Замуж за иностранца или Любовь в рассрочку

Замуж за иностранца или Любовь в рассрочку (18+)

“Счастье лучше на виду не держать:  не уследишь – сопрут...”



Пролог

Если кто-то думает, будто это так просто выйти замуж за иностранца, то лучше расстаться с этой мыслью. При этом совершенно неважно, каким это будет брак - по любви или фиктивный.

Лично я попробовала и тот, и другой. Так что опыт у меня есть, как негативный, так и, надеюсь, позитивный. Почему так неуверенно? Причина банальна: только через пять лет, если не распадется брак, я смогу, наконец, подать прошение на гражданство. А пока приходится быть во всех отношениях примерной женой.

Да, меня зовут Наташа и я официально замужем за израильтянином. Как мы поженились в стране, где и в помине нет ЗАГСов, это отдельная история - печальная и одновременно забавная. Если хотите, я расскажу ее. Нет, не сейчас. Позже. Сейчас мой рассказ об англике Джерри. Признаюсь, там было от начала до конца всё фиктивно. У меня сложилось мнение, что бритиши вообще не способны любить бескорыстно, а уж жениться и подавно.

Но, может, мне просто не повезло. И в Англии еще найдется парочка мужчин, которые помнят, что такое бескорыстная любовь. Лично я таких не встречала. Возможно, кому-то из вас повезет больше.

Но если уж вам приспичило выскочить замуж за забугорного мужика, приглядитесь к израильтянам. У меня найдется парочка секретов на тему, как привязать к себе покрепче мужика из Земли Обетованной, ну или как ее еще называют, Святая земля.

По поводу святости здешних мужчин я бы поспорила, но, тем не менее, с безбожными и циничными англичанами израильтяне не идут ни в какое сравнение. По крайней мере, у подавляющего большинства из них детородные органы обрезаны. А это означает, что они прошли древний обряд "брит-мила". То есть, совершили союз со Всевышним. Это ли не намек на святость хотя бы отдельных частей тела, причем, как по мне, весьма важных. Хотела бы я взглянуть в глаза той лицемерки, которая со мной не согласится.

Но и об этом не здесь и не сейчас. Обо всём по порядку...


Глава первая

Мне всегда было обидно до слез, когда про нас, провинциалок, презрительно говорят, будто мы все поголовно родом из некоего загадочного Мухосранска. Ну и что это меняет? Чем мы отличаемся от жительниц мегаполисов? Разве что тем, что мечты наши более пронзительнее и мы во что бы то ни стало стремимся воплотить их в жизнь. Ну так разве это наша вина?

Да, мы умеем мечтать. И совсем не обязательно о принце на белом коне. С нас довольно и простого непьющего мужичка, чтобы любил крепко, зарабатывал на более-менее достойную жизнь и не распускал руки...

И будь у меня такой хотя бы и на примете, все эти забугорные уроды мне не нужны были бы даже с большой доплатой с их стороны. Потому что плевать я хотела на них с самой высокой колокольни. Я хотела сказать, с их знаменитого Биг-Бена.

Более-менее адекватных в моем маленьком заштатном городке лично для меня не нашлось. Наверное, более ушлые девчата расхватали тех немногих, которые были.
Это я к тому, чтобы меня не заподозрили в том, будто я только тем и занималась, что с жиру бесилась. Тут уже, как говорится, не до жиру быть бы живу...

И когда я поняла в свои двадцать с приличным хвостиком,  что ловить приличного мужичка в моем маленьком райцентре уже бесполезно, я и решила разместить анкету на одном из сайтов знакомств. Банально? Возможно. Но как показали дальнейшие события, это работает. Не сразу обратили на меня внимание иностранные претенденты на мою руку и сердце, но лучше поздно, чем никогда. Так думала я тогда, успокаивая себя. Не прошло и полгода, как получила месседж от одного типа из Ньюкасла. Кто не знает, это большой город на севере Англии.

Слово за слово, он пригласил меня в гости. И, вы не поверите, я поначалу отказалась. Но поскольку в последующие полгода других предложений не поступило, пришлось согласиться.

Как говорится, на безрыбье и рак с голодухи сойдет. Это аккурат про Джери. Поначалу он вел себя со мной во всех отношениях вяло. Может, причиной тому была чрезмерная тяга к алкоголю. Я и теперь не могла бы ответить на вопрос, почему у него было вялым буквально всё, чем его, кстати, вполне щедро одарила природа. Наверное, всё-таки виновата в этом была регулярная выпивка. Сказать, будто он злоупотреблял вискарем, значит, ничего не сказать. Он просто упивался до чертиков, то есть, до полного безобразия - омерзительного и... Просто слов не нахожу, чтобы описать эту отвратительную картину маслом.

У Джерри не был обрезан. Впрочем, тогда я на этом не зацикливалась. Пугало меня другое. Вот сейчас отворится дверь и войдет, пошатываясь, на полусогнутых ногах он. Вытащит свой спящми вечным сном пенис, который давно уже служит хозяину лишь для пописать, и примется им трясти с нечленораздельными звуками, сквозь которые с трудом прорвется это невыносимое для меня слово:

- Соси!

Что бы хоть как-то оттянуть момент, когда он озлобится моим категорическим отказом, я закатываю глаза и с деланным испугом говорю:

- Но разве я смогу принять такого монстра в рот? Мне в жизни не приходилось видеть ничего подобного...

- Да ладно! Можно подумать у русских парней чем-то отличаются от наших.

- Но Джерри. Ты у меня почти первый...

- Ты хочешь сказать, что ни разу по-настоящему не трахалась в своей Москве.

- Я не из Москвы.

Мой городок называть бесполезно. Всё равно он не запомнит. Для него в России есть один-единственный город - Москва. Правда, с некоторых пор он узнал, что есть еще один город - Санкт-Петербург.

- А мне пох... Ты главное возьми эту соску и почмокай, как следует.

- Ой, Джери, у меня совершенно нет опыта в оральном сексе. От слова - никакого...

- Лжешь! Все вы сучки. Особенно те, кто с Востока. В частях Света Джерри разбирался…

- Нашел бы западную сучку, - не сдерживаюсь я.

- Местную, что ли?

- Ну да...

- У меня нет таких денег, чтобы тратиться на местных шлюх. Они в разы дороже, чем ваши...

- Да мы и вовсе бесплатные.

- Ага, - ржет Джери, - вы еще готовы и приплачивать нам, только чтобы вас не вытурили из нашей страны.

- Да не оскудеет рука дающего...

- И берущего! - хватается он за живот.

Ему нельзя слишком много смеяться, особенно хохотать, он может обделаться. А мне стирай потом его вонючие портки.

Я уже третий год живу с этим уродом. И у нас типа зарегистрирован брак, я даже получила ВНЖ. Но он меня постоянно шантажирует, что если я не буду ему во всем угождать, он разойдется со мной и меня вышвырнут из Англии.

Понятно, что с самого начала этот брак был фиктивным. Но поскольку денег у меня не было, а речь шла о приличной сумме, для меня совершенно неподъемной, я обязалась платить ему в рассрочку. Что это означало на практике?

Занималась уборкой квартир, иногда оставалась на ночь с полусумасшедшей старухой, чтобы та не выпрыгнула из окна, за что ее дети платили мне скромные деньги. И они ведь знали, что я с Востока, а значит, стою на порядок меньше местных...

Оставляла себе из с трудом заработанных денег меньше трети, остальное забирал он.
Как говорится, ничего личного, всего лишь бизнес...
Временами я и сама подумываю уйти от него и, может, даже вернуться в Россию. В свой городок не рискну, знакомые засмеют и не упустят случая позубоскалить. Мол, иностранная штучка вернулась несолоно хлебавши. Так, мол, ей и надо! Нечего высовываться. Своих мужиков не хватало, что ли...

А и правда, чем этот урод отличается от наших пропойцев? При случае и руки распускает, и всякие мерзости предлагает. И еще хорошо, что у него не стоит. Не то, задвинул бы в зад да порвал бы там все. Извращенец. В Содоме и Гоморре самое ему место.


Глава вторая

Когда я говорила Джерри, что я почти непорочная девушка, мне и в голову не приходило лгать. Это было сущей правдой.

Соседский мужик, от которого сбежала жена, делал пару попыток овладеть мною, но всякий раз неудачно. Вы не поверите, я даже не сопротивлялась. И не потому что мне хотелось этого забулдыгу-слесаря, который пришел к нам чинить кран. В те разы я была одна дома и перебирала в памяти своих подружек, которые уже давно и без сожаления распрощались с девственностью. Еще в последнем классе школы отдались пацанам, словно предчувствовали, что через пару-другую лет эти парни уже будут ни на что не способны, потому что большинство из них сопьется. А те немногие, которые выберут здоровый образ жизни, уедут в большие города, чтобы попытаться стать успешными людьми.

Мне тоже хотелось стать успешной. Но любопытство брало свое. А может, это природа требовала. В общем, я уступила дяде Диме, но у того, сколько он не ерзал на мне, так ничего и не вышло. И он, сконфуженный, удалился восвояси. То же самое повторилось и в другой раз. И снова осечка. Его детородный орган как завис на полшестого, так и не продвинулся ни на минуту...

Больше дядя Дима попыток не делал. Мне даже было чуточку жаль его. Девственность осталась при мне. И я не знала, что с ней делать, кому подарить или загнать по бросовой цене. И тут подвернулся этот ублюдок Джерри со своим вечно находящемся в летаргическом сне писюном.

Судьба, вздыхала я. Впрочем, без особого сожаления. Сохраню свое бесценное сокровище до лучших времен и для более достойного мужчины.

Забегая вперед, признаюсь, как на духу, таки да, я сохранила себя для мужчины, который, наконец-то, лишил меня девственности и потом, как мне казалось, неделю пребывал в шоке. Для Йоси было неразрешимой загадкой, как это мне в свои без малого тридцать лет удалось сохранить девственность.   

Иногда он становился задумчивым, что-то бубнил себе под нос, пожимая при этом плечами.

Тогда я и рассказала ему и про вечного пьяного слесаря дядю Диму и не менее трезвого Джерри. И до него кажется дошло, в чем тут кроется секрет.

Благодарил ли он Судьбу за подаренную ему целомудренную женщину или ему было по барабану. Этого я не знала. К тому времени я прожила в Израиле всего ничего и мы еще даже не поженились. Да откуда мне было знать, насколько ценится у тутошних мужчин девственность…

Думаю, что все-таки ценится. Иначе как объяснить тот факт, что через неделю после той незабываемой ночи, Йоси предложил мне руку и сердце, а в качестве бонуса вместе с замужеством я получила право проживать в этой в общем-то прекрасной Стране.

Так что, милые девушки, если вы совершили оплошность и совершенно бескорыстно легли в свое время под молодого кобелька, который сунул-вынул и слинял, то есть, поматросил и бросил, постарайтесь восстановить то, что потеряли по глупости. Заверяю вас, это все еще в цене у мужчин, кто бы что ни говорил. Современная медицина творит и не такие чудеса, так что остается за малым: собрать энную сумму денег и к специалисту.

***
День ото дня жизнь моя в славном Ньюкасле становилась всё более невыносимой. Особенно после того, как пьяный Джерри завалил меня в постель и попытался сунуть туда пальцы.

- Я буду не я, если не сломаю твою чертову целку.

- Только попробуй! Обращусь в полицию. Скажу что ты меня изнасиловал в жестокой форме.

- Тебя вышвырнут из моей Страны.

- И пускай. Зато и тебя посадят.

- Сука ты, Натали! Стерва и дрянь. Я тебя вытащил из дерьмового Востока, а ты неблагодарная ни разу не удовлетворила меня.

- Ты запамятовал, Джери.

- Если ты имеешь в виду ту совершенно неуклюжую попытку орального секса, то это не в счет. У тебя ничего не получилось.

- А у тебя? - огрызнулась я.

- А по морде?! - замахнулся он. Я увернулась и он слетел с кровати на пол. И скоро захрапел.

Если честно, я не очень-то и обижалась на Джерри. Сама мечтала выскочить поскорее за иностранца. Вот и выскочила. Неужели не могла с самого начала понять, что нормальные мужики и здесь в цене и ими местные девушки не разбрасываются, а тут же прибирают к рукам.

