25. Liberte, Egalite, Fraternite. Священная война

  Утром 25 апреля 1794 года...Жан-Пьер проснулся от резкого стука в дверь. Судорожно дернувшись, сел на постели.
  С трудом поднял глаза на светло-сиреневые полупрозрачные шторы, уже светло... Но сколько же времени? Стук в дверь не прекращался. Сквозь зубы вырвалось ругательство и стон. Кого несет?! И в воскресенье  нет покоя... Чтоб вас всех...
 Но на пороге стоял товарищ, регистратор парижского революционного трибунала Робер Вольф... Как всегда строгий и подтянутый, в черном фраке опоясанный трехцветным шарфом.

  С  порога Вольф начал без предисловий:   
- Доброе утро, Жан-Пьер... - взглянул на мрачную сонную физиономию Лафоре, усмехнулся - извини, вижу, что утро получилось не слишком добрым... но ты помнишь, я рассказывал тебе историю несправедливо арестованного честного патриота из провинциального городка Руа  Франсуа-Ноэля... или по-новому "Гракха" Бабёфа? 
  Вынужден напомнить о нём, этим без вины арестованным провинциальным патриотом заинтересовалась шайка Луше и те, кто стоят за ним... Промедление может стоит ему жизни...
   
- Помню... мы должны спасти жизнь и репутацию несправедливо оклеветанному врагами революционеру и патриоту... - Жан-Пьер устало провел рукой по лбу и налил два стакана пива, один подвинул Вольфу.

  Тот слабо кивнул в ответ, выпил, отодвинул опустевший стакан и продолжил тему:
- Интересная личность, еще в начале революции у себя на севере, в Руа, он ввязался в борьбу с сильным влиятельным кланом коммерсантов Билькоков и мэром Руа из богатого клана Лонгеканов... из тех, что в поисках выгоды и сохранения власти и влияния в городе, встали под знамена Революции...  еще в октябре 1789...

 В 1791 Бабёф возмутился против избирательного "ценза" , лишавшего права голоса большинство народа. А еще раньше, в 1790-м выступал против уплаты косвенных налогов, тяжким бременем ложащихся на плечи малоимущих... арестован в Руа и препровожден в Париж.

  Но тогда за него неожиданно и жёстко вступился не кто иной, как сам Друг Народа, Марат... Он всегда последовательно защищал интересы самых малоимущих людей, до которых обеспеченным и состоятельным никогда не было дела...

 Враги Бабёфа выставили этого энергичного честного человека, грозящего местным коррумпированным чиновникам  разоблачениями, как "опасного анархиста и врага общественного порядка", сфабриковали против него "дело", снова вышли на уровень Парижа и вот он в тюрьме...

  Его "дело" было рассмотрено и в ноябре 93-го Бабёфа освободили, но его враги из Руа имеют  сильных покровителей в Париже...есть информация, что это депутаты Конвента Баррас, Ровер и еще ряд коллег из Болота, крупных дельцов... Он опять в тюрьме...

У нас двойная задача, спасти жизнь доброму республиканцу и способствовать его освобождению и одновременно через переписку с  клубом Руа, мобилизовать местных патриотов против врагов Революции, затесавшихся в наши ряды...

 Но ты знаешь, что не так давно написал Бабёф? Прочитав, я был в замешательстве, впал в задумчивость... и как его понять?! Вот цитата...

 «Французская революция — всего лишь предшественник другой, истинной революции, более масштабной, более священной и последней»...

 Оба якобинца обменялись недоумевающими взглядами.
- Хотелось бы понять, ЧТО он имел в виду... - буркнул себе под нос Жан-Пьер - но времени мало, мы навестим Бабёфа в тюрьме и вместе выработаем линию защиты...