Аннотация
История торговых отношений списанная из делового опыта в бизнесе, который вы никогда не найдете в многочисленных учебниках. В книге имена аутентичных героев описанных в книге историй вымышлены, совпадения случайны, совпадения.
Синопсис:
Киев. Город с давних времен знаменит своими церквями. Но за последние десять лет много церквушек и церквей появилось за эти годы с 1994 по 2004 год на деньги, одному Богу известно, каким путем добытых честным меценатом, ссудившим строительство того или иного культового сооружения с христианским крестом, венчающего макушку церкви. Чванливые и бескомпромиссные богатые, нажившие свои капиталы на потрошении хозяйства бывшего СССР, доставшегося им по воле случая, готовы за копейку удавить конкурента за пару тройку гривен, но не дай Бог переплатить за спекулятивный товар. Вот два наших местных богача. Игорь Сучки-с и Чертовский Ленчик. Оба, благодаря награбленным капиталам прошли в парламент. Вот идет заседание депутатского корпуса в Верховном Совете Украины. И что мы видим? Бежит через весь зал заседаний Ленчик к группке депутатов и картинно перед съемочными камерами въезжает кулаком в лицо Сучки-су. И тот, и другой ненавидят друг друга, потому что их капиталы зависят друг от друга и каждому кажется, что кто-то добыл больше, а значит у кого-то убыло и наоборот. Сучки-с в основном старается не высовываться и предпочитает жить в тени. А Чертовский Ленчик стал выпускать свою газету и обнаглел до такой степени, что стал рекламировать там себя и полез в кандидаты надвигающихся выборов поста президента Украины. Завистливый и непримиримый к другим, таким как сам, очень честолюбивый. Пронюхав, что создается Европарламент и формируется правительство Евросоюза в основном из Христиан- демократов, немедленно становится верующим христианином. С поддержкой созданного им банка процветает религиозная община верующих христиан демократов с приглашенным из республики Сомали африканца проповедника. Этот африканский пастырь приехал на землю святой и древней Руси на плохом ломанном русском языке учить нас веры в Иисуса Христа. Забавно было слушать такую трансляцию проповеди по телевизору из собственного канала Ленчика Чертовского, оплачиваемого из его же кошелька. Пастырь не стеснялся своего произношения и приобретал все больше и больше верующих прихожан, которые приходили на это безграмотное шоу ради забавы. Там были картинные чудеса исцелений, и ряды зрителей после проповеди обходили с подносами служки, куда щедрые прихожане бросали пожертвование за этот развлекательный цирк. Вам не кажется, что это представление смахивает на циркачество и клоунаду, разыгранную Ленчиком Чертовским в "индейской резервации" под названием Киев. Но Европа, ссылаясь на свое скудоумие, поймет демократический настрой кандидата в президенты и оценит заслуги Чертовского, глядишь, и замолвит словечко. Скучающие богатые европейские христиане-демократы проголосуют за Нового Украинца, и станет он там, в ряды христиан-демократов. А там и дорога в большой европейский бизнес к большим деньгам. В добрый путь Ленчик Чертовский. Вот как можно использовать веру в своих корыстных целях. Как же так, человек глубоко верующий, должен просить милостыню на паперти, а паяц, играющий в верующего, утопает в долларах, евро и гривнах. Значит Богу так угодно. Значит Чертовский и Сучки-с угодили Богу своими деяниями, и Он дает им, этим ничтожным людишкам, все блага земные. Только вот гложет червь зависти и того и другого. И они тихо ненавидят друг друга. Вот Вам и нарушение Божьей заповеди: " …любите врагов своих, как самого себя…". Да, что все о них. Все это не имеет никакого значения, как для одного, так и для другого все с них, как с гусей вода…
Глава 1
Эта история началась лет восемнадцать назад. Стоял 1986 год. Я, вместе с другими добровольцами был отправлен в столицу Афганистана Кабул в качестве старшего лейтенанта-инженера техника самолета по обслуживанию боевых машин МИГ-21. Во взводе прикрытия военного аэродрома служил лейтенант выпускник Киевского общевойскового командного училища Дедок Юрий Иванович. В один из боевых дней, не могу точно сказать, когда нашу военную базу обстреляли "духи" отравляющими снарядами…, очнулся я в Киеве в госпитале военного Киевского гарнизона. Как объяснила медсестра я получил ранение в голову срикошетившим осколком снаряда, который снял мне скальп с правой стороны лба над бровью. У меня была большая потеря крови плюс сотрясение мозга и глубокая потеря сознания. Врачи боялись, что я не выйду из комы. Но все обошлось благополучно, так как в военном госпитале здесь в Киеве врачи оказали квалифицированную помощь, и, что если я пожелаю, то могу продолжать службу в вооруженных силах после выздоровления.
Моя голова еще была в бинтах. Заботливая медсестра, под опекой которой я находился, сказала, что рану скрепили на семи кнопках. Что кость на голове цела и, что надо отлежаться пока не срастется скрепленный лоскут кожи на лбу. И завтра будут делать перевязку. Я огляделся вокруг незнакомой палаты и увидел в пространстве над рядами коек порхающих разноцветьем красивых бабочек.
- Скажите, а что это за бабочки?
- Какие бабочки такие? - вопросом на вопрос ответила медсестра.
- Разноцветные и очень красивые.
- Нет здесь никаких бабочек, - улыбнувшись, ответила девушка. - Это круги пляшут перед глазами от слабости. Ничего, наберешься сил, и все будет хорошо.
В госпитале я познакомился с Юрой Дедком. Однажды я спросил Дедка:
- Ты будешь продолжать службу, когда зарастет ранение?
- Что я дурак?
- Ну, так продержат нас тут минимум три максимум шесть месяцев. - Возразил я.
- Пусть так, но лучше от этого кошмара подальше. - Зло, затягиваясь сигаретой и лихорадочно сверкая глазами, ответил Юра.
Так потянулись скучные однообразные дни госпитальной жизни. С нами еще лежало несколько контуженых десантников, побывавших в горячем котле Кабула. Их навещала психолог, адаптируя к нормальной жизни. По ночам они вздрагивали во сне, стонали, дико орали команды, не давая спать нам и другим раненным бойцам. Мы вынуждены были просить начальника госпиталя, подполковника медицинской службы, чтобы нас перевели в более спокойную палату. На что получили категорическое:
- Мест нет!
В конце концов, мы смирились с недосыпанием ночью и наверстывая сон днем. Контуженые офицеры десантники, почуяв, что к ним нет сострадания с нашей стороны стали систематически наезжать на более слабого Юру.
- Ты знаешь, - заговорщицки обращался ко мне молоденький лейтенант, Григорий, страдающий непереносимостью возражений, - он что-то воротит от нас заслуженных бойцов нос. Вон посмотри, сколько у него под подушкой сигарет, целый блок, отец носит. Хоть бы раз угостил, все злобиться, и смотрит волком. - Стрельнув у меня две сигареты, старший лейтенант успокаивался и уходил на костылях в курилку, прихрамывая на раненную ногу в гипсе. Юру контузило взрывной волной при обстреле нашей базы и его, как и меня доставили с тяжелыми отравлениями и контузией сюда в госпиталь. Тут я и узнал, что он, как и я из Киева и мы, как два земляка стали симпатизировать друг другу. Юра рассказывал мне, что он долго ничего не слышал и не понимал, где он и что с ним произошло. Это продолжалось до тех пор, пока память не вернулась к нему полностью. От контузии лишь осталось легкое заикание. Лечащие врачи рекомендовали ему занятие утренней гимнастикой, чтобы укрепилась координация движений и быстрее прийти в себя. Григорий еще был в гипсе, но уже обучал ходящих бойцов рукопашному бою. Смех и грех было наблюдать за этими изможденными войной лицами. Исхудалые тела конвульсивно повторяли за Григорием выпады, удары, подсечки и прочие премудрости приемов. И, как в этих лицах с каждым движением восставал и зажигался боевой дух. Куда девался страх пережитого. Казалось, после таких занятий бойцам спалось ночью спокойнее. Но вселившийся в служивых боевой дух требовал дедовщины. И каждый вновь прибывший получал звание "молодой". Над ним тихонько издевались. Меня бояться. Юру еще считали середняком, искоса поглядывая на меня, наступали иногда.
Григорий вернулся из курилки и подошел снова ко мне:
- Ты знаешь, кто у этого Юрки отец?
- Нет. А, что? - нарочито строго спросил я.
- Он директор ювелирной фабрики "Изумруд", где делают эти галантерейные побрякушки с искусственного стекла, цветные безделушки, никому не нужные.
- Ну, и что с этого?!
- Что-что, а то, что на Борщаговке живет (жилой район Киева) и носит ему каждый день курочек, запеченных в духовке, компоты из ягод, апельсины, мандарины, и блоки сигарет. - Сказал Григорий, алчно заглядывая мне в глаза.
- Ну, и что ты мне хочешь этим сказать?! - раздраженно спросил я.
- А то, что ты, наверное, из-за этих апельсин с ним и дружишь?
- Козел ты, Гришка, хоть и герой Авгана!
- А ты! - он запнулся, и, заикаясь, добавил:
- Я, я, я, в, в, вам бока, обоим бока намою!
Я глядел на его хитро смеющуюся физиономию и сказал:
- Ты, Гриша, прямо сказал бы, что у Юры есть блок "Мальборро". Так-то, и так, угостите сигареткой.
От этих слов Григорий засопел и отвернулся. На его спине под форменной тельняшкой зашевелились бугры крепких мускулов тренированного тела десантника.
- Нечего мыльцами играть, я не голубой. На вот возьми. - Я протянул ему пачку сигарет.
- Возьми одну, пока Юрка не видит.
Григорий взял сигарету и вышел. Через некоторое время с утренней гимнастики явился Юра.
- Опять Мальборро у Гришки?
- Ну, угостил убогого. - Оправдывался я, - Что жалко?!
- Да нет.
Юра был не жадный парень и привязался ко мне, потому, как мне казалось, во всем, среди этих контузников было легче держать их в узде.
Однажды к нам в палату на место отсутствующего Григория, по причине перекура, медсестра поместила на его койку вновь прибывшего контуженого сержанта десантника из роты разведки. Он весь вздрагивал и лежал на застеленной кровати Григория притихшей скомканной ветошью, собранных кое-как в человеческое тело костей. Рядом у стенки палаты пустовала приготовленная ранее для него койка. Григорий, докуривший Мальборро, вошел в палату и с удивлением обнаружил на своем месте чужака.
- Эй! - с вызывающим возмущением воскликнул, - Это мое место!!!
От этого неожиданного окрика живые кости стали трястись. Пружины кровати завизжали, как раненный зверь. Но вновь прибывший десантник не сдвинулся с места. Григорий с налитыми кровью глазами и со сжатыми кулаками двинулся к лежащему больному с громким командным голосом:
- Я кому сказал?! - заорал взбешенный Григорий, - Перебирайся под стенку! Там твоя койка!
- Э- а! А- э! - зашевелился спортивный костюм, издавая не членораздельные звуки, и койка под ним затряслась. Гришка чуть не плача протянул:
- Я тебя сейчас бить буду!
Эти слова на новичка произвели эффект, как от взрыва ручной гранаты. Трясясь, как паралитик, с обезумевшим перекошенным лицом и выступившей пеной на губах, вновь прибывший больной бросился, как молния на громоотвод, на закаленного в боях десантника. От удара этого больного, Григорий полетел в сторону двери и спиной ударился о стену. Отскочив от стены, он упал ниц на пол. На его спину обрушилась штукатурка, обнажая деревянную дранку от потолка до пола. К шевелящейся куче обвалившейся штукатурки, как метеорит бросился паралитик. Десантник вскочил на ноги и завопил петушиным фальцетом:
- Медсестра!!! - рванулся в коридор, унося за собой прилипшие к спине и штанам куски обвалившейся стены. На его крик с веником и совком для мусора вбежала перепуганная медсестра. Увидев ее, контуженный вдруг, успокоился и лег на койку Григория, которая теперь уже стала его…
С момента госпиталя и до сего дня мы дружим с Юрой. Отец его и вправду крупным начальником на фабрике "Изумруд". Правда, не директором, а руководителем внешнеэкономического отдела фабрики по связям с иностранными компаниями поставщиками сырья и сбыта готовой продукции. Продолжать службу я не намеревался, и меня уволили из рядов вооруженных сил. Итак, в эпоху начавшего капитализма знакомство с Юрой помогло мне в будущем заняться бриллиантовым бизнесом и тем, что сопутствовало этому…
Глава 2
Итак, после госпиталя я не видел Юру до 2002 года. После демобилизации у нас началась новая гражданская жизнь. Я был женат уже пять лет. Резко закончились военные сбережения, надо было устраиваться на работу. И снова понесло меня по предприятиям города. До самого 1992 года, когда с Венгерской стороной было создано Совместное Предприятие, успешно исчезнувшее без какого-либо участия и заинтересованности венгерских партнеров. Чтобы спасти СП и включиться в коммерческую деятельность я решил найти покупателя на арматурную сталь. На выставке Достижений Народного хозяйства проходила международная выставка предприятий машиностроения и металлургии. На троллейбусе от станции метро "Лыбедская" (в то время конечная станция) я добрался до выставочного городка. В павильоне машиностроение были представлены производители промышленного производства металлургии, проката, и прочего. Возле продукции Макеевского металлургического комбината я познакомился с начальником коммерческого отдела комбината. После короткой беседы с ним узнал, что в порту Ильичевск лежат десять тысяч тонн арматурной стали. Нужен покупатель…
С таким уловом в бизнесе, суливших мне несколько десятков тысяч долларов, я уехал домой. Добравшись на троллейбусе до станции метро "Лыбедская" я вошел в вагон подошедшего поезда. На станции "Площадь независимости" я решил выйти и по эскалатору поднялся в сторону Крещатика. В подземном переходе в кафе варили очень вкусный кофе "Арабика". Аромат кофе распространялся переходом и был негласной рекламой для этого уютного кафе. Заказав двойной напиток, прикинул столик и после этого с чашечкой, издававшей аромат, отправился к столику. Кофе приятно взбодрил меня, мысли сразу пришли в порядок, и я вышел на центральную улицу Киева. Выбравшись наружу в газетном киоске, купил рекламную газету и журнал. Выбрав свободную скамейку в парке, уселся поудобнее. Недолго думая, взяв в руки прайс-листы газеты "Авизо" и журнал "Галицкие контракты" я обнаружил фирму, интересующуюся закупками арматуры. Стал звонить туда. Мне ответил приятный женский голос, что фирма покупает корабельные нормы арматурной, стали, что этим вопросом надо поговорить с директором. Я справился, когда будет директор? Получив ответ, что к одиннадцати часам завтра он будет. И я решил наследующий день ехать пораньше, так как надо было тащиться через весь город… Этот офис находился в гостинице "Золотой колос", помещения под офисы администрация этой гостиницы сдавала коммерческим фирмам в аренду. Без труда на втором этаже нашел нужный номер с вывеской на черном лаке двери "TNT". Я постучал в грубо сваренную из цельного стального десятимиллиметрового листа дверь. В пуленепробиваемом зрачке сверкнул свет.
