BIG Фрагмент 47, Небесные Гарпунщики, Ступень 45

A. A. A. "Цветущая Во Мгле" [Роман, Версия 16+]

["Celestial Harpooners", Rio De Janeiro 1989, Ladderstep #45, Bananarama "Cruel Summer", Boney M "Kalimba De Luna", Bryan Ferry "Rain, Rain, Rain", Arabesque "Fly High Little Butterfly", Eurythmics "I've Got An Angel"]
Чамбиры до пальм бабассу, над её мягким сгибом запястья, изящество, плававшее колыхаемой струйкой, овеивало тростниковые летние кресла, у отблесков лака издёвки ногтей свежевыжатая гравиола напротив креманки, дразнящее путь ядовито-немой сколопендры, ужавшей собой морионовую статуэтку танцовщицы гуарани в тёмном веере перьев кокара-налобника, между кильватерной рубчатой ткани следов по заливу каютного катера Microplus около устричных банок, истёртых ныряльщиками промысловой команды, педалью тише Кевин Уорделл-Элверсон до мангров, Omega Constellation оправляя на предплечье, замял рукава олимпийки три четверти ниже лампасов, елозя контактными линзами вдоль изъязвлённости бурого камня на тлевшем усердии смуглых латинян, разжёвывая леденец, преппи-яппи Ловчонок цеплял возле стремечка зуммер от автомобильной системы Contel по хэтчбэку жемчужной эмали Nissan Mark II Silvia, принадлежащему глэм-гитаристке, избраннице сердца мисс Линд, управленец-брюнет в тренировочной куртке горчичного тона сводил реплицированный профиль выставочного кит-кара за горные влаголюбивые купы наружных аллей, через рацию при рулевом колесе набубнив указания мерой эскорта Парфорсу и Кобре вглубь тента Гургеля Ксаванте, отосланного бортом гостевать из Мозамбика, в Бразилию кортежной развалюхой на проварах, делившая с Чезаром Backwoods всплошную сигарного чада, под умброй стеклом шилд-очков лейтенантша-охотница вскользь бухты Гуанабара прослеживала траектории сбросом нейлоновых крыльев, шерфуя лимбы дельтапланеристов мимо взгляда, каймой субпрефектуры Сан-Конраду вверх залива, проспектами солнечных кукол-гарота среди кафезиньо, в мальчишеской звонкости пляжный футбол через неостеклённые тучи песка, длинношеий Yamaha WaveJammer 500S дугой аквабайка топил водомётный гул движителем вровень аэроглиссера, щуря по зною лесистые скалы, оборками папоротник многоярусной сельвы подола танцовщиц о шелест маврикий карана, взрыхлив саманеи саман безразмерностью трепета крон из массивов, графление ксиста ложилось к бордюрам партерного сада, за веерные вашингтонии перемежая колонные плинты вблизи гиофорб и мясистых бригамий, под утренний традиционный коктейль тонких пальчиков донны Паломы Габарду, сверкание вдоль горизонта от бронзы надкрыльев жука-геркулеса, ступающего гладью зеркальца призм ..окаиновой трубочки дамы с пластинкой напротив тонарма Виктролы, девица-кариока из морену-клару Рио, молека фьюриосо для затёршихся окраин, увитая юбкой-парео на бёдрах, кокосовой нежностью масла подряд аромата ложбинок, в расписанном топе бикини-бандо кривизной глориоз, опускающая авиаторы солнцезащитной пастелью Carrera, за брахеями провожала среди ликуал ювелирную грацию шлейфа гудронно-бурунных волос Мелисандры, линуя португальский тротуар о броский цокот, свербящий в мозаичные штрихи под каблучками, обвод эталонной фигуры к приталенной вдоль пояска оверсайз блузке с принтом расчерчивался созерцательной чувственностью эпатажа Маркизы Сердец, для него скандалистке при ориентальном начёсанно-вшивом рок-бэнде, пьяневшей от юности фотомодели, внутри проводов усилителями истеричной, капризной, стервозной, зачем-то любимой конторского Путеукладчика, двадцатилетний рачительный гринго-делец отомкнул спорт-купе Sbarro Challenge One, вздвоив переднешарнирные лопастные двери-ножницы около смазанного клиновидного корпуса, даме откинувший кресло, с почтительностью растворяя диван углублением вровень салона, за что получил у макушки чеканный шлепок от избранницы, юркнувшей демонстративно в кит-кар до панели экранов, топорща выдвижной антенной эхо магнитолы, сквозь турбонагнетатели