Моя ли Америка. 1. Нью Йорк и др. Дополнение

               

В декабре 1995 г Максим по приглашению знакомой американки Нэнси поехал в США как переводчик для участия в нефтяном бизнесе Нэнси с Россией. О своих впечатлениях он рассказывал в факсах, которые присылал нам и своим друзьям каждые 3-4 дня в период с января по июнь 1995 года

Очень многое из того, что так удивляло Максима, сейчас уже есть в России, и воспринимается, как нечто привычное, всегдашнее. Но этот взгляд из 1995 года напоминает нам, что так было не всегда, что страна за это время сильно изменилась, изменились люди. Поэтому, читая предлагаемые ниже тексты, надо помнить, что они написаны в 1995 году.

Тексты состоят из отрывков, извлеченных из факсов и распределенных по четырнадцати темам. Текст сугубо авторский, а компоновка фрагментов – моя, и должна соответствовать некоей внутренней логике изложения. Кроме того малые фрагменты разделены звездочками, а крупные – снабжены заголовками.

В конце этой зимы в архиве Максима  обнаружилось еще некоторое количество факсов, фрагменты из которых дополнят предыдущие отрывки, а также выльются в новые темы, начиная с пятнадцатой — истории появления автора в Америке.

 Игорь Востриков, отец Максима               
               
Нью-Йорк, январь-июнь 1995 год.               
               
 
                Статуя Свободы    

Вчера мы с Нэнси ездили смотреть  Статую Свободы. Была удивительная погода - плюс 14 тепла. (Сегодня впрочем такая же погода, даже теплее плюс 14-15, а то и больше, чувствуешь себя как летом. Все ходят в балахонах, легких куртках или майках).  Так что мы приехали на пристань и на маленьком кораблике доплыли до Острова Статую Свободы.

Это очень небольшой остров, его можно обойти вокруг минут за 20-30. На нем располагается сама Статуя Свободы, музей Статуи Свободы (находится в постаменте), административные здания, сувенирный магазин и какой-то ресторанчик, чтобы перекусить. Сам постамент Статуи Свободы величиной примерно с 10-ти этажный дом. Он сделан из гранита. Внизу на первых этажах находится музей, там экспозиция о том, кто и как делал Статую, разные картины и статуэтки Статуи Свободы.

Сама статуя как оказалось изготовлена из меди, точнее из медных листов толщиной всего 2,5 мм. Внутри статуи находится стальная конструкция, к которой крепится внешняя оболочка статуи. Стальная конструкция была разработана Эйфелем. Внутри статуи имеется узкая винтовая лестница по которой каждый может подняться наверх в голову статуи. На самом деле есть две лестницы - одна вверх, другая вниз. Лестницы очень узкие, подниматься или спускаться может только один человек, да и то, если он не толстый. 

Так что я теперь побывал в голове Статуи Свободы. Кстати, это довольно интересно - изнутри можно также видеть  все детали - нос, глаза, рот - только вогнутые. Саму статую делали тоже довольно интересным способом - была маленькая статуэтка-макет, которую увеличивали по частям и делали отливки из гипса в натуральную величину, что на самом деле очень сложно. Получилось огромное количество отдельных разрозненных отливок.

По отливкам делали деревянные модели, на модели накладывали медные листы и молотками придавали им форму. Так вся статуя была изготовлена по частям, а потом несколько тысяч формованных листов соединили вместе в статую. 

В музее были выставлены все эти отливки, медные листы, инструменты, модели и т.д. Короче - эта экскурсия была для меня довольно интересная. Кстати - Статуя Свободы полностью нежно зеленого цвета из-за окисления меди, это даже в своем роде красиво.
                * * *               
 
До маминой подруги Марины Леонидовны (Штат Нью-Джерси)  я добирался очень интересно: они живут на другой стороне Гудзона. К ним можно было доехать на автобусе, но поездка стоит 5 долларов (плюс 1,25 доллара на метро до автобусного вокзала). Денег мне было жалко и я решил добраться до них пешком.

Я доехал на метро до моста Вашингтон Бридж, за мостом на той стороне сразу начинается Нью-Джерси и сразу же будет их городок Форт Ли. Так что я решил перейти мост пешком и пешком дойти до их дома. Мост я переходил минут 15, настолько он длинный. Гудзон в длину оказался как от нас до Садового Кольца по Красина, а может еще шире. Кроме того мост подвешен на высоте где-то 15 этажей. В общем, переходить его было довольно интересно. Это не мост, а какой-то монстр. Переходил пешком его только я один, правда, на другой стороне на встречу шел какой-то негр и мы помахали друг другу руками, чтобы было не так одиноко. А так по мосту только одни машины ездят, а пешеходы - большая редкость.

