобретать более четкие черты. Это не его жена. Волосы, голос — определенно да. Ах, черт!

— Взбодрите его уже, мистер Уинкотт, — снова странные, как будто механические нотки в голосе «Марты». — А вы, мистер Нилл, передайте мне вон того медвежонка. Нет, другого. У которого желтое сердечко на брюхе.
 
Адам дернулся от укола. Пневмошприц противно пшикнул прямо под ухом. Картина мира вокруг окончательно восстановилась. В этот раз его не стали бить, а похлопали по плечу. Тот кого звали Ниллом, не отпуская Адама, чуть выступил вперед и протянул человеку у колыбели мягкую игрушку. Не оборачиваясь он принял ее и со странным гудящим звуком стал крутить над ребенком. Послышалось веселое гугуканье Корины.

— Что происходит? — Адам почти сорвался на крик. — Кто вы?! Отпустите меня, а не то...

— Тише, кретин. Разбудишь ребенка, — голос окончательно потерял человеческие интонации. Фигура снова потрясла медвежонком. —  Утю-тю, а кто тут у нас?

Наконец странный силуэт повернулся. В этот момент Янковский пережил множество чувств, связанных с ненавистью, страхом и болью, о существовании которых раньше даже не представлял.

— Ну здравствуй, муженек.

Каждое слово прозвучало как падение могильной плиты.

Незнакомец уронил медвежонка в ручки Корины, а затем снял парик и бросил его на пол с хлюпающим звуком. Это был не парик, а скальп. Адам увидел кровь и застонал. Из глаз брызнули слезы, он попытался дернуться, но двое громил удержали его без особых усилий. Тот, который стоял слева, гнусно хмыкнул.

— Не волнуйся, Адам. Она еще более менее жива, ведь мы только начали наше маленькое шоу. Мамочка еще жива, она в соседней комнате, да моя прелесть?

Происходящее не укладывалось в голове. Мозг отчаянно пытался найти если не логику, то хотя бы спасательный круг в этом море безумия, которое никак не могло выплеснуться на жизнь сотрудника отдела кадров на самом деле. Человеческое сознание вообще странная штука, когда доходит до экстремальных моментов, и всегда ищет выход самым необычным образом. Мысль за мыслью складывались как кирпичики с такой скоростью, что застучало в висках. Кошмарный гость поднял левую руку и растрепал свою окровавленную шевелюру — когда-то ярко-синий ирокез пропитался кровью Марты.

Если бы взглядом можно было убивать, Адам Янковский так бы и поступил. Но в глазах незнакомца было нечто, перед чьей весовой категорией он сдался без боя. Но хуже всего было то, что у мучителя не было выражения лица. Потому что ниже носа этого самого лица не было вовсе — его заменял протез, напоминающий комбинацию полумаски-ребризера и медицинского воротника, только собранную из полимерных композитных материалов и сложной электроники. Все это поверх костюма-тройки, облегающего бесполую угловатую фигуру. Правая рука. Еще один протез. Гротескно большая и непропорциональная, ее можно скорее принять за элемент доспеха героя из какого-нибудь мультфильма. Но внешность всегда обманчива.

— Давай пропустим ту часть, где ты станешь пускать слюни и ныть, умоляя о пощаде, — голосовой модуль протеза убедительно изобразил холод. — Это утомляет. Да и лучше не портить мистеру Уинкотту радость от общения с твоей женой. Хотя к этому вопросу мы еще вернемся.

Адам дернулся, но больше от бессилия:

— Пожалуйста, не трогайте Корину... я ведь сделал как вы просили. Почему? За что?!

— Ах, тебя зовут Корина, моя хорошая, — механическая рука покачала кроватку. — Красивое имя. Да, папочка пошел ради тебя и мамочки на должностное преступление. Да-да. Но его бы очень скоро вычислили службы корпоративной безопасности, лишили должности и вышвырнули вас на улицу. А папочку отправили на какую-нибудь промышленную планету, напихали бы в него трубок, проводов и посадили управлять дроном-сборщиком какой-нибудь херни на несколько десятилетий. Но мы с мистером Уинкоттом и мистером Ниллом этого не допустим.

— Прошу... не надо, — Янковский повесил голову и пустил слюну. — Я ведь все сделал. Я нашел его для вас!

— Нашел, — кивнула зловещая полумаска. — И мы с коллегами тебе очень признательны, честное слово. Но ты был обречен с самого начала, Адам. Ты что, не читаешь ничего, кроме спортивных подписок?

— Почему? — прошептал Янковский.

Только сейчас он стал что-то смутно припоминать, но мозг отказывался выдавать нужную информацию.

Металлические пальцы протеза сомкнулись и разомкнулись, жест типичный для человека, разминающего суставы. Кисть провернулась на 360 градусов с жужжанием бормашинки.

— В вашей замечательной гостиной, где сейчас лежит тело твоего брата...

— Патрик?! Что с ним?

— Не перебивай меня, пожалуйста, — продолжило протезированное чудовище. — Твой брат Патрик мертв.

— Мертв... суки... что же вы творите?!

— По крайней мере когда мистер Нилл с ним закончил, у Патрика точно не было пульса и дыхания. Сложно дышать, когда тебе оторвали голову, верно?

Кисть протеза снова провернулась, но в этот раз в против часовой стрелки.

— В твоей гостиной есть одна фотография. Не идиотские свадебные фото, не первые фото Корины или снимки с твоего выпускного. Нет, там есть фотография рейнджерской группы «Бесы», а рядом с ними твоя жена. Во время войны гражданские грузовые звездолеты перевозили этих ублюдков целыми пачками.

Пальцы протеза сомкнулись в кулак.

— Она не была рейнджером, но судя по всему очень с ними подружилась. И поэтому Марта должна умереть.

Янковский повис на руках амбалов:

— Но я же нашел его. Сдал с потрохами! Мы договаривались.

— Мне еще раз сказать «спасибо» ?! Спасибо! — лицевой протез получеловека не справился с модуляцией и выдал что-то вроде скрежета пилы по металлу. — Подумать только, человек которого я ищу уже долгие годы скрывался там, где никому и в голову не придет искать. Классика жанра, не правда ли? Спасибо, мать твою!!! Слышишь меня?! Спасибо за возможность найти это порождение Ада и покончить с ним раз и навсегда.
 
От криков ребенок громко заплакал. Кадровик всхлипнул. Он понял к чему все идет. Но попытка не пытка, которая последует за ней в любом случае, когда связываешься с подобными нелюдями.

— Корина, не трогайте хотя бы ее, умоляю вас...

— Ах да, Корина, — оно подняло протез. — Смотри внимательно, папочка! Господа, позаботьтесь о том, чтобы он ничего не пропустил.

«Господа» схватили своего подопечного за голову и наклонили его над кроваткой с ревущим младенцем.

— Может для надежности отрезать ему веки, как считаете, мистер Нилл?

— Думаю до этого еще дойдет, но пока можно просто, с позволения сказать, натянуть ему брови на лоб.

Они так и поступили.

Суставчатые пальцы бесполого создания изогнулись, образуя круг из Г-образных фигур и со щелчком зафиксировались в таком положении. Кисть пришла в движение. Так крутится нож мясорубки. Рука опустилась в кроватку. Короткий влажный звук вперемешку с механическим «вжиком». Стены забрызгало кровью и очень маленькими кусочками плоти. Повсюду разлетелись и налипли окровавленные ошметки набивки плюшевого медвежонка. Слегка запахло паленым. Мгновение тишины. Драматическим жестом пальцы-ножи еще раз провернулись, а потом приняли свое обычное положение. У Адама помутнело в глазах, но он не смог потерять сознание благодаря препарату, который ему вкололи.

Человек без лица похлопал его по щеке обычной рукой:

— Ты не волнуйся, сейчас пойдем к твоей жене. Оценишь ее новую стрижку. Помогите гражданину Янковскому пройти в соседнее помещение. За что люблю корпоративное жилье такой планировки — прекрасная звукоизоляция и самая дерьмовая в мире система безопасности. Так что у нас в запасе около двух часов игр и шарад для всей... для оставшихся членов семьи.

Амбалы загоготали и поволокли смирившегося с участью Адама из детской. Сознание его уже изо всех сил рвалось прочь от той реальности, с которой он будет иметь дело в ближайшее время. Среди вагонов самых разных мыслей выделялся один. Он ведь слышал. СЛЫШАЛ О НИХ. Не помнил когда, где и от кого, но СЛЫШАЛ. И не придал этому никакого значения. Может сейчас он вспомнит и все исправится, пройдет как страшный сон?

Но мысль ускользнула, над его поникшей головой зазвучали голоса подручных громил полу механического чудовища:

— Мистер Нилл, как думаете, чем мы займемся как закончим здесь?

— Вы разве не слышали, мистер Уинкотт, что сказал босс?

— Одно из моих достоинств, за которые меня ценит наш руководитель или как вы выразились «босс», в том что я слушаю приказы и исполняю их. А светские беседы это не ко мне. Буду признателен, если вы заполните упущенную мной часть происходящего.

— Вы удивительный человек, мистер Уинкотт, я вас уважаю и потому потрачу часть нашего драгоценного времени на пояснение. Сначала мы закончим вот с этим ничтожеством, что помогло с поисками человека, который чем-то сильно насолил нашему боссу. А потом пойдем по следу упомянутой выше персоны.

— Ха-ха, это как  сильно надо умудриться насолить! Спасибо, что просветили. Кто же он такой, мистер Нилл, этот загадочный вредитель?

— Человек, который любит музыку в стиле кантри.


* * *

Офицер первого класса Либерман (не еврей!) с планшетом наперевес чеканил шаг по вверенной ему посадочной платформе номер семнадцать. Метрах в пятидесяти от него встречающий дежурный о чем-то горячо спорил с человеком, сидящим на трапе челнока, и доспорился до того, что сначала вызвал четырех вооруженных охранников, а потом пришлось снизойти старшему по званию. Приближаясь Либерман замедлил шаг, чтобы оценить обстановку.

«От этого зеленого новичка Педерсена одни неприятности, — подумал он. — Думает, что инструкция думает за него. Постоянно лезет к пилотам из-за какой-то ерунды. Свалился же на мою голову».

Он внимательно присмотрелся к действующим лицам. Дежурный Педерсен раскраснелся, почти орет и машет руками. Мужик смотрит на него с полным безразличием и чешет косматую бороду. Видок у него конечно тот еще, как будто конфликт на фронтире еще не закончился — плащ поверх скафандра, магнитные башмаки времен выхода человека за пределы Солнечной Системы. Старший офицер сверился с планшетом.

— Твою-то мать, — вполголоса выругался Либерман. А потом скомандовал. — Педерсен, отстань от человека, иди сюда! А вы, с пушками, разойтись.

Красная физиономия Педерсена вытянулась. Он бросил злобный взгляд на пилота и громко топая подошел к начальнику. Охрана пошла в другую сторону, крутя ему вслед пальцем у виска и показывая неприличные жесты. Они тоже «любили» этого дежурного.

— Сэр, при всем уважении...

— Какого черта ты к нему прицепился? — процедил сквозь зубы «первый класс». — То есть, назови причину по которой ты до сих пор не оформил посадку?

— Сэр, он пьян. На посадочной площадке пить запрещено!

Как будто в подтверждение его слов бородатый поднял стоящую у него в ногах банку пива, поболтал ее в руке и вытряхнул последние капли себе в рот, а потом смял и бросил в шлем, который так же валялся на ступеньках.

— Извините, — кивнул пилоту Либерман. — На пару слов.

Они отошли, но недостаточно далеко, чтобы их нельзя было расслышать.

— Послушай ты, маленький засеря! — Адам схватил встречающего за плечо и ткнул его носом в планшет. — Ты каким местом читал, кто это и откуда?

— Сэр, я... — оправдания оборвались.

Он уставился на дисплей планшета и медленно до него стало доходить, что кроме соблюдения инструкций неплохо бы помнить еще и некоторые корабельные обозначения.

— Этот человек, Педерсен, два года был в дальнем, очень дальнем космосе, — почти прорычал ему в ухо Либерман. — Видишь вот это? А вот это?

Он ткнул его носом в планшет еще пару раз. Цифры, буквы.

— Это наемный исследователь.

— Сэр, я не...

— Молчать. Такие, как он расширяют границы нашей великой Конфедерации. Совершают открытия на благо человечества. Он видел такое, что тебе не представить даже если всосешь все разрешенные синтетические наркотики, которыми вы, малолетки, травитесь. Как думаешь, он заслуживает распить баночку пива, когда наконец приземлился на планете, населенной его соотечественниками, после такого долгого пути? К тому же технически он еще на своем корабле, а не на площадке! Дурья ты башка.

Педерсен опустил голову.

— Скажи, ты предъявил ему что-нибудь еще? Живо!

— Он отказывается сдать оружие... Это летальное оружие, пунктом инструкции номер... И вы бы видели как он приземлялся. Он не пользуется стыковочным модулем! Он сам управлял посадкой челнока, вы бы это видели! По правилам...

Старший офицер тряхнул дежурного.

— Сейчас я скажу тебе, как все будет. Ты подойдешь и извинишься перед этим человеком. Заберешь у него мусор — молись, чтобы я не заставил тебя сожрать эту несчастную банку — а еще пожмешь ему руку и скажешь «спасибо вам за службу, сэр». Все ясно?

Встречающий промямлил что-то вроде «яфно».  Либерман отпустил его, хлопнул по спине рукой, расправляя сбившуюся форму и кивнул. Иди, мол. А сам двинулся следом.

Бородатый оживился и спустился на площадку, сунув большие пальцы рук за пояс. Полы плаща при этом распахнулись, явив взору две кобуры — плечевая с револьвером, и на бедре с чудовищных размеров двуствольным обрезом армейского дробовика. Рядом с этой ручной гаубицей ножны с чем-то не менее серьезным. Педерсен никогда не видел такого набора, его взгляд опустился на видавшие виды магнитные ботинки.

— Педерсен! — сурово окликнул новичка Либерман. — Ты кажется что-то хотел сказать.

— Я прошу прощения за... за возникшее между нами недопонимание, сэр, — встречающий разве что не хлюпнул носом, как провинившийся школьник. — Мне очень жаль, что я проявил по отношению к вам поведение, недостойное дежурного.

Офицер незаметно толкнул Педерсена.

— Спасибо вам за службу, сэр.

— Не за что, сынок, — ответил бородатый веселым тоном. — Уверен у тебя все еще впереди, только слушайся своего начальника.

Пилот хлопнул Педерсена по плечу неожиданно сильно.

— Спасибо за понимание, сэр! Офицер первого класса Либерман к вашим услугам. И от меня тоже спасибо за службу. Мы проведем с юным Педерсеном беседу. Но давайте сделаем пару уточнений. Можно ваш ид-чип?

Исследователь стал рыться в карманах, чем изрядно удивил сотрудников платформы. В конце концов он вытащил из плаща замызганную пластиковую карточку и передал ее Либерману.

— Боюсь меня слишком долго не было, чтобы успеть чипироваться. Я помню те времена, когда люди от этих имплантов с ума сходили.

— Спасибо, сэр, — офицер приложил карточку к планшету. Она считалась не с первого раза. — Случай на Ганимеде? Целое производство угробили из-за системной ошибки в чипах рабочих. Столько смертей.

Тот лишь кивнул в ответ. Либерман вернул ему карточку. Она была липкой от пива.

— Так, ваш основной корабль на орбите... координаты, хорошо. Ай-яй, не доверяете нашей службе безопасности, паркуетесь у конкурентов. Впрочем, ваше дело, все в порядке. Он зарегистрирован на вас? Вижу, да.

— Челнок корпоративное имущество, «Звездный змей» полностью моя собственность. Все оружие, которое при мне, зарегистрировано и согласно послевоенной поправке номер восемь я имею право на скрытое ношение.

— Педерсен, тебе очевидна цель визита нашего гостя? — Либерман кивнул.

— Сдать экспедиционные данные в первую очередь и отчитаться по маршруту перед моим руководством, — подсказал исследователь и подмигнул. — А потом пройтись по любимым кабакам в условиях нормальной силы тяжести. И снова в путь — покой нам только снится — как завещал коммандер Джемисон!

Старший офицер и пилот посмеялись над шуткой, которую дежурный в силу возраста оценить не смог. Вместо этого Педерсен издал крякающий звук и вдруг опомнился:

— А, сэр! Позвольте убрать ваш... мусор?

— Не беспокойся об этом, сынок. Скоро сюда прибудет корпоративная бригада и наведет на челноке порядок. Мы разобрались, я могу уже идти, офицер?

— Конечно! — Либерман пожал ему руку. — Добро пожаловать на Новый Тусон, сэр.

Пилот кивнул, снова сунул пальцы за пояс и насвистывая незатейливую мелодию шаркающей походкой направился в сторону лифта в город.

— Сэр, а за какую службу мы его благодарили, — подал голос дежурный, когда бородатый скрылся в одном из лифтов.

Офицер первого класса ткнул его носом в планшет последний раз.

