Рыба, толкущая воду в своём сердце

Сегодня ты - рыба, толкущая воду в своём сердце. Жидкость хлюпает, притворяясь живой кровью, вымучивает из тебя желание - выйти на берег и обрасти деловыми связями, прокуренными лёгкими человека и нескончаемым адом, в котором варится уха из поверивших в дальний свет.

Сегодня ты - рыба, выгрызшая жемчужину из зазевавшейся раковины. Тебя позабавило, что глупая ракушка цепляется за свою нескончаемую боль и баюкает её, прижав к сердцу. Чужая наивность потешает, пока не отберёшь у кого-то право - быть одновременно источником страдания и жалости.

Сегодня ты - рыба, свернувшаяся кольцом, словно древний Змей, кусающий свой хвост. Ты твердишь, что покрыта звонкой чешуёй, как он, и только поэтому можешь спуститься в бездну, где пороки оборачиваются доблестями, а святость щёлкает по зубам коленопреклонённых. Но глубина сдавливает твой мозг, и ты выпрыгиваешь поверх волн, понимая, что обноски мантии ещё не делают монархом.

Сегодня ты - рыба, насаживающая себя на крюк, чтобы добиться признания толпы. Но тебя потрошат и сырой подают вместе с японским соусом и порцией риса - на доске, на которой затем выжгут некое число - день, когда ты умерла-родилась, переваренная алчным желудком.

Сегодня ты - рыба, возомнившая себя золотой. Ты исполняешь желания рыбаков и IT-шников, подбитых лётчиков и писателей со стажем, мелких бесов и больших актёров, сорокалетних женщин и дерзких мальчишек. Тебе достаточно скользнуть мыслью по их бытию, чтобы твоё любопытство столкнуло очередные айсберги и "Титаники" , но не озаботилось иллюзией любви и копиями с пиратских дисков.

Сегодня ты - рыба, глазеющая на зрителей сквозь стекло океанариума. Подплываешь близко-близко к их округлившимся от страха глазам и смеёшься, оскаливаясь и выворачивая себя наизнанку. Выдавливаешь из себя раба, проглотившего алмаз; надсмотрщика, бьющего плетью неразумного; торговца, сэкономившего сотню на сделке; ювелира, нашедшего внутри камня трещину; короля, легкомысленно бросившего перстень в воду. Разрываешь своё сердце, чтобы больше не цедить им невнятную жидкость, и замечаешь, как азартно на тебя глазеет бюргер из первого ряда, успевший сделать селфи на фоне твоей агонии.