Датский лабиринт

В Копенгагене, на визитной карточке столицы Дании улице Нюхавн, известной на весь мир своими разноцветными домиками, плотно стоящими в ряд по обе стороны одноименного канала, в одном из многочисленных кафе на открытом воздухе под названием «Галионен», на плетеных стульях за столиком с напитками сидели четверо молодых людей. Двое мужчин лет тридцати и две симпатичных светловолосых девушки, которым едва исполнилось двадцать пять. В этот летний июльский день погода была на редкость теплая и солнечная, что, как правило, не характерно для столицы Дании, расположенной на трех островах, и омываемой морскими водами пролива Эресунн, поэтому парни были одеты в светлые майки и шорты, а девушки в легкие летние платья.
Потягивая заказанные в кафе экзотические коктейли через пластиковые трубочки, они вели непринужденную ничего не значащую беседу, во время которой то весело и звонко смеялись, то искренне улыбались друг другу, явно излучая абсолютное счастье. Послушав их разговор, становилось понятно, что перед нами не просто обычные туристы, каких миллионы, а две молодые супружеские пары, проводящие свое свадебное путешествие по странам Скандинавии. И сейчас они находились в городе, одной из самых популярных среди туристов достопримечательностей которого стала бронзовая скульптура сказочной Русалочки, вечно сидящей с печальным лицом возле берега на большом гранитном камне. И говорили эти молодые люди по-русски…   
На протяжении многих лет еще со школьной скамьи двое из новоиспеченных супругов были и остаются лучшими друзьями. Но их обоюдная сказочная мечта непременно побывать в столице датского королевства прочно поселилась в их умах, пожалуй, еще года за два до того момента, как один из ярославских загсов в один и тот же день совершил две церемонии их бракосочетания. Так в тысячелетнем городе на Волге образовались две новые семьи – Елены и Егора Григорьевых и Марии и Артема Гореловых. Егор и Артем когда-то оба окончили местный медицинский вуз по терапевтической специальности и остались в родном Ярославле, продолжая карьеру на любимом врачебном поприще. Их молодые жены, напротив, были выпускницами педагогического университета и работали в школах, преподавая иностранные языки – английский и немецкий, Мария же ко всему прочему неплохо говорила по-итальянски и даже могла немного изъясниться на финском. Поэтому во время их заграничного турне проблем с пониманием иностранцев само собой не существовало, а Елена на всякий случай специально выучила еще и несколько самых распространенных фраз на датском...
Весело отыграв обе свадьбы, эти две супружеские пары, разумеется, не без финансовой помощи родителей, отправились, наконец, в долгожданное путешествие по Северной Европе, включающее паромно-автобусное посещение финской столицы Хельсинки, шведского Стокгольма, норвежского Осло и конечно, города их заветной мечты – Копенгагена. Разумеется, Елена с Марией единодушно поддержали сокровенное желание своих молодых мужей и в первое их совместное путешествие согласились поехать именно в страны Скандинавии, и не настаивали на вояже в один из престижных южных курортов с целью беззаботно поваляться на солнечном пляже. Впереди была вся жизнь, и в последующие годы можно было не раз отдохнуть где-нибудь и в теплых краях… 
Сидя в кафе, молодые люди мило наслаждались обществом друг друга, прекрасной погодой и окружающими видами, разглядывая цветные домики и многочисленные малые, почти игрушечные, кораблики, пришвартованные к старинному пирсу канала, настолько самобытные, неповторимые и экстравагантные, что на мгновение могло почудиться, что ты вдруг оказался где-нибудь в далеком прошлом этого славного города…
Все четверо не имели желания участвовать в экскурсиях, не входящих в программу тура и дополнительно предлагаемых сопровождающим их гидом, поэтому до отправления их автобуса от парка Тиволи с бульвара, носящего имя Ганса Христиана Андерсена, оставалось достаточно времени, чтобы посвятить его дальнейшей прогулке по городу, что называется, куда глаза глядят. В архитектурном смысле, Копенгаген, в общем и целом, принципиально не особенно отличается от других скандинавских монархических столиц, но, тем не менее, изо всех увиденных ранее именно главный город датского королевства по какой-то необъяснимой причине понравился нашим молодоженам больше других. Было, очевидно, в нем нечто такое, что не могло не взволновать сердца молодых людей, некая необыкновенная, непередаваемая сказочная среда, наполняющая этот старинный и во всех отношениях поистине королевский город. Возможно, близость русской душе каким-то образом связана с древним родством российских и датских монархов, а может быть само это место пропитано какой-то особой атмосферой, подсознательно заставляющей всякого, хоть единожды побывавшего там человека, полюбить этот город, что называется, всей душой… 
Вдоволь насидевшись в кафе на Нюхавн, супружеские пары Григорьевых и Гореловых поднялись со своих плетеных стульев, и, крепко держа друг друга за руки, продолжили свою беззаботную прогулку по улицам «Купеческой гавани». Так с датского переводится название столицы. Из всех четверых только Артем Горелов обладал одним полезным качеством, проявившемся у него еще в раннем детстве, когда в возрасте трех лет он пришел домой из детсада, самостоятельно преодолев пару километров по городским улицам. С тех пор он осознал, что может весьма сносно ориентироваться в незнакомых городах, а значит, друзьям можно было спокойно гулять рядом с таким человеком, не опасаясь заблудиться, и ежеминутно не обращаться к карте, как это обычно делает подавляющее большинство туристов.
После дворцовой площади Амалиенборг, визита к скульптуре Русалочки, к дворцу Кристиансборг, неспешной прогулки по узким центральным улочкам мимо городской Ратуши, церкви Богоматери, легендарной Круглой Башни, Духовского собора, Королевского сада, и, конечно, Нюхавн, путь молодых людей лежал в сторону Хольмского канала. Сделав, таким образом, большой пешеходный круг по центральной части города, они должны будут выйти к бульвару Андерсена, перекусить в ближайшем «Макдональдсе» и в назначенное время подойти к месту посадки в автобус, чтобы покинуть любимый Копенгаген и продолжить тур по направлению к Хельсингеру. Вечером там предполагалось посещение старинного замка Кронборг на самом берегу Эресунна, где, по легенде, жил герой Шекспира Гамлет, принц датский, а затем на пароме вместе с автобусом группа туристов должна будет через пролив переправиться к шведскому городку Хельсингборгу, где всех ожидал ночлег в комфортабельном отеле. 
Но все это должно будет произойти позднее, а пока же молодожены, пребывая в прекрасном настроении, оставив позади пестрый, восхитительный и уютный Нюхавн, продолжали двигаться по улице Хольбергсгаде. Прошли мимо жанровой скульптуры датского адмирала Нильса Юэля, заглянули в магазинчик «Севен-Элевен», а затем отправились по направлению к церкви Хольмена улицей Хольменс канал, делая по пути многочисленные фотографии на свои мобильные телефоны. 
- Какая все-таки красота кругом! – обращаясь к своим спутникам, воскликнул Егор, улыбаясь от удовольствия, и вдыхая полной грудью свежий датский воздух.
- Да, ты прав, милый, и погода на редкость замечательная! - ответила ему Елена, крепко держа мужа за руку.
- В самом деле, с погодой нам несказанно повезло, - искренне добавил Егор, - а то у меня коллега один как-то раз побывал в аналогичном туре, но в день посещения ими Копенгагена всю дорогу лил дождь. Было скверно и неприятно, а еще обидно до самых зеленых соплей, потому что такое случается, может быть, только раз в жизни.
- Это все от близости к морю, я имею в виду такую сырую погоду! – своим нежным голоском произнесла Елена, - возьмите хотя бы Питер – нашу Северную Венецию.
- Ты права, Ленок, - ответил ей муж и нежно чмокнул в ее розовую щеку.
- Жаль, что все это удовольствие всего лишь на несколько часов, уже скоро нам надо будет ехать дальше! – с сожалением произнес Артем, делая очередное фото окружающей обстановки.
- Но, тем не менее, ваша с Егором мечта сбылась, вы в Копенгагене! – ответила мужу Мария.
- Точно! – подтвердил Егор, - и не важно, что осталось недолго погулять по этим улицам, впечатлений нам все равно хватит на всю оставшуюся жизнь! И потом у нас осталась еще половина пути до отправления!
- Знаете, ребята, когда-нибудь надо будет снова сюда приехать, только уже специально, без каких-то там туров, хотя бы на несколько дней! Тогда мы сможем более подробно изучить и осмотреть все достопримечательности города! – предложил довольный Артем, продолжая идти, оглядываясь вокруг и любуясь городскими видами.
- Смотрите, мы с вами дошли до очередной достопримечательности Копенгагена – кирхи Хольмена! – воскликнула Мария, указывая на старинное здание из красного кирпича с деревянной входной двухстворчатой дверью, обрамленной полукруглым сводом с массивной орнаментной лепниной и четырьмя колоннами на постаментах по две с обеих сторон. 
Справа и слева от входа в стене располагалось по окну высотой метра четыре. Над входной аркой на черном фоне золотыми буквами была выполнена надпись по латыни гласящая «Regna Firmat Pietas» и указан год постройки сооружения 1659. Чуть выше в овальном обрамлении, венчающем всю входную композицию, размещен выполненный золотой краской символ. Это латинская буква «С», внутрь которой вписана цифра 4. На самом верхнем, третьем наружном ярусе церкви установлены отсчитывающие правильное время большие часы с позолоченными стрелками и римскими цифрами на светло-голубом циферблате.
- Я читала в путеводителе, что это церковь лютеранского вероисповедания, бывшая военно-морская, названа так, потому что построена на острове с одноименным названием. В средние века этому сооружению удалось избежать крупных пожаров, бушевавших тогда в Копенгагене, и почти полностью сохраниться в своем первозданном виде с момента постройки, аж с семнадцатого века! Здесь же на церковном кладбище захоронены датские военно-морские герои и некоторые известные люди этой страны, - взяв на себя роль гида, рассказывала своим спутникам жена Артема.
- Кстати, девушки, лингвисты вы наши, а как переводится та надпись на латыни? Мы с Артемом изучали только медицинскую латынь, а здесь уж точно сказано не о врачевании, – с интересом спросил Егор, разглядывая фасад церкви так же, как и все его спутники.
- Надпись? Сейчас… так… кажется, вот - «Набожность укрепляет царство», если я правильно поняла! – ответила Мария.
- Понятно и вполне логично! А что тогда означают эти символы там наверху – С4? – задал Егор новый вопрос.
- Сложно сказать, друг… возможно, это какой-то религиозный католический знак или что-то связанное с военно-морским прошлым этой церкви… - попытался предположить Артем.
- Ну, я где-то читала, - продолжила увлеченно рассказывать Мария, - что во многих мировых религиях четверка имеет огромное сакральное значение. Например, в Священном Писании «четверка» является числом человеческим, символом мира и самого общества, олицетворяет пространственную полноту, так как охватывает все страны света. «Четыре» – это еще и символ законченности, всеобщего порядка и относительности. Во многих мировых религиях «четверку» считают также символом божественного всеведения, всесторонности воли Божьей, его заповедей, которые целиком воздействуют на повседневную жизнь человека. Богословы полагают, что число «четыре» представляет собой модель статической целостности, идеально устойчивой структуры, что предопределило использование цифры в мифах о сотворении Мира. И, наконец, символ христианской веры любых конфессий – крест, имеет четыре оконечности. Ну, вот как-то так… Вообще, ребята, об этом очень много написано, кому интересно, можете почитать в Интернете в свободное от туризма время…
- Хорошо, Машуня, насчет четверки, это более или менее понятно, ты прям как настоящий философ и религиовед! Большой тебе респект! – улыбаясь, произнес Егор и шутливо изобразил средневековый реверанс, присев и раскинув руки, - а вот как же насчет буквы «С» или что это еще может быть?
- Что касается буквы «С», - задумчиво произнесла Мария, - то, скорее всего, ее можно считать не буквой, а знаком полумесяца. Известно, что во многих религиях полумесяц символизирует постоянное возрождение и бессмертие души. Христиане, например, почитали полумесяц как знак Девы Марии. Но все равно, мне не совсем понятно наличие подобного символа на христианской церкви, потому что с давних времен чаще всего полумесяц ассоциируется с исламом.
- Значит, объединение двух этих символов в единую композицию на лютеранской церкви вполне может означать единение мира в целом и человеческого общества под господней волей или же бессмертие души под сенью Бога, так получается? – спросила Елена, которой удалось вывести некую философскую закономерность.
- Возможно, ты и права, дорогая моя, использование такой символики на стенах храма вполне логично. Однако нигде, ни в путеводителях, ни в Интернете, я не встречала ни подобного сочетания символов и ни единого объяснения их значения, хотя одно время серьезно увлекалась символикой и религиозной в частности! – немного смущаясь от недостатка своих знаний, ответила Мария.
- Кстати, нас ведь здесь тоже четверо! – заметил Артем, - может быть, и в этом есть какой-то символизм?
- Вполне возможно, дорогой! – улыбаясь, ответила ему жена.
- Все это интересно, ребята, но, может быть, мы просто зайдем внутрь и посмотрим, как там все выглядит! Все-таки такая старина! – предложил Егор, указав жестом руки в сторону входной двери. 
- А это удобно? Мы же не лютеране? – засомневалась Елена.
- Ничего страшного! Любая церковь никогда не запрещает входить в свои храмы людям разных вероисповеданий, а потом, мы же просто как туристы посмотреть зайдем, в данном случае, как на объект мирового культурно-исторического наследия! – улыбаясь, ответила подруге Мария.
- Раз сомнений больше нет, тогда вперед, други мои! – произнес Артем, и, не говоря ни слова, все дружно направились ко входу в храм.
…Входная дверь с негромким скрипом закрылась за ними. Внутри было очень тихо, умиротворенно, даже благоговейно, как, впрочем, и должно быть в подобных местах, потому что в храмах люди обретают духовное единение с собой и с Богом…
Службы в тот момент не велось, поэтому в помещении не было ни единой живой души. Молодые супруги вступили на каменный пол старинного храма, сделали несколько шагов, и их встретил не очень объемный, но величественный зал, увенчанный полукруглым беленым сводом. С потолка на железной цепочке свисало большое бронзовое паникадило с многочисленными свечеобразными электрическими лампочками. На нефе по обеим сторонам от широкого центрального прохода располагались многочисленные ряды скамеек для посетителей храма с украшенными резным орнаментом спинками из коричневого дерева, которые стояли вплоть до места, где традиционно располагался алтарь. Над скамьями также по обеим сторонам пристроено четыре вторых яруса, балконы с местами для размещения верующих. На боковых стенах висело несколько бронзовых светильников по типу бра на длинных крученых ножках, а также была оборудована система динамиков для того, чтобы каждому прихожанину была слышна проповедь.
Пройдя немного вперед, путешественники увидели кафедру из такого же дерева с винтовой лестницей и узорчатым балконом, откуда священники во время службы читают свои долгие религиозные наставления. На стене в конце зала располагалось трехъярусное деревянное панно с вырезанными на нем многочисленными скульптурами святых, под которым находился алтарь, представляющий собой широкий стол, накрытый белоснежным покрывалом, где постоянно лежат книги священного писания. Над алтарной частью нефа были подвешены три некрупных паникадила, а рядом на стенах размещалось несколько значительных размеров икон с ликами святых, обрамленных в резные деревянные наличники. Все элементы интерьера из темно-коричневого дерева были украшены великолепным и богатым декором, а в сочетании с горящими светильниками внутри церковь и безо всяких изысков выглядела ошеломляюще красивой.
- Смотрите, а вон там под алтарем лютеранская роза, символ их веры! И над ней морской якорь, видите? – тихо почти шепотом проговорила Мария, указывая вперед, в конец зала.
- Мне что-то плохо видно, подойдем ближе посмотрим! – тоже негромко сказал Артем и направился в сторону центрального нефа.
- Может быть, не стоит? Это же святое место! – засомневалась Елена.
- Все равно здесь нет никого, сами видите! Наверняка, все священники ушли в другое крыло, церковь же не такая маленькая, я заметил, там есть еще пристройки! – настаивал Артем.
- К вашему сведению, храм построен в форме креста! – уточнила Мария.
- Вот видите, значит, там точно еще есть какие-то помещения, - ответил Артем, а сам в это время, поднявшись на четыре ступеньки каменной лестницы, приблизился к священному месту храма и стал разглядывать резные фигурки на деревянном панно внушительных размеров. 
Остальным пришлось волей неволей тоже подойти к алтарной части храма и начать рассматривать все, что там находилось.
- Только руками ничего не трогайте! – предостерегающе произнесла Мария, понизив голос.
- Конечно, мы же понимаем! – ответил Артем и машинально поднял руки на уровень груди, ладонями вперед, заверяя, что ни к чему не притронется.
