Грин и Крапивин. Шёпот Великой Армии

05.04.2023
"Мезоевразия".
Кирилл Серебренитский: Крапивин, Грин и Казанцев как потомки польских наполеоновских офицеров

1.

Нет, ну надо же: и Крапивин!
(... имею же и я иногда право на восклицательный знак?).

Только вчера обнаружил.
Вот в этом и кроется мистерия - безмолвная, бесчеловечно ироничная;
в таких вот сплетениях архивных орнаментов, переходящих, если всматриваться правильно, в метафизические криптограммы.

... Тот самый Крапивин, Владислав Петрович.

Википедия монотонно бормочет:
"...отец - Пётр Крапивин - родился в феврале 1903 года в Пултуске в семье бедных польских дворян...".

 В том самом "Уральском следопыте", от 14 октября 2021 года - статья "Тайна семьи Крапивиных".

( Через год после кончины: литератор умер 1 сентября 2020 года).

Статью опубликовала Лариса Крапивина, - "командор детской парусной флотилии «Каравелла», яхтенный капитан, член Союза журналистов России, кандидат педагогических наук, почётный работник сферы молодёжной политики РФ".

( Это супруга сына писателя, - которая, похоже, сейчас утвердилась на крапивинском наследии, как Екатерина Великая).

В статье - уточнение:  "В роду Крапивиных смешана польская и русская кровь.... До октябрьской Революции все семьи, в том числе и дворян, были многодетные...  Петр Фёдорович Крапивин родился 6 февраля 1903 года (по новому стилю) в городе Пултуск на реке Нарев в 60 километрах к северу от Варшавы. Его родители: Фёдор Амвросиевич и Фёкла Войцеховна Крапивины – по происхождению из обедневших польских дворян".

Разумеется, тут уже - некоторый сбой: Крапивин - фамилия не польская, мягко говоря. Но "польские дворяне" несомненно, присутствуют, - через бабушку писателя, по имени Фёкла, - т есть Тэкла, - и прадедушку, по имени Войцех.

Более того: отец, Пётр Крапивин, - (которого писатель знал и любил,  хорошо, несмотря на то, что родители расстались, когда ему было восемь лет), - воспитан именно в польском инородстве, которое в недрах сталинского СССР довлело к  инопланетности:  "Отец умер, когда мальчику едва исполнился год. Обоих родителей ему заменила мать, которая приложила немало сил, чтобы ее любимый сын ни в чём не нуждался. Детские годы маленького Пети прошли в Вильно (Вильнюс) ...  "Петр Фёдорович очень хорошо знал языки: латинский, польский, старославянский, белорусский, древнегреческий, немецкий."

2.

Крапивин родился в сталинских тридцатых, писать и публиковаться начал в хрущёвских шестидесятых; то самое поколение, которое родилось не в стране, а - на планете СССР; вокруг планеты был вакуум.

На вопрос об учителе в литературе Крапивин всегда привычно и ожидаемо отвечал: Гайдар. Как все. Совдетпис, не ориентированный на Гайдара, - это уже было бы подозрительно.

Современный литературовед скучно излагает: 

"За рамками критических статей остался вопрос идейного родства Крапивина и Гайдара, подчеркнутая солидарность автора "Мальчика со шпагой" с автором "Военной тайны" в вопросах отношения к революции и гражданской войне. На замечание о поэтизации гражданской войны и идей Октябрьской революции, отразившейся в романтическом образе всадников в будёновках ....Крапивин ответил: "Естественно, ведь я вырос в советское время, на книжках Гайдара. И конечно, красные конники мне были ближе".

Правда, этот же автор не забывает о других именах:

"О том, что проза Крапивина сложилась "на пересечении традиций Гайдара, Грина и Стивенсона"....".

Разумеется, - не Гайдар тянул за собой Крапивина, а - Грин.

Если Крапивина почитывать, особенно позднего, и притом Гри на знать достаточно, то и доказательств это утверждение не требует.

