Каким порою приходит спасение

Стоял месяц июль 1976 года. Наш геологический отряд занимался поиском бокситов на Полярном Урале геофизическим методом ПЕЭП (Переменного Естественного Электрического Поля).

Суть его заключается в том, что в верхней части атмосферы, называемой ионосферой, движение заряженных частиц вызывает появление электрического поля, как в обкладке конденсатора.

И поскольку в этом случае поверхность Земли является второй обкладкой конденсатора, то  на поверхности Земли появляются «наведённые» электрические поля с различными разностями потенциалов, сильно зависящими от залегающих в ней пород.

Измерение разностей этих потенциалов, позволяет выявить неоднородности пород под поверхностью земли и построить карту этих неоднородностей, что очень помогает в геологоразведке.

На практике в нашем случае это выглядело так: геолог, лазая по обнажениям по берегу реки, выявлял перспективные, с его точки зрения, участки, на которых прокладывались геофизические профили – на карте наносились направления, по которым с интервалом сто или пятьдесят метров проводились измерения.

Наш лагерь находился километрах в семидесяти выше по течению от устья реки Кара, впадающей в Карское море. В отряде было четыре человека: геолог, геофизик и два коллектора, а я являлся одним из них.

В тот день я оставался дежурным в лагере – занимался хозяйственными делами и готовил еду. Солнце клонилось к западу, хотя в условиях полярного дня это может звучать несколько странно.

Так вот, сижу я у палатки, присматривая за готовящимся ужином, как вдруг из-за бугра появляется мужичок, бодро шагающий по берегу и одетый, как обычно одеваются в тех местах: штормовка, накомарник, болотные сапоги.

За его плечами – рюкзачок, на плече палка, с закопчённым чайником без крышки на одном конце и каким-то узелком с торчащими из него башмаками – на другом.

В общем, ничего необычного, если не считать места действия – в паре сотен километров от любого жилья.

«Здравствуйте!– Лагерь геологов далеко?» «Здравствуйте, мы, вот, геологи…» «Нет, тут где-то у местных геологов большой лагерь».

«Так это в нескольких километрах вниз по течению…» «Спасибо!»– сказал мужичок и пошлёпал своей дорогой, а я вернулся к приготовлению ужина.

Минут через сорок появились мои коллеги, впереди всех поспешал геолог – начальник отряда: «Мужика с чайником видел?» – «Видел» – «Документы проверил?» – «Нет, а Вы проверили?» – «Нет, ведь всё наше оружие в лагере осталось…»

Из оружия у нас были карабин и двустволка, лежавшие в палатке начальника. «А куда он ушёл?» – «В лагерь к местным геологам» – «Да как же ты мог? – у них в лагере одна только повариха осталась!» – «Давай, собирайся и вместе с Кирилычем (геофизиком) дуйте в лагерь – мало ли что!»

Здесь нужно пояснить, что, когда начальник получал нам всем пропуска в погранзону (а погранзоной считалась местность в 150 километров от побережья), он прошёл подробный инструктаж, что нужно делать при обнаружении неизвестных персонажей.

И вот как раз тут образовался такой случай. Пока мы собирались, начальник инструктировал нас, что и как нужно делать при обнаружении мужичка. То время было очень сложным – самый разгар «холодной войны», так что возникнуть могли самые неожиданные варианты.

И мы с Кирилычем помчались – он с двустволкой, а я с карабином. Росту во мне чуть больше двух метров, а Кирилыч – метр шестьдесят пять, но довольно плотный (бывший боксёр), в отличие от меня.

Тундра по берегу – ровная, как стол и поросшая ягелем, любимой оленьей едой, местами перемежающаяся зарослями полярной ивы – высотой от двух с половиной до трёх метров, и у земли образующими почти непроходимое переплетение стволов, корней и молодой поросли.

