Как Дуся и Муся съездили на сырный тур

Дуся и Муся — сёстры. Правда, сводные, с разными отцами. Но это было давно, с тех пор они уже стали мамами и даже бабушками. Когда-то у них были и мужья, но со временем отпали. Где-то потерялись по дороге. Но Дуся и Муся не жалеют. Мужчины — как дети: капризничают и требуют ухода. Ну их совсем!

Сёстры живут в маленьком приграничном городке, часто встречаются и очень любят друг друга. Муся — старшая. Она закончила консерваторию и сочиняет музыку для фильмов. Благодаря её музыке зрители всегда понимают, что должно произойти, и заранее настраиваются восхищаться или пугаться. Муся любит бывать одна, тогда из тишины начинают вылупляться робкие, слабые звуки, которые иногда удаётся приручить.

Дуся — младшая. Она чудесно готовит и печёт. Однажды она сделала торт размером со стол, там были реки и башни, мостики и лодки, и всё это можно было есть. Но есть никто не хотел, все любовались. Дуся любит компании и не выносит одиночества. Поэтому у неё всегда гости или включён «ящик», который создаёт эффект присутствия.

Муся и Дуся унаследовали от матери весёлый, лёгкий характер, тягу к юмору. А ещё — склонность к авантюрам. Иногда это качество вытаскивает их из передряг, иногда — наоборот — толкает. То по отдельности, то сразу обеих. Но что бы ни происходило, они обязательно хохочут. Хотя бы под конец. Пошутить, посмеяться, кого-нибудь разыграть — на это они мастера. А кто шуток не понимает — бедные и несчастные люди. Вот такое у сестёр мнение.

Как Дуся и Муся ездили на сырный тур

— Давай мотнёмся в Финку, у меня свежая виза, надо обкатать. Куда-нибудь рядом с границей — предложила Муся Дусе.

— Зачем рядом? — возразила Дуся, — там одни наши засели, торгуют и облапошивают. Надо взять однодневный тур и посмотреть что-нибудь интересное в глубинке. У меня есть знакомая, Вероника, она очень хорошие поездки устраивает. И не дорогие, и всегда с изюминкой. Побываем, где туристов мало.

Муся давно мечтала попасть в арборетум Мустилла, полюбоваться цветущими рододендронами. Оказалось, что такой тур — или почти такой — у Вероники есть.

— Называется он «сырный», — объясняла она по телефону, — потому что сначала поедем в Сипполо, на старую сыродельню, где впервые в Финляндии был сварен настоящий Эмменталь. Посмотрим старое здание, пройдёмся по деревне, посетим современное производство, там будет дегустация. На обратном пути заезжаем в арборетум, потом магазины и домой.

— А точно в этом арборетуме есть рододендроны?

— Да они сейчас повсюду. Финляндия буквально кишит этими рододендронами.

— Ну, а конкретно там они есть? — не унималась Муся.

Вероника подавила вздох и произнесла тоном, каким разговаривают с больным перед операцией: «Доверьтесь профессионалам».

Выезд был в семь утра. Маленький, уютный микроавтобус заехал за каждым из шести туристов. Муся с Дусей были последними по маршруту и очутились на заднем сиденье, рядом с невзрачным, полусонным мужичком по имени Валентин.

Вероника оказалась приятной, полненькой и черноглазой, водитель Игорь — седовласым и спокойным. Впереди них сидела женщина с активным сыном пяти лет, а рядом с ней, по всему, приятельница Вероники, нацеленная на продовольственный шопинг.

День был на славу: солнечный и тёплый. Границу прошли гладко и быстро, дорога — как и везде не у нас — идеальная. Муся и Дуся глазели по сторонам, пока Вероника не включила микрофон. Она вкратце ещё раз напомнила программу поездки и тут же перешла на другие экскурсии, пересыпая рассказ историческими анекдотами и подходящими «случаями из жизни». В заманчивых деталях описывала разные поездки, так что всем сразу захотелось попасть на эти экскурсии.

— Анонс толкает, — вдруг проснулся Валентин, сидевший рядом.

— Зато мы первыми всё узнаем, — обернулась приятельница Вероники, смерив мужичка неприязненным взглядом.

Вероника вещала почти всю дорогу, и они не заметили, как подъехали к домику, обнесённому заборчиком. По виду кафе, с псевдоколодцем на входе и вырезанными из дерева медведем и уткой. Это была та самая деревушка Сипполо, родина отечественного (для финнов) сыроварения.

Все тут же принялись фотографироваться с колодцем, медведем, уткой. Подъехал ещё один микроавтобус, из него высыпал народ, чтобы составить им компанию по дегустации сыра и прочим увеселениям.

Тут подошёл сияющий улыбками черноволосый мужчина, назвавшийся Эдуардом, гид «с финской стороны». Правда, он был наш, но сразу пояснил, что родом из Удмуртии и по национальности относится к той же финно-угорской группе. То есть почти финн.

Пока они шли к старой сыроварне, узнали, что и кафе, и колодец с медведем принадлежат семье Эдуарда, что они с женой живут здесь четвёртый год, у них трое детей, что старший — великолепный программист, а средний больше тяготеет к музыке и решил поступать… В общем, про Эдуарда и его семейство узнали почти всё.

Оказалось, что от старой сыроварни остались только развалины, кое-где сохранившиеся. Ими владеет музей современного искусства.

— Они не препятствуют осмотру, — выдал загадочную фразу Эдуард и тут же начал рассказывать про мастер-классы, которые проводит музей, называл даты их проведения, примерную стоимость.

— Анонс толкает, — произнёс на зевке Валентин.