И на что я надеялась? - задавала себе вопрос, который в моем положении давно уже стал риторическим.


Глава третья

В свободное от работы время я иногда выходила на берег реки Тайн, которая разделяет Ньюкасл и Гейтсхед. Я любовалась мостами через реку, по которым уезжали поезда. Иногда меня подмывало сесть в вагон и уехать от постылого существования в этом большом, но каком-то бестолковом городе, с этим несусветным пьяницей Джери, с этими бесконечными уборками чужих квартир...
Но что-то меня удерживало. Даже не знаю -  что.  Может, желание в конце концов получить гражданство и уже зажить по-человечески...

Теперь, спустя несколько лет, я поняла, что никакое гражданство, каких бы заманчивых перспектив оно не сулило, не стоит того, чтобы тратить лучшие годы жизни на надежду, которой не суждено сбыться.

А тогда на берегу реки Тайн возле меня останавливались пожилые мужчины и предлагали осчастливить меня. Я не говорила им ни да ни нет, а просто называла сумму, за которую позволю осчастливить себя. Она в страхе шарахались от меня, как от чумной. Она казалась им настолько разорительной, что у них тут же пропадало желание...

***
В конце концов мое терпение лопнуло и я послала Джерри ко всем чертям.

- Я возвращаюсь домой, дорогой!

- Но тебя же никто не депортирует. Зачем же бежать от своего счастья.

- У тебя странное представление о счастье, Джерри. Ты хотя бы смутно  представляешь, что это такое?

- Но ты не можешь лишить меня моего счастья!

- Вот как?! - удивленно вскинула я брови.

- Да, дорогая! Не смотря на твою дерзость, которая приводит меня иногда в бешенство, я люблю тебя.

- А может, ты любишь тот кредит, который я тебе аккуратно выплачиваю за наш фиктивный брак?

- Но мне будет тебя не хватать!

- Кто бы сомневался...

- Ты не посмеешь оставить меня ни с чем.

- И всё-таки, дорогой, придется смириться с тем, что пора уже самому научиться заботиться о себе.

- Это не так просто, - всхлипнул он.

- Верю! Но тем не менее...

- И что ты станешь делать в своем крошечном городке?

- Ну вот, не прошло и трех лет, как ты запомнил, что в России, кроме Москвы и Питера, имеют место быть и маленькие городки.

- Да я и сам родом из маленького городка. И ты знаешь, иногда ностальгирую.

- И запиваешь тоску вискарем.

- Останься, Натали, и я перестану пить. Я сделаю тебя настоящей женой.

"Сумеешь ли?"  - чуть было не сорвалось с языка, но я решила не добивать этого в общем-то несчастного человека.

***
Ньюкасл не понравился мне с первого же дня. И все последующие годы производил на меня угнетающее впечатление. Разве что, эти мосты через реку добавляли мне веры в то, что еще не все потеряно и, быть может, вон за тем поворотом реки меня поджидает удача.

В Лондоне задержалась. Надо было собрать немного денег на дорогу да и возвращаться совсем с пустыми руками пускай и не состоявшейся иностранке не к лицу.

Наверное, всем известно, что в Лондоне настоящих англосаксов осталось совсем мало. Город заполонили выходцы со всех краев Света. Индусы и пакистанцы с удовольствием отзывались на приглашение красавицы-блондинки зайти в ближайшие кусты парка, которых в Лондоне было предостаточно. И я удовлетворяла их за скромную денежку орально. Девственность решила на всякий случай сохранить. И как я уже сказала, такой случай представился...

Восточных клиентов, которым не терпелось облегчить свои переполненные сосуды, было предостаточно. И я неплохо зарабатывала, хоть и тратила немало. Лондон не просто дорогой, а очень дорогой, город.

Тем не менее, на каком-то отрезке моей трудовой деятельности, подвернулась пара пожилых джентльменов, которые по известным причинам уже не могли, но при этом всё еще хотели. И я стала обслуживать их на регулярной основе. И они не скупились на гонорары. Им почему-то нравилась оральная любовь втроем. Экие озорные старички! Может, с ними было что-то не так, но меня это мало волновало. Кто платит, тот и заказывает танго.

Да, это было похоже на медленный танец. Они кружились вокруг меня, взявшись за руки, а я ловила губами их окончательно утратившие силу пенисы и старалась сделать это романтично. Я с первого же раза поняла, что они обожают романтику. Наверное, в молодости были музыкантами или поэтами. Но не исключаю, что бисексуалами, если не предположить большее...

- Она такая милая, - говорил один другому.

- Я чуть не подошел к финишу.

- Надеюсь, сегодня это случится.

- О, это было бы прекрасно.

- Я загадал. Если сегодня кончу, плачу двойтариф.

- И я, если ты мне одолжишь немного денег. Я опасаюсь брать с собой крупные суммы. Эти наркоши в каждом парке...

- И молодые мигранты...

- Вот-вот! Глазом не успеешь моргнуть, как обчистят до нитки.
Я было хотела им предложить помолчать и сосредоточиться на процессе. Потому что болтовня отвлекает от главного. У меня же почти онемел рот... И если они хотят кончить, пускай поторопятся.

И они, словно прочли мои мысли, начали финишировать. Причем, разом.
Неужели они всю жизнь занимались сексом в паре, мелькнула и тут же погасла мысль. Потому что я принялась торопливо пересчитывать щедрый гонорар благодарных старичков. Много ли надо для счастья! Им - получить удовлетворение и осознание, что еще не всё потеряно. Мне - скопить немного денег на черный день...



                Глава четвертая

Принцы да еще на белом коне всегда были штучным товаром. И о них можно было разве что мечтать. Только мечта эта вряд ли когда-нибудь сбудется, если ты не принцесса. Пускай и на горошине…

Нет, милые мои подруги, я даже не мечтала о таком счастье. Хотя в чем счастье  стать избранницей принца я вряд ли могла бы объяснить даже самой себе. Блистать в обществе? Оно мне надо? Тем более, что после совместной жизни с Джерри, единственно чего мне хотелось, спокойной жизни. Желательно, конечно, более-менее обеспеченной, но это уже как лягут карты.

Я была почти уверена, что смогла бы обеспечить себе безбедное существование даже в таком дорогом городе, как Лондон, но для этого надо было иметь легальный вид на жительство. После расставания с Джерри, зная его мстительную натуру, я была почти уверена, что наш фиктивный брак был аннулирован, а с ним и вид на жительство. И надо было покидать Туманный Альбион добровольно или ждать депорта.

Как-то перебирая вещи я наткнулась на визитку. Ее мне дал Йоси, израильтянин с которым я случайно познакомилась у одного из раввинов в Гейтсхеде. Этот город раскинулся на противоположном от Ньюкасла берегу реки Тайн. Поговаривали, будто наполовину он заселен евреями ортодоксами. Но как мне показалось, их там жило до двух третей от общего числа жителей.

Там я время от времени занималась уборкой квартир. И в один из дней в доме тамошнего раввина я и познакомилась с Йоси. Он был лет на семь старше меня, а может, и на все десять. Но тогда меня это мало волновало. Как, впрочем, и потом… Что привлекло меня в этом мужчине? Запах. Можете смеяться сколько угодно, но к тому времени я стала разделять мужчин по запаху.

От Джерри воняло. И дело даже не в том, что он пил и не мылся неделями. Казалось, вся душа его смердит. А Йоси… От него исходил аромат, словно от чистого ангела. Если бестелесные ангелы могут пахнуть.

Потом-то я узнала, что он пользуется дорогими шампунями и не менее дорогими дезодорантами. Не говоря уже о том, что ежедневно принимает душ. Ну и не злоупотребляет алкоголем.

- Как, должно быть, счастлива твоя жена, - сказала я ему после того, что между нами случилось немного французской любви.

- Я не женат.

- Вот как! - удивилась я. Но… твое все при тебе…

- Ну да, кроме приличного счета в банке.

- И у вас так важны деньги? А как же любовь?

- Когда тебе под сорок к любви должно прилагаться что-то еще…

- Ну много ли надо для жизни…

- Много, если нет собственного жилья и высокооплачиваемой работы.
Тель-Авив не просто дорогой, а очень дорогой город.

- Неужели дороже Парижа?

- И даже дороже Лондона. Так что писателю средней руки и литературному переводчику особо не разгуляться.

- Прибедняешься. Ты наверняка известный в своей стране литератор.

- У нас маленькая страна…

***
Кстати, он делал попытки заняться со мной любовью, что называется, по полной. Но я пресекала все поползновения, ограничиваясь оралом. Да, не скрою. Мне нравилось брать его обрезанный член в рот, доставляя ему и себе неописуемое удовольствие. Его чистота и какое-то неземное благоухание буквально сводили меня с ума. И если честно, я готова была оставаться с ним вечно, если бы…

И потом было еще несколько встреч. И каждый раз, как бы настойчиво он не пытался всучить мне деньги, я с обидой отказывалась. С других мужчин брала, а от него не могла принять ни одного фунта. Может, это и было проявлением любви, думала я. Надеюсь, что и Йоси, думал так же. А иначе зачем было ему давать мне свою визитку?

- Будешь в наших краях, звони. Встретимся.

- Ага. Поболтаем за жизнь.

- И не только…

- Кто бы сомневался.

- Кстати, у нас за уборку квартир платят вдвое дороже. Да и заработать на других работах куда проще.

- О чем ты?

- Не о том, о чем ты подумала.

Через пару дней он улетел домой, в свой Тель-Авив, А я осталась в злополучном Ньюкасле, с ненавистным Джерри, от которого воняло помойкой.

Еще через пару дней я напрочь позабыла о его визитке. И вот теперь, уже в Лондоне, вдруг наткнулась на нее и задумалась…
—------

               
                Глава пятая

Я стояла перед дилеммой или, если точно, у меня было три выбора: остаться в Лондоне на нелегальном положение, вернуться домой несолоно хлебавши или улететь в Тель-Авив и попытаться зацепиться там, живя на птичьих правах. Ведь Йоси ничего конкретного не обещал. Сказал лишь, будешь в наших краях - звони, встретимся... Чтобы поболтать? Ну и заодно заняться сиюминутной любовью, которая ни к чему не обязывает ни его, ни меня. К тому времени я до чертиков пресытилась  экспресс-любовью.

Наверное, был еще вариант: вернуться в Ньюкасл к Джерри и, сцепив зубы... Нет, это было сверх моих сил. Лучше кинуться в Темзу и с концами. И пускай сколько угодно "праведники" толкуют о том, будто самоубийство великий грех и после этого грешнику уготована прямая дорога в ад. Я не верила. Через что мне пришлось пройти в Англии - чем это было лучше?

Да и потом если и существует ад, то он здесь, на земле. А там... вряд ли. Разве что если там и найдется для чего местечко, так разве что для рая.

По правде говоря, я многое отдала бы за то, чтобы очутиться в родном городке. Если бы можно было отмотать время назад да вкупе с теперешним багажом знаний, никакая сила не выдернула бы меня из родных пенатов.

Что меня удерживало от возвращения домой? Вот так просто на этот вопрос не ответить...

В ранней юности я обожала смотреть всякие там модные шоу. Они дарили мне глоток свежего воздуха. В своем крошечном городке я просто задыхалась. По крайней мере так мне иногда казалось. И когда стало совсем невмоготу, я перешагнула через свои робкие страхи, решив уехать в огромный мегаполис в надежде сделать карьеру то ли фотомодели, то ли одной из тех, кто пишет о фотомоделях, то ли…

«На худой конец, - говорила я завистливо глядящим на меня подружкам, - просто удачно выйду замуж. А хоть и за иностранца. Большой город - большие возможности…».

О, наивная простота…

* * *
Я была наивна как, мартовская сосулька, решившая погреться на весеннем солнце…

Я потерпела фиаско. Моя душа, казалось, разбилась одновременно с мечтой. Точнее, следом за мечтой. И если в Ньюкасле я была вынуждена делать то, что было противно моей душе, переступая через себя, то в Лондоне я стала заниматься богопротивным делом сознательно. Хотя и не была до конца уверена, что могу себя судить. Потому  как обстоятельства оказались сильнее меня.

Вернуться домой с совершенно пустыми карманами, опустошенной душой и переполненным горечью сердцем, и при этом злой на весь мир... Нет. Возвращаться домой я была не готова.

