Беседа с Р. Харисом. К 10-летию балета ЗолотаяОрда

ИЩЕМ В ИСТОРИИ ДОБРО

В Татарском академическом государственном  театре оперы и балета имени Мусы Джалиля (Казань) с большим и неизменным успехом идёт балет «Золотая Орда» (музыка Резеды Ахияровой, либретто Рената Хариса, хореограф-постановщик - Георгий Ковтун,сценография Андрея Злобина, художник по костюмам – Анна Ипатьева). Это грандиозный спектакль на весь вечер, что большая редкость для балетов, созданных в ХХI веке. В сентябре исполняется 10 лет со дня премьеры «Золотой Орды», но интерес к ней не ослабевает, а, наоборот, растёт: на этот балет часто приезжают зрители из других городов страны. По случаю 10-летия выдающегося сценического произведения я задала 10 вопросов автору либретто, Народному поэту Татарстана Ренату Харису.

Ренат Магсумович, как у Вас родился замысел балета «Золотая Орда»?

- В детстве на чердаке дома моего деда со стороны отца я как-то обнаружил старый, примятый чемодан с пожелтевшими бумагами, запылёнными книгами. Там были 11-й и12-й номера журнала «Совет эдэбияты»  («Советская литература») за 1940 год с публикацией эпоса татарского народа «Идегей». Отец и мать мои были учителями, очевидно, они его выписывали. Журнал приходил и тогда, когда отец был на фронте. А когда вышло постановление ЦК ВКП(б) от 9 августа 1944 года «О состоянии и мерах улучшения массово-политической и идеологической работы в Татарской партийной организации», а вслед за ним постановление Татарского обкома партии по этому вопросу, в которых эпос «Идегей» был назван ханско-феодальным, националистическим, вредным произведением, а современный татарский народ полностью отождествлялся с ненавистной Золотой Ордой, мой дед с испугу эти журналы убрал с глаз долой. И я, не зная в то время всего этого, начал читать. Увидев, что я читаю, родители отругали меня, отобрали журналы и спрятали их ещё дальше. А запретный плод всегда сладок.

В студенческие годы, совпавшие с хрущёвской «оттепелью», я уже серьёзно заинтересовался историей Золотой Орды. Узнал, что она была высокоразвитым во всех отношениях средневековым государством, что в её столице проживало более 100 тысяч человек, тогда как в Париже всего 58 тысяч, а в Риме предположительно 35 тысяч, что богатейший, мощнейший Улус Джучи (оригинальное название государства) назвали Золотой Ордой русские князья. Об уровне культуры и просвещённости Орды говорит даже тот факт, что за сто с лишним лет до Коперника (1473 – 1543), автора гелиоцентрической системы мироздания, золотоордынский поэт Сайф Сараи (1321 – 1391) запросто писал:

«Узнала любви притяженье душа,
Землёй вокруг Солнца круженье верша».

И такое могучее государство распалось. Как это случилось, почему так произошло? Объяснение этой катастрофе я нашёл в том эпосе - Мурза Идегей, чтобы низвергнуть хана Тохтамыша и занять его трон, пригласил и впустил в страну войска Тамерлана, который не только прогнал законного хана, но заодно так опустошил, так растоптал страну, что она уже не смогла восстановиться. И сам Идегей был убит. У меня в воображении возникли разные ассоциации, и я написал драматическую поэму с примерно таким смыслом: «Благополучие своей страны не сохранишь чужим оружием, не построишь чужой рукой». Московский композитор Рашит Губайдуллин взялся писать по этой поэме оперу, почти дописал, но умер в 2000 году. А потом об этом вспомнил Рауфаль Сабирович Мухаметзянов, директор Татарского театра оперы и балета, и предложил на данном материале создать балет. С казанским композитором Резедой Ахияровой мы и написали «Золотую Орду».

Кстати, Семён Липкин перевел эпос «Идегей» на русский язык в 1940 году, и только в 1992 году он был удостоен Госпремии Татарстана им. Г. Тукая.

Почему Вы решили сочинить именно балет на тему Золотой Орды, а не, скажем, восстановить и дописать почти готовую оперу?

