Эх, Саратовка...

Здравствуйте Елена!

Вот увидела на вашей страничке указатель «Саратовка» и вспомнилась тамошняя изба с 4-мя окнами в улицу желтого цвета – столько воспоминаний накатило! Жизнь моя молодая зелёная вспомнилась, столько эмоций – словно не было прожитых 40-ка лет! Эх, ностальгия!

Когда-то я жила в Саратовке, и помню все уголки этой уютной деревенской избы! Только-только начиналась жизнь моя тогда. Хозяйкой в этой избе была Яковлева Ефросинья Савельевна. Но обо всём по порядку.
В Саратовку я приехала работать агрономом по распределению в совхоз имени Калинина. Ефросинья Савельевна меня и поселила к себе – настоящая семейская, хорошая, добрая женщина. Мать семерых детей. Ко времени моего житья-бытья, дети выросли, мужа Фомы не стало. Вот так и жили-поживали мы с ней вдвоём.

Был случай, когда я Ефросинье Савельевне помогла выбить пенсию колхозную. Добиваться выплаты ездила в Тарбагатай, настойчиво просила помочь труженице. Пенсию дали, так уж она радовалась, благодарила меня.
Ефросинья Савельевна набожной была, молилась, посты соблюдала.  А мне говорила: «Ешь пока рот свеж, как увянет, - ничто не заглянет».  А готовила как вкусно - затерку, галушки. Вроде еда простая, а как вкусно было!

Удивляюсь её мудрости – всё перетерпела, все невзгоды и печали, сколько на её долю выпало – ведь делилась всем, рассказывала, всего и не опишешь. Бывало, омуль шёл косяками до самой Лев-горы. Сыновья, зятья приедут на рыбалку, милиция ракетками гоняет, мужики родные рискуют. Бабулька переживает за всех.

Телевизора в избе не было, только радиодинамик. Газеты мы почитывали вечерами, по почте которые приходили, так интересно было. Много рассказывала мне о будущем, что в Писании писано. Вот говорит: «В каждой избе будет черт с рогами стоять» - это видимо телевизор с антенной. «А небо будет опутано нитями» - электричество. Молилась усердно, часто, прилежно.

А наряжалась, бывало, как! Сарафаны, запоны, подъюбники, тканые пояса, кички, шали – чего только не было в сундуках! Всё такое красивое – старинное!
Однажды был случай – пошла стираться я летом на Селенгу, полоскала с лодки бельё – фартуки, запона, рубашки. Одну рубаху подхватило течением - чуть не выпустила, еле успела вытащить. 
Помнится огород садили вместе, пололи, поливали. Колодец во дворе был высокий – журавль, тяжелый…

Изба чистая была, опрятно всё, уютно - по-деревенски хорошо.  Вечером ворота закрывались на два затвора, сени на два крючка на короткий и на длинный, в доме тоже на два крючка.

Я посидела, посидела там и решила поступать в институт. Делать длинными зимними вечерами было нечего. Со временем Ефросинья Савельевна стала говорить: «Лида сходи в клуб».  Так на Новый год однажды я даже организовала Ёлку. У директора совхоза выпросила деньги на призы и проводила настоящий новогодний праздник!

Однажды вьюноша из соседней деревни Сибирь – Михаил, подошёл к избе, открыл ставень в окно фонариком посветил. Ефросинья Савельевна открыла задвижку в трубе, да как закричит, что было мочи: «Карау-у-ул, карау-у-ул!». Но кто же услышит, в деревне. Я потом этого Михаила отругала, чтобы не пугал нас. Ёжика как-то принёс, я его в шапке, вязанной в зимовье, оставила домой не понесла. Утром встала, посмотрела, а ежа и след простыл. Ума не приложу, как мог выбраться из зимовья…

Так мы и жили-поживали с Ефросиньей Савельевной. Жизнь у нас с ней интересная была, - дружная. Мы между собою были, словно две добрых подружки и разница в возрасте нисколько не мешала. Теперь кажется та жизнь такой необычной, с высоты прожитых лет...

Пронеслись в Саратовке три моих года, собралась увольняться. Директор Неустроев Вениамин Семёнович и говорит: «Не отпущу тебя, квартиру дам». А сами за три года даже машины дров и то не дали. Не поверила - написала заявление на увольнение и всё. Я своё отработала, не имеете права держать более положенного! Потом и документы отдали. Укатила я в город и нашла работу по душе.

Работа совхозная осталась за спиной и растаяла в далёком тумане прошлой жизни. Сейчас вспоминаю, какой совхоз был - большой в несколько отделений. Одно отделение в Нижнем Саянтуе (Вахмистрово), второе – в Верхнем Саянтуе, еще объединённое большое третье отделение в Вознесеновке, на ст. Саянтуй, в Саратовке, Сибири, Солонцах, Кордоне. И везде моя работа: зерновые, гречиха, картофель, кукуруза, капуста, овощи, - эх, весело было! Капусты девать некуда было, огурцы, помидоры, свёкла – всё своё родимое, без химикатов, только водица живительная по канавам текущая, силу и давала! Всё было в совхозе: пчелопасека, хранилища, зернотоки, установки поливальные и КЗС (комплекс зерноочистительный семян). Организации дружно приезжали на кнопку картофеля. Жизнь кипела! Так и работала, домой на Спиртзавод ездила на бардянках. В уборочную страду выходных почти не давали - все усердно и прилежно работали.

Когда гречиху сеяли, нужно было установить норму высева, меня бригадир научил, сломал спичку и сказал: «Вот на такое расстояние откроешь шестерёнки на сеялке». В тот год гречиха уродилась на славу. Пасечник Власов Лазарь восторгался: «Никогда ещё такой гречихи не было!». Я-то знала, что мне Пётр помог и втайне была благодарна доброму сердцу бригадира.

Эх, Саратовка, Саратовка… Вспоминаю твою единственную улочку – яркую, красивую. И фамилии на ум приходят: Власовы, Емельяновы, Казазаевы, Мясниковы, Гребенщиковы, Сапуновы, Павловы. А в Сибири другие фамилии – Малых, Заиграевы, Мельниковы.
Дом сейчас этот, к сожалению, стоит закрытым. Не стало Ефросиньи Савельевны, ушла и жизнь из уютной избы…
А паренёк тот, однофамилец мой, Малых Михаил Иванович, вскоре отбыл в армию. Так и разошлись наши пути-дороги…
Поступила я на заочное отделение в институт. Контрольные работы, которыя я выполняла всем в пример ставили. По этой стезе и дальше пошла жизнь моя - покатила. В 1981 году поступила на работу в Семенную инспекцию, качество семян стала проверять. Так от лаборанта  и до начальника инспекции - 24 года неустанной работы...

Эх, Саратовка!

Рассказ был написан на основе сообщений с воспоминаниями, полученными на сайте Одноклассники от землячки Малых Лидии Ивановны.