Пошёл по шерсть вернулся стриженым

             Гриша Маташков всю свою взрослую жизнь числился самым обычным, весьма скромным работягой. Без всякого образования существовал на свете белом человек и не имел никакого желания учение хоть какое - то обрести. Не зря ведь народ мудро подметил: «ученье – свет, а не учение – чуть свет, и на работу». Прямо вот про Гришу то сказано. Парнем сам по себе он был неплохим, но при этом совершенно заурядным, незамысловатым. Потому – то звёзд с неба Гришаня вовсе не хватал, руки коротки были до заветной звезды дотянуться, но очень уж хотелось ему хоть краешком своего скудного бытия прикоснуться к яркому и тёплому свету красивой жизни.

             Что он вообще видел в собственном такой тягучем, монотонном и совершенно безрадостном существовании ? Всего – то лишь тяжёлую работу с утра до вечера в будни да копание грядок по выходным в дачный сезон.  Из радостей бытия - только вечерний «приз» по рабочим дням, и состоял тот «бонус» в том, чтобы выкушать за ужином 250 – 300 граммов водочки «с устаточку» да под закусочку, какую Бог пошлёт. Употребить сие для душевного облегчения и успокоения. В выходные да праздники норму своего потребления зелья Гриня утраивал, и на вечер, как в вольные дни, он это священнодействие не переносил, начиная «причащаться» стопочкой прямо с раннего утра. Дочь, шесть соток, вечно недовольная жизнью, постоянно скрипящая от раздражения жена. Как говорится – «всё как у людей». Какая уж тут окрылённость мечтами от такой жизни, какие яркие эмоции да радостные мысли могли приходить в его голову ? Сплошная тоска и безнадёга. Но Господь наш милостив, и один раз его милостью шальная мыслишка голову Грини всё - таки навестила, причём даже как – то загостилась там…

            Был у товарища Маташкова стародавний приятель Саня. Гриня ему страшно завидовал, потому как Сашок имел в собственности аж две грузовые автосцепки и получал очень приличный доход от их использования на бескрайних просторах Родины. По непритязательным меркам Гриши жил его знакомец почти что кумом королю, мало отказывая себе во всевозможных гедонистических устремлениях грешных души и тела.

            Маташков от чувства зависти к удачливому приятелю потерял покой, сон, аппетит. По этой же причине его ежевечерняя водочная норма постепенно стала серьёзно увеличиваться, да тут ещё та мысль в мозгах поселилась... В общем, в один из субботних вечеров, хорошо прогрев себя изнутри сорокоградусным зельем, Гриша в порыве нахлынувших эмоций рванул на себе майку – алкоголичку и «окончательно» решил: я тоже так хочу, тоже буду владельцем какого - нибудь транспорта. Покатаюсь первое время по дорогам, денег пособираю, а там уж, чем чёрт не шутит, дело, глядишь, дойдёт и до владения заводами с газетами да пароходами.

            Гришаня не имел ни малейшего представления о том, по каким законам существует предпринимательство вообще и транспортная логистика в частности. Да и знать особо не хотел, ибо герой рассказа сызмальства не был приучен к постижению новых знаний. Школу с ПТУ только осилил, да и то с грехом пополам. Но решение разбогатеть Гриндяй всё же принял, и оно прямо - таки подрывало парня изнутри, толкало на подвиги, требовало немедленных действий. Вот Гриша и решил что прямо сейчас нужно начинать предпринимать. Быстро, энергично, решительно, не откладывая в долгий ящик и ни на что не оглядываясь…

           Как говаривал в своё время товарищ Наполеон, «…величайшее преступление состоит в том, чтобы браться за дело, в котором ничего не смыслишь». Гриша, как уже отмечено, умных книг отродясь не читал, да он и из обычных - то прочёл всего ничего - две – три за свою сорокапятилетнюю жизнь, да и те осилил только в детстве по великому родительскому принуждению. Разумеется, о высказываниях известных людей парень почти не ведал, а если где – то чего - то когда - то и слышал, то в суть фраз особо не вникал. Мало ли кто чего болтает попусту, как ему всегда думалось.