Однако нам повезло – в нужном направлении шла колея от вездехода, сильно облегчавшая преодоление ивняка. И вот, наконец, последние заросли в низине, вездеходная колея в которой местами прерывалась лужами, заполненными чёрной грязью.

И корни ивы здесь никто не отменял: первым, зацепившись ногой за корень, шлёпнулся в чёрную грязь Кирилыч – я только успел бросить ему на бегу, что он слишком рано «начал маскироваться и двигаться по-пластунски».

Тут же очередной корень прервал мой бег, и я тем же самым способом вытянулся во весь рост в чёрной жиже.

Однако карабин я успел поднять над головой, и оттого ткнулся лицом в ту же противную жижу. Выбравшись из лужи, мы двинулись дальше, но уже осторожнее. Заросли закончились через несколько метров, и мы вырвались «на оперативный простор».

Метрах в сорока впереди стояли балки (большие брезентовые палатки, натянутые на деревянные каркасы) – лагерь местных геологов. Я на бегу передёргиваю затвор карабина, а Кирилыч загоняет патроны в двустволку и защёлкивает её.

И в этот момент из двери ближайшего к нам  балка вышла тётка-повариха с ведром.
 
Её взгляд остановился на нас, ведро тихо выпало у неё из рук, выплеснув грязную воду на порог, руки поварихи неуверенно поднялись вверх (прямо, как в фильмах про войну), а с лица медленной волной сползла краска, превратив лицо в синевато-белую маску.

Я, подбежав первым, на выдохе: «Где он?» – «Кто?» И тут Кирилыч, подбегая сзади с двустволкой: «Мужик  с чайником!» – «Спит…» – «Как спит? Где?» – «Там, в балке… заблудился он, рыбачил на озере…» – «А мы спасать Вас примчались!» – «От кого?!»

Тут у тётки что-то щёлкнуло в голове, и она, опуская руки, разразилась труднопереводимой на общепринятый язык тирадой, изобиловавшей разнообразными и весьма необычными (с точки зрения филологии) оборотами, из которых следовало, что мы едва не лишили местную геологоразведку единственного на две сотни вёрст вокруг повара…

«Вы на себя в зеркало смотрели, спасатели? – Так посмотрите! – Вон, на столбе висит!» Мы подошли к зеркалу – из зеркала на нас глянули два страхолюдного вида мужика, с ног до головы покрытые чёрным слоем грязи, из-под которой на лицах сверкали голубые глаза и белые зубы…

Повариха оказалась тёткой отходчивой и, выслушав, как мы, не щадя своего здоровья, спешили спасти её из цепких лап возможного негодяя, предложила нам попить «с устатку» чаю с сушками, от которого мы, конечно же, не стали отказываться.

А тут и местные геологи вернулись из маршрута, и история повторилась, но уже «с другой стороны»: «Кто такие? Документы есть?» – Хорошо, что паспорта с командировками были при нас вместе со штампами о допуске в погранзону…

Повариха теперь уже со смешком поведала всем историю своего счастливого спасения, на что начальник отряда заметил, что нам очень сильно повезло, а поварихе можно «грамоту за мужество» давать.

После чего поведал нам, что всего за несколько дней до того повариха так же вышла с ведром, а на неё из зарослей ивы – медведь.

Так её крик (в тундре, заметьте!) геологи за километр услышали, а медведь настолько перепугался, что, не разбирая дороги, ломанулся в заросли, и, то ли придавая себе ускорение реактивной тягой, то ли оттого, что с пустым кишечником бежать легче, но в любом случае сильно страдая от «медвежьей болезни»….

Нам даже показали потом путь его «отхода» – картина выглядела весьма впечатляющей…. Я о таком только в книгах читал – что происходит с испуганным медведем.

«Так что,– заключил начальник,– вам очень повезло, что Лизавета на вас своё «акустическое оружие» не опробовала…»

Однако видимо наш внешний вид и готовность к немедленному спасению оказались страшнее бурого медведя – хозяина тех мест…

2023