- Глядите, ребята, вон там какая-то дверь, даже приоткрыта… - вдруг тихо воскликнул Егор, показывая в сторону стены рядом с алтарем. Там и в самом деле находилась нестандартно низкая и явно не запертая деревянная дверь на массивных железных петлях, полотно которой легко и равномерно покачивалось, по-видимому, от сквозняка, дующего откуда-то с той стороны.
- Ну, дверь! И что с того? – ответила его жена Елена, - ты же не собираешься туда входить, милый?!
- Собственно, а почему бы и нет? – спокойно ответил Егор.
- Потому что нечего нам с вами там делать, ребята! Вы забыли, где мы находимся? Надо продолжать нашу прогулку по городу, а то время уйдет… - с нотками недовольства произнесла Мария.
- Да ладно тебе, Машуня, не волнуйся, ничего же не случится, если мы ненадолго зайдем туда и просто посмотрим. Ведь интересно же! Такая старинная церковь да еще в центре Копенгагена, а вдруг там найдется что-то необычное? Какие-нибудь скрытые артефакты, например, о которых не пишут ни в одном путеводителе, а?! Иначе мы сейчас испугаемся, просто уйдем отсюда и нечего не узнаем! – продолжал настаивать Егор, - а потом, между прочим, будем об этом жалеть!
- Да что там может быть такого особенного? Клад что ли решил отыскать? Так все уже задолго до нас давным-давно нашли еще те, которые этот храм достраивали и перестраивали! Это же ясно, как день! – пояснил другу Артем как очевидный факт.
- Да какой там клад, Тема! Просто любопытно, что там за этой дверью! – парировал Егор, – ребята, давайте сходим! Страсть как интересно!
- Мальчики! Мне что-то это все не нравится! – вдруг совершенно серьезно произнесла Мария.
- Почему же, солнышко? – спросил ее муж Артем, - там не может быть ничего плохого. Это же святой храм!
- Мне показалось, что в тот момент, когда мы сразу за Егором подошли к алтарю, этой двери там совсем не было… - взволнованно ответила Мария.
- Как это, «не было»? – спросил Егор, крайне удивленный такому повороту.
- Не было, значит, не было! Я же не сумасшедшая, я точно знаю, что видела! Вот посмотрите, там справа имеется обычная нормальная и даже очень красивая дверь, вход, так сказать, в служебные помещения, в покои священнослужителей. А вот эта невысокая дверь неожиданно появилась слева от алтаря, хотя до этого там была обычная белая стена, я это хорошо запомнила, потому что как раз поглядела в ту сторону, чтобы рассмотреть вот эту висящую на стене большую икону, - негромко, почти шепотом, объяснила Мария.
- Да ну тебя, Маша, скажешь тоже! Как вообще такое может быть?! Это же мистика и чертовщина в святом храме! Такое просто невозможно в принципе! Ты, милая, наверное, сначала эту дверцу просто не заметила, увлекшись просмотром иконы, – проговорил Артем, пытаясь разубедить жену.
- Да говорю же вам, не было раньше этой чертовой двери! – чуть не плача высказалась Мария.
- Успокойся, Маша, и не ругайся в храме! - сказала Елена, обняв подругу и погладив ее по голове, - какая разница, все равно никто туда не пойдет! Правда, ребята?!
- Подождите, дорогие наши жены, мужчины еще не приняли окончательного решения! – шутейно высказался Егор, торжественно подняв вверх указательный палец, - кстати, Тема, а почему ты думаешь, что подобное в храме невозможно? А вдруг?! В религиозной области за столь долгую историю все так запутано и переплетено. Я где-то читал, что в христианских храмах даже размещают символику, считающуюся сатанинской! То есть, это потому, что разные группы людей одни и те же древние символы понимают и толкуют по-разному, например, церкви порой заимствовали элементы языческой символики, пентаграммы, даже древнюю свастику!
- При чем здесь вообще символика и эта твоя свастика!? – спросила Елена, не совсем понимающая, о чем идет речь.
- Символика, это я так, к слову, Леночка. Я имею в виду, что даже в лютеранском храме можно отыскать что-то необычное! Это гораздо интереснее, ребята! Давайте не пойдем в правую дверь, чтобы не нарушать покоя служителей церкви, а войдем в другую, левую, тем более, посмотрите, она не заперта и прямо так и манит к себе, как заправский магнит! Будто бы приглашает нас! – настаивал на своей идее Егор.
- Вот это и подозрительно! – серьезно произнесла Мария.
- Да что может случиться в храме? – все еще пытался как-то оправдать свою идею пройти за дверь Егор.
- То есть, ты предлагаешь войти за эту дверь внутрь и посмотреть что там к чему? – явно заинтересованный предложением своего друга промолвил Артем.
- Вот именно, Тема! Я это и пытаюсь вам растолковать! Я уверен, это все это не займет много времени! Сделаем несколько шагов и вернемся назад, тогда будет хоть еще о чем вспомнить! – ответил Егор, и в глазах его был заметен блеск, вызванный распаляющимся азартом необузданного любопытства.
- Мальчики, вы опять за свое?! – строгим учительским тоном произнесла Мария, - не надо туда ходить! Я вам пытаюсь это объяснить! Почему вы не хотите понять?!
- Вы знаете, я тоже против этой затеи, потому что нахожу ее глупой и безрассудной, а тем более, когда находишься за границей, - отозвалась Елена, поддержав подругу.
- Да что вы всего боитесь-то? Убежден, что ничего страшного там с нами не может случиться! Не верю я ни в какую мистику! Или может быть, вы, девушки, хотите остаться здесь, а мы с Темой скоренько вдвоем пробежимся? Выбирайте, но мне кажется, вам лучше пойти с нами, а то здесь вас кто-нибудь обнаружит, а вы не сможете внятно объяснить, что здесь происходит, особенно по-датски! – аргументированно пояснил Егор.
- Хорошо! Лена, ну что с этими мужиками поделать, придется идти всем вместе! – произнесла сдавшаяся Мария.
- Вот ведь какой у меня муж шебутной! Ладно, идемте все вместе, только очень ненадолго! – наконец, согласилась и Елена…
Первым вошел Егор, за ним последовали обе девушки, а замыкал шествие Артем. Дверь действительно оказалась не запертой и, нежно скрипнув, легко отворилась от толчка руки Егора Григорьева. Друзья аккуратно, наклоняя головы, чтобы не удариться о низко расположенный верхний дверной косяк, стали по очереди не спеша проходить внутрь. За толстой деревянной дверью путешественников встретил достаточно просторный каменный со светло-коричневым оттенком тоннель с полукруглым сводом, очевидно очень старый, освещаемый тусклыми электрическими лампочками в форме свечей на бронзовых декоративных канделябрах с двумя рожками, располагающихся на стенах вдоль всего коридора на равном пятиметровом удалении друг от друга. 
Внутри, казалось, все было наполнено абсолютным спокойствием и тишиной, но когда четверка сделала несколько шагов по каменному полу тоннеля и уже полностью оказалась внутри, входная деревянная дверь сама собой вдруг захлопнулась с таким грохотом и зловещим лязгом, пронесшимся гулким эхом по тоннелю, что обе девушки вскрикнули от нешуточного испуга. Но больше, пожалуй, от неожиданности и изумления.
- Чего вы запаниковали, глупенькие, это же просто сквозняк! – ухмыльнувшись, произнес Егор, а Артем все-таки решил вернуться к двери, чтобы на всякий случай ее приоткрыть…
- Ребята! Дверь не открывается! Ее заклинило! – спустя несколько секунд, озабоченно крикнул Артем, продолжая безуспешно дергать за ручку в форме кольца.
- Что значит, «не открыть»? Ерунда какая-то! – засомневался Егор и тоже подошел к Артему для помощи в решение проблемы, и они стали со всей силы дергать ее за кольцо вместе, но деревянная дверь не сдвинулась даже и на пол миллиметра. Стояла намертво.
- Что за черт?! Да ведь на ней даже замка никакого нет! Запираться же просто нечему! Вот уж и в правду мистика! – отчаянно проговорил Егор, пытаясь истерично сообразить, что им делать дальше.
- А я ведь вам, остолопам, говорила, что не стоит сюда соваться! Теперь мы здесь замурованы! Вот что нам прикажете сейчас делать?! – в сердцах бросила Мария, а стоящая рядом Елена уже была готова зареветь.
- Не знаю я, что делать! Для начала давайте все успокоимся! – проговорил Егор, полный безмерного стыда и нескрываемой крепкой досады от того, что из-за его безрассудства все они оказались запертыми в этом чертовом месте.
- Может быть, было бы лучше постучать в дверь и позвать на помощь, возможно, в помещении церкви кто-нибудь да нас услышит? – предложила Елена.
- Попробуйте, если хотите! Только я чувствую, что вы только зря потеряете время, это не поможет! – грустно ответила Мария.
- Почему ты так уверена в этом? – спросила ее Елена.
- Потому что я уже говорила вам, пыталась убедить! Это самая настоящая ловушка для идиотов! Когда мы подошли к алтарю, этой двери в стене не было! Понимаете? Не было! Вполне вероятно, что когда она сейчас закрылась, то видна только с нашей стороны, а в помещении храма вместо нее снова появилась та же самая голая стена. И очень возможно, что мы находимся уже далеко от этой церкви, поэтому нас никто не сможет услышать, что бы вы ни делали! – раздраженно пояснила свой умопомрачительный довод Мария.
- Значит, ты все-таки склоняешься к мистической версии развития событий? – спросил свою жену Артем, нежно обняв ее, чтобы немного успокоить.
- Дорогой, а ты можешь предложить более рациональное объяснение происходящему?
- В общем-то, нет! Хотя в душе я материалист, – смутился Артем.
- Ребята, нам надо решить, что все-таки предпринять! – серьезно заявила Елена.   
- Позвонить надо нашему гиду! Как же мы сразу не догадались! У нас ведь есть ее телефон на всякий экстренный случай! – воскликнула Мария.
- Конечно! – подтвердила Елена, - ребята, срочно звоните!..
- Остыньте, девушки, мобильники бесполезны, здесь нет сигнала! – через несколько секунд с отчаянием в голосе, в сердцах чертыхнувшись, произнес Егор, а от вспыхнувшей надежды не осталось и следа.
- Черт возьми, и у моего сотового тоже нет! – невесело произнес Артем, - такое ощущение, будто мы находимся где-то под землей.
- Вполне возможно и такое! – согласился с другом Егор.
- Если мы с вами не вернемся вовремя, они, несомненно, какое-то время подождут, попытаются до нас дозвониться, потом бросят это дело, сообщат в датскую полицию, и не исключено, что могут вообще уехать без нас. Не прерывать же тур из-за таких неудачников, как мы… - с обреченностью в голосе высказалась Елена.
- Ты это брось, милая, про неудачников! Значит, надо придумать что-то другое! – сказал Егор, убрав свой бесполезный в данный момент телефон в карман шорт.
- Наверное, надо просто пройти дальше по тоннелю, а там посмотрим! По-другому все равно не получится! Это просто само собой напрашивается сделать! – предложил Артем.
- Очевидно, кому-то очень хочется, чтобы мы на самом деле прогулялись по этому тоннелю… - сказала Елена.
- Все, друзья, панику отставить! Спокойно двигаемся вперед! – скомандовал Артем, взяв инициативу в свои руки, - благо, тоннель еще и освещается и здесь совсем не холодно, иначе бы мы скоро околели, учитывая нашу летнюю одежду. Девушки за мной, а ты, Егор, замыкающий!
- Есть, командир! - шутливо отозвался Григорьев, немного успокоившись и начиная отходить от легкого шока, вызванного всей этой нестандартной ситуацией. Однако Елена и Мария, возможно, еще не до конца пришли в себя, но покорно пошли вместе со своими мужьями, потому что иначе было просто невозможно.
Обе пары молодоженов принялись идти вдоль каменного тоннеля, ширины и высоты которого было достаточно для свободного прохода сразу двух человек в полный рост. Сначала дорога была прямая, и идти по ней не составляло никакого труда, поэтому друзья двигались спокойно и достаточно быстро, не встречая на своем пути ни сопротивления, ни единой живой души. Но подсознательно ребята были полны предельной настороженности и незримого беспокойства, потому что не знали, что их ожидает впереди. И это вполне объяснимо – типичный человеческий страх перед чем-то неизведанным.
Метров через пятьдесят тоннель вдруг оборвался, а проход резко ушел вниз каменными ступеньками крутой винтовой лестницы. Горе-путешественники без колебаний продолжили свой путь и по ней, но при этом соблюдая максимальную осторожность, дабы не вызвать у себя головокружения от постоянного кругового движения, снижая риск оступиться, полететь кубарем вниз и получить совершенно неуместную в этой ситуации травму. 
Спуск куда-то глубоко под землю продолжался минут двадцать. Однако на всем протяжении их подземного похода по тоннелю и спуска по лестнице молодые люди чувствовали себя относительно комфортно и совершенно не ощущали недостатка воздуха, очевидно, здесь отлично работала система подземной вентиляции. Впрочем, за все время движения путешественникам ни разу не попалась на глаза хотя бы одна вентиляционная шахта или отверстие для совершения воздухообмена. Но на это никто из них внимания не обращал. Когда каменная лестница, наконец, закончилась, молодожены оказались в объемном помещении с куполообразным сводом, и обнаружили сразу три тоннельных ответвления в разные стороны.
- Вот это да, ребята! – удивленно произнес Артем, который, первым преодолев лестницу, оказался в этом месте.
- Странно, что нет ни одного указателя, ни какого-нибудь знака, говорящего о том, куда нам идти дальше! – проговорил Егор, поочередно разглядывая освещенные все теми же самыми однотипными лампочками на канделябрах выходы, ведущие в неизвестность.
- Ничего в этом нет странного, - спокойно сказала Мария, - полагаю, что мы сами должны выбрать из них единственный правильный вход, чтобы отыскать верный выход из этой каменной ловушки.
- А если выбранный нами выход окажется тупиком? – растерянно спросила Елена.
- В этом-то, похоже, и заключается весь фокус! – ответила Мария, - мне вообще кажется, перед нами некий лабиринт, похожий на детскую игру вроде «найди правильный выход» или «доберись до нужного предмета», только дети играют в нее на листке бумаги и по запутанным дорожкам ищут верный путь, рисуя его карандашом. В нашем случае, скорее всего, придется обследовать каждый из трех входов поочередно, пока не отыщем верный.
- Подожди, Машуня, дорогая, ты полагаешь, что это действительно может оказаться не просто тоннелем, а самым настоящим лабиринтом, так?! – переспросил ошарашенный Артем.
- Вот нам еще этого счастья не хватало до кучи! Мы не знаем, какого они размера, длины! Там может быть множество разных ответвлений, проходов, тупиков! Ведь такие прогулки могут затянуться на недели или даже месяцы! Ладно бы еще дело было только в отправлении естественных надобностей, с этим можно как-то справиться, но у нас с собой нет даже еды и воды, черт возьми! Мы можем просто обессилеть и умереть в этих дьявольских катакомбах еще до того, как доберемся до выхода! – от досады воскликнул Егор, нервозно прохаживаясь по кругу.
- Конечно, если прежде голодной смерти мы все вместе не лишимся здесь рассудка, - глубокомысленно добавила Мария.
- Может быть, все-таки, ты ошибаешься, Маша? – снова спросила сильно напуганная, но старающаяся не показывать виду, Елена, - вдруг все это не так и страшно?
- Не волнуйся, Леночек, все будет хорошо, мы выберемся, надо просто верить в это! – попытался успокоить жену Егор, нежно обнимая и целуя.
- Давайте для начала порассуждаем. Если нас против воли втянули в этот датский лабиринт… - начала говорить Мария.
- Извини, Маша, не против воли! Никто нас туда силком не тащил, мы сами добровольно зашли в эту дверь в поисках приключений! – сделал поправку Егор, все еще находясь в смятении от того, что это он подбил всех на этот дурацкий, и возможно, опасный вояж.
- Ну, хорошо, пусть добровольно, но не думаю, что целью тех, кто все это создал и заманил нас сюда, было бы просто всех нас убить. Не исключено, что это место оборудовано с целью развлечения…
- Развлечения?! – удивленно переспросил Артем.
- Именно, но только не для нашего с вами, а для чьего-то другого! Поэтому я больше, чем уверена, что нас оставят в живых, но нам придется приложить максимум усилий, чтобы побороться за собственные жизни, - уверенным тоном знатока высказалась Мария.
- Как-то у тебя все сложно получается, любимая, - проронил Артем, нежно обняв жену.