Эдуард улыбнулся ещё шире. Дальше последовал рассказ о храбром сыроваре из Швеции, который поверил крестьянам Сипполо, что молоко у их коров подходящее, и согласился сварить свой знаменитый сыр. После чего он стал финским национальным героем, в его честь на сельском кладбище стоит могильный памятник, хотя герой сразу после удачной операции с сыром отъехал на свою родину, где и был в своё время похоронен.

У финнов, похоже, явная нехватка собственных героев.

Экскурсантов подвели к котлу, в котором замутили легендарный сыр, и активный мальчик тут же бросил в него палку.

Побродив по развалинам, стены которых, как заверял Эдуард, ещё пахнут молочной закваской, они наткнулись на меланхоличного мужчину с толстым коричневым канатом в руках. Это был художник, который готовился к мастер-классу. Другой канат — перекрученный и напоминающий свежую коровью лепёшку — уже был закреплён на квадратном подиуме.

Очень хотелось есть, и все с воодушевлением восприняли призыв водителя: «По машинам!». Эдуард подсел к ним и все полчаса, пока добирались до действующей сыроварни, с воодушевлением рассказывал о праздниках Сипполы, подробно перечислив цены. Заснувший было Валентин захрипел спросонья: «Нос… анос… нанос… анонс толкает…», — и тут же снова заснул.

Приличная дорога вдруг резко оборвалась, превратившись в стиральную доску, по которой покултыхали со скоростью пять километров в час. Вокруг был вполне родной пейзаж: перелески с вырубками и кучами наваленных веток, груды какого-то мусора, заборы в лишайниках. Даже на минуту показалось, что они каким-то невероятным образом сделали круг и теперь выезжают в районе Светогорска. Но помрачение закончилось, автобусы выбрались на простор скошенных полей, посреди которых стояла новая сыроварня, стилизованная под нормандскую постройку.

Туристы прошли внутрь и оказались в зале с двумя длинными столами, накрытыми бумажными скатертями, с простыми стеклянными тарелками и кувшинами с водой. К залу примыкал небольшой магазинчик с витринами и кассой. Пара финнов поглядывали на вновь прибывших, тушуясь в тени.

Активный ребёнок немедленно обнаружил в углу игрушки и притащил их на стол. Дегустацию сыра проводил сам Эдуард. Он брал в руки мисочку в форме сердца с нарезанным кубиками сыром, зачитывал то, что было написано на упаковке, а затем пускал гулять по столам.

— Эх, к сыру бы вина, — вздохнул Валентин, а Эдуард тут же подхватил: «Поначалу так и было, но на третьем сорте народ признавался, что никакой разницы в сырах не чувствует. Так что вино заменили на воду».

Надегустировавшись до отвала, выпив всю воду в кувшинах и подъев остатки сыра, народ выразил готовность ознакомиться, как было обещано, с процессом его производства. Но оказалось, что сыроварня закрыта.

— Здесь работает всего четыре человека, они приходят дважды в неделю, закваски делают, варят сыр. Сегодня у них выходной, — пояснил Эдуард и пригласил купить понравившиеся сыры, а заодно конфеты с лакрицей, варенье с чесноком и много чего, к сыру не относящееся.

Финские товарищи были уже готовы обслужить покупателей, а Вероника с Игорем стояли на выходе и туристов без пакетов в руках отправляли назад со словами: «Сами наелись, надо и домашних побаловать».

Ладно, чёрт с вами, поддержим финское сельское хозяйство, благо пока есть, что поддерживать, — решили Муся с Дусей. Валентин, всю дегустацию проклевавший носом, вдруг очнулся и накупил всех сыров подряд.

Обратно ехали по той же гребёнке. Эдуард оказался в другом автобусе — видимо, зазывал неохваченных туристов на деревенские праздники. Так что, не напомни Муся про арборетум, все бы забыли.

— Так он где-то здесь, — обнадёжил Игорь и резко свернул направо. Там, действительно, в зарослях виднелся серый от времени деревянный указатель с надписью «ARBORETUM». Все вышли из машины, но, как Муся ни вглядывалась, никаких рододендронов поблизости не было. Дендрарий больше напоминал обычный лес, с буреломом, кустарниковыми зарослями, наросшими сорными деревцами самого плебейского происхождения.

Вероника шла с напряжённым лицом и вдруг радостно воскликнула: в гуще папоротников она увидела табличку с указанием породы дерева. Эта была P;cea abies — ель обыкновенная.

Активный ребёнок тут же потерялся, и его мама кричала: «Миша, вернись, заблудишься!». Вероника отыскала мальчишку и больше не выпускала его руку из своей.

Муся уже поняла, что никаких рододендронов здесь нет и быть не может.

— Ладно, прогуляемся по лесу, благо клещей в Финляндии нет, — примирительно сказала Дуся.

— Как раз в этом году их несметное количество, — брякнул Игорь и, не замечая гневных взглядов Вероники, принялся рассказывать, как предусмотрительны финны: в аптеках выдают сразу набор лекарств, а клеща укладывают в конверт и отправляют в лабораторию.

От этих рассказов все принялись почёсываться, а женщина с активным ребёнком запросилась в автобус. Остальные её поддержали и только тут обнаружили, что Валентин даже не выходил. Он дрых, прижавшись к своему пакету с сыром.

На обратном пути Эдуард, а за ним Вероника, исчезли по-английски. Игорь, потеряв руководителей, понемногу сам вошёл в эту роль. Рассказал про грядущую поездку в бассейн, которую организовал сам, раздал свои визитные карточки, предлагал свозить в Финку подешевле, без агентства. Валентин сопел, прикорнув на Мусином плече и прижимая к груди пакет с сыром.

— Анонс толкает, — прошептал он во сне.