Но и Лондон мне опостылел. Наверное, по самой банальной причине. Он оказался для меня настолько дорогим, что приходилось работать с раннего вечера и до позднего утра, дабы хоть что-то заработать на самое скромное существование и еще самую малость отложить на черный день. Ну или на дорогу, что в те дни означало для меня одно то же. Ибо неизвестность в последнее время меня жутко пугала.

***
Сейчас, спустя какое-то время я пытаюсь понять, почему та побитая жизнью девчонка чувствовала себя столь неприкаянно, совершенно не способной найти выход из Лабиринта запутанной Судьбы.

Я смотрю на ту, себя сквозь призму лет, такую беспомощную и неприкаянную, и радуюсь, что несмотря на кажущуюся безысходность, Высшая Сила удержала меня от последнего шага, за которым была бесконечная бездна…


                Глава шестая

Родилась в рубашке… Увы, не про меня. Но даже если и была та пресловутая рубаха, то она наверняка имела вид латанного-перелатанного халата неприкаянного Дервиша. А иначе чем объяснить тот факт, что мне постоянно приходилось преодолевать казалось бы непреодолимые преграды. И всё-то у меня выходило через одно место. Практически любое начинание. А может, это было расплатой за неправедную жизнь? Но с другой стороны я и не давала обет святости.

***
В тель-авивском аэропорту Бен Гуриона мне чуть было не порвали ноздри и не проткнули мозг. Увы, меня угораздило покинуть Лондон и прилететь в Тель-Авив в самый разгар пресловутой короны.

После проверки хотели было направить в один из отелей на двухнедельный карантин, но я успела позвонить Йоси. И через час он был в аэропорту, а еще через час выяснилось, что у меня не нашли и намека на корону. И с миром отпустили.

По дороге в город, я всё ещё сомневалась удобно ли будет погостить у Йоси.

- Мне не хотелось бы тебя стеснять, - сказала я. - И у меня есть немного денег… Думаю, будет лучше, если я поселюсь в отеле.

- Во-первых отели все переполнены теми, кто проходит карантин. А во-вторых, наши отели удовольствие не для каждого. И, наконец, в-третьих, зачем швырять деньги на ветер, если есть где остановиться. У меня маленькая квартирка, но места для двоих найдется.

На том и порешили.

***
Старенькая “хонда”чувствовала себя вполне вольготно на просторной трассе. Все были напуганы короной и выезжали лишь в случае крайней необходимости.

- Хоть один плюс от короны, - хмыкнул Йоси.

- Но люди сидят по домам, не работают. На что живут?

- Пособия, компенсации и прочие выплаты. Вполне хватает на нормальную жизнь.

- А ты?

- Я человек свободной профессии. Надомник. И если кто и придумал удаленку, то имел в виду таких, как я, - усмехнулся он невесело.

- Да, угораздило меня прилететь…

- Не переживай. Жизнь не смотря ни на что продолжается. И эта напасть не будет вечной.

- Надеюсь…

- А вот мы и дома. Бесшабашный район Флорентин. Обиталище людей свободных профессий и нравов. Кстати, один из самых дорогих районов южного Тель-Авива. Это я к тому, чтобы тебя не смущали тутошние местечки, смахивающие на трущобы.

“Меня, кажется, мало уже чем можно смутить”, - подумала я


                Глава седьмая

 Если бы меня попросили описать моего друга Йоси, я вряд ли смогла сделать это несколькими мазками. Ну, парень, как парень. Выглядит лет на тридцать, хотя на самом деле ему под сорок. Странно, но люди здесь выглядят в большинстве своем моложе своих лет.

Впрочем, ничего странного в этом нет. Виной тому влага. Рядом море, жара и… Не исключено, что изобилие овощей и фруктов дают о себе знать. Хотя как по мне, жара и влага тут невыносимые. А ведь уже глубокая осень.

Йоси успокаивает: мол, привыкну к здешнему климату. И ради меня почти всё время держит кондиционер включенным. Я понимаю, что счет за электричество будет разорительным, но Йоси лишь украдкой бросает взгляды на тихо урчащий мазган, как тут называют кондишены, и меня еще больше бросает в жар.

Я не знаю, как сказать ему, чтобы он не волновался: с накопленных денег я в состоянии оплатить счет за электричество. Но боюсь обидеть его настолько, что нам придется расстаться.

Тут надо действовать тоньше.

- Мне надо срочно закончить этот чертов перевод, словно извиняясь, говорит Йоси, уткнувшись в лэптоп. Потерпи немного. Позже выйдем погулять. И я покажу тебе местные достопримечательности.

- Я и сама их увижу, - хмыкнула я, натягивая на рот маску. - Всё равно более чем на 500 метров от дома удаляться нельзя.

- Проклятая корона. Но не вечно же она будет буйствовать…

- Ладно. Не переживай. Я на часок выйду…

***
Овощные и фруктовые развалы просто поражали своим многообразием. Цены были, как ни странно, выше лондонских, хотя почти все, что было выставлено на продажу, выращивалось на Святой земле.

- Но зато у нас все гораздо вкуснее, - сказал в первый день моего приезда Йоси. - Да ты и сама в этом скоро убедишься.

- Всяк кулик свое болото хвалит, - не поверила я.

- Что ты сказала?

Он знал немного русский язык: его предки были родом из старой, по его словам, России.

- Я думаю серьезно заняться русским языком, - решительно сказал Йоси.

- Ну да. Негоже переводчику не знать великий и могучий…

А пока мы общались по-английски.

***
 Я набрала столько овощей и фруктов, что едва затащила многочисленные свертки на четвертый этаж.

Мясного брать не стала, хотя и любопытства ради зашла на минутку в мясную лавку. В морозилке у Йоси был запас мяса. И я подозреваю запас был не первой свежести. Но мне ли, выросшей в полунищем районном центре, не знать, как освежить любой залежалый продукт.

***
Увлеченный работой Йоси, казалось, не заметил моего возвращения. И заглянул в скромную кухоньку, где двоим было не просто развернуться, в тот момент, когда на плите все шкворчило.

- Извини, я не поинтересовалась, нравится ли тебе борщ. Но подумала, если твои предки из России, то, как минимум, на генетическом уровне тебе он должен понравиться хотя бы чуть-чуть…

- Можешь даже не сомневаться, - засмеялся он. Из чего я сделала вывод: он закончил наконец свой перевод.

Не думаю, будто из вежливости он дважды просил добавки. Борщ действительно удался. По правде говоря, и мне не приходилось есть такого борща. Все-таки овощи здесь и правда волшебные. А коли так, то они стоили того…

Не исключаю и того, что на бурный аппетит повлияла бутылка шампанского, припасенного Йоси в день моего прилета.

Конечно, закусывать шампанское борщом это то ещё гастрономическое извращение, но не пить же водку или крепкий вискарь в такую жару.

- За твой приезд! - поднял он бокал.

- За окончание твоего перевода! - поправила я его.

- Спасибо, конечно, дорогая Натали, но тебе разве не нравится у нас?

- Очень нравится. Но… как бы это объяснить…

- А ты попробуй. Я вообще-то понятливый.

- Мне хорошо с тобой, но боюсь, как бы не сглазить…

- Не бойся. Человек не может сглазить собственное счастье.

А ближе к ночи, Йоси сманил меня на пляж. Благо он был совсем близко от его дома.


                Глава восьмая

Ночное море было прекрасно...

- Почему мы не пришли сюда пораньше, чтобы полюбоваться сансетом?  - спросила я.

- Еще не раз придем. У нас будет много вечеров, - заверил меня Йоси. И мир вокруг засиял яркими красками. И все пережитое, казалось, безвозвратно утонуло в море, чтобы уже больше не отдавало болью в израненной душе. Ничего хорошего в моей непутевой жизни до этого момента не было. А плохое пускай смоют эти сонные волны.

- Искупаемся? - предлагаю я.

- Почему нет?!

Несмотря на середину ноября, вода была теплая. Как парное молоко, говорили про такую в моем родном заштатном городишке, через который протекала безымянная речушка.

- Ты неплохо держишься на воде, - похвалил меня Йоси.

- Ага. Как топор, - смеюсь я.

- В смысле? - не понял он.

- Ну поговорка такая: плаваю, как топор. В том смысле, что...

- Ага, понял. Надо бы запомнить.

- У нас поговорок да пословиц море разливанное.

- Ты красиво говоришь, хоть я и не все понимаю. Образно.

- Училась в школе хорошо.

- Будешь учить меня русскому языку.

- Я дорогая учительница.

- Ничего. Рассчитаемся. Я тебя в два счета обучу ивриту.

- О! Тогда согласна. Баш на баш.

- В смысле?

- Ну типо бартер.

- Да. Бартер это прекрасно.

- Не всегда, - прошептала я и слезы навернулись на глазах.

Вспомнилось далекое детство, перестройка, дефицит всего, километровые очереди в единственный в городке гастроном. И жуткое унижение. Интересно, что переживают животные, когда им не хватает достаточно еды. Тоже смотрят жалобными глазами на человека, который, быть может, сжалится и поделится с ними. Если найдется чем делиться.

И в Ньюкасле приходилось постоянно проходить через унижения в поисках тяжелой работы. А потом видеть как унижается Джерри, угрожая всякий раз, что разорвет фиктивный брак и ей не видать гражданства как своих ушей. И она унизительно отдавала ему заработанное. Потому что такова была изначально договоренность. Она содержит его.

А что я ждала. Фиктивный брак в рассрочку.

- Эй! Ты куда? - окликнул меня Йоси. - У нас, между прочим, водятся акулы.

- Да ну! Прям кишмя кишат?

- Ну не то, чтобы кишат. Однако, случается, заплывают.

Я выскочила из воды как ошпаренная. Вот только акулы мне и не хватало для полного счастья.

***
Потом мы бродили по Старому Яффо. Наши шаги эхом отдавались на узких улочках. А может не только наши. Может, это рыцари бродили в поисках приключений.

Спустились в порт. Здесь на приколе стояли небольшие катера и яхты.

- Вот получу солидный гонорар и куплю яхту. И отправимся в путешествие. Тебе нравится путешествовать на яхте?

- А то! С самого детства только тем и занималась, что путешествовала на яхте. Не знаю, говорила ли я тебе, что я и родилась на яхте.

- А ты шутница!

- А ты мечтатель.

- С чего ты взяла?

- А с того, что одного гонорара вряд ли хватит на яхту.

- Одного точно не хватит, - вздохнул он.

- Не переживай. Я наберу уборок и добавлю недостающую сумму. Ну хотя бы парус будет от меня.

- Забудь про уборки. Тут тебе не Англия. Тут я.

- И?

- Отдохнешь, и я тебя пристрою воспитательницей в частный садик.

- Кто меня возьмет без иврита. А главное, без права на работу? - вздохнула я. - Разве что нянечкой…

- Садик для русских ребятишек. Остальное все решаемо.

***
Вернулись домой далеко за полночь. И эту ночь я не забуду никогда...



                Глава девятая

Да. Это была незабываемая ночь…

Именно этой ночью я наконец-то лишилась девственности. Не буду описывать тот шок, который пережил Йоси. Он до утра не сомкнул глаз, уставившись в потолок, переваривая случившееся. Он-то наверняка не был девственником. А вот я… Думаю, ему не давала покоя мысль, как мне удалось сохранить то, чего многие девушки лишаются задолго до совершеннолетия.

Он уснул под утро. А его детородный орган, похоже, и не думал засыпать. И я любовалась им, глотая слезы. Он так был не похож на тот шмат мяса, который болтался между ног у Джерри. А главное, он был чист, как бутон не распустившегося пиона. И благоухал морем и надеждой. 

Мне хотелось бесконечно одаривать его благодарственными поцелуями, но я боялась нарушить хрупкий сон Йоси. Моего Йоси.

Осторожно встала и отправилась на кухню, чтобы приготовить для своего мужчины  изумительное рагу из бараньих ребрышек. И когда было всё готово, тихо вышла из квартиры и отправилась куда глаза глядят. Мне надо было обдумать реальность.