          Так что, рванув майку на своей волосатой груди, Гриня начал действовать весьма активно. Для начала он на скудные свои сбережения купил левые права нужной категории, чтобы иметь право «законно» управлять огромными «большегрузами» на дорогах общего пользования. Потом быстро и дёшево товарищ Маташков продал квартиру, доставшуюся ему в наследство от покойной матери. Жилище то было весьма скромным, а Гришина жена вообще мечтала сберечь его для их единственной дочери. Но новоявленный грузоперевозчик убедил излишне доверчивую супругу в том, что вот он сейчас как заработает море разливанное денег на трассе, а уж потом не то что настоящие хоромы дочери купит, а вообще сбудет мечты всей семьи. У несчастной, затюканной бытом женщины не было сил сопротивляться такой экспрессии мужнего оптимизма. Только рукой она обречённо махнула, мол, делай как знаешь…

          Своим чередом Гриша выбрал автомобильную сцепку – тягач с рефрижератором американского производства. Техника та уже изрядное время побывала в чьём - то интенсивном употреблении, судя по пробегу на спидометре, что героя рассказа не смутило нисколько. Денег от продажи квартиры хватало процентов на сорок от стоимости техники, так что, недолго думая, Гришаня направил свои стопы в лизинговую компанию. С мыслью и в великой надежде взять в лизинг для начала одну сцепку, потом, глядишь, и до второй дело дойдёт, а уж опосля можно и развернуться по – настоящему ! Свято верил он в ту мечту свою, что вот уже скоро закрутится всё, оглянуться не успеет, богатым человеком станет, настоящую квартиру дочери купит, а не эту рухлядь двухкомнатную в древней хрущобе, да и вообще много чего себе позволить сможет. Дорогое шампанское чёрной икрой ежеутренне закусывать будет, причём непременно из серебряной посудины. Оказывается, пустые надежды не только «юношей питают», но и старым дуракам, бывает, головы сносят.

         В лизинговой компании к товарищу Маташкову как к клиенту отнеслись весьма благожелательно. Ну а почему бы и нет ? Технику он собирался брать хоть и бывшую в употреблении, но вполне себе ликвидную. Авансовый платёж в размере 35 процентов готов был обеспечить, были на тот момент у него деньги от продажи дочерней квартиры. Так что всё рисков меньше для финансовой компании, ведь сцепка до полного выполнения условий договора лизинга ей принадлежать будет. До самого финиша сделки лизинга, до выплаты клиентом последней копейки за последнюю пеню при просрочке платежей.

         Гриндяй с первого же стороннего взгляда не производил впечатление человека, который мог досконально разбираться в тонкостях финансовых хитросплетений. Он как на вид был весьма простоват, так и внутри себя вовсе не блистал особой завихренностью ума и знаний. Так что лизинговые платежи ему в договор можно было смело пихать любого размера – разбираться клиент всё равно не станет, подо всем подпишется ничтоже сумняшеся, лишь бы скорее получить в руки заветную технику. Ну а финансисты по самой природе своей совсем не альтруисты. Они посчитали всё как им надо и выгодно, так что денежных дел мастера весьма приличные ежемесячные платежи зарядили Гришане в договор, он аж крякнул, увидев суммы с заложенными в них всевозможными страховками и огромными пенями за малейшую просрочку по обязательствам, но охота к будущей богатой жизни оказалась пуще временной финансовой неволи. Заложились умные ребятишки из лизинговой компании на все несчастные случаи в жизни. Даже, образно выражаясь,  учли «плохую погоду в Гондурасе». Так преферансисты говорят, когда взятки свои считают в игре. С Гришаней финансисты отработали по принципу отработали по старому армейскому принципу «пол – палец – потолок». В переводе на язык бизнеса это значит: «пусть клиент платит сколько ему назначено и не жужжит».

        Радостный гражданин Маташков мгновенно подписал все требуемые бумаги, как ему было велено в лизинговой компании, получил заветный транспорт и с радостным гиканьем бросился на дороги Родины добывать себе хлеб насущный, да ещё и с мыслью о толстом куске масла поверх той заветной булочной краюхи.

