Педагоги-лирики

«Не многие делайтесь учителями», писал апостол две тысячи лет назад (Посл.ап. Иакова 3:1). Ведь учитель  - это не только человек, обладающий определенными знаниями и готовый поделиться ими с учениками, но  и тот, который способен дать молодым людям духовно- нравственную опору для дальнейшей жизни, сформировать определенное мировоззрение. Во время моей учебы в Кустанайском СХИ работали высококлассные специалисты своего дела, давшие студентам уроки человечности и доброты.
Среди них особенно выделялся  доктор ветеринарных наук, профессор Владимир Иосифович Гершун. Высокий, худощавый, несколько сутуловатый  профессор был нашим всеобщим любимцем.  Быстрой походкой он входил в аудиторию и начиналось настоящее действо, сотканное из стихов, прозы, цитат и афоризмов. Каким образом можно было так интересно преподавать зоогигиену, знал только сам Владимир Иосифович. Однажды он был послан деканатом проконтролировать студенческую жизнь в общежитии. В этот день, не ведая о грядущей проверке, мы решили отметить сдачу очередного экзамена. На радостях было принято решение в качестве закуски использовать не только висящее на гвозде за окном сало, а самые настоящие пельмени. Их продавали в замороженном виде, и их начинка тогда состояла из настоящего мяса.
Пельмени уже кипели в кастрюльке на электроплитке. Несколько человек с вожделением смотрели на пенные пузыри, предвкушая сытный ужин. Неожиданно в комнату вошёл Гершун в сопровождении коменданта общежития.
Надо сказать, последняя была женщиной суровой, если не сказать жёсткой. Ходили слухи, что она в молодые годы служила в лагерной охране, что подтверждали некоторые её поступки.  Как-то раз на глазах изумленной толпы студентов она ловким ударом слева вышибла из тапочек нетрезвого студента по кличке Лось. Студент выкрикивал в воздух крепкие слова, стоя на лестничной площадке и не ожидал хука слева. Он оказался внизу, но тапочки чудом остались недвижимы.
Наши нежданные посетители были привлечены  в комнату запахом, исходящим из кастрюльки.
-Наверняка, какой-то праздник, - поведя иссиня-чёрными бровями, полюбопытствовал Гершун
- Да нет, просто решили покушать,- скромно потупясь, ответил староста этажа, крепыш Петя.
-Здорово живут простые советские студенты, - словно сделав выдающееся открытие, радостно сообщил Владимир Иосифович комендантше. - Вы идите, Нина Петровна, я побеседую с ребятами.
Комендант вышла.  Профессор снял берет, сел на стул, закинул ногу на ногу и продолжил.
-Ладно, парни, доставайте, что у вас там припрятано. Никогда не поверю, что в общаге просто так варили пельмени…
Петя достал бутылку водки и подал её профессору. Все обитатели комнаты тоскливым взглядом проводили  поллитровку.
- Пётр Николаевич, вы здесь хозяин, вам и банковать,-  с серьезным видом проговорил Гершун, но было заметно, как смеются над орлиным носом его глаза.
Залпом выпив налитые Петром пятьдесят граммов, Владимир Иосифович встал и направился к выходу. У дверей он остановился и сказал:
- Объедать я вас не буду, вижу и так по пять пельменей на душу, а вот закрыться советую, пока Нина Петровна не вернулась…
Владимир Иосифович Гершун много лет возглавлял кафедру ветеринарии КСХИ. Его золотому перу принадлежат многие научные труды и учебники, его имя занимает почётное место в учёной среде.
Через три десятка лет я случайно столкнулся с ним в толпе у магазина «Радуга».  Он был одет в белую рубашку и светлые брюки, на носу блестели чёрные очки. Казалось, время было не властно над ним. Он не узнал меня, да и мог ли вспомнить одного из тысяч своих студентов…
Владимир Моисеевич Ляховецкий преподавал у нас инженерную графику. Тонкий одесский юмор удивительным образом сочетался у него с точной наукой. Ляховецкий писал стихи, но читал их редко, видимо понимая слабую тягу первокурсников к поэзии.
Случилось однажды отправиться с ним на дежурство в народную дружину – ДНД. Дюжий капитан, курировший микрорайон «Южный», давал первокурсникам во главе с Владимиром Моисеевичем инструкции. Он горячо рассказывал о борьбе с преступным элементом, об опасности встречи с уголовниками, о нашем долге перед трудящимися, чей покой мы должны были охранять в этот вечер.
-Разрешите вопрос, - спросил вдруг молчавший Ляховецкий,- а какое оружие нам выдадут?
Простой вопрос поставил капитана в тупик. Он помолчал и, сжав свой огромный кулачище, с силой потряс им в воздухе:
-Вот наше оружие! А ещё мы всем выдадим красные повязки!
Владимир Моисеевич сжал пальцы в маленький кулак, посмотрел на него с сомнением и произнёс:
-Это какое-то слабое оружие.
Новоиспеченных дружинников разбили на тройки и отправили на улицы микрорайона. Я и мастер спорта по борьбе Рамазан отправились нести службу с Ляховецким. В одном из дворов Владимир Моисеевич снял с руки  повязку, подал её Рамазану и, со словами:
-Ребята, мне нужно забежать к товарищу, отметиться, - быстро исчез за дверями подъезда пятиэтажки.
Он вышел через пару часов, заметно веселее прежнего, и присоединился к нам. Взгляд его подобрел, он стал относиться благосклоннее к потенциальным нарушителям покоя.  Увидев на улице Быковского выписывающего кренделя, пьяного в хлам горожанина, произнес:
- Таки не будем делать ему скандал. Как же ему нелегко сейчас, надо помочь.
Пришлось полчаса выпытывать у гражданина адрес и передать тело прямо в нежные руки супруги.
Владимир Моисеевич издал много замечательных сборников стихотворений. Он ведёт огромную общественную работу и помнится студентами сельхозинститута.
Из преподавателей – лириков остался в памяти Виктор Михайлович Корытный. Пожалуй, именно он впервые заставил меня понять красоту рифмы и почувствовать единый ритм в стихотворении. Он умело сочетал свой поэтический талант с преподаванием далекого от поэзии кормопроизводства. Он читал нам негромко и не о кормах…
Куст заденешь – росы
Падают в карман,
Дымом папиросным
Льнёт к ногам туман,
Закричит  горлица,
Кто-то ухнет вдруг…
Ветер студит лица,
Ласков и упруг,
Где-то врозь и разом
Бьют перепела…
С парнем синеглазым
Девушка ушла…

Пусть все наши учителя будут здоровы и живут долго-долго. А души ушедших живут вечно. Ведь у Бога мёртвых нет...