Тетрадь в клетку продолжение Глава 2

Глава 2.
Люди из леса

Тимофей почувствовал, что ноги сильно затекли от долгого сидения на неудобном стуле, и сполз с него. Разминаясь, начал ходить по сторожке. Он долго обдумывал следующую фразу. Нервные пальцы крутили шариковую ручку, отсутствующий взгляд блуждал по комнате.

Неожиданно мальчик вздрогнул и застыл на месте. Ручка выпала из пальцев, в животе противно заурчало. Занавески на одном из окон зловеще шевелились. Холодея от страха, Тима подкрался к окну. И только теперь, стоя лицом к лицу с опасностью, он с облегчением заметил свисающий из-под короткой шторы кошачий хвост.

Мальчик отдёрнул занавеску. Сидящий на подоконнике Пыжик лениво повернул к нему голову, ожидая, что его приласкают. Тимофей поднял было руку, чтобы погладить кота, но случайно выглянул в окно и замер.

В десяти шагах от сторожки на опушке леса стояли двое. Невысокий пожилой мужчина в драной телогрейке, засаленной кепке и ватных штанах, заправленных в резиновые сапоги, всматривался из-под ладони в окна сторожки. Другая рука его сжимала ладошку девочки лет восьми в жёлтом дождевике с поднятым капюшоном. На тыльной стороне ладони мужчины ясно виднелась татуировка в форме восходящего солнца. Девочка прижимала к груди тряпичную куклу, и что-то говорила, повернувшись к мужчине. Оба они – и мужчина, и девочка – промокли и казались истощёнными до крайности. У обоих было одинаковое выражение лица. В нём читалась смертельная усталость и голод.

Всё это Тимофей успел разглядеть буквально за секунду. В следующий момент Пыжик мягко соскочил с подоконника, и мальчику пришлось отпустить занавеску. Когда он выглянул снова, за окном уже никого не было.

Тима отступил от окна, опустился на коленки и медленно забрался под стол. Он лихорадочно соображал. Привиделись ли ему мужчина с девочкой? Он не знал. Мальчик настолько был поглощён своей повестью, что в тот момент с трудом мог отличить действительность от вымысла. Однако эти двое никак не вписывались в сюжет повести о Матриксе, поэтому Тима решил, что видел их на самом деле.

Сейчас мальчику как никогда нужен был отец. Кран наверняка решил бы все проблемы.

С минуту ничего не происходило – никто не ломился в дверь и не лез в окно. У Тимофея было время обдумать сложившуюся ситуацию. Вот уже два месяца, с тех пор, как мама привезла его сюда, он не видел в этой лесной глуши никого, кроме отца. Да здесь никого и не могло быть! Но в любом случае незнакомцев, по крайней мере, мужчину, следовало остерегаться.

Кран однажды сказал:

- Запомни, Тимон, человек – хуже зверя. Зверь убивает из необходимости, а человек может убить просто так. Берегись человека!

Вспомнив слова отца, Тима решился. Он вылез из-под стола, снял с гвоздя на стене ключ от сарая, отодвинул засов на двери и выскочил под дождь.

Тимофей бежал, не глядя по сторонам. Сейчас он видел перед собой только цель – старую хозяйственную постройку. С разбегу мальчик больно ударился плечом о дверь сарая и с остервенением крутанул ключ в замке. Забежав внутрь, он захлопнул за собой дверь и сорвал со стены тяжёлое отцовское ружьё крупного калибра – Кран хранил оружие здесь, опасаясь, что сын может поранить себя. Где-то в древнем буфете, стоящем вдоль стены, должна быть коробка с патронами…

Внезапно дверь приоткрылась и в образовавшейся щели появилась человеческая рука. На тыльной стороне ладони ясно была различима старая татуировка в виде солнца, и надпись – на каждом пальце по букве - САША.