Я давно уже не верила в счастье, которое так внезапно сваливается на голову, что едва успеваешь увернуться. А получится увернуться, так тут же подберут его другие - более изворотливые, которые точно знают, что им надобно от жизни. Я же пока не знала, то есть, догадывалась, конечно, но не была уверена, что я и он вытащили именно тот лотерейный билет, который сулил выигрыш, способный устроить двоих обладателей.

Я долго смотрела на набегающие волны, едва проснувшегося моря, словно искала в них ответ на мучивший меня вопрос. Несмотря на злодейку-Судьбу, много раз пытавшуюся растоплать меня, превратив в безропотное животное, мне удалось сохранить гордость и достоинство. И мне не хотелось бы обременять Йоси только потому, что он приютил меня из жалости.

Нет, я, разумеется, была не против, чтобы меня иногда пожалели и чтобы было кому поплакаться в жилетку. Но разве кому-то хватит терпения жалеть всю оставшуюся жизнь человека, к которому испытал лишь мимолетное чувство, которое и настоящей любовью с большой натяжкой не назовешь. А какая она - настоящая любовь? Разве хоть кто-то в Мире способен ответить на этот вопрос…

- Вот ты где, - нарушил мои невеселые мысли Йоси. - А я уж подумал, не сбежала ли…

- А ты хотел бы?

- Я нет. А ты?

- Не знаю…

- Я предлагаю тебе руку и сердце. После того, что произошло…

- Если ты о том, что оказался первым моим мужчиной…

- И это тоже, но ты мне понравилась еще там, в Англии. И если честно, я молил Всевышнего, чтобы ты приехала.

- А если бы не приехала?

- Тогда я приехал бы к тебе и забрал бы с собой.

- Ты отличный парень, Йоси, но я не хотела бы быть содержанкой и к тому же жить на птичьих правах - нелегалкой в твоей Стране.

- В нашей Стране, Натали. И увидишь, как все удачно сложится. Так ты согласна?

- А разве я уже не ответила положительно на твое предложение?

- Когда? - не понял он.

- С утра пораньше, когда приготовила для тебя рагу из бараньих ребрышек.

- О, Натали! Прости. Я так испугался, что ты покинула меня, что даже не успел заглянуть на кухню.

- А я пришла сюда, потому что была не уверена, что  тебе понравится рагу из бараньих ребрышек. И ты задашь мне трёпку.

- Как ты могла такое подумать?! Да это самое любимое мое блюдо из далекого детства. Его так чудесно готовила моя бабушка…

- А борщ? Ты же говорил, что лучше борща для тебя ничего не существует.

- Борщ на первое, рагу на второе. Вот и шикарный обед.

- Мы так мало знаем друг о друге…

- У нас впереди много времени, чтобы узнать… И у нас будет все отлично.

“Время покажет…” - подумала я, а вслух сказала:

- Не пора ли завтракать? Я изрядно проголодалась. Морской воздух вызывает бешеный аппетит.   


                Глава десятая

Поскольку я была на полулегальном положении, я не могла открыть в банке счет. И мою первую зарплату по договоренности  перечислили на счет Йоси.

“И снова любовь, точнее, неофициальный брак в рассрочку…” - кольнула мысль, но я тут же постаралась отогнать ее прочь.

Я знала, что в Израиле не так-то просто заключить официальный брак, поскольку тут нет ЗАГСов. Вот если бы я была еврейкой, тогда никаких бы проблем не было. А в моем положении оставалось надеяться лишь на Йоси, который наверняка знал, каким образом найти выход из создавшейся ситуации. 

А пока… Меня грызли сомнения и раздражала неопределенность и шаткость моего положения. Трехмесячная туристическая виза даже не заметишь, как подойдет к концу и оставаться нелегалкой, если честно, не хотелось.

К тому же я, похоже, подзалетела. И теперь меня раздирали сомнения - обрадовать Йоси в том, что, возможно, он станет отцом или избавиться по тихому от беременности, которая не входила в мои ближайшие планы.

Оказалось, что в Израиле запрещены аборты. И я раздумывала, а не слетать ли мне на малую родину, где в два счета избавят… Но тут же гнала от себя эти крамольные мысли.

И тогда я призналась Йоси. Он был в неописуемом восторге, который скоро сменился на задумчивость. И она, должна признаться, пугала меня…

И в одно прекрасное утро он заявил тоном, не терпящем возражения.

- Собирайся, дорогая…

- То есть? - заморгала я глазами, решив что любовь закончилась также неожиданно, как и возникла. И мне придется отправляться восвояси.

- Летим на Кипр.

- Но… До путешествий ли сейчас, когда такая проблема…

- Вот мы и полетим, чтобы решить ее…

- Поясни…

- Там распишемся, а заодно и устроим маленькее свадебное путешествие. На большее я пока не готов. Вот получу гонорар, тогда и слетаем  куда-нибудь подальше…

- Йоси, милый, если ты подумал, будто я забеременела, чтобы привязать тебя к себе и таким образом легализоваться в твоей прекрасной Стране…

- В нашей стране, дорогая Натали. Это во-первых, а во-вторых, я всегда мечтал стать отцом, чтоб ты знала, да всё как-то недосуг было. И счастливее меня, поверь, нет человека если и не во всем Тель-Авиве, то уж в нашем беспутном Флорентине наверняка.

- Когда летим?

- Завтра утром. Билеты уже куплены.


                Глава одиннадцатая

Месяц ушел на то, чтобы наконец легализоваться в стране, которая мне всё  больше и больше нравилась. Иногда я задавала себе вопрос: а если бы не мой Йоси и этот неожиданный брак, мне также понравилось бы здесь. И не находила ответа.

Южный Тель-Авив, куда входит и Флорентин, выделялся тем, что сюда, казалось, переселилась большая часть Африки, Юго-Восточной Азии, а также нередко можно было встретить граждан СНГ и не только. И если бы не особый климат и море, то эти кварталы мало чем отличались от лондонских. Имею в виду, население.

- Люди едут сюда в надежде заработать, - пояснил Йоси. - И спроси любого из них о зарплате, выяснится, что менее трех тысяч баксов у них не выходит.

- Ты хочешь сказать, на меньшее они не согласны? 

- Именно это я и имел в виду. И это несмотря на их полулегальное проживание здесь.

- Погоди. Почему в таком случае у меня выходит чуть больше полутора тысяч?

- Они работают по двенадцать и более часов в сутки.

- Но и я могла бы…

- Кто ж тебе разрешит?! - обнял он меня. - В твоем положении и этого многовато будет. Поищем что-нибудь на полставки.

- Но… когда у нас появится малыш… Здесь же все безумно дорого.

- Не переживай. Нам хватит. Кстати, ты открыла себе счет в банке? Теперь ты имеешь на это полное право.

- А надо ли?

- В смысле?

- Разве недостаточно твоего счета? Мы же теперь семья.

- Но если надумаешь, в любое время можешь открыть. А пока я впишу тебя в свой счет. То есть теперь у нас будет семейный.

- Отлично. Тем более, что ты знаешь, что здесь почем и через несколько месяцев тебе все равно придется делать покупки и всё остальное.

- С удовольствием!

- Ох, милый Йоси, как бы тебе не надоела семейная жизнь. Может, мне и вправду открыть свой личный счет в банке и перечислять туда свои жалкие гроши…

- Не прибедняйся. Не такие это и гроши.

- Ты прав. Хотя для проживания мне одной этого вряд ли хватало бы. Жилье больно дорогое. Полторы тысячи баксов уходит только на маленькую квартирку. А еще счета.

- Это потому что у нас отдельная квартира. А они, - кивнул он на открытое окно, - живут или в складчину или снимают всего лишь маленькую комнату за пятьсот-шестьсот баксов вместе со счетами.

- Ну да… Для них ведь главное заработать, чтобы побольше отослать домой. Да и вкалывают столько, что времени остается лишь на сон.

- Да и местные вкалывают, если за квартиру приходится платить втрое дороже, чем за комнатенку. И потом поездки за границу. Израильтяне, чтоб ты знала, обожают как минимум пару раз в год вылетать за бугор.

- И что они там забыли? Здесь всё так чудесно: море совсем рядышком, чудесные фрукты и овощи, да и все остальное такое вкусное, что не сравнить с тем же Лондоном. А еще люди. Практически чуть ли не со всей планеты.

- Нда… Все едут на Обетованную землю, текущую молоком и медом… - задумчиво сказал он. И в его голосе послышались грустные нотки.


                Глава двенадцатая

Сегодня после работы, не заезжая домой, я прямиком поехала на улицу Дизенгоф. Поехала не одна. С Ленусей. Если я еще не рассказывала о моей новой подруге и коллеге по детскому садику Леночке, которую отчего-то даже детки звали Ленусей, так чтобы вы знали, ее судьба очень схожа с моей. Только она не моталась по Европам, а сразу прилетела сюда из маленького западноукраинского городка, где по ее словам ни заработать, ни замуж выйти, ни вообще ничего толкового ждать не приходилось.

- А тут? Сразу же нашла мужа? - напрямую спросила ее.

- Ну, не сразу, - замялась она. - Да и потом не я его нашла, а он меня. В одном месте… - И мне показалось будто легкий румянец залил ее щеки.

-  Интересно, что за места такие… - без всякой задней мысли хмыкнула я. И Ленуся вдруг изменилась в лице и почти прошипела:

- А тебе какое дело? Тебе такие места не подойдут. Ты же у нас праведница. После работы сломя голову несешься домой. Даже в супер не заскочишь, не говоря уже пускай и скромном, но шопинге, которым интересуется каждая женщина.

- Да у меня Йоси занимается покупками.

- Ну вот, а я грешным делом подумала, будто он миллионер и у вас есть домработница, которая всеми домашними делами и занимается.

- Ну да. А я тем временем каждое утро прихожу в садик поработать для разнообразия нянечкой, чтобы не одуреть от безделья. Свободная профессия у него.

- На удаленке, что ли?

- Типа того. Писатель и литературный переводчик.

- Понятно… - вздохнула Ленуся. - Наверное, ни шиша не зарабатывает…

В ответ я пожала плечами:

- На жизнь пока хватает.

- Вот что, подруга: ты бы нашла еще дополнительную подработку. А то все эти писатели, переводчики, художники и прочий творческий люд получают гроши. И то от случая к случаю. Надежда на них… Ну разве что единственная польза, что выйдя замуж за такого гения со временем можно будет получить гражданство. А там видно будет. Местные-то дивчины не шибко кидаются на них, не тот товар. Не качественный в финансовом смысле. Приходится тянуть на своем горбу…

- Любовь в рассрочку типо, - печально улыбнулась я. - Знаем, проходили…

- Ну тогда прости, если я не поняла твой интерес. Прошипела в ответ, как змеюка подколодная, когда ты спросила меня про места, куда захаживают мужики.

- Да забей, Ленуся, я ж не дура, понимаю, что к чему, когда приезжаешь в чужую страну и на птичьих правах пытаешься зацепиться… Тут уже не до выбора, особенно, если в карманах ветер гуляет. А цены буквально на всё заоблачные. А знаешь, я даже рада, что мой Йоси охотно занимается покупками. Если честно, от этих цен у меня голова раскалывается. Вот и  стараюсь лишний раз обходить стороной местные торговые точки.

***
И сейчас я подумала, что Ленуся решила совершить шопинг в Дизенгоф-центре и взяла меня за компанию. А чтобы я не отказалась, она якобы придумала хозяйку с богатенькой улицы, которой требуется помощница для уборки квартиры на пару часов  дважды в неделю.

- И платит полторы сотни за каждый раз, - тараторила по дороге Ленуся. - Вариант не очень, прямо скажем. Но для начала и он вполне тебе  подойдет.

- Отличный вариант. Всего-то за пару часов. Думаю, Йоси возражать не станет.

- Не знаю, как твой Йосик, но мой Давидик всегда в восторге, когда я приношу в дом пару сотен лишних.
 
- В таком случае, почему ты отдаешь эту работу мне?

- Если кто-то думает, будто я только тем и собираюсь тут до самой пенсии заниматься, как мытьем полов у богатеньких престарелых буратин, так скажу прямо: я хоть и из глухой провинции прилетела в этот рай, но не для того, чтобы всякий раз забираться на самую высокую пальму и кидаться вниз головой с радостным визгом. Для меня это почти пройденный этап, подруга.

- То есть?