- Во-первых, театру в то время нужен был большой балетный спектакль на значимую национальную тему, но интересную и для мировой культуры, а Золотая Орда у всех на слуху; во-вторых, идейно-нравственная атмосфера России очищалась от слишком политизированного, вульгарно-социологического взгляда, и настала пора начинать борьбу с мифом о «варварской» сущности этого государства и восстановить историческую правду; в-третьих, и, может быть, в главных, – дать зрителю яркий зрелищный спектакль с красивой музыкой. В этом балете, как Вы знаете, присутствует и оперная составляющая - в кульминационных моментах вступает хор и резюмирует или философски разъясняет смысл происходящего: «Только радостное сердце сохраняет к битве страсть», «Если разум спит, миру смерть грозит», «Там, где пепел и тлен, не расти уж цветам», «Но где счастье найдёшь, коль чужою рукой ты разорил край родной?!.» и т.д.

Либретто Вы написали на татарском языке. А почему не на русском? Ведь Вы владеете русским языком как родным.

- Да, либретто опер, мюзиклов, ораторий я пишу на татарском языке. Я родился и рос в татарской деревне, но учился и в татарских, и в русских школах – десять классов прошёл в семи школах. К великому сожалению, я не владею русским языком, а только знаю. Между знанием и владением большая разница. Скажем, фехтовальщик владеет своим оружием, а я только знаю, что это такое, как его держат, что им делают. Но соревноваться не могу. Конечно, статьи, литературную критику пишу на русском. Для этого почти достаточен привычный литературный язык, а для художественного произведения, тем более, для поэзии – нет: не тот аромат, не те полутона, полунамёки…
Были случаи, когда сделанные мной подстрочники своих стихов не по моей воле публиковались как переводы. Но это я не одобряю.

Текст либретто оперы «Сююмбике» я написал на двух языках. Там русские персонажи (Иван Грозный, Анастасия, князь Серебряный, бояре) поют на русском языке, а татары – на татарском.

Обсуждали ли Вы с композитором Резедой Ахияровой музыку «Золотой Орды», которую она сочиняла?

- Обсуждали втроём – ещё с директором Татарского театра оперы и балета Р. С.Мухаметзяновым. Он - музыкант с высоким эстетическим вкусом. Его мать была одной из основоположниц Ансамбля песни и пляски Татарстана, замечательной певицей – так что музыка у него в генах. В своё время он как пианист аккомпанировал известным певцам - Муслиму Магомаеву, Ренату Ибрагимову, сотрудничал с Рудольфом Нуриевым, дружит с Владимиром Васильевым и другими известными деятелями музыкального мира. Уже более 40 лет он возглавляет оперный театр не только как директор, но и как художественный руководитель. Но главное в вопросе о музыке – позиция композитора. Музыка балета «Золотая Орда» нравится и критикам, и, главное, зрителям. Резеда Ахиярова - уникальная женщина-композитор России – автор двух опер, двух балетов, не считая многих других произведений.

Участвовали ли Вы в репетициях балета «Золотая Орда» с хореографом-постановщиком Георгием Ковтуном?

- Нет, не участвовал, хотя любопытство меня раздирало. Не люблю кухонные запахи, предпочитаю готовое блюдо на хорошо сервированном столе. Стараюсь избегать преждевременных радостей и огорчений. Они мешают творчеству.

Обсуждали ли Вы с Георгием Ковтуном что-либо относительно этого балета?

- Георгий Анатольевич Ковтун – не новичок для Татарского театра и для меня. Он поставил в Казани  балет на библейскую, кораническую тему «Сказание о Йусуфе», который получил Государственную премию Российской Федерации за 2005 год. Я, как либреттист, был удостоен этой премии за развитие традиций национального эпоса в современных условиях диалога культур. А после балета «Золотая Орда» Ковтун поставил оперу Эльмира Низамова на моё либретто «Кара пулат» («Чёрная палата»).

Георгий - человек очень дотошный, требовательный как к себе, так и к авторам и артистам. Его интересовал вопрос соответствия правды искусства правде жизни. Скажем, были ли исторические персонажи балета мусульманами, внешнее проявление их любовных, возрастных, социальных отношений, допустимы ли в спектакле религиозные действа, не разбудим ли исторические обиды, не расцарапаем ли зажившие раны народов, государств. К сожалению, недобросовестные учебники истории создали негативный образ Золотой Орды и Казанского ханства. Дух татарофобских романов ещё даёт о себе знать. В истории нужно искать, прежде всего, добро, ибо именно добро сближает, сплачивает народы и становится основой добрососедства и дружбы, зло сеет между ними вражду и разрушает скрепы  государственности (выделено Р. Харисом, примеч. автора). В современной геополитической обстановке это очень важно. Стихотворение Габдуллы Тукая, написанное об этом ровно 110 лет тому назад, актуально и сегодня:

Наш след не померкнет на русской земле.
Мы – образ России в зеркальном стекле.
В лад жили и пели мы с русскими встарь:
свидетельством – нравы, привычки, словарь.
(Перевод  Р. Бухараева).