        За руль Гриня не успел ещё сесть, а уже возомнил себя Скруджем мак Даком и Рокфеллером в одном лице. Не ведал он по скудоумию своему о замечательной народной мудрости, гласившей про простейшую, но такую нужную и важную в жизни истину «не зная броду – не суйся в воду». Весьма, кстати, схожей по глубинной сути своей с ранее упомянутой фразой товарища Бонапарта...   

        Вскоре начались в жизни Гришани времена очень «весёлые», турбулентные, как ныне принято говорить. Тот же приятель Саня, как и иные опытные дальнобойщики, чувствовал себя на автомобильной трассе легко, спокойно, будто рыба в воде. Где под каждым ему кустом действительно «…был готов и стол, и дом», и сервис, и запчасти, и помощь коллег – автобродяг, если чего нехорошего в дальнем пути внезапно приключалось.

        Для Гриши же дорога была сродни неизведанным джунглям, в которых за каждым деревом притаился то охотник в виде сотрудника ГАИ с полосатым «ружьём» - жезлом в руках, то вечные пробки, то жадный и хитрый грузоотправитель при вполне респектабельном внешнем облике, но всегда норовивший загрузить машину без спешки, зато сверх всякой меры и установленных законом пределов по весу груза. Одним словом, автомобильная трасса сразу же показалась товарищу Маташкову в виде «terra incognita». Территорией совершенно неизвестной, опасной и при всём том очень дорогостоящей. Саня, к примеру, знал родную технику как собственные пять пальцев на любой из своих натруженных в нелёгком деле рук. Многие из нередко случавшихся поломок мог устранять сам, прямо на трассе, причём быстро и никуда не сворачивая со своего направления движения. Хорошо он также ориентировался в разных заказчиках перевозок. С жадными и непорядочными не работал, прочим не позволял баловаться со сроками погрузки и с избыточной весовой перегрузкой  дорогих его сердцу автосцепок. Короче говоря, на своём интересе Александр стоял твёрдо, с легко читаемым внутренним достоинством. За то его уважали даже самые скаредные, лукавые грузоотправители, интуитивно понимая, что именно такое поведение стоящего на своём перевозчика как раз и гарантирует надёжность оказания услуги, то что груз никуда не денется, доедет до точки назначения вовремя, без происшествий и разных ненужных порч.

        Грише же с самого начала его «бурной дорожной деятельности» по незнанию, неопытности, явной внешней растерянности в поведении доставались грузы и маршруты невыгодные, с долгой загрузкой и разгрузкой, а соответственно – с длительными бесплодными простоями. Вышло так, что Гриша больше простаивал, чем ездил. Любой простой – это потерянное время, а значит и упущенная, весьма немалая выгода. Вернейшая присказка «время – деньги» на трассе как нигде подтверждается сермяжной правдой дорожного бытия. Каждый день простоя больно бьёт по карману дальнобойщика. Иногда бедолаге неделями приходилось стоять то из – за отсутствия груза, то из – за нехватки грузчиков или их непотребного пьяного состояния, при котором они попросту не могли работать физически. Грузчикам, как и Грише в своё время, до посадки за руль, выпить хотелось всегда. Он в пьяном угаре и то роковое для себя решение принял, сунувшись в незнакомое, очень непростое, весьма рисковое дело.

          Ко всем прочим бедам Гриши, среди грузоотправителей почему – то не водилось людей, страдающих от избытка милосердия к ближнему. Может где - то они и обитали, только Грине Маташкову ни один подобный типаж ни разу не повстречался. Все его заказчики, словно злые, голодные псы, своим природным нюхом, сдобренным богатым опытом в деле перевозок, чувствовали Гришину слабость, интуитивно понимали степень его неумения, неготовности  к серьёзной работе. Потому - то и рады были стараться выпить побольше денежных соков из небогатых недр начинающего грузоперевозчика. Как говорится, заранее брали свою причитающуюся плату за риск.      

