Скромное обаяние смертной казни

Не спрашивайте, отчего так случилось и почему так вышло, что у Сергея Кирилловича не было айфона, десятого, или, по крайней мере, восьмого, а был телефон на кнопочках, выпущенный на рубеже тысячелетий фирмой, давно уже канувшей в Лету, точнее в Стикс. Все это слишком тяжело рассказывать. Здесь замешаны и утонченность натуры Сергея Кирилловича, и его фаталистическая тяга к халяве, и упрямое нежелание знать свое место в жизни. Все это привело к тому, что к старости Сергей Кириллович оказался без квартиры, без зубов, без айфона и работал весовщиком на «Обербетоне».
Таким образом, прелести интернета обходили его стороной.
Но у него был друг, Олег Вельяминович. Олег Вельяминович не раз по-дружески предостерегал Сергея Кирилловича от опрометчивых желаний соваться в каждую соблазнительную дырку, убеждал не играть с судьбой, или, по крайней мере, разложить свои последние яйца по разным корзинкам. Но Сергей Кириллович, влекомый своим Роком, никогда его не слушался.
Да, Олег Вельяминович был хорошим и верным другом, хотя и не давал взаймы. Вполне возможно, что таких друзей сейчас уже и не делают. Но чем он мог, в конце-концов, помочь другу? Не вставить же ему свои мозги? Теперь, на склоне лет, Олег Вельяминович пожинал плоды своей предусмотрительности и нюхал цветы мудрости – жил в «сталинке», ездил на «Пежо» и каждый год наслаждался со своей женой «олл инклюзивом» на египетских морях.
Для непутящего же друга он делал все что мог, как в басне Крылова «Стрекоза и Муравей». В частности, он знакомил Сергея Кирилловича со всеми главными новостями интернета в виде карикатур, комических роликов и полупорнографических мультиков. Карикатуры и ролики с мультиками были смешны и сделаны по-настоящему талантливо. Сергей Кириллович с Олегом Вельяминовичем ржали от смеха как жеребцы, а Сергей Кириллович даже рыдал и всхлипывал, обладая от природы смешливым характером. Конечно, ржать и рыдать посреди улицы было несолидно для взрослых шестидесятилетних дядей, но что же было поделать? Таково влияние искусства. Сергей Кириллович даже предполагал и не раз говорил об этом другу, что интернет, сеющий столько разумного, доброго и вечного – это та таинственная сень, под которую удалились гении и титаны литературы и, наплевав на неверную славу Достоевских и Булгаковых, молотят там бабло.Читая надпись под рисунком, на котором девица задрала подол и показывает свое сокровище пациентам инфарктного отделения, Сергей Кириллович не исключал, что это блестки юмора какого-нибудь Зощенко, а то и Гоголя наших дней.
Как-то друг показал Сергею Кирилловичу нечто совсем другом роде.
Прогулявшись, они сидели под аркадой бывшей  Выставки сельского хозяйства, то есть не под аркадой, а Триумфальной аркой, увитой гипсовыми плодами, снопами и с датой «1959» на облупленном верху, и болтали. Вернее, Олег  Вельяминович, как все богатые люди, жаловался на жизнь, а Сергей Кириллович, нищий и свободный как птица, утешал его и предлагал выпить.
- Да, - сказала Олег Вельяминович, - кстати. Не желаешь посмотреть смертную казнь через обезглавливание? А то я тебе все показать забываю. Это что-то особенного. Тихий ужас. Жестяной кошмар. Я уже раз двадцать смотрел.
Сергей Кириллович с радостью согласился увидеть такую редкостную картину как обезглавливание преступника и только спросил, за что же его так?
Оказалось, что где-то в одной из шариатских стран некий мусульманин нажрался как гяур, устроил аварию и в ней погибли шесть других правоверных.
Так как это была страна законности и правопорядка, то его приговорили к отсечению головы на главной площади столицы.
Друзья смотрели процедуру наказания, сдвинув головы и прикрывая маленький экран от солнца руками.
Все произошло очень быстро и просто, без лишнего бюрократизма в виде обжалований.
Покорного судьбе пьяницу, на котором одежда и кожа свисали серыми складками, привели на площадь. Огромный детина в чалме, типичный палач, поставил виновника ДТП на колени, причем казнимый неловко скинул пляжные шлепки, чтобы ступням было удобнее, легонько принагнул шею жертвы, достал откуда-то из складок шаравар огромную саблю, высоко занес ее и рубанул с оттяжкой. Голова отскочила, тело рухнуло вперед. Толпа загомонила. Человек без головы лежал на разноцветных плиточках, голову куда-то унесли, толпа стала расходиться, восхваляя Аллаха. Олег Вельяминович хотел еще показать Сергею Кирилловичу порнографический мультик о Пятачке и Удаве, но он отказался и откланялся.
Он шел домой на съемную квартиру и чем дольше думал об увиденном, тем неоднозначнее оно ему казалось. Несмотря на средневековую дикость происшедшего, оно заставило Сергея Кирилловича взглянуть на рубание голов с другой стороны. От этой сцены повеяло чем-то седым, древним, давно забытым современной юриспруденцией и – божественно, в духе Ветхого Завета, справедливым.
Лежа рядом с женой в постели и уже засыпая, Сергей Кириллович увидел перед своим внутренним взором небывало соблазнительную картину:
 Еще недавно шел ночной дождь, а теперь было радостное утро. Двое палачей в «балаклавах» вытащили из «воронка» министра экономики, а может быть даже спикера Верховной Рады, поволокли его по лужам, поставили на колени посреди Майдана Незалежности, куда широкой рекой вливался Крещатик и, зачитав приговор Оболонского районного суда, отрубили коррупционеру голову парадной шашкой…
Улыбаясь, Сергей Кириллович заснул, и сны ему снились светлые и радостные.