- Есть и другие работы… - туманно ответила Ленуся. - А ты войдешь в колею, в смысле, если понравится, то поделюсь еще парой хлебных мест. А мне довольно и того, что имею…

***
И пока Ленуся с хозяйкой по имени Ребекка пили кофе, примостившись на крошечном балконе, я до блеска вымыла однокомнатную квартиру, больше похожей на просторную студию. На всё про всё ушло не больше полутора часов. А если точно, ровно час с четвертью. Вероятно, сказался опыт, наработанный в Англии.

Хозяйка оказалась довольной и даже не взглянула на часы. В общем, не стала мелочиться и даже предложила чашку кофе. Я вежливо отказалась, попросив лишь стакан холодной воды.

На обратном пути Ленуся выговорила мне: мол, если сказано, что работы на два часа, значит два часа и надо работать. Стахановские гонки тут ни к чему.
Надо же, вспомнила Стаханова из теперь уже далекого двадцатого века.

- Но она даже не заметила, сколько времени ушло, - попыталась я сказать в свое оправдание.
 
- Я тебя умоляю! Не будь такой наивной. Они тут всё отлично замечают.

- Учту.

- И еще один важный совет: соглашайся выпить с хозяйкой чашку кофе. Посиди несколько минут, поболтай за жизнь. Особенно если за полтора часа управишься. Эти старушки нуждаются в общении. Вот тогда и на часы смотреть не станут.

- То есть попробовать стать своей, что ли?

- Что-то в этом роде. Для них душевное общение даже важнее до блеска выдраенных полов.



                Глава тринадцатая


Вернувшись домой, я не обнаружила Йоси. Наверное, вышел за покупками, подумала я. Но, заглянув в холодильник, отмела эту мысль: он был полон. Неужели пошел искать меня? С него станется. Подумал, будто заблудилась, вот и разволновался..
.
Почему не позвонил? Она вынула из сумочки телефон. Он оказался разряженным.

Вот глупая, могла бы на работе подзарядить. Совсем память отшибло. Замоталась. А тут еще нарисовалась подработка.

Я не знала, как эту подработку воспримет Йоси. Наверняка будет против, надует свои такие милые слегка припухшие губы. Только обиды ему хватит ненадолго. Потому что будущий гонорар, по его признанию, он почти весь выгреб авансами. И если срочно не напишет очередной опус, семейный бюджет будет на обозримое будущее составлять лишь  мой доход.

Выходит, она приняла верное решение - одной ее скромной зарплаты в детском садике вряд ли им хватит, а вот с подработкой... Тем более, что Ленуся обещала поделиться еще двумя адресами, где проживают милые дедульки, которые совершенно не смотрят на часы. И даже если и за полчаса управлюсь, заплатят на два. А это еще по полторы сотни баксов. Живут они в одном подъезде и на одной лестничной площадке.
 
- И это просто золотое дно, чтоб ты знала, - заверила Ленуся. 

- Если так, тогда почему отдаешь это дно мне?

- Потому что ты моя лучшая подруга.

- Но тебе тоже нужны деньги. Твой актер еще тот заработчик.

- Да в сущности такой же, как и твой, дорогая Натали.

- Выходит...

- Судя по всему, выходит, что приехали мы с тобой в эти края для того, чтобы содержать своих забугорных прынцев.

- Нда... - только и сказала я в ответ, потому что в тот момент даже зябко как-то стало внизу живота.

И уже дома закралось сомнение: а правильно ли я поступила, уехав из своего родного городишки. То что рассталась в Джерри, тут ни капельки сомнений не возникало. Но Йоси совсем другой человек: полная противоположность. Ну и что с того, что занимается любимым делом, которое приносит более чем скромный доход.

Ну а там, у себе дома, разве не нашла бы вполне приличного парня, который бы не пил и работал. Нашла бы, конечно, только вот втемяшила себе в голову, будто не перевелись еще принцы. И обитают они все до единого в дальнем Забугорье.

Я пыталась гнать от себя эти мысли, решив что они от усталости.. Все-таки с непривычки пришлось сегодня поработать... И вот вернулась усталая, а его нет дома.

По правде говоря, меня пугала эта червоточина, которая закралась глубоко в душу и грызет, грызет...

Да ладно. Всё наладится у Йоси. Он напишет свой бестселлер, заработает приличную сумму, рассчитается с долгами и они заживут в полном достатке. А пока придется поднатужиться мне.

Вот Ленуся же нашла какой-то выход, что даже мне спихивает часть своих подработок. Только отчего-то молчит о своем главном "золотом дне".И даже словечком не обмолвилась, какие богатства сулит ей Клондайк. Боится сглазить? Или  другая причина, о которой она умалчивает до поры до времени.

Впрочем, спасибо ей и за то, что дала возможность подработать.

***
Йоси пришел далеко за полночь. Не раздеваясь бухнулся на диван и тут же захрапел.

Наверное, вернулся к своей прежней работе официантом в одном из ресторанчиков на побережьи. Вспомнил студенческие годы, когда подрабатывал по вечерам, вот и решил... Ну а почему и нет, подумала я, на гонорары не проживешь в этом мире. А лишние пару сотен шекелей не помешают...

С этими мыслями я и уснула.

***
Я оказалась не далеко от своих предположений по поводу ресторана. Он и правда задержался в одном из них.

- Я звонил тебе пару раз, но ты не отвечала, - сказал он спросонья.

- Я тоже звонила тебе...

- Батарейка села.

- И у меня...

- Ты на работу?

- Да.

- Почему не спросила, что я делал в ресторане?

- Сам расскажешь, если захочешь.

- А тебе совсем не интересно?

- Просто боюсь опоздать.

- Скоро тебе не надо будет спешить по утрам на работу.

- Из-за малыша?

- И это тоже. Я до поздна просидел в ресторане со своим издателем. Говорили о моем будущем романе. Представляешь, он оказался в полном восторге от сюжета.

"И пообещал выдать тебе приличный аванс под сюжет будущего романа, который возможно ты и не напишешь. И ты опять влезешь в долги…" - мелькнула мысль, но тут же и погасла. Потому что надо было бежать в детский садик. Мне авансов никто не выдаст.

- Поздравляю, - чмокнула его  в небритую щеку. От него пахнуло перегаром. Уж и не знаю, что они там пили, но мне не понравились эти ресторанные посиделки. Отчего-то вспомнился Джерри…



                Глава четырнадцатая

Между тем, наступил январь - самый разгар здешней странной для меня зимы. И не потому, что она была первой на Святой земле. Просто я не представляла, что в середине января могут быть такие жуткие грозовые раскаты и ливень. В такие часы и дни казалось, что вот-вот небо обрушится на землю и придавит все сущее на земле.

Ливень и гроза прекращались также внезапно, как и начинались. И из-за летящих от моря облаков появилось солнце и озаряло своими лучами всё окрест.

- А снег? Здесь бывает снег? - как-то спросила Йоси.

- На Хермоне выпадает. Гора такая есть. Но туда не пробиться. Толпы народа устремляются покататься на лыжах и просто полюбоваться снегом . Но в твоем положении вряд ли стоит даже пытаться пробиться сквозь толпы. Если хочешь, давай в Европу слетаем на выходные: в Болгарию или Румынию. Лету пару часов и билеты совсем грошовые на лоукостерах.

Мне отчего-то не шибко хотелось в Европу. После Англии Европа вызывала во мне легкую дрожь и приступы тошноты. А может, это от беременности.

- Нет, в Европу не хочется. Можешь, как-нибудь в следующий раз, - неуверенно говорю я. - И сама понимаю, что в обозримом будущем вряд ли получится. - Родится малыш и тут уже не до поездок.

***
Ленуся прознала про мою беременность. И не смогла скрыть зависти. Нет, это не была черная зависть.

- Счастливая ты, подруга. А я вот и мечтаю, да все не получается.

- Еще получится, какие твои годы.

- Нет. Не получится. Это мне в наказание за грехи мои тяжкие.

- Да и я не безгрешная. И мою жизнь в той Англии праведной не назвать ни с какого боку. Сплошная чернота, отчаяние и падения.

- Не наговаривай на себя, Наташенька. Тебя нужда заставляла грешить. А я приперлась на заработки, сама знаешь какие. И хорошо, что не затянуло меня с концами, как других девчонок, которые подсели на всякую дурь, чтобы выдержать темп.

-  Да зачем же им этот темп. Всех денег не заработаешь.

- Так-то оно так, да только они плотно подсели на эту дурь, а она стоит приличных денег. Вот и получается замкнутый круг.

Мне понятно было, о чем говорит Ленуся. Джерри в этом плане был энциклопедией в плохом смысле этого значения. Насмотрелась через край. До конца жизни хватит. 

- Но ты-то не подсела.

- Бог миловал. Но подзалетела как-то. Ну и сделала полулегальный аборт. И всё.

- Не казни себя, - обняла я Ленусю. - При теперешних возможностях заиметь ребеночка не слишком большая  проблема.

- Что ты имеешь в виду.

- А то, что и пожилые дамы имеют малых крошек. Правда  вынашивают для них ребеночка другие.

- Ну да, суррогатные… Только стоит это не просто больших, а очень больших денег.

- Я где-то читала, что в Индии это поставлено на поток и суммы вполне доступные.

- Я думала об этом. Правда не говорила на эту тему со своим актером, как бабушка говаривала, с погорелого театра. Да ему и пофиг. Он сам как ребенок и ему совершенно не нужен конкурент. Пускай даже если это и родной малыш. Я ведь тогда не смогу уделять ему столько внимания, сдувая с него пылинки.

- Уболтаешь. Под настроение согласится.

- Попробую. Вот только накоплю деньжат.

- Но зачем же ты отдала мне половину своей подработки? Мне даже как-то неловко…

- Прекрати. Эти гроши не спасут положения.

- А что спасет?

- Будешь много знать, замучает бессонница, - невесело улыбнулась Ленуся.

- Что-то ты темнишь, подруга… Ну да ладно. Захочешь - сама расскажешь.

- Может, и расскажу, - неуверенно пожала она плечами. - Ладно, Натуся, мне надо бежать. До конца рабочего дня еще полтора часа. Прикроешь, если что.

- Да без проблем.

Если честно, мне не хотелось, чтобы Ленуся поведала мне о своей новой подработке, которая давала ей не просто приличные, но, по ее словам, очень приличные деньги. В конце концов ей они даже нужнее, чем мне. Полететь в Индию и организовать всё по-нормальному, стоило денег. А еще надо уболтать муженька.

Осуждала ли я ее? Да ну что за глупости! Это даже и не грех великий, ибо совершается во благо. Не ворует же она, а просто вернулась к старому своему ремеслу. Вынужденно вернулась.

- Мне без ребеночка никак, - как-то призналась она. - Мне зацепиться тут хочется. Тут можно жить припеваюче.

Я не спорила с ней. Но, по правде говоря, припеваючей тутошнюю жизнь пока что можно назвать разве что с большой натяжкой. Наверное, сказывалась усталость. Навалилось сразу все: беременность, основная работа и подработки. И эта сумасбродная зима с грозами, ливнями и бурями. Даже снежная зима в Ньюкасле казалась мне теперь куда уютнее.

И если бы Джерри оказался нормальным человеком, то можно было бы и жить…

***
Свои подработки, которых становилось все больше и больше, я больше не могла скрывать.

- Ты у меня рабочая лошадка, - сказал однажды Йоси. И вопреки моим опасениям даже не попытался отговорить меня. Наверное, дела с романом идут не очень, решила я. Так что я главный в семье заработчик.  Неужели любовь в рассрочку продолжается, кольнула фраза, которую любила повторять Ленуся.

- Окажись на нашем месте местные туземки, думаешь, они бы пахали так, как мы?

- Сомневаюсь, - честно ответила я.

- То-то. Вот и выходит по всему, что мы отрабатываем за то, что нас осчастливили наши муженьки. Местным-то они и с большой доплатой не нужны.

- Ну разве что с очень большой, - постаралась поднять настроение у подруги.

- Вот и я о том же, - засмеялась она.