— Кроме того, что он исследует для нашей славной державы галактику? Ты что, историю в школе не проходил? Это же легенда, ветеран гражданской войны. Один из самых известных асов, — старший офицер тяжело вздохнул. — Что, даже фильмов не видел?

— Никак нет, сэр. Я не люблю историческое кино, — сообщил Педерсен, пожалел о сказанном и попытался исправить положение. — Но я смотрел боевики про пиратские войны. Там он тоже был?

Либерман кивнул на дисплей.

— Хорошенько запомни это имя и этот день, дежурный Педерсен.

— Постараюсь, сэр.

— А теперь, пока не прибыл наряд корпоратов иди вытащи банку из шлема, который забыл этот герой галактики, а потом выгреби все остальные из салона челнока. Я эту гору отсюда вижу. Будет тебе уроком.

* * *

В зале ожидания совсем другого космопорта пустовал целый ряд сидений. Почему-то не находилось желающих сидеть в компании двух опасного вида мужчин, которые периодически на кого-нибудь кивали или украдкой показывали пальцем и вполголоса переговаривались. Но если кто-нибудь осмелился сесть рядом и прислушаться, отвлекаясь от объявления межпланетных рейсов, то стал бы свидетелем следующей беседы.

— Знаете за что я люблю космопорты, мистер Нилл? — говорил здоровяк, похожий на хищную птицу. — Вот посмотрите туда. Очевидно, что семейство собирается в отпуск. Возможно они полетят смотреть ледяные гейзеры Энцелада. Или у них путевка из разряда «все включено» с небольшим туром по астероидным кольцам какого-нибудь газового гиганта. Уверен, детям такое нравится. Мне бы точно понравилось, будь я в их возрасте. А вон там парочка, видите, мистер Нилл? Похоже кто-то кого-то провожает. Все время обнимаются, едва не рыдают. Или старик неподалеку от них. Похоже первый в его жизни перелет, он не может сообразить в какую сторону ему идти и крутит головой, прислушиваясь к громкоговорителю.

— Ваша наблюдательность поразительна, мистер Уинкотт, — согласился его напарник, который если его тоже сравнивать с животным, больше походил на медведя гризли. — Простите, что перебил.

Мистер Уинкотт благосклонно кивнул и продолжил:

— Я веду к тому, что вот она — человеческая жизнь — вся как на ладони. Радости, страхи, сомнения. Нет лучшей иллюстрации, чем массив переживаний, которые провоцирует такая простая штука как ожидание чьего-нибудь путешествия из точки А в точку Б. Это, знаете ли, всегда настраивало меня на позитивный лад. Это сама жизнь. А что скажете вы?

— Боюсь у меня космопорты ассоциируются всего лишь с очередью, унизительными досмотрами и потерянным багажом, — пожал плечами мистер Нилл. — Понимаю, звучит прозаично, но это тоже часть той самой жизни, о которой вы только что мне говорили.

— Не могу с вами не согласиться, вы тоже отличный пример. Однако, наш дорогой руководитель задерживается, — громила указал на голографический циферблат в центре зала. — Позвольте поделиться, что я испытываю некоторую неловкость из-за того, что нанявший меня человек так и норовит брать инициативу в свои руки. Конечно было обговорено, что это никак не скажется на гонораре, но признаюсь — очень непривычно.

— Не тревожьтесь, мистер Уинкотт. Мне наоборот это напоминает старые добрые времена, когда предводители шли в бой в первых рядах, а не прятались за спинами джентльменов вроде нас, как это принято у современных малоприятных типов, только и способных выкрикивать приказы.

Их беседу прервал голос диктора, объявляющего рейс на Землю-2.

— Вы меня успокоили, мистер Нилл... О, идет.

Темно-синий ирокез буквально рассекал толпу. Угловатая фигура в пончо поверх белого костюма-тройки приближалась к пустующему ряду. Какой-то малыш указал на нее пальцем и потянул родителя за руку.

— Мама, смотри какая рука!

Мама посмотрела. И тут же инстинктивно потащила нерадивое чадо в противоположном направлении. Потому что в этот самый момент рука провернулась как на подшипнике и стальные пальцы сомкнулись в кулак.

Джентльмены вскочили со своих мест:

— Не желаете присесть?

Ирокез отрицательно качнулся из стороны в сторону. Раздалось шипение голосового модулятора, а затем послышался наигранно детский жизнерадостный голосок, как из рекламы сладостей:

— Бинго, господа! Мы полетим частным бортом, — голос тут же изменился на привычный скрежет. — Один уважаемый бизнесмен согласился подбросить нас, ему все равно по пути. А вот его бортинженеру нет. Он тоже в нашем списке.

Амбалы ухмыльнулись и синхронно кивнули.

— Не иначе как приятный бонус к путешествию! Как вы там говорили, мистер Уинкотт, это сама жизнь?

— Именно так, мистер Нилл. Надеюсь у нас будет время осмотреться. Говорят что Новый Тусон — жемчужина Конфедерации. Первый в истории планетарный мега-город в системе с красным карликом. Кроме того, есть забавная особенность — планета всегда повернута к звезде одной и той же стороной.

— Это все проделки гравитации, мистер Уинкотт. Такой эффект называется приливным захватом. А еще я слышал, там делают отличный лимонад. В путь?

Ирокез кивнул. Странная троица зашагала в направлении сектора частных перелетов.

Все, кто был в зале, не сговариваясь с облегчением выдохнули.

* * *

— Назначено, назначено мне, не мельтеши под ногами!

Дверь распахнулась. Сначала в кабинет влетела, пытаясь удержать равновесие, секретарша Карен, а следом за ней ввалилось нечто бородатое в старом плаще поверх такого же старого скафандра.

— Привет, Рада!

— Но он...

«Нечто» схватило девушку за плечи, резко развернуло и толкнуло в сторону дверного проема.

— Вот ведь малолетняя засранка! Пускать меня не хотела.

Он захлопнул за секретаршей дверь. С другой стороны раздались беспомощные удары.

Сидящая за столом женщина сняла очки и сжала пальцами переносицу. А потом громко сказала командным, хорошо поставленным голосом.

— КАРЕН! Ради всего святого, перестань царапаться в дверь. Сядь на место и займись какими-нибудь делами.

За дверью послышалось неловкое шебуршание. Гость убрал руки от двери, развернулся и раскинул руки в приветственном жесте.

— Когда ты прибыл?

— Вчера!

— И не мог сообщить заранее? Имей уже совесть, из-за балагана который ты устраиваешь каждый раз в меня вцепляется все руководство, — женщина устало вздохнула и вернула очки на нос. — Присаживайся, хватит кривляться.

— Я тоже по тебе очень соскучился, Рада, — сообщил бородатый, плюхаясь в предложенное кресло и закидывая ноги на стол. — Собственно, почему и заглянул!

Координатор исследователей дальнего космоса Рада Уивер строго посмотрела на грязные магнитные ботинки. Взгляд не подействовал на них и пришлось толкнуть их со стола. Хотелось бы еще зашвырнуть какой-нибудь штукой со стола в наглую ухмыляющуюся рожу, но вместо этого она использовала свой командный тон номер два — для особо упертых.

— ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ПРЕКРАТИШЬ ПАЯСНИЧАТЬ КАК ПОЛНЫЙ ИДИОТ, ТО СНАЧАЛА ТЫ ВЫЛЕТИШЬ С ЭТОЙ РАБОТЫ, А ПОТОМ ИЗ КАБИНЕТА СО СЛЕДОМ ОТ МОЕГО КАБЛУКА НА СВОЕЙ ХИТРОЙ ЗАДНИЦЕ, РАНДЕЛ КАС!

От ее голоса зазвенели емкости в мини-баре в углу кабинета. Бородатый обернулся было на звук, но решил что выпрямиться в кресле и смотреть строго перед собой сейчас будет куда более верным решением.

— Каз, — тихо сказал он. — Фамилия произносится как Каз.

Кажется, буря миновала.

— Послушай, — Рада откинулась в своем кресле. — Я понимаю, что ты одичал, пока летал черт знает где столько времени, но это не повод бесить окружающих своими выходками. Но у меня для тебя есть две важных новости и они тебе очень не понравятся. Так что хотя бы на пять минут выключи то, что ты по неизвестной человечеству причине считаешь своим обаянием, и выслушай меня.

Рандел пожал плечами.

— Просто очень рад тебя видеть. Кстати, отчет о маршруте я тоже подготовил и отправил вчера. Он уже должен быть у тебя и если есть какие-то вопросы, то я готов.

— Вопросы потом, — координатор Уивер сложила руки домиком. — Ты слышал и вчерашние новости?

— Все новости, которые я слышал в баре, то есть пока ожидал окончание ремонтных работ на «Змее», были про спорт. Опять какой-то дурацкий матч, толпы фанатов. Ничего интересного.

— Все так же не доверяешь ремонтникам нашей корпорации? И не лень из своего кармана оплачивать?

— Кто знает, какой хрени они могут накидать в мой звездолет. Нет уж, только проверенные станционные бригады. К тому же я угостил ребят пивом после того, как они закончили. А ваши все модифицированы на отвращение к любым напиткам.

Уивер оперлась на «домик» подбородком.

— Кто-то убивает бывших рейнджеров. Это началось полгода назад и вряд ли говорили обо всех случаях.

Исследователь развел руками:

— Открою секрет — бывших рейнджеров постоянно кто-нибудь убивает, ведь после войны кто ушел пиратствовать, а кто ловить этих самых пиратов. Так что началось оно несколько раньше.

— Не все стали охотниками за головами, Рандел. Многие справились с собой. Война закончилась, началось относительно мирное время. И не все хотят это время тратить на беготню со стрельбой. Вот как например ты, когда ты последний раз стрелял?

— Неделю назад. По диким банкам и бутылкам на одной слабоатмосферной карликовой планетке, — Каз «выстрелил» из пальца в сторону мини-бара.

— Только не говори, что ты опять выложил из бутылок матерное слово! — с поддельной суровостью сказала Уивер, но не смогла сдержать смех. — Или чего похлеще.

— Ты что, я же пообещал так больше не делать, — Рандел тоже засмеялся. — Тем более вряд ли на этом куске камня устроят что-то крупнее добывающих комплексов. Но рожи доблестных колонистов, которые высаживались ориентируясь по моему маячку в прошлый раз, я бы хотел видеть.

— Ты бы мое лицо видел, когда мне об этом сказали! Пришлось тебя, паразита,  прикрывать.

— Ну да, песчаные бури иногда и не такое с разбросанным мусором делают, ха-ха! Аномалия, что я могу сказать. Так что за новости?

Смех Рады Уивер оборвался.

— Тот, кто убивает рейнджеров, делает это не за деньги. Это похоже на планомерное истребление. С особой жестокостью. Вот, посмотри.

Она бросила через стол лаптоп с открытой подборкой новостей в поисковике. Рандел Каз ловко поймал его и принялся изучать.

— Когда ты упражнялся в стрельбе на прошлой неделе, убили начальника отдела кадров со станции-узла «Королев». Его и всю его семью.

— Он был рейнджером?

— Нет. Его жена как-то была связана с рейнджерами. Конечно, следствие виляет задом и ничего пока не уточняли, но как говорят в кино про маньяков «почерк тот же» — звериная ненависть ко всему живому, что хоть как-то связано с твоей братией.

— Эй, — Рандел поднял голову. — Я больше никакой не рейнджер. Рейнджер Каз сгинул в огне вместе с пиратским капитаном. И со своим отрядом.

— Видишь ли, тот кто стоит за этой резней, вряд ли собирается играть в твое «я больше не рейнджер», — голос Рады стал тише. — Ты есть в базах данных и никуда из них не делся. Все твои подвиги, твоя физиономия, все там есть. Или люди перестали узнавать в тебе того, кем ты якобы больше не являешься? Не рвутся похлопать по плечу, пожать руку и сказать «спасибозаслужбусэр» ? В жизни не поверю.

Отложив лаптоп Рандел нахмурился.

— А откуда у «маньяка» доступ к базе данных? Такое на дороге не валяется, а украсть цифровым путем... ну, удачи. Сколько горе-хакеров перепрошили и отправили на пожизненное рулить дронами-сборщиками? Ты только подумал нагадить корпорату под дверь, а тебя уже волокут на переделку. Так обычно это работает.

— У меня есть связи и в отделе по предотвращению страхования — этот несчастный каким-то образом смог украсть кусок кода данных из базы бывших военных пилотов.

— Оу.

— Суд по причине преждевременной смерти виновного невозможен, так что отдел нашел его оставшихся живых родственников и вместо компенсации они теперь дружно поедут, как ты выразился, «рулить дронами-сборщиками».

— Ага. И ты беспокоишься, что каким-то образом таинственный убийца найдет меня и сделает что-нибудь ужасное? — Рандел развеселился. — Ну что ж, удачи им в поисках, ведь я беру новый маршрут и могу отбыть в дальний космос хоть сегодня. Если у него нет настроенного на меня волшебного детектора, черта с два меня кто найдет.

— А вот это как раз вторая новость, Каз...

— Что, хуже какого-то психа, которому не нравятся герои войны?

— Нет. Некоторые правила поменялись. И не в твою пользу.

— Какой ужас! Меня все таки уволят и мы с тобой больше не увидимся? Конечно, ты будешь страдать, что упустила такой шанс, но у нас бы все равно ничего не получилось...

Рада Уивер прибегла к командному голосу номер ноль. Таким голосом обычно говорят на похоронах любимого всей семьей дедушки.

— Рандел. Это не шутки. Во-первых, ты будешь обязан посетить штатного психолога. Все таки два года полета в кромешной тьме скажутся даже на твоей закаленной алкоголем психике, — она махнула рукой в сторону мини-бара. — Налей уже себе, а то голова отвалится, столько ты на него оборачиваешься.

Исследователь тут же вскочил — дважды приглашать не надо — оценивающе повертел в руках стакан и не жадничая налил сразу половину.

— Бурбон «Твидли», — он поднял емкость, опрокинул содержимое в себя и добавил. — Обожаю эту отраву. Спасибо.

Координатор дождалась, пока он наполнит стакан второй раз и вернется на место.

— Послушай, но ведь раньше тоже нужно было ходить к мозгоправу, но ты меня отмазывала.

— Теперь это от меня не зависит. Но это не все.

— То есть мой день еще не полностью обдан дерьмом?

—Это как раз касается бывших рейнджеров, что стали исследователями-добровольцами.

— Я не...

— И пока ты не пройдешь обследование, тебе придется сдать оружие. Есть на него лицензия или нет, не играет роли. Можешь сдать его мне или на проходной. Кстати, интересно, как ты с ним сюда прошел. На проходной опять этот заслуженный охранник детских площадок?

Рандел поперхнулся бурбоном.

— Хрен, — он внимательно посмотрел в коричневую жидкость, а потом выпил ее залпом. — Сначала шишки корпорации заявляют что я неуравновешенный псих и я обязан сходить к какому-то мудаку с дипломом!

Рандел с размаху поставил стакан на стол. Стекло треснуло. Стол тоже.

— Очень уравновешенный поступок, — прокомментировала Рада.

— А потом... потом вы хотите лишить меня единственных вещей, которым я в своей жизни доверяю?! — он ударил по стакану кулаком.

Стекло брызнуло во все стороны. На тыльной стороне ладони выступила кровь.

— Тогда я увольняюсь! Согласен на половину причитающегося мне за маршрут, а дальше я сам.

Уивер печально покачала головой:

— Боюсь, что, переступив мой порог ты уже ОБЯЗАН сделать все, как я сказала. Такие правила, Кас.

— Каз, — машинально поправил он. — Ну допустим. Но я могу поговорить с этим психолухом прямо сегодня, сейчас? Чтобы не сдавать оружие, взять новый маршрут и убраться подальше от этих ваших идиотских заморочек?

— Нет.

— Что такое? Он что у вас, один на всю лавку? Или может в отпуске?

— Почти угадал. Из-за этих убийств начались и массовые проверки сотрудников, и истерия среди них же. Все специалисты заняты. Ближайший будет свободен через... — Рада провела по дисплею на своем столе. — Примерно через месяц. И да, вневедомственных психологов новые правила тоже запрещают. Послушай, тебе дадут корпоративное жилье на это время, все будет оплачено, тебя будут охранять...

— ХРЕН.

— В противном случае мне придется вызвать охрану и тебя благоустроят в другие апартаменты не самым приятным способом.

Рандел Каз встал и перегнулся через стол, обдав координатора запахом бурбона «Твидли». То, что произошло дальше, было очень быстро, но для Рады Уивер все происходило как в замедленной съемке. Бывший рейнджер выхватил нож и воткнул его дважды почти по рукоятку — в лежащий на столе планшет и в сам стол. Техника с жалобным «птиу» погасла почти одновременно. Вторая рука Каза метнулась вперед и сорвала с шеи координатора ключ-карту, висевшую на ленте. В следующее мгновение исследователь (теперь тоже бывший) оказался у двери.

— Рандел, ты понимаешь, что подвергаешь себя стопроцентной опасности?

