Экономические провалы Кокорева 4

Великоруская культурология. Кокорев и его «Экономические провалы»

Часть 12

А теперь давайте назовем «экономические провалы» о коих говорит Кокорев своими именами. В работе «Экономические провалы» Василий Кокорев показывает раз за разом не «экономический провал» власти в России, а очередную экономическую диверсию против Культурологической Государственности Русского Народа и Его Культурологии в общем смысле от глобалистов либерального клана, «пятой колоны» в руководстве России, называя ее очередным экономическим провалом. И вот там в пояснениях о движущих силах «Шестого провала» появляется понятие Сути этих деятельных сил продавливающих очередное гибельное решение и ввергающие экономику России в хаос зависимости от международного спекулятивно биржевого капитала Мировых Глобалистов, Ростовщиков. Это была активистская деятельности  пропагандистов и финансовых спекулятивных манипуляторов «общественного мнения» Русского Мiра, под названием «они».

Не правда ли это перекликается с «они» допросов коминтерновца Раковского, показанного у меня в работе «О протоколах сионских мудрецов и прочем сущем». «Они» там и здесь это все те же иновидовые человекообразные ненавистники и патологические истребители человека созидательного, культуроспособного в творческом плане. Разница в том, что Кокорев говорит о принципиальной разрушительно паразитической деятельности «они» служек незримых интердикционных владык либерального клана разрушителей России, а Раковский говорил о самих главарях «они», животных человекообразных суперанималах. Помните как на вопрос следователя: - «А кто конкретно «они» это что Ротшильды, Рокфеллеры, Морганы?» сам Раковский ответил: - «Нет, их не знает и не узнает никто, они никогда не занимают никаких официальных постов в жизни».

Их головка это немногочисленные суперанималы, по своему животному безнравственному природному духу это каннибалы человеконенавистники. А вот их активистское войско, это их идейные сообщники, находящиеся под их непреодолимым интердикционным влиянием.

Кто то воспримет разговоры о непреодолимом интердикционном воздействие сказкой. Но вспомните как полного сил огромного артиста сыгравшего Абдулу в фильме «Белое солнце пустыни», давшего себя забить без всякого сопротивления с его стороны, забили насмерть. Забили последователи «духовного провидца учителя», занюханного косноязычного, полусумашедшего на вид, мужиченки, отдавшего приказ о «наказании нечестивца» и сидя рядом следившего за убийством беззащитного человека. А поразительное равнодушие высокопоставленных жертв политических судилищь 30-х годов в «ссср»! Это то же интердикционное воздействие масонского типа, где нижестоящие не знают своих вышестоящих и не обсуждают свою судьбу, коя полностью в руках этих самых вышестящих. А вспомните огромное количество жертв своих близких сподвижников душегуба человеконенавистника, «друга народа» Марата, коих тот хландокровно посылал на гильотину и они безропотно давали себя обесглавить. Еще один яркий пример помилование мыслившего цареубийство Достоевского, тому его огласили на эшафоте. Тут явное влияние «они», а Достоевский еще много бед принес Русскому Мiру своей пропагандой «всемирности миссии русского народа», защитой «униженных и оскорбленных» и дневниковой пропагандой скрытой иудаистики.

 О способности цыганок и разных мошенников и шарлатанов «отводить глаза» своей намеченной «жертвы» я уже не вспоминаю.

А войско это либо религиозные догматики, живущие под идеологическим спудом «учений мировых религий», либо догматики каких либо «социальных учений» в космополитическом духе идеологического иудаизма. По меткому определению Русского Мiра типичные политические служки, иудаисты «шабесгои». Вкупе с идеологическим руководством подобного паразитическо-разбойничьего либерального клана это и есть наглядный коллективный портрет «они».

Со своей стороны государственно мыслящий деятель Кокорев полагал, что для самодостаточности и гармонизации экономики России необходимы три условия: доступный всем предпринимателям разного плана и уровня народный кредит, органическая, кооперативно-артельная связь нужд и потребностей промышленного производства с нуждами и потребностями сельхозпроизводителя. Здесь же должен быть для народа и обязательный системный государственно стабильный денежный курс, как приоритетная всегда и везде основная задача исполнительной власти государства. Сельское хозяйство, в свою очередь, должно быть согласовано с промышленно-деятельным «винокурением» и введением откупного «питейного сбора».