- Кто там? - спросил женский голос.
- Это продавец арматурной стали. - Я назвал свое имя.
- А! Входите. - Послышалось щелканье замков, и дверь с надрывным скрипом несмазанных шарниров открылась. Ослепительная длинноногая блондинка в нежно голубом костюме, приветливо улыбаясь, жестом пригласила войти.
- В приемной подождите. - Сказала она, - Директор на переговорах сейчас, освободится и примет вас.
Ждать пришлось не долго. Но, каково было мое удивление, когда за бледными лицами переговорщиков, выходивших из кабинета директора, появились два африканских лица.
- Вы, Валентин Альбертович? - спросил один из них, сильно коверкая русские слова.
- Я!
- Входите, пожалуйста.
Я вошел и сел в глубокое кресло сбоку стола. Слева расположился один африканец справа в старинном антикварном кресле из дерева другой. Курчавые бакенбарды украшали сидевшего в антикварном кресле, как у Александра Пушкина, подумалось мне. Его африканские глаза были большие и добрые. Тот, что слева смотрел на меня маленькими глазками своим бегающим взглядом. Его массивная челюсть и приплюснутый нос напомнил мне персонажа из фильма об африканских племенах. Он быстрым и колким взглядом пронзил меня, спрятав глаза в раскрытый блокнот, лежащий перед ним на столе. И, выдержав паузу, важно сказал:
- Меня зовут Тимур. Я директор "Те, Энн, Те"! - затем повернувшись к африканцу с бакенбардами, продолжил, - А это мой заместитель коммерческий директор Дивайн. - Сказав это, Тимур вопросительно уставился на Дивайна. Коммерческий директор приветливо улыбнулся мне:
- Ну, рассказывайте о Вашем предложении. - Удивительно правильный русский язык его, вселил в меня подозрение об Украинской родине Дивайна. Я рассказал, что хотел бы предложить продать десять тысяч тонн арматурной стали. Мы стали торговаться и сошлись на выгодной для меня цене. На этой сделке я мог бы заработать сорок тысяч долларов США.
- Мы подготовим контракт, или может, Вы подготовите? - предложил Дивайн. У меня уже был контракт, подписанный коммерческим директором Макеевского комбината, надо было только внести дополнительный листок о моем посредничестве с компанией "TNT", как поставщика металла с комбината покупателю фирме "TNT". И листок приложения к договору был составлен, печати приложены, и работа началась. "TNT" обязывалась перевести деньги на счет моего совместного предприятия за полную стоимость арматурной стали в указанные в договоре сроки. Но шли дни, недели покупатель не переводил деньги, ссылаясь на тысячи смешных и нелепых причин. Даже тогда, когда я свозил Дивайна в порт Ильичевска за свои средства, и он сфотографировался у причала на связках арматурной стали подготовленных к погрузке. Даже после этого денег не было. И только после того, как директор Тимур уволил Дивайна, я понял, что фирма "TNT" искала предлог, чтобы начать процесс против моего совместного предприятия за срыв контракта поставки и срубить, таким образом, не малый куш штрафных санкций, и далее продолжать свою деятельность в поисках новых простаков в бизнесе. Но причин по срыву контракта не нашлось, и коммерческий директор вылетел за пределы фирмы, как пробка из бутылки с шампанским. …
Мое СП вновь зависло в воздухе, болтая неокрепшими ножками среди монстров бизнеса. Сидя за телефаксом и набирая фирму за фирмой в поисках реального покупателя, я набрел на бизнесмена-любителя Чернова Виктора Ивановича. Он внимательно отнесся к моему предложению и запросил коммерческое предложение по купле продаже арматурной стали. И я его дал, расписав в подробностях пункт за пунктом, как должна будет проходить сделка. Он назначил мне встречу в фойе гостиницы "Турист", что находится в районе метро "Левобережная". Я приехал в гостиницу в указанное время назначенной встречи. Виктор Иванович в подробностях рассказал мне, как он будет выглядеть. И я увидел его приметы на сидевшем за журнальным столиком седом мужчине с кейсом на коленях.
- Здравствуйте! - подойдя к нему, поздоровался, - Извините, Вы Виктор Иванович?
- Здравствуйте, Валентин Альбертович, присаживайтесь. - Он приветливо улыбнулся мне, отодвигаясь на край просторного сидения. Позже я узнал, что он полковник ракетных войск в отставке. Он был ростом несколько выше среднего, седовласый в очках с военной выправкой и полон множества идей. Громким голосом излагал свои предложения, ничего не предлагая по моему коммерческому предложению, словно никакого предложения с моей стороны и не было. Я решил не напоминать полковнику об этом и с интересом слушал, что он предлагает, проникаясь доверием к нему. Когда, наконец, дошла очередь до моего предложения, и Виктор Иванович со вниманием пожелал услышать подробности моих условий. Я сказал, что за десять процентов от стоимости отдаю бумаги. Он согласился, взял бумаги, и мы расстались, обменявшись визитками. После первой встречи с Виктором Ивановичем были с его стороны еще предложения, в том числе и предложения на обработанные изумруды. Это предложение меня заинтересовало, и теперь уже я предложил встретиться на том же первом нашем месте встречи. Когда я прибыл в гостиницу "Турист", Виктор Иванович был уже там. Я подошел, поздоровался и внимательно принялся разглядывать прайс-лист на сумму в один миллион долларов США.
Я решил поработать в этом направлении, забыв об арматурной стали. Дома, разглядывая картинки обработанных изумрудов в прайс-листе, в телефонном справочнике нашел телефон секретаря директора фабрики "Изумруд". Секретарь ответила сразу, поинтересовавшись по какому вопросу, я звоню, дала мне номер телефона заместителя коммерческого директора фабрики по совместительству начальника внешне экономических связей Ивана Николаевича. Я договорился о встрече и в назначенное время мы с Виктором Ивановичем выехали на фабрику "Изумруд"…
Я не узнал Ивана Николаевича, отца Юра, так как посещение родителей, лежащих в госпитале раненных находилось в отдельном помещении, и отца Юры я не видел, кроме одного раза в толпе родителей, толпившихся за стеклянной дверью у входа. В это время мы с Юрой выходили на перекур, как из ожидающих посетителей Юру кто-то окликнул.
- Это мой отец! - воскликнул парень и побежал в сторону оклика. Я посмотрел туда и увидел кучку мужчин и женщин со свертками передач. Но дожидаться, чтобы понять, кто из них отец Юры я не стал. Иван Николаевич, вышедший к нам с Виктором Ивановичем на проходную, внимательно стал разглядывать меня. Я не уделял особого внимания этому, но его лицо показалось мне знакомым. Я стал вспоминать, что говорил Юра мне о своем отце. Из его информации я знал, что отец Юры директор ювелирной фабрики "Изумруд", но никак не начальник внешне экономического коммерческого отдела. Поэтому так и решил, что этот человек не отец Дедка Юрия. Не подавая вида, что Иван Николаевич меня узнал, и никакого внимания, не обращая на Чернова, стал твердить, глядя на меня: - Вот бриллианты, это бизнес для интеллигентных людей. Взял себе в карман и хоть на край света. Я не понимал, что он имел в виду, но намного позже мне это стало понятным. Так я ввязался в бриллиантовый бизнес…
Глава 3
Виктор Иванович настойчиво долбил меня телефонными звонками, добиваясь работы по сбыту изумрудов, удивляясь тому, чему не стоило удивляться. Иван Николаевич упорно игнорировал изумрудный бизнес и хотел работать только со мной, игнорируя звонки и предложения Виктора Ивановича в обход меня. И однажды, "господину" полковнику это надоело, и он на некоторое время затих.
Прошло довольно продолжительное время, как вдруг раздался звонок, и в трубке заговорщицки прозвучал голос Чернова: - Надо срочно встретиться, есть предложение!
Мы условились, где и когда будет встреча.
Дела у меня в этот раз шли неплохо, так как я стал зарабатывать на химических неликвидах, обеспечивая безбедное существование семьи…
Итак, я, забросив дела, поехал на встречу с Виктором Ивановичем. В фойе гостиницы "Турист" рядом с Черновым, поблескивая очками, сидел незнакомец.
- Познакомься! - здороваясь, сказал Виктор Иванович, - Виталий Николаевич.
- Очень приятно, - протянул руку и дружески улыбаясь, сказал партнер Чернова, - можно Виталий.
- Ну, раз можно, тогда нужно. - Витиевато я начал знакомство, - Меня зовут Валентин Альбертович. - Улыбнувшись, ответил я, - И можно на "ТЫ".
- Так проще, - констатировал Чернов. И продолжил, - Итак, есть люди из Харькова, интересуются искусственными алмазами.
Я мгновенно вспомнил Институт Сверхтвердых Материалов Академии наук, и конкретных лиц, через которых можно найти новые разработки в этой сфере. Свое решение найти производство искусственных алмазов довел до сведений партнеров.
Виктор Иванович и Виталий Николаевич дали на все три дня:
- Чтобы через три дня было все известно, - сказал Виталий, - есть заказ на каратники и выше. Нужна стоимость, количество и все что можно узнать.
- Хорошо! - я согласился…
После встречи с Виктором Ивановичем и его гостем возвращался на метро от станции Левобережная. Чтобы доехать до станции Оболонь, необходима пересадка, на станции Крещатик, переходом на Оболонскую ветку. До станции Крещатик я доехал и, выйдя из вагона, направился к переходу. Поток людей разделился и пошел один в сторону выхода на улицу Крещатик, второй в сторону улицы имени Карла Маркса. Третий на пешеходный переход к поездам на станцию Оболонь, куда и мне надо было идти, чтобы ехать домой. Время на табло высвечивалось 16:00. Я подумал, что лучше подняться эскалатором в сторону Крещатика и выпить в переходе чашечку хорошего кофе. Чашечка двойного кофе здорово взбодрила меня, и привела, мысли в порядок. Допивая кофе маленькими глоточками, у меня уже был готов план, как действовать завтра в поисках информации о производстве искусственных алмазов, сулящих, как мне казалось, неплохую прибыль…
На следующий день после утреннего кофе с женой и дочкой я надел осеннее теплое пальто и спросил у дочки:
- Ну, ты со мной до метро?
Дочь вопросительно взглянула на меня, измерив не по годам взрослым взглядом, и изрекла:
- Еще чего? Папа, что я маленькая, мне уже шестнадцать, а ты, мня еще за ручку будешь водить?
- Ну, для нас с мамой ты всегда будешь маленькой девочкой. Хорошо я выхожу по делам, держи дистанцию после меня.
- Окей папа.
я вышел в прохладу золотой осени в это сентябрьское солнечное утро. До Института Сверхтвердых Материалов необходимо ехать на трамвае или пройтись до улицы Машиностроителей 1. Там находился институт Сверхтвердых Материалов им Академика Бакуля. Здесь впервые в мире был синтезирован искусственный алмаз из графита по технологии академика Бакуля. Трамвая ждал не долго, и через две остановки доехал до института. На проходной нашел внутренний служебный телефон приемной секретаря заведующего отделом по научной работе. Секретарь подняла трубку и деловым тоном подсказала, куда надо пройти, закончив словами: - Сергей Александрович выпишет вам пропуск, подойдите к окошку внутренних пропусков, это кабина номер один. Я пристроился в очередь, и, дойдя до окошка, спросил женщину в форме охранника:
- Мне должны выписать пропуск?
- Фамилия?
Назвав фамилию, стал наблюдать, как женщина уткнулась в списки.
- Нет такой фамилии. - Был ее ответ.
- Вы можете перезвонить в отдел производства искусственных алмазов начальнику? - не сдавался я.
