И. Мюрат и Король Джоакино. Концептуальное

20 январь 2020 г.  ·

1.

.. Отторжение живых (я имею в виду,  современных) людей от живой (то есть внешкольной, довлеющей к подлинности) истории, - как мне кажется, начинается из-за отсутствия живых имён.

Эта историческая безымянность  вполне исторична. Это - советское наследие; ещё от тех времён, когда за мелкобуржуазное преувеличение роли личности в истории
автора исторической статьи могли уволить, если не  посадить лет на семь, а историки уныло описывали, как неуклонно двигались по пути прогресса "массы, массы и массы, сплошные массы масс", (как говорил персонаж Эрдмана).

... Когда-то мне попалась книжка,  1951го, кажется, года издания, "История Волжской флотилии". Во всей книге упоминалось только одно имя (кроме Сталина, Маркса. Энгельса и Ленина, разумеется), - комиссар Маркин, погибший в 1918 году. Все остальные краскомы-краснофлотцы , непогибшие, оказались впоследствии шпионами и врагами; их перестреляли, но книгу-то издать надо, во и написали.

Страниц сто-сто двадцать.

Названий пароходов там, впрочем, тоже почти нет.

2.

Нормальный историк напишет:
" ...16 сентября маршал И. Мюрат (король неаполитанский) выехал на позиции и вступил в сражение у деревни Панки". 

Я пишу - так:
 "16 сентября, равно утром,  Джоакино Наполеоне, король Обеих Сицилий, снова прибыл на аванпосты у Вязовки. Там уже вторые сутки стоял 10ый гусарский полк, польские Золотые гусары.  (Лев Толстой ошибся в "Войне и мире", когда писал: " Впереди ехал отряд виртембергских гусар"). Командир гусар, полковник Ян Непомуцен Уминьский герба Холева....". 
И тд.

Нормальный историк, официально признанный и удипломленный, доцент или профессор, наверно, только поморщится, а то и озлится на мгновение: к чему эти блёстки карнавальные?

Я ненормальный.  Но так ведь лучше, правда?

Это моя маленькая нарративная революция. Которую, возможно, будут подавлять нарративными танками, если я всё-таки опубликую какой-нибудь из трактатов.
Если поселюсь у синего моря, поймаю золотую рыбку и опубликую.
Или щуку ухвачу в колодце.

3.

То, что у Вязовки король Джоакино возник рано утром, а неуверенная  перестрелка у Панков началась где-то после шестнадцати часов, ближе к вечеру, - это для нормального историка не важно, не нужно;
 ему безразлично, что в 1812ом "Мюрат" - это уже не фамилия маршала, а наименование династии, и что - да,   "roi de Naples" - так именовался Мюрат в штабных документах и в мемуарах очевидцев, но это было искажение, причём - осознанное, официальное принижение статуса, которое преднамеренно инициировал жестокий в мелочах Наполеон; королю Джоакино было привычно-больно читать в очередной реляции - несколько раз в день, год за годом, - короткое "Напль" вместо куртуазно-медиевального, как из романа о Святом Граале, - "Две Сицилии".

Я понимаю, что у доцента график, ипотека и дети, что у него жёстко обточенное, как карандаш, насухо отжатое время, расписанное до следующей середины следующего июня, ему это некогда. Я не про доцентов здесь пишу, я - про себя. И про вас отчасти.

4.

...Меня-то как  раз весь этот бухгалтерский сухостой не отпугивает, я привык через них продираться, как через кусты грызуще колючие, и мне это как раз  нравится, это и есть мои приключения.

Я с острым шерлок-холмсовским наслаждением читал, ещё в юности,  телефонные справочники: там для меня было зияющее когнитивное раздолье, как в степи, а то и в космосе.
За фамилией "С. А. Корф" вставал Тевтонский Орден, а, прочитав "Р. Б. Бебубова" я тут же вспоминал, что  князь Иосиф (кажется) Бебуташвили был в походе в Индии с войсками Надир-шаха.

(... И я даже не испытывал разочарований, когда  Самуил Абрамович Корф с непередаваемой интонацией мне отвечал по телефону "Нет, я абсолютно не барон Корф, не беспокойтесь", а Рамила Будулаевна Бебутова испуганно кричала в трубку: " хэ? нэ понила? чево хатитэ?").

5.

Имена нужны не столько историкам, сколько - не-историкам.
... Помните, как ворковала  Наташа Ростова: "Борис  - "... он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…", а  "....Безухий — тот синий, темно-синий с красным, и он четвероугольный...", и это означало, что князь Друбецкой - "мил, но не в моём вкусе", а Пьер - "франмасон, но славный".

Вот для этого нужны имена.

Для аттракции. Для притяжение и вовлечения.

..." маршал И. Мюрат"  напомнит вам - что? разве что школу, сочинение, меловую тряпку, шариковую ручку, - или вы тоже ещё перьевые застали? -

А теперь: "король Джоакино".

... Джельсомино, (из Джанни Родари), или - Пеппилота Рольгардина Виктуалина, отца которого негры избрали королём неведомого острова.

И уже вспорхнула сказка, всхлопнула рядом перламутровыми крыльями.

Хотя и мне это, конечно, нужно. Если я пишу "Мюрат", то думаю о том, что вот, статью пишу, и надо бы побыстрее её дописать.

А "кроль Джоакино" - сразу возникают вопросы:

6.

