Якоб Лорбер. Домоводительство Господне 2 Глава 25

Могущество сатаны и всемогущество Бога.
Субботняя речь Еноха


4 февраля 1842 года

1. После этой речи Енох осмотрел себя изнутри и нашел подтверждение всему тому, о чем свидетельствовал ему высший Аведам.

2. Но он продолжил размышлять о мухе, готовой отложить яйца, и о здоровом яблоке и спросил Аведама:

3. «Святой, любящий Отец, а позволено ли сатане также приблизиться к Твоей святыне, подобно тому, как беспутная муха приближается к здоровому яблоку?

4. Смотри, воистину, мне кажется странным узнать, что такое возможно в царстве жизни и света. Ибо что делать там духу всей тьмы?»

5. И Аведам ответил ему: «Енох, почему тебя это заботит, если Моя любовь и милосердие больше, чем ты когда-либо вовеки будешь способен охватить и постичь?!

6. Но если Моя любовь и милосердие достигает даже бесконечно темного духа, как можешь ты тогда спрашивать об этом, словно ты, находящийся в такой близости от Меня, чем-то обделен?!

7. Смотри, Солнце мира есть величайшее светило, которое дарит свои лучи – притом значительную их часть – бесконечно далеким мировым пространствам! Но разве Земля и ее соседи должны возмущаться, из-за того, что их светлая мать так расточительно обходится со своими лучами?! И если бы они все-таки возмутились, разве эта светлая мать не спросила бы их тогда:

8. “Дети, почему это вас заботит? Или я вас в чем-то обделяю, и не каждый из вас имеет света и тепла в справедливом и даже избыточном количестве?!”

9. Смотри, точно так это и у Меня! Поэтому не заботься о Моих великих, неисповедимых путях, но безмятежно пребывай на малых путях Моей любви к вам и обойди молчанием огромные царства тьмы, и тогда ты можешь быть полностью уверен, что князю смерти, который еще очень силен, будет мало дела до тебя и всех братьев твоей любви!

10. Я говорю, тебе не хватило бы вечностей, чтобы испытать величину его власти и силы, но все же и он является духом, который был сотворен конечным, и там, где вся его власть навеки заканчивается, Моя бесконечная – только начинается.

11. И потому не беспокойся, ибо ведь если ты в Моих руках, то даже малейшее твое дыхание является более могущественным, чем вся сила, мощь и власть сатаны!

12. Он подобен голодному рыкающему льву, алчущему пищи. Горе тому зверю, который попадется ему или которого учует его нос. Я говорю тебе, и мамельхуду несдобровать в этой борьбе!

13. Но даже когда этот лев злобно рычит от голода, он все же не обращает внимания на многочисленных мух, жужжащих около его ушей!

14. Смотри, в этом и заключается великое могущество смиренных и малых. Одна муха часто бывает в тягость целой стае львов, в то время как стая львов является для нее чем-то совершенно незначительным.

15. Ты уже давно стал комаром смирения. И потому оставь льва, ибо он безвреден для тебя, и без забот принимайся за свое благочестивое дело! Аминь».

16. И Енох в сердце горячо поблагодарил высшего Аведама за это великое освобождение и укрепление и честно, и добросовестно начал говорить: «Аминь! Да будет святая воля Твоя!

17. Итак, отцы, братья и дети, внимайте все, чьи уши открыты:

18. Мы собрались здесь среди дня Господня в высочайшем присутствии Всевышнего, пресвятого и преисполненного любви Отца, Который есть Бог, Бог Крепкий и Сильный, всемогущий Творец неба и земли.

19. Что же мы должны сделать, чтобы по возможности – по крайней мере, принимая во внимание нашу ограниченность, – отдать должное той бесконечной милости, которой и вся земля недостойна?

20. Оказывая друг другу услуги, тот, кому оказали услугу, также окажет услугу в первую очередь тому, кто ему прежде эту добрую услугу оказал.

21. Если кто-либо проведет меня сотню шагов, то я за это проведу его на две сотни шагов дальше – сто шагов за то, что он проложил мне дорогу, и сто шагов за то, что он вел меня, и тогда мы в расчете, и никто не должен брату за оказанную службу более, чем ответную службу в тройном размере. Если же он хочет сделать больше, на то его свободная добрая воля. Но тогда его брат также станет ему должен.