- Знаешь, Тема, твоя Маша предсказала нам проблемы с этой дверью, а мы ее не послушали. Теперь она снова пытается осмыслить происходящее, и мне кажется, нам стоит к ней прислушаться… - убедительно проговорил Егор.
- Ой, смотрите, что за чудеса?! Только что ничего этого здесь не было! – воскликнула Елена, указывая на широкий деревянный стол, на котором находились какие-то разной высоты и формы предметы, но все они были накрыты белой скатертью.
Молодые люди дружно подошли к этому столу, стоящему возле одной из стен помещения, без лишних сомнений осторожно подняли скатерть и увидели настоящий накрытый стол, уставленный множеством разного рода съестных припасов. Друзей ошеломило сказочное изобилие мясных блюд, сыров, всевозможных напитков, были и свежие фрукты и овощи, а для удобства на столе были разложены привычные столовые приборы, посуда, фужеры и чашки. Более того, путешественники могли протереть руки влажными салфетками, которые также предусмотрительно там находились. 
- Вот это поворотец!!! Настоящий шведский стол! Похоже, от голода нам умереть не позволят! Ты была права, Машуня, - радостно произнес Артем, хлопнув в ладоши, потерев их одну о другую и обработав влажной антибактериальной салфеткой, - ну что, господа, приступайте к трапезе! Наедайтесь сытнее, потому что не исключено, что это может быть единственным разом, когда они нас покормят.
- Кто это «они»? – спросил Егор, накладывая в свою тарелку нарезанную ломтиками колбасу, ветчину, сыр и мягкий белый хлеб.
- Не знаю, может быть, те, кто все это организовал, и теперь они даже могут за нами наблюдать! – безразлично ответил Артем, начиная уплетать сделанные им самим бутерброды и запивать налитым в стакан яблочным соком.
- А все это случайно не отравлено? – вдруг спросила Елена, но все остальные тут же бросили на нее такой красноречивый осуждающий взгляд, что она тоже с аппетитом принялась за еду…
Когда обильная трапеза была окончена, сытые и довольные супруги Григорьевы и Гореловы задумались, наконец, над тем, какой тоннель из трех выбрать для очередного перехода.
- Спасибо создателям этого места за угощение, но давайте решать, куда двинемся сейчас! – обратился Артем к супруге и своим друзьям.
- Кстати, в этой ситуации можно пойти наугад в любой случайно выбранный тоннель, - заметил Егор.
- Меня все время не покидает ощущение, что мы находимся в каком-то старинном замке! – произнесла Елена.
- Тогда уж, скорее, в огромном подвале старинного датского замка! – ответил ей Егор, - но, увы, милая, мы сейчас где-то глубоко под землей, но не понятно где именно.
- Вообще, учитывая необычность ситуации, это спорный вопрос! – произнесла Мария.
- Итак, куда идем? Предлагайте, друзья! – произнес Артем, окинув взглядом всех находящихся в помещении.
- Скажем, давайте пойдем в правый тоннель! – предложила Мария, - мне только что показалось, что в нем мигнула одна из лампочек. Может быть, это нам кто-то подал знак? А может, просто случайность…
Тем не менее, все дружно отправились туда, куда предложила Мария, в правый тоннель, который через считанные метры повернул налево, а еще после нескольких метров разветвился на два следующих, снова заставляя путешественников делать выбор. На этот раз они без колебаний решили войти в левый тоннель, но пройдя по нему метров десять, пропустив один из новых боковых отводов, друзья в итоге снова оказались в том же самом сводчатом помещении, где только что так вкусно и аппетитно пообедали. Но путешественники попали туда через центральный тоннель, который располагался как раз между правым и левым.
- Так, пока не слишком сложно! Вернулись обратно. Значит, в центральный проход снова возвращаться нет смысла. Давайте опять пойдем в правый тоннель и на бифуркации выберем уже другое, правое ответвление! – предложила Мария.
- А может быть, теперь нам лучше направиться в левую сторону? – в ответ посоветовал Артем, и Мария поддержала своего мужа, потому никому из них все равно доподлинно не было известно, куда именно надо идти, чтобы отыскать верный выход.
Остальные единодушно согласились с предложением Артема Горелова, и вся компания друг за другом направилась в левый каменный тоннель, освещенный свечеобразными лампами, как две капли воды похожий на все остальные. Пройдя по нему метров пятнадцать, Егор вдруг обнаружил, что с ними рядом нет его жены Елены. Они тут же остановились и все дружно стали звать ее, изо всех сил громко крича в обе стороны тоннеля, но эхо в этом замкнутом пространстве было очень коротким и резко теряло свою силу, поглощаемую каменными стенами. Несмотря на настойчивые попытки друзей позвать ее, девушка так и не откликнулась…
- Давайте пройдем вперед, может быть она где-то там? – высказалась Мария.
- Скорее всего, она не захотела идти с нами и просто вернулась в сводчатое помещение? – предположил Артем.
- Не говори глупости, Тема! Зачем ей это надо? И потом она сразу бы поделилась с нами своими намерениями! В этой ситуации всем нам необходимо постоянно быть рядом друг с другом! – воскликнул переживающий за жену Егор, начиная отчаиваться, но затем снова начал громко по имени выкрикивать имя Елены, делая небольшие паузы в ожидании от нее ответа.
Вдруг впереди по направлению их движения по тоннелю, откуда-то издалека послышался шум, напоминающий визгливые женские вопли, похожие на голос Елены, но на таком большом расстоянии пока нельзя было до конца разобрать, кто именно там кричит. Оставалось только предполагать, что это была Елена.
- Слышите? Она там! Пойдемте вперед! – живо воскликнул вновь обретший надежду отыскать жену Егор и ускорил движение, продолжая громко звать ее, хотя ни единого ответа на свои настойчивые призывы так и не получил.
- Да что ты, Егорушка! Я тут подумала, разве это может быть Лена?! Как же она там могла оказаться, впереди нас-то? Это просто невозможно! – недоуменно спросила Мария, скорыми шагами продвигаясь по светло-коричневому каменному тоннелю вместе с Артемом, едва успевая догонять Егора, идущего очень быстрыми шагами на звук голоса своей жены.
- Кто ж ее знает? Это ведь место мистическое, так надо понимать? – спокойно спросил Артем.
- Возможно, вполне… - деловито ответила его жена.
- Значит, здесь могут происходить необычные и диковинные вещи!
- Как знать, как знать, все возможно… - подтвердила Мария, начиная немного запыхаться во время этой гонки по тоннелям.
Наконец, они дошли до очередной развилки и остановились, не зная, куда направиться дальше, но, все-таки решив немного подождать, вслушиваясь в тишину коридоров…
Спустя пару минут визгливый человеческий крик, скорее похожий на жуткий вопль, послышался снова, но звучал он значительно громче, чем в предыдущий раз, значит, Елена находилась где-то совсем рядом. Друзья, не задумываясь, повернули в правый тоннель развилки, потому что именно оттуда доносился голос жены Егора, который прекрасно осознавал, что с ней случилось что-то очень плохое, и она нуждается в его помощи. По мере продвижения по тоннелю, вопль стал прорываться все чаще и чаще, а потом перешел в долгий чудовищный вой, с каждой секундой слышимый все яснее и отчетливее, но вдруг неожиданно и резко оборвался. 
Наконец друзья добрались до очередного сводчатого помещения, которое было намного объемнее того, где они разделили друг с другом трапезу. Помещение представляло собой внушительных размеров комнату с темными каменными стенами. В самом его центре, метрах в пятнадцати от того места, где оказались Артем, Егор и Мария, находилась толпа примерно человек из тридцати, одетых в красные плащи, под которыми виднелась белая ткань с нашитым на грудь красным католическим крестом. Кто-то из стоящих был вооружен длинными стальными мечами, а кто-то – арбалетами. Головы каждого из них, все, кроме лица, были покрыты капюшонами из кольчуги, а кто-то из этих людей обладал еще и остроконечными в форме шестигранника шлемами с прорезями для глаз, защищающими голову целиком. Однако трое выделялись из остальной толпы тем, что носили уже белые плащи и белую ткань с крестами, и шлемы у них были округлой формы. Возможно, члены этой тройки были для этой толпы главными. На ногах у каждого стоящего были черные кожаные сапоги. Один из них держал в руках белое знамя с красным католическим крестом.
Все говорило о том, что перед глазами друзей предстало какое-то военизированное подразделение, и, таким образом, все те люди были солдатами. В отличие от тоннелей в этом лабиринте, само место, где они находились, освещалось не электрическими лампочками, а многочисленными настоящими горящими факелами, закрепленными на настенных держателях, либо находившимися в руках участников этого странного собрания.
От увиденного Артем, Мария и Егор на пару мгновений замерли от неожиданности и непередаваемого удивления, а потом Артем, немного собравшись с мыслями, спокойно произнес.
- Ребята, похоже, это крестоносцы! Древние рыцари Западной Европы. Возможно даже из ордена тамплиеров! В Дании они тоже жили с одиннадцатого по тринадцатый века!
- Чем же они занимались? – с интересом спросила Мария.
- Ты разве забыла, родная? Мы же их еще в шестом классе школы по истории изучали! В ряды крестоносцев мог вступить любой желающий, но основные силы были у двух орденов – тамплиеров и госпитальеров. Насколько я помню, главной их целью было освобождение земли от неверных, в частности, от мусульман. Но известно, что они также и заботились о раненых, создавали больницы, принимали благотворительные взносы, а впоследствии даже стали очень могущественными милитаристскими и религиозными организациями. Что касается военной формы, то на кольчугу они одевали рыцарскую сюрко, накидку без рукавов, белую материю с нашитой символикой креста, и красные и белые плащи, вот как у этих людей там, видите? – увлеченно рассказывал Артем, указывая на стоящих в кучке солдат.
- Это все интересно, но откуда они тут вообще взялись? Мы-то ведь не в тринадцатом веке находимся? – поинтересовался Егор, продолжая с неподдельным интересом разглядывать солдат.
- Друзья, а может быть, здесь кино снимают, и все эти люди всего лишь актеры массовых сцен? – предположила Мария.
- Кино? Под землей? Ерунда какая-то! – фыркнул Егор.
- Не такая уж и ерунда, друг мой, если мы их сейчас видим собственными глазами! – высказался Артем, поддержав идею жены.
- Что-то не похожа вся эта тусовка на кино! Вы сами посмотрите! Здесь нет никого из съемочной группы, отсутствуют осветительные приборы, видеокамеры, нет  режиссера, наконец! Какое же это кино? – рассудительно пояснил Егор.
- Но если не снимают кино, то единственным объяснением происходящему будет одно – мы  с вами оказались в прошлом! – высказал идею Артем.
- Ну, это уж совсем маловероятно, милый! – произнесла Мария.
- Полный бред все это, ребята! – с чувством произнес Егор, - мне плевать на то, что здесь происходит, я бы просто хотел знать, где моя жена, крик которой мы совсем недавно слышали из этих самых мест?
- Подождите-ка! Что там еще за человек среди этой толпы, непохожий на крестоносцев? – спросила Мария, указывая на толпу военных.
- Где, милая? – отозвался Артем.
- Да ты сам посмотри! Эти твои крестоносцы расположились вокруг каменного постамента, на котором возвышается деревянный столб с накинутой на него веревкой с петлей. Это же самая настоящая виселица, черт возьми! Вот видите, какую-то девушку в легком летнем платье со связанными за спиной руками затащили на это возвышение и подвели к столбу, - проговорила Мария, продолжая показывать рукой в сторону сборища.
В этот момент стоящий рядом с девушкой крестоносец, молча и невозмутимо, накинул на ее шею ту самую веревочную петлю, и несчастная вдруг громко истошно завопила, взывая о помощи, голосом, очень сильно напоминающим голос Елены. И если внимательнее присмотреться, то по внешним данным издалека всем показалось, что это была именно она. Крестоносец, выполняющий роль палача, без суеты отвесил голосящей девушке такую звонкую и щедрую оплеуху, что она тут же прекратила крик, продолжая только спокойно стоять, понурив голову, и обреченно похныкивать от страха приближающейся смерти.
- Боже мой! Ребята, да ведь это же моя Лена! – воскликнул Егор и мгновенно бросился в сторону виселицы к группе крестоносцев на спасение любимой жены. Однако уже метра через три наткнулся на невидимую по ощущениям мягкую и эластичную пружинящую стену, не пропускающую его дальше, как бы настойчиво он ни пытался многократно ее преодолеть, каждый раз, громко чертыхаясь от неудачи.
Между тем, один из крестоносцев в белом плаще, видимо самый старший по рангу, в полной тишине принялся произносить, судя по интонации, яркую речь, возможно на датском языке, смысл которой можно было угадать, не понимая слов – он зачитывал приговор. Когда военачальник закончил говорить, и последнее самое громкое слово вырвалось из его уст, в тот же момент толпа крестоносцев начала неистово и звучно выкрикивать непонятные наблюдающим за ними друзьям короткие слова. Вместе с тем, они принялись синхронно совершать быстрые ритмичные в такт выкрикам одинаковые движения руками, сжимающими поднятые острием вверх мечи, то поднимая их над головой, то опуская вниз. Эти возгласы и движения разъяренной толпы можно было расценить только лишь как требование от палача учинить скорую смерть приговоренной.
Егор, обессилев от попыток прорваться на помощь к своей любимой, от досады осел на каменный пол и стал обреченно и совершенно потеряно наблюдать за происходящим, оцепенев от ужаса. Собственно, как и Артем с Марией. Толпа солдат крестоносцев продолжала свои возгласы еще с минуту, а потом стоящий рядом солдат-палач резким и сильным движением толкнул девушку с петлей на шее вперед. Ее нежная белая выя, намертво сжатая охватившей ее толстой серой веревкой, с легкостью хрустнула, позвонки сломались, повредив продолговатый мозг и дыхательный центр, тело резко оборвалось вниз, повисло в петле над постаментом, несколько раз дернулось в предсмертных конвульсиях и окончательно затихло.
В этот момент наблюдающая за казнью Мария жутко вскрикнула от страха и закрыла лицо руками, а Артем тут же крепко обнял жену, отвернув ее глаза от ужасающего зрелища, хотя сам продолжал смотреть, как жена его друга отдала Богу душу на виселице. Самому же Егору оставалось только мужественно перенести гибель своей любимой. После повешения находящаяся в петле голова убиенной оказалась склонена на правую сторону, глаза были закрыты веками, а из приоткрытого рта наполовину торчал кончик языка.
Все было кончено, удовлетворенные казнью рыцари издали громогласный победоносный вопль и постепенно начали расходиться, а двое из них задержались, сняли с петли еще не совсем остывшее бездыханное тело несчастной и куда-то унесли…
- Почему они так с ней поступили, эти тамплиеры?! Она же не мусульманка, и вообще, как такое возможно?! Почему это с нами происходит?! За что они ее?! Почему я не смог прийти к ней на помощь?! – как обезумевший, постанывая от горя и безысходности, все время бормотал Егор.
- Какой ужас! Нам надо уходить отсюда, Елене уже все равно ничем не поможешь, мы даже не в состоянии забрать ее труп, - отойдя от легкого нервного шока, произнес Артем, побуждая жену и своего друга как можно скорее покинуть это помещение.
- Все то, что сейчас здесь произошло, заставляет крепко задуматься… - многозначительно произнесла Мария.
- Да о чем тут думать? – с безразличием спросил Артем.
- О том, что нечто подобное может случиться и с нами! – бросила мужу начавшая хныкать Мария, рукой вытирая обильно текущие по щекам слезы скорби по безвременно ушедшей подруге.
Продолжая находиться в шоке от увиденного, они, пошатываясь, вышли из этого помещения и снова оказались в тоннеле, по которому через некоторое время дошли до той самой развилки, где услышали вопли Елены, и без каких-либо обсуждений повернули в следующий проход. Но каково же было их неожиданное и поистине безмерное и неописуемое удивление, когда, после нескольких минут ходьбы, они увидели, как по тоннелю им навстречу шла… Елена Григорьева, собственной персоной! Увидев друзей, девушка тут же бросилась к ним, и, оказавшись в объятиях ошеломленного мужа, стала вдруг всех отчитывать за то, что они ее потеряли или бросили в этих светло-коричневых коридорах.
- Помилуй, Леночек, как мы могли тебя потерять или оставить?! Мы увидели, что тебя рядом нет, и сразу же кинулись на поиски, мы очень долго и громко звали тебя в надежде, что ты услышишь и вернешься, потом ходили по тоннелям, - улыбаясь, объяснял жене обалдевший от радости Егор.
- Мы так долго тебя искали, но, наконец, мы опять вместе, слава Богу! – произнесла Мария, решив не посвящать Елену в то, что они только что видели сборище крестоносцев и виселицу, чтобы попусту не травмировать психику девушки. Скорее всего, та несчастная была просто очень похожа на ее подругу.