- Ивахненко, что ли?
- Так точно, Сергею Алексеевичу. - Подтвердил я.
Женщина стала набирать внутренний номер на старом еще со Сталинских времен черном телефоне. Там подняли трубку. Через минуту пропуск был у меня в руках. И я с видом победителя вступил в царство синтетических алмазов. Аллеей, обсаженной каштанами с желтыми листьями и множеством осыпавшихся плодов под ними я последовал в сторону двухэтажного здания опытного производства. На втором этаже находился кабинет начальника отдела производства искусственных алмазов. На табличке кабинета было начертано Кандидат технических наук Ивахненко Сергей Алексеевич. Постучав, и не дождавшись ответа, я открыл дверь кабинета. За письменным столом сидел в зеленой рубашке с закатанными рукавами мужчина круглолицый, с черными, как смоль, волосами копной торчащими в разные стороны, как у цыгана из фильма "Табор уходит в небо". Его карие глаза внимательно и доброжелательно посмотрели на меня. Он держал телефонную трубку возле уха и, закончив разговор, сказал мне:
- Извините, я слышал, что вы стучали, но не мог ответить, разговаривал телефону.
Я в свою очередь представился и рассказал, что меня интересует. Он с интересом выслушал меня, затем сказал:
- Эта тема закрытая. - Я сразу отметил про себя, значит, есть разработки, а Ивахненко продолжал, - ищите письмо на имя академика Иванова, директора института, и если он разрешит, то посмотрим, что там у нас есть. - Он не успел еще закончить фразу, как в кабинет вошел высокий и худой парень в теплой синей нейлоновой куртке.
- Сергей Алексеевич ты не занят?
- Заходи, тут у нас как раз наша тема. - Сказал Ивахненко, затем повернулся в мою сторону - Знакомьтесь Валентин Альбертович, это наш начальник лаборатории, аспирант.
- Олег! - сказал аспирант. Начальник снова обратился к Олегу:
- Когда Валентин Альбертович оформит бумаги, будешь с ним работать в дальнейшем.
- А, что Вас интересует? - обратился ко мне Олег. Но Ивахненко не дал мне ответить, и быстро, почти скороговоркой, сказал:
- Думаю, что Валентину Альбертовичу все понятно?
- Да, мне все доходчиво Вы Сергей Алексеевич объяснили, и как оформить допуск разработкам и с кем по этому вопросу работать с Вами, без всяких посредников.
- Ну, если у Вас нет вопросов, то не смею Вас задерживать.
- У меня есть вопрос, - поспешил спросить я, - если можно?
- Да, пожалуйста. - Ответил начальник.
- Если можно, пусть Олег даст мне свой телефон, чтобы я смог с ним связь держать?
- Да нет проблем. - Ответил Олег, - Подождите меня в коридоре.
Распрощавшись с Ивахненком, я вышел из кабинета. Через некоторое время вышел Олег.
- Мне надо в белый дом, давайте я вас проведу, покажу, где секретарь Иванова. Кстати, он принимает два раза в неделю. Вторник и в четверг от двенадцати до шестнадцати. Если успеете, сегодня записаться у секретаря, то подготовите письмо до обеда и завтра придете на прием. Директор приветливый и покладистый человек, подпишет без проблем, дадите шоколадку секретарю, она и вынесет вам письмо с подписью и поставит печать, завизирует его подпись. Да и начнем работать.
Я сделал попытку расспросить у Олега подробнее о последних разработках, но он вежливо промолчал, лишь добавил:
- Подпишите письмо, потом и поговорим. Да запишите мой мобильный телефон.
Я назвал свой номер, вскоре его номер телефона отразился в моем смартфоне. В обширной приемной директора за огромным столом сидела высокая секретарша. Олег представил меня ей, и я был вознагражден милой улыбкой девушки с огромными голубыми глазами, как у чистейшей воды, отдающих голубизной, бриллиантов.
Я подошел к столу ближе, и спросил ее, пока она рылась в бумагах на столе для Олега:
- Простите, скажите, как Вас зовут?
Девушка оторвалась от бумаг, взглянула на меня, и сказала строго:
- О, это не обязательно.
- Я бы хотел попросить Вас, если можно, подписать письмо у академика завтра, так как у нас срочные деловые отношения с нашей фирмой по закупкам синтетических алмазов.
- У нас эти товары продаются в нашем фирменном магазине на складе института и письмо не требуются.
Я не ожидал такого поворота деловых отношений. Но меня спасло вмешательство Олега. - Их совместное предприятие интересуется о новинках производства для долговременного сотрудничества для зарубежных поставок и развития новых разработок в промышленности. - Заумно и витиевато возразил Олег. Секретарша ничего, не ответив Олегу, достала из стола два фирменных бланка и вручила мне со словами: - Здесь напечатаете письмо, и завтра я Вас жду к 9-ти часам утра. - Она вопросительно взглянула мне в глаза, - Академик подписывает бумаги, затем, если есть вопросы, встречается в установленные часы приема.
- Спасибо Вам! - я поблагодарил, добавив, - С меня шоколадка.
- И это необязательно.
Она записала меня на всякий случай, на прием к академику и дала совет предоставить письмо в двух экземплярах. Я еще раз поблагодарил ее и вышел в осеннюю свежесть золотой осени, полон надежд и будущих предстоящих сделок…
Подготовив письмо на бланках института, явился к 9 утра в приемную директора. В приемной было многолюдно, так как в 9 часов в его кабинете проводилась пятиминутка руководства подразделений. Секретарша, заметив меня, пригласила подойти к ее столу. Внимательно прочитав письмо, она шлепнула регистрационный штамп, написала номер обращения, затем подняла прекрасные свои глаза и сказала:
- Подойдете к двенадцати часам, заберете письмо с подписью. Я говорила Академику о Вас. Он подпишет, чтобы не задерживать наши программы по расширению сотрудничества с иностранными партнерами.
Я был вне себя от радости, и предвкушения ожидающих меня больших денег. Каштаны аллеи в утреннем солнце приветливо кивали медно желтыми листьями в объятиях прохладного осеннего ветерка, и я не заметив, как очутился за проходной. Машинально взглянув на циферблат ручных часов, было уже 9 часов 30 минут. Самое время выпить чашечку кофе. Троллейбус номер 18 как раз ходил по соседней улице до "Площади Независимости", где в подземном переходе кафе с превосходным кофе. Туда и обратно я рассчитал, что, выпив там чашечку, я вернусь в институт вовремя. Что и сделал. Такого подъема деловой активности, принесшей мне первую удачу, я не испытывал никогда еще в жизни. Мир казался добрым и привлекательным и все, работает на мой успех…
Глава 4
Ровно в двенадцать асов дня я уже был у секретаря в приемной. Девушки было не узнать. Вместо строгой сотрудницы она приветливо улыбалась мне, своею трогательной прекрасной улыбкой и каким-то мягким жестом, как это умеют делать только женщины, понравившемуся ей мужчине, подала мне бланк письма, с круглой печатью подписанный академиком, со словами: - Второй экземпляр остается у нас. Академик просил передать, что если будет заинтересованность в совместной работе в области новых разработок и развертывание производства за территорией Украины, то наш институт готов к сотрудничеству.
- Спасибо! - поблагодарил я, но девушка поспешно поправила меня.
- Оксана!
- О, да, Оксана, спасибо большое за оказанное доверие и участие! До свидания.
- Вас ожидает Ивахненко, зайдите к нему! - донеслось мне следом.
- Хорошо! - издали, закрывая за собой дверь, ответил я.
Когда я принес письмо с подписью Академика начальнику производства, в кабинете с Ивахненко сидел и аспирант Олег. Он, числился в должности заведующего по новым разработкам, и все опыты, что велись по синтезу искусственных алмазов проходили под его надзором и непосредственным участием. Еще с порога, Ивахненко встретил меня возбужденным окликом:
- Честно говоря, я не ожидал, что директор института даст зеленую улицу вашему СП?
Я достал из папки оригинал подписанного письма и подал ему. Но он вынул из своего стола ксерокопию со словами: - Оставьте себе. Ну, и с чего начнем? - сказав, он вопросительно стал смотреть на меня.
- Меня интересует то, что вы на этом этапе можете произвести? А, именно, какой максимальный вес, начиная от одного карата и выше? И, что в настоящее время у вас есть, и в каком количестве?
Ивахненко и Олег улыбнулись. Я не понимал, чему они улыбаются? Пауза затягивалась. Разрядил обстановку Сергей Алексеевич.
- Олег, покажи, расскажи наши возможности. Я, конечно, понимаю академика Иванова и его прогрессивный настрой, но, к сожалению, реалии таковы, что желание прыгнуть выше своей головы невыполнимо! - сказав народную мудрость, Ивахненко сделал умное лицо и с чувством выполненного долга стал смотреть на меня. Я не долго, думая, высказал:
- Прыгая выше головы, человек решает массу попутных задач. Ведь не зря у англичан есть очень мудрая пословица: "Прогресс в технических достижениях достигнут благодаря ленивым работникам".
От моих слов Ивахненко заерзал на стуле, и сказал: - Ну, дерзайте, Валентин Альбертович, и вот Олег Аскольдович вам в помощь. А мне снова надо бежать снова в отдел снабжения. Успехов! - сказав, начальник исчез за дверью своего кабинета, забыв закрыть за собою дверь. В эту дверь вошел в грязном ватнике и рабочих черных брюках, пожилой рабочий:
- Олег, давай пошли, надо успеть сделать закладку, а то снова простой пресса будет, и влетим в копеечку.
- Валентин Альбертович, посидите тут максимум с пол часика, я схожу в цех, затем мы обстоятельно поговорим с Вами обо всем.
- Хорошо, Олег Аскольдович.
- Можно просто Олег.
- Да, Олег. Я буду здесь вас ждать.
Олег появился в открытой двери через двадцать пять минут. Не обращая никакого внимания на меня, быстро пробежал к своему столу там взял кусок хозяйственного мыла и вышел. Затем уже с вымытыми руками и в чистой одежде с порога окликнул меня:
- Пойдемте в лабораторию, я покажу образцы, и расскажу, что мы можем производить и перспективы.
Олег привел меня в просторную светлую комнату. У стены комнаты стоял огромный канцелярский сейф в скважине замка сейфа торчал ключ. Олег открыл сейф и достал белую картонную коробочку с бумажными пакетами, пронумерованными и подписанными.
- Здесь образцы, изготовленные по нашей технологии. Но качество желает быть лучшего.
- Нас интересуют образцы от одного карата и выше. - Высказался я.
- Мы достигли образцов среднего качества оптимального веса в пол карата. А вес в один карат и один с половиной, дают негативные включения в виде внутренних раковин и мельчайших трещин. Да и проблемы с цветовой гаммой. Сейчас на ваше усмотрение могу предложить камни ноль целых пять десятых карата до одного целого и семьдесят пять сотых карата. Если качество устроит, то можете приобрести.
- Ну, мы должны придти и определить качество, подобрав то, что будем брать у вас. Назовите цену за карат?
- От двадцати пяти до семидесяти пяти долларов за карат, в зависимости, конечно, от качества.
- Спасибо Олег, перезвоню вам, когда будем готовы, согласую время и назову вам фамилии для пропуска. Мы приедем со своими приборами для проверки качества.
На том и решили. Распрощавшись, я ушел…
На третий день после нашего разговора с Виктором Ивановичем и Виталием Николаевичем в фойе гостиницы "Турист" утром я позвонил Виктору Ивановичу и доложил товарищу полковнику в отставке, что товар осмотрен, цена согласована, и теперь нужен эксперт для определения качества и покупок.
Виктор Иванович тут же пригласил меня на аудиенцию, для согласования действий в то же самое место встречи.
- На двенадцать часов дня, устроит? - предложил полковник.
- Вполне! - согласился я. И в гостиницу "Турист" прибыл к двенадцати часам. Там меня уже ждали Виктор Иванович и Виталий. Поздоровавшись, я рассказал им об условиях сотрудничества, назвав порог цен за карат.
- Ну, что же, Валентин оперативно справился с заданием. - Глядя на меня, сказал Виктор Иванович, затем повернул голову к Виталию Николаевичу и добавил, - Можно вызывать харьковчан для проверки и покупки.
- Я свяжусь с Харьковом, все расскажу, как есть. Пусть присылают экспертов и производят отбор товара. - Авторитетно заявил Виталий.
- Ну, так на сегодня все! - можно расходиться по домам, сказал Виктор Иванович. Зная, как он работал со мной по изумрудным камням, я добавил: - У меня еще некоторые дополнения по специфике работы с институтом.
- Говори! - как командир военного подразделения скомандовал полковник. Не успел я открыть рот, чтобы ответить, как вмешался Виталий:
- А может, сходим, тут через дорогу, ну, ты Виктор знаешь, в кафе. Там и обсудим. - Предложил Виталий Николаевич.
- Хорошо, послушаем, как нам работать с академиками. - Согласился полковник. Я позже узнал, если полковник дает добро значит, у него была недавно пенсия, и он угощает. Если говорит, что идите без меня, значит, денег на кафе нет, и праздника не будет. Я по своей привычке подумал о хорошем кофе. Но, в типичной сохранившейся еще с советских времен забегаловке за стоящими столиками было много мужчин старшего возраста. Кто пил водку, которую наливали тут под розлив. Кто пиво было и кофе, но не в чашечках, как в моем излюбленном кафе на Крещатике, и не натуральный "Арабика", а растворимый в одноразовых пластмассовых стаканчиках, в которых разливали здесь и водку. Виталий Николаевич заказывал напитки и закуску, Виктор Иванович оплачивал наш не хитрый банкет.