Кстати, этот мост - платный, за въезд из Нью-Джерси в Нью-Йорк надо заплатить 4 доллара, обратно — бесплатно. С пешеходов и велосипедистов к счастью денег не берут. Так что перешел я Гудзон по километровому мосту на высоте 15-ти этажей и стал искать North Avenue, на которой живет Мар.Леон.

Первый человек не знал, где эта улица. Вторая женщина сказал, что в Форт Ли она бывает раз в 5 лет и тоже не знает. Кстати, люди (пешеходы) в Форт Ли - большая редкость, все ездят на машинах и найти кого-нибудь, у кого можно что-нибудь спросить - большая удача. Наконец я набрел на главное управление полиции Форт Ли. Ну, думаю, в полиции мне точно скажут где North Avenue.

Ни одного полицейского я так и не нашел (здание было закрыто и никого вокруг), однако случайно из подземного гаража полиции вышла женщина и я спросил у нее. Она мне все любезно объяснила, а по дороге я еще спросил у водителя скорой помощи (она стояла на улице), чтобы быть уверенным наверняка. Идти от моста оказалась совсем недалеко (как я и предполагал), всего минут 15. Так что до Мар.Леон. на автобусе и пешком добираться занимает одно и то же время.

Дальше мы поехали на машине к Алле - дочери Мар.Леон. (ехать минут 45). Живут они в типичном американском сельском городке (все тоже самое как у Гарри под Вашингтоном). Короче, все дома стоят не очень близко, а вокруг лесные деревья, поэтому можно сказать, что они живут в лесу, как это и есть на самом деле. Все дома в один или два этажа, все частные. Тротуаров, понятное дело, нет (все ездят на машинах) да и какие тротуары в лесу? Короче, там лес и дома и где-нибудь в пол-миле имеется супермаркет и почта. И так по всей Америке.                * * *
                Прогулка       
Я встаю и иду наугад по направлению к Бродвею. Решаю идти по Томсон стрит, она идет параллельно Бродвею в сторону даунтауна. Постепенно наступают сумерки, уже около шести, людей на улице не очень много. Останавливаюсь у цветочного магазина на углу. Смотрю на цветы. Интересно, сколько у него видов цветов? Начинаю считать, иду медленно вдоль рядов. 60 видов. 1 февраля (!) у него 60 видов различных цветов: лилии, розы, ромашки, тюльпаны, что-то вроде васильков, хризантемы... всяких по несколько видов или цветов.

Иду дальше по улице. У входа в подъезд стоит человек, по виду - наш работяга, глаза большие, навыкате как у Авилова. Он смотрит на меня, я на него. Прохожу дальше. По обеим сторонам почти в каждом доме большие окна ресторанов. Все рестораны маленькие, уютные и красивые. От одного ресторана даже вынесли на улицу столики. Все ресторанчики практически пустые, заняты три-пять столиков. Прохожу мимо ресторана, где в окно видно, что занят только один столик, за ним сидит пара. Сколько же столиков пустых? Начинаю считать. Что-то около двадцати. Да, рестораны отнюдь не переполнены.

Становится еще темнее, небо уже фиолетового вечернего цвета. В этой части города почти нет современных домов, все дома старые, первой половины века. Все дома в шесть-семь этажей, улица относительно узкая. Большие окна ресторанов и маленьких антикварных магазинов и салонов освещены  уютным желтым светом, цветной рекламы практически нет. Это Сохо - район, где живут художники и всякая богема, где много галерей, салонов по искусству и антик-шопов. Началась брусчатка, видно, что эта часть города по-настоящему старая.

В сумерках начинает казаться, что такая улица может быть и в Москве, где-нибудь рядом с Кузнецким Мостом, где много фирменных валюток и старые дома. Улица все такая же, спокойная, машин практически нет, одни пешеходы на тротуарах, да и тех мало. Дома старые, на многих лепка или иные декоративные излишества, входы с фальшивыми высокими колоннами, массивные старые стеклянные двери, бронзовые ручки. Если взглянуть наверх, то на фоне темно-фиолетового неба будут выступать причудливые угловатые контуры этих старых красивых домов.

На стене дома приклеен лист бумаги: крупный шрифт Kill Artists (Убей всех художников) и крупный рисунок автоматического пистолета. Кто-то это повесил - непонятно только зачем, скорее всего сами художники в протест, чтобы их не задерживала полиция за незаконную торговлю картинами на улице.