Он на секунду замер, обернулся и отсалютовал ножом:

— Двухсотпроцентной!

И был таков.
 
Из ступора Раду вывел вопль секретарши.

— Мне вызвать охрану, мэм?!

Уивер выдохнула.

— Сначала вызови техников в мой кабинет. Охрану вызывать пока рано. Но придется, — грустно подытожила она.

Из коридора донеслось еще несколько криков. Карен посмотрела туда, откуда донесся шум, а потом повернулась к начальнице и наморщив лоб спросила:

— Что значит «рано»?

— ТО И ЗНАЧИТ, КАРЕН. ЗАЙМИ РАБОЧЕЕ МЕСТО, ВЫЗОВИ МНЕ ТЕХНИКОВ И ПРОДОЛЖАЙ ПЕРЕПИСКУ СО СВОИМИ ТУПОРЫЛЫМИ ПОДРУЖКАМИ, ДА, Я ЗНАЮ ЧЕМ ТЫ ТАМ ЗАНИМАЕШЬСЯ, ПОКА НЕ ТАСКАЕШЬ КОФЕ МОИМ ПОСЕТИТЕЛЯМ. БЫСТРО!

Дверь моментально захлопнулась.

Координатор исследователей дальнего космоса встала из-за разбитого стола и быстрыми шагами подошла к мини-бару. Сложенные друг в друга стаканы полетели на пол — Рада не справилась с управлением руками. Тогда она взяла первую попавшуюся бутылку и сделала глоток, что называется, от души.

«Идиот, Рандел, какой же ты идиот, — подумала она. — Хорохоришься, корчишь из себя неизвестно кого. И только наживаешь проблем себе и окружающим. Себя-то я может и прикрою, но что теперь будет с тобой? Эту выходку тебе точно не спустят, если поймают. Хотя убегать ты мастер»

Дверь приоткрылась, показалась голова Карен.

— Мэм, техники.

— Пусть заходят, — спокойным тоном ответила Уивер и опустила взгляд на бутылку. Глоток был ОЧЕНЬ большой, на дне плескалось всего ничего. По иронии судьбы это был бурбон «Твидли».

«Но если тебя поймают, Рандел, то я надеюсь что это будут наши бойцы, а не та жуть, которая идет по пятам за рейнджерами»

* * *

Заслуженный охранник детских площадок, как назвала Джима Кэнди координатор, впервые в жизни получил по физиономии кулаком. Добродушный толстяк сидел и ойкал, пока ставший свидетелем такого знаменательного события сотрудник низкого ранга тыкал ему в разбитый нос капсулой с заживляющим гелем.

— Я же сказал «сэр, вы должны пройти через рамку», — Джим морщился от каждого прикосновения. — Нельзя их перелетать. А он, не говоря худого слова, взял и треснул меня по морде! Я же охранник, я на проходной главный.

Сотрудник сочувствующе кивнул, не прерывая обработку носа.

— Мне теперь грозит выговор? А может опять поставят охранять стоянку ботов, — не унимался толстяк. — Как знал, что надо было поменяться сменами с Гудманом. Этот мужик суров, он бы ему показал. Ай!

— Ну вроде все, Джим. Главное не трогай, пока не заживет.

Тот как будто его не услышал:

— А знаешь, что еще хуже? Я забыл положить салат в свои сандвичи. Пришлось ходить к дурацкому фабрикатору, а разве наш фабрикатор сделает нормальный сандвич?

— Послушай, Джим. Мне пора вернуться к своим обязанностям. Давай, не расстраивайся, — сотрудник показал большой палец вверх и покинул проходной пункт как можно быстрее, опасаясь новых реплик толстяка.

Кэнди все продолжал причитать:

— ... а какой кофе отвратительный? Куда лучше заказывать в «Счастливчике», я всегда об этом говорил, — он потрогал свой нос и от боли немного пришел в чувство. — Ой, блин! Странно что не подняли тревогу. Но этот парень был быстрый как дьявол, разве за таким угонится обычная охрана? Нет, сэр. За таким надо высылать бригаду «псов». Уж эти с ним церемониться не будут.

* * *

Судя по тому что в спину не прилетел с десяток зарядов шокера, Рада его прикрыла насколько это было возможно. Он давно не бегал на такие марафонские дистанции, а потому без сил буквально упал на лавку в парковой зоне. Сердце билось так, как будто он не прекращал бег, даже пока ехал в лифте в жилую часть Нового Тусона. А еще Ранделу казалось, что из него вместе с потом испарились ранее выпитые бурбон и пиво, что было особенно неприятно. Он перевернулся на спину. Над головой было искусственное небо — гигантский экран, имитирующий смену дня и ночи — как всегда, ясное, лишь с парой небольших облачков для красоты. Самый разгар «дня». Впрочем, какая разница?

Надо придумать как убраться отсюда. Работа похоже потеряна, а новые проблемы с законом легко решить перебравшись под юрисдикцию другого союзного государства и попытаться устроиться там. Загвоздка ровно одна — челнок принадлежит корпорации и наверняка оцеплен, а до висящего на орбите звездолета со стремянки не допрыгнешь. Нужен план. Свободный транспорт. Какие-нибудь контрабандисты. Да что угодно, главное побыстрее.

«Побыстрее? — прозвучал в голове знакомый предательский голос. — Ты два года не был в нормальном баре, дружище!»

— Был, — ответил сам себе в слух Рандел. — Вчера был.

«В Новом Тусоне бары куда лучше, чем на станции. А еще я уверен их тут много»

— Ага, в баре-то меня точно никто искать не будет.

«Это как повезет. Зато ты в баре сможешь найти каких-нибудь честных парней, которые с радостью тебя выручат»

— Аргумент! — он резко сел и заметил, что на него смотрят две пары глаз.

— Вы странный, — сказал паренек лет восьми. — Разговариваете с невидимкой.

Стоящий рядом с ним пацан примерно того же возраста сжимал в руках игрушечный звездолет, раскрашенный в цвета Конфедерации.

— Ага, мой невидимый друг, — охотно поддержал игру исследователь. — Мы как раз собирались уходить. А что это у тебя? «Йормунганд» ?

Пацан вытер ладонью соплю и кивнул:

— На таком летали рейнджер Чумной Кас и его команда!

— Каз, — поправил Рандел.

— Что? — переспросил первый мальчик.

— Фамилия произносится через «з». Ладно, забудьте. Я пошел.

Он встал со скамейки и сделал первый шаг, но голос сзади него остановил.

— А как же ваш невидимый друг, мистер?

— Он уже ушел, буду догонять.

«Как хорошо что в пыльном мешке, в который я превратился, сложно узнать того самого рейнджера»

Изменив привычке, Рандел засунул руки в карманы и опустив голову зашагал прочь из парковой зоны. Он насвистывал мелодию, которую сегодня мало бы кто опознал.

Песня со Старой Земли, она называлась «В Аду как среди друзей».

И это была песня в стиле кантри.

* * *

— Невероятная дрянь!

— Полностью согласен с вами, мистер Нилл. И это ест владелец личного круизного звездолета.

— Слышал, даже живые лошади у него есть. Никогда не думал, что полечу в компании человека, о котором читал в прессе.

— С другой стороны всегда нужно пробовать что-то новое. Кто же мог знать, что эти так называемые натуральные продукты — осмелюсь заметить стоящие невероятных денег для выращивания — ни в какие подметки не годятся пище из фабрикатора. Настоящий кофе? Вино из винограда какого-то там года? Омары?

— Куда катится этот мир, мистер Уинкотт, если людям столь большого ранга приходится ради поддержания своего статуса пичкать себя всей этой скоропортящейся пакостью? Я бы на их месте сделал себе фабрикатор получше, да и все!

Несчастный владелец круизного корабля сидел на сиденье прижав колени к подбородку и тихо бормотал что-то себе под нос. Лицо его было забрызгано кровью. Еще, кажется, он обмочился. И не слушал о чем болтают эти два мордоворота, которые пожирали все доступное меню. Человек из весьма знатной и благополучной семьи, с блестящим образованием, владеющим несколькими небольшими производствами... никогда не сталкивался со смертью. Точно так же как лицо охранника Джима Кэнди никогда не сталкивалось с кулаком. Все эти войны и бытовые убийства были для него в какой-то другой вселенной. Но сейчас воля вселенной была такова: вся охрана мертва, экипаж «Афины», за исключением пилотов (мистер Уинкотт провел с ними дружелюбную беседу на предмет того, что даст им противоядие только в том случае, если никто не будет жать на тревожные кнопки, посылать ненужные сигналы о помощи или как-то заигрывать с диспетчером при приземлении. Бортовая аптечка и скорая помощь вряд ли им помогут в противном случае), мертв, а бортинженер Джексон, этот улыбчивый чернокожий работяга, умирает уже несколько часов. Его крики доносятся из хвоста салона, где обосновалась та самая Смерть.

— Я работаю, — сказала ему Смерть при первой встрече томным женским голосом. — На компанию, которая принадлежит компании, которой владеет известный концерн по производству протезов. И как вы можете видеть — они прекрасно функционируют. Мы заинтересованы в сотрудничестве, ведь одно из ваших предприятий занимается производством нейрополимеров, необходимых для того, чтобы избежать печальных инцидентов, известных по Ганимеду.

Почуяв прибыль он развесил уши. Ведь все документы были в порядке, а на протезах стояли цифровые клейма. И одета Смерть весьма представительно, разве что синий ирокез на голове выбивался из общего ансамбля. Он тогда решил, что такая экстраординарная прическа нужна, чтобы отвлекать от лица собеседника. Точнее от того, что его заменяло. Странный, но более чем убедительный посланник от КОНЦЕРНА. Плюс есть шанс трахнуть эту железяку. Может быть.

— Есть небольшая проблема, — продолжала Смерть. — По дороге сюда наш звездолет попал в небольшой метеорный поток и получил повреждения. Мы прибыли ради вас, а вот ради нас сюда новый транспорт пришлют не скоро. Да и ремонт дело небыстрое. Может подвезете нас до Нового Тусона, а там у нас есть офис, можно будет связаться с вашими юристами и начать переговоры по сделке. Вам ведь все равно по пути.

Откуда Смерть знала, куда он летит? Тогда он об этом не задумался, потому что в глазах стояли денежные знаки, а голос гипнотизировал.

— ЕСТЬ НЕБОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА! — оглушительно проскрежетала Смерть, как только они покинули охранный периметр станции и перешли на маршевый режим полета. — БОЮСЬ ЧТО МЫ ЛЕТИМ ТОЛЬКО ДО ТУСОНА. И ДОЛЕТЯТ НЕ ВСЕ!

И тогда началась бойня.

Он вздрогнул от очередного крика боли Джексона. Что-то в конце салона хрустнуло и бортинженер замолк навсегда. Сзади послышались шаги. Бизнесмен уткнулся носом в колени еще сильнее и обхватил голову руками.

— Время подлета? — вопросила Смерть своих не менее жутких напарников.

* * *

Первые три заведения Ранделу не понравились. Одно вообще оказалось каким-то клубом с танцульками, а он их на дух не переносил. Впрочем, выпить он не побрезговал во всех трех и теперь вышагивал гораздо бодрее, как будто опасность уже миновала и на него еще не натравили корпоративных ищеек. Кстати пока еще не натравили, что настораживает. Обычно они действуют на упреждение.

«Искать сегодня драки буду я
Кому-нибудь поставить фонаря...»

Хорошая песня. Он не помнил, кто ее написал, но слова подходящие. Перехватил еще пару кружек в баре, где жарили мясо на открытом огне, по старинке.

— А есть ли здесь заведения... — спросил Рандел у бармена. — Скажем так, соответствующие моему внешнему виду и душевному настрою?

Бармен оглядел посетителя:

— О, извините, сэр. Спасибо за службу.

Каз махнул рукой.

— Я бы рекомендовал вам поискать в шахтерских районах. Но одновременно и не рекомендовал бы — публика там специфическая.

Исследователь почесал бороду, посмотрел в опустевшую кружку.

— Тогда стакан «Твидли» со льдом, будьте добры.

Ловкий как паук бармен поставил перед ним стакан еще до того, как Рандел договорил слово «добры».

— За счет заведения, сэр.

Тот кивнул не отрываясь от стакана. Потом выдохнул, встал из-за стойки и пошел к выходу.

— Удачного вам вечера, — бросил ему в спину бармен.

* * *

Сначала был огонь. А потом все заволокло дымом. Похоже, что взорвались боеприпасы. Или кто-то не особенно умный догадался принести взрывчатку и положить ее рядом с собой до лучших времен. Капитан Эверетт Бладшед по прозвищу Черный Кайман отлетел вместе с обломками обшивки на несколько метров назад и упал на груду мертвых тел. А мертвецы были повсюду. Экзоскелет безнадежно поврежден. То, что должно быть его броней и оружием теперь стало практически гробом. Разве что шлем спас от контузии. Ничего, он и не из такого дерьма выбирался. Где-то поблизости должны быть его питомцы — две генетически восстановленные и улучшенные орниторептилии, сделанные на основе земных казуаров. Трехметровые твари со стальными клювами и когтями, способными перерезать пополам человека. Бладшед свистнул и услышал спасительное звяканье когтей по палубе.

— Порвите! — гаркнул он, стараясь разглядеть что-нибудь.

Визор шлема различил две перепрыгнувшие его тени. А потом аудиосистема зафиксировала два выстрела и звуки падающих тел. Из дыма и пламени появился его враг. Он хромал, плащ на нем тлел и дымился, а в глазах была только ненависть.

— Ну привет! — тяжелый магнитный ботинок поздоровался со шлемом капитана с такой силой, что оторвало крепления. — Давай-ка посмотрим на твою уродливую рожу.

С Бладшеда стащили шлем. Бледная искусственная кожа, натянутая на лицевой протез, безобразная пасть до ушей с огромным количеством мелких острых зубов, окуляры для подачи жидкости к глазным яблокам. Он ухмыльнулся своей знаменитой крокодильей мордой.

— Тебя называют «Чумным» Ранделом Казом?

— Только не в лицо. И не дважды.

Вторым ударом ботинка с конструкции, служившей Эверетту лицом, сорвало клок кожи и разбило окуляр. Проткнутый осколками стекла глаз вывалился.

— Я бы хотел убить тебя по разу — за каждого из моей команды, — прорычал Рандел. — Но мусорное ведро, которое когда-то было твоим кораблем, скоро развалится. Да и у меня остался всего один патрон.

Он переломил ствол своего револьвера, показал Бладшеду барабан и тронул пальцем единственный торчавший капсюль.

— Скажешь что-нибудь напоследок, капитан Кайман?

Эверетт Бладшед не был хорош в речах. Да и трудно сказать что-то достойное, когда валяешься побежденный человеком, чья репутация еще хуже твоей собственной. Но он решил попробовать.

«Вроде как, — подумал капитан. — Сейчас у меня должна перед глазами пронестись вся жизнь... но что я помню?»

— Когда-то я честно вкалывал, потроша ледяные астероиды и при этом видел, что даже последний корпоративный клерк живет лучше, чем простой шахтер. Устав однажды от насмешек начальника, забил его до смерти насадкой лазерного бура, а потом угнал промышленный звездолет и собрал команду из таких же недовольных. Грабил космические лайнеры. Похищал людей с целью выкупа. Но что творил ты, пока гонялся по всему Млечному пути за мной? Ты оправдываешь свое прозвище, после тебя как после чумы не оставалось ничего. Сожженные поселения колонистов, взрывы на космических станциях — да они были виноваты лишь в том, что пиратский корабль «Раглефант» у них останавливался на дозаправку. А превращенные в блуждающие по космосу братские могилы корабли моей армады... Говоришь, я убил твою команду? Это ничто по сравнению с числом моих людей, погибших от твоих рук и рук твоих головорезов. Конфедерация хоть и дала тебе рейнджерский патент, но в него явно не входят массовые убийства мирных граждан. Или тебе плевать на всех, лишь бы достать меня? Да что я тебе сделал?  Возможно, — плюнул под ноги рейнджеру Бладшед. — Это я должен был тебя ловить, а не наоборот.

Тот сразу пнул его в лицо, выбив несколько зубов.

Капитан посмотрел на него оставшимся глазом и продолжил, но уже слегка шепелявя:

— Ты достал меня, поздравляю. Не смог я от тебя убежать. Только ты не сможешь убежать от себя, Кас. Уже точно не я, но кто-нибудь другой однажды точно так же загонит тебя и пристрелит как бешеную собаку...

— Моя фамилия КаЗ, — сказал рейнджер и крутанул барабан. — Иногда достаточно и одного патрона.

Желтый капсюль быстро вращается, образуя круг. Рулетка для которой уже нет ставок. Рандел лихо дернул запястьем, ствол револьвера встал на место.

Пиратский капитан Эверетт Бладшед по прозвищу Черный Кайман не услышал выстрела и до момента смерти был уверен, что смотрит не в дуло револьвера, а в черную душу своего заклятого противника.

* * *

— Гребаные дети! — Рандел еле поднял голову с барной стойки.

