Об истине в книге Этюды о сознании

(эпиграф)
Кончерто-гроссо № 4а Генделя (Московский камерный оркестр, дирижёр Р. Баршай) скрасит созерцание мартовского заката солнца на фоне ветвистого дерева и, м.б., проблески истины проявятся для тебя, как последние пятна тёплого света от заходящего солнца на твоём лице…Истина ведь всегда неожиданна – свободна, и надо только уметь ждать её прихода…Она же рядом.
*      *      *
127. Крупный психолог комментирует высказывание С.Кьеркегора: «Истину нельзя познать, в истине можно только быть» таким образом, что «это – эпистемологическая  позиция неразделённости знания и бытия».
Нет. Это означает, что истина «вбрасывается» в «бытие»: мысли к нам приходят! Мы не посвящены в «их» жизнь до того, как мы их не осознаём. А осознаём, видимо, при участии слов. (Не знаю. Здесь проблема).
Или - мысли рождаются? (Только у нас, разумеется. Но их не было! Т.е. они были небытием ).
Он же, в этом журнале пишет, что в результате психологического изучения сознания «гора родила мышь»
Да, не нужно исходить из убеждений чувств, как всегда подчёркивал А. Любищев, нужно – из убеждений разума, т.е. нужно размышлять.
*           *          *
154. В эпиграфе к работе понятие Истина  употребляется скорее в аподиктическом смысле (в смысле  абсолютной достоверности); следуя А. Любищеву вернее сказать, что «в силу взаимосвязанности истинных суждений можно говорить только об одной единой Истине». М.Пруст высказался ещё определённее: «Никогда не нужно бояться зайти слишком далеко, потому что истина всё равно будет ещё дальше»
Но "правильнее" всё же использовать этот термин в гносеологическом смысле. Возьмём в союзники Гёте (цитирую по К. Свасьяну (2001:217): «Истина это то, что плодотворно». «Истина не стоит и шести грошей, если она не влечёт за собой дальше».
*             *             *
217.  У. Ирвин замечательно сказал, что истину не настигнешь, гоняясь с полицейской дубинкой за заблуждениями.
Истина приходит – является тем, кто чист в помыслах. Вспомним «Видение отроку Варфоломею» (художник М.Нестеров), «Бернадетту» (писатель Ф. Верфель)…
Религиозный путь, мирской, - великие параллели
*            *             *
777. Историк науки, энциклопедист Ю.Чайковский пишет (2017:142) о том, как человек (ретроспективно) познавал истину: «Если ранним эллинам было свойственно сомневаться в самой возможности достичь истины рассуждением (Зенон: Ахилл не догонит черепаху), если Сократ полагал, что истина достигается через аккуратные высказывания, если Платон пытался достичь её всесторонним подтверждающим обсуждением (диалектика), если Аристотель был уверен, что истину можно доказать, исходя из очевидных посылок (логика), – то ранним стоикам принадлежит такое понятие, как каталепсис (постигающее представление), означающее, в нынешних терминах, что истина ухватывается интуитивно, как целое».
Да, очевидно, что эйдос нам являться иначе не может (см № 726, и ранее, №№ 661,568 и др)
*                *                *
786.  Не «вписываются» воззрения русских философов, включая исследования о.П.Флоренского в мои, пусть и скромные, взгляды, м.б., исключая только А.Лосева… Не «вписываются», несмотря на то, что они (мои взгляды), возможно, повторяют их метафизические построения, а, м.б. и….предваряют (в этюдах о природе)!,… и мне хотелось бы вслед за о. П. Флоренским протестовать, что воцарился  «душевный атомизм», о том, «как распались начала внутренней жизни»: что «святыня робка и жмётся в затаённый…уголок души, красота бездейственна,..добро ригористично, польза…нагла и жестока. Жизнь распылилась»…
Можно далее согласиться с тем, что первичным способом схватывания истины может быть только откровение, и даже с тем, что и добро, и красоту и истину связывает любовь (см. ниже), но как понимать, что любовь есть субстанциональный акт? Да и сама истина онтологична (а не гносеологична…)? Ведь если  субстанция, если онтология, то – раз и навсегда застывшее (или – и то и другое  в лучах Бога)!