 Разрушение этой жизненно важной кооперативно-хозяйственной цепочки, как пророчил Великий Социолог Василий Кокорев, в итоге разрушит всю социальную Жизнь и Государственность России, и как в воду смотрел. Периодическими «экономическими провалами» либеральный клан глобалистов довел Россию до очередной смуты Февраля 1917 года. Затем внешней революционной экспансией Октября, эти красные либералы коминтерновцы, при кураторстве Мировых Глобалистов, Ростовщиков, в ходе развязанной далее Гражданской Войны захватили власть в России. И уже затем превратили Россию, в виде «ссср», в федеративно-республиканскую колонию для государственно и культурно образующего ее Русского Народа, идеологически используя этот несчастный безправный Русский Народ для саморазрушения своей расовой великоруской социальности Бытия.

Создание акционерного коммерческого банка, имеющего всероссийское значение, который опирался бы исключительно на русские хозяйственные капиталы русского купечества и удовлетворял все торгово-промышленные и инвестиционные нужды всей страны, было давней мечтой Кокорева. Подобный инвестиционный банк должен был стать противовесом разрушительной деятельности спекулятивного частного банковского капитала и препятствовать в хозяйственном-общественной жизни России его все нарастающей экспансии. 24 февраля 1870 года мечта стала явью - Устав Волжско-Камского банка был утвержден российским правительством.

Только после этих мер, по мнению Кокорева, было возможно утверждение (целевого, отраслевого, стабильного) «дешевого народного кредита» (в нужных количествах). Далее он говорит, что пока существует частный кабак, то никакие мероприятия экономического плана, никакие дешевые кредиты не принесут желаемого, а в итоге они неминуемо обратятся в безпредельную «наживу кабатчиков» и последующее неминуемое разорение Русского Народа.

И здесь Кокоревым расово отражены и все социальные великоруские принципы винного откупа, как жизненно необходимого элемента государственной кооперации всей хозяйственной жизни Русского Мiра. (!!!)

А уж сам системный запрет на частный «кабак» по великоруской нестяжательной мысли Василия Кокорева, это ведь не только и не столько потеря «ускользающих доходов» подобной антигосударственной системности, как паразитическо-разбойничьей деятельности в России инорасовых «бизнес-барыг». Подобная спекулятивная деятельность методично разлагала, и имущественно и нравственно, социальную жизнь и саму Культурологию Русского Мiра. Основной задачей «винного откупа» по Кокореву в первую очередь было блокирование антинародной спекулятивной деятельности частных кабатчиков в России направленной на спаивании Русского Народа.  Здесь же Кокоревым в обоснование системности «винного откупа» были показаны все необходимые правово договорные   меры государства по охране нравственности и здоровья первоначальной ячейки общества и опоры государства – Семьи и Рода. В одобрение и стимуляцию «винных откупов был принят закон в основу коего был положен «откупной» проект Кокорева Закона был принят в 1847 года под названием «Положение об акцизно-откупном комиссионерстве». Он действовал 16 лет и утратил силу в результате разрушительных «великих реформ» 1861-1864 годов.

Первый Орловский винный откуп Кокорева в короткое время стал приносить договорной доход. Кокореву предоставили в управление еще 23 винных откупа: - от Оренбурга до Рязани и от Перми до Брянска. В «общечеловеческом» дикарском мировоззрении современного «совка», «совписа» и его ремейка «демократического россиянина» винный откуп это условная «мордопойка». «Мордопойка» во всех ее примитивных и «цивилизованных» видах: - от «употребления за углом», до «мордопоя» в пивнушках, кафе и ресторанах. Уроки обязательного идеологического «безплатного всеобщего образования» с изучением «экономической географии», «астрономии» и «обществоведения», уже несколькими поколениями, начиная со знакового послереволюционного третьего поколения, после ВОВ, сделали Нашу с Вами «россиянскую» молодежь «общечеловеческими» гедонистскими потребителями «благ цивилизации», социальными дикарями совершенно не знающими и не интересующимися своей Русской Историей.