         Да ещё и видавшая виды техника Гриши почти сразу же стала часто ломаться. Ладно, если это происходило в близости от сервисов. Хуже, когда беда случалась в пути, вдали от места, где могли бы  помочь с ремонтом. Приятель Саня на трассе боялся разве что взрыва атомной бомбы под капотом тягача, потому что он возил с собой весь нужный инструмент и всеобъемлющий комплект самых необходимых запасных частей, которыми обзаводился про запас, при любой возможности купить что – то заранее по приемлемой цене. За своими сцепками Александр скрупулёзно следил, к профилактике и техническому обслуживанию относился очень серьёзно. Опыт и умение общаться со своей техникой на «ты» были для него огромным подспорьем в работе.

         Для Гриши же каждая, даже самая маленькая поломка превращалась в огромную трагедию, потому что он и сам мало что умел, и нужными запчастями с инструментами не обзавёлся по недалёкости ума своего. К тому же горд был безмерно, хотя и непонятно почему, не было у него особых поводов собой гордиться. Только вот гордость та не давала Гришане лишний раз попросить у товарищей по трассе совета или помощи, одолжить нужную запасную часть, инструмент.  «Сам с усами, со всем справлюсь, не надо мне поводырей разных и милостей их ! До всего умом своим дойду, не пальцем деланый, небось» - примерно так рассуждал сам про себя Гриня по старой, укоренившейся в нём с детства привычке и даже верил тому что внушал себе. Что поделать, старого зайца новым фокусам не обучишь, давно устроенную сущность человека не поменять. Привык уже Гриша жить бирюком, волком – одиночкой, без друзей - товарищей обходиться, но невдомёк ему было, что на трассе так не получится. Дорога – дело тяжёлое, она одиночек не терпит. На ней никак не обойдёшься без товарищеской поддержки и взаимовыручки, живя по принципу «сам себе режиссёр». Нелюдимость Грини легко «считали» продавцы запасных частей и очень этому возрадовались, втридорога «втюхивая» не раз уже облапошенному, но пока ни в чём ещё толком не разбирающемуся Маштакову, совершенно «левые», иногда просто «убитые» запасные части...    

        Вскоре пришло неумолимое время рассчитываться по счетам от лизинговой компании. Первый  платёж Гриша осилил, сделал его из своих старых денежных запасов, потому что всё, кое – как им заработанное за стартовый месяц, ушло будто бы песок сквозь пальцы на топливо, еду, ремонты, порожние пробеги к месту новых погрузок. Со вторым платежом вышло куда как сложнее. Денег на него он так и не смог «набить» на трассе, так что заработанного  с горем пополам хватило только лишь на половину нужной немалой суммы. Две дополнительных недели у Гриши ушло на полное закрытие долга. Финансисты, потирая руки в радостном возбуждении, сразу же включили безжалостный счётчик огромных штрафных санкций за несвоевременно внесённые деньги...

        Следующие месяцы не добавили Гришане никакой радости. Долги товарища Маташкова только накапливались. Замордованная жизнью жена быстро поняла, что с её благоверным творится что - то неладное, вернее почувствовала она это всем своим тонким женским естеством. Глядя на почерневшего, осунувшегося мужа, который, редко бывая дома, почти перестал есть что – либо путное, а питался почти только водкой, она не единожды говорила, пытаясь заглянуть благоверному поглубже в глаза: «ох, не своим ты делом занялся, Гриндяй ! Давай уже прекращай всё это баловство беспутное, верни машину туда, где на грех свой ты её взял, иди как прежде спокойно работай, а с долгами потихоньку разберёмся, всё решим. Доведёшь ведь себя до ручки»...