Голова была очень тяжелой. Он не сильно помнил, как попал в этот шахтерский кабак, зато тот мелкий пацан с игрушечным звездолетом напомнил ему о прошлой жизни.

«Здорово, самое то! — издевательски хихикнул внутренний голос»

Бывший исследователь со стуком опустил голову обратно, но тут же вскочил от прикосновения.

— Тихо-тихо. Непохоже, что ты премию получил. Ты в порядке, напарник?

Внезапным собеседником оказался пожилой мужчина: саксонские черты лица, усы-подкова, клетчатая рубашка, синие джинсы, черная жилетка и... черная ковбойская шляпа?! Рандел попытался сформулировать мысль, но в голове взорвалась сверхновая, образованная изрядным количеством материи темного пива.

— Ничего, любая проблема имеет решение, — он обратился к бармену. — Стаканчик бурбона для меня. И для моего нового друга.

— Блгдрю, — из вежливости Каз не стал выплескивать в себя емкость целиком. — Старик, тут нет лошадей. Ты чего так вырядился?

— Обычная чистая одежда, — седоусый пожал плечами и указал стаканом на плащ «нового друга». — А ты, видно, только сегодня с фронтира?

— Вроде того.

— Много людей подстрелил?

— Именно подстрелил или убил? — уточнил Рандел.

Старик ухмыльнулся.

— Ладно, не отвечай. Война все таки была. На войне людей убивают.

— Не только на войне, старик, — он допил стакан и кивнул. — Повтори.

— Напомнило мне одну песню... как же там? — «ковбой» отпил из стакана. — «Стрелок, стрелок, ты куда держишь путь?...»

Рандел Каз вытаращил глаза:

— Это же пел Фрэнки Лэйн! Бармен, бутылку «Твидли» для меня. И моего нового друга.

* * *

— Педерсен, черт тебя дери, зачем ты опять пристаешь к людям?! — офицер первого класса Либерман (не еврей!) едва удержался от того, чтобы не треснуть планшетом нерадивого подчиненного. — Извините, мы на пару слов.

Уволакивая дежурного, который имел наглость упираться, Либерман обернулся чтобы виновато улыбнуться двум представительного вида господам у трапа роскошного круизного звездолета, но почему-то у него не получилось. На вверенной ему платформе номер семнадцать он принимал самых разных гостей и кого только не насмотрелся. Только вот эта парочка вызвала неприятное чувство в животе. Как будто услышав, как у офицера закрутило кишки, здоровяки синхронно с понимающим видом кивнули и улыбнулись. Такими улыбками можно резать бетон.

— Сэр, они... я...

— Шасси от корабля, Педерсен, — прошипел начальник. — Ты меня в гроб загонишь своими выходками. Ты же видишь что это частный борт, какие с ним могут быть проблемы?! Что ты до них дое... докопался?

— Согласно пункту правила... — завел свою любимую пластинку Педерсен и таки схлопотал по уху.

— Молись, чтобы тот кто прилетел на этом прогулочном катере поленился и не стал интересоваться, какой идиот здесь тратит его драгоценное время. Я не хочу из-за тебя лишаться работы! — Либерман указал на планшет. — Это же известный промышленник Дональдсон, у него тут поди в каждой заднице по пальцу.

Педерсен пожевал губы:

— Но ведь по правилам я должен спросить идентификационные чипы не только владельца звездолета, но и его пассажиров...

— Цыц! Мало ли кого он катает на своей ракете. Вот черт, а вот и сам Дональдсон. Быстро за мной!

По трапу действительно спускался Эрик Дональдсон. Под руку его держало угловатое существо неопределенного пола с синим ирокезом и в дыхательной маске... ?

— Какие-то проблемы? — произнесло существо не то мужским, не то женским голосом.

— Абсолютно никаких, сэ... мэм? — немного растерялся Либерман.

— Тогда почему ваш дежурный не выпускает нас с площадки? Он вообще знаком с правилами прибытия частных звездолетов?

Оскорбленный до глубины души Педерсен чуть не задохнулся, но получил локтем в бок от офицера первого класса.

— Он идиот. То есть приболел и плохо сегодня соображает, — быстро исправился Либерман. — Конечно же, вы можете покинуть борт в количестве... ?

— Четырех человек. Экипаж останется на «Афине», — подсказал не определившийся с полом голос. — Мы уже забронировали апартаменты, мистеру Дональдсону нужно хорошенько отдохнуть. У нас очень много дел, да, Эрик?

Болезненно бледный известный промышленник повращал глазами и промычал нечто утвердительное.

— Конечно-конечно! — засуетился  Либерман, бодро щелкая по планшету пальцем. — Вот, все улажено и готово. Добро пожаловать на Новый Тусон, мистер Дональсон и мэ... сэр?

Важные гости прошли мимо него. Следом за ними двинулась зловещая парочка. На всякий случай офицер и дежурный вжали головы в плечи. Впрочем, Либерман был готов в какой-то момент даже снять фуражку и поклониться, но победил в себе этот раболепный порыв.

— Сэр? — вдруг подал голос Педерсен. — Там наверху трапа, видите? Выглядит как будто кто-то измазал...

— Не твоего ума дело, Педерсен, чем и что мажут люди такого высокого статуса! Еще слово и клянусь, я тебя убью, а потом отправлю чистить сортиры!

Педерсен было потух, но внезапно снова оживился:

— А что вы имели в виду, когда сказали «мало ли кого он катает на своей ракете» ?


* * *

Тем временем в шахтерском баре посетители бросили все свои дела (кроме распития алкоголя) и внимательно слушали разговор старого ковбоя и космического рейнджера о музыке Старой Земли.

— ... да спроси любого идиота и он скажет тебе: кантри — это песни для обкуренных деревенских дураков про грузовики, выпивку и о том, как вчера засадил своей двоюродной сестре! Но оно не только про грузовики, выпивку и о том как засадил... — размахивая налитым чуть ли не с горкой стаканом бурбона вещал рейнджер. — Так, я ведь упомянул грузовики?

— Именно что, — согласился с ним старик в шляпе. — Подумать только, целый жанр — и какой жанр! — из-за дурных стереотипов чуть было не был предан забвению. Вот какой сейчас год? Не важно. Знаешь в каком году появилось кантри ? Может ты знаешь? Или ты?

Ковбой уже обращался к залу.

— Народ, скрытый горами Кентукки, о чьей внутренней природе и музыкальном выражении ничего неизвестно... Сначала конечно был фольклор. На Юге старой доброй Америки народные песенки пользовались популярностью. Их крутили по радио. Коммерческий интерес не заставил себя ждать. И вот сначала зазвучали народные песни, а потом песни в стиле народных песен. Вроде ничего не перепутал?

Рейнджер подлил старику бурбона:

— Так в каком году?

— В одна тысяча девятьсот двадцатом! Подумать только. Но чтобы занять место получше, понадобилось еще двадцать лет. Дальше было по-разному, как и с любым творчеством. Путь от обожания до упомянутых тобой стереотипов. Представляешь, как от кантри воротили нос? А от тех, кто по мнению большинства его слушал? Каково было какому-нибудь Билли с холма из Индианы, а ведь это даже не Юг, а Средний Запад, черт его! У него не было шанса устроиться в большом городе до конца жизни, ведь все вокруг тыкали бы пальцем и считали бесполезным дураком, только и умеющем тренькать веревкой, привязанной к палке!

«Музыкальные критики» одновременно выпили. Публика замерла в ожидании — докладчики обновляли свои порции.

— Потом, — продолжил старый ковбой. — Потом стало попроще. В восьмидесятых кантри прочно засело на большой эстраде и понеслось, не важно было кто к этому как относился, но лучшая музыка во вселенной зазвучала везде. И несмотря на свой почтенный возраст еще и развиваться начала!

— Вот-вот, — подтвердил рейнджер. — Я об этом и хотел сказать после грузовиков! Сколько поджанров! Если я начну перечислять фамилии...

— Не надо перечислять фамилии, их все равно уже давно никто не помнит. Ну, кроме разве что нас.

Рейнджер кивнул и продолжил:

— Эта музыка может быть о чем угодно! Страшилки про покойников? Пожалуйста! Мрачная лирика? Сколько угодно! Озорные песни про уголовников? Давай, наливай! Да всего и не перечислишь, это все надо слушать. Слушать и бесконечно любить.

— А знаешь почему ты так любишь кантри, друг мой? — старик наклонился к своему брату по разуму. — Сказать?

— Скажи.

— Песни. Я всегда считал, что песня должна быть либо идиотской и веселой, чтобы под нее можно было сплясать, или это должна быть...

— История?

— Совершенно верно, — ковбой чокнулся своей емкостью со стаканом рейнджера. — Это самое важное. И как ты сказал, она может быть про что угодно, чтобы любой человек нашел что-то свое. Ну или пошел к черту, если ему вдруг чего не понравилось! Будем!

— Будем! Бармен, еще бутылку «Твидли»!

— Для вас и для вашего друга?

* * *

— Никогда бы не подумал, мистер Уинкотт, что вы способны на обман!

— Это серьезное обвинение, мистер Нилл. Аргументируйте.

— Вы пообещали тем бедолагам-пилотам противоядие в случае удачной посадки, а вместо этого свернули им шеи. Кстати, что за яд вы использовали?

— Вот тут-то я вас и подловил, мистер Нилл. Не было никакого яда. Это тот же «блокиратор», что мы применяли на кадровике Янковском. Стало быть это не обман, а невинный розыгрыш с моей стороны. А вы должны принести мне извинения.

— О, тогда я понял шутку! Прошу простить мою недалекость в вопросах юмора, мистер Уинкотт.

Амбалы пожали друг другу руки. Заказанные на имя Эрика Дональдсона «апартаменты» оказались целым этажом: с мини-стадионом, тренировочным залом, бассейном, кинотеатром на пятьдесят мест, таким же количеством комнат для гостей и прислуги, тремя люксами президентского класса, круглосуточным рестораном и четырьмя посадочными площадками для пассажирских ботов.

— Мистер Нилл, могу я поделиться с вами некоторыми соображениями на доверительной основе? — вполголоса произнес мистер Уинкотт.

— Разумеется.

— С тех пор как наш несомненно уважаемый и достойный руководитель добыл информацию о человеке, который любит музыку в стиле кантри... и стал вести себя, скажем так, с размахом, плохо сочетающимся с примитивными мерами конспирации.

— Не могу с вами не согласиться, мистер Уинкотт. Но замечу, что именно для организации этих мер мы с вами и наняты.

— Все же одно дело просто убрать свидетелей. И совсем другое превратить их в фарш, — хищный нос мистера Уинкотта дернулся. — Не скажу что это очень приятно.

Мистер Нилл просиял:

— Я похоже понял куда вы клоните. Опасаетесь, что наш босс войдет в такой вкус, что фарш уже будет из нас? Оставьте, так дела не делаются. Мы все здесь серьезные люди. И с кем, мистер Уинкотт, а с вами по вине босса точно ничего не произойдет. Вы честный и добропорядочный человек, и хорошо выполняете свою работу.

* * *

«Я обещаю, я вернусь
И вот тогда я разозлюсь
И Ад последует, Ад последует,
Ад последует за мной... »

— А где старик? — разлепив один глаз, спросил у бармена Рандел.

— Какой старик, сэр?

— Такой, — он ткнул пальцем в лежащую на стойке черную ковбойскую шляпу. — Это вот его.

Бармен пожал плечами.

— Ладно, может в сортир отошел. Налей-ка мне еще стаканчик.

А вот с этим вопросом у бармена никогда проблем не было. Памятуя о том, сколько выпил этот тип за вчерашний вечер, ему уже было просто любопытно — после какой по счету порции у этого типа в плаще взорвется печень. Или голова.

— Прошу, сэр.

Рейнджер пробормотал «спасибо» и тут же вцепился в стакан, с каждым глотком восстанавливая в памяти предшествующие очередному нетрезвому пробуждению. Получилось вспомнить почти все детали, но одного стакана мало. Он постучал по стойке — повторить. В это время кто-то зашел в бар очень уверенно и громко топая. Двое. Один встал у входа, второй зашел ему за спину.

— Мистер Рандел Кас, я полагаю? — это голос за спиной. — Вы задержаны согласно новому протоколу корпорации о вольнонаемных исследователях. Просим пройти с нами добровольно, в случае оказания сопротивления будут применены спецсредства.

— Лучше бы не надо, — ехидно отозвался тот, кто встал у двери. — Ты посмотри на этот мешок с дерьмом. Он же после шокера либо подавится блевотиной, либо уделает весь наш бот. Вставай, легенда хренова.

Бармен наполнил стакан, поставил его на стойку и постарался мимикрировать под предмет обстановки, на случай если новые посетители сейчас устроят тарарам. Нет, драки здесь не редкость, да и стреляют иногда. Но корпоративные псы еще и никакой ответственности за свои выходки нести не любят. Особенно когда после своих «спецсредств» начинают применять летальное оружие.

— Каз, — сказал Рандел. — Фамилия произносится как Каз.

Он взял стакан и поднес ко рту.

— Да насрать нам, как что произносится. Давай, мы торопимся.

Голос прозвучал громче. Стоящий за спиной приблизился. Это хорошо.

— А моему похмелью насрать, что вы куда-то торопитесь. Дайте допить и собраться с мыслями, а?

Нарочито медленно он опустошил стакан. Так же медленно его поставил на стойку и потянулся за шляпой. Надел ее.

— Ты посмотри, он еще выделывается! — поддержала напарника «дверь». — Поднимайся! Пшел! Считаю до пяти. Раз...

«Ненавижу людей, которые говорят «раз» вместо «один», — подумал Каз»

Он выпрямился. Но не стал вставать. Правая рука метнулась к плечевой кобуре. Он дважды выстрелил сквозь плащ, не вынимая револьвера. Кобура и скафандр под одеждой спасли от ожога пороховыми газами. Затем вскочил и уже выхватив оружие разрядил оставшиеся в барабане патроны в сторону входа. А потом побежал, перепрыгнув через лежащее в разбитых дверях тело.

— Твою мать... — выдохнул бармен и осмотрел масштабы разрушения.

Первого корпората отнесло чуть ли не к противоположной стене, а второй лишился руки и ноги. Часть барной мебели, дверь и витрина превратились в хлам. А еще сейчас припрутся полиция, еще больше корпоратов и вместе доломают все остальное.

— Надеюсь, — пробурчал себе под нос бармен. — С тобой сделают то же, что ты с моим баром.

И только уцелевший телевизор вещал о чем-то, что было гораздо хуже пары сломанных стульев.

— ... как нам сейчас сообщили, — надрывался диктор. — Возможно жестокое убийство известного бизнесмена Эрика Дональдсона как-то связано с его криминальными связями — его неоднократно обвиняли в использовании рабского труда и сотрудничестве с похитителями людей. Как известно, Новый Тусон славится своими органами правопорядка, но даже они бессильны, когда преступникам содействует столь значительная фигура...

* * *

— ПЕДЕРСЕН! — взревел офицер первого класса Либерман. — Что за бардак происходит на этот раз?!

Педерсен открыл и закрыл рот, но зная что его грубо перебьют указал на заградительную голо-ленту и людей в защитных костюмах, выносящих из круизного звездолета черные пакеты.

Либерман (ни разу не еврей!) оттолкнул дежурного и с самым суровым видом пошел разбираться. Миновав ленту он натолкнулся на чью-то ладонь.

— Вы отвечаете за эту площадку? — сурово спросил его человек в маршальской форме.

— Я... — боевой задор офицера начал таять. — Так точно, я бы хотел узнать, что здесь происхо...

— Хреново отвечаешь! — окончательно сбил с Либермана суровость маршал. — Здесь произошла бойня. И похоже, что в твою смену! И теперь я лично напихаю тебе в задницу проводов и прослежу, чтобы тебя отправили на самую дерьмовую планету ковырять хрендостаний!

У первоклассного офицера подкосились ноги. С ним никогда так не разговаривали, потому что он вроде как прекрасно справлялся со своей работой. Наоборот, это ему приходилось орать на тупорылых подчиненных.

— Б-бойня?

Маршал схватил Либермана за загривок и поволок к звездолету, а потом буквально за ухо протащил по трапу наверх.

— Ни шагу дальше, криминалисты все еще работают, — рявкнул маршал. — Смотри, идиот, что тут произошло.

То, что произошло в салоне, попадало не только под слово бойня. Правильный синоним офицеру было сложно подобрать. Упаковали еще не все улики, то есть то, что осталось от экипажа. У него закружилась голова.

Как будто услышав мысли Либермана, маршал тряхнул его и добавил:

— Знаешь сколько здесь уцелевших тел? Два. Пилоты. Кто-то свернул им шеи голыми руками, а не стал рвать на мелкие кусочки. Хотя бы чьим-то родственникам будет что хоронить, мать твою. А теперь глянь на того парня в углу. Его все еще не могут содрать со стенки! Теперь понимаешь, как крупно ты обосрался? А ну пойдем!