- Ну! - поднял стаканчики, наполненные по сто грамм водки Виктор Иванович, - За наше начинание, чтобы все вышло, как надо. - И чокнувшись, с нами выпил.
- Рассказывай Валентин. - Облизывая измазанный палец в селедке, сказал Виталий.
- Специфика проста, изготовитель поставил условие, что будет работать только через меня.
- Как это?! - подозрительно воскликнул Виктор Иванович.
- Работа у них серьезная, еще не совсем отработанная технология. "Ноу-хау" должно быть
Соблюдено, чтобы избежать утечек, поэтому они выдвинули такие условия.
- Ну, ты Валентин расскажи подробнее, как? - спросил Виталий.
- Нет, погоди, Виталя, - вмешался полковник, - закажи еще по сто грамм.
Виталий ушел делать заказ, а хитрый Виктор Иванович спросил:
- А как же с ценой?
- Они оценивают каждый камень, я озвучиваю цену за карат. Независимо от качества камней. Например, есть партия камней десять штук по семьдесят пять долларов за карат.
Покупатель готов заплатить сто семьдесят, сто сорок за карат. Мне вручают камни, вы знаете цену семьдесят пять, покупателю говорите сто сорок за карат. Приглашаете его с оценщиком экспертом, чтобы он проверил качество товара. Мы идем с товаром в условленное место, где покупатель оценивает камни. Если ему что-то не подходит он возвращает там один или два камня, на остальные говорит стоимость, по которой возьмет. Если мы соглашаемся, проходит сделка, что выше семидесяти пяти долларов, это наша маржа. Делим по-братски поровну. И еще, этот бизнес основан на доверии, если кто-то из вас или из ваших покупателей попробует связаться самостоятельно, с ними никто работать не будет. Эту часть экспериментальных работ, в том числе исследование по части ювелирного качества, под контролем и случайных связей там нет. - Сказал я.
Подошедший к нам Виталий почти все, что я говорил, услышал и закивал головой в знак согласия. Мы выпили еще, и я удалился на станцию метро "Левобережная"…
- Харьковчане обещали проверить камни. - Сказал Виталий при очередной встрече на нашем старом месте в гостинице "Турист". Он назвал время и дату, когда приедут эксперты. Я записал в блокнот подробности нашей договоренности и ушел. Из домашнего телефона согласовал с Олегом его готовность принять двух экспертов из Харькова. И теперь осталось ждать представителей покупателя для отбора товара.
- Два парня приехали и остановились в гостинице! - сообщил мне Виктор Иванович, и тут же спросил, - Когда приглашать их?
Я согласовал встречу с Олегом и, сверив с ним часы, сообщил полковнику.
В назначенное время Артур и Игорь приехали на снятой девятке к институту, где Виктор Иванович и Виталий уже поджидали их со мной вместе. Олег выписал пропуска эксперту и мне. И я провел Артура к Олегу и Артур начал отбор камней, проверяя своим электронным аппаратом. Так им были отобраны тринадцать камней, которые впоследствии в Харькове ювелир Сергей Владимирович Север забраковал, сказав при встрече со мной:
- Артур вздул меня на тысячу долларов. Эти камни ничего не стоят, годятся только на правку шлифовальных кругов.
Тем не менее, заказал искусственные камни. Я связался с Олегом, он передал мне заказанные экземпляры. Эти образцы ему не понравились. Это был среднего роста круглолицый полноватый мужчина лет тридцати пяти в сером осеннем поношенном пальто и мятых брюках. На голове кепка. Он был очень разговорчивым парнем. Много обещал, рисовал золотые горы и радужные перспективы. Но, когда я возвратил их Олегу, он скорчил недовольную гримасу, пробурчав:
- Стоило морочить голову. - Хлопнув дверью своих белых Жигулей, уехал. Я опять остался ни с чем. Ни денег, ни товара. А завтра снова выходные…
Дело синтетических алмазов застопорилось и не двигалось с места. Ничего не получалось. И при очередной встрече Сергей стал сетовать на неудачи и потери в деньгах. Я понял, что из этого бизнеса ничего не будет…
Глава 5
И стал возвращаться к теме неликвидов. От бывшего Советского Союза осталось много неработающих предприятий, использовавших ранее химическую продукцию. Залежи промышленных химикатов оставались на складах, и руководство заводов не знало, что с этими залежами делать. На свалку их вывозить строго запрещалось, а специализированные хранилища принимали химикаты строго по заявкам и с соблюдением финансовых затрат, которых у предприятий не было.
Итак, я из коммерческих журналов стал подбирать фирмы покупатели того или иного химического сырья из области неликвидов. Так наткнулся на предприятие "Еврохим". Прежде чем вступать в отношения с фирмой покупателем, необходимо было узнать ближе возможности их закупок, и куда отвозить продукцию, и есть ли транспорт, или снимать свой и так далее. Созвонившись с директором, я запросил встречу, и приятный женский голос пригласил меня приехать. Когда я открыл дверь фирмы, то увидел за письменным столом, оторвавшись от ноутбука, сквозь очки на меня смотрела красивая женщина.
- Здравствуйте! - поздоровался. Она ответила и мы, молча стали смотреть друг на друга. Я понял, что директора нет на месте, и я приехал зря, но, на всякий случай спросил:
- Скажите, пожалуйста, когда будет директор?
- А, вы по какому вопросу? - заулыбалась девушка.
- Я директор совместного Украинско-Венгерского предприятия "Универсалис-Сервис", Валентин Альбертович и хотел бы поговорить о сотрудничестве.
- А, чем занимается ваше Совместное Предприятие? - заинтересованно спросила моя собеседница.
- Это конфиденциальная информация, по этому вопросу я буду говорить с директором для подписания предварительного договора о намерениях.
- Вы как раз беседуете с директором "Еврохим", меня зовут Елизавета Владимировна. Мы закупаем промышленные химические неликвиды, проводим анализы и производим подготовку для повторного использования в промышленности. Продаем даже заграницу.
На нашем сайте вы можете ознакомиться с прайс-листом закупок тех химикатов, которые нас интересуют.
- Елизавета Владимировна все это мне доступно и понятно, меня интересуют детали поставок, если можно, пожалуйста, уделите мне немного внимания.
- Да, я, Валентин Альбертович, вас слушаю. - Она с нескрываемым любопытством стала слушать меня с готовностью. Выяснив все, что мне было нужно, я, поблагодарил, и направился к двери, когда услышал:
- Подождите! - вышла из-за стола, протягивая мне визитку. Она была среднего роста, подстрижена коротко каштановых волос и с огромными карими чувственными глазами, остреньким подбородком и правильным красиво очерченным по-гречески носом. Ее острый ум сразу уловил мое предложение по купле-продаже кальцинированной соды, которую я нашел на фабрике бытовой химии "Заря". Елизавета Владимировна согласилась приобрести три тонны. На фабрике "Заря" всем заправлял главный инженер Анатолий Тихомиров. Когда я появился в его кабинете, то увидел красивого и статного мужчину с вьющимися волосами черными блиставшими энергией глазами. Такое впечатление, что жгучий певец из цыганского ансамбля между выступлениями вошел в курилку. Сигарета дымилась у него в белых, как жемчуг зубах, и он, что-то энергично говорил тучному собеседнику европейской внешности. Оба повернулись в мою сторону, когда я появился перед ними.
- Вы, кто? - спросил меня Тихомиров, - И, как вы сюда прошли?
- Когда меня спросили на проходной, вы к кому идете? - начал оправдываться я, - К главному инженеру, он меня ждет! И я стремительно к Вам прошел, попавшийся рабочий подсказал мне, где Ваш кабинет.
- Вы Валентин Альбертович?
- Так точно! - по-военному отчеканил я, - А вы Анатолий Тихомиров, и, если не ошибаюсь, Ваш коммерческий директор Радован Карачич.
- Да, меня зовут, Радован, но тут называют Радо. Я из Болгарии женился на Киевлянке и осел. Но немного не так, исполняю обязанности коммерческого директора, а должность главный механик.
- Так, как правильно я понял, вас Валентин, вы по поводу кальцинированной соды?
- Да и хотелось бы взглянуть на ваши запасы?
- Радо окажи содействие по всем вопросам. - Сказал Анатолий. Карачич встал со стула и сказал, обращаясь ко мне:
- Пойдемте на склады там я все наши запасы покажу.
- Валентин оставьте ваш кейс здесь, когда осмотритесь, зайдете, согласуем цену и когда вывезете, расскажите мне.
На складе были двадцать поддонов по восемь 25 килограммовых мешков. Кальцинированная сода была слипшейся, как камень.
- Радо я бы всю соду забрал, но она слежалась и уже не годится для покупок.
- Валентин Альбертович у нас здесь есть две мельницы. Скажите, когда вы планируете забрать соду?
- Это зависит от того, когда вы ее измельчите и упакуете в мешки.
- Но у нас нет возможности упаковать в наши фирменные мешки с этикетками и нашим логотипом.
- Это не требуется. Мешки должны быть такие же только внешне чистые и завязаны, так, чтобы не развязались во время транспортировок. Подготовите мне три тонны на поддоны, которые я вам верну.
- Нам надо дня два три. - Сказал Радо.
- Хорошо, договорились. Я наверх к Тихомирову.
- До свидания. - Он протянул мне руку и пожал.
С Тихомировым согласовали цену, и он подсказал мне транспортное хозяйство, сказав, где оно находится. Я сразу же последовал туда. С главным механиком транспортного хозяйства я узнал расценки, пообещав снять грузовик для перевозок на четыре часа.
И с этим уехал домой. В то время Елизавета Владимировна выручила меня как нельзя кстати…. Виктор Иванович на очередной встрече стал ревностно спрашивать:
- Где ты берешь деньги?
- Ну, я же не только вашими изумрудами и бриллиантами занимаюсь.
- А, чем еще? - Спросил Виталий Николаевич. При этом, наливая водки мне в пластмассовый стаканчик.
Мы стояли за круглым столиком в кафе напротив гостиницы "Турист".
- Еще чем? - переспросил я, - Да всем, чем придется. Например, игрою в казино по своей собственной системе в Гидропарке.
- Да ну?! - удивленно ни то спросил, ни то изумился Виктор Иванович.
- А вот если тебе дать пятьдесят гривен, отобьешь гривен двести пятьдесят? Мне пришлось сводить друзей в казино. Эти проигранные 50 гривен Виктор Иванович долго вспоминал нам с Виталием Николаевичем. Но каждый раз отвечал ему Виталий, ни то в шутку, ни то всерьез:
- Господин полковник, ну, никто не заставлял тебя давать эти деньги. Ты же добровольно выложил их. И мы героически проиграли.
На этом наша эпопея компанией ходить в казино закончилась, как, впрочем, и весь остальной бизнес. Ничего не выходило, никакого товара у них не было, только разговоры и застолье после получения пенсии. Так как Виктор Иванович получал четыреста долларового эквивалента, а виталлий Николаевич сто восемьдесят, то Виктор Иванович покупал водки в два раза больше, а Виталий Николаевич в два раза
меньше. Мне до пенсии было еще не скоро…
Глава 6
Однажды друзья меня познакомили в свое время с Эрихом Карловичем. Это был очень вежливый и порядочный человек. Общаясь ним, у меня на душе всегда становилось немного легче, от повседневной действительности окружавший нас в этот переходной период от развитого Социализма, до старого, как мир Капитализма. И невзгоды, и неудачи в бизнесе переносились чуть-чуть, задевая за живое, как говориться рикошетом.
Эрих Карлович любил грандиозные проекты, но в отличие от друзей, у Эриха Карловича кое-что получалось. Я проникся и проникаюсь в отношении его с глубочайшей симпатией и уважением. Но, чтобы не казаться сентиментальным, старался не выдавать свои чувства в отношении к его деловым и ровно, как и человеческим качествам. Не далее, чем вчера, он познакомил меня, как мне показалось, со своей любовницей, Глыбовой Натальей Викторовной. Что касается Любовницы, я могу ошибаться. При первом взгляде на эту женщину я увидел гречанку. Смуглая кожа, огромные голубые даже синие глаза. Она была привлекательна. Но, такой тип низкорослых женщин мне не нравился. Моя жена, затмевает всех их, и женщины для меня ничего не значили в этот бурный период перемен. Я могу рассматривать их только, как деловых партнерш, если они могут предложить, хоть что-то стоящее или ценное, приносящее, хоть маломальскую прибыль. Наталя Викторовна нарисовала мне заманчивые предложения. Я сразу насторожился, почувствовав в их заманчивости неправду. Ну не могут быть закупки бриллиантов на постоянной основе через посредников… Ну не могут быть закупки сорока тысяч тонн дефицитнейшего проката на складе в порту, потому что вот ее знакомая сотрудница ей предложила с готовыми документами. Имея опыт с продажей арматурной стали и африканской компанией, я отметил про себя. Еще и то, что, ворочая такими сделками, Наталья Викторовна не может при этом оплатить свой навороченный смартфон. Это говорит о том, что Эрих Карлович в темную использовал меня, чтобы отвязаться от пустой траты времени, на разговоры женщины, мечтающей о “крупных и успешных делах”. Мне неудобно будет выходить с этими предложениями на контакт с Иваном Николаевичем. Снова буду оправдываться перед ним, снова буду извиняться, встречаясь по заказам со стороны Натальи Викторовны, о чем рассказал Эриху Карловичу. Он сказал, что перезвонит мне. И еще, что есть готовые сделки по кредитам, которыми он занимался, подписывая в банках нужные бумаги, в самый последний момент заказчик спрыгивает. Таким образом, он меня как-то подготовил к очередному срыву очередного "покупателя" бриллиантов, а также и алмазного сырья. И, как всегда, снова и снова меня должна выручить неликвидная продукция. Это маленькие деньги, но все, же деньги, когда нет, ни копейки в кармане, а голова забита несбыточными проектами моих знакомых и друзей, которые пытаются изо всех сил вовлечь и меня в эту бессмыслицу мечтателей о бизнесе.