        Не хотел Гриша ничего слышать, хотя мужик на самом деле уже и света белого не видел, продолжая опускать все свои несчастные, кое – как, с огромным трудом заработанные копейки в прорву трат на солярку, ремонты, пени и штрафы в лизинговую компанию. Превратился он в какую - то нервную, суетливую белку в колесе тяжких хлопот, самим же себе созданных. Питаться на работе стал одним только дошираком, пил на трассе одну лишь сырую воду, экономя даже на чае.  Чтобы хоть что – то отдавать лизинговой компании, парень стал занимать деньги у людей, которых знал, а когда более - менее состоятельные знакомые закончились, стал обращать в ростовщические конторы. Погряз в тянущей на дно трясине долгов, загнал себя в  какой – то немыслимый жизненный коллапс, в безысходность, с трудом осознавал происходящее. Существовал словно в анабиозе, в состоянии какого – то психологического ступора.

         Сущие мучения Гриши продолжались полгода, пока у недополучающей свои барыши лизинговой компании в конце концов не лопнуло терпение. Технику у несостоявшегося грузоперевозчика шустрые деятели от лизинга отобрали по условиям договора, да и накопленные долги по текущим платежам, включая огромные штрафы, прощать товарищу Маташкову никто не собирался. Финансисты оперативно обратились в суд, быстро получили исполнительный лист на устрашающую взор сумму, которую Гриша, к его великому удивлению и негодованию оказался должен лизинговой компании...

         Вот так догола и остригли, побрили несчастного Гришаню на дорогах Родины. Больно уделали, подчистую родную шерсть сняли, до крови, с эпителием кожным. Мало того, что парняга сам родного меха лишился, так и дочь он без квартиры оставил, а взамен оброс долгами как тяжёлой, чужой длинной шерстью. Только, к своей огромной беде и ужасу, обзавёлся Гриша вовсе не тем «золотым руном», о котором так вожделенно мечтал, за каким и отправился на трассу в свой дальний путь, оказавшийся в итоге скорбным. Нет, покрылся бедняга с головы до ног  гнилым, лишаистым мехом огромных забот и тягот долгового бремени, а также глубокого личного разочарования от жизни и великого, смертного греха уныния. Он даже не и представлял себе как выбраться из этого так быстро приобретённого несчастья. Жизнь горе – «предпринимателя» Маташкова превратилась в настоящий, совсем не книжный ад.       
    
        Дело в том, что Гриша даже в договоре перед его подписанием не разобрался и искренне считал, что раз технику злые финансисты забрали, то теперь с него и все денежные взятки гладки. Лизинговая компания же, блюде свой интерес, так не считала, и вряд ли их можно за это сильно судить. Каждый хочет вкусно есть, действует в своей корысти, тем более что всё было по закону и договору, Гришей хоть и подписанному, но лишь бегло читанному и конечно же совершенно непонятому.
       
Отнятая у Гриши автосцепка была почти сразу же передана в аренду с выкупом его компетентному, оборотистому в делах приятелю Сане. Тот был очень рад такому выгодному для него подарку, поскольку разорившийся Гриня значительно удешевил общую стоимость техники большим авансовым платежом да уже сделанными им за полгода ремонтами. Финансисты, конечно же, по своим ростовщическим обычаям пытались хитрить, сделать Санины платежи избыточно большими, но тот и в денежных делах был явно не промах.  В нюансах  сделки он быстро разобрался, так что сразу же пресёк все лукавые поползновения на свой карман. Не вышло у деятелей от лизинга исполнить такой же хитрый трюк лихоимства, как получилось у них с неграмотным, а потому и безмерно доверчивым, неопытным Гришей. Приобретя третью сцепку, стал  Саня зарабатывать гораздо больше, день ото дня всё более богатея.

        Гриша же, вернувшись на старую работу, вскоре с ужасом понял, что целая половина его и без того нищенской зарплаты теперь удерживалась бухгалтерией по исполнительному листу в пользу лизинговой компании. Почти сразу же бедолага, потрясённый произошедшим с ним, ушёл в длительный и горестный запой, после чего быстро пропал из поля зрения всех своих знакомых. Ушла и жена от Гриши, не выдержав такого сильного удара и непрекращающихся нервных истерик всегда пьяного мужа.

       Явно не в свои сани сел Гриша, а потому и не удержался в них. Очень быстро парня выбросило оттуда на лихом повороте судьбы начинающего предпринимателя. Пусть иным станет наукой его горестный случай, не такой уж и редкий в наше время.