Роман Однажды в гареме. 35-45

Лана Эскр
Однажды в гареме


Глава 35.
   Керкмаль обернулся и увидел принца. По его виду было непонятно, он спал или только собирался это сделать. Выглядел немного уставшим, но довольным.
   - Не стал дожидаться, когда позовете, сам пришел, - начал оправдываться Керкмаль.
   - Да? Что случилось?
   - Я подумал, быть может вы захотите продолжить наш разговор.
   - Ты правильно сделал, Муста, я немного сонный, заходи. Бадави, принесите нам свежий кофе. Или нет, принеси все сюда, мы сами сделаем. Нам понадобиться бодрость еще на пару часов, точно.
   Бадави, убедившись, что с Джафаром ничего не случилось, кивнул в знак того, что понял – принцу следовало доставить в его покои переносную кофеварку, песок на углях – дело хлопотное, но Джафару и раньше нравилось временами проявлять такую самостоятельность, особенно, когда он хотел побыть один, подумать или просто погрустить – меланхолия у принца случалась крайне редко и сейчас явно был не тот случай. Значит это был новый ритуал - кофепитие с другом. Бадави это принял во внимание и с уважением посмотрел на Керкмаля, который воспринял жест принца достойно - с подобающей скромностью.
   Муста неожиданно для себя уловил знакомый аромат.
   - «Духи Джиллиан… Очень интересно, когда он успел ими пропитаться?», - Керкмаль все еще не мог осознать, что принц всю ночь и половину дня провел у Джиллиан. Это было невероятно – они едва знакомы и по правилам принц не мог так рисковать – оставаться на ночь в беспомощном состоянии в присутствии постороннего лица. К тому же Джафар не говорил, что собирается воспользоваться своим правом и принудить наложницу к исполнению контракта.
   Джиллиан не имела в своей биографии подозрительных зацепок и все же была потенциально опасна. Керкмаль за ней присматривал. Как и за Эстель... и к чему это привело? Керкмаль был недоволен тем, что важные решения, если Джафар такие принял насчет Джиллиан, прошли мимо. Вид Керкмаля выдавал крайнюю степень озабоченности.
   - Не злись. Знаю, о чем ты подумал, дорогой друг, не переживай за меня, я жив и здоров, хотя и изрядно потрепан, как видишь, - Джафар засмеялся. – Думал, что Эстель бестия, но я ошибался. Эти тихони дадут фору кому угодно.
   - В России, на родине Джиллиан говорят – «В тихом омуте черти водятся», - Керкмаль немного успокоился, видя, что Джафар в превосходном настроении.
   - Как точно сказано! Ее народ воистину мудрый. Русские для меня загадка, ты знаешь. Джиллиан - первая в моем гареме с русскими корнями. Она отличается от других, хотя что-то общее с Эстель у нее, определенно есть. Когда они на что-то решаются, их уже не остановить. Обе отчаянные до…
   - «Безумия?» - подумал Керкмаль, но благоразумно промолчал, лишь наклонил слегка голову. Тем более, что он был не согласен с таким сравнением – Джиллиан могла рискнуть, но ее поступки всегда имели под собой логику, надо было только ее понять. Логику в Эстель заменял гипертрофированный эгоизм, который в сочетании со склонностью к мистике, имел все перспективы перерасти в то самое безумие, на которое намекал Джафар. То, как она обошлась с Набу, едва не задушив ее, говорило о многом. Керкмаль вдруг подумал, что смерть Набу тоже могла быть следствием этой ссоры. Но дальше предположения мысль не пошла – Керкмаль ее остановил – это не его дело, идет следствие и пока оно не пришло к какому-то мнению, свои догадки лучше держать при себе.
   Вошел Бадави и установил перед диваном жаровню с углями, поверх которой закрепил емкость с песком. Он нагревал турки с кофе, погруженные в песок по самые края до тех пор, пока не начинала образовываться пенная шапочка. Волнующий аромат арабского кофе – самого лучшего в мире – никакой Бразилии или Индии – сообщал о том, что пора отложить дела и отдать должное животворящему напитку, приготовленному по всем правилам.