Дверь издавала противный скрип, а Тимофей, подвывая от страха, трясущимися пальцами пихал патрон в патронник. Наконец, ствол ружья защёлкнулся. Тима закричал что-то нечленораздельное и выстрелил, не целясь, куда-то в притолоку над дверью.

Грохот выстрела оглушил его, отдача отбросила мальчика к противоположной стене, а с потолка посыпалась на голову и за шиворот труха.
Рука с наколкой исчезла, и Тима снова зарядил ружьё. Несколько минут он стоял, направив ствол в сторону двери. От порохового дыма щипало глаза и хотелось чихать.

Наконец, мальчик решил выбираться из сарая. Он ужом выскользнул наружу и с опаской посмотрел себе под ноги, опасаясь увидеть убитого им мужчину. Но поблизости никого не оказалось. Тима закрыл дверь сарая и бегом вернулся в дом. Он быстро обшарил комнату сторожки – не забрался ли кто туда. Убедившись, что всё в порядке, Тимофей тщательно запер дверь и залез на свою кровать.

Тяжело дыша, мальчик выставил впереди себя ствол ружья и прижался спиной к стене.

Он сидел так до темноты.

Когда в бесконечной тишине раздался стук в дверь, Тимофей от неожиданности едва не нажал на курок.

Глухой голос Крана сказал:

- Открывай, Тимон, это я – не бойсь.

Тимофей отодвинул засов, взглянул на усталого отца и вдруг почувствовал такой прилив нежности, что подбежал к нему и прижался лицом к сырому плащу. Кран осторожно вытащил из рук мальчика ружьё и сложился пополам, нагнувшись к сыну. Кепка соскользнула с бритой головы отца и мокро шмякнулась на пол. Он не ожидал от Тимона такой реакции на своё появление – у него в семье не было принято показывать чувства. Но сейчас он почувствовал что-то неладное и пригладил вихры Тимы. Жёсткие пальцы отца подняли лицо мальчика за подбородок. Тимон успел заметить живую искорку в серых глазах отца.

Словно в завершение нежданной семейной идиллии бесшумно подошёл Пыжик и потёрся о сапоги Крана.

В этот раз помимо надоевшей уже ветчины и упаковок с крупой и мукой Кран принёс тушёнку. Два десятка обмазанных жиром банок тускло светились в размокшей коробке на полу.

Тима резво открыл одну из банок – аромат консервированного мяса ударил в ноздри - и с жадностью принялся есть. Давясь тушёнкой, он взахлёб рассказывал отцу о случившемся.

Кран с трудом стянул с натруженных ног сапоги, откинулся к стене и сонно смотрел на сына. Когда Тимофей прикончил банку и уже облизывал ложку, Кран спросил, кивнув на раскрытую на столе тетрадь:

- Ты что, пишешь об этом?

Тима поперхнулся. Отец не поверил ему! Он принялся было с жаром доказывать свою правоту, но в ответ скоро услышал набирающий силу храп.

Мальчик взял со стола керосиновую лампу и подошёл к дивану. Кран уснул полулёжа, даже толком не раздевшись. От него пахло потом и болотной водой – десятикилометровый путь к Вертолёту проходил отнюдь не по асфальту. Тимофей поднял тяжёлые ноги отца на диван и накрыл одеялом. Кран что-то пробормотал во сне, поворочался немного и затих.

Мальчик притушил керосинку – он боялся, что свет в окне будет далеко виден – и задвинул шторы поплотнее. Теперь он был спокоен: рядом отец.

Тимофей сел за стол и открыл чёрную тетрадь. К окну подойти не решался, да и что там можно разглядеть в кромешной темноте? Однако Тима чувствовал, что эти двое где-то неподалёку. Они так и стояли перед глазами – мужчина и девочка. Совершенно разные, но с одинаковым выражением лица. В их взгляде что-то таилось. Казалось, они способны на всё. Словно загнанный в угол зверь…



…Хотелось спать. Да, самый лучший выход: смерть во сне. Сколько осталось? Нет, лучше не смотреть. Просто не открывать глаза.