Медленно шагаю дальше, достаю из кармана грушу и откусываю - отличная груша. Сбоку витрина мебельного антик-салона. Захожу в большой зал, по всему залу - мебель. Посетителей - ни одного человека, только я. В кабинке скучает продавец. Обхожу весь салон, осматриваю мебель. Это современный антик, года двадцатые или тридцатые. Мне здесь ничего не нравится. Обхожу всю мебель, выхожу на улицу.

Улица длинная, пешеходов по прежнему мало. Догоняю цветную девочку лет восьми, за ней идет другая, лет пяти, очевидно - младшая сестра. У обеих школьные ранцы за спиной. На улице темно, но сама улица кажется абсолютно спокойной, людей мало, каждый идет по своим делам, машин почти нет, очень тихо. Нью Йорк кажется старым добрым городом, где просто не может быть зла. Улица чистая, тротуар старый, плиты растрескались. Старшая девочка ждет младшую и они заходят в подъезд.

Выхожу на большую улицу, пересекающую Томсон стрит. Это Канал стрит, крупная улица. На перекрестке стоит старик-нищий. Совсем седые волосы подстрижены  коротким ежиком, лицо худое. “Подай мне что-нибудь” говорит мне старик, пока я жду светофора, “подай хоть один цент, я бездомный, please”. Он протягивает мне пустую бейсбольную кепку. “Подай мне. Please, please, please...” Я перехожу улицу и слышу у себя за спиной: “хоть один цент... Please, please, please....” Поворачиваю налево, думаю выйти на Бродвей.

                Метро
Вышел на небольшую площадь, посредине площади - вход в сабвей. Вход маленький, старомодный - что-то вроде большой ажурной литой чугунной будки со стеклами. Выглядит этот вход очень старым, так наверное и есть, потому что нью-йоркскому сабвею 90 лет. Этот вход, наверное, как стоял 90 лет назад, так и сейчас стоит, но смотрится очень необычно.

А некоторые станции даже не имеют входа как такового. Просто дырка в земле со ступеньками - и все. Ну, еще перилами огорожена, чтобы люди не падали. Ступеньки узкие, максимум для трех человек. Сами станции очень напоминают подвальные помещения больниц - полутемные, выложены одинаковой белой или светлой плиткой, бетонный пол. Точь точь как в любой больнице в подвале.
                * * *               
Прохожу мимо спортивной площадки, точнее их там несколько. Они заасфальтированы. Даже большие пространства между площадками заасфальтированы, хотя там вполне можно было сделать нормальный газон. Здесь асфальтируют даже там, где явно не обязательно.

Прохожу мимо столика и двух лавочек - дальше спортивная площадка. За столиком сидят пять негров, один из них что-то пьет из бутылки, которая находится в  бумажном пакете (просто из бутылки пить спиртное запрещено). Негры похожи на пять  черных злобных гоблинов, хоть я и не люблю использовать это слово, но в данном случае это кажется так. Прохожу мимо них, иду дальше.

Я выхожу на Бродвей и иду в сторону ап-тауна, т.е. в сторону Центрального Парка, в сторону Гарлема (хотя до них очень  далеко) и, соответственно, в противоположную сторону от Wall street. Здесь в Greenivich Village всегда полно людей и днем и ночью, потому что здесь и в Сохо очень много баров, ночных клубов и ресторанов.

Я прохожу немного дальше и людей на улице становится меньше. Я замечаю, что Бродвей здесь оказывается односторонний, почему-то в течении двух месяцев я не обращал внимания на то, что машины в этой части NY едут только в одну сторону.
               
Я иду дальше по Бродвею. Впереди и сбоку стоит несколько небоскребов, верхушки которых подсвечены разноцветными огнями. На одном из них верхушки выполнены из огромных равносторонних четырехгранных треугольников, их три штуки, они подсвечены оранжевым цветом и смотрят прямо в небо. Соседний небоскреб имеет башенку, нижняя часть которой подсвечена сиреневым цветом, а верхняя розовым. Впереди меня другой небоскреб, верх которого освещается зеленым и красным цветом. Все это вечером выглядит непередаваемо красиво.

Я выхожу на Union Square - большая площадь с парком. Людей почти нет, только машины проезжают потоком. Гуляя вечером по улицам, перестаешь обращать внимания на машины, они как будто существуют сами по себе, их перестаешь замечать и временами кажется, что улица совсем пустая, хотя по ней проезжает довольно много машин.