Как-то я нашел на одном из предприятий просроченное сернокислое железо, которое понадобилось фирме "Солярис". Я позвонил туда и энергичный мужской голос, не вдаваясь в долгие рассуждения, коротко спросил:
- Сколько железа у вас есть?
- Примерно сто пятьдесят килограмм! - ответил я.
- Точно мы взвесим, везите, возьму по одному доллару за килограмм.
- Нет, не выйдет, по полтора доллара.
- Я сказал по доллару, что непонятно?
- Вы не спросили, сколько вы хотите, а сразу называете свою цену?
- Ну, хорошо пусть будет по доллару и двадцать пять центов.
- Хорошо, согласен.
- Когда будете?
- Назовите точный адрес, куда привозить?
- Скляренко пятнадцать, у ворот нажмете кнопку переговорного устройства, скажете, что привезли заказ к Олферову Дмитрию Ильичу. Вас сопроводят к складу. Если меня не будет там, подождете, я приеду и рассчитаюсь.
- Простите, Дмитрий Ильич, но сернокислое железо давно просроченное.
- Оно в пакетах по двести пятьдесят грамм.
- Да и немного в отсыревших лежалых пакетах.
- Не страшно, привозите, только точно сто пятьдесят килограмм.
- Да точно, к четырем часам привезу.
Мне вспомнился ремонтный цех гальваники ремонтных мастерских метрополитена. Технолог Антонина Михайловна этого цеха просила бесплатно вывезти этот химикат, чтобы освободить место от наложения штрафа за хранение. Я обещал, что заберу эти пакеты. На часах десять часов утра, набираю рабочий номер Антонины Михайловны.
- Да, я вас слушаю, говорите!
- Здравствуйте Антонина Михайловна, это Валентин Альбертович, помните меня?
- Что-то припоминаю.
- Я приеду за сернокислым железом, могу забрать весь остаток, что там у Вас залежался.
- Когда будете?
- К часам двенадцати, вас устроит?
- На проходной по внутреннему номеру наберете меня, скажете номер машины и фамилию водителя.
- Хорошо!
Я вспомнил, что на первой встрече с Антониной Михайловной, подготовил все упаковки
химиката, сложив в пустые тубусы, для удобной отгрузки. Теперь стоял вопрос найти транспорт. По объявлению быстро нарисовался микро-грузовик легковой машины с кузовом в виде каблучка; - заказал. Водитель быстро явился к моему дому, и я встретил его, сел в машину.
- Оплата после доставки груза, сразу, как только произойдет разгрузка. - Я указал адрес, и мы прибыли к мастерским. Формальности быстро уладились. В салон каблучка я загрузил тубусы с пакетами химиката и к четырем часам я был уже на улице Скляренко, 15, у ворот фирмы "Солярис". По селекторной связи охрана сообщила мне, что Олферов на подъезде, ожидайте. Через десять минут появилась машина с ним. Получив деньги, сто семьдесят пять долларов я отдал водителю 10 долларов США, заработав, таким образом, сто шестьдесят пять. Это была первая сделка и знакомство с главным технологом фирмы "Солярис" Олферовым Дмитрием Ильичом. Он после этой сделки с сернокислым железом, озвучил несколько предложений, над которыми стоило поработать мне, а именно, это был заказ на гальванические выпрямители. Я нашел два выпрямителя в хорошем качестве на складе. Заведовал оборудованием гальваники Каплин Петр Иванович. Это был тучный пожилой мужчина с красным аллергическим лицом от длительного соприкосновения с кислотными химикатами. Он взялся вывезти выпрямители за пределы завода, когда на транспортной проходной будет дежурить его родственник, чтобы меньше было вопросов.
- У нас есть свой заводской транспорт, мы отгрузим и вывезем за пределы завода, куда скажете.
- Расчет я произведу после того, как выпрямители будут вывезены за проходную.
- Отдадите Коле, моему родственнику, ту сумму, что я назвал за выпрямители, когда машина выедет.
Но сказка быстро сказывается, а дело идет медленно. То у Каплина футбол в Одессе ветеранов. То на проходной не тот человек. Тоне могут вытащить из подвала очень тяжелые выпрямители. И целая вереница откладываний затягивала этот процесс на вторую неделю. Но Олферов уперся и хочет именно этот выпрямитель, как более надежный и новый. Пока сделка по выпрямителям откладывается, позвонил Эрих Карлович и сказал, что будет звонить мулат Женя, непосредственный представитель ювелира. Вот сижу, жду звонка, даст Бог, завтра состоится сделка. А не даст Бог, значит, уберег Бог меня от очередной лжи. Звонок от мулата Жени так и не поступил…
Сегодня все гроши, что были у меня, иссякли. Деньги, как всегда, имеют одно нехорошее свойство заканчиваться.
- И вот уже пять часов утра, надо что-то срочно предпринимать? - сказал я сам себе, и принялся рыться в своих записях, пытаясь, хоть что-то найти, пока моя семя спит. В свой дневник нашел информацию по заводу "Эмко", где были записаны два галтованных механических барабана для очистки мелких штамповок от заусенцев, что возникают при изготовлении этих деталей. Олферов интересовался такими устройствами.
И я решил связаться с Дмитрием Ильичом, когда наступит рабочее время. А пока займусь утренними процедурами…
До завода "Эмко" добрался к девяти часам утра. В технологическом отделе служащий взял ключи и отвел меня в механический цех, где хранились эти две установки. Я связался по телефону с Олферовым. Он примчался на завод. Эти установки подходили ему для устройства мельницы. И снова сорвалась сделка, руководство отказало, сославшись на производственную необходимость. Олферов подбросил меня к метро и распрощался со словами:
- Будем на связи, сразу, когда на "Электронмаше" созреют выпрямители, держите меня в курсе.
- Пока!
Я вылез из машины и уныло побрел переходом к станции метро "Контрактовая площадь".
Дома меня встретила жена словами: - Вот пила без тебя кофе. Собрала дочь в школу, а ты даже не оставил записки, когда будешь дома? - закончив монолог, она подошла ко мне. Я обнял ее, прижал к себе. Что я мог сказать ей в эти минуты. Что нет денег, что негде заработать. Что полный развал промышленности, и ничто и нигде не работает. Страну поразил кризис, и знаменитая "Перестройка". Украина пережевала надвигающуюся Оранжевую революцию и, что ничто хорошее для народа не придет.
В безысходном отчаянии я позвонил старому знакомому Левченко Валентину Ивановичу с просьбой помочь с шаровой мельницей. Левченко, в свою очередь, в витиеватом обещании безбедной жизни, и как издевательски добавил целых пять лет, попросил меня найти продавца фуражного ячменя и фуражной пшеницы в размерах 350/100 тысяч тонн.
Я набрал по телефону знакомую фирму "Андорра". Там отозвалась женщина секретарь и переключила на менеджера продаж:
- Валентина Владимировна, - представилась менеджер. - Супер! - воскликнула она, когда услышала, что ей предлагается. Спустя десять минут Валентина Владимировна ответила:
- Директор Владимир Александрович ждет вас в десять утра в понедельник.
Я связался с Валентином Ивановичем, он ответил, что не может в десять, так как совещание в десять в министерстве. Попросил, перезвонит к часам двенадцати, и, что согласуем вопрос. И что он поедет, проведет переговоры.
Услышав, то, что Левченко собирается провести переговоры без меня, мне, честно сказать не понравилось. Мне не понравилось и то, что он нарисовал мне пятилетнее безбедное существование. Напрашивается вывод, о чем слишком хорошо рассказывают, то не есть вся правда о содержании этого рассказа. Но, может быть есть на этом свете честные люди, в чем я стал сильно сомневаться, если речь идет безбедном существовании, а значит, о хороших дивидендах врет Валентин Иванович, бывший директор научно-исследовательского института Хлебной Промышленности Украины Академии Наук СССР. Но, жизнь идет. СССР исчез, как призрак Коммунизма, что бродил по Европе, еще при жизни Карла Маркса, и наш Левченко, как директор остался не удел…
Но, вернемся к бриллиантам. Мне на мобильный телефон вдруг позвонил Эрих Карлович, и справился, звонил ли мулат Женя или нет? Я честно ответил, что не звонил.
- Ну, я возьму все под контроль! - ответил он. После его звонка я решил восстановить свое доброе имя перед Иваном Николаевичем и позвонил на его телефон. Объяснив ситуацию, выслушал, что он вызвался ждать еще. Всем им легко говорить, когда в карманах ни гроша в стране безработица, да еще грядут два выходных дня, как тут заработать? Явно Бог хочет испытать меня, и нашу страну голодом и берет всех на измор. Хоть все религии мира говорят, что этого хочет сатана, а не Бог. Бог — это Любовь и терпение. Ну, что же, будем любить невзгоды и благодарить Бога за ниспосланное очередное испытание…
Судя по почерку оттягивать закупку бриллиантов под псевдонимом "Ювелир" скрывается многообещающий ювелир из Харькова Сергей. Он, так же обещал очень искренне и внятно, но никогда не выполнял обещания. Если и случалось, что выполнял, то старался выполнить обещанное на десять процентов и с оттяжкой недели натри. Я перезвонил Эриху Карловичу: - Если это ювелир из Харькова, то никакого дела не будет! - категорически запротестовал я. На что, Эрих Карлович ответил: - Ювелир не из Харькова. Женя ответил, что цены устраивают и, что сделка переносится на понедельник. Валентин, запишите Женин телефон, позвоните ему. - Я аккуратно записал телефон мулата Жени.
Итак, ловко переключив на меня решение вопроса покупателя бриллиантов, Эрих Карлович временно ретировался. Теперь будет ждать информации от меня. Звонить Жене бесполезно, все теперь зависит от покупателя, которому подходят цены. Я продолжаю удивляться, как могут подходить цены, когда эти цены по установленному для Украины порогу эти цены по прайс-листам "Дебирс", монополиста мировой торговли драгоценными камнями, на сорок процентов больше, что в эти сорок процентов входят все пошлины на вывоз камней за границу. И если это наш местный ювелир, то не знать Ивана Николаевича он не мог. И тут меня посещает предательская мысль: - "Мне теперь ясно откуда растут ноги? Наверняка Николай Иванович и Виталий рассказали о ценах на экспериментальные синтетические алмазы Эриху Карловичу. И Эрих Карлович, не до конца усвоил о каких камнях идет речь, вписался в тему и начал действовать по своим каналам". Вот и возник этот, никому не известный ювелир. Становиться все интереснее, а что будет дальше? Во всяком случае, я инициативу со своей стороны проявлять, не намерен, нет смысла…
Глава 7
Не теряя времени, я нашел еще один сохранившийся после развала СССР завод номер 410. Этот завод по ремонту гражданских авиационных самолетов, потому и сохранился, так как эта отрасль нужна всем странам, не зависимо от политических ситуаций. Еще был рабочий день 16 часов и сегодня пятница. По справочнику нашел номер телефона приемной и набрал. Миловидный женский голос ответил мне. Я назвал, что меня интересует и девушка соединила меня с заместителем директора по техническим вопросам Чучманом Михаилом Ивановичем.
- Я вас слушаю? - чистым баритоном раздалось в трубке. Я представился и спросил его, о том есть ли на заводе бывшие в эксплуатации выпрямители для гальванических работ, и что наша фирма "Солярис" желает приобрести несколько. Михаил Иванович сказал мне, что было бы неплохо приехать и отобрать какие вам подходят. Еще и посетовал на то, что весь проход заставили этими шкафами пройти мешают в архив за документацией. Затем добавил, что, если можете приехать сейчас, я выпишу вам пропуска. Я уточнил, до которого часа они работают. Чучман сказал, что если надо, то и до семи часов могут задержаться. Я не верил в свою удачу и продиктовал свои паспортные данные, что буду максимум к половине шестого, из-за возможных пробок. В 17 часов 45 минут я прибыл на проходную завода. Меня встретил Михаил Иванович и, сверив мой паспорт с данными пропуска, сказал:
- Идемте, я вас познакомлю с нашим электриком, он отвечает за выпрямители, и ответит на все ваши вопросы. Мы прошли лабиринтом коридора к маршу ступенек, ведших на третий этаж здания, и очутились в пасмурном коридоре, уставленном выпрямителями. Резкий запах химикатов стоял в этом коридоре, где обнаружился электрик, который при знакомстве проворчал:
- Михаил Иванович, между прочим, мой рабочий день до четырех часов дня.