Какая она все-таки привлекательная, когда смеется. И совсем меняется, когда ее окутывает с ног до головы печаль. А кого красит печаль? Покажите мне хоть одного такого…



                Глава пятнадцатая

Спелые, тяжелые, наполненные дождями, они тяжело падают на тротуары, доставляя немало хлопот полусонным дворникам. Убирай-не убирай, а уже к вечеру их опять будет навалено…

- И кто додумался по обочинам тротуаров и парковых дорожек сажать эти лимоны, мандарины и апельсины?" - возмущается дворник, сгребая их в лопату-совок и раздраженно выбрасывая в мусорку.

Взрослые аккуратно обходят их, а ребятня пинает. И они летят, желтые, навстречу солнечным лучам и растворяются в них...

А у меня в ушах назойливо крутится, словно на заезженной пластинке, старая песенка несравненного Вертинского "В бананово-лимонном Сингапуре...", из его "Танго Магнолия".

Возвращаясь с работы, вдруг поймала себя на мысли, что меня почти уже не раздражает здешняя странная зима.

Я брела по парковой дорожке, припорошенной опавшей листвой, и, не смотря на усталость, сделалось так покойно на душе, как когда-то давным-давно в той еще жизни...

***
Не скажу, будто я так уж легко переношу свою беременность. Казалось, что уже свыклась со здешней зимой. Но нет. Иногда хочется сесть в самолет и улететь туда, где вечное лето или настоящая зима. Только не эти завывания бури…

Всю ночь грохотало, выло, стонало, разрывая молниями небо и город, выливая мегатонны ливня на улицы, дома и подворотни. Кипарисы и пальмы безуспешно  пытались увернуться от тяжелых струй дождя, словно малые дети, не желающие купаться. Но дождь промывал каждый лист, каждую веточку с добросовестностью заботливой матери, купавшей свое дитя и не обращающей внимание на его капризы...

И лишь под утро стихло. И я, кажется, уснула коротким, безумно усталым сном. Сквозь забытье даже не услышала внезапно наступившей тишины - вначале густой, впитавшей в себя, словно губка, влагу, а затем оглушающе звонкой.

***
И было утро...
И ветерок с моря, который бесцеремонно разогнал облака, освободив на всем небосклоне место для восходящего солнца. Его робкие лучики заскользили по  земле, городу, улицам, каждому дому, не забыв и про наше окно, которое заботливо распахнул Йоси. И я проснулась...

И хотя все еще гудела голова от минувшего грозового грохота, и настроение малость придавлено-сплющенное, как непропеченая булочка, впопыхах вынутая пекарем из печи, но я начинаю готовить свой неизменный утренний кофе... Чтобы окончательно проснуться. Сегодня суббота. На работу не надо. Свободна. Что до Йоси, то он почти всегда свободен. Человек творческой профессии.

Если распогодится, отправимся на променад. Хочется посмотреть поближе море. Наверное большинство людей тянет сюда желание разгадать тайну вечности, в которой суждено пребывать морю. Как и небу, луне и солнцу. Для нас же уготован крошечный миг. И люди до сих еще не поняли, радоваться этому или печалиться.

***
Мы гуляли часа два. На тель-авивском променаде было довольно многолюдно. Впрочем, тут всегда полно народу. Большинство туристов из близлежащих отелей. Но встречаются и местные. Особенно в суботние дни.

- А не завернуть оли нам в рыбный ресторанчик? - предлагает Йоси. - Давно не кушал рыбу. Тут ее славно готовят.

- Да я не против...

Если честно, меня слегка подташнивало от рыбного запаха. Насколько я ее любила до беременности, настолько сейчас меня раздражает ее запах. Но мне не хотелось огорчать отказом своего милого Йоси.

Тем более он неделю назад закончил свой роман. И издателю, кажется, он понравился, судя по сумме, которую он отстегнул в качестве аванса.

***
В ресторанчике, который казалось нависает над морем, заказали для Йоси рыбу, я же взяла себе салат-явани, а попросту греческий салат. Нет, он вовсе не так прост. Довольно навороченный салат, который я с удовольствием съела.

Мы еще долго любовались набегающими волнами, он пил пиво, я - апельсиновый сок. И нам было так хорошо, как бывает счастливым людям. Единственно, чего мне хотелось в те мгновения, чтобы это тихое счастье длилось если и не вечность, то по возможности как можно дольше...

- Тебе надо бы сбавить обороты, - сказал Йоси.

- В смысле?

- У нас скопилось немного денег и довольно горбатиться на этих подработках. Да и опасно это для тебя и малыша. Поднимешь что-то тяжелое и всё - пиши пропало. Я этого себе не прощу.

А мне? Мне простишь, хотела было спросить, но передумала. Ведь он наверняка хотел сказать совсем не то, что сказал. Это я ему никогда не простила бы не приведи Господь, если потеряла бы ребенка.

- Я подумаю. Да и не поднимаю ничего тяжелого.

- И диваны не двигаешь?

- Стараюсь...

- Поэтому хотя бы временно оставь эти подработки.

- Хорошо.

- Я вот немного отдохну и засяду за очередной роман.

- Ты просто их печешь, как ловкая хозяйка блины.

- Ты хотела меня обидеть?

- Наоборот - похвалить.

- Больше так не хвали. Это обидно.

Мне вдруг показалось, что он готов был расплакаться. Все-таки нервы у творческого люда обнаженные, поэтому надо быть аккуратнее в выражениях.

А может быть, причина крылась на донышке третьей бутылке крепкого пива, которую жадно поглощал Йоси, словно поел не великолепно приготовленную рыбу, а налопался солонющей селедки с  луком и ржаным хлебом.  И теперь его мучила жажда, как мучает путника, пересекающего пустыню.

А мне вдруг захотелось селедки с луком и свежими огурцами с черным хлебом.



                Глава шестнадцатая
 
Ленуся не показывается на работе уже три дня.

- Приболела, - пожаловалась она в ответ на мой звонок.

- Может, что-то надо? Я зайду, если не возражаешь…

- Всегда рада видеть тебя… - сказала она, как мне показалось, неуверенно.

- Если хочешь, можем посидеть в кафешке. - Я отчего-то подумала, будто она не жаждет видеть гостей. Или ее муженек не в восторге, чтобы она встречалась с соотечественниками, как кстати и мой Йоси. Им не нравится, когда мы говорим между собой на непонятном им языке. Вдруг косточки им перемываем. Но, думается, причина совсем в другом…

- Ну о чем ты, подруга? Какое к чертям собачьим кафе?

- То, в которое мы пару раз забегали, за квартал от твоего дома…

- Наталья, не беси меня. Хочешь, забегай на пару минут. Нет - до встречи, если меня к тому времени не выпрут с работы за прогулы.

***
Увидев ее, я поняла, что без килограмма “штукатурки”, как любила называть любую косметику Ленуся, ей лучше не показываться на людях. Кроме того, она сильно припадала на левую ногу.

- Господи, спаси и сохрани, - осенила я себя крестом, - это где ж тебя так угораздило… поскользнуться? - Я не могла вот так сразу придумать другую причину, чтобы ненароком не обидеть ее.

- Места надо знать, - горько усмехнулась она и сморщилась, попридержав скулу.

- Ну и дела…

- Да уж, поганее и не бывает.

- Он? - напрямую спросила ее и добавила: - если трудно говорить, просто кивни или помотай головой.

- Ах ты мать честная! Тебе бы не в нянечки, задницы подтирать чужим деткам, а как минимум, в медсестры. Но, увы, тут и своих хватает. А вот нянечек да поломоек… Это дефицит. Вот и приходится крутиться. Покрутилась, да так, что головушка закружилась.

- Ты как-то загадками говоришь… - сказала я  и тут же пожалела. У Ленуси на глазах появились слезы. И она забилась в беззвучных рыданиях.

Мне не приходилось за все время нашего знакомства видеть ее в таком состоянии. Я не о побоях, а в том, что ее избили, только слепой стал бы сомневаться. Я о ее отчаянном плачем. Мне всегда казалось, что подругу не  так-то просто довести до слёз. А тут… просто плач Ярославны. Той, которая провожала князя Игоря на войну с неразумными хазарами…

- Клиент отмудохал, - наконец выдавила из себя сквозь рыдания Ленуся. - Мазохист хренов. Говорит, я уплатил по тройному тарифу, поэтому будешь исполнять  покорно всё, что захочу.

- Я свободная девушка и… - договорить не успела. - Он так врезал мне по скуле, что помутнело в голове.

- А охранник как-же? Молча наблюдал, пока этот маньяк тебя избивает?

- Да чего с него взять - с пацана, хоть и боксер, вроде, если ему верить. Не знаю какой из него боксер, но трахальщик  еще тот. Заперся в каморке с одной и забил на работе. Пока до него достучались, этот мазохист отделал меня по полной, а под конец подскочил и приземлился на эту вот ногу. Хорошо, хоть на одну, а если бы и вторую…

- Да, повезло тебе…

Она поглядела на меня, как на умалишенную и с трудом выговорила:

- И в чем везенье?

- Ну… хоть в живых оставил.

- Ну это конечно.

- А что полиция? Вызывали?

- Ты в своем уме, подруга? У меня складывается впечатление, что это не меня отдубасили, а тебя до полного сотрясения мозга.

- О чем ты?

- О вызове полиции в незаконно работающий притон, черт бы его побрал. Да хозяйка на коленях передо мной стояла, чтобы я никому не  рассказывала о том, что случилось, а главное, где это случилось.

- Понятно. А как же прореагировал муж?

- А никак. Умотал он еще за день до этого в Эйлат. Устал бедняга от безделья, решил здоровье в курортном городишке на Красном море поправить, дайвингом заняться, по кафешкам с девками пошляться… Ох, будь у меня гражданство… Ушла бы я от него без сожаления.

- Как же ты теперь: ни на ту, ни на эту работу в таком виде.

- Особенно в детский садик. Детки с перепугу заикаться станут, увидя картину маслом. Ну а на той работе хозяйка отстегнула за неделю семь штук. Из расчета по тысяче за вечер.

- Типо оздоровительные…

- Ага, - улыбнулась она. И я увидела перед собой ту беспечную и веселую Ленусю, которая не унывала ни при каких поворотах Судьбы.


                Глава семнадцатая

Ленуся вышла на работу через десять дней. Слегка прихрамывая, словно нечаянно подвернула ногу. В остальном “штукатурка”, точнее, легкие косметические мазки сделали свое дело и она казалась прежней, словно и не случилось того, что случилось.

- Как муж воспринял?

- Да хотел было уточнить детали, но я сунула ему пару штук на карманные расходы. Он и потерял интерес…

- Ловко ты с ним…

- А что делать, подруга? Любовь в рассрочку. За всё приходится платить. Не то обидется и выгонит из дома. И вычеркнет из своей жизни. А там развод и девичья фамилия с последующей депортацией на милую родину.

- Ну прям вот так сразу…

- А что нас связывает? Ребеночка нет. И в обозримом будущем вряд ли будет. Пыталась поговорить с ним о поездке в Индию. Да куда там! Мол, его ноги не будет в той помойке. Как после армии побывал там со своими друзьями дембелями, траванулся грибочками, еле живой остался. С тех пор слышать не хочет…

- Это ж какие грибочки?

- Не придуривайся, дорогая, а то ты не слышала о таких, которые галюники вызывают… Я разок попробовала, так чуть не рехнулась. Жуть!

- И туда не ходи. Ну их к чертям собачьим этих необузданных клиентов. Нормальные вряд ли захаживают. А всякая шушера… Оно тебе надо?

- Надо, подруга моя единственная в этом темном царстве, мне надо. Очень! И сама знаешь почему. Ребеночка хочу. А это удовольствие стоит денег, больших денег.

- А упрется твой, что делать станешь?

- Потому и денег надо много, чтобы ему отстегнуть…

- А если и это не поможет?

- Пару лет потерплю. Получу гражданство. Найду тут земляка из своих хлопчиков гастарбайтеров полулегальных. Вот и решится проблема.

Ну да, сейчас ты платишь своему, потом тебе станет отдавать зарплату тот хлопчик, который… - так и подмывало меня сказать, но сдержалась.

До чего ж всё через пень-колоду у моей подруги выходит. Невезучая, что ли? Ну а я? Разве везучая? Если вспомнить Англию и незабвенного Джерри, сердце замирает от жалости к самой себе.

