Егорыч и завещание

Егорыч в последнее время чувствовал себя не важно. На душе кошки скребут. Тоска зеленая гложет. Сорванная много лет назад спина постоянно напоминает о прошлом.
- Надо, наверное, завещание написать, - подумал Егорыч.
По нынешним временам, Егорыч почти мальчишка – еще год до пенсии работать. Хотя выглядит он стариком – седой и сгорбленный. Таким он стал в 36 лет.
Егорыч не любит вспоминать тот случай, но сегодня решил покопаться в памяти.
Они с Григорием зимой на речку поехали порыбачить и сильно перестарались с горячительным. На обратном пути машина заглохла и упорно не хотела заводиться.
Григорий в технике не разбирался, да и плохонько ему было, потому даже не пытался помочь. Егорыч отплясывал возле машины и так и этак, но безрезультатно. Оперся на автомобиль, прикрыл глаза и попытался понять в чем причина.
Вдруг слышит за спиной голос:
- Помочь?
Оборачивается, а там мужчина стоит в черных, еще советского образца, штанах от спецодежды, кирзовых сапогах и заляпанной майке. Это в январе месяце-то!
Никакой машины, кроме той, на которой приехали они с Григорием поблизости нет.
Куда и как бежал Егорыч он не помнит. Не заметил пенек под снегом, запнулся и упал лицом в снежную корку. Это его отрезвило: в машине остался Гришка, который принял на грудь значительно больше и вряд ли способен на какие-либо действия.
Понимая, что это не спасет от призрака (?) (привидения?) все же отломал нехилый такой сук, обломал лишние ветки и пошел к машине. Благо ночь была лунная и лес не густой. Это позволяло видеть свои следы на снегу.
Отцовский «Москвич» так и стоял с открытым капотом. Егорыч кинулся в салон, потряс за плечо Григория. Друг тут же повалился на бок.
Егорыч, в котором отродясь больше 65 килограммов не было, взвалил на плечи Григория, вес которого давно перевалил за сотню и потащил к трассе, где был шанс получить помощь. Хорошо, что машина заглохла в 1,5-2 км от нее, а не на речке. Иначе шансов на спасение не было бы ни у одного, ни у другого.
Много позже Егорыч попытался посчитать время нахождения на улице. С речки они уехали около четырех часов. Без малого три километра проехали, пока автомобиль не заглох. На трассе их с Григорием подобрали почти в одиннадцать. Не известно сколько времени прошло, пока появилась машина, которая заметила их на обочине. Возможно, кто-то проезжал мимо, но не заметил или побоялся останавливаться.
После того случая у Егорыча начались проблемы со спиной, он потерял три пальца на правой руке, стал седым и сгорбленным. Жена от него ушла к здоровому и сильному, забрав с собой сына от первого брака, а общих детей у них не было. Егорыч больше не женился, детей не имел.
Мужчина взял в руки ручку и положил перед собой листок.
- Кому что оставить в случае чего? – подумал он.
Старшему брату Андрею нет смысла что-либо оставлять. Ему в этом году восемьдесят будет. Да и не нужно ему уже ничего. Брат по дому с трудом передвигается, врачи сами к нему приезжают и прогнозы не утешительные.
Сестра Клавдия? Когда он лежал в больнице после того случая, что она сказала?
- 36 лет прожил, а ума не нажил. Почему я должна тратить на него свое время и деньги?
В больницу ни разу не пришла, дома ни разу не навестила. Хотя нет. Дома однажды была. Когда
денег приходила занять по на свадьбу сыну. Долг так и не вернула, на свадьбу не пригласили.
- Пусть тот долг и будет ее долей. Так и напишу в завещании, - решил Егорыч.
Племянники? Из них из всех только Любаша и заходит время от времени. Денег в долг попросить. Ни разу не отдала. Да я и не взял бы. Сам всегда говорю Любаше, что это мой подарок ее деткам.
Взгляд случайно упал на телевизор. Дети плещутся в море.
- Ёлки-моталки! А ведь я ни разу на море не был. Не то что за границу не ездил, я и своей-то страны не видел! Продам-ка я свои двухкомнатные хоромы и куплю себе крохотную однушку. Много ли мне одному надо? Кое-какие сбережения имеются, добавлю к ним разницу в ценах на квартиры и поеду-ка я лучше страну посмотрю, да на море побываю!