Не с чистого листа 3

Вторую неделю живу на даче. Вижу осень. В прошлой жизни не видела, всего лишь замечала её досадные симптомы: промокшая обувь, холодный ветер, вечно теряющийся зонт, дождь некстати, куча листьев под ногами.
Здесь осень другая. Чарующая. С вкраплениями волшебства. Дарующая ощущение тепла в душе и моменты счастья. Она вплетается в мысли и в  чувства. Замедляет темп жизни, возвращает мне себя. Удивляет, восхищает. Тихонько шуршит дождём за окном, жалобно курлычет улетающими на юг птицами. Меняет цвета природы на охру и кармин.
Это осень ставит на стол кувшин с  букетом яркой рябины. Насыпает в корзину душистых слив, а потом снимает пенку с кипящего сливового варенья деревянной ложкой. Наполняет уютный горшочек с нарисованными на боках толстыми  пчёлами тягуче-янтарным, словно отражающим солнечный свет мёдом. Она пахнет имбирным пряником, дымом костров, печёной картошкой, влажным лесом.
Говорит:

- Где твоя  старая потрёпанная тетрадь с рецептами? Пора печь морковную бабу с апельсиновой цедрой  и коричные булочки, варить мармелад из тыквы и брусничный джем с райскими яблочками.
 
Осень водворяет ничейного рыжего кота Василия Федоровича в мой дом. Теперь усатый любитель свободного образа жизни  сладко спит в старом, чуть продавленном кресле, а не там, где застала тёплая летняя ночь.
Одноухий Василий уже несколько лет живёт в этом посёлке. Он общий и кормят его многие. Закрывая дачный сезон одной из первых, никогда не задумывалась, а что происходит с котом зимой, как он выживает? Я обязательно поговорю с ним на эту тему, а пока Васенька исправно платит мне за постой дохлыми мышами, оставляя безжизненные тельца на ступеньках крыльца.
 
Я совершенно ничего не планирую, никуда не спешу, плыву по течению и от этого испытываю несравненное удовольствие. По утрам варю кофе, пеку мягкие вафли, поливаю их мёдом. На обед готовлю крем-суп из запечённых овощей, добавляю много зелени. Гуляю в лесу, дышу, читаю, смакую каждую минуту. Божечки, как давно я так не жила!  Годы пролетали как один день. Так много не увидено, не  узнано, не услышано. Так жаль упущенных счастливых моментов.
Осознавая это, я могла бы по-настоящему огорчиться, но уже дала себе обещание, не сожалеть о том, чего не вернуть.
Лучше надеяться на то, что у меня есть будущее и принимать каждый  новый день, как бесценный дар. Я начала  видеть старыми глазами новый мир и, кажется,  он не так уж плох. Ладно, не буду скромничать - он прекрасен!

За последние дни сблизилась с Агнией -  женщиной, живущей в домишке напротив. Ей лет 60, плюс временно  ограниченные физические возможности:  передвигается с помощью ходунков. Дети о ней заботятся и привозят всё необходимое. Рассказывая однажды о себе, Агния произнесла очень мудрые  слова:

- Пройдя тяжёлые испытания, замечая, как от меня, ставшей инвалидом, один за другим,  отворачиваются  друзья, а руку помощи протягивают  совершенно чужие люди, поняла простую вещь: я не одна на свете. Вот что нужно помнить в минуты отчаяния. Мы не одни, Анна...

В свободное время она вышивает прелестную картину: ветка цветущей сакуры, Фудзияма, закат. Стежок за стежком, не спеша. Говорит, что вышивание, да ещё чашечка горячего чая с мелиссой... нет, не лучшее средство от осенней депрессии. Это одни из тех маленьких удовольствий, ради которых стоит жить. Полностью согласна и несу к её волшебному чаю свой, ещё тёплый  пирог с грушей и козьим сыром...

Дома я беру телефон, набираю  знакомые номера.
Мои дочки работают в Норвегии. Хоть они и далеко, я всё же рада за них: девчонки не позволяют работе заменить жизнь, находят время любоваться природой,  интересуются особенностями жизни местного населения, оценили уникальность норвежской кухни. Я рассказываю им о вчерашнем густом тумане; о том, что кот полностью одомашнился и заметно поправился в талии; о том, что вдвоём с Агнией ездили в город слушать игру на скрипке и не знаю теперь, кто из нас в большем восторге.

Следующим набираю номер сестры, напоминаю, что жду её в ближайшую субботу. Обещаю запечь индейку с травами, и сварить глинтвейн. Уже купила апельсины, коричные палочки и  достала из шкафчика наши "осенние" кружки. Они толстые и неуклюжие, но такие уютные, и из них так вкусно пьётся горячий напиток. Мы зажжём свечи и будем болтать обо всём на свете: о том, что волнует, о пустяках, о планах на жизнь.

Поздним вечером выхожу во двор. Окна светятся лишь в нескольких домах: многие дачники, собрав урожай, уехали в город. Прямо над крышей моего дома сверкает голубой Пояс Ориона и ещё мириады звёзд.
На соседнем участке курит мужчина, общается с котом:

- Что, брат Василий, ты нынче у соседки  прописался? Повезло тебе. Глядишь, следующей весной увидимся, сходим на рыбалку. Ты заходи, если что, я тут ещё неделю побуду.

Голос у мужчины настолько приятный, что слушала бы и слушала, но огонёк сигареты гаснет и он  уходит в дом. Когда-то этот сосед  привлёк мое внимание своим неординарным поступком.
После внезапной смерти молодой красавицы жены немало одиноких дам начали доставать его своими пирожками и вниманием, а  он, жгучий брюнет с голубыми глазами, вдруг женился на вдове с тремя детьми. Милая женщина, но не настолько, чтобы называться красавицей. Со временем  мне посчастливилось с ней общаться и я поняла выбор мужчины: от Нины  исходили невероятные тепло и спокойствие, её серые глаза излучали столько любви, что будь я мужчиной, я бы тоже на ней женилась.

Перед сном выбираю для чтения Питера Мейла. Что может быть лучше: закутавшись  вдвоём с котом в тёплый плед, мысленно увидеть ошеломляющие пейзажи Прованса, почувствовать его волшебную атмосферу, познакомиться с приветливыми жителями деревни,  согреться у камина, сытно пообедать деревенскими деликатесами и запить всё  виноградным вином.
Моё путешествие по французской провинции сопровождается похрапыванием сладко спящего Василия.
Закрывая книгу, с улыбкой вспоминаю: в понедельник еду в тот самый красивый город с домиком на берегу залива. Во-первых, я ещё не по всем улочкам прогулялась; во-вторых, купила кружево и белый муслин для платья фарфоровой Наташи Ростовой; в-третьих, нам с Луизой просто хочется увидеться.
 Мы не одни. Вот что важно.