22. Кто даст мне кусок хлеба, тому я верну три куска: один кусок за тот кусок, другой – за его добрую волю и третий – за труд его рук. Скажите, может ли он потребовать от меня большего?

23. Если уж на то пошло, то нетрудно воздать брату тысячекратно за его службу и благодеяние, а не только вдвойне или втройне. И если кто-нибудь спасет мне жизнь, быстро отдернув меня от скалы, когда та покачнулась и готова в следующий миг обрушиться на мою голову, и убить, раздавив огромным грузом своих обломков, – я ведь могу даже умереть за него и всю мою жизнь нести его на руках!

24. Но что мы можем сделать нашему Отцу, Творцу и святому Подателю всех благих даров, Тому, Который сначала дал нам нас самих и Который на то время, пока мы живем, дал нам в собственность эту прекрасную большую землю и солнце с его чудесным и благотворным светом, и звезды, эти бесчисленные светильники ночи, и луну?! Кто был бы способен перечесть все те сокровища, которые Он нам дал?!

25. К тому же ныне Он еще и Сам пришел к нам, чтобы навечно обогатить всех нас бесконечными сокровищами вечной жизни,

26. наделить Своей любовью, милосердием, милостью и Своим живым словом, и еще больше осчастливить нас несказанными обетованиями!

27. Слушайте, слушайте, отцы, братья и дети! Чем же мы можем ответить за это нашему Благодетелю? – Что мы можем дать Ему, чего прежде не получили бы от Него в бесчисленном множестве?!

5 февраля 1842 года

28. О отцы, братья и дети, это воистину один из величайших и наиважнейших вопросов! Да, этот глубочайший вопрос требует такого бесконечного ответа, что, пожалуй, не хватит и всей вечности, чтобы ответить даже на ничтожно малую часть этого вопроса всех вопросов!

29. Если бы кто-нибудь спросил: “Сколько песчинок в земле и сколько капель в безбрежном море, и, наконец, каково количество пылающих звезд-солнц во всей далекой бесконечности?” – смотрите, даже более или менее глубокомысленный херувим может дать достаточно точные ответы на эти вопросы, как бы бесконечно величественно они ни звучали! Да, вероятнее всего, он пересчитает нам песок земли так, что у всех нас при этом откажут и слух, и зрение, и покажет нам морские капли таким образом, что все мы тут же воскликнем: “Избавь нас от своего великого ответа, ибо нам с лихвой хватит и одной капли!”

30. И число звезд-солнц он скорее всего сообщит нам так, что вся земля содрогнется от этого, как если бы наш пресвятой Аведам – пусть даже и очень тихо – сказал ей: “Послушай, неверная! Завтра Я отмою тебя в огне Моего гнева!”

31. Да, отцы, братья и дети! Эти ответы были бы несказанно велики и неудобоваримы для нас, червей в пыли, но все же возможны.

32. Теперь скажите и посудите сами, какой из наивеличайших и наимудрейших архангелов отважился бы дать перед Богом достойный ответ на тот наивысший основной вопрос, который содержался в моей речи?!

33. Смотрите, в этом вопросе скрыто то величайшее основание, относительно которого вся вечность и вся бесконечность хранят нерушимое и благоговейное молчание!

34. Да, и великий возвышенный ангел здесь умолкает и сокрушенно падает ниц перед Тем, Кто сотворил его навеки! Ибо и ему не остается ничего иного, как только изо всех сил любить пресвятого Отца и поклоняться Тому, Кто любил его уже за целые вечности до того, как он сущностно возник!

35. И что же делают все солнца со всеми их великими огненными обитателями, еще не сочтенные ни одним из сотворенных ангельских духов? Что они могут сделать? – Слушайте! Ничего иного, кроме того, что делает и величайший праархангел: в своей возвышенной тишине они исполняют святую волю великого и преблагого Отца; и это все, на что они способны. Каждое солнце возвещает их великую хвалу бесконечно далеким созданиям, и так они своими простирающимися вдаль лучами тихо говорят друг другу, что есть только один Бог, и этот Бог есть единый святой, любящий Отец, Который с любовью создал их для любви, чтобы они любили также и далекие темные пространства и оживляли их любовью святого Отца.