- Ну, что ты ворчишь, как, будто мы не платим тебе сверхурочных часов, Гриша. - сказал так, Чучман посмотрел на меня, добавив: - Знакомьтесь Валентин Альбертович, наш электрик Григорий Васильевич Знаменский. Покажи Валентину Альбертовичу, какие из выпрямителей рабочие, какие подлежат ремонту, а что уйдет на металлолом.
- Да, я понял! - отозвался он, и, повернувшись в мою сторону, добавил, - Тут рабочих три из шестнадцати. А сколько времени займет ваш осмотр?
- Нисколько. Я приеду в понедельник с нашим экспертом, и мы отберем выпрямители для нашего производства.
- Ну, тогда можно договариваться на понедельник. - Сказал Чучман, глядя на меня, и добавил, - Звоните к десяти часам, я выпишу пропуска вам, и определяйтесь…
Домой я прибыл, потратив на дорогу, всего двадцать пять минут благодаря тому, что на новеньких Жигулях меня подвозил к метро Григорий Знаменский. В дороге он сетовал на заместителя директора по техническим вопросам Чучмана.
- Вот гнида, сует нос во все щели, думает, что мы выносим все, что не попади из предприятия.
- Я бы так не сказал. - Возразил я.
- Обоснуйте? - подозрительно взглянул на меня Гриша.
- Во-первых, когда отзываются о своем руководителе в таком тоне с первым встречным, значит, на то есть веские причины. И я усматриваю в этом два варианта. Первый, проверка на вшивость. Это значит, подыграет моим убеждением или нет? Если да, то человеком можно манипулировать и вить веревки. Если нет, то лучше с ним не иметь дела. Так вот, Григорий Знаменский, со мной можно иметь дело.
- Ну, да ладно, это мы еще посмотрим.
До станции метро "Университет" ехали молча. Григорий высадил меня у перехода к станции и коротко кинул:
- До понедельника…
В субботу 17 июля 2004 года, сел за письменный стол и на понедельник я набросал небольшой план, что нужно сделать:
1. Работа на 410 заводе.
2. 8 часов 30 минут звонок Каплину Петру Ивановичу, решить с выпрямителем.
3. В 12 часов звонок Левченко Валентину Ивановичу.
4. Ждать звонка от Жени и затем перезвонить Ивану Николаевичу.
Что с этого получится, посмотрим в понедельник.
Сегодня воскресенье 18 июля 2004 года.
В 8 часов 10 минут позвонил Женя. Оказалось, что очередной посредник от покупателя бриллиантов. Он взял тайм аут на неделю. Я перезвонил Эриху Карловичу, и мы решили, что если не будет сделки через неделю, то пусть забудут наши телефоны. А отношение ко мне со стороны Ивана Николаевича никого не волнует.
Понедельник 19 июля 2004 года.
Чучман Михаил Иванович, перезвонил мне в 9 часов утра и перенес наш визит с Олферовым сначала к трем часам дня, затем на завтра к десяти утра. По звонку Каплину Петру Ивановичу, его, как всегда, нет на месте. В 11 часов 50 минут звоню на мобильный телефон Левченко Валентину Ивановичу:
- Это Валентин Альбертович, здравствуйте.
- От, ****ь! Сколько я тебе ***** говорил, не звонить на мобильный телефон! Я уже на работе. А то будут приходить счета.
Я в сердцах бросил трубку, и набрал рабочий телефон, зная его импульсивную беззлобную и капризную ругань старого педераста.
- Это снова я! - сказал спокойно, как ни в чем не бывало.
- Слышу! Значит, с кем ты там говорил?
- Я договорился с менеджером. Спустя десять минут она ответила, что директор ждет нас. Этот вопрос на контроле директора.
- Ни я, ни ты туда на переговоры не пойдут. Будут говорить покупатели. Потом с нами подпишут договор, рассчитаются. Жизнь такая. Ну а если не получится, ну так и будет, не договорятся, значит, не договорятся.
Я продиктовал ему свои телефоны и распрощался. В два часа тридцать минут звонит Каплин Петр Иванович.
- Можно забирать печку. Когда будете?
- Через два часа, точнее в четыре, пять часов.
- Берите легковой автомобиль.
- Хорошо, ждите! - ответил я Петру Ивановичу.
Эту печку для плавки металла заметил Олферов Дмитрий Ильич, когда на заводе "Электронмаш" в заводском подвале-бомбоубежище, оборудованном под складское помещение, мы с Каплиным и Олферовым осматривали хранящийся еще в упаковке выпрямитель высокого тока для гальванических работ. Итак, я быстро оделся. Сообщил Лиле, что еду за печкой, что будут сегодня деньги. И уехал на трамвае к Олферову. Через десять минут я уже стоял на Скляренко 15 и жал на кнопку. Металлическая калитка открылась, и охрана пропустила меня к Олферову. Я пришел на первый этаж, зашел в рабочий офис, где за компьютером сидела секретарь Богдана. На круглом столе лежали два слитка золота по 500 гр. каждый. Вес я определил на глаз. На слитках стояло клеймо виде двухглавого орла и ниже проба и вес. Олферов вошел, увидел меня возле слитков, покраснел, как юноша.
- Мы договаривались, - сказал он, отсчитывая 300 долларов, - что в стоимость входит и доставка.
- Хорошо! - сказал я, и взял деньги.
Без особого труда нашел легковой автомобиль. Водитель, узнав, куда надо ехать и что везти назвал цену:
- Пятьдесят гривен.
Зная уловки водителей при грузовых перевозках, когда называется цена поездки, затем начинается нытье, что далеко, бензин расходуется, и долго приходится ждать и так далее. В конце-то концов, приходится доплачивать в пределах десяти гривен. Чтобы остудить аппетиты водителя, так для порядка, стал торговаться:
- Сорок.
- Нет. - Уперся тот.
- Да ладно, поехали.
По мобильному телефону позвонил Каплину. Он назвал цвет и номер легкового автомобиля, и место, где он будет стоять. Эту машину я заметил у проходной. В салоне, накрытая пледом уже стоя муфельная печка. Я побежал на проходную. Вдогонку таксист крикнул:
- Вы в залог оставьте хоть какую-то сумму.
Я подошел к машине.
- Что я оставлю, в кармане триста долларов. Хотя, вот возьми, мобильный телефон в залог. - Я вынул из кармана куртки телефон и сунул ему в руку. - Только смотри не смойся.
- А вы недолго, а то будете доплачивать. - Парировал таксист.
- Ну да, я и так согласился по максимуму. - Сказал я ему, спеша к внутреннему телефону на проходной. Спустя минут пятнадцать появился Каплин. Он сел в свой автомобиль, и мы поехали следом за его автомобилем. За тыльной стороной завода у бетонного заводского забора, в дубовой рощице перегрузили печку в такси. Каплин, глядя мне в глаза, сказал: - Я к пятнице, загружу выпрямитель, найди машину. Это будет стоить четыреста долларов.
- Как, мы же договорились на триста пятьдесят? - возразил я.
- Ну, тогда нет. - Тихим глухим голосом сказал Петр Иванович и сел в машину, оставив меня в неопределенном положении. Печку я вез в такси, по городу высматривая обменные пункты валюты. У банка сказал водителю: - останови здесь. Надо поменять деньги, а то в кармане одна презренная зелень, а мне с тобой рассчитываться нечем.
На что водитель ответил:
- Если бы такой зелени да побольше.
В окошечке обменного пункта девушка внимательно рассматривала 100 долларовую купюру, вертя ее на свету.
- Да нормальная бумажка, в банке получали. - Сказал я ей.
- Что, всю менять?
- Да, всю.
Олферов, рассматривая мою поросль на лице тщательно подбритую и подкрашенную, сказал:
- Ну, пока! - протягивая мне руку. Понедельник закончился…
Дома ждала меня жена и звонок от Чучмана, в котором он сообщал, что ждет моего звонка во вторник к десяти часам утра. Возможно, операция по купле выпрямителей пройдет быстрее, чем у Каплина. Все будет, зависит от цены. Итак, жду назначенного мне времени звонка заместителем директора по техническим вопросам завода №410 Чучманом Михаилом Ивановичем. А пока восемь часов утра. Делаю попытку звонка Каплину, чтобы прояснить ситуацию с выпрямителем на заводе "Электронмаш".
- Был здесь, убежал, - ответил женский голос, - а, что ему передать?
- Скажите, чтобы перезвонил Валентину Альбертовичу.
- Добро!
В комнату вошла Лиля и сказала:
- Валик, давай съездим в новый гипермаркет "Караван". - Сообщив это, она стала одеваться, и заниматься своим туалетом. Звонок Чучману пришлось отложить до лучших времен. Этот новый гипермаркет был открыт в цеху деревообрабатывающего комбината №9. От нашего дома ходит бесплатная маршрутка, разрисованная цветными надписями "Караван". Жена изъявила желание съездить в этот магазин до десяти часов утра, на что я не обратил особого внимания, так как сделать это при всем нашем желании было не реально. Я же, конечно, согласился, чтобы поддержать ее хорошее настроение в делании удачных покупок кулинарных вкусностей.
Поездка в "Караван" оказалась очень удачной. Было потрачено сто пятьдесят гривен. Лиля очень экономно подошла к закупкам, и мы были счастливы. Купили и дочке кое-что.
Вечером Лиля напилась шампанского, просила еще принести, но я категорически отказался. Внезапно раздался звонок моего телефона, на связи возник Эрих Карлович:
- Ну, когда выедете к Ивану Николаевичу? - спросил Эрих Карлович. Он подослал эксперта гомолога для отбора камней и закупки.
- Я договорился с Иваном Николаевичем, что приедем для закупки бриллиантов к шестнадцати часам на фабрику в среду. С Натальей Викторовной и ее гомологом встречаемся в среду в два часа дня у театра оперетты.
Эрих Карлович наставительно стал говорить:
- Имейте в виду, если у него нет денег, говорите, пусть забудут ваш телефон.
- Да, Эрих Карлович, мне это тоже надоело.
И тут он разразился целой тирадой:
- Это такая женщина, непонятно, что! Просил ее принять факс на главпочтамте. Не может. Да подойди к окошку, где установлен телефакс, и прими, нет, не понимает.
- Эрих Карлович, мне эти разводчики, в скобках, так надоели. В первых это расход и очередная потеря денег.
- Ну, действуйте, как я вам сказал.
- До свиданья Эрих Карлович. - Распрощался с ним.
Это был уникален по своему характеру и качеству деятеля человек. Пускаясь во все мыслимые и не мыслимые схемы так называемого бизнеса. Эрих Карлович оказал мне неоценимую услугу в этом уникальном по своему качеству мошеннических схем тренинге, о которых не пишут в учебниках, а которые пишет сама жизнь, вовлекая во всевозможные, так называемые сделки, как правило, безрезультатно провальные…
Глава 8
Среда, 8 часов утра. Через 30 минут позвоню Наталье Викторовне, если денег не будет у геммолога, не повезу к Ивану Николаевичу, буду заниматься по плану с Олферовым. Итак, 8 часов 30 минут, пора звонить Наталье Викторовне.
- Да, я вас слушаю! - приятный бархатный голос прозвучал в трубке.
- Доброе утро, Наталья Викторовна, это Валентин Альбертович от Эриха Карловича.
- Ах да, можно просто Наталья. Вы по поводу нашей встречи, да?
- Ну, конечно. Вы же будете с геммологом по оценке камней и закупке?
- Конечно, я договорилась с геммологом, и мы подъедем с ним к театру оперетты, чтобы вы представили нас продавцу.
- Скажите, пожалуйста, Наталья, у геммолога имеются средства для закупок камней? И на какие формы огранки, цвета, и веса он рассчитывает сделать закупки?
- Нет, не имеются. Это ознакомительная поездка, для определения качества и возможностей купли-продажи.
- Это международная государственная компания фабрика "Изумруд", известна во всем мире и свободно предлагает свои изделия с учетом международных правил торговли драгоценными камнями. И принимает покупателей с серьезными намерениями, а не с контрольными целями. И последнее Наталья Викторовна, забудьте мой номер телефона.
- Постойте, пост….
Я прервал разговор, отключив свой мобильный телефон. Через секунду раздался звонок.
- Он посмотрит, затем позвонит и на пятьдесят тысяч будет закупка.
- Без денег никого не повезу! - я снова бросил трубку.
В это самое время вошла Лиля:
- Валик, сходи за молочком. - Она сунула мне список, чего надо купить и дала кошелек. Я оделся и ушел в супермаркет "Сельпо". Когда вернулся, жена сказала, что звонила какая-то баба. Набрав номер Натальи Викторовны, сказал ей:
- Вы звонили мне?
- Да! Геммолог возьмет тысячи три с собой.
- Хорошо, а дальше?
- Он отберет, затем покупатель подвезет деньги.
- Ну, хорошо. Тогда до встречи. Я перезвоню Ивану Николаевичу.
Дедок спросил меня, когда будем? Я сказал, что часа в три четыре.
- Не позже. - Ответил он.
Итак, не согласовав свои интересы по сырью, я веду геммолога к Ивану Николаевичу. Часы показывают 11-00.
Поездку на 410 завод с Олферовым пришлось отложить. Каплин таки перезвонил мне:
- Ты что-то хотел?
- Да, мы согласны на ваши условия, так что организовывайте отгрузку.
- Хорошо. Я позвоню!
