Есения гл. 30

                Глава 30



То воскресное утро началось неожиданно рано. Около девяти часов позвонила Есения и, бросив пару деликатных комплиментов, неожиданно предложила:
-- Как вы смотрите на то, если мы продолжим наш разговор сегодня, в не совсем обычном месте? – и не дожидаясь ответа, игриво предложила: -- Машина вас уже ждёт, мсье Веритэ.
Жан Луи отложил телефонную трубку, прохрипев в сердцах:
-- Эта бестия и верно может свести с ума!
Однако, вспомнив о неприятном разговоре с этим странным русским, он быстро собрался и, полчаса спустя, уже ехал на заднем сидении «Мерседеса», с интересом рассматривая водителя – странного и молчаливого старика, лицо которого казалось непроницаемым и лишённым любой мимической активности.
Добравшись до набережной, Веритэ ловко перебрался на борт яхты, которая тут же отчалила от берега.
Есения пребывала в прекрасном расположении духа, не смотря на столь раннее для барышни утро. Просторное платье и сдержанный макияж уже привычно радовали глаз.
Усевшись за небольшой столик на палубе, Жан Луи разлил им обоим шампанское, приготовив диктофон для работы. Есения сделала большой глоток, по своему обыкновению наслаждаясь тем, как её рассматривает мужчина, неожиданно встала с места, подойдя к самому краю палубы и заговорила мечтательным тоном:
-- На чём мы с вами остановились в прошлый раз? Ах да! Виктор! – тон женщины стал исполнен загадочности и романтизма. – Страсть, которой Виктор предавался не только в отношении меня, но, прежде всего, своих дел – очень быстро остыла, обретя повадки надоевшего домашнего питомца. Так мне показалось, а точнее – так я почувствовала. Манера же доминировать абсолютно во всём стала просто невыносима.
-- Ну, каждой барышне свойственно ревновать к быту. – Наиграно усмехнулся Веритэ.
Есения недовольно покосилась в его сторону и тут же вернулась к созерцанию океана:
-- Каждая женщина имеет право требовать постоянного присутствия любви! – голос её трещал от воспоминаний и грусти. – Женский век короток. Это вам, мужчинам, годы добавляют шарма, которого так не достаёт в молодости. А женщина… -- неожиданно Есения горестно усмехнулась, вскинула голову, тряхнув пышными локонами волос, и заговорила с очевидным вызовом: -- Настал день, когда я просто ушла… А, точнее, убежала… Не от него, а от полного игнорирования своего присутствия, явно почувствовав себя очередной домашней игрушкой, которая быстро надоела своей унылостью и покладистостью…
-- И вы ушли… -- начал было Веритэ.
-- Да. – Сурово сдвинув брови, ответила Есения. – Я ушла обратно. Туда, откуда Виктор забрал меня, как бы унизительно это сейчас не звучало. – И кокетливо спрятав слезинку, продолжила: -- Мне так хотелось от него мужского поступка! Такого же безумного, как и в тот момент, когда он забрал меня из всего этого унылого ужаса!
-- Это был вызов? – предположил Жан Луи. – Всё же, каждой женщине хочется подвига?
-- Это был вызов самой себе и нежелание смириться с неизбежным. – Сухо отозвалась Есения. – Что на меня нашло в тот момент, я до сих пор не пойму. Это было сродни помешательству, в момент которого мне так было нужно его присутствие. Я понимала, что многое он не простит… Никто бы не простил не его месте…
-- А он? – заинтригованно уточнил Жан Луи.
-- А он… -- отчего-то улыбнувшись, ответила Есения. – А он снова нашёл меня, выдернул из самого пекла, которое так благостно принимает всех падших и… -- она выбросила бокал за борт. – И снова привёз к себе…
-- Дальше! Умоляю! – возбуждённо попросил журналист.
-- А дальше… -- резко обернулась к нему Есения. – А дальше всё повторилось. Нет, конечно же, не сразу… Но… -- она приблизилась к журналисту, посмотрела на него немигающим пронзительным взглядом и хищно прошептала: -- Что тебе нужно, мальчишка? Тебе же вовсе не интересно слушать все эти мои бабские байки! Тебе нужен он! Ведь так? – а увидев растерянность на лице Жана Луи, проницательно рассмеялась, вкладывая в свои ужимки всё своё кокетство, однако, неожиданно отрезала: -- Какой же дешёвкой ты меня считаешь, мальчик! Ты думаешь, что я вот так растаю от твоих слюнявых манер?
-- Но… Прошу меня простить… -- поверженный подобным изобличением, пролепетал Жан Луи. – Я вовсе не хотел…
-- Запомни! У тебя никогда не получится даже ранить меня! – жёстко выпалила Есения. – И ещё одно! Ты знаешь, кто такая настоящая проститутка? – а уловив на бледном лице журналиста немую растерянность, категорично отрезала: -- Проститутка – это ты! Готовый виться гадиной ради того, чтобы угодить своим нанимателям! Это тебя трахают, не снимая штанов!
-- Я бы попросил вас! – попытался возмутиться Жан Луи.
-- Пшёл вон! – яростно отрезала Есения. – И даже не думай возражать, слюнтяй! Один твой неверный жест и… -- она кивнула в сторону своего слуги, который бесстрастно достал из кобуры пистолет.
-- Но тут же далеко до берега! – истерично взвизгнул Жан Луи.
Неожиданно для него Есения громко рассмеялась, брезгливо бросив покрасневшему журналисту:
-- И ты хотел, чтобы я предала такого мужчину, как Виктор, просто развесив уши и слушая твои бредни? Ты – кретин! Хотя, нет! Ты и есть настоящая проститутка! Однако, в твоём исполнении даже это слово не подходит! Ты – обычное трусливое ничтожество, не стоящее права называться мужчиной! – а обернувшись к слуге, властно распорядилась: -- Поворачиваем к берегу! Отвезите «вот это вот» туда, откуда забрали! Пусть просушит штаны и наберётся в себе смелости для настоящего мужского поступка!