Неброские наброски вразброд. Ч. 18

15.08.2016 года.               

Нагасаки. Радиация.               

   Свежая новость из ленты новостей. Об этом я писал года полтора назад в материале «Мифы покаянные», не будучи молекулярным биологом.

  Группа французских молекулярных биологов во главе с Бертраном Джорданом показала, что долгосрочные последствия атомных бомбардировок США японских Хиросимы и Нагасами серьезно преувеличены. В частности, ученые отметили, что показатели заболеваемости раком среди тех, кто выжил после катастрофы лишь незначительно выше чем у людей, которые вообще не подвергались действию радиации. Исследование, проведенное специалистами из Франции, показало, что вероятность заболевания онкологией зависела не только от расположения человека относительно эпицентра в момент взрыва, но и от пола и возраста. В частности, женщины страдали от рака значительно чаще мужчин. В 1958-1998 годы, отмечают молекулярные биологи, уровень заболеваемости у тех, кто подвергся радиации, был на 10 процентов выше, чем у остальных. При этом большинство выживших после катастрофы в Японии получили менее 1 грея радиации. По данным ученых, риск заболеть онкологией возникает при куда более серьезном облучении. Ученые также отметили, что спустя несколько лет после трагедии у детей пострадавших не были диагностированы какие-либо генетические заболевания. Что касается средней продолжительности жизни, то этот показатель у переживших бомбардировки людей был лишь на несколько месяцев ниже, чем у тех, кто не ощутил на себе действие радиации. Бертран Джордан проанализировал работы специалистов, посвященные последствиям атомных бомбардировок японских городов, за последние 60 лет и сделал вывод о том, что существует огромный разрыв между реальными показателями и укоренившимися в сознании людей понятиями. В частности, по мнению француза, полагать, что оставшиеся в живых люди столкнулись с изнурительными последствиями катастрофы для здоровья, ошибочно. Ученый также призвал общественность обратить внимание на экологические проблемы, связанные с угольной и химической промышленностями. Упомянутые отрасли, по словам биолога, куда более серьезно повышают риск развития онкологических заболеваний у населения.

  А вот выдержки из моих прошлогодних воспоминаний.

  1988 г. Туристическая поездка на теплоходе "Константин Черненко" из Владивостока вокруг Японии, март-апрель, время цветения сакуры. Но песня вовсе не о том…  Умные и одновременно древние греки обозначили повествование словом миф. Совсем не умные и одновременно современные политики этим словом прикрывают явную брехню. Глупые и одновременно мнящие себя умными человеки заглатывают эту ложь, принимая за истину…  В Нагасаки нам показали огромный 8-ми этажный госпиталь для неисчислимых жертв атомной бомбардировки, которая случилась 43 года назад, и в которой виноват Советский Союз, как нам объявила молоденькая японочка-экскурсовод . Из ее повествования о госпитале можно создать несколько мифов.
  1. Японцы крепкие хлопцы, им радиация по ... в смысле нипочем, раз через столько лет они еще живы и продолжают лечиться от радиации.
  2. Японцы не такие уж и крепкие самураи, они давно вымерли, а в госпитале лечат туристов- экстремалов за хорошие бабки в палатах с антуражем города после бомбардировки.
  3. Стоит себе госпиталь заколоченный, но символ-то какой!
  4. Здание приметное и может служить маячком для повторной неминуемой атомной бомбежки Советским Союзом,   
  5. Ну и так далее с нескончаемым числом мифов.

   P.S.  30 апреля 2019 года. А вот с госпиталем для жертв радиации предусмотрительные японцы не прошибли – пригодится после Фукусимы.



07 января 2019 года.               

О ЧЕМ РЕЧЬ, АКТЕР?
 
Театральное искусство испокон веков считалось действом условным, предназначенным для услаждения потребности театралов. Не все артисты были Качаловыми, голосом которого восхищались слушатели и зрители, но если на галерке столичного или провинциального театра несколько раз зрители, не расслышав текст пьесы со сцены, толкая друг друга локтями, спрашивали: «Что? Что он сказал?», то, как следствие, в зале поднимался свист и спектакль мог вполне быть сорван. Появившееся, выросшее из театра, немое кино так называлось, наверное, потому что там могли играть как немые, так и с явными дефектами речи исполнители. Сейчас высшей похвалой артисту считается реплика: «Он прожил жизнь на сцене/экране!». На смену театральной условности приходит фотографическая обыденность. Николай Акимов не допускал полной натуральности на сцене, он заставлял артистов условно изображать своих героев и, обращаясь к зрителям, вместе с залом оценивать их поступки. Если бы Станиславский увидел игру Андрея Панина, то не сказал бы, а воскликнул: «Верю!», но потом бы спросил: «А что он все-таки произнес?». Дикция, голос с его тембром и тоном, являются важнейшим компонентом игры актера, но современные исполнители лопочут, иногда шепотом, без стеснения на своем натурном языке-язычке, принуждая зрителей вслушиваться и дергать соседа за рукав с вопросом: «О чем речь?». А каково одинокому телезрителю, вперившемуся в экран, при отсутствии толмача невнятного разговора-перебранки невнятных героев очередного сериала? Другое дело, когда истинные виртуозы сцены, преднамеренно опускаются до натурального говора. Вспомните Фаину Раневскую в «Шторме». Ею четко произнесенный вопрос «шоыгрыти» (Что Вы говорите?) не только исчерпывающе характеризует Маньку-спекулянтку, но и вправе задать незадачливым актерам и режиссерам растерянный зритель с интонацией и в интерпретации великой Фаины Георгиевны.