продув мотор V8, окутавший воем бугристые петли асфальта под зыбью гвианской багассы, заросшие тиной, слоистые кранцы покрышками, выстлав собой опояски ржавелых судов между сходней врозь пирса, гидравликой экспорта фуры гружёного кофе, от сахарного тростника у рифлений контрэйлеров соя, гуава, фасоль, манго, рис, маниок, перед баржей готовя отправку железной руды, за истрёпанным тентовым верхом глиссирующий катер планового охранения пристани, рефрижераторный лихтер под тяжестью свежемороженой тесной говядины с юга страны, до консервных рядов каботажника через гортань океанского лайнера шумом пассажей, Ловчонок Уорделл-Элверсон, прощёлкивая номер, держал Mobira Cityman при сбоях диалога, стараясь расслышать привычное менторство цен сквозь помехи, где Элистер координатором Башни Анархии вёл инструктаж о доходах знакомого скотопромышленника, навестившего сбор в городской резиденции дона Монтейру, почти что семейный приём Сарбакана, за обликом искренности неформального ланча, указанный адрес мелькнул позолотой визитки, футляром затиснувший сотовый технобрусок, шевеля передачи на двухскоростной автоматике Sbarro, его терпкий одеколон между сыростью воздуха, под католические малолюдные храмы тропических рощ сквозь перобы ветвлений фонтанов, работающий кондиционер поверх кожзама, динамиком зуд автотелефона Hotline леди, чернильные длинные кудри волной ускользали о глянцевый стетсон чикаго Маркизы Сердец наравне жалюзи грандов светлой оправы, нашивками стройные дамские джоггеры мимо велюровой полости вставок от Challenge One, выдох глэм-рокерши над сигаретами Players из пачки, за шорох табачного пепла до стеклоподъёмников, около сплетен игривостью родинка мисс, дополнявшая сочные губы, вниз клавишной секции трубки эмблема помолвочной ролью кольца, приближавшая скулы, об умопомрачительную плавность очертаний, трамбуя формалиста жаром творческой натуры, изысканностью Мелисандра Линд, щупая свой медальон в притяжении ямки грудей, для него отражалась настырной у ласки, вреднющей, порывистой, жгуче-иглистой, но втайне подспудностью небезразличной, от сопроводителей Джоэн и Лабана за внедорожным Gurgel XTC Кевин между экранных лучей вояжировал наполированностью боковин спорт-купе, лакируя гранитно-лесистый пейзажный рельеф теплоходами с геометрической кромкой раппорта блестевших купальников пландж аргентинок, в накатах террасой валов через гавань под уличные грабежи и карманничество при вершине открыточной Пан-Ди-Асукар, где первый сорт обслуживали риодежанейрцы, плотней втирая Coppertone лосьоном для загара, среди утомившейся груды телес, импортируемых к солнцепёку от низкой узорной стены волнолома извне туркомпаний, босые нечёсаные перуанцы с бидонной шипучкой и свёртками трёпаного целлофана, подряд монокини случайных девиц, искровое сияние пота у жилистой тени высокого выреза плавок на бёдрах гачинас, дразня хула-хупами в гибкости талии под замороженный кофе испариной взятый парковочный строй лежаков до спасательных вышек, фарфоровый Hofstetter Turbo, грея стеклопластик, ровняющийся около модели Challenge Mark One, ютил профиль смокинга ряженого полумесяцем высунутой головы, мелодично устроив заезд напролом скоростной магистрали вдоль фенакоспермума щёточной россыпи об атталеи прибоя, виляющий антикрылом у затора пластинчатых кузовов между рыхлений коррозии, через бульвар отстающий на производительности тактов Sbarro, к педали науськанного изнутри преппи-яппи за выкриками гитаристки, дуреющей, точно борзая при верхнем чутье, растеряв от мгновения ширмой чванливость, визжащей среди озорства прелогрудой сопливой вострушкой, немного влюблённой, отчасти взаимно, кортежные мордовороты в Engesa Four перед Moretti 127 двигались втёмную линий купе незнакомого гонщика, брея центральные субпрефектуры, оглядкой на Чезара, вскользь теребившего руль внедорожной мигренью Xavante, охотница Крэйтон расстёгивала дробовой Bernardelli наплечной спортивной