Но самое главное – отчего  же познание совершается любовью? т.е. (как я догадываюсь) не только «разумом» но и «сердцем» (см. также ниже)? Да, о.П. Флоренский подходит к проблеме сознания много шире…
Одновременно, это означает что проблема сознания – «сущность без необходимости» (см № 913: К. Свасьян считает, что «Столп и утверждение истины» «утверждает по сути не истину, а… фундаментальную трещину…между верой и знанием»)
*                *                *
787. А удивляться не стоит. Православный философ, тем более, философ с подобным поэтическим даром, как о. Павел Флоренский, погружён полностью в святое Писание, проясняя наиболее трудные (?) для уяснения строчки… И в этом смысле само название его основного труда («Столп и утверждение истины») точно отражает намерение автора. Но я не могу согласиться с тем, что истину (только) «утверждают». Это означает, что  мир весь «просчитан»…А как же личность – "нумерическое тождество"? Её ведь, действительно, «не измерил никто и ничем»… И разве не может быть нового Моисея, Христа или Магомета? А в святом Писании ни слова!
Флоренский понимает народ как «чистую непосредственность», а в церковности видит, как «великий покой нисходит в разум, умиряется тревога»…. Обольщается о. Павел. Увы, не покоем и умиротворением жив человек, и прошло ещё 100 лет после этого труда…
 Но святое Писание, конечно же, есть кладезь мудрости.
Наверное, понятие Истины как единой сущности о трёх ипостасях применимо только ко временным (импульсным) жизненным ситуациям; и нумерическим субъектом Истины является (именно) одна личность, а не  минимум три, т.к., как бы запретительно это ни звучало, любить весь мир абсурдно; православная философия выставила уровень, не достижимый и ей самой; проецировать же вообще понимание Истины, Добра и Красоты через Любовь в итоге на общество – утопия. Поэтому нумерическим субъектом Истины оставим одну личность…
*                *                *               
851. Принцип дополнительности, введённый  Н.Бором к описанию проблем квантовой физики, как полагает А.Любищев, применим и к описанию проблем биологии (см его специальную работу на эту тему).
Я думаю, что будущий исследователь проблемы сознания также увидит несомненную перспективу применения данного принципа, в   особенности при использования того или иного языка в попытке приблизиться к «истинному» положению вещей при их описании…
Мне стало это понятно в самом начале 70-х годов при написании «Этюдов о природе», но осознал я всё это в полной мере только сейчас, через 50 лет…
Мир целостен и принцип дополнительности Бора никогда не потеряет своей эвристичности…(см также об истине № 154)
*         *         *
857.(см также № 849)
Так, отчего же психолог-учёный, не будучи теологом (как Юнг сам написал на с. 68) написал «Ответ Иову»?
Я думаю, что это прекрасная попытка гуманиста описать мегалитическую надёжность событий в Библии, ведь задача науки – именно  описание…
Это, конечно, вопрос, всей ли мощью библейских текстов (и иных) К. Юнг даёт «Ответ Иову», но попытка с точки зрения психологии впечатляет!  Это анализ текстов на предмет становления рефлексии во многом ещё «тёмного» сознания ветхозаветного человека и …Яхве! (Бога): «значение человека многократно возрастает, когда даже сам Бог становится человеком» (с. 33 формата  FB2)
Вкратце, она заключается в том, что Яхве (Бог) не является чем-то неизменяемым, напротив, чтобы «понять» человека, Он «приспосабливается» к нему: «как человек страдает в Боге, так и Бог должен страдать в человеке. Иначе между ними никогда не будет «примирения»» (с.35, там же). Иисус, снимая противоречия между ветхозаветным Богом и человеком, понятно, является Спасителем. Вочеловечившись во Христе, Бог, по просьбе своего сына, ниспосылает и Духа Святого; «Он как «Дух Истины» (и познания) будет учить верующих, и «наставлять на всякую истину» (там же)…
«До конца» освоить истину (или истины), однако, даже рефлексирующему человеку трудно (если вообще возможно), и Бог, по просьбе Иисуса, кроме  настоящего Утешителя (Параклета) – Духа Святого «привлекает» утешителя  и среди верующих людей…
Но «Дух-то истины» побуждается в основном «тревожностью бессознательного» (с.  40, там же)!
И, конечно же, большей своей частью, вопросы о том, как поступать человеку (т.е. отвечать на собственную тревогу), охватывают моральную сферу, сферу добра и зла. И здесь мы сталкиваемся с известной фигурой библейских текстов – фигурой сатаны. По Юнгу он старший сын Яхве, т.е.  в конечном счёте, «тёмный» брат  безусловно светлого Иисуса (с. 36, 42 и многие другие, там же). Сатана, в конечном счёте, будет брошен в огненное озеро (в Апокалипсисе), но не в этом дело, а, очевидно, в труднейшей проблеме бессознательного…
*        *         *