МЫслить или действовать?

«Есть в ежедневном замыкающемся кругу времени, в бесконечной цепи светлых и тёмных часов – один, самый смутный и неопределённый, неуловимая грань ночи и дня. Перед самым рассветом есть час, когда пришло уже утро, но ещё ночь. Нет ничего таинственнее и непонятнее, загадочнее и темнее этого странного перехода ночи в день. Пришло утро, но ещё ночь: утро как бы погружено в разлитую кругом ночь, как бы плавает в ночи. В этот час, который длится, может быть, всего лишь ничтожнейшую долю секунды, всё – все предметы и лица – имеет как бы два различных существования – или одно раздвоенное бытие, ночное и дневное, в утре и в ночи»
 (Л.С. Выготский, «Трагедия о Гамлете, принце Датском, В. Шекспира»)


Николай записал в дневник мысли о ночном письме Франклю и перед сном решил перечить предисловие Ю.А. Шичалина к первым одиннадцати трактатам Плотина.

Как на полях и в заметках к диалогам Платона вместилась европейская культура, так и вокруг Плотина, как планеты вокруг Солнца, кружили любимые философы Николая – Семён Франк, Анри Бергсон, вокруг Бергсона, как Луна вокруг Земли – Марсель Пруст, вокруг Пруста, как искусственный спутник вокруг Луны – тоже любимый Николаем Мераб Мамардашвили и личный духовный опыт Николая тоже кружил вокруг Единого и мировой души Плотина.

Едва в его дневниковой заметке появился образ Луны, - Письмо Франклю http://proza.ru/2023/09/09/1550 - как тут же, через десять минут после публикации заметки в предисловии Шичалина к Плотину образ Луны подмигнул Коле:
«Путь вверх. Вместе с Аристотелем Плотин видит, что в мире, доступном чувствам есть подлунная и надлунная часть…»

Юнгианская синхронистичность давно стала спутником Николая, словно постоянно напоминая, что бытие – это область общего сознания и то, что он думает тут же будет находить синхронные внешне незаметные, но внутренне потрясающие события «во вне».

«Мирозданье постигая
Всё познай, не отбирая:
Что — внутри, во внешнем сыщешь;
Что — вовне, внутри отыщешь.
Так примите ж без оглядки
Мира внятные загадки.
Нам в правдивой лжи дано
Жить в веселье строгом:
Всё живое — не одно,
Всё живёт во многом».

Иоганн Вольфганг Гёте «Эпиррема»

Записав стихотворение, Николай, вдруг, понял, что они с братом Владимиром словно идут в двух измерениях: Владимир в горизонтали поступков дня, а Коля – в вертикали вечности.

- Вот послушай, что написал Николай Михайлович Бахтин в «Разложении личности и внутренней жизни», - сказал Володя в субботу, когда на выходных заехал к брату вместе сходить к роднику и встретить рассвет – из окна Коли с видом на реку удобно ловить первые лучи солнца отрытыми ладонями и грудной клеткой – из неё спешили выпорхнуть струи сердечного тепла навстречу с солнечными лучами, как влюблённый юноша с букетом цветов к своей невесте.

- «Внутренняя жизнь зарождается из трусливого сластолюбия и бессильной жадности…»

 - что ты думаешь об этом?

- Бахтин писал в этой работе, что сознание – промежуточная реальность между отражением жизни и поступком. Сознание проявляется в выборе, а выбор – требует мужественно отказаться от многих возможностей ради реализации одной. Потому труслив и жаден выбирающий «внутреннюю жизнь», а не изменение реальности через сознательный выбор и поступки, - подхватил Николай главную мысль статьи Бахтина. Ему нравился сборник «Философия как живой опыт» и ему было что ответить брату. 

- Володя, я понимаю, что быть лидером изменений и улучшать жизнь – твоё кредо.

Володя любил брата, но иногда упрекал за затворничество с молитвами и книгами, словно инок в миру, но приезжал к нему в гости как в Касталию, напитаться теплом и светом. Он думал, что разочарования и удары судьбы привели брата к затворничеству, но у Николая был иной взгляд на причины своей жизни у берега реки, а не в потоке быта.

- Но давай я открою эту полюбившуюся тебе статью, и мы обсудим главную мысль автора, - пусть Бахтин нас рассудит.

Володе нравились эксперименты брата. Он знал его как хорошо замаскированного мистика и предвкушал событие мысли.

- Давай откроем статью в первом попавшемся месте, - предложил Коля. Брат согласился.

«…как раз в те моменты высшего напряжения, когда человек бывает в наибольшей степени собою, он менее всего думает о себе: его взор обращён не внутрь, на своё Я, но вовне, в мир, на объект действия. Он весь в своём акте. И так бывает во всех сферах жизни: всё равно будь то теолог, размышляющий о природе первородного греха, или начальник, ведущий в атаку свой эскадрон, хирург, оперирующий больного, или любовник в постели своей возлюбленной».

- Вот, видишь! – радостно сказал Володя, - поступок! Изменение, улучшение жизни – вот цель!
 
Коля улыбнулся. Хорошо, брат, давай ещё один фрагмент откроем?

- Давай! Только также, наугад!

Наугад их взгляд попал на десятую, подводящую итог статьи главку:

«Что «внутреннего Я» не нашли, это понятно, ибо такового действительно нет. Я – субъект действия и, постольку, наличествует только в действии, раскрывает себя только в нём. Оно не есть нечто чисто внутреннее, столь же мало, впрочем, как и нечто чисто внешнее. Как каждый акт подлинной жизни, как сама жизнь, личность есть тоже живое тождество внешнего и внутреннего.

Поскольку это тождество нарушено, личности уже нет. Остаётся только материал, из которого она может быть создана: разрозненные психологические состояния и случайные, не связанные с ними, акты. Поэтому бессмысленно было искать в себе единство личности, которое сам же разрушил, и удивляться потом, что его не находишь.

Это единство нельзя просто найти в себе в готовом виде, его можно только осуществить: неустанным усилием возводить свою скрытую сущность в своё зримое обнаружение, всей волей, всем сознанием прорастать в акт, в действие, в мир, - Чтобы всё, что внутри, было во вне».

- Ну что, брат, выглядишь так, словно Бахтин озвучил твоё кредо…

- Именно!

- Тогда ответь мне, родной, о смысле последнего предложения…

- «Чтобы всё, что внутри, было во вне…», - перечитал Владимир и посмотрел на брата.

- Осталось понять, брат, откуда же берётся внутри всё то, что поступками нужно воплотить во вне.

- То, что живёт внутри нас, то и выходит наружу. Но чем мы наполняем то, что внутри? – спросил Владимир.

- Внутри, во вне, на солнце иль в луне – иллюзии всё нашего сознания. Живёт единой жизнью мирозданье и растворяет миражи…


Оба помолчали. Пора спать, брат. Утро вечера мудрее.