А Сущность территориального винного откупа заключена во встраивание кооперативного производства «винокурения» в общественно-хозяйственную «логистику» его жизни. Здесь самым важным элементом было производство и потребление в мясо-молочном производстве региона винной барды, его главного пищевого компонента. Производство и потребление винной барды регулировало сельхозпроизводство региона и его главную мясо-молочную сферу в целом. Это диктовало «винокурение», как местную хозяйственную отрасль кооперативного типа этой пищевой цепочки. Частный кабак и крупное винокуренное производство алкоголя не связанное расово нравственно и хозяйственно кооперативно с местными жизненными нуждами постепенно разрушало всю экономическую жизнь региона и там воцарялась спекулятивная социал-дарвинистская бизнес-среда хозяйственной жизни дикого финансово-ростовщнического колониального кланового «рынка» для «своих».

Локомотивом для порабощения всей страны было установление внешнего стандарта государственной денежной единицы России. Это и знаменовал первый «экономический провал» освещенный Кокоревым – серебрено монетная система России 1839 года. Спекулятивный антигосударственный стандарт денежной единицы живет и действует по сей день, исключая короткий период сталинской мобилизации. Тогда это была вынужденная временная мера для системности господствующей иудаистской интернационалистики. Так как без стабильной финансовой системы была просто невозможна и сама «мобилизация», как и восстановление военной разрухи после ВОВ. Как только этот короткий вынужденный период себя изчерпал, то реформой «деноминации рубля» с 1 января 1961 года, простым розчерком пера либерального чиновника бюрократа, советскую колонию «ссср» снова ввергли в методологический спекулятивный либеральный колониальный хаос, где системно, принудительно руками Русского Народа продолжили ее сатанистское саморазрушение. И через тридцать лет все тем же обычным либеральным чиновно-бюрократическим беловежским сговором этот псевдогосударственный монстр «ссср» отправили в небытие СНГ.   

Кокорев, на примере своего Солигача, приводит конкретику «экономического эффекта домино», его неумолимые катастрофические последствия для жизни народа и государства, кои и вызвал этот «цивилизационно-международный» финансовый закон: -

«Так находившийся в городе Солигаличе солеваренный завод, принадлежавший мне в соучастии с моими дядьями, закрылся вследствие того, что при вынужденном возвышенном для рабочих жалованье солеварение оказалось убыточным. Сто человек заводских рабочих пошли по миру и пятьсот человек дровопоставщиков и извозчиков для перевозки соли в ближайшие села и города потеряли свои заработки. В городе Галиче и селении Шокше закрылись все замшевые фабрики, получавшие оленью кожу для выделки замши из Архангельской губернии (Мезени и Пинеги); а в Костроме закрылись полотняные фабрики Дурыгиных, Угличаниновых, Солодовниковых, Ашастиных и Стригалевых; в Ярославле и Кинешме закрылись известные салфеточные фабрики, и вместе с этим уничтожился прежний спрос на лен, определявший и оживлявший сельский быт в губерниях Ярославской, Вологодской и Костромской.

Обращаясь к костромским фабрикантам, выделывавшим парусину для флота и холстину для обмундирования войск, припоминаю одно печальное, потрясающее обстоятельство. Все фабриканты собрались и поехали в Петербург, еще во время министерства графа Канкрина, объяснять свою убыточность и просить выделанные на их фабриках парусину и холсты принять в казну вместо заготовления таковых в Англии, дабы этим способом ликвидировать свои дела без банкротства. Просьба не была уважена, и возвратившиеся фабриканты в ближайшем времени все обанкротились После прекращения рабочих действий на моем солеваренном заводе, я видел в серебряной единице гнев Божий, наказание, превосходящее по убыткам, понесенным во всей России, в несколько раз те потери, какие причинила война 1812 года».

Крупная серебряная единица, спровадила наши империалы и целковые за границу и не замедлила привести нас к необходимости приступить к заграничным займам».

Как и по эффекту «домино» привела ко второму и последующим экономическим провалам. Это была методология обескровливания экономики порабощаемого государства, в методологии применения либеральным кланом законодательного, системного вывода капитала и богатств России «олигархическим экспортом», включая сюда безвозвратный «экспорт» капиталов. Методология эффективная во все времена включая нынешние.