   Джафар сам разлил кофе по миниатюрным чашечкам. Керкмаль понимал, что Джафар жаждет поделиться с ним своими впечатлениями. Продолжить важную для обоих беседу насчет событий в гареме лучше было после того, как Джафар закончит с приятным – Керкмаль уже был уверен, что речь пойдет о Джиллиан.
   - Как ты понял, я ночевал у нее, - Джафар посмотрел на Керкмаля, прищурив глаза. – Она отдалась мне. Сама. Не веришь?
   Керкмаль действительно не поверил Джафару, но со всей горячностью, на какую был способен, ответил:
   - Разве могло быть по-другому?
   - Могло, - Муста, не делай вид, что не удивлен. – Хочу знать твое мнение о том, что произошло.
   Керкмаль был в затруднительном положении потому, что не понимал в принципе, что хочет от него услышать Джафар. Следовало быть очень осторожным.
   - Мне важно знать, что вы довольны. Это самая лучшая оценка моих усилия, господин.
   - Твой господин, - Джафар намеренно сделал усилие на слове «господин», напоминая Керкмалю о том, что он снова допустил оплошность и отошел от неофициального общения, как условились, - как незрелый юноша попался на уловки этой красавицы. Ты помнишь, чтобы я такое тебе говорил после любой из наложниц?
   - Нет, не помню, Джафар, - улыбнулся Керкмаль. – И в чем же ваша незрелость?
   - А, я тебя заинтриговал! Ну наконец-то что-то человеческое в тебе проснулось. Незрелый потому, что я отступил от своего плана потому, что она меня к этому подтолкнула. Да, я хотел посмотреть, на что она готова, но чтобы вот так, соблазнить в итоге меня, да еще таким оригинальным способом… Я попался. Но и она меня поразила. Ее фантазия не знала границ! Я не мешал и сам участвовал в том, что она придумывала. И мне это нравилось! Представь, сначала мы вместе нос к носу рассматривали занятные иллюстрации из альбома, ты его знаешь, потом воплощали увиденное в реальность, - Джафар увидел, как брови Керкмаля поползли к кромке волос и расхохотался, довольный произведенным эффектом. – Мы «играли» в это до утра, с перерывами, конечно. В перерывах "рубились" в шахматы. Муста, если ты кому-нибудь об этом расскажешь, я лично отсеку тебе голову.
   Керкмаль молчал и смотрел на Джафара с тем же изумленным выражением лица.
   - Пей кофе! Остынет! – Джафар был счастлив и оттягивал момент, когда придется перейти с волнующей для него темы к делам, которые напоминали о вещах не столь радостных. Об «трансильванской ведьме» вспоминать уже не хотелось.
   ***
   Эстель металась по своей комнате и не находила себе места. Она несколько раз подходила к зеркалу, долго всматривалась в него и отходила, не найдя ответа на вопрос:
   - Почему я разонравилась? Я все так же красива и делаю то, чего для него не сделает никто – у них физической подготовки не хватит и моего воображения нет. Граф, милый граф, что со мной не так? – Эстель прикоснулась пальцами к портрету Влада Цепеша, изображение которого напоминало ей о далекой Родине, будило ощущения предчувствия своей необычной судьбы. Эстель считала своего далекого предка потусторонним покровителем.
   Ей казалось, что граф не умер, он все еще здесь и скрывается между живыми под видом обычного человека.
   Эстель заметила – если долго всматриваться к изображению в рамке, лицо графа «оживало», в глазах появлялся блеск, и он иногда ей им подмигивал!
   Эстель засыпала с мыслями о графе и просыпалась – первым делом призывала его в свои помощники. Свою неудачу с принцем она истолковала, как невнимание к ней со стороны графа. Потом ей подумалось, что, возможно, она допустила какую-то бестактность по отношению к графу.
   - Если я поступила плохо, дайте же мне знать! Я все исправлю. Только не бросайте меня.
   Свет в покоях Эстель внезапно погас. Она прислушалась, нет ли суеты за дверями – если случались аварии, персонал бегал по коридору, восстанавливая повреждения. На этот раз все было тихо. Эстель наощупь прошла к дверям, где на столике хранился набор как раз на подобный случай – свечи, зажигалка. Поколдовав с минуту, она уже держала в руке зажженную свечу в подсвечнике.
