Никому не расскажешь

      Слёзы мешали следить за дорогой. «Седьмой десяток уже, а всё Гришок…» - всхлипывал он, растирая мокрое по щекам, отрывая то одну, то другую руку от руля. Гришок – именно так, через «и», потому что Григорий. При своих-то регалиях важных, на таких-то серьёзных должностях и в свои-то солидные годы, для некоторых, знающих его очень-очень давно, он по-прежнему Гришок. Звучит – понятно, как «грешок». Тяжких за ним никто не замечал, а мелких, которые он сам превращал в «анекдоты для своих» - хоть на базар неси и горстями, стаканами продавай, как семечки. А тут такое - даже самым близким не расскажешь… В очередной раз размазав мокрое по щекам – за дорогой ведь следить надо! – он вспомнил, сколько раз приводил в восторг компанию на дружеских вечеринках, декларируя простой закон из детства: «сопли и слёзы нужно вытирать тщательно и вовремя, а то потом засохнут по щекам – козюльки отдирать больно!». В серьёзных компаниях взрослых это всегда вызывало восторг – психотерапевтично же! А тут… не расскажешь ведь никому! Такое с ним впервые. Потому-то и плакал он от смеха, не переставая: не давало успокоиться понимание того, что тема настолько непростая и деликатная, что и правда, никому не расскажешь… 
     Каждое утро он принимал душ. Сейчас, на седьмом-то десятке лет – особенно. Не хочется, чтобы окружающие нос воротили: «стариком воняет». И недавно, намыливая себя тщательно, в особых местах особенно, он вдруг обнаружил Нечто. «В особых местах»… Особливее некуда! – На мошонке! Самое интимное место на теле мужчины! Самое чувствительное и болезненное, если что! Вместилище мужской гордости и гордыни. Место, куда прячется душа от страха иногда…В одну секунду, как молнии, сверкнули залпом мысли: «Шанкр? Папиллома? Катышек?». Нечто было – аж в несколько миллиметров размером. Вот так сразу?! Не было, не было – и рраз! – в несколько миллиметров сразу? Да ещё и чувствительно ведь! Не сказать, что больно, но чувствительно… Ехидный внутренний голос тут же комментировал: 
     - Шанкр? Это же значит «сифилис»! Не льсти себе, старый! Откуда у тебя сифилис? Ты когда грешил-то в последний раз, а?... Катышек? Бывает, с кем не бывает – сбились в кучку мелкие частички шерсти от одежды или белья в интимном месте, вот и … Но ведь катышек сидел бы молча, не чувствовался бы, как собственная плоть! А тут – ох, чувствительно! Значит, она, опухоль…
     - Ну а чего ты хотел, старый? – не унимался ехидный внутренний голос – тебе лет-то сколько?  Пора, значит… - Так-то да, конечно, но как-то не хочется… 
     Вспомнил, как много лет назад, ещё студентом, писал реферат на тему канцерогенных свойств сажи, как и почему асфальт укладывали чаще женщины: у мужчин был высокий риск развития рака мошонки от асфальтовой пыли. Мошонка… Самое интимное место на теле мужчины. Даже в таком возрасте.
-  Но я ведь не работал асфальтоукладчиком! – законная мысль с негодованием, мол: «за что?!»…
-  Не оправдание! – вновь ехидничал внутренний голос. – За что, за что – за грехи, хоть и давние. Были же? - … а ответить-то и нечего… Смирись и утрись, старый…
     Сумел разглядеть: не телесного цвета, темноватое. Меланома?!! Самая опасная опухоль. Ну, чему быть – того не миновать. Судьба? – Пусть так. Значит, будем надеяться на лучшее, но готовиться к реальному… - Решение простое, на вздохе, понятное. Так и не в первый раз ведь уже. Ему неоднократно доводилось встречаться с Ней, той, которая «с косой». В том числе и по теме онкологии. До сих пор проносило. И не без анекдотов всяких. Понимал, что это – до поры. Однажды не пронесёт. Ну, что ж…
      Искал в Интернете и обзванивал клиники в поисках нужного врача. В своей бывшей, той-самой, элитной поликлинике, была ведь очень грамотная, даже кандидат наук. Да, но она ведь ещё молоденькая, да и диссертация у неё – по косметологии. Нет, не хочу я этой ссыкухе свою мошонку показывать! В поликлинике – той, к которой приписан по полису – аж целых два доктора по этой теме. Посмотрел, почитал «досье» на сайте. А у них учёбы последние – все по венерологии. Вот и пусть триппер кому-нибудь другому лечат, не доверю я им своё самое интимное! Нашёл в самом серьёзном учреждении – НИИ дерматологии – уж куда серьёзнее, врача, по «досье на сайте» - и дерматолог, и онколог. Записался на платный приём, просидев на телефоне не один час. Ну вот, теперь – подождать несколько дней – и будь, что будет… За несколько дней метастазы не расползутся по лимфоузлам, как клочки по закоулочкам, как сплетни по ушам.
- Ну, как сказать… - с чего-то вновь ехидничал внутренний голос…
     Жил, как обычно: работал, принимал по утрам душ, проверял: на месте ли Нечто. На месте, к сожалению… Значит, не показалось, не приснилось… А было бы здорово, если бы показалось… Увы…Грустно? – Ну, уж точно, пока не анекдот.
    И вот сегодня, уже почти смирившись с неизбежным, в ожидании завтрашнего визита к врачу «по поводу», во время очередного утреннего душа, аккуратно намыливая ТАМ, вдруг почувствовал… Трудно подобрать слова, что именно Гришок почувствовал. Но молнией сверкнувшие мысли в долю секунды пробежали по телу и проскользили по душе, как железками по стеклу: ОНО – уже как-то податливо, не крепко сидит! Совершив какие-то манипуляции ТАМ, Гришок взял ножницы и… чик-чирик! Вот и всё… - А так боя-я-ялся! – А я сам ме-е-едик! – смеясь, он как бы передразнивал себя самого, на днях говорившего с диспетчером клиники, когда записывался на приём. – Да я бывший патологоана-а-атом! – ехидничал уже внутренний голос. Смех душил – и от отступившей опасности (вновь пронесло с онкологией), и от курьёзности ситуации, и от ощущения предотвращённого позора: бывший патологоанатом, с подозрением на онкологию, когда там на самом деле – запутавшийся в волосах, в самом интимном месте банальный кусочек шерсти от брюк! И ведь никому не расскажешь!..
      Уро-о-ок! За здоровьем следить надо, гигиену соблюдать надо – это, конечно, да. И хорошо, что ещё есть способность посмеяться, над собой – особенно. Жаль только, что никому не расскажешь такое. «Седьмой десяток уже, а как мальчишка…» - продолжал он всхлипывать. Слёзы мешали следить за дорогой…