 И так «шестой провал» в освещение Кокорева: -

«Вскоре после коронации Императора Александра Второго, был назначен, вместо П.Ф. Брока, министром финансов A.M. Княжевич. Во время этого переходного министерства от старых порядков к новым подготовлялось освобождение крестьян с предшествовавшим этому великому, достославному и светлому делу весьма мрачным событием - уничтожением опекунских советов. Отчего земледелие и землевладение остались без всяких пособий кредита, брошенные на произвол судьбы. Или, иначе говоря, отданые во власть ростовщикам. Давным-давно зная A.M. Княжевича за человека, исполненного самых лучших (публичных В.М.) сердечных стремлений (коими выстелена в итоге дорога в нынешний «россиянский» либеральный ад В.М.), мне много раз приходилось беседовать с ним о невозможности оставлять сельское хозяйство без кредитных учреждений  в какое то ни было время. А тем более (делать это В.М.) в период освобождения крестьян, когда от земли отнимается у дворянских имений пожалованный труд, и для найма рабочих и приобретения новейших земледельческих орудий и машин нужны деньги. Разделяя этот взгляд, A.M. Княжевич выразился так: «Ничего не поделаешь с ними; они так хотят, чтобы всякая деятельность становилась на свои ноги и никакой уступки в этом не сделают». – «Но позвольте возразить: разве возможно, чтоб новорожденный ребенок - наше сельское хозяйство с вольнонаемным трудом - мог сразу встать на ноги без всякого о нем попечения? И кто же эти «они», очевидно желающие искалечить русскую сельскую жизнь?». Тут я впервые узнал (от министра!!!,??? В.М.), что «они» - люди новых воззрений, составившие из 5-6 человек кружок стремящийся в кабинеты высокопоставленных лиц и салоны влиятельных барынь для распространения в них своих взглядов, дабы потом, мало-помалу, расширяя свой круг, забрать в свои руки направление правительственной власти.

 (конечно же сам Кокорев понимал, что здесь дело совсем не 5-6 человеках, а в тотальном господстве в хозяйственной жизни России того времени спекулятивного биржевого безнравственного глобалистского бизнес-капитала всемогущего финансового спрута либеральногоклана;  Этот спрут рана или поздно продавливал деньгами нужные разрушительные решения исполнительных властей, облекая их в законы и практику хозяйственной жизни государства; но открыто провозглашать подобные истины невозможно было даже Кокореву, несмотря на свой огромный государственный авторитет В.М.)

Еще позднее я узнал, кто именно эти «они», как и наглядно убедился в том, что это все люди (частью догматики «очарованные» либеральной пропагандой «прекраснодушные экономические институционалисты социальных «учений», реформаторы революционеры», попавшие под финансовое и условно пропагандистско-газетное ярмо человеконенавистников либералов, а в небольшой частью сами человеконенавистники либерал-интернационалисты политические иудаисты В.М.)  по большей части (их легальные представители всегда выступали внешне, как исключительно В.М.) честные, благонамеренные люди бредившие (в тренде «очаровательных» либеральных, разрушительно  иудаистических социальных теорий французских энциклопедистов Вольтера, Даламбера и прочих, как и в русле идеологии марксистской экономической «демократической» иудаистики В.М.) об экономической равноправности. Но (на поверку оказалось, что все они либо кабинетные теоретические голословные начетчики, либо злонамеренные пропагандисты иудаистики в ее разных обличиях находились под спудом изначально злонамеренных представителей именно русофобского либерального бизнес клана В.М.) без всякого понимания нужд и потребностей русской крестьянской жизни. Эти «они» проповедовали нам в тарифных комиссиях понижение цены на пошлину с кофе, потому что кофе разовьет мозговые силы крестьянина, и требовали такого же понижения тарифов на пикули и капорцы, как приправы, могущие дать вкус грубой крестьянской пище. Сколько тут (было внешнего В.М.) добросердечия (как и скрытого целенаправленного паразитического злонамерения В.М.), смешанного с полным неведением деревенской жизни!

