Школа головастиков. Продолжение Часть 2

Самый крупный головастик оказался и самым смелым.
- Тётенька, а почему Вы вырвали с клумбы такие яркие цветочки и воткнули в себя? Им больно и Вам, наверное, тоже!..
 - дрожащим голосом спросил он.Головастику было очень жалко, что такие яркие красивые перья, которые он принял за необычные цветы, похожие на те, что росли в отдалении на большой волшебной поляне, были самым невероятным образом прикреплены к вороне. Три самых больших и ярких пера были скреплены кусочками ржавой железной проволоки, которую ворона нашла на ближайшей помойке. Не обошлось здесь и без комков липкого уже подсохшего донного ила, и рыжей тусклой глины из придорожной канавы, и без всевозможных сухих травинок и щепок, которыми ворона Кармен прицепила роскошные перья к своему тусклому грязно-серому оперенью.
От этого возмутительного для себя вопроса Кармен наклонила набок свою всклокоченную голову, выставила угрожающе свой страшный костистый клюв и неожиданно миролюбиво произнесла притворным ласковым голосом:
- Дорогой мой головастик, тётенькой я вам всем буду на перемене! А ещё лучше -  на каникулах! И на выпускном вечере! А сейчас будем заниматься… Карр!..по самому современному способу: …Дистанционно! И ещё раз, - каррр!.
Кармен посмотрела ещё более строго на головастиков, окинув всю стайку, пощёлкала своим страшным клювом и добавила:
- Дистанции огромного размера! Как говорил один мой знакомый полковник. Кстати, мы ему письмо напишем, когда грамоту выучим.
Головастики радостно засмеялись, по воде побежали к ним с другого берега от самых дальних камышей жуки-водомерки, серебристые рыбки выплыли из сумрачных глубин, вслед за ними выплыл из глубокой ямы водяной Вася, почёсывая свой зеленоватый лоб. Лоб у Васи сиял свежей фиолетовой шишкой с перламутровым отливом. Как оказалось, он умудрился проиграть партию в шахматы самому себе, причём играл не просто так, а на щелбаны, которые после каждой партии в шахматы щедро раздавал себе сам. А в следующей игре – сам себе. И так несколько раз, пока не услышал заливистый счастливый смех головастиков.
- Ну всё, кажись, пронесло! А то от этой «ржачной» вороны столько смеху натерпелся, что, грешным делом подумалось, что так и утонуть можно от смеха этого.
Так размышлял водяной Вася, коренной обитатель этих мест, незаметно, как ему казалось, всплыв из глубины вод и затаившись среди кувшинок, что росли поодаль.
А Кармен, после небольшого молчания продолжала:
- Тётенькой, повторяю, буду на каникулах, когда кушать захочется! Как говорил мой знакомый повар из столовки, голод не тётка, пирожка не подаст!.
- А как Вас надо называть, когда Вы не будете тётенькой?
 спросил самый маленький головастик боязливо. На этот вопрос водяной Вася, фыркая и пуская огромные пузыри, ехидно крикнул из-за кувшинок:
- Дяденькой! Дяденькой!!.
Только напрасно он так сказал! Ловким движением крыла ворона послала в сторону водяного металлическим круглым предметом, который, издав звонкий квакающий звук, ударил Василия по отливающей фиолетовым цветом шишке на лбу. Водяной громко ойкнул, губы его обиженно надулись и выпустили из себя огромный изумрудного цвета пузырь. С шишкой на лбу пузырь составил дружную цветовую палитру.
-Василий, ты потрясающе красивым получился!» -хрипло пропела ворона Кармен. -- Кстати, не забудь на мундир прикрепить награду!.
Водяной, сердито пыхтя, поднёс к своим бутылочного цвета глазкам навыкате круглый металлический предмет и по слогам прочитал: «За спасение утопающих».
-  Как давно это было!»,- подумал водяной и растроганно всхлипнул.
 - Скупая мужская слеза, где ты?,
 прошептал Вася задумчиво. Однако ворона Кармен его услышала и хрипло прокаркала: - - Крокодил Гена тебе в кармашек жилетки наплачет своими обильными мужскими слезами, карр! Он это дело очень уважает! Не зря я в газете читала, что море солёно от слёз крокодила! Карр-ррр!.
Надо сказать, что у водяного Васи была очень интересная жилетка сочного темно-зелёного бутылочного цвета. И была она сшита из ткани, которую соткали жуки-водомерки из озёрной тины. Рыбья чешуя прозрачными блёстками была щедро рассыпана по поверхности жилета водяного, отчего порой возникал нестерпимый яркий блеск в лучах тёплого уже солнышка. Блеска добавляли и пуговицы, сделанные из настоящего перламутра раковин моллюсков, которые Василий сделал лично, проявив завидное терпение и трудолюбие. На этот блеск слетелись яркие окрестные бабочки, некоторые из них садились водяному на лысину, продолжая трепетно складывать свои чешуйчатые крылья самых невероятных цветов и расцветок. Даже ворона Кармен не смогла утаить своего восторга, восхищённо промолвив:
- Крр-расота!
И добавила, чуть погодя:
- Васенька, лечи голову!.
- Это как? - слегка застенчиво спросил водяной.
-Как-как! Спроси у макак! Медаль приложи ко лбу, - туда, где ты шишку набил!! Там меди много, в медальке твоей, вот голове и полегчает. И шишка твоя скукожится, да и исчезнет восвояси
- ответствовала Кармен.
-Неужели? Прямо не верится,
продолжал сомневаться водяной. В глубине души ему очень хотелось, чтобы так оно и было, но ворона не оставляла ему время на сомнения:
- Карр-фаген должен быть разрушен! Карр!.
Водяному ничего не оставалось, как последовать совету вороны. Он приложил медаль «За спасение утопающих» к шишке на лбу и прикрыл свои глазки. На длинные ресницы водяного сели грациозные бабочки, сложив перламутровые крылья. Медаль, приложенная к Васиному лбу, отливала в солнечных лучах золотом… 
Головастики зачарованно глядели на эту красоту, а водяной стал похрапывать, держась за стебли кувшинок, и по воде пошла лёгкая рябь. Кармен тоже стала клевать своим страшным костистым носом. Прикреплённые самым невероятным способом красивые перья свесились и стали своими кончиками, прикоснувшись к поверхности воды, намокать и, тяжелея, погружались всё дальше и дальше в глубину…