- Расскажи лучше, где же ты была все это время? – спросил у Елены супруг.
- Сначала я шла за всеми вами, а потом вдруг оглянулась назад, потому что мне показалось, что там мелькнула чья-то тень, но никого там не увидела. Когда я повернула голову обратно, никого из вас рядом уже не было, я несколько раз крикнула Егора, но не получила ответа, и мне пришлось идти дальше по тоннелю, я даже наугад сделала несколько поворотов в другие коридоры, а потом уже, к счастью, и вас встретила, - рассказала Елена.
- Как глупо и безрассудно ты поступила, любимая! Ты ведь могла вообще нас и не встретить, а попросту заплутать в этих катакомбах! – безо всякой злобы отчитывал жену любящий Егор, хотя в душе был безмерно рад этой встрече.
- И ты никого в тоннелях больше не видела, кроме нас, разумеется? Подумай! – осторожно спросил Артем.
- Нет, никого, кажется! Тут и думать нечего! Нет, точно никого! – ответила жена Егора, который не выпускал ее из своих крепких и нежных объятий, неумело скрывая бурную радость от ее неожиданного появления живой и невредимой, - а что я должна была встретить еще кого-нибудь?
- Нет-нет, не волнуйся, дорогая, мы уверены, что здесь, кроме нас, больше никого нет, да и откуда бы кому-то взяться в лабиринте? Мы просто так спросили, для уточнения! - ответила Мария, многозначительно взглянув на мужчин.
- Ладно, ребята, нашлась пропажа, и слава Богу! А теперь давайте думать, куда отправимся дальше, - оживившись, произнес Артем.
- Можно было бы пойти в ту же сторону, откуда сейчас пришла Елена? – предложил Егор, безумно довольный тем, что его любимая жена снова вернулась.
- В принципе можно и туда, нам, в общем-то, все равно куда идти, мы же не знаем верной дороги, - проговорила Мария, печально улыбаясь.
- Да, это точно, картой нас никто не обеспечил, - ухмыляясь, констатировал Артем.
Обе пары молодоженов снова отправились в путь по освещенным каменным светло-коричневым однообразным и утомляющим взгляд тоннелям. В одном из коротких ответвлений они были вынуждены совершить отправление своих естественных потребностей, потому что терпение было на самом верхнем пределе. Затем последовало несколько скучных переходов по случайно выбранным направлениям, и в итоге порядком уставшие ребята вышли к следующему большому помещению. Но вместо привычного каменного купола неожиданно для себя они увидели за стенами… открытую местность на поверхности земли и пасмурное небо, плотно затянутое черными хмурыми тучами, не пропускающими ни одного солнечного лучика. Поэтому зеленая трава, покрывающая землю, казалась темной, и вообще весь окружающий пейзаж в целом выглядел серым и унылым.
- Смотрите-ка, друзья, откуда под землей взялось небо? – удивленно произнес Егор, разглядывая тяжелые облака.
- Действительно, очень странно! – ответила Мария, продолжая пристально созерцать открывшуюся перед ними новую картину.
Следующее, на что обратили внимание друзья, это находящиеся на зеленой поляне человек двадцать в черных балахонах с остроконечными капюшонами, почти целиком закрывающими лица стоявших. Балахоны были подпоясаны светлыми бечевками, завязанными впереди узлами, концы которых свободно свисали вниз ниже уровня закрытых тканью предполагаемых колен. Человека четыре из них были одеты в черную сутану священников, но без колпаков, с белыми крестами, висящими через шею на металлических цепочках. Вся эта группа людей разместилась вокруг плотно и аккуратно положенной огромной похожей на эшафот кучи хвороста и дров, очевидно, подготовленной для разведения большого костра, в центре которой торчало неотесанное бревно метра в два высотой.
- Знаете, ребята, мне сейчас больше интересно совсем другое! Что это за люди в черном там стоят на земле под закрытым облаками небом, и почему там, на куче полным полно дров? – спросила удивленная Елена.
- Судя по их одеяниям, это монахи и священники, - отозвался Егор, не отрывая взгляда от того, что происходило на поляне под сенью пасмурного неба.
- А что они там собираются делать? – снова спросила Елена, все еще не догадавшись о том, что тут будет происходить.
- Не знаю, но если эти монахи относятся к средневековой святой инквизиции, а, судя по их одеяниям, так оно и есть, значит, в данный момент они собираются поджарить на костре какого-нибудь еретика или ведьму. Члены их братства сильно верили, что огонь очищает душу любого даже самого изысканного грешника, и тогда она возносится на небеса, где может получить право на спасение, - спокойно объяснил Егор.
- Если смотреть на это именно так, то можно признать, что средневековые инквизиторы просто само милосердие и добродетель! – с сарказмом проговорила Елена, и они с мужем даже немного посмеялись.
- Кстати, а где Артем? – вдруг озабоченно спросила Мария, оглянувшись вокруг и не обнаружив рядом своего благоверного.
- Не знаю, Машенька, вроде бы только что рядом стоял! – растерянно ответил Егор, тоже поглядев по сторонам.
- Как же ты не заметила, что твой муж где-то отстал от нас? – укоряюще заметила Елена, - теперь надо будет идти его искать…
Однако Мария даже не успела ответить подруге, как вдруг тишину прорвал громкий и озабоченный крик Егора, показывающего указательным пальцем в сторону стоящих монахов.
- Смотрите! Смотрите! Там… там… наш Артем… у них!
- Что?! Где он, говоришь? Как он мог вообще там оказаться?! – спросила еще ничего не понимающая Мария, пытаясь разглядеть что-то впереди.
- Не важно, как он туда попал, важно другое – в настоящий момент наш Тема находится среди этих чертовых монахов! И без сомнения, в коварных и цепких лапах настоящей средневековой инквизиции! И не питайте иллюзий, ребята! Это не кино снимают, все происходит на самом деле! – озабоченно проговорил Егор, а потом начал надрывно кричать в сторону эшафота, требуя отпустить ни в чем неповинного человека, обзывая инквизиторов самыми последними словами. Однако ни один из окружающих эшафот монахов, похоже, не услышал ни единого слова кричащего и даже не повернул головы в сторону наблюдавших за всем этим друзей. 
Тогда Егор и на этот раз, как и тогда, во время казни его «жены», сделал попытку добежать до места, где готовилось смертельное судилище, чтобы избавить друга от опасности, но его снова не пропустила точно такая же прочная и упругая «стена». Все попытки прорваться были заведомо обречены на неудачу, поэтому он больше не стал бесполезно тратить усилия.
- Подождите! Это на самом деле он или может быть этот несчастный просто похож на Тему? – все еще не веря в происходящее, спросила Мария.
- Нет, Маша, я уверен, это точно он, мы же с ним с самого детства, я узнал его! Только эти треклятые монахи одели Тему в какой-то грязный и рваный балахон! И почему-то весь он выглядит каким-то измученным и обессиленным, будто его долгое время сильно били и жестоко пытали! Но почему он даже не пытается сопротивляться, а безмолвно идет на бойню, как какой-то баран! – с искренней злобой и негодованием почти рычал Егор, не отрывая взгляда от действа, разворачивающегося вокруг эшафота.
- Очевидно, он уже не в силах ничего изменить, раз уж попал в эту переделку, - с сожалением констатировала Елена, а Мария ничего не ответила подруге. Девушка просто стояла, отрешенно смотрела в сторону эшафота и беззвучно плакала, даже не стараясь вытирать обильно текущие по щекам слезы горести и обиды за то, что прямо на глазах теряет любимого и родного человека.
 Между тем, двое инквизиторов в черных рясах подвели Артема к подножию голгофы, затащили его на кучу подготовленных дров и стали толстыми веревками плотно привязывать молодого человека спиной к торчащему на ней столбу.
От безысходности и невозможности хоть каким-то образом повлиять на развитие этой ситуации, Елена, Егор и Мария завороженно наблюдали, как их друга и милого сердцу человека собираются просто так, без каких-либо оснований, поджарить на костре представители средневековой святой инквизиции. Без сомнения самый сильный шок от происходящего испытала Мария, но где-то в глубине ее подсознания все-таки теплилась мысль, что и на этот раз все обойдется, сложится удачно, как тогда с Еленой, и после окончания жуткого ритуала ее муж обнаружится живой и здоровый где-нибудь в одном из ближайших тоннелей лабиринта… 
Надежно привязав осужденного на смерть, инквизиторы спустились с эшафота и подпалили свои факелы, готовясь разжечь большой костер, но пока оставались на местах, вертикально удерживая в руках огненные светильники. Прошло с полминуты молчаливого ожидания, а потом один из священников начал свое выступление перед монахами на незнакомом языке, возможно, это снова был старо-датский. Но друзьям все было ясно и без перевода – священнослужитель, явно одержимый своим судьбоносным ремеслом, в высшей степени выразительно зачитывал обвинительный приговор суда священной инквизиции. И не кому-нибудь, а их родному Артему. А в это время близкие ему люди, отрезанные от места экзекуции, безучастно наблюдали за происходящим со стороны, оказавшись бессильны чем-либо помочь молодому человеку… 
Пламенная речь священника заняла несколько минут, и в конце он произнес сакраментальную понятную каждому христианину фразу, традиционно закончив монолог словом «Амен». Церковник тут же подал знак инквизиторам, стоящим наготове с зажженными факелами, и те спешно подошли к эшафоту, начав с нескольких мест энергично поджигать сухие дрова и вязанки хвороста, которые с характерным щелкающим треском очень живо занялись. Играющие языки пламени с каждой секундой все полнее и полнее охватывали сухую дровяную кучу, продолжая неистово пожирать ее содержимое. Когда огонь разгорелся достаточно сильно, и пламя костра уже подступало к телу Артема, он, чувствуя приближение неминуемой смерти, начал что-то громко выкрикивать.   
Друзья слышали вырывающиеся из его глотки слова, сливающиеся с его же ужасающим криком, но совершенно не понимали, что именно он хочет сказать. Создавалось впечатление, что он говорит не по-русски, а тоже на датском или на еще каком-то языке, может быть даже на латыни. Все это показалось друзьям настолько странным, что в их сердцах снова зародилась маленькая надежду на то, что там сжигают не Артема, а какого-то страдальца, чрезвычайно похожего на него.
Между тем, костер разгорелся не на шутку, и уже почти все тело молодого человека было охвачено бушующим пламенем. Пылала его одежда, плавилась кожа, шипели припекаемые адским огненным жаром мышцы и сухожилия, пучком соломы вспыхнули и мгновенно сгорели волосы. Теперь он уже не был способен ничего говорить, а просто во всю мочь орал от обжигающей все его свежее тело чудовищной невыносимой боли. Через пару минут вопли окончательно стихли, боль ушла, потому что огонь уничтожил болевые нервные окончания на теле, и тогда костер начал поглощать все, что осталось от некогда молодого и здорового тела, гибнущего во цвете лет. От сильного жара и воздействия запредельной температуры на мышечную ткань уже безжизненного торса, он в жутких конвульсиях все еще извивался возле столба, пока не прогорела веревка, после чего обожженный остаток мертвого человеческого туловища рухнул вниз и стал постепенно догорать в бушующем пламени самого пылающего эшафота. Приговор суда инквизиции был исполнен, удовлетворенные собственным правосудием монахи и священнослужители стали расходиться. А на поляне под небом, покрытым черными облаками, остался только догорающий костер с остатками поджаренной и местами уже обугленной безжизненной человеческой плоти…
Возможно, благодаря невидимой упругой «стене», отделявшей друзей от места казни, они не чувствовали никаких запахов горящих тканей, иначе бы это и без того душераздирающее зрелище показалось бы еще более жутким и отвратным. Но почему же никто из друзей Артема не отказался смотреть на то, что происходило на поляне? Почему они просто не покинули это страшное место, чтобы не терзать себе душу? На эти вопросы друзья сами себе не могли дать ответа, а, по примеру инквизиторов, стали выходить из этого помещения, чтобы продолжать преодоление новых и новых тоннелей.
- Это какой-то ужас! – воскликнула Елена, обняв подругу, когда они оказались в одном из коридоров, - от такого волосы встают дыбом и кровь стынет в жилах!
- Знаете, когда он начал кричать какие-то непонятные слова, то я перестала особенно волноваться! – невозмутимо произнесла Мария.
- Что-о?! Как это так? Почему? – удивленно спросила Елена.
- Пожалуй, надо ей все рассказать, как ты считаешь? - обратилась Мария к Егору.
- Что рассказать? Вы что-то от меня скрываете? – спросила Елена, поглядев то на своего мужа, то на подругу.
Егор согласился, и они вместе кратко рассказали ей обо всем, что произошло в предыдущий раз во время ее отсутствия…
- Теперь ты понимаешь, что все эти ужасные сюрпризы, скорее всего, преподносит нам именно лабиринт. И вполне вероятно, что все это происходит не на самом деле, хотя представленные картины выразительно напоминают реальные события, пугающе воздействуя на нашу психику. И, зная о том, что произошло с тобой, точнее, с похожей на тебя девушкой, логично будет предположить, что мы совсем скоро точно также встретим Артема, как и ты, заблудившегося, в одном из тоннелей, - объяснила Мария подруге свою предполагаемую версию.
- Вот сейчас мне все более-менее понятно! Было бы хорошо, если это на самом деле произойдет именно так, – ответила успокоившаяся Елена.
- Поэтому и я перестала переживать, хотя это жуткое зрелище было, прямо скажем, не для слабонервных, согласитесь!? 
- Да, Машуня, ты совершенно права! Мы все видим нечто подобное впервые в жизни! Хотя мы ведь с Темой врачи и обычно смотрим на такие вещи намного проще, чем обычные люди. Но когда ты лично видишь, что такое вытворяют с близким тебе человеком, ну пусть даже с похожим на него человеком, тут даже никакой врачебный цинизм не выдержит! – высказался Егор.
- Помните из курса истории, как в старину в городах на подобные казни сгоняли толпы простого народа, разумеется, с назидательной целью. Вот интересно, как люди реагировали на все это? – спросила Мария.
- Думаю, тоже не особенно радовались, исключая сумасшедших, конечно. Хоть и казнили не их родственников, но само по себе насильственное лишение жизни таким лютым способом, да еще и, как говорится, «на миру», ни одного нормального человека не могло бы оставить равнодушным. Страх, который испытывает человек перед смертью, передается всем, кто смотрит на казнь, - ответил Егор.
- Да, согласна с тобой, Егорушка, - проговорила Елена.
- Ладно, девушки, хватит о грустном, теперь давайте разыскивать нашего дорогого Артема, - живо произнес Егор.
- Может быть, для начала покричим его в тоннелях? – предложила Мария…
В течение получаса молодые люди, подпитываемые никогда неумирающей надеждой, продолжали двигаться по бесконечным коридорам в поисках своего друга и мужа, выкрикивали его имя, до самой хрипоты напрягая голосовые связки, но Артем так и не появился ни в одном из тоннелей, и никак не сообщил о своем существовании. Этот неожиданный для Марии факт начал не на шутку беспокоить ее, но молодая женщина продолжала внешне сохранять спокойствие и держать себя в руках, искренне веря в силу этого мистического места, и не теряя надежды на скорое возвращение супруга. Все трое продолжали двигаться по случайно выбранному маршруту по однообразным каменным светло-коричневым тоннелям, как обычно освещенным тусклыми электрическими лампочками в форме свечей на бронзовых декоративных двухрожковых канделябрах…
- Девчонки, смотрите, вон там.. вон… вон! – возбужденно воскликнул Егор, показывая пальцем в один из боковых коридоров, отходивших от того, по которому они шли.
- Что случилось, Егорушка?! – озабоченно спросила Елена.
- Мне показалось, я видел там Артема!
- Опять промелькнула тень? – уточнила жена Егора Григорьева.
- Нет, не тень, мне показалось, что я видел самого Артема, но издалека, он посмотрел на меня, как-то не естественно улыбнулся, а потом исчез, но это произошло почти мгновенно, и я не полностью уверен, что это вообще был он, однако… - попытался пояснить Егор.
- Значит, нам надо идти в том направлении! – категорично заявила Мария, перебивая Егора, и тут же устремилась в тоннель, где возможно мог находиться ее муж, а супруги Григорьевы послушно последовали за ней.