36. О отцы, братья и дети, поверьте мне, вся земля полна любви святого Отца! Ибо, если бы это было не так, воистину, у нас не было бы основания, на которое мы могли бы опереться своими ногами, и наши тела давно поглотила бы ужасная пропасть вечной бесконечности!

37. Итак, взгляните на исполненную любви землю, обратите свой взор на солнца, полные могущественной любви святого Отца, которые несут свои земли широкими кругами, как и эта Земля несет нас, вместе со своим младенцем, строгим и прекрасным учителем времени – Луной, сияющей нам по ночам!

38. Чем же, как не любовью, является оживляющее тепло солнца?! Да, в нем содержится любовь святого Отца и свет, чудесный солнечный свет! Чем же еще является этот свет, как не столь величественно сияющим блеском пламени святой любви благого и пресвятого Отца?!

39. О отцы, братья и дети, окиньте взглядом великое творение вокруг нас! Повсюду оно исполнено любви! И я говорю не без основания – причем самого верного для всей жизни – на что бы вы только ни обратили свой взор – малое или большое, близкое или далекое – все это пропитано любовью святого Отца, которая буквально переливается через край.

40. Всё хвалит, любит и непрестанно поклоняется Ему, и никто не спрашивает Его, как мы: “Что нам делать? Как нам начать и как закончить великую хвалу святому Отцу?” Но в тихом внутреннем упоении все они вершат Его святую волю, и широкие пространства далеких миров, давая этому достаточное свидетельство, чудесно наполнены мягким и тихим действием благоговейно и безмолвно преданного, любящего солнца, равно как и других наполненных любовью вещей!

41. И только мы, дети, нашего святого Отца, о, послушайте, мы, Его живые дети способны еще спрашивать, что нам делать, когда Отец сущностно присутствует среди нас. Вот вопрос, на который вовеки не ответит ни один из ангелов!

42. И все же, находясь посреди чудес любви, готовых от этой невероятной любви взорваться, мы спрашиваем: “Что же нам делать?”

43.Ничего! Ничего мы не можем делать! Только любить Его изо всех сил, которые Он дал нам, и с благодарной радостью наслаждаться каждым даром вечной любви из Него!

6 февраля 1842 года

44. Поэтому, возлюбленные отцы, братья и дети, поскольку никто из нас совершенно не может ответить на этот вопрос, и все самые великие мысли, на которые мы только способны, слишком малы по сравнению с нашей виной перед пресвятым Отцом, нам не остается ничего иного, как расширить свои сердца, чтобы превыше всего любить нашего благого, любящего и пресвятого Отца. Когда же наша любовь достигнет наивысшей точки горения, пасть перед Ним во прахе нашей полнейшей ничтожности, смирить себя перед Ним до последнего атома нашего бытия и затем в глубочайшем раскаянии онемевшим языком молиться Ему в духе чистейшей любви и всей истины из нее!

45. Не жертвы, принесенные на огне, угодны пресвятому Отцу, не кровь животных, не дым от сожженных колосьев пшеницы и других злаков, но единственно лишь чистые жертвы наших сердец, горящие ярким огнем в духе и в истине.

46. И потому давайте же воздвигнем там, где это более всего угодно Господу, не мертвые, но живые жертвенные алтари, на которых, как и в новой хижине прекрасной Пуристы, никогда не угаснет чистое пламя нашей любви, но только все сильнее и сильнее воспылает во славу Того Единственного, Кто ныне пресвято пребывает среди нас!

47. Пусть каждый делает по своим силам и способностям, ибо как нет одинаковых цветов, но разнообразие их видов настолько бесконечно, что всех их не будут знать даже последние обитатели земли, – то же самое справедливо и для трав, деревьев, животных и всех звезд на небе, – так в соответствии с наивысшим порядком Иеговы, нашего пресвятого Отца, существуют в каждом человеке немыслимо различные степени духовных сил всех добрых видов, а также различные возможности души в каждом человеке.

48. У кого сильное сердце, тот пусть будет силен в любви, чтобы через эту любовь все остальные его силы также были укреплены для жизни!

49. У кого острое зрение, тот пусть поместит его фокус в свое сердце, чтобы благодарная жертва в нем обрела живое пламя, ярко возгорелась и таким образом усилила его живой дух в истинной любви к Богу, Который ныне зримо для всех нас является нашим любящим, пресвятым Отцом!

