Аморфа Глава 13

Глава 13
Космический неудачник
Гога Варельджян по кличке Пельмень особым умом и сообразительностью никогда не отличался. С упорством достойным лучшего применения он влипал в самые невероятные для соображающего человека неприятности с самого детства. В детсадовском возрасте он нырнул вниз головой в наполненную водой пожарную бочку и барахтался в ней кверху ногами, пока перепуганные воспитатели не вытащили его, сами промокнув до нитки. В младшем школьном, дразня собаку, Гога засунул голову между кованых прутьев забора и застрял, умная собака лапой открыла калитку, зашла к своему обидчику сзади и вдоволь насладилась местью. В подростковом, решив набрать пива из развозной емкости, просунувшись в нее опять же вниз головой через сорванный люк, Пельмень чуть не задохнулся от углекислого газа, а на выпускном, с криком: «А я пойду служить в десант!» – дал себе по макушке бутылкой из под шампанского и потерял сознание. В общем, что-то у него не сложилось именно с головой.
В десантуру, как и вообще в армию Пельмень не попал, так как по пути в военкомат, следуя в электричке, разумеется, без билета, попытался ускользнуть от контролера, перескочив на короткой остановке из одного вагона в другой, который контролер уже прошел. Этой нехитрой техникой сбережения средств владели почти все жители окраин, волею судьбы вынужденные пользоваться щедрыми услугами РЖД. Но Гога не искал простых путей, он рванул к последнему вагону, чтоб подольше подремать, когда контролеры пойдут обратно, но, не рассчитав время и скорость своего движения, застрял головой в закрывающейся двери, которая после удара о препятствие, конечно же не сразу, но довольно быстро автоматически открылась, дав Гоге повторить этот трюк с головой еще пару раз.
Позже, лежа в больнице с ушибами и сотрясением мозга от контакта с раздвижными дверями, Пельмень решил покататься на каталке по коридору, но разогнал каталку, опять не рассчитав скорость, направление и свое положение на ней и въехал головой в стену. Заведующий неврологическим отделением был членом военно-врачебной комиссии в военкомате, и о карьере военного Гоге пришлось забыть.
Двое в пиджаках пришли за ним, когда он сидел в КПЗ Центрального РОВД, куда сам же и явился, чтобы подать заявление об утере паспорта, который у него якобы отобрали нехорошие хулиганы, напавшие на него, хорошего хулигана, с целью забрать кожаную куртку.
На самом деле все было гораздо более тупо, чем Гога расписал в своем коряво написанном заявлении
Попав в дурную (то есть плохую) компанию Пельмень, сделал эту компанию по-настоящему дурной (то есть тупой). Он и его подельники, постоянно влипали в идиотские истории, грозившие им серьезными последствиями, но это их не останавливало.
В этот раз они решили поиграть в гангстеров. Прознав о том, что один из жителей пригородного поселка продал машину и хранит деньги где-то дома под подушкой, Пельмень с двумя дружками решили совершить налет. Подготовка не заняла много времени. Руководствуясь представлениями о гангстерах, как о крутых парнях с колготками на голове, Гога приступил к поиску таковых. Девяностые годы – время тотального дефицита, и подходящие колготки найти Гоге так и не удалось. Но в каком-то старом заброшенном гараже Гога нашел старые черные носки огромного размера, по счастью (как ему показалось тогда) их было ровно три, и каждый из них с небольшими усилиями вполне мог налезть на голову среднестатистического дебила, планирующего грабеж организованной группой лиц по предварительному сговору средь бела дня в центре поселка, жители которого в основном потеряли работу в лихую годину и вынуждены заниматься домашним хозяйством, находясь постоянно дома и следя затем, как живут соседи.
Гога  выбрал носок почище и аккуратно вырезал два овальных отверстия под глаза, затем, подумав немного, сделал третье, более вытянутое - под рот, на случай, если захочется покурить или плюнуть. Подумав еще немного, модельер-недоучка отхватил от истерзанного носка еще два эллипса для ушей. Что навеяло ему этот безумный креатив, осталось загадкой даже для самого Гоги. Презентовав изделие дружкам, он вручил им оставшиеся два носка, не сообщив, что носки совсем не новые.
Выждав момент, когда хозяин груженый четырьмя трехлитровыми банками с туршой отлучился на рынок, к сестре, которая эту самую туршу продавала, банда с угрожающим видом нагло ввалилась в дом, где хозяйка жарила картошку. Гога при этом размахивал обрезом охотничьей двустволки, украденным им накануне у соседа-алкаша. Правое ухо не очень хорошо вписывалось в прорезь, агрессивно оттопыривалась и колыхалась как у слона-самца по время гона, когда ткань натягивалась от движения челюсти.
- Мордой в пол! Пристрелю! – прокричал Пельмень угрожающе шевеля при этом ухом,
- Какой мордой?! В какой пол?! – Хозяйка повернулась к незванным гостям, держа в руках шкварчащую и брызжую маслом сковороду.