Служитель закона потащил ответственного за семнадцатую посадочную площадку вниз по трапу, обратно. Чуть ли не пинком выгнал его за голографическую ленту и вышел сам. Педерсен наблюдал за происходящим с ужасом и долей радости. Ему одновременно было жаль своего начальника, но где-то в душе подпрыгивали и веселились мелкие бесенята мести.

— Эй, парень! Как твое имя? — маршал наконец отпустил Либермана. — Это ведь ты вызвал полицию?

— Дежурный Педерсен, сэр! Так точно, сэр! — вытянулся по струнке дежурный. — Я действовал согласно подпункту правила...

— Не важно, сынок. Ты поступил правильно и об этом будет извещено твое начальство, — маршал покосился на побледневшего офицера первого класса и поправился. — Более важное начальство, разумеется. От себя лично я могу лишь выразить благодарность за своевременно проявленную бдительность. Все бы так работали, как ты. А ведь еще ругают молодое поколение! Спасибо за службу, дежурный Педерсен.

Маршал протянул обалдевшему Педерсену руку. Тот осторожно пожал ее.

— С тобой мы уже поговорили, парень, так что можешь вернуться к своим обязанностям. А лучше возьми выходной. Такое не каждый день увидишь. Мы с тобой еще свяжемся. А что касается тебя... Нам предстоит интересный разговор сначала в высоком кабинете, а потом в участке, — законник повернулся и махнул кому-то рукой. — Эй, ты. Да да, ты. Подойди сюда и покарауль этого придурка, а то больно хочется дать ему по роже.

Один полицейский вышел из оцепления, козырнул и приступил к выполнению приказа. Он прекрасно знал, насколько суров этот маршал.

— Педерсен... — очень тихо произнес бледный и едва дышащий Либерман. — За какую службу он тебя поблагодарил?

* * *

Чем хуже район, тем лучше. Меньше камер, меньше внимания полиции. Районы, возведенные в Новом Тусоне для рабочего класса, безопасностью особо не отличались. Впрочем, вздумай Рандел Каз разглядывать сейчас красоты более благополучных частей мега-города, это бы ему не удалось — сложно любоваться зданиями из зеркал на бегу. Еще выпрыгивая из бара он успел перезарядить револьвер и несколько раз обернуться. Но посланные за ним корпоративные псы оказались остаточно жидкого разлива. Или кто-то постарался, чтобы сначала в погоню послали легкую кавалерию? Может, Рада Уивер? В любом случае после его «выступления» подтянут кого-нибудь потяжелее и расторопнее.

«Как легко, — подумал Рандел. — Как легко вернулись старые рефлексы. А я ведь уже много лет не стрелял по людям»

Однако результаты его стрельбы лишь подтверждали это. После того как тела корпоратов забрали из бара и провели экспертизу, между специалистами состоялся следующий диалог:

— У этих парней вместо бронежилетов интуитивная броня. А еще баллистические импланты. Они должны бить без промаха.

— Ага, и реакция должна быть быстрее человеческой. Вот только этот парень лишился конечностей и не успел даже пукнуть в ответ. Не знаю пока, из чего в него стреляли, но страшно представить что такое оружие сделает с незащищенным человеком.

— Точно. У того, другого, сработал протокол брони. Но силой кинетической энергии разорвало все внутренности и переломало ребра. Странно что они не выплеснулись через... Думаю, хреновая реклама для производителя. Ну или «интуитивка» не рассчитана на два прямых попадания из зенитного орудия.

— А теперь тип с этой «зениткой» разгуливает где-то на улицах города. Я, пожалуй, задержусь на работе.

— Я тоже.

* * *

Мистер Нилл откашлялся в кулак и сверяясь с портативным компьютером начал свой доклад:

— Боюсь что не только мы заинтересованы в поимке нашей цели. Это несколько осложняет задачу, босс. Не хотелось бы связываться лишний раз с полицией и тем более с частной армией какой-нибудь корпорации. А мы, к сожалению, еще и сами очень сильно наследили.

Синий ирокез слегка кивнул.

— Но мы с мистером Уинкоттом провели небольшие расчеты и предположили, куда может в данных обстоятельствах обратиться наш беглец. В этом нам помогла информация о вскрывшихся криминальных связях покойного Дональдсона. Мистер Уинкотт, вам слово.

— Спасибо, мистер Нилл, — он тоже откашлялся перед тем, как начать доклад. — Действительно, Дональдсон не так прост. Как и полагается порядочному капиталисту, он был способен на любое преступление, в случае если речь заходит о трехстах процентах прибыли. Что оказалось нам на руку как при аренде его транспорта, так и на том, что он не воспользовался услугами своей службы безопасности, когда вел с вами переговоры. Вот только с местными он дел почти не имел. Зато у меня есть пара знакомых — это замечательные люди — и они сообщили мне, что покинуть планету в обход космопорта можно ровно одним способом.

Ирокез внимательно склонился набок.

— Кхм, как вы знаете, — продолжил мистер Уинкотт. — Новый Тусон известен промышленным комплексом по добыче и переработке так называемых ледяных кристаллов, обнаруженных на планете. Именно поэтому он так близко расположен к линии светораздела, в научном просторечии называемой терминатором. На постоянно неосвещенной стороне планеты находятся добывающие установки и к ним регулярно курсируют грузовые роверы.

— Простите, что перебиваю, — сказал мистер Нилл. — Но какое отношение ваша лекция о промышленности Тусона имеет к нашему делу?

Тот щелкнул пальцами:

— Как вы знаете, ни один водитель (или пилот) грузоперевозок не упустит случая подзаработать на стороне. И перевозит такой водитель, скажем так, иногда что-нибудь на темную сторону — за терминатором есть пара ответвлений от официальных трасс, что ведут к незаконно установленным мобильным базам контрабандистов. Думаю там не очень комфортно, но когда контрабанда давалась легко? Разумеется такие базы оборудованы для посадки челноков или совсем небольших звездолетов. Мои знакомые любезно сообщили, с кем можно связаться по этому вопросу, так что мы смело можем отправляться в путь. Если цель еще не схватили органы правопорядка, то искать надо на стоянках перерабатывающего комплекса!

— Выезжаем, — в этот раз модулятор удивительно легко справился с людоедской интонацией.

* * *

Обычно от различных иллюзий любого человека избавляет один хороший удар по зубам. Если этого человека бьют часто, а от заблуждений он решительно отказывается, то многое можно сказать о его умственных способностях. Разнорабочий с татуировками на руках, повествующими о его богатом тюремном опыте, оказался из интеллектуалов. Когда появился бородатый мужик в шляпе и плаще, он сразу почувствовал неладное. Чувство усилилось, когда без всяких прелюдий бородатый одному его приятелю разбил голову рукояткой револьвера, а второго зарезал как свинью ножом. Поэтому разнорабочий сразу поднял руки и начал переговоры не дожидаясь подобных аргументов в свой адрес:

— Я не при чем, мать вашу, это все Лысый! Я свой долг уже отдал!

— Меня не волнует твой долг, мне надо выбраться с планеты и я знаю, что в любом мега-городе это можно сделать в обход космопорта, — «шляпа» направил на него револьвер. — И прежде чем ты ляпнешь что-то, что не интересует меня, то держу в курсе — я очень спешу, а у вас тут обитает весьма несговорчивая публика. Пришлось проводить ускоренный курс перевоспитания.

Под перевоспитанием Рандел Каз имел в виду то, что в ходе поисков нужной ему информации пришлось убить уже четырех человек и покалечить еще девять.

— Понял, понял, — разнорабочий поднял разрисованные руки чуть повыше. — Знаю кто тебе нужен! Я отвезу! Но учти, мужик, я в такие дела не лезу. Меня не впутывай в ваши разборки, я такого дерьма не касаюсь.

— Ты о чем? Черт, не важно, — рейнджер махнул револьвером. — Но плюс один балл за то, что ты сказал «отвезешь», а не «покажешь» или «скажешь, где эти парни». Идем.

Бывший сиделец счел за лучшее не рыпаться и делать все, что велят. Это не разборки с местными после пьянки, явно что-то серьезное. Путь до парковки под шахтерским общежитием не занял и десяти минут. Они подошли к потраченному временем боту. На нем еще сохранились голографические наклейки с огнем и обнаженными красавицами.

— Моя гордость, — усаживаясь за руль попытался разрядить уголовник атмосферу. — Еще в молодости на нем гонял. Эх. Недавно права вернули.

Дуло смотрящего на него револьвера понимающе кивнуло. Рейнджер приземлился на соседнее сиденье.
— Ну тогда не будем портить такой раритет твоими потрохами, — сказал он. — Чем лучше все закончится для меня, тем быстрее ты вернешься домой.

Разнорабочий кивнул в ответ, включил двигатель и построил маршрут в навигаторе.

— Кстати, куда черт возьми, смотрит полиция? — вдруг поинтересовался вооруженный собеседник. — Я тут разгуливаю, всем делаю больно, а ни одной люстры с дискотекой не видел.

— Ха-ха, так это, тут много кто как я, — уголовник указал подбородком на руки. — Никто не будет связываться с полицией. Разве что совсем беспредел, тогда вызывают. И то, прежде чем сюда заявиться, они выжидают часок-другой, чтобы не попасть под перекрестный огонь. Да и патрули здесь общий круг по району делают раз в неделю. Осторожно таращась на барыг и прочих.

— Понял. Трогай.

Бот пришел в движение. Рейнджер навалился полубоком на дверцу, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств выполнить обещание про порчу раритета внутренностями его владельца.

И Ад следовал за ним.

* * *

— Транспорт подан! — на деньги Дональдсона компаньоны арендовали хищного вида спортивный бот темно-красного цвета. За рулем сидел мистер Нилл и улыбался. — Об оружейном арсенале я также позаботился. Прошу занять места.

— Одну минуту, господа, — модулятор изменил голос от привычного нейтрального до стандартного женского. — Я сейчас.

— Куда вы, босс? — мистер Уинкотт уже устраивался на довольно просторных местах сзади. — Вот черт, мистер Нилл. Приготовьтесь, что называется, рвануть с места в карьер.

— А что там?

А там своей походкой испорченного автомата босс приближался к двум ребятишкам, которые носились вокруг рекламного стенда друг за другом.

— Привет! — теперь голос звучал совсем по-девчачьи жизнерадостно. — Что это вы тут делаете без родителей?

— Ждем моего дедушку, — мальчик вытер ладонью нос. — Какая у вас рука классная! И волосы!

— А у тебя классный звездолет, — угловатая фигура присела на корточки. — Что это, «Йормунганд» ?

— Ага! — радостно сообщил приятель «сопливого носа». — На таком летали Чумной Кас и его команда! А можно потрогать руку?

— И волосы!

— Конечно можно, ребята, — синий ирокез весело качнулся. Интонации стали более дребезжащими, а кисть металлической руки провернулась в громоздком пазе. — Только ответьте сначала на вопрос. Вы тут в рейнджеров играете, да?

* * *

— Привет, Билл! Я вот везу друга устраиваться. Он только что откинулся, так что с волчьим билетом, — татуированный разнорабочий старался не думать о том, что его «друг» держал сейчас направленный на него револьвер. — Звать Туко. Хороший мужик, свой.

«Туко» кивнул. Дежурный на проездном пункте понимающе нахмурил брови.

«Да уж, у нас на предприятии одна рожа гнуснее другой работают, — подумал он»

А вслух сказал:

— Ладно, вроде мастер твоего участка сегодня на месте. Проезжайте.

И они проехали.

— Послушай, это он думает, что мы в отдел кадров, — уголовник покосился на опасного пассажира. — Она до проходной с рамками. А стоянка и Барабан Эл за проходной. Твои пушки...

— Не из какого-нибудь специального материала, который невозможно обнаружить. Но ты об этом не беспокойся.

Легко так говорить, когда эти самые пушки не направлены сейчас на тебя.

На проходной все действительно закончилось очень быстро.

— Ты — не шевелись, — рейнджер ткнул в нос своего спутника револьвером, а потом обратился к охраннику. — А ты сейчас отключишь рамки, снимешь портки, ляжешь на пол мордой вниз, подложишь под себя руки и будешь считать до тысячи.

— Стекло бронебойное, — охранник с самодовольным видом постучал пальцем по прозрачной стенке своего рабочего места. — Так что сейчас на полу окажешься ты, придурочный.

— А, бронебойное? — человек в черной шляпе откинул полу плаща и что-то достал из второй кобуры. — Я успею проверить, прежде чем окажусь на полу.

Теперь на охранника смотрели два дула дробовика, диаметр которых явно вызывал сомнения в бронебойности стекол охранного поста.

— Спокойно, мужик! — охранник указал на панель с тремя кнопками. — Сейчас я медленно нажму вот эту, зеленую. Видишь тут написано «рамка»? Честное слово.

Тот посмотрел.

— Очень медленно. Потому что если твой грязный палец сдвинется правее к красной кнопочке тревоги, то тебя сметет картечью вместе с твоей идиотской будкой раньше, чем ты до нее дотронешься.

Охранник послушно выполнил приказ. Огоньки на детекторе и правда погасли. Отключен.

— Теперь я лягу на пол, положу руки под себя и буду считать... ?

— И спустишь портки. До пяти тысяч. Ставка возросла. Вот так.

Рейнджер толкнул через рамку своего заложника, а потом осторожно прошел сам.

— Вам что, — обратился он к туловищу на полу по пути. — Вообще тут ни черта не платят?

Охранник пошевелился:

— Уж точно не столько, чтобы меня пристрелили. Вот ведь, сбился. Раз, два, три...

На цифре «пять» до него донеслось удаляющееся рычание.

* * *

До Рады Уивер уже дошли самые разные новости о происходящем в городе. Но она уже сделала все возможное, чтобы дать фору Ранделу Казу. Она допустила системную ошибку, в результате которой данные о его счетах потерялись, отчетность превратилась в набор бессмысленных символов из-за ошибки кодировки, а на поиски резервных копий его досье из-за поврежденного рабочего стола ушло порядочно времени, хоть этим и занимался отдел аналитики, она успешно вставляла им палки в колеса.

Нет, она не питала никаких чувств к рейнджеру, прошлому которого не позавидуешь. Рада налила себе еще один стакан «Твидли» и выжидающе посмотрела на дверь. Скоро за ней придут. И она так же лихо убежать не сможет. Но почему-то все равно считала что поступает правильно. Был это внутренний голос или же она рехнулась, после того как пошла на такие действия, но она точно знала — для какой-то цели этот вечно пьяный любитель болтаться на дальних рубежах космоса предназначен. А еще она знала, что если бы Рандела Каза не существовало, то его стоило выдумать.

* * *

Сирена тревоги впервые за несколько месяцев заставил охрану предприятия подняться по готовности и облачиться в обмундирование. Какие-то кретины снесли ворота КПП транспортным ботом и теперь двигаются на проходную. Вот только специальное подразделение охраны кристаллодобывающей фирмы не знали, что в этот раз им придется иметь дело не с пьяной дракой, а с вооруженной до зубов троицей маньяков. Щиты, дубинки и тазеры, как правило, бесполезны, когда говорит крупнокалиберное оружие.

— Мистер Нилл, слева!

Бах-бах-бах.

— Благодарю, мистер Уинкотт! Подождите, я пока перезаряжаюсь.

Бах-бах-бах. В-ж-ж-ж-ж. Потом шарахнуло чем-то совсем страшным.

— Быстрее, у нас мало времени, господа!

Когда ураган из стрельбы и звенящих по полу скачущих гильз затих, было слышно только быструю неумолимую поступь.

А еще из снесенной наполовину будки охранника было слышно:

— Две тысячи семь... Блин, опять сбился!

* * *

Эла Дропстоуна называли «Барабаном» не просто так. Всем несогласным с его политикой он ломал пальцы на руках и приговаривал, что если они и хотели играть на музыкальных инструментах, то теперь смогут играть только на барабане который висит на шее и для него не нужны палочки. Шутка не очень остроумная, но стоит вам один раз впасть к Элу в немилость, как будет и вовсе не до смеха. Эл Барабан сидел на колесе грузового ровера и был занят поглощением домашнего обеда, так заботливо приготовленного его женой и смотрел на мерцание силового шлюза. Вот только твердую пищу из второго отделения контейнера он есть сможет не скоро, потому что тупой твердый предмет хватанул его по лицу так, что весьма крупного мужчину скинуло с колеса на пол. Барабан было вскочил и уже сжал кулаки, готовясь произнести любимую шутку, но вдруг понял что этим самым предметом оказался дробовик и замер на месте. Где-то вдалеке выла сирена.

— Эл, блин, я не хотел... — начал оправдываться разрисованный татуировками разнорабочий, но удар в голову помешал ему продолжить.

— А я вот хотел, — сказал бородатый тип в шляпе. — Этот тип сказал, что у тебя есть маршруты к не очень легальной посадочной площадке. Я бы очень хотел узнать о них побольше и покататься вот на этой штуке.

Поскрипев мозгами, Эл Барабан прикинул свои шансы на выживание. В лучшем случае он схлопочет по башке, а когда очухается через час-другой, соберет монатки и первым же общественным рейсом улетит с проклятого Нового Тусона. В худшем случае его сейчас пристрелят. В самом худшем его найдут люди, для которых он иногда возил грузы, и тогда его пристрелят, но по частям. Прикинув сумму данных, Эл понял что математика не его конек и решил понадеяться на лучший исход.