50. У кого чуткий слух, тот пусть обратит рупоры к ушам своего сердца, чтобы благодаря этому каждый услышанный им звук стал в сердце единым истинным, сильным и угодным Отцу хвалебным пением перед живым жертвенным алтарем любви и всей истинной жизни из нее в нас!

51. Кто весьма силен в своих мыслях о всевозможных вещах, тот пусть все эти мысли направит обратно в сердце! Да, пусть погрузит он все свои мысли в глубины сердца, где уже воздвигнут живой жертвенный алтарь чистой любви, и пусть возложит их тогда на этот освященный алтарь, и возожжет пламенем своей любви, – быть может, не всегда сильным, – чтобы благодаря этому его пламя оживилось и стало более угодным Богу, и он весь сделался более живым!

52. Кто силен в ощущениях, тот пусть направит этот богатый источник масла на алтарь чистой любви в сердце, чтобы его пламя имело постоянное питание для обязательного прославления в нас великого и пресвятого имени Иеговы!

53. Кто способен к всевозможным наблюдениям, каковые суть те свежие поленья, которые каждый голодающий и жаждущий пищи жизни должен приносить к хижине Пуристы как свою часть жертвоприношения,

54. тот пусть щедро кладет эти поленья на алтарь живой святыни в нас, чтобы пламя становилось все ярче и горячее для истинного прославления и восхваления Того, Кому было угодно воздвигнуть Себе святое и всецело живое жилище в наших сердцах!

55. Кто силен в любви к ближнему, тот пусть приведет своих братьев и сестер в эту чистую обитель Господа и обильно угостит их пищей жизни! Воистину, когда многочисленные бедные братья и сестры согреются в нашем сердце у святого пламени чистой любви в нас и с благодарной душой, исполненные радости, вкусят гостеприимной кухни прекрасной Пуристы в нас, это и будет самым угодным хвалебным пением любящему пресвятому Отцу!

56. О отцы, братья и дети! Воистину, воистину, воистину, мы не способны сделать ничего более великого и более угодного святому Отцу, чем с готовностью к служению, искренней любовью и радушием принять наших бедных братьев и сестер, даже если бы они пришли к нам из низины, и с истинной радостью и щедростью поставить для них сосуд б;льшего размера, чем тот, который предназначен для нас самих, и насытить и напоить их прежде, чем самих себя!

57. Заметьте, именно прежде, чем самих себя! Ибо иначе высокий и святой Гость, Который ныне выстроил во всех нас эту святую кухню Пуристы, вряд ли когда-нибудь объявится, чтобы совершить трапезу любви и благословить нас вечной жизнью!

8 февраля 1842 года

58. О отцы, братья и дети! В чем бы кто ни чувствовал себя уверенным и сильным, пусть он думает и живо верит, что любая сила в нас есть дар милости пресвятого Отца!

59. Кем станет человек, имеющий некую силу и желающий воспользоваться ею так, как если бы она полностью была его собственной?

60. Я говорю вам, большего себялюбия вообще не может существовать!

61. Ибо если человек захочет присвоить творение своего брата, значит, он полон себялюбия. Но тогда он имеет дело только со своим братом и является по отношению к нему злым вором.

62. Присваивая дар Иеговы, он уже имеет дело с Богом, Который есть любящий пресвятой Отец всех нас и Которому одному лишь полностью принадлежит все сущее, равно как и все могущество, сила и власть.

63. Смотрите, слушайте, и поймите это! Такой себялюбец становится вором по отношению к Богу, что является уже высшей степенью себялюбия!

64. Воистину, в этом случае человек перестает быть чадом пресвятого Отца и тем самым собственноручно предает себя суду, становясь лишь тварью, а если не исправится, то даже отпрыском змеи и смерти, а следовательно, и отродьем гнева, ярости и преисподней, которая есть вечная могила, полная брани, проклятия и жгучего огня вечной отверженности!

