Как хорошо быть... А может и нет. 6

          - Марк, сегодня звонили с твоей работы.
          - Да? Когда это, что-то я не слышал.
          - Когда ты гулять ходил.
          - Мать, да я гулять ходил днём, а сейчас уже...
          - Да я забыла...
          - Ох, Ленка, не темни, забыла она.
          - Правда забыла. А может зря и вспомнила.
          - Ну и что они звонили?
          - Спрашивали где ты?
          - И?
          - Что "и"? Я не знаю уже как им отвечать. Вообще, Марк, почему бы тебе самому с ними не поговорить по телефону? Они хотя бы услышат, что ты жив здоров, а то, поди, уже думают не убила ли я тебя.
          - Лен, не говори ерунды.
          - А ты бы послушал как они уже со мной разговаривают. Сегодня уже открытым текстом какой-то из отдела кадров сказал: "Что-то вы темните, Елена Фёдоровна!".
          - Кто это был?
          - Я же говорю, из отдела кадров.
          - Конкретно.
          - Плохо слышно было, не расслышала имени. Григорий вроде, а отчества...
          - Матвеевич. Ну, сука, я тебе устрою!
          - Марик, дурак что ли? Сам-то пораскинь мозгами, что им ещё думать. Уже третий месяц я им несу всякую ерунду. Ты же отказываешься говорить с ними. Почему - непонятно.
          - А что я скажу? Извините, я стал невидимкой? Стесняюсь в таком виде ходить на работу?
          - Марик, ну не смеши меня. Ха-ха-ха. Правда смешно. Я сейчас.
          - Ты куда?
          - В туалет. Ой, ой...
          - Весело ей... Да-с, ситуёвина!... Ну ты долго ещё там торчать будешь?
          - Да иду я, иду. Поменьше смешить меня надо.
          - Не знаю, что смешного я сказал.
          - Марк, хочешь я тебе скажу, только не обижайся.
          - Представляю, щас начнёт!
          - Ладно, не буду говорить. Ты теперь такой ранимый стал.
          - Говори уж!
          - Смотрю я на тебя и удивляюсь тому как ты изменился с тех пор, как стал невидимкой. Раньше ты был жизнерадостным, весёлым, балагуром. Я тебя обожала за твою лёгкость характера. Во всём мире ты был один такой.
          - А теперь?
          - А что теперь? Сам посмотри на себя.
          - Как?
          - Да я не в том смысле! Ты стал занудой. Вот честное слово, стань я невидимкой, я бы...
          - Что ты бы?
          - Да я была бы счастлива! Это же совершенно другое восприятие жизни. Даже не представляю насколько это волшебно.
          - Ой, ой, слова-то какие! Волшебно!
          - А что, нет? Какой ребёнок не мечтал об этом?
          - Но я же не ребёнок.
          - Знаешь, Марк, может быть тебе предоставлена возможность опять почувствовать себя мальчишкой, а ты брюзжишь и брюзжишь. Прям зло берёт.
          - Ох, Ленка, Ленка, ничегошеньки ты не понимаешь!
          - Ну конечно, куда мне.
          - Ладно. Так говоришь Григорий Матвеевич звонил?
          - Ага. Видимо говённый человек.
          - Завтра я ему устрою.
          - Вооот, это уже интересненько!

          ..........

          Утром следующего дня я проснулся пораньше, как, собственно, всегда просыпался раньше, до своей невидимости. Я решил привести себя в полный порядок. Мыслишка была: зачем, кто увидит мой "полный порядок"? Всегда-то всем был до фени мой внешний вид, а теперь... Нет, вот назло всем наведу лоск.
          Бодро и шумно вскочив с кровати, сделав пару-тройку приседаний с хрустом в коленках, помахав руками туда-сюда, громко сказав "блин, уй!", почувствовав острую боль в левом плече, я, не теряя, однако, молодецкого оптимизма, рысцой, шлёпая тапочками по так же как и мои коленки хрустящему паркету, направился к туалету. Там я сделал сначала абсолютно всё то, что делают абсолютно все, но когда подошёл к зеркалу и никакого себя там не увидел, настроение моё, подобно воздушному шарику, сдулось.
          Я сел на унитаз и повесил свою буйную голову.
          - Что притих? Ты здесь ещё?
          - Здесь. Смотри не сядь на меня!
          - Хорошо, что сказал. Дай мне на тебя посмотреть.
          Я взял жену за руку.
          - Марк, ну посмотри на себя! У тебя лицо, будто ты съел лимон, сломав при этом зуб.
          - Лен, а может объявить, чтобы все знали, что я стал невидимкой?
          - Нет, Марк, ты...
          - Дурак?
          - Именно! Ну пораскинь мозгами, представь себе только на минуту, что начнётся! Это же... Да это даже представить невозможно.
          - А по-моему нормально.
          - Да тебя грохнут и всё.
          - Что значит "грохнут"?
          - Убьют то есть.
          - Не пойму! За что?
          - А кому понравится жить, думая, что ты рядом стоишь?
          - Да ладно тебе!
          - Не ладно, а точно. Все так и будут думать, особенно в нашем подъезде. Скажу больше: даже я другой раз сижу на унитазе, а сама думаю нет ли тебя здесь?
          - Правда?
          - Правда. Но мы с тобой как-нибудь разберёмся, а вот...
          - С Антилопой Васильевной или Авангардом Иосифовичем?
          - Вот именно.
          - Лен, так что же делать?
          - А делать вот что: собраться, пойти на работу и подставить ножку Григорию Матвеевичу, чтобы на землю вернулся. А то взлетел, судя по всему, высоко.
          - А может просто поговорить?
          - Маркуша, интересный ты всё-таки человек! По телефону ты не хочешь говорить, а в живую хочешь. Но учти, тогда он помрёт сразу. Соображай.
          - Да. Точно. Не подумал.
          - Да ты всю жизнь не думаешь.
          Я отпустил руку жены и тихо вышел из туалета.
          - Марк.
          Я молчу.
          - Марк.
          Я молчу.
          - Марк, ну прекрати! Ты где?
          Я молчу.
          - Вот знаешь как мне сейчас страшно? Ужас просто! А ты хочешь напугать всех. Да на тебя начнётся облава. Тебя поймают и оградят от общества. И как я буду без тебя жить!
          - Прости, я здесь.
          Моё сердце сжалось от нежности и я крепко обнял свою жену.
          - Марик, ты что?
          - Ничего, всё нормально. Пойду.
          - Ты только повнимательней будь. Может мне с тобой сходить? Всё веселее будет.
          - Ну уж нет! С меня достаточно нашей поездки в Лондон.
          - Да мы тогда неопытные были.
          - Лен, забудь. Я один как-нибудь...
          И я пошёл на работу