Бремя Аустерлица

Вот и наше поле - поле Аустерлица.
Чешские местечки. Хлеб поодаль сжат.
Облака - барашки. Редко, если птица.
Русских, австрияков косточки лежат.

В этом солнцепёке мы не виноваты.
Канули солдаты, не придут на смотр.
Виноваты в том, что сгинули ребята,
Может быть, Голицын и Великий Пётр.

Чешские куртины, может быть, наука.
Может быть - по пиву? Недалече бар.
Может быть, и Путин, может быть, и Жуков,
Может быть, и Первый русский Александр.

Чтобы меж костями не струились мыши,
Чтоб не обнимала печь пустую мать,
Первым делом надо как-то тише, тише;
Первым делом надо тише воевать.

Воинских ошибок непролазна сумма.
Многих положили - результат каков?
Как Илларионыч - надо больше думать.
Сравнивать неспешно, будто Горчаков.

Армии, как любке, - главные обновы.
Где обновы, будет новый тарарам.
Бабы - поросятся, времена - петровы!
Новых солдатушек нарожают нам.

Бабу, что ли, трахнешь, поцелуешь в губы ль -
В русские равнины впрыснут новый яд.
Русскому народу жизнь пошла на убыль.
Нет не нарожают - бабы не хотят.

P.S. Демографическое вырождение русского народа
не вызывает столь категорической печали лишь потому,
что лет через восемьдесят при начальных событиях
"последних времён" Конца Света людям станет в целом
глубоко не до национальных проблем как таковых.