виниловой сумки, неслышно сверяя патрульный ENARM Pentagun, от резерва GIAT ADR поперёк IMBEL MD1, влажно муслила предохранительный взвод у измотанных нервов, грунтуя общий стрёкот раций General Electric, оставив гам Hofstetter на приказе браконьера, ледащие самбо, журча поливальными шлангами возле рассветных садов эспланады, фит-оверы тёмной печатью к торговому центру и хлопковые выходные костюмы плейбоев, лепные старинные эркеры до астрокарий, фигурно стучавшие роликовыми коньками в напоре упругости дамские леггинсы, от Ботафогу минуя кофейни-кондитерские позади двери обувщика, модильонный чугун вдоль карнизов, блуждая куртинами площади, высвеченный Dankar Squalo двухдверным фастбэком на солнечной пене, среди многоугольного орнамента фуляра, осокой шляпы флоппи для марсельских визитёрок, толчение специями табуле под оливковым маслом с тушёной говядиной в узких горшочках, за туфельки снаружи, босанова и фолия, к булыжной мостовой от ритмов афро-бразильянок, порханием через оборки набедренных лент развлекая пузато-круизных зевак, ворошимое дуктами бутий ятай, поясное хрустение сумочек вспять чемоданов на ржавых колёсиках, выстроивший полноприводный Challenge One трассой сквозь бальфуродендроны, камерой при габаритных сигналах центруя кит-кар, молодой Уорделл-Элверсон перегонял клином грабельные длинношеие чопперы байкеров парду, от Z-рукоятей и сдиров по хрому Suzuki Intruder VS между Triumph T100R Daytona, среди капирон гравируя узорные птичьи хвосты за кустистые пальмовые опахала, ныряя о снабженческий Ford Pinto Cruising Wagon, под анаденантеры указателями штолен, мерцающее спорт-купе, углублявшееся до пространства бетонных тоннелей изрытых вершинами сколов хребта, отстраняло при абрисе иллюминаторные окна вровень двухдверного универсала для мотоколонны, шоссейный HD Sturgis от патлатых филиппинцев, у крейсера V30 Honda Magna по нажиму, вкось шансов аварии Sbarro вопящие дисковые тормоза червяками протекторов мимо обшарпанного BMW 800 за клипоны поддетого акселератора, множа зигзаги шоссе перед бунгало взгорьями пригорода о фавелы, нашивки безрукавок у ступенчатости хлама трущобных муравейников груд Рио-Де-Жанейро, бараками стенопись около втоптанных тёртых сентаво, коптя залохмаченностью наркотрафик от мототакси в драных шлёпанцах, из ускорения вдоль автострады зудевшие спирографической вязью колёсные диски частот Sbarro Challenge One, до баухауза утилитарных фасадов, аллеи портфельно-рубашечных предпринимателей за бакенбардовой гущей зон комплексов стиля хай-тек белозубо-зажиточной стоматологией благополучия, шёлковый автомобильный платок у волос мимо лёгкого блэйзера леди подряд коммерсантской идиллии в блочном пуризме, сверля Жардим-Ботанику извне субпрефектуры, вычерчивавший ломаную линию кит-каром, Ловчонок от следа Подмышки Христовой, внизу Корковадо придирчиво обозревал наугад резиденциями сально-великодушный зажиточный класс вертикалью финансовой сметы восточного штата, Маркизе Сердец помогающий выбраться к ножничной дверце, площадкой исследуя корпусы выласканных навощённых сторон Panther Westwinds J72, тёмным родстером в облике скул псевдоретро, напротив Dual Ghia D-500 кабриолетной тушующейся плавностью за De Tomaso Lusso, охотницей Крэйтон держалась вблизи переводчика-сопроводителя Чезара для португалоязычных знакомых господ управленца, когда бритый наголо, высившийся компрадор стал обрядово перенастраивать между контузии диапазон слуховым аппаратом, на роторный сип вентиляторов от потолка, оценивший в тягучем орнаменте четырёхфутовые узловые стеклянные вазы, о призвук ручного металлодетектора Garrett вихрасто-кофейных морену наёмница Джоэн сдавала X Nine-One-One вкривь LDP, из Гвинеи-Бисау длинный телохранитель Кардозу при радиовкладыше и боевом револьверном Protecta бесстрастно пустил визитёров сквозь холл, где оскаленно ругань цепной лейтенантши встречала уже патронесса, Глэм-Силк в широкоплечем деловом