Из Алма-Аты с любовью

Мы долго не могли попасть на борт самолёта Аэрофлота. Диктор будничным голосом объявляла о задержке 509 – го рейса в Алма-Ату по метеоусловиям. Май выдался на редкость холодным.  На посадочной полосе кустанайского аэропорта пронизывающий северный ветер заставлял пассажиров сутулиться,  ёжиться и  втягивать головы в поднятые воротники. 
Наконец началась посадка в самолёт. В салоне было тепло и  уютно. Неоновое освещение согревало и приносило ощущение спокойствия. Начался мой первый в жизни полёт. Внизу, в густевших сумерках вспыхивали городские огни, и змеилась трасса на Боровское с маленькими квадратиками машин. Нас приняло небо.
Через два часа распахнула свои объятия нежная южная ночь. Мы попали в райские кущи, состоящие из тепла, запахов цветов и фруктов.
Мы прибыли в Алма-Ату для участия во всесоюзной олимпиаде студентов сельхозвузов.
Движение из аэропорта в город начиналось рано - в первый автобус наша группа села  около шести утра. Сквозь зелень стройных пирамидальных тополей и развесистых платанов, растущих вдоль шоссе, мы увидели горы с белыми снежными шапками на вершине Талгара.
«Лучше гор могут быть только горы…на которых ещё не бывал!» - в тему хрипел из автобусного динамика голос барда. Поселили нас в общежитии АЗВИ с отличными условиями проживания. Общага мало отличалась от неплохой гостиницы, комнаты были оборудованы душем, внизу располагалась прекрасная столовая. За остеклёнными балконами шумел огромный красивый город. Автобусные остановки были полны народа. Горожане передвигались к своим рабочим местам…
В наших соревнованиях принимали участие студенты из восьми вузов Союза. Мы договорились не засиживаться долго и, выполнив задания, вскоре встретились в холле института. К нам  тут же подошёл комсорг, предложив на выбор план культурной программы, включающей посещение музеев и театра оперы и балета. Мы поблагодарили доброго человека за заботу о нашем культурном просвещении и …отвергли предложенный план. В ближайшем киоске «Союзпечати» была куплена карта города, на которой нами были отмечены несколько мест для обязательного посещения. Из них львиную долю составляли увеселительные заведения.
Город был наполнен радостью и едой. На каждом перекрестке под яркими зонтами располагались мангалы, от которых исходил божественный запах. Шашлык готовили на любой вкус – из свинины, говядины, курятины, индюшатины. Куски мяса на шампурах выглядели огромными. Везде продавали чебуреки, манты, пирожки с разной начинкой. Все это стоило сущие копейки, даже для нас, студентов. Как правило, рядом с местом приготовления  шашлыка располагалась жёлтая бочка с надписью «Пиво». На всё это изобилие было больно смотреть.
По дороге на высокогорный каток Медео мы посетили открытую площадку ресторана «Самал». Официант принёс нам меню, напечатанное на нескольких листах. Яства стоили от трёх до пяти рублей, а знаменитые яблоки – алма-атинский апорт, предлагались на каждом столе совершенно бесплатно. Пришлось ограничиться дежурным и самым дешёвым блюдом – жареной печенью и пивом. Порция печени стоила полтинник и, запитая холодным пивом, быстро растаяла во рту. Печень была приготовлена с большой любовью, как и всё, с чем мы встречались в этом городе.
Чаша знаменитого катка Медео лежит между горными хребтами, закрытая от сели стопятидесятиметровой селезащитой. В фильме «Щит города» показано каким способом её создали, использовав серию направленных взрывов. Я с большим волнением вошёл на арену катка и явственно представил, как на этом льду Евгений Гришин на пятисотке впервые в мире выбежал   из сорока секунд.
Воодушевленный увиденным, я тоже решил совершить что-нибудь героическое и предложил товарищам совершить восхождение на гору, круто поднимавшуюся вверх за горной речкой Алмаатинкой.
Нашему замыслу помешала кавалькада «Икарусов», привёзшая цветастую толпу, говорящую на разных языках. Нас удивил внешний вид интуристов. Седые бабушки с модными прическами, в красных и желтых шортах, увешанные фотоаппаратами, к тому же курящие Мальборо, были для нас инопланетянами из другого мира. Сравнение их с отечественными бабулями было не в пользу последних. В голове возник образ моей бабушки такого же возраста, повязанную платком, одетую в фуфайку и обутую в резиновые калоши. Подогретый пивом, я решил завязать знакомство с женщиной в бейсболке, увешанной значками.  Я предложил ей ehchange  отдал ей только что купленный значок с изображением катка. Взамен получил значок со швейцарскими Альпами. На этом «ченч» не закончился . Англичанка бесцеремонно ткнула пальцем в торчащую из нагрудного кармана пачку Беломора и предложила взамен  Мальборо. Я с радостью согласился . Закрепляя сделку мы закурили. Сделав пару затяжек, моя знакомая  из туманного Альбиона вдруг густо покраснела и закашляла. Из разгоревшейся папиросы в разные стороны летели искры тлеющего табака. Не докурив до середины, она щелчком, словно заправский жиган, стрельнула «бычок» в речку.