Театр оперетты расположен возле центрального стадиона между станциями метро "Льва Толстого" и "Центральный стадион". Со станции "Льва Толстого" я спустился к театру оперетты. Там уже меня ждала Наталья Викторовна с невысокого роста мужчиной с черным кейсом в руках.
- Богдан, - представила Наталья мне геммолога. Я пожал ему руку и назвал свое имя. Мы прошли на автобус 39, маршрут которого проходит мимо фабрики "Изумруд". Тут Наталья Викторовна распрощалась с нами, и я доставил геммолога на фабрику. Иван Николаевич провел нас в гостевую комнату фабрики на втором этаже. Усадил за стол, покрытый сукном синего цвета и вышел из комнаты, затем принес коробочку с образцами алмазов, дав геммологу для осмотра. Богдан стал отбирать камни. Он внимательно осматривать камень за камнем и когда в коробке не осталось ни одного камня, Иван Николаевич назвал цену лота.
- Девяносто две тысячи.
- Я подумаю! - ответил Ивану Николаевичу покупатель. И мы вышли из фабрики. Богдан уехал на автобусе, я зашел в магазин, купить хлеба и, дождавшись следующего автобуса, сел на свободное сидение. Через час, я еще ехал в автобусе, раздался звонок моего мобильного телефона.
- Да, я слушаю?
- Это охранник Богдана, мне просил передать Богдан, что за шестьдесят пять тысяч купим.
- Я перезвоню! - ответил охраннику.
- Да нет. На них есть покупатель. Так что отставить! Ну, если не за девяносто две, то, какие могут быть разговоры?
Так закончилась эпопея с сырьем.
И вот измотанный жарой нервами и чудовищной усталостью, я приплелся домой. Пожаловался Лиле об этих неудачах. Лиля, как птичка сидела вся, одуревшая от жары. Был уже восьмой час вечера, и я ее вытащил в вечернюю прохладу. Мы пошли гулять втроем, так как наш пудель Дункан Маклауд считался уже членом нашей семьи…
Сегодня четверг. Наконец планирую с Олферовым съездить на 410 завод после обеда. Еще попробую связаться с брокером Станиславом Ивановичем, может, все-таки найду мельницу. Но, с другой стороны, нет смысла, потому что вся информация у него с регионов. Чуть не забыл, позавчера звонил Сергей из Харькова. Счастливым голосом сообщил, что в пятницу начнется работа. По-моему, у него с мозгами проблема городить бредовые речи. В 11 часов позвонил посредник, выцыганивший у Натальи Викторовны мой домашний телефон:
- А почему вы назвали цену семьдесят долларов за карат?
- Не семьдесят, а от семидесяти! - начал оправдываться я неизвестно перед кем. Но раз начал, то нужно закончить, и я пояснил: - Это потому, что дрек, отходы и прочее неликвидное сырье могли предложить после покупки основного сырья.
- А если мы найдем покупателя на девяносто две тысячи, то можно будет предложить?
Явно посредник, почувствовав, что здесь есть выход непосредственно на Ивана Николаевича, я поспешно дистанцировался.
- Пожалуйста, через Наталью Викторовну. Я не могу нарушать установленные рамки.
- Ладно, извините, будем через нее звонить вам. До свиданья.
Утро. Четверг. Я проснулся, как всегда, в 8-00. Тихонько встал, впустил Мака, и пошел на кухню. Сварил кофе. Жена пришла следом. Мы стали пить кофе и обсуждать план надень.
- Что у тебя сегодня? - спросила жена.
- Академгородок, вернее в институт Неорганической Химии. Там есть установка по извлечению драгметаллов и меди из отходов гальваники. И я решил туда съездить на переговоры.
- А, что это тебе даст?
- Там есть то, что интересует Олферова. И это мой заработок.
Лиля не возражала, тем более что она уже успела почувствовать плоды моего хоть и не такого большого, но все же бизнеса. В 2002 году открылась очередная станция метро "Академгородок". И теперь добраться до интересующего меня института было комфортно и удобно. Тенистой аллеей, обсаженной липами, пахнувшими цветением, как свежее выкачанный мед, я двинулся к опытному производству Института Неорганической Химии. На контрольно-пропускном пункте висела затертая грязью надпись:
"Предъяви пропуск". Притиснувшись сквозь створки приоткрытых ворот с этой надписью, я увидел уборщицу с пустым ведром, спешащую со стороны этого пункта мне навстречу. Опережая ее вопрос, я спросил:
- На каком этаже главный инженер?
Подозрительно прищурив глаза, она подозрительно спросила: - А, как его зовут?
Я решил не лукавить и сказать правду, наивно глядя ей в глаза: - Я не знаю. Сейчас пойду и познакомлюсь. - Затем секунду, подумав, спросил, - А приемная на каком этаже?
Но женщина уже меня не слушала. Она громко спрашивала у кого-то на каком этаже главный инженер? Ей ответил мужской голос, что на четвертом. Я был уже на втором, когда услышал ее голос: - Главный инженер на четвертом этаже! - Крикнула она мне во весь голос с первого этажа. Эхом отразился звон голосовых связок женщины на потолке пятого этажа.
- Спасибо! - крикнул я ей с третьего этажа и быстро прошел лестничным маршем на четвертый. Там на четвертом этаже я без особого труда обнаружил приемную главного инженера и открытую дверь в нее. Среднего роста человек, в очках вопросительно глядя на меня серыми глазами, спросил:
- Вы ко мне?
- Да. Я хотел бы с вами познакомиться, и решить некоторый технический вопрос.
- Ну, входите.
- Меня зовут Валентин Альбертович, я главный инженер фирмы "Солярис". У нас проблема с извлечением из электролита меди. Я слышал, что у вас есть разработка, техпроцесс, по извлечению из химических растворов драгметаллов и других редкоземельных элементов.
- Да это наша разработка. Он достал свою визитку и дал мне.
- Вы бы не могли дать свою визитную карточку?
- К сожалению, я не ожидал, что у нас состоится продуктивная беседа, поэтому не взял с собой визитку.
Но он уже меня не слушал. Увлеченно рассказывал о созданном методе и об установке. О профессоре Швабе Николае Александровиче, и о селективном методе отбора элементов. Я изучал визитку. Это был сам директор Карпушин Николай Александрович. Я терпеливо его слушал, до тех пор, пока он не закончил словами:
- Да вы ее можете посмотреть. Вот заместитель директора института по научной работе Омельчук Анатолий Афанасьевич. У него установка он может подробно о ней рассказать и показать. Там, кажется, велись переговоры о продаже установки. - С этими словами он набрал телефон Омельчука и договорился о встрече. Я распрощался и пошел в институт. Двигаясь по тенистой липовой аллее, раздался телефонный звонок.
- Это Виталий Арсеньтьевич. Здравствуйте.
- Здравствуйте.
- Так я хотел бы разобраться, почему такие цены. Это Иван Николаевич такие цены поставил?
- Извините, мы сейчас на базаре. Вам сказали цену, хочешь, бери, хочешь не бери. И прошу вас не звонить мне больше. - Я выключил мобильный телефон.
С вахтерской проходной позвонил по внутреннему телефону:
- Анатолий Афанасьевич, это Валентин Альбертович, я от Карпушина.
- А он как раз звонил мне. Так вас интересует установка?
- Да, конечно. Мы интересуемся и хотим, если можно, приобрести.
- Подождите, я сейчас спущусь. Все равно мне нужно у вахтера взять ключ от лаборатории.
- Через три минуты к вертушке подошел бородатый богатырь в синем халате. Не глядя на меня, прошел мимо к выходу. Я понял, что это не Омельчук. Еще через три минуты показался небольшого роста коренастый мужчина, приветливо улыбаясь, направился прямо ко мне. Я представился, и он любезно пригласил меня последовать за ним. В лаборатории, тесной комнатке, стояла установка. Я протиснулся к столу. За письменным столом Анатолий Афанасьевич рассказал, как установка работает. Я с трудом выдавил из него цену, и он назвал ее стоимость:
- Приблизительно двадцать тысяч гривен. Но чтобы ее запустить, мне нужен образец раствора для определения режимов, примерно литра два. В два часа дня я уже был у Олферова. Он быстро среагировал на мое предложение и изъявил желание после посещения 410 завода, побывать в институте. И работа его с Омельчуком началась. Когда мы вышли из здания института я пролепетал Олферову по пути к машине:
- Мне там тоже что-то перепадет?
- Вот, когда будем покупать установку, тогда.
Так я снова остался ни с чем до сентября месяца, на который намечена покупка установки…
Глава 9
Утро. Пятница. В десять часов позвонил Каплин Петр Иванович.
- Можете приезжать за выпрямителем. Когда будете?
- К часам одиннадцати. - и я созвонился с Олферовым.
- Сколько стоит? - он задал вопрос.
- Надо четыреста долларов и двести гривен.
- А не много?
- Погрузочно-разгрузочные работы и транспорт.
- Через пять минут перезвоните!
- Хорошо! - сказал я., но, Олферов перезвонил раньше.
- Приезжайте, там Богдана!
- Уже еду.
Богдана отсчитала деньги и спросила:
- Когда будете?
- К часам двенадцати, к часу.
Машину я нашел без особого труда. Это была Газель. И с водителем мы подъехали ровно к 11. Полный охранник в камуфляже стоял на проходной. Я подошел к нему и сказал условную фразу:
- Я к Каплину Петру.
Охранник кивнул головой, записал номер машины, я сунул ему 5 гривен, как учил меня Каплин. И мы въехали на завод. Газель подогнали к гальваникам. Я узнал Жигули фургон Каплина. И подумал:
"Петр Иванович, наверное, в гальваническом цеху". В гальванике я встретил группу солидных хорошо одетых мужчин. Один из них с папкой под мышкой поздоровался со мной за руку:
- Кинаха ожидаем, должен подъехать.
Я сказал ему, что ищу Григория Владимировича. Обойдя гальванический, на удивление чистый цех, наткнулся на женщину в подсобке, она сказала мне, что Григорий Владимирович был, должен подойти. Я не стал его ждать и прошел к выходу. Навстречу шел кум Каплина.
- Григорий Владимирович, а где Каплин?
- У себя. У себя на третьем этаже. Я выбежал на двор.
- Сейчас начнем погрузку! - кинул на ходу водителю. Каплин сидел за рабочим столом.
- Приехали?
Ну, сейчас начнем погрузку. Он и не думал грузить и вытаскивать выпрямитель. И только когда явился я, началось движение. Правда Каплин нашел людей и пререкаясь с лифтершей, уговорил ее поднять лифтом выпрямитель из бомбоубежища. На лифте мы спустились вниз. Каплин по стенке дотянулся до выключателя. В кромешной тьме в бомбоубежище вдруг вспыхнул свет. Ручной тележкой и вилами поддели выпрямитель и привязав проводом створки дверей, стали подкатывать к массивной стальной двери бомбоубежища. Но путь к лифту отрезал порог этой двери. Подъемы порога спроектированы когда-то в нашем конструкторском бюро нестандартного оборудования этого же завода. Кто бы мог тогда подумать, что это неодолимое препятствие станет на моем пути. Острый конец стального подъема врезался каток тележки, и ломом пришлось его оттуда выталкивать. Затем откатывать тележку с выпрямителем назад. Бежать за другим подъемом. Вдвоем тяжеленный подъем перетащили и установили на место погнутых подъемов, и все начали сначала. Наконец тележка с выпрямителем была водружена в лифт. И тут я обнаружил на колене мои единственные белые брюки. Сколько приятных воспоминаний навеяли они мне. Брюки эти были куплены в Гаграх им уже восемнадцать лет, но мода на них держалась и по сей день. Было жаль.
- Давай машину! - сказал Каплин. Я побежал к водителю. Мы подъехали к указанному месту. Каплин ушел за погрузчиком. Прошло минут десять. Погрузчик подъехал, и началась эпопея погрузки на "Газель". Грузовик был с высоким крытым верхом. Внутри были ремни для крепления грузов. Водитель закрепил выпрямитель в кузове.
- Рассчитаюсь, когда выедем за проходную. - Сказал я Каплину.
- Хорошо. - Ответил он, соглашаясь, и сел в Машину со мной рядом. Мы тронулись в путь. Убедившись, что на проходной полный охранник, Каплин скомандовал:
- Поехали!
И мы выехали за проходную. Я вылез из кабины. Отсчитал Петру Ивановичу четыреста долларов и сто гривен за погрузочно-разгрузочные работы. Затем, указав на фильтровальную ткань, сказал:
- За одну гривну квадратный метр?
- Нет, это дешево! - попытался возразить Каплин. Но я сказал, что одна гривна и все. Ему пришлось согласиться.
- Все-таки эта ветошь легче, чем шкаф.
И мы расстались до следующего раза. Олферов встретил нас. Началась разгрузка. Я вручил ему ключ от дверей выпрямителя:
- О! Это ключ?! Ни хрена себе! - он повертел ключ в руках и сунул его электрику. Затем пошел по коридору офиса, говоря:
- А тот выпрямитель?
- Который три шестьсот ампер? - переспросил я.
- Вы, что?! Валентин Альбертович, четыреста на двести!
- Ага, так что?
- Сколько хотят?
А, что с четыреста десятого завода?
- Нет. Те устаревшие.
Мы посоветовались, и решили пока отставить.
- А, что я скажу? Ведь списывают.
- Ну, это такое дело.