жакете габбро жемчужной гладью лацканов полезла целоваться, маравшая Кобру штрихами тонального крема, на что подневольностью дама сравнила её со влагалищной трихомонадой, которая всё не вытравливалась между старых досье, липким сахаром развеселив у признания сжавшие ногти Фелиции Ледуэлл, готовой от радости ей издербанить резцами полносика, смутно жалея о вынутом Крэйтон зазывном кольце вдоль губы, Уорделл-Элверсон делался первой мишенью обнюхиваний для снования палево-серой курчавой лакенуа дона Гонсалу Монтейру, при счётных кругах именуемого Сарбаканом, бразилец в чёрно-бело-голубой футбольной форме, с графитной имбецильно-ровной чёлкой полубокса, шаржированно представляющий быкоподобную копию Тимоти Далтона, узкие офисного полутона очёчки ютя переносицей на загорелой раскормленной морде терновой щетины, степенно здоровался в две пятерни, обнаруживая для парсейро к тайм-чартеру рейда широкие неторопливые жесты, рачительно юркнув зрачками под глянцевый стетсон чикаго на обворожительной спутнице Линд, боковым взглядом Кевин скоблил до струистых фигур арт-дизайна хрипевшую матчевую запись телеприёмника, дробностью соревнования по мотоболу напротив ротанговых стульев, онёрно фэйсбилдером Путеукладчик расшаркивался перед мастером липкого рожеваяния, вкось ленга-ленга посредством двойных браконьерских услуг демонстрирующий позитивность, опрятность, контактность и энтузиазм, на беспошлинный экспорт войны стержневым консигнантом, владелец резиденции, представивший супругу, отрекомендовал ей старшинством набор колоды, занявшаяся скрупулёзно кормлением галапагосской морской игуаны у водорослей, донна Бруна Монтейру оттёрла поверх грациозную смуглую в перстнях ладонь, подающая Уорделлу-Элверсону для присутственных волн куртуазностей, будто экзотикой выточенную, туземную кариатиду Ловчонок рассматривал вскользь трафарет молодой кариоки с буффоном гагатовой зонтичной птицы, одетой в двубортный приталенный брючный костюм долгоплечей вискозы неоново-синего колера, бархатностью двадцатипятилетняя скульпторша Рио плыла за мясистым Гонсалу, игравшая в стройности брючками капри, фланируя кожаными босоножками вдоль нефтяных каблуков, у листвы переливом ховей мимо раннего ланча, позёрски занимая жаккарандовую мебель, среди акараже и маниока фейжоады, обжаренной вигной цедя аромат, при гарнире фасоли кусками фритюрной телятины, между потеющей клумбой гряд бамии до ананасов к тартинкам вплотную суфле за креветки, вблизи калькулирующий у транзита квинталы свозимой подержанной конверсионной продукции на реплицированных образцах, господин Сарбакан, что ещё с юных лет из рогатки по иезуитам ручной якамарой стрелял и протягивал член утопающим, чутко выкладывая за гуавой компактностью оттиск двухрядного опытного MCEM Kokoda, у ногтя пружиной шуршал к магазину на 30 патронов, бразильский делец в клубной сменной рубашке из Gremio Порту-Алегри, размеренностью от жевания бросил, что в мире нет ни одного человека, достойного сцен оправданий суда, нет и ни одного, кто бы право имел осуждать, угощающий манго поверх комплиментов на блюдце флирт непревзойдённой Маркизы Сердец, от посредничества автохтонов речного тоннажа, репрессоров Cord Industries означив к Интерполу сквозь южный мегаполис фирмой грузоперевозок, ещё со времён Арагуайской Герильи, подряд генеральских расстрельных бригад Амазонии выползла неэффективность хромого крестьянского прятанья около сельвы с гарручей, отменные вальщики только полдела, остаток базирован возле сварных БТР и зенитных расчётов, глэм-рокерша перед коктейлем тропической чащи к ресницам ловила каскад голубого мерцания флуоресцентными трубками до жалюзи, терракотовый свес дикарей-акробатов у полочно-глиняных перьев кацика, среди верещания миксера щеря дозатор кокосовым кремом за пальмовое заказное вино, различив между цикаса тумбовый птичник, от стали ажура внутри головами ворочавшие южноамериканские совки напротив рогатой