65. Поэтому, как уже было сказано, дорогие отцы, братья и дети, кто из вас имеет какую бы то ни было силу и ощущает ее как преобладающую, пусть рассматривает ее не как собственность, но как беспрестанно возобновляемый дар пресвятого Отца, и пусть немедленно отправится с ним в хижину Пуристы в собственном сердце и возложит этот святой дар на жертвенный алтарь в своей святыне, и затем сам принесет к этому священному очагу свежие поленья истинного внутреннего смирения, и подбросит их в, быть может, уже тусклое пламя чистой любви, чтобы оно снова ярко заполыхало, охватило и поглотило этот жертвенный дар для хвалы, славы и возвеличивания Того, Кто является единственным святым Подателем всех благих даров и зовется Иегова, Бог от вечности, наш пресвятой Отец, бесконечно и превыше всего святой, всемогущий и исполненный высочайшей любви, милости и милосердия!

66. Ибо только Ему причитается вся любовь, вся хвала, вся слава, все величие, все превозношение и поклонение.

67. Что же это за истинная, чистая любовь в нас к Богу? Она – самое внутреннее объединение всей нашей жизни с жизнью всей жизни в Боге, из каковой жизни всей жизни произошло все бытие и все сущее!

68. И потому любить одного лишь Бога означает не что иное, как в Самом Боге начать новую, вечно бессмертную, непреходящую жизнь, возложив все наши силы исключительно как дары пресвятого Отца на алтарь в нашей собственной, Богом возведенной кладовой духа, и затем поддерживать святой огонек свежими поленьями нашего смирения, чтобы он стал мощным огнем, который охватит все наши пожертвованные силы, поглотит их и уничтожит нас в отношении мира.

69. Только из этого уничтожения и рождается новая жизнь, жизнь в Боге, нашем святом и любящем Отце!

70. Это и есть тот самый большой сосуд с едой в святой хижине прекрасной Пуристы. Когда плоды в нем полностью сварятся и станут мягкими, высокий святой Гость придет и за святым столом детей вкусит со Своими детьми новую трапезу вечной любви, милости и милосердия, трапезу для вечной жизни!

71. Смотрите, если мы сделаем так, то это будет правильной хвалой, подлинной славой, поистине высочайшим прославлением и единственно верным поклонением в нашем окончательном уничтожении в святом огне чистой любви в нас, ибо мы подлинно лежим перед Богом в прахе нашей полной ничтожности и в поглощающем нас огне любви на новом жертвенном алтаре в нашем сердце объединяемся с Богом, нашим любящим и пресвятым Отцом!

72. Воистину, воистину, дорогие отцы, братья и дети! Если кто-либо полностью не принесет себя в жертву на этом алтаре в хижине прекрасной Пуристы в нас, который ныне хорошо известен всем нам, и не даст поглотить себя так, что превратится в прах, дым и золу, то есть не захочет выдержать это истинное огненное испытание, тот не выдворит из себя верную смерть и никогда не получит Гемелу как награду вечной жизни!

73. Кто живет и дышит, воспринимая бесконечное благо жизни и чувствуя ее несказанную сладость, тот пусть хорошо помнит, что эта земная жизнь есть только жизнь испытания, целиком и полностью являющаяся даром святого Отца.

74. Кто по глупости захочет присвоит ее себе, потеряет ее навечно! А тот, кто, как это сейчас в достаточной мере было показано, жертвуя самим собой, вернет ее великому и святому Дарителю, сохранит ее в чистейшей полноте навечно, навечно, навечно в Боге, нашем пресвятом и любящем Отце!

9 февраля 1842 года

75. Ныне мы услышали все, что необходимо каждому из нас перед Богом. И пусть это не останется только услышанным. Сделаем же услышанное в словах также услышанным и в собственном сердце, чтобы оттуда оно перешло в кровь, а от крови во все члены нашего существа для живого деяния. Ибо если человек услышал это истинное и живое слово от Самого Бога, и тем самым ему был указан кратчайший и надежнейший путь, но он тотчас же не пошел этим путем, то он величайший глупец, ленивейший вол и глупейший осел, ибо раз уж сила живого слова в процессе одного только слушанья и без того уже укрепила его и по меньшей мере наполовину живо пробудила, то ему было бы необычайно легко оживить себя полностью, действуя своей собственной свободной волей.