— Эй, полегче, — как можно дружелюбнее прошамкал он. — Мне проблем не надо. Тебе надо улететь? Но чтобы узнать, к какой из баз ехать, надо связаться с парнями...

Рейнджер дернул ручку двери ровера.

— Давай, залезай.

Водитель грузовоза подчинился. Привычно крякнув, запрыгнул на подножку и забрался в кабину. Прежде чем он потянулся к станции связи, ему в висок уперся тот самый обрез.

— О-очень осторожно, старина Эл. За мной сейчас гонится весь город. И похоже они уже здесь.

С чрезвычайно осторожностью, обливаясь потом, Барабан пощелкал тумблерами и выбрал нужную частоту.

— Прием, Уайтстар. Как слышите?

— Эл! Тебе уже доставили товар?

Рейнджер кивнул. Эл рискнул только моргнуть и сказал:

— Да, у меня как раз сейчас рейс. Только мне сказали, он срочный. Есть леталка?

— Как раз прибыла одна. Что, совсем срочное?

— Очень. Возьмете довеском?

— Конечно.

На другом конце связи немного помолчали.

— Эл, прием?

— Я здесь.

— Тебя ведь не держит сейчас на мушке какой-нибудь законник или психованный охотник за головами?

Пот покатился по лбу Барабана крупными каплями. Держащий его на мушке человек вопросительно поднял бровь. Водитель прошипел что-то отрицательное.

— Нет, что ты, конечно нет!

Рация взорвалась дружным хохотом нескольких человек:

— Ха-ха-ха! Какое же ты иногда ссыкло, Эл! Ждем тебя на Уайтстар-7. Может тебе чего даже перепадет, если не будешь опаздывать. Вот новые координаты семерки. Отбой.

— Отбой, — пискнул Эл.

Наступил момент, когда решится его судьба. Эл «Барабан» Дропстоун не был верующим человеком, но сейчас зажмурился и молился всем богам Старой Земли, о которых ему рассказывала бабуля в детстве.

— Мне нужен шлем.

— Что? — водитель открыл один глаз.

— Шлем для скафандра. Есть для моей модели?, — рейнджер отогнул воротник плаща. — Мне некогда переодеваться в другой.

— Э-э-э, — Эл вгляделся в маркировку на груди. — Да, в шкафчиках сзади должен быть.

Тогда на выход! — его вытолкали через вторую дверцу. — И я надеюсь, у тебя не появится мысли попытаться стукнуть меня таким шлемом по голове и убежать?

Водитель помотал головой. Мелкими шажками они вместе приблизились к шкафам. Почти все электронные замки были сломаны, похоже им здесь не очень доверяли. На самодельных петлях висели самые обычные навесные — почти музейной ценности — образцы. Заплетающимися пальцами Эл набрал на одном из электронных локеров пароль (а он знал пароли и коды от всех замков, потому что постоянно подозревал сослуживцев в крысятничестве), но требуемая модель экипировки там не обнаружилась.

— Эл, я начинаю переживать, что ты тянешь время.

— Нет-нет, сейчас! Переложили видимо...

В следующем шкафчике нашелся нужный шлем, засаленная и брошенная на пол рабочая униформа и комок из грязных салфеток. Рейнджер взял шлем одной рукой.

— А теперь ложись на пол. Руки под себя. Даже если мне придется уронить ради этого шлем, я успею в тебя выстрелить. Вот, хорошо.

Чертыхаясь, Барабан лег на пол.

— Эх, надо было взять с собой тот, с корпоративного челнока, — вполголоса посетовал рейнджер. — Поленился нести и вот теперь такое.

Он убрал дробовик в кобуру, положил шляпу на шкафчик и занялся креплениями шлема. Все защелкнулось, внутренний дисплей сообщил о том, что системы жизнеобеспечения работают, давление и прочие показатели в норме. Немного подумав, Каз нахлобучил поверх шлема шляпу.

— Меня слышно? — спросил он валяющегося на полу водителя, проверяя внешнюю связь. — Эй?

— Слышно, — подтвердил лежащий носом в пол Эл.

— Никуда не уходи. А мне пора, адиос.

Раздался выстрел, из тех, что называют предупредительными. Но рейнджер уже давно не видел, чтобы предупредительные выстрелы делали в лежачих. Мозги несчастного Эла Барабана забрызгали его магнитные ботинки.

— РАНДЕЛ КАЗ!

* * *

— РАНДЕЛ КАЗ! Стой на месте, выродок!

Рейнджер обернулся и увидел весьма странного вида троицу:

— Вы что-то не очень похожи на громил от корпорации. Или они уже нанимают и охотников за головами?

— Ни то, ни другое. Мы здесь специально ради тебя.

— А чего такого я вам сделал? Меня пару лет в обитаемых границах не было.

— Еще как сделал, — взревела гротескная фигура в белом костюме и с ирокезом. — Помнишь «Дьявольскую жажду»?

— Понятия не имею, — пожал плечами Рандел. — Это название вашей рок-группы?

— Сэм Краут! — крикнул ирокез.

Звероподобные амбалы в это время начали обходить рейнджера с двух сторон.

— Впервые слышу... хотя, постойте. Припоминаю! Это же... — он не закончил фразу, выхватил револьвер и устроил беспорядочную пальбу.

Подельники ирокеза бросились по укрытиям и попытались кинжальным огнем заставить лечь Каза на пол, но он в два прыжка оказался у ровера, вскочил на подножку и забрался в кабину.

— НЕ ДАЙТЕ ЕМУ УЙТИ!

На обшивку ровера обрушился град пуль не самого маленького калибра. Грузовик ответил рычанием двигателя и пришел в движение. Уже через несколько секунд он миновал силовое поле шлюза и был на приличном расстоянии от преследователей. Еще несколько попаданий и разорвал дистанцию на невозможное для нормального выстрела расстояние.

— Дай сюда! — руководитель вырвал у мистера Уинкотта роскошный карабин, усиленная и адаптированная под современные нужды классическая модель древнего Garand'a со Старой Земли.

Максимально жестко зафиксировав оружие искусственной рукой, ирокез прицелился и спустил крючок.

— Вы попали, босс? — поинтересовался мистер Нилл, хотя и подозревал что ответом будет «да».

— Конечно, — карабин полетел на пол. — Теперь он далеко не уедет. Проверьте, заправлен ли вон тот, другой ровер.

Мистер Уинкотт с сожалением посмотрел на испорченное оружие — глубокие следы стальных пальцев на цевье говорили о том, что лишившись отдачи карабин получил повреждение ствола и всего спускового механизма. Зато наверняка выстрел получился образцовым. А потом обратился к напарнику.

— Мистер Нилл, кажется вы ранены?

— Оставьте, это ерунда. Задело обломком шкафчика или еще какой ерундой, — мистер Нилл показал пальцем на пулевые отверстия (точнее сказать кратеры), оставленные где попало револьвером Рандела. — Вот если бы он попал в меня, то тогда я был бы не просто ранен.

— Действительно. Но не будем медлить!

Подготовка второго ровера к погоне не заняла много времени, а вот с поиском скафандров подходящего размера пришлось повозиться. Была еще одна проблема.

— Кхм, босс, — взял слово мистер Нилл. — Ваша рука. Придется обрезать рукав и наспех, простите за вульгарность, приклеить его к ней.

— Делайте как сочтете нужным, только быстрее.

Здоровяк был отнюдь не робкого десятка, но невольно поежился, потому что лицевой протез его нанимателя выдал звук заедающей пластинки, а глаза поверх «респиратора» стали безумными окончательно. Он мог бы припомнить слова опасения мистера Уинкотта, но будучи весьма исполнительным человеком и приступил к кустарным работам. На все у него ушло буквально несколько минут, а не заметивший внезапной модификации искусственный интеллект систем жизнеобеспечения скафандра выдал:

«Все системы в норме»

Ирокез благодарно похлопал мистера Нилла механической рукой по плечу и забрался в кабину ровера. Перед тем, как составить ему компанию, подельники переглянулись. Мистер Уинкотт изобразил на секунду гримасу, говорящую «добром это не кончится», но его напарник не обратил внимания.

Ведь он тоже был весьма исполнительным человеком.

* * *

А вот Рандел Каз был прирожденным пилотом. Все что имело минимальный шанс взлететь — взлетало у него буквально через пять минут после того, как он садился за штурвал — а потом еще вытворяло такое в полете, на что не рассчитывали самые смелые сотрудники конструкторского бюро. Но вот с наземной техникой у него не сложилось в жизни от слова совсем. Колеса ровера покойного Эла Барабана визжали, взметая тучи из черного вулканического песка, когда его заносило на поворотах и подбрасывало на неровностях. Он уже свернул с официальной трассы до добывающего комплекса, к которому приписан, и мчался в сторону базы контрабандистов. Но если снаружи это выглядело до нелепости эффектно, то в кабине творился абсолютный бардак из мигающих огоньков и тренькающих сигналов о неисправности буквально всего.

— Да чтоб тебя! — рейнджер обрушил кулак на приборную панель. — Выключи эту дискотеку!

«Некорректный ввод команды»

— Сука! — в панели что-то хрустнуло и звук стал еще заунывнее.

«Некорректный ввод командыыыыыыыпьиииииииууууууу»

В сердцах рейнджер чуть было не выстрелил в приборку, которая мало того что сообщала плохие новости о повреждении нескольких энергоблоков и утечки термического состава, так еще и превратилась в натурального дауна.

— Не вздумай подохнуть, — пригрозил Рандел панели с изображением мигающих красным батарей.

Но он прекрасно знал, что скоро он либо встанет на месте, либо термосостав попадет на поврежденный энергетический блок и тогда жизнь великого рейнджера закончится, что называется, с огоньком.

Радовало только, что линия терминатора была все ближе и ближе, как и заветная точка на радаре. Каз еще раз выругался на ровер и для закрепления материала снова врезал по приборной панели.

«Какой идиот придумал ездить, когда можно летать?»

* * *

В это время комплекс по переработке ледяных кристаллов был окружен «войсками» корпорации. В разряженную атмосферу планеты, на которой находится славный мега-город Новый Тусон, взмыли легкие перехватчики. О масштабных действиях вещали все местные средства информации.

... бывший рейнджер, ранее известный как Чумной Кас, устроил перестрелку в заведении... Извините, Каз.

 ... очередное жестокое массовое убийство, сравнимое по количеству жертв с...

... в полицию обратился дежурный...

... экстренный выпуск! При загадочных обстоятельствах убит бизнесмен Эрик Дональдсон, мы приносим соболезнования его родственникам и...

 ... федеральный маршал прокомментировал ситуацию, но к сожалению мы не можем процитировать его в эфире...

... согласно опросу сорок семь процентов наших слушателей поддерживают возвращение безумного рейнджера...

... координатор исследователей дальнего космоса Рада Уивер осуждена за пособничество преступнику и приговорена к...

Наконец заботливая рука матери вырвала у Педерсена, получившего внезапный отгул, пульт.

— Мам, ну ты видела? Меня тоже показывали!

— И не дай бог кто-нибудь еще увидел! Не хватало связываться со всеми этими негодяями из корпорации.

— Я действовал по инструкции, — попытался оправдаться своим главным аргументом Педерсен, но непреклонный родитель унес пульт с собой. — И с самого начала знал, что с этим бородатым мужиком что-то не так!

* * *

— Стоп, машина! — скомандовал сидевший за рулем мистер Нилл и дал по тормозам. — Сигнал пропал с радара.

Его уха коснулся углепластиковый «ребризер» и проскрипел как ржавый гвоздь, который вытягивают из крышки гроба:

— Сделайте с этим что-нибудь. Пожалуйс-с-с-с-та.

Так как ровер был двухместный и не рассчитан на таких крупных людей, то втроем пришлось потесниться — жуткий руководитель «мистеров» сидел у них буквально на коленях и упирался механической рукой в потолок, чтобы не болтаться по всему салону. Из оружия пришлось оставить только пистолеты. Далеко не тот случай когда в тесноте, но не в обиде. Скорее в тесноте и с ожившим кошмаром на руках.

— Боюсь в этом виноват не радар, — мистер Нилл постучал пальцем по дисплею. — Скорее всего этот ваш Рандел Кас где-то заглох и...

Возле его уха вытянули из гроба еще один гвоздь:

— Каз-з-з, этого покойника зовут Каз.

Глядя, что дело принимает нехороший оборот, вступился мистер Уинкотт:

— В этом нет никакой проблемы, — заметил он. — Ровер снабжен прибором ночного видения и импульсной системой обнаружения. Это на случай, если придется «идти по приборам» в экстренной ситуации. Вот смотрите.

Он указал на другой дисплей, менее детализированный и противного желтого цвета со схематическим изображением местности вокруг. Над экранчиком перемигивались разноцветные огоньки, рядом попискивал динамик.

— Благодаря всему этому мы обнаружим его даже в абсолютном мраке, — громила выдал самую из своих дружелюбных улыбок. — Доверьтесь мне.

Взгляд, которым его одарил наниматель, обратного доверия не вызвал.

— ВПЕРЕД!

* * *

— Какое же дерьмо! — рейнджер пнул ровер по колесу.

Искусственный интеллект скафандра услужливо сымитировал звук удара.

Ровер заглох в каких-то сотнях метров от пункта назначения. В темноте, в пустыне из черного песка. В «живых» оставалась только избитая приборная панель, которая все так же заунывно верещала о множественных неисправностях и аварийной ситуации. Утечка термического состава достигла критической массы.

Рандел посмотрел в одну сторону — откуда могли появиться предполагаемые преследователи, а потом в другую — где его возможно ждало средство спасения от всего этого сумасшествия.

«Опасность возгорания»

«Опасность возгорания»

«Опасность возгорания»

Скафандр, видимо из солидарности к своему электронному коллеге, тоже решил добавить что-нибудь веское и подсказал Казу, что запасы кислорода у него отнюдь не бесконечные.

— Опасность возгорания, значит... — под забралом шлема улыбнулся рейнджер. — Тьма и огонь.


* * *

Теперь голос звучал как дробилка для мусора:

— Почему мы остановились?

Мистер Нилл указал вперед:

— Вот его ровер, но его там нет. Это, разумеется, ловушка. Я пойду проверю.

Предпринимая невероятные усилия, чтобы не облапать друг друга, троица надела шлемы. Когда все меры безопасности были соблюдены, мистер Нилл открыл дверцу и стал осторожно обходить рейнджерский грузовик, держа оружие наготове.

— Пока все чисто, — сообщил он по общему каналу. — И как я и говорил, его здесь нет.

Он уже почти обошел технику и скрылся из вида. Но снова появился — с другой стороны и махнул рукой. А потом убрал оружие и замахал уже двумя руками.

— Он вытащил все энергоячейки! Здесь что-то не так!

— Мистер Нилл, возвращайтесь тем же путем... — мистера Уинкотта перебила яркая вспышка.

Его напарник уже совершил неосторожный шаг в сторону и наступил на самодельную мину. Через несколько секунд после того, как его охватило пламя, взорвался кислородный ранец.

Темную сторону планеты на мгновение осветило так ярко, что стало видно цепочку следов, оставленную рейнджером.

— Прощайте, мистер...

Теперь уже его перебил привычный звук пилы, вгрызающейся в металл:

— Идем по каким угодно вашим сраным приборам, но мы обязаны достать... ДОСТАТЬ РАНДЕЛА КАЗА!

* * *

Который, тем временем изображая любопытного прохожего, обходил мобильную базу контрабандистов. Стандартная модель с одним входом и полным отсутствием наружного наблюдения, судя по модулям, такие обычно используют при колонизации. Только в этом случае сэкономили на модулях.

— Дерьмо, — выругался рейнджер.

Он искренне надеялся, что сэкономят и на стыковочном модуле, обойдясь только посадочной платформой. Но они не сэкономили, да еще и пристыковали к нему шаттлоподобный звездолет времен дедушки Каза.

— Нет, это глубочайшее дерьмо, — вздохнул он, на что тут же получил сведения о низком уровне кислорода. — Черт с ним, поехали. Сейчас постучусь и по-соседски спрошу муки и яиц.

Он подошел к шлюзу и потыкал несколько раз кнопки на панели рядом с входом. Потом достал револьвер и встал рядом. Никакой реакции. Пришлось повторить процедуру еще несколько раз, прежде чем панель сообщила о внутренней разгерметизации. Через короткое мгновение открылась внешняя дверь. У него был новомодный скафандр со шлемом-куполом, так что Рандел прекрасно видел всю гамму эмоций, когда сильно постучал по этой ненадежной конструкции револьвером и указал мол, «а теперь назад в домик». Модник подчинился.

В этот момент Каз порадовался, что даже во внутреннем шлюзе не было никакого оконца. Какой кретин вообще придумал их делать в и без того опасной конструкции?