- Thought it was marijuana! - морщась, сквозь кашель проговорила женщина.
«Думаю, это была марихуана», - даже с плохим знанием английского трудно было не понять её восклицания.
На том и расстались навсегда. Закупив пива и шашлыка, наша группа решила переправиться через речку и приняться за штурм горы. В растопыренных руках я цепко держал шесть бутылок Жигулевского и бойко прыгал с камня на камень на глазах оставшихся вверху интуристов. На середине Алмаатинки мой туфель предательски подвернулся, и я полетел, выставив к небу руки с пивом, прямиком в ледяную воду. Наверху раздался общий громкий вздох сожаления.
Ни одна из бутылок не выскользнула из моих рук, и я лежал в такой позе, омываемый со всех сторон прозрачной горной целебной водой. Товарищи закричали в голос: «Пиво! Держи пиво!» и бросились спасать мое закоченевшее тело. Операция по спасению была проведена  на высшем уровне.
После выпитого пива штурм горы как-то не задался. При восхождении не помогали даже торчащие кусты, которые то и дело обламывались и альпинист катился вниз, сбивая с ног товарищей.
Было решено оставить затею и взобраться по ступенькам вверх на селезащиту.  Впереди нашей компании медленно шли две девушки, тащившие на себе огромные рюкзаки. Как водится, мы стали весело подшучивать над их медлительностью, предлагая пойти быстрее вместе с нами. Правда, почему-то ни один не догадался помочь девчонкам потащить рюкзак. Метров через сто мы начали сдавать  - ноги стали ватными, появилась одышка, испарилось веселье. Девчонки обошли нас и теперь уже они подшучивали над нашим положением. Гипоксия на высоте в две тысячи метров сразила нас напрочь. 
С обзорной площадки открывался впечатляющий вид на горы. Создатели этого рукотворного чуда были достойны огромного уважения. Туристы и гости города фотографировались на ступенях и бетонных блоках ограждения.
Следующим шагом стало посещение горы Кок-Тюбе, на которой стояла самая высокая в мире телевизионная вышка. Отсюда по канатной дороге мы спустились с небес на землю – прямиком к двадцатичетырехэтажной гостинице Казахстан.
Вечер закончился посещением ресторана гостиницы с уже привычной закуской и заказами песен «для наших гостей из северного Кустаная», исполненных вокально-инструментальным ансамблем.
В общежитие попали поздно. Пришлось воспользоваться старым проверенным способом – использовать противопожарную лестницу. Правда, на свой балкон попасть не удалось. Перепугали спящих девчонок, неожиданно возникнув на их балконе, но тут же переместившись на свой. Утром комендантом было сделано замечание о нарушении порядка проживания.
Последний день пребывания с раннего утра бродили по городу, посетив ВДНХ и парк гвардейцев- панфиловцев. На прямой аллее парка нами был замечен наш руководитель, идущий под руку с высокой дамой. Приблизившись к нам, он сделал едва заметный знак рукой, означавший, что мы не должны узнавать его. Руководитель зря времени в южном городе не терял.
Посетив ресторан «Достык», мы отправились в самое крупное увеселительное заведение города  - двухэтажный ресторан «Алма - Ата». Он удивил нас количеством посетителей. Здесь играли сразу несколько свадеб, праздновали дни рождения и юбилеи. Музыка грохотала внизу и вверху. Официанта, обслуживающего наш стол, пришлось ждать полчаса. После нескольких часов, проведенных за столом ресторана, мы готовы были покинуть заведение, но сделанный расчет поверг нас в уныние. Плата за удовольствие составила без малого восемьдесят рублей. Денег на билеты на самолет не оставалось вовсе. Предыдущие дни опустошили наши карманы.
Оставался один единственный выход – уйти не прощаясь.
Оставив за столом самого представительного из нас, надеясь на его прыть, в случае погони, мы покинули чудное заведение.
Помнится, швейцар в богатой ливрее, спросил меня, чем обрабатываю бороду.
-Дихлофосом, дедушка, дихлофосом.
Оказавшись на улице, мы попали под теплый майский дождь, а купание в арыке сделало из нас настоящих ихтиандров.
Ранним утром мы с великим сожалением покинули гостеприимный город, унося в сердце  свою любовь к нему. В аэропорту руководитель понимающе оглядел наши помятые физиономии и ничего не сказал…

Во всесоюзной олимпиаде мы стали призерами, заняв почетное третье место…