так говорил Ерофеев

... далеко не каждым утром,- он мог начать свою работу по графику... График- это к математике, физике... У этого парня- была статистика, в которой никакие графики... не могли сбить образ жизни, далекий от советского идеала- человека труда... Не туда, совсем- не туда... Если бы можно было бы... причислить гражданина хоть к какому-нибудь классу,- проще было бы понять...самого гражданина, приняв его необычность в сущей обыденности... Прошлое отличника и не единожды студента,- никак не мешало, равно как,- и не помогало ему, Веньке, смириться с будущим, которое он решил познать, минуя настоящее,- ничего не стоящее... ну, кроме, пожалуй, бутылочки беленькой...под которую так хорошо пишется, но... совершенно не спится... Спился, сдулся, опустился... Вот уж,- нет, не Венькин путь... Не пьянел, стервец! «Кащенко»? Подумаешь... Какой приличный человек, не подлечивался, коли нужда была... То библиотекарь, то сторож, то приёмщик бутылок... Кто бы мог подумать, что прокладывая кабель, Венька закапывал  нечто большее, чем обычные провода... Интернет мы узнаём позже, - и появится он в Петушках равно, как и в Москве... Стремительно... У Ерофеева- интернет был всегда, правда, он- никогда не менял провайдера... Но, скорость его, Веньку, всегда устраивала... Он никуда не спешил. Поспев везде,- опоздал лишь... на мировое признание... себя... Чего он там не знал,- в этом признании... Вот, если бы вернули  голос... Нет, не вернули... пять лет с трубкой в гортани,и- аппаратом, превращающим роскошный, бархатный баритон,- в марсианское звучание... « Жизнь человеческая не есть ли минутное окосение души? И затмение души тоже. Мы все как бы пьяны, только каждый по-своему, один выпил больше, другой — меньше. И на кого как действует: один смеется в глаза этому миру, а другой плачет на груди этого мира. Одного уже вытошнило, и ему хорошо, а другого только еще начинает тошнить»... Может, конечно, Заратустре виднее, но...Так говорил Ерофеев...