В Интуристе

Устал от мостов, взлетающих как-бы сами по себе в день почти рождения старой калоши, которая и не так стара, как мы сами, но наводит на нас нынешних отвращение, как бледная спирохета в дни нашей молодости, но тогда мы не знали, что ее так зовут, но знали, что надо от нее предохраняться, как от чумы. Теперь мы знаем, но что толку, она стала намного менее опасной, поскольку нынешнюю вряд ли излечишь простым посещением нашего уважаемого доктора Фуада.

Мы были молоды и полны амбиций, поскольку мир был почти у наших ног, во всяком случае мы так думали, и все казалось таким простым и доступным, если у тебя в кармане 35 рублей стипендии и они жгут тебе ляжку и обещают столько незабываемых мгновений счастья, что только одно желание - вперед за орденами, потому что каждый из нас Колумб с точным адресом той самой Америки.

Мы были молоды и красивы, потому что молодость красива уже сама по себе, и даже любой пес в молодости красив, а мы были к тому же реально очень толковыми, поскольку в те времена не было гаджетов и мы прочитали половину мировой литературы, исключая начертательную геометрию и другую хрень, которую презирали в меру ее неприятия.

Все было потом, и Интурист для меня потом стал родным домом и однажды я месяц просидел в номере за за оперативными визерами, наблюдая за дипломатами, которые в быту были обычными людьми, мастурбирующими в ванной или спавшими с нашими проститутками, которых мы любезно подставляли под них. И многие с удовольствием пользовались этим, утверждая что ****и КГБ всегда отличаются идеальной чистоплотностью. Впрочем и мы были довольны такой оценкой.

Но все было потом, а так мы были молоды с ключами в кармане к дверям будущих Америк.

А до этого было как-то так:

Теперь сложно вспомнить, кто первым предложил отметить полученную стипендию в гостинице «Азербайджан», скорее всего это был Алик, потому что он уже тогда был барчуком и снобом.
Потом я очень часто там обедал и ужинал по работе, поскольку почти два года работал в отделении по разработке дипломатов стран НАТО и мне приходилось сидеть где-то за дальним столом с сотрудниками наружки и следить, чтобы объект случайно не почувствовал микрофон и не унес тарелку в качестве сувенира.

Тогда все было живо и натурально, это было так восхитительно, микрофон без проводов, и все запись укладывается в карман Тейяра, а не так, как сейчас - все усовершенствовано до неинтересности, вот теперь пишут на продуктах «Органика», а тогда никто не додумался бы написать, что огурец наглотался нитратов, потому как все было почти от сохи.

И однажды во Дворце тогда Ленина у сотрудника наружки на весь зал зафонил микрофон и я готов был провалиться сквозь землю от стыда, настолько неудобно стало перед вражьими корреспондентами, которых мы по заданию Центра должны были скомпрометировать. По любому мы их, конечно, скомпрометировали, но осадок остался.

Но это было очень потом и до этого мы были молоды и чисты душой, только Алик был снобом и барчуком и скорее всего это он предложил отобедать в «Азербайджане». Идея нам понравилась, нигде, кроме пивной напротив Авиакасс мы не шиковали, правда пару раз заходили в какие-то шашлычные, но там нас не встречали особо приветливо, в нас чувствововали молодых демагогов, готовых удавиться за последний рубль.

«Там не обсчитают, это единственное место в Баку, где дают счет, и там играет музыка и притом бесплатно. Думаю, если скинемся по пятёре, хватит и на кофе. Там так интересно, очень богато обставлено и живая музыка»

И Алик был прав, это был конечно, другой мир, рссчитанный поразить иностранца тем, что здесь не совсем все так плохо, здесь даже в номерах была горячая вода и та баба, что сидит на этаже, вовсе не следила за вами, а просто была готова выполнить любой ваш каприз, и чтобы этот каприз не заходил слишком далеко, то этой даме было далеко за пятьдесят и она своим весом могла выдавить вас на нижний этаж.
Короче, все по нашему, по советски и принимай правила нашей игры или ты – конкретно шпион и вредитель.

И мы скинулись по пять манат и поднялись в ресторан и нас посадили за стол и в зале практически никого не было.

Алик делал заказ и мы напрягались от каждого его слова, а когда он еще завершил заказ бутылкой водки, нам стало дурно.

«Алик, у тебя денег много?»

«Шесть рублей, рубль на такси!»

«А если этот хер споет счет под 30 рублей, твоего рубля хватит расплатиться?»

«Спокойно, я просмотрел меню и счет будет на более восемнадцати рублей и еще рубль дадим официанту на чай, в ресторанах так положено»

« А если ты ошибся, как быть в таком случае?»

«Я не ошибся, это престижный ресторан, здесь никто не поднимет шум, даже если денег не хватит. Но денег хватит с избытком»

И нам принесли шашлыки и мы пили водку и теперь я удивляюсь, как можно было с одной поллитровой бутылки попадать в такое хорошее состояние, потому что с годами водка портилась и действие ее значительно ухудшилось и теперь на свадьбах считают одну бутылку на четверых с учетом двух женщин, но этого оказывается мало. Видимо, или женщины пьют больше мужчин, но не все из них пьют водку и здесь совершенно очевидно, что качество ее очень испортилось с тех пор, как мы были студентами.

И мы очень классно провели время, потому что еще и послушали местного певца с его современным репертуаром, потому что нельзя петь иностранцу и любому другому англичанину все время о том, как упоительно поют в лесу дрозды.
И потом мы расплатились и дали на чай официанту рубль и выйдя на улицу, скинулись по двадцать копеек, поймали такси и он развез нас по домам.

И на следующий день Алик сокрушался, что ему было стыдно смотреть в глаза таксиста, который развез меня на Инглаб, Сашу на проспект Ленина, а его на Ипподром и получил один рубль мелочью.

«Мне казалось, что он всю ночь стоял под моим окном и пересчитывал мелочь, не веря своим глазам. Впрочем на счетчике было 92 копейки, так что и он получил на чай»

Мы получали тогда по 35 рублей стипендии и могли целую неделю пировать в Интуристе, но мы были очень честными комсомольцами и остаток денег отдавали родителям.