- Господи, прости за этот грех, но другого выхода нет.

- Вот так – сидя привязанным в кресле пилота и добровольно умирая от удушья, ты хочешь закончить свою никчемную жизнь? – спросил кто-то. – А что ты сделал в этой жизни настоящего, чтобы сейчас уйти из неё?

Матрикс знал, что голос раздаётся у него в голове, поэтому даже не открыл глаза. Просто слушал. Он подумал, что это начало конца.

- Ну, что же ты не отвечаешь, астронавт? Может, ты молчишь потому, что сбежал со своей планеты, как последний трус? Сбежал, оставив свой мир умирать? Это же твоя Земля! Это твоя прекрасная голубая планета –  она всегда ждала тебя! Там дышит свежестью Небокеан, там раскинулись зелёные континенты, там живут люди! Ты должен вернуться и спасти их от равнодушия!! Ты должен возродить людской род!!!

Голос в голове набирал силу, он уже почти кричал.

Матрикс мысленно отмахнулся от Голоса. Он ждал смерти. Казалось, ничто не могло его остановить.

- Открой глаза!!!

«SOS!!!» «Save our soul!!! - взорвался в ушах уже совсем другой голос - женский».

Пилот распахнул глаза. Грубый Голос В Голове умолк, но женский голос остался. Он был реальным и вещал из динамиков на панели управления. Отчаянный женский голос, он механически повторял одно и то же – «SOS!!! Спасите наши души!!!».

Бортовой компьютер начал лихорадочно выводить на мониторы «Лайта» потоки информации – координаты неопознанного объекта, определение его габаритов и формы, расстояние до объекта, идентификацию по линейке звездолётов малого класса. Также он определил его состояние - отказ главного двигателя неизвестного космического корабля. Ещё компьютер уловил присутствие на борту чужого судна живых существ. Им требовалась помощь. Им не было дела до того, что пилот Матрикс решил превратить свой звездолёт в летающую могилу. Они не хотели умирать!

Астронавт скосил глаза на таймер. Две минуты до конца. Он отчаянно рванулся из кресла пилота, но ремни крепко держали в своих объятиях. Матрикс зарычал от бессилия, на минуту потерял самообладание и стал биться в кресле, как рыба, попавшая в сети.

Женский голос повторял мольбу о помощи, таймер с яростью отсчитывал последние секунды, Грубый Голос В Голове вопил: «Де-ейству-уй!!! Быстрее-е!!!», но руки пилота вдруг безвольно повисли вдоль подлокотников кресла.

«Всё бесполезно, - подумал он».

Это было уже не начало конца. Это был самый настоящий конец.

- Господи, за что ты меня так наказываешь?!

В какой-то момент Матрикс увидел всю эту ужасающую картину откуда-то сверху. Вот он, безвольно сидящий в тисках ремней, вот панель управления, вдруг ожившая, вещает женским голосом, вот сварочный аппарат в углу каюты…

«Аппарат?.. А ведь это мой шанс! Это же спасение!»

Пилот сдвинул кресло как можно дальше назад, рука потянулась к сварочному аппарату. В какой-то момент астронавту показалось, что он не дотянется до выключателя. Но вот прибор загудел и весело засверкал огнями на маленькой панельке. Матрикс схватил электрод и двумя быстрыми движениями разрезал ремни. Он метнулся к панели управления, но ноги так затекли, что пилот упал на пол.

Падая, он всё же успел нажать кнопку сброса на таймере.

Казалось, что Матрикс пролежал на полу каюты целую вечность. Женский голос продолжал свой бесконечный монолог, на мониторах появлялась новая и новая информация, а обшивка кресла дымилась, распространяя по полу каюты едкий запах.

Астронавт поднялся, потирая ушибленный затылок, и взял на себя управление звездолётом. Первым делом он отдал две голосовых команды. Робот-пожарный начал немедленно тушить горящее кресло, а бортовой компьютер направил «Лайт» на сближение с неизвестным космическим судном…


(продолжение следует)