Впрочем, и сам Крапивин - когда не отвечал на внешние вопросы, а упоённо писал о себе и для себя, - не скрывал:
" .... Эта весна - как в песне из любимого моего рассказа “Вокруг света” Александра Грина. ... Я вспоминаю Грина и мысленно возвращаюсь в Севастополь.
Грин любил этот город. Кто знает книги Грина, тот помнит и его слова, что “некоторые оттенки Севастополя вошли в мои города”. Паустовский же уверял, что дело не в “оттенках”, что гриновский волшебный Зурбаган почти целиком списан с Севастополя. И я уверен, что Паустовский прав".
("Мокрые цветы", из цикла "Шестая Бастионная", 1984).

( Я не знаток и не любитель творчества Крапивина.
Я знаток и любитель родословий шляхты.
Эта цитата, про Грина - первое попавшееся, что я выхватил: просто набрал в поиске "Крапивин + Грин").

(Может быть, ещё и - скрытая писательская боязнь зависимости, отражённости чужого текста: Крапивин от Грина уклоняется, - может быть, потому, что это слишком очевидно: опасается - что слишком уж неприлично раскроется похожесть их миров, со всеми этими каравеллами, баркетинами, эспадронами и бомбардами).

Крапивин ненавидел главный город своего детства - Тюмень, - и боготворил мимолетный город детства - Севастополь: именно за то, что это было - внебудничное, - зурбаганское, - то есть внесоветское пространство: улицы Бастионов и площади Карронад противопоставляемые всем этим проспектам кирова и малым колхозным переулкам. 

У его отца - тоже был город детства, - из которого Пётр Крапивин был утащен войной в возрасте двенадцати лет:
 «Отец очень любил этот город за сказочность домов и площадей, узость улиц и каменную кладку мостовых. Он часто ездил туда. Даже будучи уже больным, летом 1968 года, ещё успел побывать там. Мы были там вместе с ним. Он показал мне место, где когда-то стоял дом, где они с мамой снимали две комнатки».
( - это из интервью Владислава Крапивина).

3.

Александр Степанович Грин, - это, все знают, Гриневский; не все знают, что это - Hryniewski herbu Pniejnia.

Герб Пнейня - вот: "В красном поле две медвежьи лапы, ухватившиеся за шар, вроде яблока, чрез который острием вверх проходит стрела. На шлеме коршуново крыло, пробитое стрелой влево".

Сам Грин про этот герб не помнил, и вообще почти ничего не знал о Гриневских,
(- как и Крапивин о прадедушке по имени Войцех).
..."Мой отец Степан Евсеевич Гриневский, происходит из рода дворян Виленской губернии. Дедушка, т.е. отец моего отца, был крупным помещиком Дисненского уезда. В 1863 году отец по делу польского восстания был арестован, просидел 3 года в тюрьме, а затем пробыл 2 года в ссылке в Тобольской губернии. Имение, разумеется, конфисковали".
""Автобиография", 1913).

К каждому слову тут нужно примечание с опровержением: отца Грина  сослали в Томскую губернию, а не в Тобольскую; дед был не крупным помещиком, а младшим сыном весьма скромного шляхтича, - витебского, а не виленского; имение родовое - маенток Якубенки в Дисненском повяте.
(сейчас Глубокский район Витебской области) - оставалось во владении Гриневскоих герба Пнейня до 1939 года, вплоть до советской оккупации Восточной Польши.

Ранее Гриневские обитали под Полоцком.

Витебское имение в 1822 году приобрёл прадед литератора - Леонард Гриневский (1760 + 1826), "поручик войск польских".

(Чин небольшой, - значит, Леонард  отслужил, скорее всего, во времена старого, дораздельного, Королевства; вероятно, тридцати пяти лет участвовал в последней Польской войне;

Конечно, жаль, что отец Грина сослан был не в Тобольскую губернию, это несколько разрушает симметрию.
(Крапивин вырос в Тюмени, стало быть, в Тобольской губернии).
Судьбы их пересекаются в Вятской губернией (мать Крапивина - родом из Вятки, Грин - уроженец Вятской губернии),

Но и без того - сочетание разительное.

Грин и Крапивин:
отцы у обоих -  пришельцы из параллельного мира, из литовской шляхты.
Об отца, впрочем, были очень рано выдраны из средневекового  сарматского этоса, прижились в чуждой русской среде и не сохранили никаких связей со своими родами и со своими гербами.   