По мере продвижения по тоннелю, Мария и ее друзья снова предпринимали попытки позвать Артема, выкрикивали его имя, и звуки их надрывных и порядком подсевших от долгого крика голосов скупым эхом отражались от каменных стен тоннельных проходов. Двигаясь по ставшим ненавистными однообразным каменным катакомбам, друзья уже потеряли ощущение времени, не понимая, сколько они уже находятся в этом лабиринте. Их давно уже перестала заботить мысль о том, что их могут искать, что туристический автобус просто уедет из страны, оставив их в Дании на произвол судьбы. Неудачливые путешественники горели исключительно одним желанием – найти всех, кого потеряли и еще могли бы потерять в этих подземных каменных застенках, и, наконец, вырваться отсюда…
…Спустя какое-то время друзья, порядком обессиленные, вышли из какого-то очередного тоннеля и вдруг оказались в очередном большом помещении с серыми бетонными голыми стенами. Под его потолком висело несколько плафонов, целиком освещающих комнату, где находилось несколько человек в современной одежде, преимущественно в строгих черных официальных костюмах. В стороне от них стояли два человека и беседовали. Один из них, одетый в черную сутану, явно священник, а другой, в тишине комнаты внимательно слушавший все, что говорил этот самый пастор, был молодым человеком лет тридцати. Но что-то в его виде смущало, казалось непривычным, ненормальным, что ли. И при ближайшем рассмотрении стало ясно, что именно. У собеседника пастора на ногах были темные штаны, а торс прикрывала белоснежная сорочка с длинными рукавами, с одной лишь отличительной деталью – у нее почему-то был глубоко вырезан ворот, оголяющий часть груди и мускулистую шею.   
- Маша, милая моя! – вдруг хрипловато произнесла уставшая от бесконечной ходьбы Елена.
- Что, дорогая! – ответила не менее измученная переходами Мария Горелова. 
- Куда подевался Егор, ты случайно не заметила?
- Нет, а что разве его… - начала было говорить Мария, оглядываясь по сторонам, и вдруг так и обомлела от ужаса, шепотом сообщая подруге.
- Смотри, Леночка, он ведь там, он среди этих людей, видишь, вон, около священника! Я слышу, что они разговаривают на каком-то иностранном языке! Да точно, они говорят на французском! 
- Что он там делает с французами, черт бы его подрал? Мы же все вместе ищем твоего Артема по всем тоннелям бегаем, вообще с ног сбились, вымотались как собаки, а Егор от нас почему-то решил отделиться, и на тебе, оказывается, неожиданно заводит велеречивые беседы с какими-то французами! – обозлившись на исчезновение мужа, осипло рявкнула Елена, продолжая непонимающе смотреть на то, что происходит в возникшей из ниоткуда серой комнате.
- Лена! Тебе ничего не кажется странным в той комнате? – спросила Мария.
- А что? Я вижу только, что они там стоят и праздно болтают! Эй, Егор, ты чего это там забыл?! Давай иди обратно! – попыталась крикнуть Елена, но у нее это не особенно получилось, так как из-за сорванных связок громко кричать она пока не могла. Тем не менее, никто из стоящих в комнате людей не только не расслышал ее изрядно осипшего голоса, но и даже не посмотрел в ее сторону.
- Леночка, дорогая, да ты присмотрись-ка внимательно! Там рядом с ними стоит настоящая гильотина!
- Гильотина?! Так ведь это же приспособление для…
- Вот именно, для декапитации, то есть, отрубания головы… - с сожалением подтвердила Мария.
- А-а-а! – хрипло взвизгнула Елена, машинально прикрыв открытый от удивления рот ладонью, когда поняла, что именно совсем скоро ожидает ее мужа.
- Воротник рубашки видишь, как глубоко вырезан? Это чтобы шея была полностью свободна и не мешала процессу, - цинично начала пояснять начитанная Мария, - известно, что подобный аппарат был изобретен еще во времена римлян, так называемая итальянская «Маннайя», в средние века это устройство именовалось «Шотландской девой» и «Галифаксской виселицей». Однако Жозеф Гильотен внедрил подобный аппарат и в своей родной стране с благой целью обеспечить самое наигуманнейшее лишение человека жизни, сделать казнь надежной и менее болезненной, в отличие от тех случаев, когда головы рубили палачи вручную обычными топорами или секирами, что нередко приносило казненным дополнительные страдания. Насколько я помню, во Франции еще со времен великой революции гильотина применялась как инструмент казни вплоть до ее отмены в начале восьмидесятых годов двадцатого века…
- Как же тебе не стыдно, Машка, а еще лучшая подруга! Мой Егорушка к смерти готовится, а ты так злорадно кощунствуешь! Самую умную из себя корчишь?! – хныкала в истерике Елена, облокотившись о стену.
- Леночка, ты все не так понимаешь! – пыталась возразить Мария.
- Нечего тут и понимать! Дура! Твой Артем сгорел на костре инквизиции, но больше не вернулся, как мы убедились! Вот и в этом случае твоя хваленая логика не сработает! Значит, и мой Егор не вернется, как пить дать, останемся мы вдовами…
- Возьми себя в руки, Лена, черт подери! Я тоже потеряла мужа, но я же не бьюсь в истерике! И ты успокойся! – назидательно отчитала подругу Мария, все время кхыкая охрипшим горлом, и та действительно немного успокоилась, и полная безразличия, села на каменный пол, продолжая тихо всхлипывать от безысходности и невозможности что-то сделать для помощи своему любимому.
Тем временем в серой бетонной комнате продолжали развиваться события, за которыми внимательно была теперь способна следить только одна Мария Горелова. Все разговоры к комнате для экзекуций были хорошо слышны также за невидимым барьером, отделявшим молодых женщин от места действия.
Мария немного воспринимала французскую речь, поэтому могла кое-что понять из беседы Егора с представителем церкви. Таким образом, ей удалось выяснить, что священнослужитель разъяснял идущему на казнь, что милостивый Бог прощает его заблудшей душе все, что тот когда-то совершил, даже самые тяжкие его преступления. И в связи с этим, священник от имени Господа отпускает узнику все грехи, чтобы его душа предстала перед создателем чистой и непорочной аки у младенца.
«Нет, все-таки не может быть, чтобы это на самом деле был Егор! Священник говорил о таких его тяжких грехах, но мы все знаем, что он не преступник! Но тогда где же находится настоящий Егор, да и мой Артем тоже?» – подумала Мария и продолжила смотреть, чем все закончится.   
После завершения разговора, священник перекрестил Егора на католический манер, дал приговоренному возможность поцеловать свой святой крест, а потом тожественно и громко произнес сакраментальное «Амен!», еще раз перекрестив Егора, и продолжая сам усердно креститься. С этого момента к узнику подошли двое крупных мужчин, очевидно, это были местные палачи, схватили его за руки и повели уже несопротивляющегося, безвольного и полностью готового к смерти Егора к самому устройству месье Гильотена. Эти мастера душегубительного ремесла крепко связали ему за спиной руки, черной тканью плотно завязали глаза, уложили на специально приспособленный стол животом вниз и кожаными ремнями прочно закрепили тело и ноги, а голову выдвинули немного вперед так, чтобы шея оказалась за рамой как раз на месте прохождения острого смертоносного лезвия.
Когда все было приготовлено, представитель прокуратуры Французской Республики еще раз зачитал судебный приговор, при этом официально подтвердив отказ президента страны в помиловании осужденного. Все стоящие рядом должностные персоны на несколько мгновений замерли, не отрывая пристальных взглядов от гильотины и человека, уже безо всяких сомнений на основании закона приговоренного к смерти. Мария обратила внимание на тот факт, что никто не спросил у жертвы о последнем желании, впрочем, здесь, наверное, подобная роскошь была не принята.
Палач, недолго думая, нажал на какой-то скрытый рычаг или кнопку, и подвешенный на веревке стальной топор со скошенным остро заточенным поблескивающим на свету лезвием резко сорвался вниз, с негромким шумом пролетел по желобу вдоль рамы и деревянных пазов, закрепляющих шею, с легкостью прошел через нее и замер в самом низу. Отрезанная голова с бледным, как мел лицом, упала в стоящую под гильотиной плетеную корзину. Обезглавленное тело несколько раз дернулось в последних рефлекторных конвульсиях, после чего уже навеки прекратило шевелиться. 
Крови из сосудов торчащей без головы шеи вытекло не очень много. Это обычно связано с тем, что дикий ужас перед неминуемой смертью провоцирует мощный выброс нервной системой организма так называемого «гормона страха» адреналина. Это приводит к тому, что у человека в последние мгновения жизни, как правило, происходит резкий спазм сосудов, в том числе и на лице, поэтому оно и становится бледным. Возникающий при этом острый обширный инфаркт миокарда может мгновенно привести к остановке сердца и смерти еще до того, как произошла собственно декапитация…
После завершения казни, ошеломленная, едва держащая себя в руках Мария увидела, как обезглавленное тело Егора, оба палача освободили от бесполезных более ремней и унесли в неизвестном направлении, не забыв прихватить с собой и отрезанную голову, засунув ее в плотный черный мешок. Серая комната для экзекуций опустела, и ее заполнила поистине мертвая тишина, которая окружала внушающую ужас и вместе с тем гуманную гильотину, всегда готовую к своей очередной душегубительной работе…   
- Лена! Лена… вставай, родная, нам надо идти… там уже все закончилось… - начала раскачивать Мария подругу, потому что она так и сидела на каменном полу в полной прострации в течение всего времени проведения казни.
- Что? Зачем? Я никуда не хочу больше идти… я останусь здесь, там, где умер мой Егорушка… оставь меня в покое… - еще хрипловатым голосом отвечала измученная и безразличная ко всему Елена.
- Лена, вставай! Прошу тебя! Что ты собралась здесь делать, а? Умирать от голода и страха? Надо идти вперед, мы обязаны искать Егора! Да, именно, искать его! А вдруг, вопреки всему, на этот раз он все-таки появится в одном из тоннелей? Мы же не можем знать наверняка! Здесь все происходит не по логике или плану, а случайным образом так, как захочет черная душа этого проклятого датского лабиринта, - уговаривала подругу Мария, и после нескольких минут настойчивых убеждений Елена, наконец, постепенно отошла от сковавшего ее сильного шока.
С помощью подруги девушка медленно встала с пола, и две новоиспеченные вдовушки начали неспешно двигаться к коридору. Мария вдруг обернулась, чтобы напоследок взглянуть туда, где в ожидании новых страдальцев все еще стояла одинокая гильотина со следами свежей жертвенной крови на остром косом лезвии ее леденящего душу поблескивающего ножа. Но к великому изумлению жены, точнее, вдовы Артема комната с серыми стенами бесследно исчезла, а на ее месте осталось только лишь небольшая по виду абсолютно схожая со всеми остальными тоннелями пустая каменная анфилада, являющаяся частью лабиринта.
Не обращая больше внимания на подобные метаморфозы, Мария и Елена покинули это ужасающее место, и, войдя в очередной тоннель, не смотря ни на что, отправились на поиски Егора Григорьева, а может быть, чем черт не шутит, и Артема Горелова. Елена немного отошла от охватившего, было, ее страшного потрясения и снова могла передвигаться без помощи подруги. Вместе они какое-то время шли, не разговаривая друг с другом, шли, куда глаза глядят по бесконечным однообразным коридорам, привычно наугад выбирая направления. Наконец, один из них случайно (или не случайно!) вывел девушек к новому открытому месту, сверху ограниченному высоким куполом безоблачного неба, какое бывает только в ясный солнечный день.
На этот раз перед глазами путниц раскинулось широкое замерзшее озеро, край которого находился так близко к выходу из тоннеля, что обе девушки, сделав пару шагов, тут же оказались на льду. Они резко остановились и замерли, боясь двигаться дальше по возможно опасному ледяному покрытию. В помещении явственно ощущалась зимняя прохлада, совершенно неприемлемая для одетых по-летнему девушек. Похоже, не было здесь и привычной для друзей невидимой упругой стены, обычно ограничивающей проход к месту событий. Надо было решать, идти ли вперед или вернуться обратно в коридор. Оглядываясь вокруг, Мария вдруг заметила вдали на противоположном берегу озера в отвесной стене прибрежной сопки одну единственную на всю округу дверь, ведущую, скорее всего, дальше в очередной тоннель, но она вполне могла оказаться даже и выходом из этого датского лабиринта. 
- Лена, смотри, вон там деревянная дверь, на краю озера, видишь? Давай пойдем туда! – произнесла начинающая зябнуть Мария.
- Вижу! – постукивая зубами от холода, ответила Елена, посмотрев вперед, но еще опасаясь делать шаги по ледовому покрытию.
- Ты готова идти дальше? – потирая ладонями плечи в надежде их согреть, уверенно спросила Мария, голосовые связки которой уже восстановились от хрипоты.
- А что нам еще остается делать?! Конечно, готова! – устало ответила Елена и первая начала делать робкие, очень аккуратные шаги по прозрачному льду, а потом, понимая, что лед, вроде бы держит, ускорила шаг, и Мария тоже уверенно последовала за ней.
Но в какой-то момент под идущей впереди Еленой местами тонкий лед с громким омерзительным хрустом неожиданно треснул и подломился. Девушка под своей тяжестью мгновенно оказалась в ледяной воде, сотней кинжалов обжигающей все ее молодое нежное тело.
- Маша! Помоги, я тону! – истерично кричала начинавшая захлебываться Елена, пытаясь рефлекторно хвататься за края скользкой ледовой полыньи, но Мария, оцепенев от ужаса, только печально наблюдала за мучениями подруги.
От непреодолимого страха оказаться в той же самой озерной мутной и жутко холодной воде она была не способна не то, чтобы сделать несколько шагов по хрупкому льду в попытке спасти лучшую подругу, но даже и пошевелить хоть одним мускулом.
- Я не могу тебе помочь, Леночка! – наконец, не громко крикнула Мария, - ты же знаешь, мне нужна широкая доска, иначе я сама провалюсь под лед, и тогда мы погибнем обе! Но ничего похожего здесь рядом нет, сама видишь! Значит, просто сейчас тебе не повезло!
- Ах ты,… стерва… - в сердцах, захлебываясь ледяной водой, только и сумела выкрикнуть Елена. 
- Прости меня, родная, пожалуйста! – обливаясь ручьями слез, от страха и бессилия текущими по ее бледным щекам, кричала Мария тонущей подруге, которая была больше не в состоянии произнести даже одного слова, а только беспомощно барахталась в полынье, захлебываясь в холодной воде и тщетно ломая края тонкого льда мерзлыми и бесчувственными пальцами.   
Еще с полминуты Елена не прекращала конвульсивных попыток выбраться из воды на лед, но потом от воздействия холода, силы и воля к спасению окончательно покинули ее. Обессилевшее и уставшее бороться за жизнь замерзшее тело молодой девушки на мгновение замерло с безразлично спокойным выражением лица и за считанные секунды камнем погрузилось под воду, оставив на засыпанной мелкими плавающими ледышками водной глади полыньи лишь несколько булькающих пузырей. Наступила зловещая тишина…
Увидев своими глазами мучительную гибель своей лучшей подруги, до глубины души шокированная Мария поначалу все еще продолжала стоять на льду. Она боялась пошевелиться и двигаться вперед к той самой двери, замеченной у подножья сопки на другой стороне озера, ради призрачной надежды на спасение через которую они и пустились переходить озеро по непроверенному льду. Но пару минут спустя, когда девушка немного оправилась от шока и решила оценить расстояние до возможного вожделенного выхода из лабиринта, то оказалось, что никакой двери там уже не было. Она просто исчезла, а может быть, ее и вовсе не существовало, и только привиделась обеим подругам как иллюзия, морской мираж в жаркой пустыне, всего лишь подразнив надеждой на спасение…
В этой ситуации Марии оставалось только одно – вернуться обратно в тоннель, сделав несколько шагов назад, но уже по проверенному ледяному пути. Однако прежде чем выйти отсюда, она решила попытаться на замерзшем озере отколоть несколько кусочков льда, чтобы растопить их, получив так необходимую ее организму бесценную воду. Для этого она медленно легла на лед лицом вниз и, не обращая внимания на холод ледяного покрова, обжигающий грудь, живот и конечности, осторожно подползла к полынье, в которой только что утонула ее лучшая подруга. К счастью, вода в озере оказалась пресной, поэтому Мария, преодолев брезгливость и отвращение, стала немеющими от холода пальцами отламывать от края ледяной корки маленькие кусочки льда, запихивать их в рот, обсасывать, превращая своим теплом в живительную влагу и исступленно ее глотать. Так она смогла, пусть на короткое время, но утолить свою жгучую жажду. Потом она медленно отползла от полыньи, и, превозмогая охватившие ее отчаяние, страх и душевную боль, понялась, встала на лед и преодолела эти несколько шагов до выхода.