Мне, как либреттисту, пришлось помогать хореографу-постановщику разобраться во всём этом.

Было ли у Вас в тот или иной момент уже после премьеры «Золотой Орды» желание переделать или усовершенствовать что-то в либретто?

- Да, было и есть: мне хочется написать текст к танцевальной музыке любовного дуэта ханской дочери Джанике и сына полководца отважного Нурадина, которых постигла судьба Ромео и Джульетты. Эта красивая, глубокая мелодия у меня ассоциируется с великой музыкой Глюка к опере «Орфей и Эвридика». Я пою этот фрагмент музыки балета в душе, но возникающие при этом стихи не удовлетворяют меня, а нужные слова пока не приходят.

Почему «Золотую Орду» театр не возил и не возит на гастроли ни за границу, ни по нашей стране?
 
- Яркий, богато декорированный, технически сложный спектакль - очень большой. В нём участвует более 300 человек, и не каждая сцена может принять такое. Но спрос есть: приглашали Турция, страны Средней Азии.
А попытка вывезти «Золотую Орду» была. На лето 2020 года были запланированы Дни культуры Татарстана в Москве, и на сцене Большого театра планировалось показать две татарские оперы и два балета, и среди них балет «Золотая Орда» и опера «Сююмбике» Резеды Ахияровой на мои либретто, но помешала пандемия. Однако эти произведения не «домоседствуют», их премьеры по международному телевизионному каналу Mezzo уже несколько раз демонстрировались в 52 странах мира.

Балету «Золотая Орда» уже 10 лет, он имеет огромный успех у публики. Рецензии критиков на премьеру были блистательные. Если отбросить скромность, как Вы считаете, в чем секрет его успеха?

- Мне кажется, само название балета «Золотая Орда» обладает притягательной силой. Человек, увидев эти слова, вспоминает учебник истории, а там не было ничего положительного об этом государстве. Возникают вопросы: о чём этот спектакль, к чему бы это? С такими вопросами он попадает на балет, а выходит оттуда со слезами на глазах, с восторгом в сердце от увиденного великолепия, красоты, с глубокими раздумьями о роли зависти, мстительности, предательства как в судьбе человека, так и в жизни страны. Но главное в балете и опере – сама музыка! Если она не трогает душу, то никакие декорации, костюмы, хореография, брендовые имена исполнителей и высокие идеи не спасут спектакль. И зрители, и критика в первую очередь отмечают великолепие музыки Резеды Ахияровой. Ещё одна основа успеха балета «Золотая Орда» – театр точно определил стиль, идейную, эстетическую и историческую востребованность такого спектакля, безошибочно скомплектовал постановочную группу и команду основных исполнителей, а Республика Татарстан всячески поддержала проект – дала возможность создать очень яркий, красочный, высокопрофессиональный спектакль.

Насколько для Вас, как для соавтора оперы или балета, имеют значение рецензии критиков? Ведь авторы всегда знают сильные и менее сильные стороны своего произведения лучше любого критика.

- Без критики – никуда! Но для увидевшего рампу произведения критика - дело запоздалое и бесполезное. Поэтому авторы, постановочная группа сами обязаны быть жесткими, принципиальными критиками. Я не воспринимаю критику, поучающую авторов спектакля, но уважаю философичную, раскрывающую глубинные смыслы произведения, анализирующую его с целью популяризации. Критика должна быть, в первую очередь, адресована зрителю, читателю, а автор сам сделает выводы. Говорят, что самый взыскательный критик произведения – зритель. Это отчасти так. Но нечто «жареное», экстравагантное, до дурного «модняцкое», до наивности примитивное больше привлекает внимание людей, и с этим тоже надо считаться. Критика только тогда становится созидательной общественной силой, когда руководствуется любовью и уважением как к произведению, к театру, его поставившему, так и к зрителю, читателю, слушателю.