***

Пропасть легла левой стороной. Сергей перевернулся на бок и падение в овраг не оказалось смертельной ловушкой. Где-то на кедрами, молодыми и важными, просвестел рой весёлых пуль. Немцы слали в догонку раненому лейтенанту горячий привет.

Раньше он бы усмехнулся такой удаче, а сейчас только прикрыл лицо грязной ладонью. До своих оставалось четырнадцать километров по пересечённой местности. Вечер окрасился в суровые кровавые тона.

Васнецов направился в рощу. Рябиновые грозди алели и вызывали смутные и неприятные ассоциации. Ахнули взрывы. Сергей внутренне сжался как комок глины. Хоть волком вой. Если немцы пойдут в след за ним, он пропал.

Но сегодня удача сопутствовала смелым. Полковник Ганц Стайт отдал этого русского безумца на волю судьбы. С такими ранами только подыхать с жутких мучениях. Зачем гнать по грязи своих людей, уставших после истребления целой деревни евреев, если эта Советская сволочь и так загнётся через час-другой.

Но настолько крепок был несгибаемый дух этого щуплого лейтенанта, так он хотел не просто жить, но бить фашистскую гадину до полного изнечтожения, что силы толкали кровь по всем жилам и Васнецов полз, двигался вперёд, рвал ногти до крови и сокращал расстояние до своих.

Его нашёл партизанский отряд. Анна Прохорова увидела чей-то силуэт среди сухих веток и сообщила своему брату. Тот осторожно, словно рысь, ползком отправился на разведку.

Солнце садилось за пределы земли и голова с лицом уткнутым в птичье гнездо показалось разведчику большим грибом. Но такие грибы не растут и ясно было что это человеческое, своё, родное, русское, советское.

Когда Васнецов открыл глаза, над ним пролетела птица. На него смотрел задумчивый человек лет пятидесяти в партизанском обмундировании, и от него несло духовитым табаком.

- Живой?

- Живой, брат. Спасибо что спас. Думал что не добирусь.

- Сколько их было?
 
- Восемь. Едва не разорвали на части, одно зверьё. Били каждый час, кормили картофельными очистками, всё кричали русиш карту. А я им про Сталина толковал, он мол вас везде достанет и привлекёт к ответственности за истребление мирного населения.

Партизан достал фляжку со спиртом и поднёс к губам Васнецова. Пил Сергей жалко, не по-взрослому. Он с молодости был равнодушен к спиртному, поглощая литр, а? -ами козье молоко.

Губы щипали, как будто по ним били воловьими жилами.

Пора было выдвигаться в сторону штаба. Уже начали ухать совы, лес становился диким и неуютным. То там то тут раздавались шорохи, схожие с шарканьем слепого по темной комнате.

- Лейтенант, а за что они так с евреями?

- Нечистая кровь, они же арийцы, им и жить только на белом свете. Сволочи, нелюди.

- Но ведь что им сделали эти несчастные женщины и дети? Должна же быть какая-то элементарная жалость к слабым и беззащитным!

- Нет у них никакой жалости. Загоняли как агнцев в сараи и обливали их бензином. А поджигал староста полицаев. Пьяный в усмерть, еле стоял на ногах. Всё кричал что-то на еврейском. А откуда ему знать их язык, я и сам не пойму. Может сам еврей,- Васнецов заглянул в глаза брата Анны, желая найти ответ на мучивший его вопрос.

Партизан лишь отвёл взгляд и пнул камешек. Сколько предателей рождает белый свет, или вернее, мрачная тьма. Брат идёт на брата, сын на отца. Вот когда-то один отмечал свадьбу или день рождения с другим, со своим соседом, а потом взял оружие в руки и пошёл с доном к немцам. Иуды. Как их только земля носит, тварей безбожных.

Добрались они едва совсем не обессилев. Разведчик буквально нёс Васнецова на себе. Тяжёлая ноша, но своя. Сила русского народа всегда была во взаимовыручки. Любая рана быстро затянется, если подоспеет милосердная рука. Как бы не пострадал лейтенант, пусть знает что он у своих. А свои в беде не бросят. С одним врагом сражаемся, и победа одна на всех.