Но эти «они», блистая книжным чужеземным знанием, приобрели такое значение, что их стали собирать на дворцовые вечера и признавать за свежую силу, способную обновить общий строй высшего управления. «Они» не замедлили поступать на места в тех кабинетах и комитетах, откуда проистекает действие власти. В это время «они» усидчиво и работали по сочинению новых законопроектов, приводя механизм самобичевания и саморазрушения в непрерывное действие, но всегда под веянием человеколюбивого попечения о благе народном. Если б эти «они» имели русскую жилку (великоруской расовой Культурологии, ее хозяйственных Традиций и расового почвенного мироощущения Русского Мiра В.М.), то, конечно, при их трудолюбии и настойчивости, из них образовались бы полезнейшие для отечества деятели. (А в реалиях В.М.) «Они», стремясь все переиначить и переделать по-новому, изгоняли из службы всех тех лиц, которые не принадлежали к их воззрениям, какую бы ни имели эти лица опытность в делах. Земледельческая жизнь, в скором времени после 1863 г., стала задыхаться от беспросыпного пьянства и бескредитного экономического удушья.

(причина всего этого падения государственной и личной нравственности русского Народа, лишенного реформами чувства расовой почвенности была наглядна; такое положение возникло ввиду полного правового безсилия, дополненного общественной безправностью русского крестьянина земледельца, ремесленника и купца перед бешеным реформаторским натиском своих и «импортных» бизнес-хищников, обладателей спекулятивного капитала; стаи инорасовых спекулянтов хлынули на имперское поле русской жизни и сели на шею Русского Народа под защитой либеральных законов и касты, обличенных реформаторским законодательством и «независимым» Судом, полновластных «юристов», стряпчих, ходоков по чужим делам; собственно та же, как под копирку, ситуация возникла сначала после реформы хозрасчета Косыгина-Либермана, когда народившийся клан хищников цеховиков инорасовых русофобов иудаистов и иных «республиканцев» выстроил подобную систему грабежа государства в «ссср»; а затем то же самое в окончательно разрушительном варианте повторилась во времена горбачевской перестройки; а советские плебеи, постонародцы в массе все продолжали тогда и продолжают сейчас жить своими ренегатскими социальными фантазиями «единственно верного учения марксизма-ленинизма»; они при советской власти упивались «системой народовластия» в «ссср», коя в итоге оказалась пшиком, никто из подобных «народовластцев» не встал на защиту развалившегося «ссср»; они слепо гордились мощью «могущества социалистического государства ссср», кое вдруг само собой развалилось в одночасье на «независимые государства» СНГ; грезили братством «свободных» советских народов «ссср» русофобские плоды которого Мы с Вами пожинаем по сей день; самое страшное здесь то, что они «совки» не замечали этого, но давно уже пели чужие русофобские песни принудительными дьявольскими идеологическими «хорами» пророчески показанными М. Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита»; помните их скудный политический репертуар «частушкек» от «соловьево-седых» и прочих политических маргиналов «поэтов-песенников» их «поэтической» висельной чуши: - «я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек» и т. д.  В.М.)

В 1868 г. появились земельные банки с самыми угнетательными для земледелия уставами. Появление этих банков было чуждо вчинания со стороны правительства (кое незримо потакало им В.М.); оно возникало из (естественных бизнес-разбойничьих В.М.) корыстных (биржевых В.М.) видов (частных В.М.) учредителей банков.

 (не стесненные в своем бизнес ростовщничестве никакими государственными отраслевыми обязанностями и законодательными инвестиционными функциями, исключающими ростовщническую спекулятивную деятельность и поощряющие тарифно деятельность инвестиционную В.М.)

 Приниженные, угнетенные и придушенные семилетним безденежьем помещики протянули руки за пособием в эти банки (которые народ называл «мышеловками») и обязались платить такие проценты, каких сельские доходы от овса, сена и т.п. никогда не могли дать. Кроме того, значительная часть займов была сделана на металлическую валюту, которая подлежит (спекулятивным, биржевым В.М.) колебаниям (кои организуют кастовые хозяева денег в своих паразитическо-разбойничьих интересах, а совсем не В.М.) от политических и других событий, где заемщики, обязаны оплачивать все свои потери, порождаемые (этим спекулятивным В.М.) биржевым курсом. Большинство помещиков бросили свои усадьбы, семейства их пошли скитаться куда попало, и в тех пунктах, где процветала тихая семейная жизнь, образовались безлюдные развалины с характером мрака и отчаяния. Но будущее сулило еще дальнейшие периодические провалы для порабощаемой спекулятивным капиталом русской жизни и все новые подобные  разрушительные антигосударственные «преобразования» с крахом самой государственности Российской Империи.