Опять оказавшись в тихом коридоре лабиринта, Мария всерьез задумалась о том, что вот сейчас она осталась совершенно одна. Все ее близкие друзья и родной любимый муж погибли, но самым страшным было то, что они погибли безвозвратно. Но она прекрасно осознавала, снова и снова убеждая себя в том, что во всем происходящем с ними в этом лабиринте, нет ее вины. Друзья же прекрасно помнят, что именно она, Мария Горелова, была категорически против того, чтобы они заходили в ту странную дверь, неожиданно возникшую слева от алтаря в копенгагенской церкви Хольмена…   
Погруженная в свои невеселые мысли, Мария привычно продолжала одинокий путь по бесконечным, схожим как две капли воды, до тошноты опостылевшим светло-коричневым тоннелям датского лабиринта, наугад сворачивая то в одну, то в другую сторону, при этом, совершенно не понимая, куда именно направляется. Но только сейчас несчастная и совершенно потерянная девушка почувствовала, как ей снова безумно хотелось пить и хоть чем-то заполнить свой неприлично урчащий от голода желудок, но никаких столов с дареными яствами, заморскими угощениями и изысканными напитками на пути больше не попадалось.
В одном из тоннелей, проходя мимо короткого ответвления, Мария вдруг заметила в его глубине что-то новое. Остановившись у входа, она сначала опасливо заглянула внутрь, а потом уверенно и с улыбкой истинной радости быстро прошла туда. Там она увидела помещение, представляющее собой типичную спальную комнату, какие имеются в каждом мало-мальски приличном доме или квартире. Большое окно с занавесками, шкаф для одежды, косметический столик, а главное, большая двуспальная кровать с мягким матрасом и нежными перинными подушками. Но обрадовало Марию не сама спальня, а то, что там находились… Егор и Елена. Живые и невредимые. Значит, все-таки, возвращение работает! И все эти страшные смерти – всего лишь иллюзия, созданная лабиринтом! Девушка необычайно обрадовалась этому факту, и, не раздумывая, окликнула друзей по именам. 
Молодые супруги лежали в кровати, их голые торсы были слегка прикрытыми белыми простынями, судя капелькам пота на их лицах, лоснящихся телах и по все еще учащенному дыханию, они только что завершили интимную близость, а теперь, охваченные приятной истомой, разговаривали… по-русски. На призыв Марии они никак не отреагировали, продолжая лежать в постели и говорить. Она окликнула их еще раз и попыталась подойти ближе, чтобы войти в комнату своих друзей, но ее снова остановила та же самая упругая невидимая стена. Мария поняла, что и на этот раз ошиблась в своих догадках, но радость от того, что она видела своих близких друзей живыми, и она теперь больше не одна, взяла верх, и она с умилением стала смотреть, что будет дальше, надеясь, что ребята рано или поздно ее все-таки заметят.
Сначала разговор Егора и Елены носил обычный ничего не значащий характер милой болтовни влюбленных супругов, но после какой-то совершенно невинной почти шуточной фразы Елены, беседа вдруг перешла в несколько иную плоскость. Егор вдруг взялся допытываться у своей жены, с кем она встречалась до него. Марии со стороны подобное было как-то непривычно и даже странно слышать от Егора, потому что он никогда не слыл ревнивцем, а тут его будто подменили, и его охватил бурный порыв необузданной подозрительности.
Милая беседа в мягкой уютной постели после обалденного секса постепенно переходила в мелкую склоку, а несколько минут спустя уже приняла форму жуткого скандала. Егор грозно, с какой-то неистовой злобой и патологическим недоверием заставлял жену оправдываться в том, чего она не совершала. Елена пыталась что-то объяснить своему мужу, убедить его в своей частности и верности, но он не хотел ее слушать или просто не слышал. Наблюдая за всем этим, Мария была абсолютно уверенна в порядочности Елены, потому что отлично знала свою подругу и была осведомлена обо всех ее по большей части невинных шалостях и секретах.
Несколько минут спустя, Егор от ревности просто озверел, и после очередного, по его мнению, неудачно сказанного Еленой слова, его неожиданная ярость достигла высшего пика. Он вдруг набросился на жену, сверху сел к ней на живот и обеими ладонями обхватил шею бедной девушки. Догадавшись, что сейчас произойдет, она, пока еще могла, начала кричать на него и пыталась безуспешно отстранить от себя его руки, но Егор непроизвольно в порыве молниеносно взорвавшегося состояния аффекта продолжал ее душить.   
- Не прощу тебе этого, сука! Никогда не прощу! – с остервенением как полоумный орал Егор, крепко сдавливая своей супруге горло, а она, задыхающаяся, с бледным почти обескровленным лицом, уже больше не имя возможности вымолвить ни слова, болтала ногами, хаотично хлопала руками по телу обезумевшего супруга, рефлекторно пытаясь освободиться от его цепкой хватки. Но успеха ей это не принесло.
Лицо Егора густо покраснело от нечеловеческого напряжения. Он все сильнее и сильнее сдавливал нежную шею своей жертвы, некогда любимой жены, пока, наконец, руки и ноги Елены не перестали бессмысленно барахтаться и шевелиться, и как плети не упали, раскинувшись в стороны на белой простыне супружеского ложа. Сделав свое кровавое дело, Егор медленно убрал уставшие руки от посиневшей шеи своей возлюбленной, внимательно посмотрел себе на ладони, будто бы там должны были остаться пятна крови, аккуратно слез с тела, точно опасаясь причинить ему вред, и, наконец, осознав то, что по какой-то невероятной причине совершил непоправимое, сделав сам себя вдовцом, уселся на край кровати возле бездыханного трупа своей жены, с остекленевшим направленным в никуда взглядом. Ужас от содеянного целиком охватил его грешную душу, он несколько минут неподвижно сидел на кровати, обдумывая свои дельнейшие действия.
Все это время Мария стояла за невидимой границей, отделяющей ее от этой злополучной спальни и, периодически всхлипывая, снова хныкала от досады и горя. Она в очередной, третий раз видела гибель своей лучшей подруги, и опять ничего не смогла сделать для того, чтобы ее предотвратить. Неожиданно Мария заметила, как Егор с отрешенным взглядом поднялся с кровати, повернулся к телу Елены, склонился над ним, поцеловал покойную в лоб и своей преступной рукой душегуба погладил ее светлые волосы. Отойдя от кровати, женоубийца медленно и бесстрастно подошел к шкафу, открыл дверь, порылся в лежащих на нижней полке вещах и отыскал почему-то случайно оказавшийся там настоящий револьвер. Каким-то уверенным привычным движением, Егор откинул его барабан, проверил, заряжен ли он, и, удостоверившись, что он полон патронов, приготовился к стрельбе, со щелчком взведя курок. Немного постояв с пистолетом в руках, с полным равнодушия и абсолютного безучастия взглядом, Егор тихо произнес в никуда скупое «Прости», резко поднес руку с оружием к виску и почти сразу произвел выстрел.
Потревоженные жесткой энергией пули мягкие окровавленные мозги вылетели через разорвавшуюся часть пробитой черепной коробки с противоположной от выстрела стороны и со звуком шлепка врезались в стоящий рядом шкаф, тут же упав на пол и оставив кровавый след на деревянной дверце и зеркале. Бездыханное тело Егора мгновенно рухнуло вниз, и остатки крови из поврежденной выстрелом головы начали неторопливо заливать лежащий на полу пушистый светло-коричневый ковер. От резкого грохота выстрела и без того напуганная Мария дернулась и коротко вскрикнула, а потом посмотрела на комнату, где оставались два холодеющих трупа ее друзей…
До глубины всей своей чистой души шокированная, не в меру ошарашенная Мария нашла в себе силы выбраться из комнаты в тоннель, а когда привычно оглянулась назад, чтобы взглянуть напоследок на тела друзей, то обнаружила, что и эта жуткая спальня тоже исчезла, как и до этого комната с гильотиной. В голове Марии начала укрепляться мысль о том, что все, что она здесь видит, это просто галлюцинации, навязанные человеческому подсознанию лабиринтом, чтобы пощекотать нервы, напугать. Теперь она дала себе твердое слово не обращать внимания на то, что покажет ей лабиринт, поэтому быстрыми шагами двигалась по тоннелям, по привычке хаотично сменяя направление одного тоннеля на другое.
Но данное себе обещание вовсе не избавило Марию от сюрпризов лабиринта. Наоборот, ужасающие картины стали появляться одна за другой. В переходе одного из тоннелей внимание Марии привлекла залитая летним солнцем зеленая поляна, где находились два человека, в которых девушка без труда узнала Егора и своего мужа Артема. Они оба снова были живыми! И, несмотря на четкое понимание того, что это все сплошные галлюцинации, этот факт подсознательно ненадолго обрадовал девушку. Только теперь с виду мило беседующие мужчины были одеты в стиле английских аристократов начала двадцатого века, в однобортных костюмах с жилетками с большим числом мелких пуговиц, в слегка обтягивающих брюках и шляпах-цилиндрах. Все их одеяния были в одной цветовой гамме, только у Егора костюм был пошит из светло-серой ткани, а у Артема – из светло-коричневой.
Сначала Марии даже понравилось смотреть на своего мужа в таком экстравагантном, но весьма достойном наряде, но позднее, послушав их разговор, она, наконец, поняла, что к чему. Говорили мужчины на чистейшем английском, который, разумеется, был хорошо понятен выпускнице иняза. Из беседы двух мужчин Марии удалось выяснить, что один из них, оказывается, нанес сильнейшую обиду другому в форме публичного грубого нецензурного оскорбления на недавнем заседании британского парламента в присутствии короля Великобритании Георга VI. И теперь оскорбленный соответственно требует сатисфакции или, по-нашему, удовлетворения желания того, кто вызвал обидчика на дуэль.
Обиженным оказался Артем, почему-то во время беседы именовавший себя английским графом Генри Перси, а обидчик, то есть, по сути, Егор, обладал ни много ни мало титулом маркиза Рединга, принадлежащим некому Руфусу Айзексу. И теперь эти двое одних из самых титулованных особ Великобритании начала двадцатого века собирались принять участие в настоящей междоусобной дуэли. Абсурдность данной ситуации было сложно себе и вообразить! Чтобы такие высокопоставленные аристократические персоны да стали вдруг самолично стреляться на пистолетах, как какие-нибудь переполненные амбициями высокородные юнцы! Но в данном случае происходило именно это, и Мария, несмотря на свое предвзятое отношение к ситуации, решила задержаться и без лишних эмоций посмотреть, чем все это закончится. При этом девушка уже не сомневалась, что между ней и этими «аристократами» традиционно пролегала невидимая мягкая запрещающая проход стена. При этом Мария постоянно чувствовала себя словно зрительница, смотрящая нелепые пьесы в театре абсурда.
Рядом с дуэлянтами находился один распорядитель, человек лет шестидесяти и два личных секунданта, мужчины лет сорока, одетые в черные костюмы, которые держали при себе оружие, выбранное для дуэли – два британских револьвера военного образца Веблей и Скотт Мк 4. Оружие считалось проверенным в бою и достаточно надежным, чтобы не дать осечки. Когда подошло время, оба дуэлянта разошлись в разные стороны и приблизились к своим секундантам, у которых взяли заряженные револьверы, проверив еще раз их готовность. Согласно традиции, распорядитель предложил дуэлянтам завершить дело примирением, однако оба мужчины единодушно и категорически отказались от такого разрешения конфликта. В связи с этим, также согласно незыблемой традиции, распорядитель объявил о правилах поведения на поединке. В данном случае это была неподвижная дуэль с тридцати пяти шагов со стрельбой в произвольном порядке, где второй выстрел должен быть сделан не раньше, чем через минуту после первого. Открывать огонь дуэлянтам следовало по команде распорядителя. 
Мария смотрела на то, как разодетые комильфо Артем и Егор вышли на заранее оговоренные позиции, приготовились и стали прицеливаться друг в друга. Вскоре во всеуслышание прозвучала команда распорядителя на начало дуэли. Первым выстрелил Артем. Секунду спустя Егор дернулся от того, что пуля попала прямо в грудь, но, очевидно, не задела сердца, а оказалась в легких, дав молодому человеку время и шанс на ответ своему противнику. Примерно через минуту Егор нашел в себе силы, как мог, прицелился и спустил курок револьвера, который едва держал в руках. На этот раз пуля попала Артему прямиком в самое сердце, и он на пару мгновений замер, выронив из рук оружие, и грузным кулем замертво упал на зеленую траву.
После своего ответного выстрела обессиленный Егор тоже свалился на землю, и какое-то время продолжал корчиться от дикой боли в поврежденных пулей легких, что вызвало тяжелую одышку, не позволяющую ему полноценно насыщать тело кислородом. Секундант подошел к своему подопечному и склонился над ним. Егор или как его в тот момент звали – маркиз Рединг, в начинающейся финальной стадии предсмертной агонии спросил у своего помощника по-английски о том, удалось ли ему попасть в соперника, на что получил утвердительный ответ.
- Вот так судьба распорядилась… - это было последнее, что маркизу удалось прохрипеть ртом, до краев залитым алой артериальной кровью, попавшей туда через бронхи из-за разорванной пулей легочной ткани, а потом высокородный вельможа испустил дух.
Оба секунданта и распорядитель подошли друг к другу, чтобы обсудить свои дальнейшие действия. После окончания дуэли на поляну прибыла заранее приготовленная для этого случая скрипучая деревянная телега, запряженная парой лошадей в наглазниках, на которую участники события аккуратно переложили поднятые с земли оба тела невезучих дуэлянтов, прикрыли их белой тканью, кучер прикрикнул на лошадей, и они потащили телегу прочь с поляны. За ними пешком двигались секунданты и распорядитель дуэли. Потом поляна опустела.
Досмотрев все до конца, Мария тоже поспешила покинуть это место, и вернулась в тоннели, но даже не стала оглядываться назад, считая это бессмысленным. На этот раз, глядя на очередную страшную сцену, она почти не волновалась, возможно, уже начала привыкать к тому, что происходит в лабиринте. Продолжая преодолевать долгие тоннельные переходы, Мария поняла, что безмерно устала, ей хотелось присесть на каменный пол, облокотиться о стену и немного поспать, но какая-то неведомая сила подбадривала ее и подталкивала к тому, чтобы без остановки идти все дальше и дальше…
В одном из тоннелей вместо однообразной стены Марии Гореловой вновь привиделась очередная жуткая сцена, которую девушка теперь уже воспринимала исключительно, как галлюцинацию, поэтому решила просто из чистого любопытства посмотреть, что здесь будет происходить. На этот раз перед ее взором предстало настоящее поле брани, простиравшееся далеко до самого горизонта. На переднем плане, на обильно залитой кровью траве уже лежало с десяток тел воинов в средневековых доспехах. Кто-то из них был уже мертв, некоторые еще оставались живыми и, по-видимому, были тяжело ранены. Они все время громко стонали, просили пить или спасти их, говоря все это на языке, напоминающем немецкое наречие. На дальнем плане в этот момент шла настоящая кровавая битва, непрерывно слышен лязгающий звон мечей, громкие и душераздирающие крики самоотверженно сражающихся воинов, противный скрежет металла и чудовищный хруст разрывающейся от действия холодного оружия хрупкой человеческой плоти.
Неожиданно на переднем плане появились два воина в разных доспехах, несомненно, они были врагами. Оба в кольчуге, покрытой тканью белого и серого цвета, в тяжелых конусовидных и полигональных шлемах с прорезями для глаз, целиком покрывающих голову. Их ожесточенная схватка продолжалась на широких и острых стальных мечах. Каждый из воинов прикрывал части тела собственным металлическим щитом. Один из них имел выпуклую форму с закругленным книзу остроконечным выступом, и на нем был отчеканен католический крест германского тевтонского духовно-рыцарского военного ордена. Другой воин защищался круглым металлическим щитом, имеющим выпуклый железный умбон в центре. Со школы Мария была неплохо знакома с историей средних веков и знала, что тевтонские рыцари в те самые времена крестовых походов как раз вели непримиримую борьбу с прусскими язычниками по просьбе польского князя Конрада Мазовецкого и впоследствии основали замок Кенигсберг. 
Нешуточная битва этих двух храбрых воинов, за которой пристально наблюдала Мария, продолжалась считанные минуты. Было заметно, что они оба весьма ловко и в высшей степени виртуозно владеют холодным оружием, возможно, это были не просто рядовые солдаты, а два специально обученных старших командира. Каждый из них постоянно делал попытки нанести друг другу смертельные удары, и они оба дрались на равных, каждый раз, искусно отбивая удары своего врага. Но в итоге вышло так, что в какой-то момент противостояния возможно, от усталости и нервного напряжения, они оба зазевались и пропустили сокрушительный колющий выпад соперника, поэтому их тяжелые и острые мечи с неимоверной силой одновременно вонзились в тела друг друга, с мучительной для них болью разрывая внутренние органы.