— Добрый вечер, господа... — Рандел сразу включил внешний динамик шлема, но вместо того чтобы ловко пошутить кое-кого заметил и сказал. — ... и дамы?

За складным столом сидело семеро. Трое играли в карты, четверо пили виски и довольно почесывались. В закутке напротив них на полу сидело несколько женщин, одетых как арестанты — оранжевые безрукавки и штаны типа карго, только без карманов. Некоторые с синяками на лицах и руках.

— Живой товар, значит...

Игроки бросили карты и похватали оружие. Стали подниматься со своих мест и любители выпить.

— Не знаю кто ты такой, мужик, — сказал волосатый детина с портативным иглометом. — Но тебе сейчас наступит полный...

— А-та-та, — весело помахал револьвером Рандел. — У меня ваш человек.

— Постой-ка, это не его все ищут? Я видел эту шляпу в новостях, — подскочил чернокожий, который недавно наслаждался виски. — Черт, да это же сам Рандел Кас!

— Рандел Кас? — переспросил его собутыльник. —Кто это?

— Ты что, исторические боевики не смотришь? Чумной Кас и его команда! Он убил самого страшного пирата в обитаемых границах!

— Исторические фильмы для дураков, — заметил усатый лысый картежник. — Там всегда все неправильно и врут. Рандел Кас, тоже мне, легенда.

— Кас? Не важно, — волосатый детина пригляделся. — Ты считать умеешь, урод? Из своей стариковской пукалки, если конечно повезет, ты можешь убить только шестерых. А нас тут немного больше.

Количество «Касов» на квадратный метр так возросло, что рейнджеру стало душно. Но когда он мельком глянул на показатели скафандра, то понял что это от недостатка кислорода.

— А вот давай и проверим! — рейнджер вскинул револьвер и начал стрелять.

В его «живой щит» уже впивались снаряды из игольника, какого-то энергетического пистолета и неопределенного вида штуковины, но Рандел стоял ровно и каждое попадание было в цель — в неумные лбы торговцев людьми.

Чернокожий паренек, оставшийся последним, ухмыльнулся и поднял тяжеленный дискомет.

Рейнджер улыбнулся в ответ, выронил револьвер и со змеиной скоростью выхватив дробовик дал залп навскидку. Парня всего лишь ранило, но отбросило через все помещение.

— Вот черт, немного промазал, подожди минутку, — он отпустил бесполезный уже труп модника и принялся крутить защелки на шлеме. —  Ф-ф-фух... Я сейчас.

Скинув шлем, под полными ужаса и непонимания женскими взглядами он подошел к чернокожему.

— Плохо дело, парень, а?

Тот пытался заправить вывороченные наружу внутренности обратно и корчился от боли при каждом прикосновении к ним. Паренек посмотрел на него и всхлипнул:

— А правда... Правда что вы убили Каймана всего одним патроном?

На бородатом лице появилась довольная улыбка:

— Правда, сынок. Но на такое дерьмо как ты я сейчас не буду таковой тратить.

И принялся бить его по лицу дробовиком. Куски кожи разлетались в стороны кровавым веером. В разные стороны полетели глаз и нос работорговца. Переломилась и оторвалась нижняя челюсть. Одно ухо улетело в сторону испуганных женщин. В какой-то момент рейнджер уже забыл, что надо иногда дышать и прекратил экзекуцию только когда зашелся страшным кашлем. Его согнуло пополам, и без того окровавленное лицо покраснело, а глаза заслезились. Он убрал обрез в кобуру.

Он обернулся в сторону пленниц и что-то прохрипел. Те зажались в своем уголке еще сильнее. Снова хрип. Одна наиболее смелая подняла голову и посмотрела на рейнджера. Тот снова зашелся кашлем, а потом указал на нее пальцем. Молодая девушка встала. Тогда рейнджер еще сильнее согнулся и захрипел, но уже указывал на другую цель и затряс рукой.

Она все поняла.

— Вы пришли нас спасти? — спросила пленница, подавая ему стакан виски. — Мистер?

Повелительный перст поднялся вверх, требуя ожидания. Рейнджер в три глотка опустошил стакан и отбросил его в сторону. Стакан грустно звякнул и укатился.

— Каз, — хриплым голосом прокаркал он. — Моя фамилия произносится как Каз.

И подобрал с пола свою черную шляпу.

* * *

— При всем уважении, босс, — мистер Уинкотт использовал словечко мистера Нилла в дань уважения памяти коллеги. — Я не могу взломать эту панель быстрее.

— Тогда я сейчас выдерну это гребанный шлюз! —  стальная рука впилась в обшивку.

— В таком случае наш беглец избежит заслуженной кары по причине разгерметизации базы. Еще минутку, всего одну минутку.

Искусственные пальцы оставили ОЧЕНЬ глубокие следы на стене.

* * *

Система базы оповестила о том, что открылся внешний шлюз. Рандел подобрал револьвер, спешно перезарядил его и убрал. Дробовик перезаряжать пока не требуется. Он со всех ног побежал к стыковочному модулю и чуть ли не заорал от радости, когда увидел что там все открыто нараспашку. Он кинулся в салон «шаттла» и заняв кресло первого пилота защелкал выключателями. Это была его родная стихия. Проверка, продувка, подкачка. Все что нужно, чтобы поднять это довоенное ведро с гайками в наличии, кроме разве что вооружения. Слабым пульсирующим лазером у самого плохого перехватчика можно только в сопле пощекотать.

Система базы сообщила, что внешний шлюз закрыт. У рейнджера за спиной кто-то кашлянул. Он резко обернулся, держа наготове дробовик. В салоне за кабиной пилота столпились пленницы. Впереди стояла та самая девушка, которая подала ему виски.

— Вы отвезете нас домой? — робко спросила она и опустила взгляд.

— Черта с два! — ответил он и помахал дробовиком. — А ну назад! Я тут спасением себя занят!

Женщины попятились. После расправы над чернокожим у рейнджера и без того был жуткий вид. Сейчас он и вовсе смотрел как дикий зверь.

— Я не шучу, — дробовик покачался из стороны в сторону. — Если я выстрелю из этой штуки, вас просто отсюда выметет. Или так, или валите сами!

«Внутренний шлюз открыт»

— А-а-а-а-а! — зарычал Рандел. — Чтоб меня! Быстро все внутрь! Не толпитесь у входа. И схватитесь за что-нибудь покрепче, это не пассажирская модель!

Он развернулся в кресле обратно к панели, продолжил «колдовать» над заводящимся звездолетом и попутно отправил куда-то запрос, подтвердив его своей грязной идентификационной карточкой. Каждая из пленниц пыталась прикоснуться к своему спасителю.

* * *

— Я смотрю, мистер Каз расшалился от души, — присвистнул мистер Уинкотт.—  Такая меткость.

— Теперь он у тебя «мистер» ? — его толкнули вперед протезом. — В стыковочный модуль, быстро!

Звука не было слышно, но судя по вибрациям снаружи звездолет уже был готов к взлету. Они добежали до шлюза, но было поздно.

«Десять, девять, восемь...»

 По каким-то причинам внутренние двери шлюзов были все еще открыты.

«Шесть, пять, четыре...»

— Мистер Уинкотт?

— Да, босс?

Механическая рука сорвала с его скафандра кислородный ранец вместе с креплением.

— Спасибо за службу!


* * *

Рандел Каз хохотал как безумный. Маневровые гудели, маршевый двигатель был заряжен на полную. «Шаттл» рванул вверх.

— Научился этому трюку у одного криворукого мастера, — не оборачиваясь зачем-то проорал он своим пассажирам. — Есть системная ошибка, с помощью которой можно заклинить шлюз. Так что если мои так называемые друзья и успели попасть внутрь, то это ненадолго! Случится разгерметизация и их выдует наружу кверху задницами! Ха-ха, неудачники!

Присутствующие не особо понимали о чем кричит их (вроде как) спаситель, но им и было особо некогда. Он не обманул — держаться пришлось очень крепко и за все что угодно.

На радаре появились два перехватчика.

— Всего два? Я оскорблен! — крикнул рейнджер, уже похоже, что самому себе.

Четыре.

— Уже лучше, но на хороший полет все равно пока непохоже!

Звездолет резко изменил курс. Он полетел в сторону противника.

«Сейчас посмотрим, — подумал Рандел. — Чего стоят ваши импланты синхронизации для пилотирования»

Шаттл промчался мимо первой пары перехватчиков класса «Копье», а перед второй снова резко изменил направление. Вторая «двойка» среагировала и заложив вираж села на хвост.

— Красиво, но до хорошего далеко!

Он направил нос звездолета к поверхности планеты. По салону кто-то с диким воем прокатился кубарем.

В этот раз отличилась первая «двойка» и ринулась наперерез.

«О, вы знаете этот маневр?»

— А знаете, почему они не стреляют? — он снова обратился к салону. — Эти идиоты думают взять меня в космосе. Хотят выбить мне там двигатели, а потом отбуксировать в какое-нибудь неприятное место. Да будь у меня бесконечное топливо, я бы весь день их так развлекал.

Но топливо было все таки не бесконечное и с маневрами пора было завязывать. Звездолет лихо закрутило и он снова пошел навстречу второй паре. Они летели достаточно близко друг к другу — сказывался протокол работы имплантов у пилотов — но когда расстояние между ними и Ранделом сократилось до фазы «критическое сближение», попытались разойтись в стороны. Но не успели.

Рейнджер успел повернуть раньше правого перехватчика, пролетая мимо поддел его крылом шаттла и резко ушел в сторону. Где-то позади громыхнуло. Перехватчик влетел в своего напарника.

— Так, веселье закончилось, — объявил он. — Мы покидаем эту недружелюбную планету! Прощай, Новый Тусон!

Кто-то сзади вцепился в кресло и крикнул ему в самое ухо:

— Но ведь осталось еще двое!

— Ты хотела сказать, детка, ВСЕГО ДВОЕ!

И снова зашелся безумным смехом.


* * *

По ним наконец открыли огонь. Запиликали датчики, оповещающие о повреждениях. Похоже эти парни разозлились. Интересно почему?

— Сейчас вы увидите схватку века! — заорал Рандел. — Которую ваш сегодняшний капитан корабля проворачивал тысячу раз. Но так и не придумал названия этому приему.

Рейнджер защелкал тумблерами, поворачивая их в положение «Выключено».

— Какого хрена ты делаешь?! — снова подала голос особа, вцепившаяся в его кресло.

— Отключаю все, системы к чертовой матери!

— ЗАЧЕМ?!

— Надо.

Шаттл пыхнул задними маневровыми и полетел задом наперед по инерции. Система охлаждения двигателей с «пшиком» отстрелила термо-капсулы.
Функционировать осталась только аварийное жизнеобеспечение — горькая   шутка инженеров — десяти минут работы системы не хватит, чтобы дождаться помощи.

Пилот по имени Рандел Каз с самой довольной в мире физиономией откинулся в кресле и заулыбался как полный идиот, не обращая внимания, что его трясут уже несколько человек с воплями в стиле «Ты рехнулся?!», «Включи все обратно и улетай!» и «Мы все умрем, сволочь!»

Но рейнджер был неумолим. Перехватчики тем временем зашли на цель и открыли огонь. Вот только ни один снаряд не достиг цели. Они повторили маневр и снова безрезультатно. Третий заход так же не дал результатов.

— Все дело в автоматике, они полностью от нее зависят, — сказал Рандел. — Интеллект имплантов, а значит и бортовых орудий не видит цель, если она не излучает никаких сигналов или тепла двигателя. Прицел болтается как дерьмо в прорубях Европы. И пилот может надеяться только на случайное попадание — в случае с крупными целями это работает — ну или должен уткнуться в нас носом, чтобы хоть куда-нибудь попасть. О, кстати, пора.

Он стал включать все системы обратно в аккурат во время четвертого захода перехватчиков на цель. Снова раздались крики «Ты рехнулся?!», «Выключи все обратно!» и «Мы все умрем, сволочь!»

Не менее довольный содеянным, чем в первый раз, Рандел показал в иллюминатор два средних пальца в адрес перехватчиков, которые внезапно взорвались один за другим. Звездолет сильно тряхнуло, все кто дергал в разные стороны рейнджера сначала упали вперед, а потом завалились назад.

— Ах да, — сообщил заблаговременно пристегнутый пилот. — Я забыл сказать, что снова надо держаться.


* * *

Когда стыковочные мероприятия с космическим кораблем «Звездный змей» были завершены, а несчастные пассажиры пришли в себя, Рандел возился с разблокировкой ранее заклиненного шлюза и рассказывал.

— Обожаю жить в мире корпораций. Их много, маленькие и большие, и все друг с другом воюют. На планете правят одни, а орбитальную парковку держат другие. И я не зря выложил круглую сумму, чтобы вокруг моего «Змея» поставили побольше охранных дронов с пушками посолиднее. Не люкс, конечно, но как видите сработало.

— А если бы не сработало? — спросило совсем юное создание с короткой стрижкой и здоровенной шишкой на лбу.

Рейнджер пожал плечами.

— Ну тогда бы нам не повезло. Ладно, все целы? Добро пожаловать на борт. Не вздумайте разбегаться, я пока не решил, что с вами делать.

Панель управления пискнула и рейнджер прошагал к внутренней двери шлюза.

— Ну вот, теперь полный порядок! — сказал он, дергая за рычаг. — Боюсь из напитков у нас подают только...

Что подают на «Звездном змее» женщины не узнали. Огромная механическая лапа схватила рейнджера за левую руку и буквально выдернула его из проема шлюза. Отчетливо был слышен хруст ломающейся кости. Где-то снаружи он завопил благим матом. В дверях показался в дыхательной маске с прицепленными к ней через универсальный разъем кислородным ранцем и в разодранном скафандре. Оно что-то проскрипело и убралось.


* * *

К тому времени как внезапный противник добрался до Рандела и схватил его за горло механической рукой, он успел выстрелить пять раз — четыре в него и один раз в потолок, когда его пнули по пальцам здоровой руки. Револьвер брякнулся где-то поблизости.

«Последний патрон, черт побери»

Нечто отстегнуло человеческой рукой шланги от лицевого протеза и заговорило голосом, какое и полагается монстру:

— «ДЬЯВОЛЬСКАЯ ЖАЖДА», СЭМ КРАУТ!

Хватка чуть ослабла.

— Я не знаю никакого Сэма, ты! ... — ледяные пальцы снова сомкнулись.

— Вспоминай, кусок дерьма, ты у меня сейчас все вспомнишь.

Он попытался схватиться за дробовик, но его опередили и обезоружили. Получив по физиономии, Рандел вспомнил было про нож, но передумал, все таки хотя бы одна рука ему еще нужна. А потом его швырнули на несколько метров.

— ВСПОМИНАЙ! — давно так не пинали героя войны. — Я ОТОРВУ ТЕБЕ ВСЕ ПАЛЬЦЫ ПО СУСТАВУ, А ПОТОМ РУКИ И НОГИ, ВЫДАВЛЮ ГЛАЗА И ОТКУШУ НОС, РАЗДАВЛЮ ТВОЙ...

Рандел метко плюнул в глаза:

— Заебешься.

Пинком его подбросило. Не в том направлении, в каком он хотел. Теперь противник снова принялся душить и одновременно бить по лицу.

— Вспоминай, вспоминай, вспоминай! Сука! — последний удар был чуть ли не отчаянным. — Ты должен вспомнить!

— Извини, о чем ты там спрашиваешь? — спросил рейнджер, шевеля разбитыми губами. — Я отвлекся.

В этот раз его не стали швырять, а просто подняли и ударили с размаху о палубу.

— ТЫ ДОЛЖЕН ВСПОМНИТЬ! «ДЬЯВОЛЬСКАЯ ЖАЖДА»! — голос получеловека-полумашины изменился и внезапно зазвучал иначе. Из лицевого протеза сначала послышалось шипение, а потом приятный женский вокал пропел:

«Ты мой свет солнца,
Лишь мой свет солнца... »

«С тобой я счастлив, — вспомнил продолжение одной из своих любимых кантри песен Рандел. — Когда вокруг серо... »

И тогда он вспомнил.

* * *

Это был уже одиннадцатый бар по счету. В этот раз Рандел твердо решил дойти до двенадцатого, а то и продолжить еще где-нибудь. Везде ему наливали бесплатно, каждый хотел похлопать по плечу, поставить выпивку и пожать руку человеку, который убил самого известного пирата современности — капитана Черного Каймана, с чьей армадой боялись связываться не только федералы, но и военные. Одиннадцатый кабак не стал исключением. Прошло прилично времени, прежде чем посетители успокоились и расселись по своим местам, но свистеть и выкрикивать одобрения они не прекратили.

Толстый бармен услужливо подскочил к столу, за которым Рандел Каз расселся как король, чтобы лично его обслужить.

— Меня зовут Петрек Важка, мистер Каз, — тряся щеками протараторил потомок знаменитого на Старой Земле Витольда Важки. — Мы рады, что вы выбрали «Дьявольскую жажду», чтобы э-э... утолить свою жажду! Чего изволит герой человечества?