неясыти местной гилеи, ножом для фруктов манго разрезающий по краю, Гонсалу, теребя, съедавший ломтиками утро, привычкой тряхнул водостойкие кварцевые Chronosport на запястье, вскользь упоминая вечерний фуршет ожиданием шкуры гостей коммерсантских ложбин и бугорчатых нор от Сан-Паулу до Форталезы, когда молодой управленец разглядывал что-то совсем изнутри Сарбакана, ровняемое пузырьком для строительного ватерпаса, к балансу затисканное под футбольную форму на гаучо из Риу-Гранди-Ду-Сул, зазывая партнёрски в латаниях Уорделла-Элверсона, дон Монтейру раскрыл плоский шифровый кейс вдоль банкнот на булавочной тёмной подкладке, фасуя надпечатанные знаки мятых грана, полсотни, сотня, двести и пятьсот крузадо нову, всё только бы Кевину сор уценённой трухой не скормили, пока на трамвайчиках ломаных тёрся бы холкой вглубь Санта-Терезы, по диксониям врозь бутылочных пальм отвлечённостью скульпторша Бруна, оглаживая лакировкой ногтей ворошение гребня морской игуаны, от полога для мошкары погружалась листвой через модульный сад, заливаемый солнечной тканью вершин, распестрив кабошонами индиголиты, оправленные в удлинённые серьги, блуждая, Мелисандра Линд встречала сателлитом у кремовой пиджачной пары рамный абрис Нанду, сухой чернокожий молчун-боевик Режиналду Кардозу, мелькая линейчатой потной сорочкой, при гуще короткого афро макушки, носил первым телохранителем дона Монтейру стальной бесприкладный Protecta Bulldog, за миксбордером вдоль парапета, где около раписов и хамеропсов бразильский делец напрямик звал уже санги бом перспективного яппи в горчичной, лампасами вычерченной олимпийке, готовый собрать ройал флеш небоскрёбно-стеклянной массивностью апартаментов, косые перебежки в тренировочных штанинах, у принтов безрукавок дожимая бой приклада, отдачей из левосторонних зарядов обоймы при Sterling Mark 7, взмылив ортопедическую рукоять от испарины, месиво жилистых плеч самбо-капоэйристов, разграбившее на транзите контрэйлер с эмблемой Колосса Родосского, драло иглистой пульсацией вспышек узлов самовзвода остатки сплетений кортежных наёмников, через полуденный рухнувший ливень, спортивной сумкой вызволив картечный Bernardelli, у молнии винила, Джоэн Крэйтон прилеплялась, нейлоновым боком жилета к загибу колёсной дуги внедорожной опоры Gurgel XTC, дробью газового досылания метящая об этажные яркие блоки в облезло-кирпичных ступенчатых глыбах фавелы, качание следа нашейным распятием за гватемальский п/п SM-9 Cellini Dunn, капли от выстриженной баббл-пёрм изнутри застилающей флигель дощатых надстроек, цветной духоты мозаичной тропинки дворами, крадясь полосой шортов карго, подряд восстановленного Officine Di Villar Perosa искорчив жилые бараки врозь трещин к чамбирам среди цезальпиний, штрихуя бетонные стены под шиферными козырьками о рваные струи на хижинах, Лабан, защёлкой оправив ENARM Pentagun, мимо скаутской шляпы с заломом шатнул компенсатор, вблизи искровенивший хмарью парду-рапатитос, у выщербленной стекловолоконной баррикады, резервно подмяв книзу двухмагазинный GIAT ADR PDW, отшинковывая торсы в ноющем слое загара, трепавший дырой ко свинцу дегтевые курчавые головы под аргентинским фастбэком GT Crespi Tulia медной окраски, гирляндой воды щекоча бельевые верёвки с прищепками, высеченный сколок фарой мопеда от зыбких жердин полусгнившего бунгало, Джоэн чеканно надствольной диоптрикой опустошала Kommando у глоток срывающихся псов алано, язвя трафаретные кляксы расстрелянных через Cam-Stat, полуголых метисов лачуг, на вздымавшейся корке шершавых окраин до зарослей сводом перобы, эндуро Kawasaki морщил рытвины асфальта, сквозь густозаселённый шёпот Рио-Де-Жанейро, заметив узорный тьюб-топ на костлявой гарота, вздевающей мимо плетей обложного дождя укороченный PA-3 Franchi, рассаженной замкнутостью под фрамуги оконец, до хлипкой гудящей электроопоры обрывками нежа танцующий кабель, охотницей Кобра у полуразваленных автофургонов за