Да и теперешнее существование - разве оно такое уж безмятежное? Ну, не как у Ленуси, конечно, но все равно как-то временами так неуютно на душе делается, что завыть на Луну хочется. 

***
Вчера мой ненаглядный Йоси вернулся домой далеко за полночь - расстроенный вконец и пьяненький.

- С горя, - с порога сказал он. - Этот вонючка вернул мой роман на доработку, а точнее, на полную переработку. А  если совсем точно, предложил написать новый роман. Надо же, мол, отрабатывать хотя бы аванс. Упрекнул. А я к нему по-человечески со всей душой.

- А ну их, эти романы! - попыталась успокоить его. - Ты отлично владеешь английским. Займись переводами, как раньше. Всё-таки это надежнее.

- Ты хочешь, чтобы я переводил других, которые пишут полный отстой, потому что конченые маразматики..

- Но они в тренде. Они пишут на потребу дня: то, что кушает публика. Ты так не сможешь писать, потому что ты серьезный талантливый писатель и не так-то легко переступить через себя.

- Думаешь я буду востребован как литературный переводчик?
- Но ты же занимался переводами. Сам рассказывал. И при этом был нарасхват…

- Хочешь сказать, что из меня никогда не получится хорошего писателя.

- Ты уже отличный писатель. Только толпе надо что-то попроще. А писать попроще ты не сможешь, потому что самому противно будет.

- Это точно. Ты у меня такая умница. Что бы я без тебя делал. Наверное, ушел бы в длительный запой. Или улетел бы в Индию, где всё стоит гроши и на те деньги, что здесь уходят в месяц, там можно жить целый год…

И тут я выдала ему идею, которая показалась мне в тот момент почти гениальной.

- У вас же тут найдутся писатели, романы которых могут понравиться индийским издателям.

- Ну и…

- Переведи парочку романов с иврита на английский и отправь в Дели и Мумбай. Не исключено, что клюнут.

- Думаешь?

- Да я почти уверена, что твой труд не окажется напрасным.

- Можно попробовать. Всё равно в ближайшее время я ничего не напишу.

- А переводы у тебя получатся отличнейшими, - подбадривала я его. - Потому что ты талантливый писатель и даже не шибко хороший товар запросто доведешь до ума.

- Это да, это я смогу…

- Ты представляешь, какие там тиражи?

- О да! - закатил он мечтательно глаза, подсчитывая будущие гонорары в стране, где проживает полтора миллиарда людей.

- То-то! Поэтому переставай хандрить и за дело!



                Глава восемнадцатая

Мелькали дни, которые складывались в недели, а те, в свою очередь, в месяцы и годы. Иногда мне казалось, будто прошла вечность со дня моего прилета на землю Обетованную. Хотя с того памятного разговора со своим суженным прошел всего-то месяц с хвостиком.

- Почитаешь? - спросил он как-то вечером.

Я устала, тем не менее, согласно кивнула. В конце концов, это была моя идея с переводами. К тому же, Йоси приготовил славный ужин: мое любимое рагу с ребрышками.

- Всего пару глав прочти. Больше не прошу, потому что ты устала и тебе нельзя напрягаться.

Ну да,это вредно нашему будущему малышу, подумала я, но вслух сказала:

- За пару присестов  прочту весь роман., - обнадежила его.

Да, с английским я дружу с самого детства. Да и жизнь в Англии многое дала в плане языка, которым изъяснялись докеры... здесь этот сленг называли шуковским языком. Шук - это рынок, кто не знает...

И Йоси об этом знал, поскольку все это время, что я прожила с ним, общались мы на английском. Разумеется, минимальный иврит мне уже был вполне доступен, тем не менее, мысли выразить было проще по-английски.

- Ты не стесняйся. Если что делай пометки, я поправлю.

- Только без обид, - решила перестраховаться, зная его хрупкую натуру непризнанного гения.

- Я тебе полностью доверяю. Ты знаешь английский даже лучше меня. И потом ты рассказывала, что в детстве писала стихи.

- Это было в той еще жизни. И в той Стране.

- Не ностальгируй, дорогая. Вот получу хороший гонорар и мы побываем на твоей родине.

- О, Йоси! Умеешь ты вовремя поддержать морально.

- И поверь, родная, даже и материально. Только надо чуточку потерпеть.

***
Хорошо, что на утро не надо было бежать на работу, потому что в субботу тут не работают: святой день. Я так увлеклась романом, что читала его всю ночь напролет и только рано утром оторвалась от лэптопа, чтобы приготовить себе стакан чаю. Хотелось безумно кофе, но я была не  уверена, что в моем положении он не навредит.

- Перевод был и правда хорош. И я походу сделала всего-то пару дюжин поправок в диалогах тех, которых относят к простолюдинам. К сожалению, я не владела в достаточно степени ивритом, чтобы убедиться в точности. Да это и не суть важно.


Художественный перевод, особенно тот, который сделал профессиональный писатель, это совсем не то, о чем думают не сведущие в литературе люди.

Йоси дрых без задних ног. И мне так не терпелось выразить ему свое мнение, замешанное на крутом восторге, что я бесцеремонно разбудила его. И все мои хвалебные слова вдруг вылетели из головы. Передо мной сидел заспанный большой ребенок, который хлопал беспомощно близорукими глазами. Ах, ты мой милый ботаник…

- Ты гений, Йоси! - только и сказала и подумала, что все остальные слова будут лишними.

- Ты так и не ложилась?

- И это твоя вина, дорогой.

- То есть?

- Я же сказала: ты гений. И перевел так чудесно, что зачиталась и не заметила, как наступило утро.

- Спасибо, Натали. Ты моя Муза.

- О! Если не трудно, повтори еще разочек.

- Да хоть тысячу раз, - схватил он меня в охапку и...

Я едва успела произнести всего два слова: только осторожнее...

- Да я буду сама осторожность. Но ничего не могу  с собой поделать - такой вдруг прилив энергии.

Он вошел в меня и мне почудилось, будто я очутилась в Раю.

***
 После того, как он ознакомился с моими поправками, которые без пререканий одобрил, Йоси предложил сходить в ресторан.

- Только не в рыбный, - взмолилась я.

- Да ладно, Бог с ним с рестораном. На ресторан я еще не заработал. Приглашаю в кафешку, в ту, что за углом. Кофе со сливками и потрясающие эклеры я и сам с удовольствием откушал бы.

- А уж с каким удовольствием я прикончила бы полдюжину эклеров. Хоть и с обычным чаем...

- Да любой каприз за мои жалкие гроши...

- Не прибедняйся, ты у меня без пяти минут миллионер.

- Твои бы слова да в уши издателей.

- Услышат, можешь не сомневаться.



                Глава девятнадцатая

Едва уговорила его не отсылать издателям перевод романа.

- Но почему? Ты же сама говорила, что он стоит того, чтобы показать издателям… - недоумевал Йоси.

Что я могла сказать ему? То, что, получив вдруг отказ от одного-другого издателя, он опустит руки и хандра надолго накроет его целиком. И уже никакая сила не заставит сесть за перевод очередного романа.

- Пускай один будет в резерве, мало ли…

- Что ты хочешь этим сказать?

- Только то, что сколько людей, столько и мнений. Я имею в виду издателей. И потом из двух отличных романов проще выбрать один, который наверняка понравится издателю.

- Ну хорошо. Наверное, ты права.

- Конечно, права. Ты же сам назвал меня своей Музой, вот и слушай, что тебе шепчет она. И потом писатели прошлого века годами корпели над своими творениями, которые подолгу отлеживались в столе прежде, чем отправиться в издательство.

- Сейчас другое время… - сделал он слабую попытку возразить. И засел за работу.

За недолгую совместную жизнь я, кажется, изучила его. И знала: его сложно усадить за лэптоп. И потом уже непросто оторвать от работы, в которую он окунется с головой.

***
Дни шли своим чередом. Закончилась зима, а с нею и эти жуткие ливни с душераздирающими грозами и сумасшедшими ураганами, когда совсем не хотелось любоваться морем. Оно стонало. Оно ревело, как пьяная деревенская баба. Оно пугало. И мне казалось, я никогда не привыкну к таким странным зимам.

Ленуся дольше прожила на Обетованной земле. Знать бы, кто первым назвал ее Обетованной.

- Летом сводящая с ума жара, зимой ходишь, как пришибленная, - вздыхала Ленуся. - Зонтик бесполезно брать с собой. Ветер вырвет из рук.

- Ты права. В первые зимние дни выходила из дома и поражалась, столько искореженных зонтов валялось на тротуарах.

- Ничего не поделаешь, подруга, такой уж тут неуравновешенный климат.

- Но март-то будет получше?

- Можешь не сомневаться. Пара-тройка дождей за месяц. Не таких, конечно, моросящих, как в Лондоне, но вполне терпимых. А в иные дни можно загорать.

- И даже купаться?

- Запросто! А в апреле уже наступит почти лето. И тебе снова захочется вернуться в зиму.

- А зимой - в лето?

- Ага. Так и протекает жизнь на земле Обетованной.

- Получается, и климат дурацкий, и войны, которые случаются время от времени…

- И летящие на Тель-Авив ракеты с юга…

- И вроде, грозятся и из  севера запулить.

- А народ всё равно едет сюда и едет, - пожимаю плечами.

- Все стремятся на юг, - хмыкнула она.

- Ну да, тут овощи и фрукты круглый год.

- Теперь они везде круглый год. Может, не в таком ассортименте. Тем не менее…

- Везде, - соглашаюсь с Ленусей, - да только вкус  совсем не тот, что здесь. Ты не поверишь, в Лондоне можешь купить цитрусовые даже дешевле, чем здесь, где они произрастают. Но разве сравнить по вкусу!

***
Мне нравились такие вот разговоры с Ленусей. Вроде, особо поговорили ни о чем, а на душе становится спокойно. Жаль только, что в последнее время поболтать случалось все реже.

Я, несмотря на увещевания своего Йоси, пока не решилась отказаться от подработок. Может, его увещевания были не такими и настойчивыми, или я до конца не верила в благополучный исход с его переводами, только бросать то, что приносит мне даже чуть больше дохода, чем основная работа, я пока что была не готова. Да и не в том положении я находилась, чтобы опасаться за свою беременность. Всего-то прошло несколько месяцев…



                Глава двадцатая

Подходил к концу март…
Йоси завершил перевод второго романа. И чтобы поддержать его, я выразила искреннее восхищение работой. Получилось и вправду добротно, на первый неискушенный взгляд, без сучка и без задоринки.

- Я, конечно, ни разу не издатель, но, поверь, с удовольствием купила бы книгу, увидев ее в продаже. Как читатель, я в полном восхищении от прочитанного.

- Спасибо, Натали! - всхлипнул от переизбытка чувств Йоси. -Ты даже  не представляешь, как вдохновляешь меня.

- Ну что ты! Я всего лишь поклонница твоего таланта и еще твоя жена.

- Сначала жена, а потом всё остальное…

- Тебе виднее… Впрочем, и ты меня вдохновил.

- Ты тоже решила заняться переводами?

- О нет! Я приготовила на ужин цыплят табака.

- Ты хочешь сказать, что вместо соли и перца посыпала цыплят табаком?

- Ну что ты, милый. Разве я похожа на сумасшедшую?

- Но ты сама только что назвала…

- Это блюдо так называется по-русски.

- Ну тогда я спокоен. Хотя нет, я просто с ума схожу от голода.

- Ну так идем ужинать.

- Надеюсь, в холодильнике еще осталась бутылочка пива.

- А то! Даже две.

- Ой, ну какая ты у меня… Просто золото! Как мне повезло с тобой.

И мне захотелось было ответить на его комплимент, но передумала: совсем слетит с катушек от переизбытка хвалебных дифирамбов. Всё хорошо в меру.

***
И хоть ответа от издателей пока не было: слишком мало времени прошло, тем не менее, воодушевленный моими отзывами Йоси засел за работу. На этот раз он решил перевести собственный роман. За годы он накропал достаточно много всего, и ему пришлось долго выбирать то, что по моим советам могло бы привлечь внимание японских издателей. Были у него такие работы.

И когда он пересказывал мне сюжеты, я и посоветовала ему обратить внимание на японских читателей. Конечно, это были не стихи в стиле хокку и танку, от которых я будучи подростком была в сумасшедшем восторге. От переизбытка чувств мне хотелось плакать. Наверное, дело было не в стихах, а в переходном возрасте.

