24. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

   Жан-Пьер уже полчаса сидел за столиком кафе "У Филибера" на углу улицы Сен-Жак, усталым равнодушным взглядом, погруженным в свои  мысли провожал экипажи, стучащие копытами по старой неровной  мостовой, он вздрогнул и поднял голову, когда его окликнул молодой голос с едва уловимым иностранным акцентом:
- Доброе утро, гражданин Лафоре! Можно присоединиться к вам?

 Около столика стоял молодой человек лет двадцати восьми с очень темным цветом кожи, он держал под руку белую девушку. 

 А, Анри-Франсуа Ассанж, секретарь депутата Национального Конвента Бэлле от заморского департамента Сен-Доминго...местные называют этот остров Гаити.  Лафоре приветливо кивнул и сделал жест, предлагая молодым людям присесть за столик.

 Якобинская власть отменила рабство темнокожих декретом от февраля 1794 года, французские колонии стали заморскими департаментами, а их население полноценными гражданами революционной Французской Республики.

- Хочу представить вам, гражданин Лафоре, мою невесту Изабель Ромёф, приглашаем вас на свадьбу, если суровый долг службы не помешает вам присутствовать... после, мы уезжаем... обстановка на Сен-Доминго требует моего присутствия...

 Лафоре показалось, что цепкий взгляд молодого креола не отрывался от его лица при  словах об предстоящей свадьбе совсем не случайно. Но он спокойно выдержал этот испытующий взгляд.

  Да, белые мужчины в колониях сожительствовали с женщинами любого цвета кожи и даже женились на них... при желании, но чтобы белая женщина сожительствовала или выходила замуж за мужчину иной расы, тут европейцы всегда были жёстко враждебны и нетерпимы. Двойная мораль, господа? Безусловно...

  Но Жан-Пьер был человеком новой формации, он считал, что старорежимные предрассудки должны были умереть вместе с привилегиями дворянства и королевским строем.

  Молодой гаитянин был умным, неплохо образованным человеком, таким же республиканцем и демократом, как и он, значит они товарищи и братья, всё остальное "от лукавого"...

- Я рад за вас обоих, честное слово... Анри... мадемуазель... - Жан-Пьер искренне и приветливо улыбнулся - не всем же оставаться одиноким волком, как я... Только мне кажется, везти молодую жену в Сен-Доминго сейчас опасно...  там сейчас ненавидят всех белых... без различий, особенно французов, с одной стороны это понятно...

 Но всё ж объясняйте народу, что не все мы плантаторы и рабовладельцы, не все ненавистники темнокожих... есть и те, кто сам борется за свободу... наши санкюлоты это те же восставшие рабы...и нам не легче, оттого, что у нас белая кожа... наши "господа" тоже не считают нас равными себе.
 А ваши враги, плантаторы это одновременно и наши враги, они же наши аристократы-роялисты...Таким образом, мы естественные союзники...

- Я то понимаю и буду изо всех сил пытаться объяснить это нашим людям,  не знаю, поймут ли другие... - гаитянин кивнул французу - но ради безопасности Изабель, я кое-что придумал... вот... Изабель... покажи татуировку гражданину Лафоре...

  Девушка слегка приподняла рукав платья, чуть выше кисти были вытатуированы странные знаки, похожие на азиатские иероглифы.

- Что это? - удивление Жан-Пьера было совершенно искренним.

- А это, гражданин... знаки клана лукуми... это нсибиди, письменность моего народа, понимаю, вам, европейцу, это ни о чем не говорит, вы не интересуетесь миром за пределами Европы и всех "небелых" считаете голыми дикарями без истории и культуры... с кольцом в носу... - примирительно поднял кисть - это не о вас лично, Жан-Пьер  и не о наших союзниках якобинцах, но это знак принадлежности к народу йоруба из древнего королевства Бенин в низовьях реки Нигер.
  То есть Изабель теперь будто и не белая, она наша, я сам принадлежу к клану лукуми. Мой отец принадлежал к знатному роду, но его похитили и продали в рабство враги нашей семьи, а белым работорговцам было всё равно, кто он... для них все чёрные "на одно лицо",  так он стал из знатного африканца йоруба безликим плантационным американским "негром"...

- Интересно...хотя вы правы... для большинства моих соотечественников французов, да  и для европейцев в целом "весь мир" и вся цивилизация заключается в пределах Европы... Надеюсь, нам, французам республиканцам удастся это изменить... нам всем, и белым и чёрным, надо многому учиться, если мы хотим построить новый мир, где будет достойное место для всех... - Лафоре задумался и замолчал.   

- Ваш друг гражданин Бланки недавно сказал, если демократия и Декларация Прав Человека хоть на кого-то "не распространяются", на черных, краснокожих или слишком бедных, значит и сама идея фикция, обман.... что вы скажете на это? - молодой гаитянин испытующе мерил взглядом француза - я ценю ваше мнение, мне оно интересно...

- Да, Бланки верно обозначил позиции, а так как мы, якобинцы,  совершенно серьезны в своих намерениях, то никаких исключений нет...наши принципы касаются ВСЕХ, но при этом считаю, что трибунал и гильотина в двадцать четыре часа хорошее   воспитательное средство не только для прежних господ, но и для тех, кто хочет стать новой привилегированной аристократией...и вот у ЭТИХ новых "господ", маскирующихся под революционеров,  нет никакого права жаловаться на террор, который их ожидает...
 Мы декретом от февраля подтвердили отмену рабства, чего не ожидала не только вся монархическая Европа, но и наши местные ультра-правые... Теперь Сен-Доминго и другие острова не колонии, населенные рабами, а заморские департаменты Франции, населенные такими же полноправными гражданами нашей Республики...

 Взглянув на девушку, Лафоре решил резко изменить тему:
- Франсуа, будем считать, что сегодня ваш с Изабель  день... Давайте закажем шампанское, мясо жареное, салат. Надеюсь, гражданочка простит нам эти скучные отвлеченные беседы? Если вы уезжаете на Сен-Доминго то мы вряд ли еще когда увидимся...