сточные трубы, уродуя хлопковые, пародийно-косые жилетки и джоггеры афро-бразильцев, расчистила гильзами X Nine-One-One, вровень трибоса капоэйристов найдя торопившийся двухрукояточный помповый Valtro, смещавшийся глиной резиновых шлёпанцев около луж, до граффити тропического мегаполиса, рацией координировавшая Engesa Four за трематодами улочек, парно снабжённый винтовочными FN Argentine Navy с литьём репродукции MAS AP Sixty One, хрипло вихляя объедками стойл португальской колонии, врозь дребезжания стоптанных кедов тесьмой листового железа, сверля от CAV M9M1 футболки рингер, она цевьём сдавила Bernardelli B4, кромсая цистерны пластмассы к антеннам изгаженной кровли в помёте, затворным экстрактором донца отстрелянных мятых стаканов под выкрики сажей лохматой оравы морену, каделой бранящей среди капирон боевой дробовик с чужестранкой, тугими щитками вдоль спин тараканы у ливня помоев лавчонок, навахой девицы при ножнах внутри голенища, моторные ржавые велосипеды к цементно-обмаранному копошению хижин, Парфорс наблюдал отрешённые судороги темнокожего с вывороченной от залпа копной джери кёрл, между периферическим зрением в сосредоточенности для ступней кариокас, тушующийся через бусы табачно-стеклянных завес, компрадор барабанным ружьём выгонял мозамбикца в карминной гавайской рубашке навстречу проёма, зажавшего кверху пластмассовый толстый упор безответностью Sterling Mark 7, углублённо заклинившего от воды, ползущий шлемоносный василиск над мёртвым кабра, среди фенакоспермумов до шелеста миконий, из хлюпаний берцев пронёсшийся вкривь браконьер, защемляя патронный рожок в IMBEL MD1, покоробил замах филиппинского боло-мачете, долбя к плёнке солнцезащитные визоры парду на выгрузке импорта фуры, где между чехла вдоль карманного сотового MicroTAC Motorola тасуя багровые светодиодные цифры, наёмница Крэйтон держала антенну под мокрым брезентовым верхом Xavante, у кнопок за флипом отрезанно не дозвонившись, она, сквозь потоки разглядывая Crespi Tulia около шрамов свербения очередей, повалилась в бахромчатый охровый переплетённый гамак торцевой колыбелью двора, прожимавшая с силой дрожание чёрных ресниц под ладонями, слушая вдоль жестяных козырьков ядовитые струи барьера, динамик интеркомом у ночной автостоянки, Abarth Pininfarina, занижавший эхо тактов, до глянцевости элитарно-фасадной коллекции из Aston Martin Lagonda IV с капотным растянутым клином, бликующего в алюминии, люксового заказного купе Alfa Romeo SS 6C Pearl и родстера черт ар-деко Panther Westwinds J72, перед стеклобетонной, отчищенно-благонадёжной солидностью многоэтажного комплекса башен финансовой части, грунтуя званый вечер городских апартаментов, колье от Harry Winston за поддельные бриллианты, шлифованной высококачественной бижутерией, кверху игристости марочных вин смуглокожая и худощавая скульпторша Бруна Монтейру, в шифоновом платье волнующая лазуритовые буфы плечиками, за игольчатые лепестки райской птицы гарнированной тканью лифа, седой к сорока трём годам, импозантно-лощёный кофейный плантатор, целующий перстни фланировавшей госпожи, дон Марселу Да Силва, кивая степенно беседам среди фазендейро конторских витрин Риу-Бранку, топазы Мелисандры Линд в струящемся наряде, мерцая по зажиточности риодежанейрцев, начёсы халф-ап вдоль буффонов, уложенных муссом и лаком, Virginia Slims через губы Фелиции Ледуэлл, поверх циферблата Lassale ювелирным браслетом, фарфоровая элегантность поточных улыбок мулатки вдогон коммерсантам из офисных чащ Рибейрaн-Прету, втискивая номер при органайзере сотовым NEC 9A, трафарет оверсайз и закатанные рукава по жакетам транзитно-круизных метисов-плейбоев, у спора бракуя футбольный клуб Васко Да Гама, плутавшей возвышенностью дон Анселмо Габарду, насмешник-бугай-меценат-скотовод, растрясавший зачёсом гудрон помпадур-маллет около быкоподобных костюмных штрихов Сарбакана, фужер Клотильды Холиншейд у лимбов гиацинта, сияя