Неожиданно для себя получив смертельный удар, они оба издали слабый сдавленный крик, ощутив мощный болевой шок, потом замерли, и некоторое время оставались стоять, глядя друг на друга мертвыми глазами с мечами в животах. Потом оба доблестных воина, все еще сочлененные с помощью проникших в их тела обоюдоострых тяжелых рыцарских мечей, под собственной тяжестью рухнули на мягкую, уже обильно пропитанную кровью траву. От сильного удара мертвых тяжелых тел о землю железные шлемы слетели с голов воинов и откатились по траве в сторону. Только тогда Мария поняла, что это снова были ее муж Артем Григорьев и его друг Егор Горелов…   
- Боже мой! Все! Хватит, мне осточертели все эти галлюцинации, в которых я вынуждена постоянно видеть жуткую гибель своих друзей, родного мужа! Надо бежать отсюда! Надо бежать! Больше ни на что не смотреть! – сама себе вслух твердила Мария, быстрыми шагами удаляясь от места, где только что наблюдала за средневековой битвой. Стараясь больше не думать ни о чем, кроме желания выбраться из этого датского лабиринта, Мария, смертельно уставшая и голодная, не спеша, из последних сил преодолевала его запутанные тоннели. Она настолько смирилась с мыслью, что, возможно, никогда не сможет выкарабкаться отсюда, что готова была даже умереть прямо здесь, где-нибудь в одном из этих бесконечных каменных коридоров…
Неожиданно ее внимание снова привлекли множественные крики, как и в предыдущих случаях, напоминающие голоса ее друзей. «Неужели опять глюки?!», подумалось девушке, и она твердо окончательно решила больше не реагировать на жуткие ситуации, что ей подкидывает коварный лабиринт. Конечно, можно просто сказать самой себе – «Не обращай внимания на то, что происходит!». Но, как известно, от своего подсознания никуда не деться. Подкорковая область мозга всегда воспринимает окружающий мир буквально, таким, каким он ощущается человеком, поэтому еще немного такой умопомрачительной и зрелищной прогулки по лабиринту, и можно спокойно записывать себя в сумасшедшие.
Мария стойко продолжала и дальше идти по бесконечным коридорам лабиринта, думая теперь не о галлюцинациях, а скорее, о воде и хлебе насущном, но больше всего, конечно, о живительном глотке воды, без которой нет никакой жизни. Во время этого подземного путешествия невыносимая жажда сильнее всего терзала молодой и порядком ослабленный организм девушки, а особенно ее творческую утонченную психику. К сожалению, того невеликого запаса влаги, который ей удалось получить из замерзшего озера, уже было не достаточно ее организму, и неутолимая жажда снова подступала с ножом к горлу, как лесной разбойник, требуя во что бы то ни стало обеспечить жизнедеятельность тела спасительной жидкостью. Иначе еще немного и длительное обезвоживание приведет к резкой сухости во рту, потом разовьется общая слабость, начнет одолевать беспричинная сонливость, а в конце произойдет нарушение или полная потеря сознания. И тогда Мария сильно рискует остаться в датском лабиринте брошенной навсегда.
Между тем, жалобные человеческие крики с просьбой о помощи продолжали повторяться снова и снова, острыми мелкими пиками вонзаясь в мозг, растекаясь терпким вином по необъятным просторам ее подсознания и призывая, чтобы их просьбы, наконец-то, прекратили игнорировать. Вскоре непрекращающиеся истошные вопли слышались уже совсем близко от того тоннеля, где шла Мария. В итоге девушка все же не выдержала бурного натиска визгливых стонов и жалобных возгласов, и решила отыскать то место, откуда все это доносилось. Двигаясь на слух, она все отчетливее воспринимала слышимые голоса и уже могла их различать. Да, все было так, как она и предполагала – один был женским, а два других – мужскими.
Рядом с отворотом от тоннеля, которым шла Мария, крики и вопли теперь звучали уже в достаточной степени громко, значит, нуждающиеся в помощи люди находились где-то совсем рядом. Она тут же повернула в этот весьма узкий в метр шириной проход. Потом с опаской прошла несколько метров вперед и оказалась в небольшом напоминающем грот помещении. Его стены и свод были выложены более темными камнями, нежели однообразные тоннели лабиринта, имеющие, в общем и целом, порядком надоевший светло-коричневый оттенок.
На сей раз там было тихо, не было слышно ни единого стона или вскрика. Мария невольно огляделась. У входа в грот возле стены она увидела наполненную водой красную гранитную чащу в метр шириной, но, несмотря на обуреваемую жажду, нашла в себе мужество не притрагиваться к воде, потому что ей не было точно известно, что представляла собой эта жидкость, была ли она живительной или умертвляющей. В гроте Мария заметила прикрепленные к стенам металлические подставки с установленными в них древками примерно в метр длиной. Верхний конец каждого древка был обмотан толстым слоем пакли, пропитанной, судя по разносящемуся вокруг запаху, смолой, и подожжен. Таким древним способом три ярко горящих огненных факела, густо и дымно чадящих, потрескивая в тишине, хоть как-то спасали это помещение от полного мрака.
В самом центре Мария разглядела круглый, диаметром метра четыре колодец, выложенный из камня, стена которого выступала от пола примерно сантиметров на пятьдесят. Девушка подошла к краю колодца и, осторожно заглянув вниз, действительно увидела на дне три человеческие фигуры. Мария не могла их ясно разглядеть, потому что даже яркость висящих на стенах постоянно горящих факелов не могли донести мало-мальски живой свет на такую большую колодезную глубину. Тогда Мария отошла от края колодца и через минуту вернулась с горящим факелом в руках, снятым с ближайшей стены, чтобы насколько это возможно осветить дно глубокого колодца.   
В тусклом свете играющего языками пламени факельного огня, едва пробивающего кромешную тьму до самого дна, Марии удалось, наконец, разглядеть своего мужа Артема и Лену с Егором, находившихся на земляном полу засохшего колодца. Значит, ей не зря казалось, что это были именно их голоса. Егор и Елена спокойно сидели у края колодезной стены рядом в обнимку прямо на сырой земле, а Артем прохаживался, видимо разминая затекшие от долгого статического положения ноги. Заметив вверху свет, а потом и Марию, через край колодца разглядывающую их пребывающие на дне фигуры, пониже опустив руку с горящим факелом, ребята вдруг мгновенно оживились и тут же в один голос снова жалобно застонали, протягивая к ней окровавленные руки, местами перебинтованные кусками ткани, оторванными от скудной собственной одежды.   
- Маша, слава Богу, ты здесь! Мы так долго тебя ждали! Спаси нас!!! Умоляем тебя! Вытащи нас отсюда! Ты наша единственная надежда! Тут по ночам бегают огромные кусачие и, наверное, заразные крысы. Наши тела все сильно искусаны, они все время пытаются сожрать нас… А мы – их… И самое главное, мы страшно хотим пить, просто умираем от жажды! Дай нам воды… 
- Господи, родные мои, какой ужас! Как же вы туда попали? Я ведь вас несколько раз видела совсем в других местах этого дьявольского лабиринта, а вы, оказывается, вот где оказались! Но я пока ничего толком не понимаю! – рассеянно ответила Мария, немного шокированная тем, что предстало перед ее утомленным и порядком искушенным взором, при этом напрочь забыв и о мучившей ее жажде и о том, что безумно голодна.
И, тем не менее, девушка не могла не заметить, что увиденное здесь, в этом гроте, ни капли не напоминало те очень похожие на реальность галлюцинации, которые она созерцала в коридорах лабиринта прежде. До этого момента она просто пассивно наблюдала за происходящим, а сейчас она сама стала активной участницей событий. И здесь реально находились ее муж и друзья, а не какие-то фантомы, играющие какие-то дурацкие роли на импровизированных сценах. Теперь Мария ясно видела, что, оказывается, Артем, Лена и Егор на самом деле пребывали в засохшем колодце на глубине примерно восьми метров, но у них почему-то был такой неопрятный и неприглядный вид, будто они провели в заточении не один день.
Летние майки Артема с Егором и платье Елены были основательно измазаны грязью, заляпаны землей и местами разорваны, их изрядно истощенные, изможденные и забывшие, когда последний раз видели воду и мыло, тела были едва способны передвигаться по земляному дну колодца. Их взоры на лицах, полных усталости и вечного страдания, почти постоянно обращены вверх, к вожделенному выходу из этой темницы, полной ужаса и кошмаров. От этого Мария еще сильнее расстроилась и даже мысленно обвинила себя в малодушии и черствости за то, что не собиралась приходить к ним на помощь.
- Любимая, мы не знаем, как мы попали сюда, но запомнили, что оказались здесь почти сразу после нашего халявного шведского банкета, предоставленного лабиринтом.
- Подождите, ребята, – ответила ошарашенная Мария, - мы ведь сначала шли по этим катакомбам все вместе, вы разве забыли? Помните, как искали пропавшую Елену, потом вас по очереди!
- Ты ошибаешься, ничего подобного с нами не происходило, Машенька, - жалобно сказал Артем.
- Тогда я вообще ничего не понимаю! – оставаясь в полном недоумении, произнесла Мария.
- Тебе и не надо ничего понимать, солнышко! Теперь уж бесполезно искать причины! Что произошло, то произошло! – печально ответил жене Артем.
- Ладно, все это теперь не важно! Что я могу сейчас для вас сделать, ребята? Как вы там? Артемушка, родной мой! – спросила Мария тоном, полным сочувствия и нежности, к ее горлу подступил ком, а глаза стали влажными от слез.
- Маша, послушай, там, рядом с колодцем находится чаша, постоянно наполняемая источником, в ней очень чистая питьевая вода! – умоляюще жалобно произнесла Елена, глядя вверх на склонившуюся через край колодца Марию с горящим факелом в руке.
- Знаю, я ее уже видела! – ответила Мария, после слов Елены поняв, что вода не отравлена, и ее можно пить, но не бросилась к сосуду со спасительной влагой, чтобы самой вдоволь напиться, зная, что там внизу близкие ей люди умирают от жажды. Но потом ей показалось странным, что они сидят внизу, но почему-то осведомлены о существовании чаши с водой.
- Кстати, а откуда вы знаете про чашу с водой? – решила Мария спросить у друзей.
- Мы по ночам слышим, как время от времени там булькает вода, дразнит нас мучеников от жажды! – ответила Елена. 
- С этим ясно! Итак, что мне надо сделать? – озабочено и со всей серьезностью спросила Мария.
- Не помешало бы каким-то способом позволить нам насытиться этой живительной влагой, -  ответил Артем своей жене.
- Но как именно? Здесь нет ни ковшика, ни ведра, ни вообще какой-либо емкости! – с сожалением произнесла Мария.
- В этом-то и проблема, Машенька, - жалобно сказал ей Артем.
- Несомненно, было бы лучше, если бы я просто вытащила всех вас оттуда, но в этом чертовом пустынном месте нигде не найти ни веревки, ни какой-нибудь лестницы! – в сердцах сказала Мария.
- Тогда дай нам хоть попить! – уныло простонала Елена, - это нам сейчас намного важнее!
- Я понимаю, Леночка, но как мне все-таки это сделать, я пока не могу сообразить! – произнесла Мария, - что же мне, в ладонях вам воду, что ли носить и плескать прямо в колодец? Могу, конечно, но толку будет мало! Будете мокрыми и не напьетесь!
- У меня идея! – вдруг сказал молчавший до этого Егор.
- Говори! – крикнула Мария.
- Давай мы с Темой и Леной встанем на плечи друг другу, а ты наклонишься вниз через край колодца и передашь нам воду из ладоней, чтобы каждый из нас попил из твоих заботливых рук! – почти ласково произнес Егор.
- Послушай, Егорушка, резон в этом без сомнения есть, но даже если вы все будете вставать поочередно на плечи друг другу, чтобы принять от меня воду, то до края колодца вам с учетом роста останется еще метра три. И если я сама наклонюсь через край стенки, то могу просто сорваться вниз и сильно пораниться или вообще разбиться о дно колодца, и, к тому же мы уже все четверо окажемся в этой страшной тюрьме! И это вообще не принесет всем нам никакой пользы, – привела свои весомые аргументы Мария.
- Нет, мы можем попробовать! Только ты, Маша, не будешь сильно наклоняться к нам, просто постараешься попасть струйкой воды из ладоней к нам в рот, и так можно будет напиться! – предложила Елена.
- Хорошо, давайте попытаемся! – ответила Мария, и друзья внизу тут же изо всех своих последних сил начали взбираться на плечи друг другу.
Сначала выше всех оказалась Елена, так как мужчины любезно пропустили девушку первой. Она стояла на плечах Егора, а тот, придерживая ее ноги за щиколотку, в свою очередь, разместился на плечах более крупного Артема. Елена, едва удерживая равновесие, открыв рот, приготовилась принять струю воды из рук Марии. Она приложила горящий факел к краю колодца, чтобы освещать место, где она собиралась лить воду. Потом подошла к чаше и зачерпнула в сложенные лодочкой ладони столько живительной влаги, сколько смогла унести за раз, затем осторожно, чтобы не расплескать, поднесла к краю колодца, медленно перегнулась через каменную стенку, как могла, прицелилась и аккуратно направила струйку воды в рот Елены. Затея частично удалась, потому что небольшая часть жидкости все-таки попала ей в рот, а остальное пролилось мимо. Но Мария проделала все то же самое несколько раз, позволив лучшей подруге вдоволь напиться. Затем подобным же способом утолили свою жажду и мужчины, а Елена все это время находилась в связке между ними, стоя то на плечах то Артема, то своего мужа. Напоив таким необычным образом друзей, Мария из чаши вволю напилась и сама. Как ни странно, вода была чрезвычайно вкусная, очевидно, она поступала из какого-то подземного источника.
- Спасибо, Маша, дорогая! Спасибо тебе за воду! Однако теперь нам самим не помешало бы уже выбраться отсюда! Что ты можешь для этого сделать? Как будешь нам помогать? – спросил Егор, но на этот раз в его голосе ощущался настоящий приказ, а не умоляющая просьба.
- Я не знаю, ребята! Верите или нет, просто ума не приложу! Я вам уже говорила, что здесь рядом нет ничего, что может помочь мне вызволить вас из колодца! Даже если, предположим, я выйду обратно в коридоры лабиринта, там тоже ничего подходящего не отыскать. Вспомните, мы с вами столько времени ходили по коридорам, но ничего и никогда не попадалось нам на пути, только голые стены и осветительные приборы. И потом я могу просто заблудиться и не найти обратной сюда дороги. Тогда вас никто не спасет!
- Ходили-то оно, может быть, конечно, и ходили, но это не означает, что в лабиринте ничего нет! Он кажется абсолютно пустым, но это не так, надо просто знать, где искать! – проговорил Егор с явным упреком в ее адрес, как показалось Марии.
- Но я-то не знаю, где, а вы разве имеете об этом информацию? – спросила непонимающая ничего Мария.
- Мы-то все знаем, но нам никак не выбраться отсюда! – каким-то не своим высоким голосом ответила Елена.
- Как же вы можете знать, что и где находится в этом лабиринте, если все время сидите в этом чертовом колодце? – резонно поинтересовалась Мария.
- Ты задаешь много лишних вопросов, подруга! – почти как ворона вдруг хрипло гаркнула Елена.
- Что же, господа, значит, я полагаю, Мария не хочет выручать своих друзей? Да что там друзей, своего любимого супруга?! – вдруг почему-то слишком язвительно и укоризненным тоном произнес Артем, и неожиданно голос у него как-то резко изменился, став каким-то басовитым, но недобрым и даже зловредным.
- Конечно, не желает! – ехидно взвизгнула Елена, но ее голос снова стал каким-то неестественно мерзким и пискливым, - ей-то там хорошо наверху! И водичка рядом, и уйти отсюда можно в любой момент! Верно же, парни?
- Да, да! Хорошо устроилась, зараза! Ее-то в колодец не сажали! – злобно и противно бросил Артем.
- Знаем мы эту Машку! – включился в разговор Егор, который стал произносить свои слова громко и с нескрываемой грубостью, - стерва она проклятая! Вот кто она! Поди, даже и не собиралась приходить на наши крики и стоны, а мы тут надрывались, звали ее! «Помоги, мол, нам! Спаси!». А она для этого благородного дела ничего и предпринимать не хочет! Стерва!
- Стерва! Сволочь! Вот мы уж до тебя доберемся, дай только выбраться отсюда! - в один голос визгливо подхватили Артем с Еленой, грозя Марии снизу кулаками.
- Как вы можете так говорить?! Вы же мои самые близкие люди, и уж от вас-то я не заслужила такого противного тона! Я же не виновата, что меня не посадили в этот колодец рядом с вами! Не могу сейчас я ничего сделать! Мне безмерно и невыносимо жаль, что так вышло! Простите! – глотая слезы обиды, пыталась хоть что-то объяснить Мария своим друзьям.