Пельмень подскочил к хозяйке и направил на нее обрез, но как всегда, не рассчитав скорость и расстояние, приблизился слишком близко. Хозяйка, Айгуш Вартановна, всю жизнь проработавшая на чайных плантациях, и не подумала пугаться при виде трех придурков со старыми носками на головах и с «поломанным» в ее понимании охотничьим ружьем без ствола и приклада (она обреза никогда в жизни не видела и не предполагала что эта штука вообще может стрелять). По иронии судьбы, обрез действительно «был не пригоден для производства выстрелов», как выяснилось позже по результатам экспертизы, так как не имел бойка (иглы, пробивающей капсюль), а патроны, купленные у заезжего барыги, оказались набитыми песком вместо пороха. Эксперт, который исследовал патроны на следующий день после крестин своего племянника, потратил немало сил и времени на разгадку загадочного состава, и только прокалив содержимое гильз газовой горелкой (предварительно перекрестившись), он убедился в том, что загадочные стрелки действительно дебилы, а не гении, овладевшие каким-то тайным знанием о химических свойствах кремния.
Айгуш Вартановна же встретила незваных гостей настоящим, реально действующим, кипящим маслом. Выплеснув масло и недожаренный картофель в сторону банды, она ухватила того, что был с обрезом и ближе всех к ней, а это был Гога, за отворот куртки, выбила из его рук, раскаленной сковородой, обрез, и принялась мутузить, его куда попало. Ошпаренный кипящим маслом Гога не сразу сообразил, что надо бежать, что, кстати, сделали его подельники, сразу правильно оценившие свои шансы в этой схватке. Когда Пельмень наконец-то понял, что остался без поддержки и оружия,  Айгуш Вартановна уже крепко вцепилась в него, следуя за ним как лыжник на бугельном подъемнике, на крыльцо и во двор, при этом успевая наносить ему внушительные по силе удары по ребрам накаченной на чайных плантациях ногой. Тут внезапно появился муж хозяйки, который поначалу опешил, потом сообразив, что его жена явно побеждает, кинулся ей на подмогу, сорвал с грабителя маску, чуть не оторвав при этом прижаренное ударом сковороды незащищенное ухо и, ухватив левой рукой за шиворот, влепил ему пару хуков с правой руки. Айгуш Вартановна, понадеявшись на мужа, ослабила хватку, и ополоумевший от боли и обиды Гога, выскочив из куртки, ускакал через кусты крыжовника к забору, у которого стоял, наблюдая за развитием событий через сетку-рабицу сосед - местный участковый. Перемахнув через забор как молодой сайгак и проскочив мимо участкового, Гога рванул по улице в сторону трассы, где на обочине двое дружков ждали его в старых «Жигулях».
Отъехав пару километров по трассе, гангстеры-неудачники поняли, что Пельменю срочно требуется медицинская помощь. Кипящее масло и раскаленная сковорода, в отличие от Гогиного ворованного обреза были действительно опасным оружием, часть лица, вокруг рта и глаз, неприкрытая во время налета маской, стала пунцово красной и опухла, глаза заплыли, губы вытянулись вперед. Левое ухо оттопырилось от ожога, правое продолжало дергаться вместе с дрожащей челюстью. Опухшим лицом Гога стал похож на Роберто Агустина Мигеля Сантьяго Самуэля Трухильо-Веракруза - бас-гитариста почитаемой у банды группы «Металика»,  в творческом экстазе изображающего агрессивного примата, но Роберто Трухильо для этого требовалось сильно поднапрячься лицом, а Гога мог бы иметь на сцене тот же успех, совершенно не напрягаясь. Оценив состояние главаря, один из налетчиков, который не стал прорезать в носке отверстие для рта, предложил обеззаразить раны методом своего отчима – уринотерапией. Гога не знал, что такое уринотерапия и торопливо закивал. Поскольку своего сырья у Гоги не оказалось – все расплескал пока убегал от разъяренных селян, санинструктор банды обильно смочил маску, которую не успел выкинуть, своим и, не дожидаясь согласия на медицинскую процедуру, с силой приложил ее к лицу босса.
Уже по дороге к дому Гога понял, что в кармане потерянной в бою куртки остался паспорт, который он зачем-то взял с собой на дело. Изложив свои опасения сотоварищам, он сам же предложил выход – прикинуться ограбленным. Для реализации этого плана требовалось заявиться в какой-нибудь отдел милиции, подальше от места происшествия и подать заявление. Один из дружков предложил также «подрисовать» жертве еще пару фофанов в придачу к уже полученным от разъяренной Айгуш и ее мужа, что приятели тут же и сделали не без удовольствия. Дважды избитый и воняющий мочой Гога, как и планировалось, явился в РОВД, который был ему хорошо знаком, и потребовал принять у него заявление. К удивлению Пельменя, там его уже ждали, охотно выслушали, от души посмеялись и предложили написать «явку с повидлом», так как его рожа засветилась при вооруженном ограблении и оказании сопротивления участковому. Свое предложение опера подкрепили рукоприкладством, мотивируя это беззаконие тем, что у Гоги все равно морда разбита, вот и в заявлении написано, что его сильно избили неизвестные. Кстати, описывая неизвестных, Пельмень, не обладающий воображением, нечаянно сдал своих приятелей, которых быстро нашли по картотекам уголовного розыска. Сопротивляться было бессмысленно. Позднее раскололись и подельники. Одного из них обнесло какой-то сыпью по всему лицу, кроме кожи вокруг глаз и рта, возбудитель кожного заболевания был обнаружен в маске, найденной операми на пути бегства. Злополучная маска отпечаталась на его лице и сохранялась до самого суда, красноречиво свидетельствуя не в пользу защиты. Второй, который не сделал прорезь для рта, вообще попал в лазарет с симптомами сильнейшего отравления и в целях поиска жизненно важного «антидота» и «гарантий выживания», по настоятельной рекомендации все тех же развеселых оперов, признал, что отравиться мог при контакте со старым вонючим носком, надетым на голову с целью сокрытия личности при вооруженном ограблении в составе банды идиотов. Антидотом оказалась марганцовка, разведенная в кипяченой воде, а гарантией выживания – большая клизма, как комплемент от главврача лазарета за волю к жизни и полчаса здорового смеха.