- Только поменяй название, которое было бы понятнее японским читателям.

- Например?

- Сакура в Галилее.

- Но…

- Вот именно. Кажется, у тебя есть повесть “Ночь в Галилее”. Ну так поменяй ночь на сакуру и будет тебе счастье.

- Думаешь?

- Уверена!

- А что… Пару абзацев вставлю с этой самой сакурой и будет тип-топ.

- А если переведешь на японский - с руками оторвут.
- Увы! С японского переведу без труда хоть на иврит, хоть на английский. На японский - вряд ли. Представлю им английский вариант. Сомневаюсь, чтобы там было бы просто найти переводчика с иврита…

***
 Ленуся совсем замоталась. На работе спотыкалась и мне казалось, что она уснет, прислонившись к стене.

- Если бы не эта работа, я бы так не уставала, - в который раз пожаловалась она.

- Может, тебе сделать перерыв на той работе?

- Нет, то занятие приносит мне в разы больше дохода, хотя и выматывает так, что даже смотреть не могу на своего муженька, которому ведь тоже иногда требуется трехминутной любви…

Постоянную работу в садике ей никак нельзя было бросать. То есть, конечно, она могла поменять ее на другую с тем, чтобы получать официальные ежемесячные распечатки зарплаты. Вроде, это может в любой момент затребовать миграционка. И так будет до тех пор, пока она не получит гражданство.

Увы! Таких, как мы, по скорому выскочивших замуж за местных, подозревают в фиктивных браках. Поэтому постоянно надобно держать ушки на макушке.

- Смотри, Ленуся, подорвешь здоровье и…

- И что? - перебила она меня. - Мне не рожать, - сказала она с таким раздражением, что мне расхотелось увещевать ее поберечь здоровье. К тому же, я  не могла отделаться от подозрения, что она завидует мне.

Но что же поделать, когда у каждого свой свет в конце тоннеля, но вначале надо еще выбраться из запутанного Лабиринта…

***
Иногда мне казалось авантюрой ринуться в Забугорье в поисках принца если и не на белом коне, то хотя бы на ишаке. Это чтобы не нарваться на простолюдина, превратившись в ишачку, которая будет тянуть забугорного муженька всю оставшуюся жизнь. Ох уж эта любовь в бесконечную рассрочку.

Но вот же ринулась и нарвалась на Джерри. Да и тут приходится вкалывать, как ишачке. И быть при этом покорной всего лишь за морковку, вкус которой даже не чувствуешь: так безумно устаешь к концу дня. Вкалывала бы так на родине и имела  бы ту же морковку.

Поделилась как-то своими сомнениями с Ленусей.

- Просто мы не успели ухватить свою жар-птицу за хвост.

- Ну разве что по крошечному перышку досталось.

- Нет, подруга, счастье расхватывают, как горячие пирожки, и пока дождешься своей очереди, ничего уже не остается. Ну или жалкие крохи…

Что-то мне не нравится в последнее время ни мое настроение, ни Ленусино.

- Наверное, просто весна действует на нас таким странным образом, - предположила я.

- Ага, авитаминоз, усмехнулась невесело она.



                Глава двадцать первая


- Ты не поверишь, мой муженек оказался талантливее, чем я о нем думала, - Ленуся буквально светилась радостью. Давненько я ее такой не видела. Иногда мне даже казалось, что подруга совсем позабыла , как улыбаются…

- Неужели дали главную роль в театре или в очередном сериале?

- Теперь-то главные роли ему наверняка будут обеспечены.

- Да что случилось? Неужто появился влиятельный в министерстве культуры родственник?

- Ну и при чем здесь это? Он сам всего добился, чтоб ты знала.

Вот это поворот в оценке способностей муженька. Поворот буквально на сто восемьдесят градусов.

- Ну так не томи. Колись уже, что случилось?

- А случилось то, что, похоже, ему таки удалось ухватить Жар-птицу за хвост.

- То есть?

- Премию получил такую, что просто ох и ах!

- Поздравляю. Я и правда была рада за Ленусю. Ей больше не придется обслуживать полоумных самцов…

- И думаешь, он согласится на поездку в Индию?

- Уже согласился. На радостях. Хотел было купить машину, но я отговорила. Зачем она, если его лишили водительских прав. Чему я была очень рада. Он такой рассеянный…

- Действительно, без прав машина совершенно бесполезное приобретение.

- Вот и я ему сказала то же самое. И он согласился.

- Ты даже не представляешь, Ленуся, как я рада за тебя.

- И я порадуюсь, когда твой Йосик получит наконец достойный гонорар за свой бестселлер.

- Да он в основном чужие бестселлеры переводит.

- Ну так не за бесплатно же…

- Тут уж как повезет. Получится ухватить Жар-птицу за хвост, как твоему, заживем…

***
В последнее время я даже больше Йоси мечтала о приличном гонораре. Очень скоро я уже не смогу столько работать, а там малыш появится и без приличного дохода достойной жизни не получится. Меня бы устроила на какое-то время и просто существование. И не через такое приходилось проходить. Но экономить на малыше. Только не это!

Не в моих правилах было клянчить у Всевышнего пару лишних фунтов, разве что просила капельку здоровья ну и немножко счастья. Теперь же я молила о приличном доходе для нашей семьи, робко намекая Небесам, откуда жду этот самый доход.
 
Неужели не услышат там, в Небесной канцелярии, моей мольбы? И там услышали. И хотя я конкретно называла страну, имея в виду необъятную Индию, меня, наверное, не совсем точно поняли, потому что первой пришла весточка из Японии.

Они были в восторге от повести “Сакура в Галилее”. И просили еще хотя бы одну повесть, чтобы получился солидный сборник.

- Вот оно! - завопил Йоси, едва я успела переступить порог. - Писательское счастье. Здесь нос воротили, а там поняли меня и…

Я обняла его и подумала, вот уж верно: счастье иногда так неожиданно обрушится на голову, что не успеешь увернуться.

- В ближайший шабат идем в ресторанчик…

- Только не в рыбный, - в который раз предупредила его.

- Ну что ты! Разумеется нет. Мы идем кушать настоящие шашлыки. Надо же отметить успех.

- Идея неплохая. Надеюсь, шашлыки будут не из говядины? Ты же знаешь, что коровы в Индии священные животные и индусы не кушают говядину.

- А то! Я путешествовал по Индии после демобилизации. Так что не собираюсь рисковать кармой.

- Тогда я не против?! Кстати, а что с просьбой японцев прислать еще повесть?
Я, слава Богу, не потеряла голову от привалившего счастья. Мне в любой ситуации приходилось оставаться практичной женщиной. Увы!

***
Вот уж верно говорит народная примета: мол, деньги идут к деньгам. И наоброт, когда их совсем мало, их становится еще меньше.

К чему это я? А всё к тому же. Апрель у нас выдался урожайным. Кроме японцев, откликнулись сразу два издателя из благословенной Индии. И то и другое готово было издать оба романа. Но не сразу, а по очереди.

Дилемма, однако. Йоси был в полном замешательстве, какому издательству отдать предпочтение. И я подсказала ему Соломоново решение.

- Приценись к будущим гонорарам и, если у них окажутся одинаковые условия, оставь по роману тому и другому.

- Но согласятся ли они?

- Конечно согласятся. Один лучше же чем ничего. Да и потом пока они будут возиться с изданием первого, ты подготовишь еще. У тебя же залежи их…

Вот это было лишнее. У меня совсем вылетело из головы, кто сейчас передо мной. Это был уже не тот потерянный от неудач Йоси. Это был без пяти минут гений, то есть, почти Нобелевский лауреат. Шучу, конечно, но про залежи сказала серьезно. И зря.

- Ну почему вот так сразу и залежи? Это же не залежалая прошлогодняя солома в каком-нибудь кибуце.

- Прости! Я совсем не то хотела сказать…

- А вышло то…

- Ну это я на радостях перепутала выражения. Хоть и неплохо знаю английский, но он же не родной мне язык в отличие от русского. По-русски это бы звучало - запас. Ну или резерва, как говорят на иврите.

- Ого! Начинаешь постигать тонкости иврита.

- Да ладно. Велико ли постижение, если и в русском резерва будет резерв.

- Надо же! - удивился он и обида растаяла как льдинка на мартовском солнце. Да уж, солнца тут через край, а вот льдинок и в помине нет.



                Глава двадцать вторая


Даже не знаю, постигну ли я когда-нибудь тонкости иврита, но в один прекрасный майский день решила записаться на языковые курсы. А что? От подработок по настоятельному требованию мужа пришлось отказаться. Осталась лишь основная работа.

Наверное, Йоси все-таки прав. Надо подумать о будущем малыше до рождения которого по моим расчетам оставалось не так-то и долго. Время летело быстро. Да и просто рисковать было опасно… Случись со мной что на этих подработках,  останусь у разбитого корыта. А на работе какая-никакая страховка и всё остальное. И хоть у Йоси, судя по всему, дела с изданиями книг пошли в гору, я себя старалась  не сбрасывать со счетов. Мало ли что…

***
Неожиданно освободилось много времени. Я это почувствовала каждой клеточкой своего усталого тела. Да и Ленуся со своим красавцем с неделю как улетели в Индию.

- Надо ковать железо пока горячо, подруга, - Ленуся была сама деловитость.
Такая не пропадет, мелькнула мысль, из любой жизненной ситуации найдет выход. В отличие от меня. Я слабая. Хотя если хорошенько прижмет…

- Я записалась на курсы иврита, - объявила я своему Йоси.

- Ты радуешь меня не по дням, а по часам, - обнял он меня. - Пора уже переходить в общении на язык моей страны.

- Нашей страны, Йоси.

Он даже прослезился. Ему нравилось, когда я использовала личные местоимения во множественном числе: мы, наше… Словно решилась навсегда соединить свою судьбу с ним, с этим таким милым городом, со страной, которая непременно станет для меня родной. И чтобы это случилось поскорее, надобно овладеть языком этой страны.

Конечно, я могла бы и дальше общаться на английском. И не только с Йоси. Его здесь знали если и не все, то почти каждый. Особенно из местных. Но это не самый лучший вариант, если не хочешь быть чужой…

И когда в первой половине мая в который уже раз полетели с юга ракеты и зазвучали сирены и взрывы сбиваемых над городом ракет, я и не подумала покинуть пускай и на время Тель-Авив и этот ставшим почти родным милый Флорентин. Город жил своей привычной жизнью. Все верили в Железный купол, который сбивал эти чертовы ракеты. Часть из них падали в море. И мне казалось, будто кто-то злодейски решил расстрелять ни в чем не повинное  море. 

- Ладно люди между собой что-то не поделили и теперь выясняют отношения с помощью ракет. Но море-то в чем повинно? Его за что? - спрашивала я то ли Йоси, то ли Небеса, в которых слышались разрывы. И казалось, так будет продолжаться вечность.

- Война никого не обходит стороной, - вздохнул Йоси и предложил мне на время улететь в Россию.

- А ты? Ты здесь останешься?

- Разумеется. Разве можно покидать мать в трудный час.

- Но…

- Ты лети. Так будет спокойнее и мне, и тебе…

- Нет. Мне не будет спокойнее там, где не будет тебя.

- Ты такая милая, Натали. Ты прямо на глазах становишься настоящей израильтянкой.

- Настоящие не покидают в лихолетье страну?

- Ну что ты! Настоящие в переполненных самолетах возвращаются из-за границы домой.

- Вот как…

- Да.

- Но в таком случает, почему ты меня гонишь?

- Во-первых, тебя никто не гонит.

- А во-вторых?

- Я не слепой и вижу, как ты напугана. И это может плохо сказаться на ребенке…

- Но разве я единственная во всем городе беременная?

- Для меня ты единственная.

- Ну да! Ты у меня один…

- Ты у меня одна…

- Песенка есть такая.

- Спой.

- Ну какая из меня певица.

- Прошу!

                “Ты у меня одна,
                Словно в ночи луна…”

Начала было петь, но тут же осеклась, зарыдала, прижалась к груди своего единственного, такого милого и надежного мужчины, без которого не мыслила себя. И со слезами уходила накопленная в душе за минувшие годы горечь.