Тротуары в NY не асфальтовые, как в Москве, они здесь выложены плитами. Есть старые каменные плиты, вырезанные из камня, есть более современные бетонные. Иногда встречаются заасфальтированные тротуары, но это редко, в основном одни плиты.

Парк на Union Square считается закрытым с 12 ночи до 6 утра. Это означает, что туда заходить нельзя, поэтому входы в парк перегорожены барьерчиками, которые, впрочем, легко обойти. Но парк считается закрытым, поэтому если тебя там увидит полицейский, то он может подойти к тебе и прогнать тебя из парка. Со мной это один раз уже было. Сейчас холодно, наверное минус три-четыре, но на улице сухо.

Архитектура становится более современной, но продолжает оставаться красивой. Здания похожи на причудливые подсвеченные кристаллы с окошками, с выпирающими во все стороны углами. Витрины магазинов на ночь закрываются сплошными жестяными жалюзями. Только что был магазин - и уже нет. Яркая витрина закрыта жестяным щитом. Когда все магазины закроются, улица словно слепнет. Жалюзи эти почти все без исключения исписаны непонятными надписями. Непонятные они, во-первых потому, что сам шрифт непонятный, а во-вторых, потому что слова непонятные. Говорят, что эти жалюзи расписывают из распылителей подростки-латиносы, поэтому и слова непонятны, хотя все написано довольно старательно.

Прохожу дальше, в стене открывается большой проем - оказывается здесь в доме подземный гараж, видно, как стоят рядами машины. Сворачиваю с  Бродвея налево, потом еще раз налево и иду в обратном направлении по 4-й авеню. В витрине какого-то магазина или салона стоит такой же кактус как и у нас дома - тот самый, с маленькими подлыми иголками, которые очень трудно обнаружить.

Все больше магазинов уже закрыты, где-то две трети от общего числа. Рестораны еще открыты, в окна видно, как внутри сидят люди, больше половины столиков как всегда пустые.  Прохожих мало, расстояние между прохожими метров тридцать.

Прохожу мимо спортивного зала, в окна видно огромное количество тренажеров. Кое-кто еще занимается. По залу между тренажеров расхаживает огромный лысый качок в татуировках. Зал большой красивый, современный, больше похож на офис.

Прохожу дальше. На ступеньках какого-то дома лежит пьяный старик негр. Рядом с ним пакет и бутылка. Похоже, собирается еще выпить. Что странно, в NY довольно мало пьяных, что их мало, замечаешь только тогда, когда видишь кого-то нетрезвого.

Здесь на 4-й авеню большинство помещений первого этажа заняты магазинами и ресторанами, но уже попадаются и жилые подъезды. На Бродвее же жилых подъездов не встретишь, они все находятся сзади, т.е. не со стороны Бродвея.

Иду дальше. Нередко у фонарных столбов стоят прикованные цепью велосипеды. Их оставляют на улице на ночь, только приковывают цепями с крупными звеньями, чуть ли не якорными. Эти цепи с замками велосипедисты повсюду возят с собой, иногда обвязывают вокруг пояса или вещают через плечо. Велосипедов в NY довольно много, люди ими активно пользуются, чего в Москве практически не встретишь. Это и понятно - после сабвея велосипед будет пожалуй самым удобным видом транспорта - можно ехать по тротуару, не попадая в пробки.
                * * *               
Киоски по продаже газет и журналов здесь все открытые,  таких стеклянных будок как в Москве я в NY не видел. Продавцы весь день стоят на открытом воздухе.

Когда идешь вечером или утром по любой улице, очень часто встречаются лежащие на тротуарах одинаковые черные мешки (они лежат по 5-10 штук). Это мусор из мусоропроводов жилых домов. Кстати мусор в мусоропроводы все выбрасывают не в навал как у нас, а в пластиковых магазинных пакетах, поэтому те, кто убирает мусоропроводы, просто набивают этими пакетами большие черные мешки и выносят их вечером на улицу, где специальная служба их потом подбирает и увозит.

Я поворачиваю направо на Bleeker street и через три минуты уже захожу в подъезд. Думаю подняться по лестнице пешком, подхожу к дверям на лестничную клетку. Дверь заперта. Иду через весь коридор к второй двери на вторую лестничную клетку - тоже заперто. А я и не знал, что вечером двери на лестницу запираются, хотя это, наверное, правильно, не будет всякая шушера на лестнице ночью болтаться. Я вызываю лифт и поднимаюсь на лифте. Вот и все, прогулка закончена.