Дальше все развивалось по нарастающей. Расколовшийся Гога, случайно сдал барыгу, поставляющего его шайке дурь (надо же было как-то объяснить, почему они такие дебилы), потом зачем-то сболтнул о подпольном цехе, где разливают «левый» алкоголь, что-то про мастерскую где перебивают номера двигателей и кузовов угнанных автомобилей. Ошалевшие от неслыханной удачи опера определили ценного клиента, сулившего им перевыполнение годового плана по раскрываемости, в отдельную (что очень редко для ОВД) камеру с персональной парашей.
- Ну что, Варельджян, жалко нам тебя отдавать, но видимо придется. Забирают тебя от нас, – пожилой усатый опер с прищуренными глазами тяжело вздохнул и указал Пельменю на хорошо знакомый ему стул в углу кабинета.
- Забирают? Куда? – Гога с тревогой посмотрел на капитана, приготовившего уже майорские погоны и ящик водки и явно не очень-то сопротивлявшегося расставанию.
- К Петросяну в «Кривое зеркало». Будешь им сценарии писать…
- За что, начальник, меня к Петросяну?! – Гога не знал кто такой Петросян, но очень хорошо усвоил, как опасно связываться с местными армянами.
- За красоту… - Капитан едва сдерживал смех, глядя на рожу Гоги, по-прежнему опухшую, с бурыми кругами вокруг глаз и рта, надутыми губами и оттопыренным ухом. – Хотели тебя в цирк отдать, но там обезьян и без тебя хватает…. К тому же они в отличие от тебя,… - капитан не выдержал и гомерически заржал, - У-у-умные-е-а-а…!
 Именно в этот день и состоялась первая встреча Гоги с Павлом Антоновичем и Пером Сергеевичем, явившимися в РОВД в образе сотрудников очень компетентных органов и с ксивами соответствующего уровня.
Чревовещателя – так прозвали Гогу «расколовшие» его опера за особую манеру скороговоркой вываливать кучу информации после удара в живот, отдавать из РОВД, разумеется, никто не хотел. Но и держать его в КПЗ вечно, разумеется, никто не мог и не собирался. Ему неизбежно светил перевод в СИЗО, потом этап и зона. Отдавать даром такого ценного кадра операм из других, конкурирующих за показатели в раскрываемости, подразделений менты из РОВД явно не желали. Именно на этом и строилась дипломатическая стратегия как бы полковников Петра и Павла.
Дав руководству РОВД несколько очень ценных наводок, позаимствованных, разумеется, из оперативно-розыскного будущего самого РОВД, мнимые полковники ссылаясь на очень секретные обстоятельства и предъявив некие документы, получили возможность «поработать с источником».
Для начала Гогу вывели из тесной камеры в просторный кабинет, напоили ароматным напитком из серебристого термоса. Потом в общих чертах описали его ближайшее будущее, содержащее в себе всего три этапа. Первый – перевод в СИЗО, где ленивый толстый опер заставит его, ценного агента, тупо стучать на сокамерников. Потом будет суд, где выяснится, что грабеж в составе группы злоумышленников был отягчен травмами пострадавшей (Айгуш сломала палец на ноге, когда «отбивалась» от нападавшего Гоги) и участкового, который при попытке задержания преступника (Гоги) поперхнулся семечками и повредил трахею. Бывшие подельники тоже не останутся в долгу, они в один голос будут клясться в том, что до последнего момента пытались отговорить Гогу от этой авантюры, а вред здоровью, причиненный старыми носками будут называть доказательством тирании с его стороны. Третий же этап, это собственно этап в места лишения свободы, которым и закончиться короткая, но яркая жизнь Пельменя-Чревовещателя. Именно на этапе его и придушат бывшие сокамерники по СИЗО.
Попав в вербовочный офис апостолов, Гога не сопротивлялся, он не очень-то умел заглядывать вперед, поэтому, хлебнув из поданной ему чаши ароматного напитка, быстро не читая подписал необходимые бумаги.

Продолжение следует.