... Москва горит третьи сутки, король почти не спал, две ночи подряд, или больше, - и почти счастлив, что, наконец, вырвался из удушающего, тревожного, враждебного  дыма, из мёртвенной гари и едкой копоти.

16го сентября вдоль Коломенского тракта рвал плащи и гривы злой ветер, такой жёсткий, что несколько мемуаристов его запомнили. То есть: на странной шапке короля Джоакино в этот день не было знаменитых, почти в метр, ярко-белых страусовых перьев, они бы сломались на таком ветру.

....Или нет?

Но, без сомнения, король надел лохматую короткую бурку, которую ему два дня назад, утром 14 сентября на Дорогомиловской заставе  подарил молчаливый полковник Иван Ефремов, причисленный в арьеград из лейб-гвардии Казачьего полка.

С королём в этом день был, скорее всего,  - бригадный генерал барон Сезар Дери, (бывший юнга на Карибском море, а теперь - неаполитанский гусар, похожий, судя по единственному сохранившемуся портрету, на опасно-весёлого чёрного волка ),  главный из адъютантов и - давний  друг Джоакино, сослуживец по 12e R;giment des chasseurs de Champagne,  Шампанскому  конно-егерскому полку, где король-маршал и генерал-барон служили вместе, рядовыми.

Ещё кто?

Из адъютантов - возможно, двадцатипятилетний полковник Огюст-Филипп Донасьен де Вимёр маркиз де Рошамбо, (сын губернатора Гаити, чудом выживший во время мятежа рабов), или юный сицилиец, шеф д' эскадрон Франческо Эммануэле Пинто э Мендоза маркиз  ди Джулиано, сын князя ди Искителла; 
И - неизменный бодигард, большой негр
(по имени Отелло, если верить Дюма-отцу, да кто ж ему поверит?).

28 декабрь 2015 г.  ·

"14 сентября 1812 года в пятом часу первый отряд французской кавалерии вошёл в Кремль".
Они все - вот так пишут, - наспех списывая друг у друга, как школьники, уже двести лет; сколько нужно на эту фразу времени? полминуты, наверно. 

Мне так не хочется, скучно. Я потратил на это часов шесть.

Пишу так:
 14 сентября 1812 года в пятом часу к Кремлю, со стороны Троицкой башни,  подошли первые эскадроны авангарда Великой Армии: Х гусарский полк Герцогства Варшавского, - Z;oci huzarzy, Золотые гусары (прозваны так - по золотому металлу амуниции, в отличие от Серебряных).

По пустынному Арбату полк продвигался под барабанный бой.

Во главе Золотых гусар  - полковник Ян Непомуцен Уминьский герба Холева; ему - 34 года,
(.... через девятнадцать лет, 23 сентября 1831 года, отступающие полки провозгласят его военным диктатором Королевства Польского,  - но будет уже поздно).

Полковой майор - шеф д'эскадрон Франтишек Погоновский герба Огоньчик; командиры эскадронов - Антоний Трембицкий герба Прус, (?) Дембинский герба Нечуя, Ян Розтворовский герба Налэнч, Станислав Осиповский герба Лодзя. 
(... если увидеть ряд этих гербов, словно плывущих по Арбату,  - красные и синие щиты, полуизъяснимые иероглифы, - уже можно ощутить соприкосновение с магическим действом). 

Всех этих офицеров пережил  Станислав Осиповский, - он умер в 1870 году, когда рушилась уже Вторая Французская Империя.

(А майор Дембинский - я так долго рылся в польских текстах, но так и не выяснил его имени, - это сородич (может, близкий? дядя?) - другого недолговечного диктатора Польши: дивизионный генерал Генрик Дембинский герба Нечуя был диктатором с 12 по 17 августа 1831 года; (а во время Русской кампании  он тоже в Великой Армии, - двадцатидвухлетний инженер-лейтенант).

... За гусарами продвигался    1ый Прусский сводный уланский полк,
(два эскадрона бранденбургских улан, два  силезских; командир - майор Карл фон Вердер).
За ними - 3ий Вюртембергский конно-егерский полк "Герцог Луи" (командир - полковник Йоб фон Милькау).

... Скучная история, историческая скука,  - мерно-томительный сыпучий шорох
буквенно-цифирной трухи; факты-факты-факты, - плывут, как давно привычное за окном ежедневной электрички: угрюмые бетонные заборы, чахлые кусты, расписные ржавые задницы гаражей, ряды трусов и наволочек на балконах, опять заборы, опять гаражи.

Такая она, наша история. Уж какая есть.

... Многие пытаются через эту скуку как-то перетащить широкого читателя, - натужным рывком, (как широкую такую, под сто килограмм, мордатую толстожопую  упирающуюся девку -  через кусты, через бетонный забор, - "пошли, тут короче").

Стараются литературнее. Но бесполезно это, мне кажется. Не в литературности дело.

Современная трактатно-диссертационная история скучна - не потому, что акдемически суха. А потому, что она безымянна, безличностна; и, соответственно, - бесплотна, безбытна, беспространственна.

Сквозь буквы просвечивают только буквы, за цифрами видятся только цифры.
Имена, имена, имена, -  это и есть история, на самом деле; порыв горячего ветра первооткрытия, морозная тревожность приближения волшебства: призыв Забытых, оклик Умерших, - увидеть лица, услышать голоса, - в этом вся суть. Утраченная в наше время, как мне кажется.

Безымянная история неисторична.