консультантшей-виктимологом от фирмы, укладкой магнифисент плавно вычерчиваясь между фотомоделей, напротив сближения донны Паломы Габарду, переименованной обществом южных господ в Леди Роксетт пассажей гилеи, транжира-кариока из девиц морену-клару, завивку панки-рок стеснив к туземному очелью, надевшая для ежегодного вечера собранный роскошью волн, перьевой длинный плащ ботокудов, Гонсалу Монтейру бразильским дельцом первой линии мимо наладчицких туш пригласил возвращавшегося переводчиком Лабана, знающего португальский от бартерных рейдов Гвинеи-Бисау, запирая гостиную вне часовых обсуждений, Маркиза Сердец наблюдала шуршание Уорделла-Элверсона по блокноту, вдоль прямоугольных конторских очков напряжённо скоблящего видеозаписи месячной давности, к плёнке границей отрезка своих выступлений разыскивавший недочёты по жесто-мимической технике, Путеукладчик системной исправностью формировал стержневой лексикон прикладного общения, для картотечных ролей портативного курса военной доктрины Cord Industries, не понимающая, чем она любовалась в ущербно-притворном занудном начётчике, выморочно-богоизбранном энтузиасте-схоласте, раздёрганном сквозь буквоедскую неврастению, и чем продолжала внутри любоваться, кочуя светлячками до беззвёздного подлеска, у рекогносцировки ниже дебрей пинерайи, нейлоновые шляпы буни с хвостами мотавшихся афро-косиц, между выбритости хай-топ фэйд наравне камуфляжных панам, острогубцы, нащупывавшие колючую проволоку, возле шрамов железа пускали отряд ручейками сгибавшихся абрисов через холмистый бурьян к парагвайскому йерба-матэ, занимая позицию отображением в комплексе термографических камер из ждущей при глыбах нагорий, сварной репликации бронемобиля T8, ютившей .30-й калибр за щитком над графитной обшивкой US Quartermaster Corps борта, готовя пистолеты-пулемёты Jatimatic надствольной меткой оптики в хребтах ночной разведки, сплетая о растр дождевые леса хвойной араукарии по инфракрасному диапазону блуждающей ISI Videoterm, у настроек частот поясной батареи, граня панорамным обзором рельеф скотоводческой фермы при выращенных атталеях среди карнаубских пальм виллы Габарду, Engesa Urutu Eleven литой угловатостью перед фронтоном, досмотрщицкие FN Argentine Navy от портика в мерном качании самозарядных винтовок, снование по видикону горчично-малиновой зыби канарских мастифов и питбультерьеров охраны, кайнганги, втроём увлечённые сплетнями крон Риу-Гранди-Ду-Сул изнутри внедорожного универсала Dangel 505 FWD, наминали канавками стёртый орех лож-прикладов SIG MKMS, вперегиб искажаясь размытостью контуров пироэлектрики угольно-сизого фона, выщёлкивая пятна термограммы к распечаткам, держа Grot CH9/25 на полувзводе, об автоматический предохранитель сместив дульный срез интегрированного глушителя, через давление пятки складного упора, трамбуя цветной вереницей под кожаный старый футляр моментальные карточки ниже устройства, из щёлканий рации Kenwood линуемых боевиков об ажурный бразильский кипрей, жердяные ограды загонов при стаде мясисто-каштановых тучных барроса у левого края и глянцево-чёрных подрывистой вздёрнутости бугаёв маронеза от правого, джутовая мешковина завесами шор флигелей, карабины объездчиков из полусонного треска эндуро, индейцы двух племён гуарани рабочей массой для тракта перегоном над бугристой шерстью пастбищ, за тенты по масти скользящее рамми, у никелировки обводы Snake Charmer 410, разломанные длинноствольные ружья поверх локтевых сгибов или цевьём вкривь плеча смуглых гаучо, взятых к отстрелу бушмейстеров, ёрзающих мимо бычьих копыт, сочной ализариново-алой эмалью Volkswagen Corrado G Sixty владельца, двухдверным лифтбэком парадной дорожки толчёного шлака, среди тепловизорных рамок витые балкончики следа подручных, Danuvia M43 перед Erma-Folmera Maschinenpistole, у дерева ложи обмусленные рукоятки под левосторонней обоймой, в проявочных кадрах от аппаратуры беззвучного тона дразнящей сигарной мишени.