Моя бедная груша

                Опала листва.
                Весь мир одноцветен.
                Лишь ветер гудит.
                Мацуо Басё




Когда я была маленькой, мы с родителями жили в частном доме. Было наше жилище, по правде говоря, убогим. Если вспоминать те года, можно найти в памяти много ужасов. Огромная часть всех кошмаров уже давно забылась и осталась в памяти мутными пятнами и фразами: « да, что-то такое было...». Но эту историю я не забуду никогда.

Когда мы только переехали, я была совсем маленькая, участок был гол и уродлив, а  с дома огромными кусками отпадала краска и штукатурка. Единственное прекрасное, что было там – огромное, раскидистое грушевое дерево под окнами родительской спальни.

С первого дня я безумно его полюбила, и все свое свободное время проводила там. Бывало, даже отказывалась на ночь идти домой и засыпала на улице. Правда, чудом потом просыпалась на кровати, после чего мои маленькие бунты казались лишь снами.

А каждую весну груша густо цвела и пахла на всю округу! Это была моя гордость. Я хвасталась этим чудом света всем вокруг: людям в универмаге, воспитательницам в садике и всем, чьи уши были свободны для моих рассказов.

Правда, плодов груша никогда не давала. Помню, отец даже вбивал в нее гвозди, чтобы «испугалась и начала плодоносить».

И вот однажды родители, которые тогда еле сводили концы с концами, затеяли ремонт. Заштукатурили, зашкурили, покрасили...Лучше, конечно, стало. Но если раньше, осыпающийся дом был ярко зеленый, а местами даже проглядывались рисунки из белых ромашек, то теперь наше жилище было темно-серого цвета.

Одним словом, легким движением руки, мои родители превратили наш, слегка убогий, но все-таки дом в гараж. Звучит, конечно, печально, но тогда отец шутил, что в прихожей у нас просто стоит невидимый автомобиль. А все автомобили должны стоять в гараже. Мой детский мозг согласился с этим.

Это был август, бабочки, цветочки – одним словом, красота. Но в один день, намного раньше обычного, нагрянули холода. Даже снега немного выпало.

Родители, потратившие весь наш месячный бюджет на ремонт, кутали меня в кофты и куртки, тревожно перешептывались на кухне и пытались придумать, на что же им отопить дом. Мой детский разум предлагал пойти в лес рубить елки, они же там «совсем-совсем ничьи!». Родителям, почему-то, эта идея не нравилась.

Одним вечером, когда я вернулась из садика, что-то изменилось. Всю дорогу папа был молчалив, а дома пахло очень вкусно, к тому же было очень тепло! Мне было так радостно, что родители, смогли раздобыть дров и затопить печку.

И подумалось, что раз теперь у нас отопление – нам не нужны теплые вещи. Я собрала в кучу нашу одежду: шапки, шарфики, кофты и вязаные носки. Сложила все в ведро и весело побежала на улицу.

У нас же есть тепло, а у моей груши нет! Ей же холодно!

Ведро было тяжелое, пришлось волочить его по земле и идти спиной вперед. С огромными усилиями я дотащила эту железную посудину и обернулась.

Моя груша, моя любимая груша лежала распиленная и порубленная на ровные бруски. От дерева остался только пень и куча сучков.

Как же долго я плакала и называла родителей предателями. Как они могли так поступить? Отец плакал вместе со мной, гладил меня по голове и долго-долго извинялся. Обещал, что потом, как только он получит повышение – то обязательно посадит мне новую грушу.

А мне не надо было новой груши.

Сквозь года, я могу понять родителей, но никак не простить. Маленькая девочка внутри меня все еще плачет, вспоминая запах свежеспиленного дерева и тошнотворный хруст сучков под ногами.

Я выросла. Мне уже под 50, у меня есть дача и небольшой домик, ярко-зеленого цвета с белыми ромашками. Все вокруг засажено грушей, но все это не близко.
 
Мне не хочется спать под этими деревьями, мне не хочется обнимать их и часами смотреть на движущуюся листву.

Когда я засаживала саженцы, думала, что так мне будет легче.

Но легче не стало. Отец давно умер, и срубить мои груши теперь больше некому...