Есения гл. 17

                Глава 17

Анри Марсо неуклюже двигался по лесной тропинке, с трудом переводя тяжёлое дыхание, изнемогая от обильного пота. Годы и лишний вес навалились на, отвыкшего от физической активности, старика, ежедневно добивая тяжким бременем, словно непосильная ноша на плечах каторжника.
Наконец, уловив среди редеющих деревьев проблески воды, Марсо заметно взбодрился и даже ускорил шаг. Очень скоро его встретил хмурый охранник и проводил к месту встречи.
-- Андрей! Зачем же так жестоко? – с театральным страдальчеством воскликнул Марсо, присаживаясь на свободное ротанговое кресло, демонстративно вытирая пот платком. – В мои-то годы и такие нагрузки!
-- В наши годы любые нагрузки на пользу. – Бесстрастно прохрипел в ответ его русский друг, на мгновение позволив себе саркастическую улыбку, тут же вернувшись в прежнее состояние. – Движение – это жизнь… Но только тогда, когда это движение в правильном направлении…
Анри Марсо невольно поёжился от проникновенного тона своего собеседника и даже поник под его леденящим душу взглядом.
-- С годами становлюсь всё более сентиментальным. – Удовлетворённый своим влиянием, продолжал русский. – Всё больше тянет на природу, на рыбалку. Так, знаешь, посидишь-подумаешь наедине с самим  собой…
-- Уединение – давно забытая роскошь для таких, как ты. – В тон ему вставил Марсо, кивая в сторону охранников. – Странно, всё-таки, иметь такое могущество и зависеть от наличия охраны.
Русский небрежно покосился в сторону своих парней, как могло показаться, хмыкнул и беспечно пояснил:
-- Это всего лишь данность, которая никогда не убережёт от настоящих неприятностей. Своеобразная попытка самоуспокоения, не более того. А уход наш неизбежен – от пули или от старости – какая разница! Всё одно, хочется отсрочить этот грустный миг…
На несколько минут старики погрузились в солидарное молчание, уставившись на неподвижный поплавок среди прибрежных камышей. Солнечные блики игриво мерцали в волнах озёрной глади, редкий ветерок периодически пробегал по округе, стихая, запутавшись в кронах густых деревьев.
-- Скажи, Анри… -- неожиданно громко спросил русский. – Твой парень действительно так хорош для такого дела?
Анри Марсо вновь проникнулся оторопью, покраснев от волнения, но, всё же, ответил уверенно:
-- Да, так и есть. Но что тебя так настораживает?
-- Меня давно ничего не настораживает, друг мой. – Сурово отозвался русский. – Я знаю людей. Особенно эту Есению! – желваки заиграли на его морщинистых скулах, но старик продолжал в том же тоне: -- Сама по себе она заслуживает уважения – это действительно сильная женщина, которой заслуженно повезло. Но нам нужна совсем не она. Есения – это небывалая сила Виктора! Но… И самая большая его слабость… Пожалуй, единственная слабость…
-- Андрей! – с явной нервозностью перебил его Марсо. – Этот её Виктор – вы же с ним имели дела столько лет! Неужели так трудно было достать его с вашими возможностями?
-- М-да… -- тоскливо повесил голову русский. – Этот парень в достаточной степени заставил меня почувствовать, что такое настоящий кураж! Было бы всё это у нас, в России, я бы даже голову не ломал! А тут Франция с её грёбанным законодательством и слюнтяями-белоручками! Я не испытываю по отношению к нему ничего, кроме принятия его достоинства и силы…
-- Тогда, к чему всё это? – окончательно растерявшись, выдохнул Марсо.
Андрей посмотрел на него холодным взглядом акулы, буквально уничтожая остатки воли и мужественности, а после пояснил:
-- Это всего лишь деньги! Большие деньги! – с презрением сплюнув в траву: -- Такие, мать её, правила игры… И мне эта игра очень нравится! Я умею в ней побеждать!