Пьяный вдрызг рейнджер махнул рукой:

— Разумеется, выбор героев, бу.. — его чуть не вырвало. — Бурбон «Твидли»!

— Я принесу сразу три! — Важка услужливо поклонился и слишком расторопно для своих габаритов помчался выполнять заказ.

На обратном пути бармен кому-то крикнул «Завязывай тренькать эту херню! У нас тут сам Рандел Каз! Герои не слушают такое говно!» и тем самым обратил внимание рейнджера на небольшую сцену в углу зала.

На высоком табурете сидела девушка лет двадцати. Светлые волосы, ровные черты лица, тонкие губы. Да и сама она была немного худой и нескладной, можно даже сказать угловатой. Но ее вполне можно было назвать красивой. Наверняка с какой-нибудь аграрной планетенки, приехала покорять большой мир, а оказалась на космической станции в качестве официантки или того хуже. Она смотрела в пол, пока на нее кричал владелец заведения. И тут Рандел заметил у нее в руках настоящую гитару. Не голо-инструмент, не синтезатор, а самую настоящую акустическую гитару — черное дерево и серебристые струны.

Рейнджер встал из-за стола, подхватил бутылку и пошатываясь направился к сцене. Петрек Важка все еще распалялся на девчонку, но когда заметил, что посетители как-то прижались к стенам, обернулся и изменился в лице.

— Мистер... Нет, господин Каз, сейчас я ее прогоню! ...

— Заткнись! — оборвал его новоиспеченный герой и обратился к девушке. — Настоящая гитара, а?

Не глядя на пьяного, страшного бородатого упыря, который, если верить слухам, убивает людей за косой взгляд она что-то пробормотала.

— Не бойся! — Рандел подался вперед и обдал ее перегаром. — Так настоящая?

— Отвечай господину Казу! — прикрикнул осмелевший Важка, за что его грубо оттолкнули в сторону.

— Да. От прадедушки. Ее много раз реставрировали, но она все еще прадедушкина, — тихо ответила девушка. —  Хотите ее?

Рандел отмахнулся.

— Я не умею. Но слушать люблю. Например, кантри. Знаешь что-нибудь?

В этот момент белый как мел бармен поставил новый поднос с тремя бутылками «Твидли» на ближайший стол и попятился подальше от сцены.

— Гарт Брукс, Вилли Нельсон... Еще Тоби Кит и Нэйт Гитс, — девушка посмотрела на рейнджера. А вроде и не такой страшный, каким казался поначалу. Просто пьяный. — От прадедушки осталась гигантская фонотека, я с детства переслушала, наверное, все что было вообще.

— Значит, сыграешь для меня «Ты мой свет солнца» ? — Рандел принял почти безобидный облик. — Не потому что я что-то там сделал, а потому что это хорошая песня.

— Моя любимая, — девушка тронула струны, но рука в грязной перчатке без пальцев остановила ее.

— Прежде чем начнешь, скажи свое имя.

— Саманта. Саманта Краут. Но все зовут меня Сэм.

Рандел убрал руку и девушка взяла первые аккорды.


* * *

Чудовище сидело на нем верхом, опустив обе руки и не шевелясь.

— Пожалуйста, вспомни, сукин ты сын, — произнесло оно все тем же знакомым голосом из прошлого. — Ты должен... вспомнить меня. А вам чего надо?

Ирокез повернулся в сторону бывших пленниц. Все они вышли из шаттла и наблюдали за жестокой расправой не шевелясь и практически не дыша.

— Он спас нас, — сказал кто-то из женщин. — Зачем вы так поступаете?

— Спас? — чудовище захохотало как бензопила. — Да ему ничего не стоит продать вас или вышвырнуть в открытый космос, когда ему надоест вас трахать поочередно.

«Зрители» перетаптывались с ногу на ноги. Голос подала другая женщина, моложе:

— Он убил людей, которые нас похитили. Плохих людей.

— Он тоже плохой человек. И его тоже надо убить. Только мне надо, чтобы этот гребанный урод вспомнил!

Рандел, тем временем, вспомнил все окончательно.


* * *

Он уселся на стол перед сценой, откупорил бутылку и пил из горла, слушая песню и иногда тихонько подпевая. И он слушал следующую. Вместе с девчонкой посмеялся, когда она стала напевать «Сбереги лошадь — оседлай ковбоя». Рейнджер про нее забыл. Потом были и другие песни, и еще. Закончилась вторая бутылка, но Рандел этого не заметил, потому что услужливый Важка быстро заменял пустые. Потом несколько минут вспоминали слова песни «Пули не аргумент». В перерывах между некоторыми песнями рейнджер шутил так, что Саманта хохотала до слез и едва не падала со своего табурета. Она рассказала ему пару историй из своего детства. Со стороны можно было подумать, что это старые добрые друзья. Он окончательно перестал быть для девушки тем жутким типом, о котором всюду говорили столько всякого. Такой плохой человек не может слушать самую добрую музыку на свете.

А потом некто ударил героя галактики по голове рукояткой пистолета, так что он даже сделал несколько шагов вперед, к сцене, но моментально развернулся и уже держал в руках револьвер. Все в заведении пригнулись, Важка уполз за бронированный специально для таких случаев участок стойки. Остались в вертикальном положении только рейнджер, два мутных типа и гитаристка.

— Я слишком пьян, чтобы пристрелить тебя вот так сразу, — прорычал Каз. — Поэтому даже поинтересуюсь. А что, собственно, это было?

Выступил вперед мужик, который похоже и саданул его по затылку:

— Ты убийца.

— Неужели? — усмехнулся Рандел.

— Кайман был символом свободы. А теперь его нет. Доволен, конфедератский чумной пес! — второй мужчина плюнул ему под ноги и тут же схлопотал пулю такого калибра в глаз, что у него отлетела макушка.

— Следующий довод? — обратился рейнджер к оставшемуся обвинителю.

— А вот такой мой довод! — мужик прыгнул на сцену и закрылся девушкой. — Слыхал я, что тебе без разницы в кого палить, но ты тут уже больше часа сидишь и смотришь на нее щенячьими глазами. Пошел ты на хрен, Рандел Кас! Я тебя не боюсь!

Рандел, не оборачиваясь, вернулся к столу и отпил из бутылки.

— Стреляй, если такой смелый.

— Я выстрелю, поверь! Только когда буду уже на выходе вместе с девчонкой! Ну, кто-нибудь! Поддержите меня! Рандел Кас — обычный убийца, а никакой не герой!

Никто не поддержал оратора, потому что все были заняты поиском свободных мест под столами.

Мужик потащил девушку к выходу, как и сказал. Гитара упала и ударилась о край сцены. Гриф треснул, звякнули и лопнули струны. Рандел внимательно разглядывал мужика, выглядывающего то из-за одного, то из-за другого плеча кантри-исполнительницы. Около дверей он остановился.

— Чумной Кас убил Каймана, а я убью его! — крикнул он.

— Во-первых — моя фамилия произносится как Каз, через «з», — рейнджер снова отхлебнул из бутылки, посмотрел на этикетку с изображением классического английского охотника с собакой. — А во-вторых ты все правильно слышал — мне без разницы в кого стрелять.

Револьвер прогремел, нет прогрохотал, дважды. Обвинитель и девушка рухнули в дверях.

— Есть еще желающие? — он обернулся к публике под столами. — Да и черт с вами. Без музыки это теперь самое дерьмовое заведение на станции.

С этими словами он убрал револьвер, подхватил две целые бутылки и вышел из бара, перешагнув через истекающие кровью тела.


* * *

— Сэм Краут, — сказал Рандел негромко. — Саманта, та девушка с гитарой.

— Что? — чудовище удивленно посмотрело на него. — Что ты сказал?

Рейнджер выплюнул два выбитых зуба и произнес четче:

— Ты играла для меня кантри.

— Да, — произнес монстр голосом той самой Сэм.

Механический кулак врезался в пол рядом с головой рейнджера так, что она подскочила, больно ударившись затылком о палубу и чуть не оторвалась от туловища. Человеческой рукой Саманта схватила его за ворот и посмотрела в глаза.

— Значит ты запомнил музыку, но тебе было плевать на меня, когда ты стрелял? Когда отнял у меня лицо и руку. И возможность играть ТУ САМУЮ МУЗЫКУ, которую я так любила?

Рейнджер промолчал.

— Знаешь почему в прошедшем времени? Потому что после того, что ты со мной сотворил, мне было не до музыки! — ее голос чуть не сорвался, но снова вернулся в норму, приобретя металлические нотки. — Не так много вакансий для молодой женщины, у которой вместо лица бюджетный пищеприемник с динамиком и всего одна рука! О нет, Рандел, мне было совсем не до музыки. Чтобы выжить, я чем только не занималась. Я таскала кислородные баллоны за ленивыми туристами на безатмосферных планетах, работала секс-куклой в заведении для клиентов-извращенцев, сдавала свое тело на тестирование самых разных препаратов...

Она обернулась к женщинам:

— Посмотрите в кого я превратилась из-за него!

Бывшие невольницы молча слушали.

— Я долго шла к своей мести, Рандел. Искала тебя так долго, чтобы убить самым мучительным способом. А я этому научилась, пока охотилась за тобой. С каждым имплантом, с каждой модификацией, с каждым убийством от меня осталось все меньше меня.

Она влепила ему пощечину левой.

— Кроме этой руки. И то, потому что я все таки тебя нашла. А где был ты? Думал, запишешься в исследователи и тебе дадут еще какую-нибудь медаль? Думал, сука, что отсидишься в дальнем космосе, все так же заливая глаза своим дерьмовым бурбоном? Нет. Я здесь.

Саманта наклонилась к его лицу так, что коснулась «ребризером» рейнджерского носа. Она подняла свою чудовищную правую руку.

— Выходит я для тебя «забытый дьявол», как в той песне?

Рука замерла. Девушка узнала цитату и воспользовавшись заминкой, рейнджер ударил ее кулаком в протезированную часть лица и сбросил с себя. Она растянулась на полу, а он в это время быстро поднялся, успел отбежать и поднять свое оружие.

— Не вставай, Сэм, уж кто-кто, а ты помнишь как стреляет мой револьвер, — сказал он, взводя курок. — Мне правда жаль, что так получилось. Знаю, это ничего для тебя не значит, но я действительно изменился.

— Ты прав, мне глубоко насрать.

— Бладшед перебил всю мою команду, самых близких мне людей. Для меня поймать его стало уже не делом престижа, а делом мести. Точно так же, как у тебя. Только мне не потребовались протезы, чтобы потерять человеческий облик.

— Ты и сейчас не лучше меня выглядишь.

— Ох, Саманта... Когда я пошел в исследовательский корпус, я уже дошел до точки и пытался убежать от себя. Опять же, можешь мне не верить. Но если бы я сейчас мог, то показал логи моих маршрутов. Я так редко стал бывать среди людей, что не успевал им навредить.

По ее глазам он понял, что она не просто не верит, а отрицает саму вероятность такой веры.

— Я уже много лет ни в кого не стрелял, — он исправился. — До сегодняшнего дня.

Рандел отпустил курок и крутанул револьвер на пальце:

— Вставай, черт с ним. Я видел, что у тебя есть пистолет. Теперь у тебя будет шанс выстрелить в меня.

Сэм Краут поднялась на ноги и прикинула взглядом расстояние до рейнджера. Достала свой Кольт из кобуры за спиной и направила его на Рандела.

— Твой очередной трюк?

— Возможно. А возможно я не хочу, чтобы ты опускалась до моего уровня и вместо того, чтобы просто пристрелить тебя сейчас, я даю тебе шанс. А не так, как поступил в том баре, когда уже окончательно перестал задумываться над тем кто я и что я делаю.

— Чушь собачья.

— Могу даже убрать в кобуру свою пушку. Я может и постарел, но скорости не растерял. А тебе понадобится фора. Знаешь, забавно. Это как говорили на Старой Земле — тот, кто убивает дракона, становится драконом сам. Я убил капитана Каймана и стал хуже него, ты убьешь меня и что? На моем месте окажешься ты.

Голосовой модулятор девушки то ли скрипнул, то ли фыркнул.

— Я знаю такую присказку. Но в чем смысл?

— В том, какую память ты о себе захочешь оставить, Сэм. Я улетел к далеким звездам, чтобы меня забыли. Потому что мне не нравилось, что обо мне помнят. Этого не исправить. Поэтому я предпочел быть забытым. Ха-ха, разве что детишки про меня знают и думают, что я какой-то чертов супергерой. Знаешь, как раз вчера встретил парочку с игрушечным звездолетом...

Рука Саманты дрогнула.

— Это был «Йормунганд», — вспомнил тех пацанов Рандел.

— Заткнись! — металлический отзвук пропал, это снова был голос девочки с гитарой. — Заткнись или клянусь я в тебя всю обойму выпущу!

И этот голос дрожал.

— Как правило всю не успевал еще никто.

— Я же сказала тебе! — показалось, что она всхлипнула. Но возможно это дефект модулятора. — Заткнись, заткнись, заткнись!

Рейнджер убрал револьвер, выставил перед собой уцелевшую руку и сделал шаг навстречу.

— Ты... убивала даже детей из-за меня?

Над его ухом просвистела пуля.

— ЗАТКНИСЬ! — на секунду явилось чудовище, но его тут же перебила Краут. — Ты был ничуть не лучше!

— Вот именно. Ключевое слово «был», Сэм, — он сделал еще шаг. — Ты тоже можешь остановиться. Я знаю это по себе.

Еще один шаг. В этот раз «Кольт» Саманты дрожал сильнее и она выстрелила ему под ноги, пуля звонко срикошетила.

— Не стреляй пожалуйста ни во что кроме меня, а то кто-нибудь пострадает, —  он повернулся. —  Ты ведь достала меня. Так что стреляй только в меня. Или не стреляй вообще. Еще не поздно прекратить это безумие, поверь мне. Прошу тебя.

Он шагнул снова и она вдруг набросилась на него.


* * *

Рандел поймал ее.

— Вот это поворот, — начал он было дежурную хохму, но увидел кровь и осекся. — Какого?

И тут он увидел ту самую девушку, что подавала ему виски. Она лежала на полу и рядом с ней был его дробовик, отдачей которого ее и опрокинуло. Саманта кашлянула на Рандела кровью и обхватив руками за шею заглянула в глаза.

— Сэм, я... Черт, мы сейчас что-нибудь сделаем. В шаттле должен быть медицинский набор, принесите его, быстро!

Никто из пленниц не сдвинулся с места. Горе-стрелок поднялась, снова схватилась за дробовик и нажала на курок. Второго выстрела не произошло. Каз выдохнул с облегчением.

— Что вы стоите?! — заорал он. — Вы же видели, она бы не стала стрелять.

— Мы не видели ничего. Зато слышали, что она убивала детей.

Рандел посмотрел на Сэм. Из бешеных прицелов ее глаза превратились в добродушный взгляд той самой исполнительницы кантри. И они медленно гасли.

— Я сейчас сам пойду возьму, кто попробует ей навредить — пристрелю без затей...

— Я же сказала тебе «заткнись», — прошептала девушка. — Пожалуйста, заткнись. Рандел...

Они оба осели на пол.

— Лучше спой мне, Рандел. У тебя здорово получалось. Когда мы пели вместе, помнишь?

И рейнджер тихим голосом запел, осторожно покачивая в ритм умирающую Саманту Краут на руке. Голос стал громче и тогда все услышали слова. Эти слова тронули всех до слез.

Но никто кроме Рандела и Сэм не знал, о чем эта песня.

* * *

ЭПИЛОГ

Чем больше переплетений, тем интереснее для участников истории. По крайне мере для тех, кто из них доживет до конца. Сущность знает, как это все работает, но ей нравится пускать ход событий на самотек, ведь иногда получаются удивительные сюжеты, смысл которых не до конца ясен даже их участникам. Она берет новую высоту, пробивая облака чужих реальностей и рокочет, взмывая к основам вселенной. Сущности неведомы сострадание или злость, любовь и обиды. Для этого у нее есть люди и их истории.

Что же до рейнджера Рандела Каза, спросите вы? Сломанную руку ему поправили доктора, после того как он передал властям соседнего космического штата девушек, которыми судьбой предназначалось быть в рабстве. Он пережил еще множество приключений, страшных и веселых. Он побывал на тысячах планет и видел десятки тысяч звезд И даже не всегда был в приключениях одинок.

Но иногда он бросал любые дела и возвращался на один небольшой планетоид в районе Альфы Стрельца, который не отметил ни на одной из карт для других путешественников. Сажал «Звездный змей» на каменное плато неподалеку от живописной поляны  — потратил огромную сумму на модуль местного терраформирования — и поднимался на невысокий холм, на котором благодаря системе поддержки экосистемы вечно растет одинокий ясень. Под ясенем могильная плита, на которой нет даты.

Но есть надпись:

«Саманта Краут»

«Ты мой свет солнца»

 
13.08.2023

P.S. — Посвящается Ви, Агате, Лиле (спасибо за образ Сэм) и всем, кто когда-нибудь совершал ошибки, которые не исправить.