У обоих отцы в молодости - изгои (отец Грина - мятежник, отец Крапивина - священник), побывали в кандалах, в тюрьмах  (у Грина в имперских, у Крапивина в советских).   

Да, и оба в юности рвались в океан, в мореплавание (Крапивин тоже пытался пойти в мореходку и не попал из-за слабого здоровья; и-за этого же и Грин не прижился в матросах).

4.

Следующее имя советско-фантастное:

"... Александр Петрович Казанцев

родился в 1906 году. Дебютировал как писатель в 1936 году. Широкую славу фантасту принесли книги «Пылающий остров», «Фаэты», «Колокол солнца» и др. В начале 2002 года был опубликован последний роман писателя «Фантаст». Жил и работал в Москве.

... изобретатель, военный инженер, шахматный композитор ...

... ввёл в русский язык слова «инопланетянин» (вместо «инопланетчика») и «вертолёт» (вместо «геликоптера») ...

...Александр Петрович остался коммунистом и после распада СССР, вступил в КПРФ. Фантаст дал прогноз будущего России. По его словам, из социально-политического кризиса Россия выйдет в 2025 году, когда победит в войне Китай, и после этого станет духовным центром мира".

Но: как это ни дико, - именно при озвучивании этого имени наполеоновские барабаны не в отдалении эхом отзывались, и - взгрохотали ошеломительно, - когда я, совершенно случайно, дотронулся. И - более того: тень Императора легла совсем рядом.

... Казанцевские фантастизмы, - жёстко-угловатые, натужные, как школьное изложение, - та самая литература, в которой литература это не главное, - это меня ещё в детстве, при всей советской скудости, - отталкивало.  Помню, что в книжном своём детстве часто я начинал вгрызаться в эти многочисленные книги,

- (обильный Казанцев, в отличие от Грина и Булычёва, не говоря о Стругацких, запросто лежал в магазинах, и в библиотеках детских лез вперёд, навязывался прямо) -

- но никогда не добирался до конца.

 Казанцев, принадлежал к первому поколению, - впрочем, и ко второму, и к третьему.

Родился он в 1906 году (поколение отцов Крапивина и Булычёва), публиковался с 1936го (Булычёв родился за два года до того, Крапивин - через четыре года).
Умер Казанцев девяноста шести лет, в 2002ом, в один год с Булычёвым, и Крапивин тогда был уже маститым престарелым полуклассиком.

( ..."В 1980-х годах Казанцев издаёт романы «Острее шпаги» и «Клокочущая пустота», ...где пытается соединить свои обычные фантастические идеи с антуражем «мушкетёрского» исторического романа", - то есть: когда в жанре были на взлёте, потеснив всех остальных, крапивинские мальчики со шпагами, -  восьмидесятилетний Казанцев пробовал, похоже, посоревноваться, перетянуть мушкетёрский плащ на себя).

В мемуарах, -   " Пунктир воспоминаний", действительно, этакий пунктирный, по-офицерски лаконичный текст,  - (того же, красно-мушкетёрского периода, 1981 год), - Казанцев сообщил, в первых же строчках - о детстве старорежимном своём:

 "Втроем ходили мы  на  частные уроки  к  толстому немцу Ивану Карловичу и  на уроки...  польского языка ... я  же  козырял  своим  дедом  Казимиром  Курдавновским,  блестящим гусарским полковником и  революционером,  сосланным в  Сибирь  за  участие в восстании 1863  года. 

К  столетию  восстания меня  запрашивали из  народной Польши:  что я  знаю о  своем деде-революционере?  Я  ничего не знал.  Видел только портрет.  Гордый взгляд,  пышные усы,  гусарский ментик,  отороченный мехом.  Моей матери Магдалине Казимировне,  когда он  умер в  Екатеринбурге, исполнилось всего четыре года".

И дальше, в середине мемуаров: 
"....  К началу пятидесятых годов я решил,  что обрел собственное лицо*, и мог уже  не  считать  себя  в  какой-то  мере  связанным ни  с  дедом-шляхтичем, революционером,  ни с другим дедом,  в картузе и поддевке, и осуществил свою давнюю мечту - вступил наконец в ряды КПСС".

