Неброские наброски вразброд. Ч. 11

11 августа 1021 года.               

   Здание школы №54.
 
  К вопросу, почему стены кирпичных зданий нижних этажей более массивны, чем верхние. Исторически заданный вопрос был решен еще в 1952 году. Для нас, гладковских школьников, тогда строилась школа №54 на территории ЦГСД – Центральной Горноспсательной Станции Донбасса. Строительные работы, естественно, велись под нашим строгим и  неусыпным надзором. К моменту, когда рабочие начали перекрывать цокольный этаж здания школы, у нас было уже полное представление о подвальном бомбоубежище со всеми закоулками для всех учеников на случай войны. Когда возвели два этажа здания толщиной два кирпича, вдруг третий этаж стали класть толщиной в полтора кирпича. Мы, возмущенные допущенным безобразием, поймали старого прораба для объяснения допущенного брака. Дедок, участник войны, которому изрядно надоели юные надзиратели, путающиеся под ногами, тем  не менее, нам доходчиво разъяснил, что стены несут нагрузку от всех верхних этажей. Поэтому третий этаж испытывает тяжесть только последнего, четвертого и, естественно, его можно сделать тоньше. «Ага! – сказали мы, – значит, верхний этаж будет еще тоньше, ведь на него ничто не давит?», –  «Э, нет, товарищи двоечники! Стена толщиной меньше 1,5 кирпича будет промерзать». Прав был старик – я в этом убедился позднее в институте. А до института мы прогуливались по карнизу между вторым и третьим этажом шириной 12,5 см со знанием дела, как отличники учебы.


09 сентября 2018 года.               

 ВГСЧ, ЦНИЛ.
   
  Нас, учеников гладковской школы №61, перевели в новенькую с иголочки школу №54 в 1953 году. Из окон школы можно было наблюдать завершение строительства грандиозного п- образного здания, которое входило в комплекс ВГСЧ (Военизированные Горноспасательные Части) Донбасса. Этот проект пробил своим авторитетом генерал ВГСЧ Николенко. В правом крыле здания, что смотрит на школу, располагалась ЦНИЛ (Центральная Научно-исследовательская Лаборатория), одним из руководителей которой, был Котовский, инициатор создания этой структуры. Во внутреннем дворе, прилегающем к ЦНИЛ, был устроен полигон для испытания горноспасательного оборудования. Здесь в начале 80-х обосновалась база любителей подводного плавания, благо  горноспасательной аппаратурой можно было пользоваться почти легально. Мало было им спускаться под землю, так они еще норовили нырять под воду. Я с семьей два раза останавливался в лагере подводников на Тарханкуте в Крыму. В другом крыле п-образки находились курсы подготовки младшего командного состава горноспасателей. Завучем на курсах позднее был мой одноклассник Саша Исаченко, толковый инженер, который погиб, к сожалению, нелепой смертью, попав под трамвай. Так как комплекс сооружений ЦГСД создавался на вырост, то фасадную центральную часть описываемого сооружения горноспасатели не могли заполнить – не хватало у них укомплектованных служб для освоения помещений, да и штатное расписание не позволяло. Туда попросились переночевать конструкторы горных машин вместе с первым создателем горного комбайна Альшицом. Им свободные квадратные метры понравилось, и закрепились они там под вывеской Донгипроуглемаша, в котором трудился мой друг Паша Темпер, забияка-заводила в группе подводников. А когда пришла капитализма, институт посчитали квартирантом, хотя он там прочно обосновался – даже во дворе устроили теннисный корт, на котором ученые пожилые ученые мужи в белых трусах перебрасывали туда-сюда оранжевый мячик. Кстати, последние социалистические руководители ВГСЧ - мой однокусник Любарский, а затем и мой одноклассник Холодов, насколько мне известно, не пытались изгнать машиностроителей с насиженного места.

  Сколько упомянуто фамилий, сколько названо организаций, связанных с этим клочком земли Донецка! А напротив, через дорогу, расположен еще комплекс ДонУГИ – Донецкий государственный научно-исследовательский угольный институт, где трудились многие выпускники нашего потока. И всего этого могло бы не быть, если бы русский рудознатец  Григорий Григорьевич Капустин, обученный отцом искусству рудоискательства, в 1721 году не открыл Донецкий каменноугольный бассейн. Полтора века безмятежно пролежал под землей уголек, дающий тепло, пока не началась интенсивная разработка угольных пластов. А через сто лет мы живем в городе-труженнике, красавце Донецке!