- Ну, общим да, - согласился я, - а в деньгах? - я пошевелил пальцами, изображая характерный жест. Олферов остановился, достал сто долларов, сунул мне:
- Это пока. Посмотрим, как будет работать, еще добавлю!
- Ну, я поехал, пока. - Взяв деньги, сказал я.
- И узнавайте, сколько хотят за четырехсотый? - предложил Дмитрий Ильич.
- Да, хорошо.
- На выходе, сунул водителю 50 гривен: - Спасибо, Слава!
- Вам спасибо.
И я помчался на трамвайную остановку, спешил обрадовать Лилю.
Дома я связался с Петром Ивановичем в четыре часа дня.
- Алло, Петр Иванович, это Валентин Альбертович.
- Слушаю!
- За двести пятьдесят заберем оставшийся выпрямитель.
- Хорошо, я посоветуюсь. - Отвечал Каплин.
- В понедельник свяжусь с Вами. - Уточнил я.
- Хорошо- согласился Каплин.
Итак, сегодня воскресенье. Снова уродливый призрак жлобизма встает передо мной в образе Валентина Ивановича Левченко. Эти обещанные его пять лет безбедной жизни, как издевательски точно запали в мою душу, от этих слов я не могу оправиться, и по сей день. Когда я договариваюсь с фирмой "Андора" о встрече и говорю ему об этом, слышу в ответ сплошной мат, решил сегодня в таком тоне ответить. Набрав номер его мобильного телефона сходу, начал:
- Что за, …мат…, я договорился с людьми, а ты ни …мат… не звонишь. Что за, …мат…, Валентин?
В трубке слышно замешательство, выраженное в сопении, затем раздался голос:
- Я поясню, это Валентин Альбертович? Ты, что со мной так разговариваешь?!
- Ты со мной так же разговариваешь! - я не договорил, трубка выключилась. Мне стало легче на душе. Во всяком случае, я не буду выглядеть, педерастом и дураком, хотя бы в отношении себя. Пойду на кухню и буду с легкой совестью помогать жене, лепить пирожки с вишнями.
Итак, понедельник 26 июня 2004 года. Сегодня постараюсь выполнить намеченный план работ:
1. Петру Ивановичу- 8-30/8-40.
2. Нине Николаевне, технолог цеха гальваники ремонтных мастерских метрополитена.
3. Омельчуку Анатолию Афанасьевичу
4. "Спектр- В" Валентина Ивановна.
Если Петр Иванович дает добро, значит, все звонки отменяются, и занимаюсь выпрямителем. Действую по плану. И в итоге, что получилось, в 9-00 вызвонил Каплина Петра Ивановича. Он сказал, что после обеда можно будет узнать о возможности вывезти выпрямитель. Связался с Олферовым, он сказал, что за 600 долларов подумает, чтобы я перезвонил после обеда. Итак, я решил пока суть да дело, свезу я в"Спектр- В" образец фильтровальной ткани. Созвонился с Валентиной Ивановной, а заодно возьму опытной жидкости электролита у Нины Николаевны для института неорганической химии. Но Анатолий Афанасьевич ответил, что результат будет только через месяц из-за периода отпусков. Нины Николаевны тоже не оказалось на месте, мужской голос ответил, что она проходит комиссию. Итак, я повез образец фильтровальной ткани. На маршрутке добрался до остановки, что находилась около магазина "Фуршет", что в районе Дарницкого вокзала. Жара стоит немилосердная. Прячась под бетонный забор в тень, я добрался до железнодорожных путей, и, перейдя пути, попал на территорию товарной станции. При входе на территорию товарной станции я заметил в углу лежали длинные толстостенные трубы черные и нержавеющие. Лежали заросшие травой, все говорило о том, что это бесхозный и забытый кем-то товар. Я проследовал дальше и свободно прошел до цеха "Спектр- В". В открытых настежь дверях среди пластмассовых емкостей с различными красками стоит смешивающий механизм. Возле него в адских запахах ацетона трудилось двое рабочих.
- Здравствуйте. Я от Валентины Ивановны. А где Игорь?
- Он болеет. А вам, что, собственно говоря, по какому вопросу?
- Я принес образец фильтровальной ткани. Вот посмотрите, необходимо отрезать и испытать.
- Ну, так оставляйте.
Я развернул пакет. Мне подали ножницы, и я отрезал половину полотна. Протянул одному из рабочих отрезанный кусок ткани со словами: - Скажите, а кто заведует этим хозяйством?
- Пойдемте, сейчас узнаем. - Общительный рабочий вызвался меня проводить и найти хозяина, заодно спросил, - Зачем вам этот хозяин?
- Я заметил в углу лежат трубы, чьи они?
Рабочий пошел со мной и стал спрашивать у всех подряд, кто попадался на пути, чьи это трубы? Я постарался избавиться от назойливого рабочего.
- Ну, спасибо, дальше я уже сам.
Без труда выяснил, что заведует этим хозяйством Дмитрий Леонидович. Все рабочие изображали руками его тучную фигуру, приговаривая: - Мы его называем колобок. Вон спросите там. Один из них показал на двухэтажное здание при входе с дверью и кодовым замком на ней. Я подошел к двери. Тут дверная ручка сама собою задвигалась, и щелкнул замок изнутри. На пороге показалась женщина средних лет с бумагами в руках. Я вошел в эту дверь и пробежал лестницей на второй этаж. Чистые, блистающие новизной двери были открыты настежь, кабинеты пусты и только раздавшийся голос девушки заставил меня обернуться.
- Вам кого? Как вы сюда вошли?
- Я подошел к двери, и выходившая женщина впустила меня сюда. Я хочу видеть хозяина этого хозяйства.
- А это вон там на улице. - С этими словами, девушка подвела меня к окну и показала на дверь, добавив, - Поднимитесь на второй этаж, спросите Дмитрия Леонидовича, он такой полный.
- Спасибо вам. - И я последовал ее совету. И вскоре уже беседовал с "Колобком". Хозяин выдал мне количество размеры и цену труб. И в свою очередь попросил дать список, если что-то надо еще прайс-лист заявку. Проанализировав его данные, мои выводы были не утешительны. Цены были лишь на 10% ниже рыночных цен. Но, если постараться, то можно, конечно, что-то продать.
Итак, я приехал домой в три часа дня и созвонился с Каплиным.
- Надо добавить. За триста долларов. - Стоял на своем Петр Иванович.
- Нет. Я делаю вам презент. Уговорил, чтобы забрать. Что он там у вас гнить, и выбросят потом на металлолом. За двести пятьдесят и все.
- Ну, хорошо. Я перезвоню.
- Когда? В какое время?
- Завтра в десять утра.
Звоню Олферову:
- Ну, что с выпрямителем?
- А, ну, за шесть сот не будем брать.
- А за сколько?
- За триста, и то много.
- А, что так?
- Ну, уже не надо. А взять, чтобы было.
- Ну, не знаю, если договорюсь? - ответил я, и положил трубку. Тут же раздался звонок. Олферов спросил: - А телефон этого товарища из института? Я подготовил жидкость для их опыта.
- Сейчас, записывай. - Я продиктовал номер телефона Омельчука Анатолия Афанасьевича, и спросил, - Ты сказал, что мне там что-то должно перепасть?
- Само собой, за посредничество, как и обещал, когда будет результат. А выпрямитель давай за триста заберем?
- А, что с четыреста десятым заводом?
- Нет, ничего брать не будем. Там устаревшие. Электрик отказывается ремонтировать.
- Ну, хорошо. Сообщу, когда будем везти. До свиданья.
- Пока, звони.
Я стал задумываться над возможностями установки. Стоит или не стоит извлекать никель из отходов гальваники. Надо посоветоваться с Юрием Борисовичем со станкостроительного завода по вопросам извлечения никеля.
Итак, наступил вторник. С утра дозвонился до покупателя труб Евгения Всеволодовича. Он согласился купить трубы марки стали 40Х по цене 4, 9 Гр./Кг. Когда я напомнил ему о смешанной форме оплаты, это когда часть денег наличными, а, часть по безналичному расчету. Он сразу же уменьшил цену на 20%, т. е. до 3,6 Гр./Кг. Кроме того, после осмотра мною предложенных труб он снизил цену еще на некоторую величину. На какую величину, будет известно завтра после еще одного осмотра. Напрашиваются еще две версии развития событий:
Первая, Евгений Всеволодович честный и порядочный, что в бизнесе великая редкость. Пока самым честным, из моих бизнесовых партнеров выглядит главный технолог фирмы "Солярис" Олферов Дмитрий Ильич. Он еще расплачивается со мной, но все равно при этом старается сбить цену, и все-таки платит.
Покупатель труб Евгений Всеволодович, сбив цену, все-таки дает сверху наличную часть сверх установленной цены (моя версия).
Вторая версия, все-таки кинуть меня, ничего сложного нет. Увидев трубы, Всеволодович скажет, что не подходит, например, сделает ссылки, что ржавые. Затем вернется и наведет справки о продавце, кинув меня и моей пропавшей маржей. Купит эти трубы у продавца Дмитрия Леонидовича. Либо снизит закупочную цену до 2,8 Гр./Кг. На этом я могу заработать всего 0,4 Гр./Кг. Если подсчитать, то за 1,5 тонны труб, я могу получить 6 тыс. гривен наличными, что тоже не плохо. Итак, посмотрим.
В 16-00 выяснилось, что фильтровальная ткань не подходит. Каплин не позвонил, и я к нему не смог дозвониться. Поэтому с утра, договорившись с Евгением Всеволодовичем на завтрашний осмотр, я поехал к Нине Николаевне в мастерские метрополитена. Нина Николаевна организовала выемку пробы отходов, скопившихся ванне для снятия никеля
никелированных деталей. Жидкие отходы рабочий залил в полиэтиленовую двухлитровую емкость, и Нина Николаевна вручила мне, со словами:
- Держите, вы выручаете меня, и если эксперимент получится, то и меня потом пригласите, я с радостью еще поработаю. Я поблагодарил ее и пообещал, что обязательно ее не забуду. С этим "драгоценным" грузом я поехал к Анатолию Афанасьевичу в Институт Неорганической Химии. Приехал в 13-00. Вахтерша сказала, что Омельчук ходит домой на обед. Подождав его в фойе рядом с мемориальной доской с портретами светил Украинской науки, в свое время работавших в стенах института, я встретился с Омельчуком. Он проводил меня к себе в кабинет, и я предложил ему сделку, используя бесплатный сернокислый раствор никеля. Регенерируя по 300 Кг. Никеля ежеквартально, или, хотя бы в год, можно иметь 30000 Гривен в год, что окупает взятую в аренду установку и дает возможность расширения производства. Чтобы наконец-то начать свой бизнес, как воздух, мне необходима сделка с Евгением Всеволодовичем. Но, нужна ли ему эта сделка? Но, как известно во всем присутствует ложка дегтя. Где она проявиться в последующих событиях завтрашнего дня... Омельчук пообещал дать полный анализ по сернокислому раствору никеля после 20 августа. Но по моим наблюдениям настораживать должно отсутствие той самой ложки дегтя в бочке меда. Если мы получаем сладкую без изъянов бочку меда, значит, где-то тебя ждет искусно спрятанный капкан. Итак, завтра, завтра круговерть событий, сделка по трубам…
Жара. На метро добрался до станции "Черниговская", и втиснулся в переполненную маршрутку, и через 20 минут истекая потом, доехал до института Химии. Затем пешим ходом дошел до территории "Техсталькомплект". Ровно в девять утра я толкался у закрытых дверей офиса. Через тридцать минут появился экспедитор Сергей. Он вежливо пригласил меня войти в соседний кабинет.
- Я сейчас созвонюсь с Евгением Всеволодовичем. - И стал набирать номер телефона.
- Здесь Валентин Альбертович. Через полчаса, - и обращаясь ко мне, сказал, - через полчаса приедет, попал в пробку. Можете посидеть здесь.
- А можно позвонить?
- Да, пожалуйста. - Любезно предложил Сергей.
Я набрал номер Петра Ивановича:
- Что сказать, кто звонил? - женский голос спросил у меня. Я попросил ее передать, что звонил Валентин Альбертович. Вдруг неожиданно в офис влетел молодой директор Евгения Всеволодовича.
- Зайдите ко мне!
Я послушно, как шимпанзе за вожаком, поковылял вслед за ним, втянув голову в плечи.
- Он назвал немного не ту цену.
- Я договаривался с ним на утро! - запротестовал я.
- Созвониться? - парировал директор. - Хоть я своими ушами слышал, что он пригласил меня на осмотр этих труб. Давайте информацию по трубам, я ксерокопирую.
Я в бешенстве вскочил с места, злой и расстроенный этим гребенным бизнесом, выходя с кабинета директора, бросил:
- Он владеет информацией. До свидания!
- До свиданья!
Эпилог
Досада душила горло. В голову полезли нехорошие мысли. А за окном автобуса мелькали прекрасные картины природы мира и сверкающие золотом купола церквей. Я взмолился, мысленно обращаясь к Богу:
"Спаси Господи, помилуй. Прости грехи мои тяжкие. Скрытые грехи и явные, и спаси, спаси меня, мою семью, не дай погибнуть!" Я молил Бога и чем больше молил Его, тем легче становилось душе и светлее вокруг, прогоняя досаду неудач …
Блеск золотых куполов
© Copyright: Валентин Альбертович Колесников, 2023
Свидетельство о публикации №223090200795
Свидетельство о публикации №223090200795
Рецензии