Леночка

     Вечер, даже для ноября, выдался совсем уж скверный. В темноте разглядеть лужи не удавалось – обувь почти сразу промокала. Сверху сыпал косой колкий дождь, так что и под зонтом нельзя было от него укрыться.

     В театре недавно закончился спектакль, и зрители, растроганные, с заплаканными глазами, из светлого фойе спешили укрыться в темноте улиц, наедине со своими переживаниями и мыслями.

     Всепроникающая сырость торопила людей, заставляя попутно заглядывать в кафе и магазины. Прежде они обходились стороной за ненадобностью – сейчас же обещали хоть какую-то надежду согреться, отчего двери их непрестанно распахивались, впуская уставших от ненастья прохожих.

     И в этом слепом грохоте, непрестанном ожесточенном беге вдруг послышалась музыка – играла флейта. Сперва показалось, что это звук рингтона или радио из проезжающего мимо автомобиля. Но вскоре стало ясно, что музыка была живой, и жила она здесь, прямо на улице, совсем неподалеку. Мелодия приближалась, и вот уже стала различима фигура, от которой исходил звук. На флейте играла Леночка. Ей, по всей видимости, было чуть больше шестидесяти. Седые волосы она прятала под вязаным беретом; куртка, ботиночки – все это было слишком легким, беззащитным против сквозного ноября, темным, как и сам вечер. Одна лишь мелодия сохраняла свой цвет, излучая едва уловимое свечение.

     У Леночки давно уже появилось отчество, но знакомые, помнившие ее совсем юной, по-прежнему называли именно так. Когда-то она выступала в составе вокально-инструментальной группы, сейчас же давала частные уроки игры на флейте. О личной жизни ее было известно совсем немного: ребенка потеряла много лет назад, замуж так и не вышла; когда не стало мамы, осталась одна, теперь уже навсегда.

     Время от времени, кому-нибудь из нечаянных слушателей становилось неловко, оттого что Леночка, наверное, совсем озябла, играя для них. Они останавливались, стыдливо наклонялись к помятой, раскисшей от сырости коробке, стоявшей на земле, глухо роняли монеты, изредка - мятую купюру. В такие моменты Леночка на мгновение прерывала игру, успевая произнести «благодарю», и тут же забывалась.

     Среди подающих никогда не было знакомых-музыкантов. Заслышав Леночку, они переходили на другую сторону улицы: им становилось неловко от невольного столкновения собственного благополучия и ее, Леночки, бедственного положения, невыносимо от ощущения безнадежности происходящего; казалось, острое чувство жалости, возникающее внутри, могло быть особенно ранящим для нее, когда-то молодой и по-прежнему талантливой. Отчего она осталась там, в прежней жизни? не захотела или не смогла быть сегодня, среди них, с ними?

     В соседних домах – то там, то здесь - загорались окна – люди возвращались домой, хлопотали, приводя в порядок успевшие запуститься за день квартиры: гремели посудой, шумели водой из-под крана; слышались голоса, собачий лай, где-то включили музыку.

     Свет, падающий из окон, ложился неровными бликами на мокрый асфальт. И в одном из них, подсвеченная чужим семейным счастьем, стояла Леночка: в концертном платье, ее слепили невидимые для всех огни театральной рампы, а из простуженной флейты лилась история ее долгой несмолкаемой жизни.