Я потратил часа два, щёлкая по клавишам, - прежде чем выяснилось: фамилию деда фантаст вписал с ошибкой.
Переставилась одна буква, и - мгновенно распахнулся интернет, вывалились тысячи страниц: точно, я же и раньше встречал это имя -  Kurdwanowski  h. Polkozic.

Барабаны грохочут по-настоящему - вот где: гигантская, ежедневно разрастающаяся, - и какая же умопомрачительно прекрасная, - моя, в посдедние годы, книга книг,

( --- без которой и этой бы моей книги не было ---):

сайт  Genealogia potomkow Sejmu Wielkiego"; его издавна строит, в одиночку доктор Марек Минаковский.

Точно, Курдвановские там - многочисленны и почётны.

Вот оно, -есть!: 

- Jozef Kurdwanowski z Kurdwanowa h. Polkozic,  oficer wojsko napoleonskie, porucznik armia Ksiestwa Warszawskiego.

Юзеф Курдвановский,  офицер Войска Наполеоновского, поручик армии Княжества Варшавского,

Погиб в России, в 1812ом, в сражении при Березине.

И рядом - сестра его, Александра,  - совсем уже велико-исторческая фамилия: графиня Вьельгорская.

Её муж - граф Михал Вьельгорский герба Кердейя, смолоду - близкий друг князя Юзефа Понятовского; во время войны с Россией в 1792 и 1794 годах - один из дивизионных командиров, (был храбр, но неудачлив); некоторое время командовал всеми войсками в Литве. До наполеоновского освобождения граф Михал не дожил, умер от ран в 1805 году, пятидесяти лет от роду.

Значит, и здесь наполеоновские офицеры в родстве.

И - далее: совсем уже яркая наполеоновская вспышка ударила, я прямо сморгнул от неожиданности.

Казимеж Курдвановский герба Пулкозиц - "stolnik Gostynin (1780-1789), komornik graniczny Gostynin, podczaszy Gostynin,  podstoli Gostynin (1775)" - стольник, коморник граничный, подчаший и подстолий в Гостынине.

А Гостынин - это же владение Лончинских.

То есть: и здесь появляется Мария Валевская, её отец - Мацей Лончинский герба Налэнч, в те ж годы был старостой в Гостынине.

И, стало быть, сам Наполеон здесь же, совсем близко.
( ... сын Марии и  Наполеона - куда уж ближе).

Но топоним общий, как оказалось, это был только первый шаг в данном направлении.

Сын вышеозначенного пана Казимежа -  Wincenty Jozef Antoni student Uniwersytetu Warszawskiego (1810),
- варшавский студент Винценты Юзеф Антоний Курдвановский (1794 + 1839).
Его вторая жена:  Marianna Jozefa Laczynska z Nowego Laczna h. Kosciesza (1802 + 1865).
И тут же - в списке родни:
;;czy;ski Maciej (zm. 1795) starosta gostynski, posel.

;;czy;ski Benedykt Jozef (1779-1820) general brygady.

Это - упомянутый выше Мацей Лончинский, старосты гостнынинский и посол на сейме, и - наполеоновский бригадный генерал Юзеф Бенедикт Лончинский, барон Империи.

Отец и брат Марии Валевской.

(Благодаря схемам доктора Минаковского - на этом сайте родство устанавливается мгновенно, по всем линиям, вдоль и поперёк).

Старший сын Винцента Курдвановского и Марианны Лончинской - некто Julian Kazimierz Dionizy Kurdwanowski z Kurdwanowa h. Polkozic, (1831 + ?).

Если главным было его второе имя, то - это вполне мог быть Казимир Курдвановский. Дед люто-сталинского фантаста Казанцева.

... Если это так, - то получается, что Александр Казанцев - родственник польской жены Наполеона, притом кровный и близкий.

***

Казанцев "... становится одним из активных «моторов» так называемой «молодогвардейской» школы фантастики. ... При издании романа «Фантаст» некоторые издательства, такие как «Современник», самовольно вносили свои правки в мемуары писателя (к примеру, корректор Серганова назвала предателем молодогвардейца Олега Кошевого, тогда как им был Г. Почепцов), по причине чего Казанцев перенёс инфаркт....".

И тут - Молодая Гвардия.