- Что-о?!! Простить тебя?! Простить?! Даже не мечтай, курва! Ты никогда не получишь нашего прощения, мерзавка! Мы-то подохнем, но даже в аду будем тебя проклинать! – как обезумевшая, не своим верещащим ужасным сопрано кричала на Марию разъяренная Елена.
- Да что там мы! Ты сама скоро подохнешь в этом чертовом датском лабиринте! Отсюда на волю существует только один единственный выход, но тебе его никогда не найти, потому что шансов на это у тебя один на миллион! Твой окоченевший и мумифицированный труп в одном из холодных тоннелей даже некому будет похоронить! – почти по-волчьи рычал на Марию ее дорогой супруг Артем, брызгая слюной.
- Да что б вы загнулись в этом проклятом колодце! – в сердцах рявкнула Мария, не желающая больше выслушивать оскорбления в ее адрес от близких людей, которые все разом возненавидели ее, хотя она была ни в чем не виновата.
Под продолжающиеся злобные крики и улюлюкания в ее адрес, Мария отошла от края колодца, встав напротив выхода из грота, и все время судорожно соображала, что же она могла сделать плохого своему мужу, своим друзьям, чтобы так их настолько сильно разозлить и ополчить против себя. Понемногу ее даже начинала мучать совесть, а из глаз непрерывно текли слезы невыносимой горести и щемящей душу обиды.
Однако если напрочь отбросить всякие эмоции, можно обнаружить, что в этой ситуации все-таки что-то не сходилось. Невозможно, чтобы ее любящий муж и лучшие друзья разговаривали бы с ней таким бесцеремонным, пренебрежительным и, в высшей степени, недопустимо грубым тоном! Такого в ее жизни не было никогда! Даже в самые трудные времена, когда приходилось совместно решать какие-то жизненные проблемы, от мужа она не слышала ни одного плохого или бранного слова, он же, как-никак, врач! Но в то, что происходило сейчас, просто невозможно было поверить!
Вдруг Мария вспомнила, о чем только что говорили все эти люди в колодце, и подумала, а вот откуда они знают и про качественную воду, и про выход из лабиринта, который мне, дескать, никогда не найти?! Члены нашей дружной компании, также как и она, уж точно не могли владеть информацией о чем-то подобном! И вдруг девушку осенило...
«Нет, нет! Это непостижимо! Опять!? Как же я сразу не догадалась?! Эти «друзья» все не настоящие! Мне снова привиделись персонажи, подброшенные датским лабиринтом, черт возьми, снова проклятая галлюцинация, но такая реальная, что мне даже не удалось ее отличить!» – подумала Мария, а потом подошла к краю колодца, бросила последний взгляд на его дно, где находились «узники», и громко и звонко нервно хохоча, крикнула им вниз.
- Удачи вам, призраки датского лабиринта!
Произнеся эти слова, Мария моментально отошла от края колодца, подошла к чаше с водой, сделала из нее несколько приятных глотков и спешно покинула грот, вернувшись в те же самые каменные запутанные коридоры, чтобы продолжить свой утомительный путь, потому что иного выхода у нее не было… 
…Во время изнуряющего движения по подземному лабиринту, хоть и голодная, но более не мучимая жаждой, в одной из каменных штолен Мария вдруг заметила вдалеке коричневую деревянную дверь. Этот момент все и решил. Вдохновленная новой надеждой на спасение (возможно, это и был тот самый выход, о котором говорили призраки ее друзей), девушка, не задумываясь, поддавшись некоему невероятному импульсу, изо всех оставшихся сил пустилась бежать к этой самой спасительной двери.
Ведущий к ней тоннель находился под легким уклоном вниз, что примерно вдвое увеличило и без того большую скорость изо всех оставшихся сил бегущей Марии. Когда до выхода оставалась какая-нибудь пара-тройка метров, девушка приготовилась затормозить о дверное полотно, схватиться за висящее на петле кольцо, а потом спокойно открыть проход, сделав энергичный рывок на себя. Но, к сожалению, Мария не догадывалась, что эта дверь была без защелки и работала по принципу пендельтюра, одинаково открываясь как внутрь, так и наружу, в зависимости от стороны подхода. Поэтому, не успев вовремя затормозить и ухватиться за кольцо, девушка на всем бегу буквально выскочила из тоннеля через легко распахнувшуюся дверь. 
Внезапно она вдруг оказалась на самом краю широкого, порядка ста метров, горного каньона, крутые почти гладкие без единого уступа стены которого, отвесно падали в головокружительную бездну, в небе над которой ходили синие дождевые и грозовые тучи. Задержавшись там всего на пару секунд и даже не успев осознать, что это – реальность или галлюцинация, девушка, все еще охваченная инерцией быстрого движения, не смогла удержать равновесия и, сорвавшись с края, камнем полетела вниз, испустив нечеловеческий отчаянный предсмертный крик…
…Внезапно очнувшись, будто ото сна, Мария поняла, что вновь оказалась в церкви Хольмена в Копенгагене, а рядом с ней находились ее друзья и любимый муж, все живые, здоровые, веселые и жизнерадостные. И сама она уже больше не ощущала себя усталой и изможденной, как в лабиринте, а вполне прекрасно себя чувствовала. Первые полминуты девушка смотрела на своих спутников растерянным и недоверчивым взглядом, пытаясь осознать, что в данный момент происходит.
Возможно, это очередная реалистичная галлюцинация лабиринта, но пока точно сказать невозможно. А что, если все они вдруг снова вернулись в реальный мир? Или может быть, все эти их трагические приключения ей попросту приснились? Но тогда выходит, что она уснула прямо здесь, в церкви, и причем, стоя? Но и такое развитие событий маловероятно, так как и друзья, и ее муж Артем сразу бы ее разбудили, задремли она хоть на несколько секунд. И потом каким бы реальным ни казался сон, при сильном желании его всегда можно отличить от действительности. Но пока для девушки все это было покрыто тайной, и она решила серьезно не задумываться над этим…
Постепенно приходящая в себя Мария отлично помнила, что как раз именно сейчас наступал тот самый момент, после которого и запустилась вся эта кошмарная круговерть, поэтому она сочла прямым своим долгом в очередной раз уже наверняка не допустить нежелательного развития событий…
- Мне что-то плохо видно, подойдем ближе посмотрим! – негромко сказал Артем и направился в сторону центрального нефа.
- Может быть, не стоит? Это же святое место! – засомневалась Елена.
- Все равно нет здесь никого, сами видите! Наверняка, все священники ушли в другое крыло, церковь же не такая маленькая, я заметил, там есть еще пристройки! – продолжал настаивать Артем на том, чтобы пройти ближе к алтарю.
- Нет! – громко и резко во весь голос крикнула Мария, и ее эхо наполнило помещение храма целиком. Все удивленно обернулись, впервые видя свою подругу в состоянии такого сильного нервного напряжения.
- Что, любимая? – вежливо переспросил Артем.
- Ты туда не пойдешь! Ты меня понял?! И никто не пойдет! – посмотрев на каждого из них, приказным, не терпящим возражений, тоном произнесла Мария настолько громко, что казалось, сами каменные стены священного храма задрожали от вибрации, вызванной звуковыми волнами, испускаемыми ее напряженными голосовыми связками.
- Да ты чего, родная!? Что с тобой? Я никогда не видел тебя такой серьезной и строгой!  - удивленно произнес Артем, пытаясь улыбнуться и свести все к шутке.
- Я точно знаю, нет, я абсолютно убеждена, что никому из нас не следует даже близко подходить к здешнему алтарю! Даже и не мечтайте! - тоном убежденного человека пояснила Мария свое решительное требование.
- Хорошо, Маша, раз ты настаиваешь, то мы и не пойдем! – спокойно согласился Егор.
- Да, я настаиваю! И очень прошу вас, давайте убираться отсюда! Сейчас же! – грозно приказала Мария, и они, вынуждено подчинившись, все вместе сразу же направились к выходу из этой пустующей церкви.
Когда массивная деревянная дверь храма закрылась за двумя парами покинувших ее молодоженов, и они уже подходили к улице Хольмена, чтобы пройти вперед на мост через Хольменс канал, Мария попросила всех на минуту задержаться, а сама еще раз напоследок оглянулась на здание церкви, окинула взглядом ее фасад и, увидев знак С4, венчающий портал с четырьмя колоннами, произнесла.
- Вы знаете, теперь я, пожалуй, поняла, что означают эти два символа – те буква и цифра вон там, выше портала над входом в храм, видите?
- Да, видим! И интересно, что же, по-твоему? – из праздного любопытства спросил Егор, а Мария, еще немного подумав, глубокомысленно ответила.
- Предостережение…
- Это от чего же? – попросила уточнить Елена своим привычно тонким приятным голоском.
- Вы разве ничего не помните из того, что с нами здесь случилось? – спросила Мария, пристально глядя на своего мужа и Егора с Еленой.
- Когда именно, родная моя? Мы ведь едва в церковь зашли, и ты уже сразу нас оттуда выгнала! Ты что-то какая-то странная сегодня! – отметил Артем, нежно обняв жену и поцеловав ее в щеку.
- Нет, все случилось здесь, в этой самой церкви! Неужели ничего не припоминаете? После того, как мы подошли к алтарю, рядом появилась дверь, мы вошли туда, вопреки моим увещеваниям, и оказались в лабиринте. А потом были долгие и мучительные хождения по его закоулкам и бесконечным коридорам…
- О чем ты вообще говоришь, Машенька? – улыбаясь, спросил Егор, - я, например, что-то ничего подобного не помню! 
- Нет, Маша, ты явно не в себе! Насчет алтаря, ты же сама нам только что в храме категорически запретила приближаться к нему, – произнес ее муж.
- Именно по этой причине я и запретила всем вам даже близко подходить к символу лютеранской розы, чтобы опять не оказаться в безвыходной ситуации, - ответила Мария.
- Ладно, бог с ним, со всем этим, давайте лучше продолжим нашу прекрасную прогулку по удивительному Копенгагену, у нас еще много времени до отправления автобуса, - радостно улыбаясь, предложила Елена.
- Хорошо, раз вы ничего не помните, я ни слова больше не скажу по этому поводу, - спокойно произнесла сдавшаяся Мария, а про себя подумала, что может быть, этого действительно не было и ей все просто привиделось...
- Кстати, а что ты там про предостережение говорила, я не совсем въехал? – с интересом спросил Егор.
- Да так, в принципе, ничего особенного. Понимаете, я вдруг сейчас вспомнила, что «четверку» рассматривают еще и как символ смерти. Например, крест – это четыре конца, простейшее обозначение круговорота времени. Насколько я помню, первый край – это рождение, второй – лето, третий – олицетворяет увядание и четвертый – это символ зимы, конца или смерти. Но больше всего, даже панически, четверку боятся в восточных азиатских странах, есть даже специальный термин «тетрафобия»…
- Ты как всегда блистаешь своей эрудицией, Машенька! – отметила лучшую подругу довольная Елена.
- Хватит вам все о какой-то мистике рассуждать! Давайте просто гулять и наслаждаться этим чудесным городом! – произнес Артем, и они продолжили прогулку по запланированному ими же самими маршруту, полюбовавшись большим количеством великолепных городских мест и пейзажей и узнав для себя много интересного...
…К отправлению своего туристического автобуса с бульвара Ганса Христиана Андерсена ребята, разумеется, не опоздали. День неумолимо подходил к концу, а вместе с ним и время для посещения столицы Дании. В печальных лучах оранжевого заката комфортабельный автобус преодолевал проспекты и улицы, позволяя туристам напоследок насладиться урбанистическими красотами этого стародавнего места. Но группу ожидало не менее интересное продолжение тура, поэтому грустить было пока рановато. Главное, чтобы у этих двух молодых супружеских пар Григорьевых и Гореловых обязательно сохранилось желание снова вернуться в Копенгаген. И не проездом, как сейчас, а посетить его самостоятельно, что называется, «дикарями», дабы несколько дней не торопясь, внимательно познакомиться с архитектурной стариной этого города, еще больше узнать о его экзотических местах, древних обычаях, традициях и сокровенных городских тайнах… 
Но, что касается Марии Гореловой, то, несмотря на полное отсутствие воспоминаний у ее спутников, одну из сокровенных тайн этого сохранившегося с давних времен королевского мегаполиса она уже узнала и даже почувствовала на собственной шкуре. Тайну магического и, вместе с тем коварного и ужасного датского лабиринта. Факт остается фактом. Все происходящее можно было бы объяснить тем, что под церковью Хольмена несомненно притаился некий плотный и мощный сгусток негативной энергии, обладающий разумом, который в народе еще называют «истинным злом», «обителью сатаны», «вместилищем дьявола», «адским местом» или еще как-то наподобие этого. Как знать, вполне возможно, что этот сатанинский чертог появился здесь задолго до того, как на этом месте был построен датский лютеранский храм. И с тех пор, как это ни парадоксально, под прикрытием святой церкви черное лихо время от времени строит свои дьявольские козни людям, с особенной суровостью искушая тех из них, кто одержим порочным грехом чрезмерного человеческого любопытства.
В этой компании путешествующих молодоженов тоже нашелся тот, кто не смог устоять перед соблазном, сбил с толку остальных, и в результате они все четверо попали в эту бесовскую ловушку, из которой ее хозяин уже никого и никогда не отпускает. Несчастные навечно становятся его рабами, выполняющими волю хозяина, например, участвуя в этих леденящих кровь картинах казней и убийств. Но, очевидно, бывают и исключения даже из таких страшных правил. И, судя по всему, кому-то из пленников каким-то образом все-таки удается ускользнуть из цепких лап мучительной смерти в бесконечных тоннелях датского лабиринта и вернуться к реальной жизни, как, например, это получилось у Марии Гореловой, ее супруга и двух ее близких друзей. 
Тем не менее, повторно испытывать судьбу девушка не имела никакого желания. И тогда она сама себе дала тожественное обещание. Если когда-нибудь в будущем ей со своим любимым мужем Артемом посчастливится снова побывать в столице Дании, то она не станет посещать церковь Хольмена, над входным порталом которой золотой краской начертано зашифрованное предостережение всякому понимающему путнику в виде символического полумесяца с вписанной в него четверкой, обозначающей лютую смерть…
…Посетив замок Кронборг на самом берегу пролива Эресунн, где, согласно легенде, жил герой Шекспира Гамлет, принц датский, их туристическая группа вместе с автобусом перебралась на паром «Аврора», который минут за двадцать переправит их на шведскую территорию, а в небольшом прибрежном городке Хельсингборг туристов ожидает уютный ночлег в трех звездном отеле…
Легонько покачиваясь на волнах, паром начал движение, и Мария вышла на палубу подышать свежим морским воздухом. Девушка облокотилась на перила фальшборта и стала вглядываться в темную водную гладь пролива с отраженным в ее мелкой ряби желтоватым лунным светом. Полоска шведского берега, в наступивших сумерках усыпанная множеством береговых огней, медленно приближалась. Тишину безоблачной лунной ночи нарушали только размеренное и монотонное пение судового двигателя да успокаивающий мягкий шум бурлящих волн. 
 Выпив с Еленой и Егором по чашке кофе в паромном баре, Артем, спустя несколько минут, тоже вышел на палубу, подошел к жене, нежно обнял ее, и они вместе стали молча смотреть на огни противоположного берега. Постояв так еще минуты три, Артем убрал руку с плеча Марии и остался стоять рядом, тоже облокотившись на перила.
- Я вот все думаю, милый, скажи мне честно, неужели никто из вас вообще ничего не помнит из того, что происходило в этом страшном подземном датском лабиринте? – неожиданно спросила Мария, обращаясь к своему мужу, и при этом пристально заглянув ему в глаза. 
- Ах, Машуня, ты снова об этом! Ну, хорошо, что же мы должны помнить, дорогая моя? Ты хоть объясни, будь добра! – улыбаясь, непринужденно спросил Артем, не отводя от жены взгляда.
- Нет, ну как же… мы так долго ходили по коридорам, с нами там происходили просто жуткие вещи. Ты разве ни капельки не помнишь, Тема? Даже ничего не приходит в голову?
Вместо ответа Артем приблизился к голове своей жены, принялся нежно гладить ее распущенные светлые волосы, а потом, прислонив губы совсем близко к ее левому уху, тихонечко, почти шепотом произнес.
- Что же ты заладила, «помнишь, не помнишь»? Не это важно…
- Но что же тогда, по-твоему? – все еще ничего не понимая, спросила Мария, продолжая спокойно смотреть вдаль.
- А то, что ты так и не помогла нам оттуда выбраться, мерзкая стерва…

Ярославль
2023