76. Итак, не ограничивайтесь одним лишь слушаньем! Но пусть каждый в глубине своего сердца несет эти слова для живого деяния, и тогда он воистину будет мудрецом в порядке Иеговы. И потому живой дом из тысячи стройных кедров, тесно стоящих в прекраснейшем кругу, будет ему милее чем мертвый, из отесанных еловых бревен, которые хотя и воткнуты в землю, но скоро там и сгниют, ибо мертвы. И когда над этим мертвым домом пронесется буря, они тотчас повалятся и убьют своих обитателей.

77. Дом из живых кедров – надежный дом, и в нем мы всегда найдем верное укрытие.

78. И когда мы бросаем в землю семена, выкладывая ими круг, чтобы поскорее получить из них живую обитель, не должны ли мы, невзирая на наше великое страстное желание иметь этот живой дом, запастись необходимым терпением и спокойно жить тем временем в отесанных мертвых хижинах, пока это живое жилище полностью не станет плотным и созревшим, чтобы мы могли вселиться в него?! И когда мы вселяемся в него, какую же мы испытываем радость, что теперь у нас есть такой прочный живой дом, способный надежно укрыть нас от любой бури!

79. Как часто человек много лет подряд ходит вокруг кольца деревьев и тщательно поливает каждое из них, чтобы они как можно быстрее поднялись высоко над землей, и хочет поскорее начать соединять стволы, переплетая душистые ветви миртового, лаврового дерева и бальзамической пальмы, и заполнить щели благоухающими горными травами и душистым мхом, и от главного центрального дерева до боковых деревьев стен натянуть хорошо сплетенную крышу из прочной и долговечной золотой соломы!

80. Смотрите, вот это мы называем мудрым! Да, это, воистину, сделано мудро! Перенесем же этот мудрый образ действий на нас самих!

81. Здоровые семена ныне в избытке посеяны, и живейшей воды у нас также сейчас предостаточно. Великий, святой, всемогущий Зодчий всего сущего зримо присутствует среди нас, все мы пробуждены и пребываем в святом центре светлейшего дня. С горных лугов к нам спускается чудесный аромат великого множества благоухающих трав, золотая солома отличного качества в изобилии имеется повсюду.

82. Сколь же малого нам тогда еще недостает, чтобы мы обрели живые дома в духе! О, подумайте, подумайте, сколь же ничтожно малого!

83. Так давайте все вместе живейшим образом деятельно охватим это живое, святое слово, которое есть слово всей жизни, всего могущества и всей силы непосредственно из Самого Бога, и тогда награда Ламеха, небесная Гемела, или снизошедшая любовь пресвятого Отца, превосходящая все понятия о кротости и доброте, не минует нас. Ведь она уже с нами! Мы должны лишь живо охватить ее, и тогда мы достигнем цели, которую поставила перед нами сама бесконечная доброта и любовь пресвятого Отца! Чудесная цель! Прекраснейшая цель! Цель наисовершеннейшей, вечной жизни!

84. Воистину, если это недостойно наших ничтожных усилий, тогда, клянусь всей присущей мне ныне немалой силой, могуществом и властью из Бога, – неминуемым последствием этого будет следующее: всё творение опустится обратно в свое древнее ничто, и мы как дети – вместе с ним!

85. Я клянусь вам в зримом присутствии Иеговы, Который был, есть и вечно пребудет моим постоянным, могущественным свидетелем, и даю вам всем великий символ, говоря ныне, как и прежде говорил каждое слово, во имя Его, –

86. воистину, воистину, воистину! – все зримое творение находится под смертельным гнетом древнего двойного тяжкого падения! Весь мир запятнан этим стародавним грехом: смерть по наследству перешла на всех нас – один раз в духе и один раз во плоти.

87. И хотя Бог вследствие Своей высочайшей святости не может вернуть нам жизнь плоти, но в Своей безграничной любви Он сжалился над нашим духом и снова сделал нас в духе детьми Своей милости, милосердия и бесконечной любви, чтобы мы, как и прежде, стали сопричастны вечной жизни.

88. Отцы, братья и дети! Жизнь и путь к Нему сейчас открыты перед нами! Любовь – жизнь, смирение – путь! Постигнем же это и будем поступать в соответствии с этим, и тогда мы в величайшей близости великого Автора и Праисточника всей жизни, определенно, не перейдем в смерть, но лишь в саму вечную жизнь, которая ныне пришла к нам и, несомненно, также пребудет с нами навеки! Аминь, Аминь, Аминь».