   - Так-то лучше.
   Эстель не успела сделать несколько шагов, пламя свечи задрожало и погасло. Она остановилась в нерешительности и ощутила легкий приступ паники.
   - Что это со мной? Темноты испугалась? Свеча погасла потому, что фитиль не успел разгореться. Надо вернуться и зажечь снова.
   Чтобы подбодрить себя, Эстель оживила в памяти воспоминания, как она на ответственных соревнованиях сорвалась во время упражнений на бревне, но не растерялась, а запрыгнула на этот коварный гимнастический снаряд снова и продолжила, закончив выступление идеальным соскоком, чем заслужила аплодисменты публики и судейской комиссии. Баллы ей сняли, и она проиграла, пропустив вперед менее именитых и сильных гимнасток. Но фавориткой тех выступлений была точно она. По количеству интервью и комплиментов с ней не мог сравниться никто.
   Получив за счет прошлого нужный настрой, Эстель вернулась и зажгла свечу снова и сразу заметила мелькнувшую тень. Посмотрела чуть левее и увидела, что в комнате стоит человек, одетый в длинный плащ, который не скрывал, а скорее подчеркивал его высокую и мускулистую фигуру. Эстель заметила, что под плащом что-то блеснуло.
   - «Похожее на латы. Или доспехи. Как это называется, черт, не помню».
   Эстель посмотрела туда, где находилась фотография Влада Цепеша – так и есть - такие же доспехи – только без плаща.
   - Граф? Это вы? – голос Эстель даже не дрогнул, когда она произнесла дорогое для себя имя.
   Гость молча наклонил голову и протянул к ней руку, подзывая к себе. Она подошла ближе и услышала шепот:
   - Ты меня звала. Я не мог отказать такой красивой даме. Что тебе от меня нужно?
   Эстель задрожала всем телом. Ей стало не столько страшно, сколько волнительно от того, что все это происходило наяву. Да, она мечтала о Владе Цепеше, как о своем незримом полумифическом покровителе и помощнике. Она даже не помышляла, что он однажды он явиться к ней. Кроме того, Эстель смущало то, что она ощутила едва заметный сладковатый запах тлена, сырой земли и гнилого дерева. В голове возникла картина мрачного подземелья, склепа, воображение мигом нарисовало полуистлевший гроб, в котором могло находилось тело того, что сейчас стоял перед ней и спрашивал – что ей от него нужно? Она облизала губы перед тем, как ответить:
   - Я рада видеть вас, дорогой граф. Мне очень хотелось побыть с вами наедине, познакомиться и быть может, понравиться вам. Я столько думала о вас.
   - Чем обязан? - вежливо спросил гость.
   - Мне нужна ваша помощь.
   - Говори прямо, не надо прятать за пустыми словами свои желания.
   - Ничего конкретного. Дорогой граф, вы считаете меня красивой?
   - Видел и покрасивее.
   Ответ ошарашил Эстель.
   - Чему удивляешься? Думала, я буду тебе комплименты рассыпать? Для этого найди кого-нибудь попроще. Я уже сказал – красивая дама – этого достаточно. Хочешь от меня услышать еще, придется сделать для меня больше.
   Эстель постепенно приходила в себя. Повторив про себя сказанное графом, удивилась:
   - А что я для вас сделала?
   - Как что! Напоила меня свежей кровью! Большего дара пока от тебя не надо. Я еще полностью не восстановился. Сотни лет в могиле никого не красят, поверь моему опыту.
   Эстель улыбалась. Если бы она видела себя со стороны, то поняла – улыбка вышла глупая. Но для другой повода не было – она не помнила ничего о своем «подарке». Может граф так шутил?
   - Рада услужить вам. Но что мне еще сделать для вас, чтобы и вы позаботились обо мне? – Эстель приободрилась, стала чуть смелее.
   - Если ты одаришь меня свежей кровью снова, был бы рад.
   - Вам нужна именно моя кровь? – уточнила она на всякий случай.
   - Нет. Мне приятно знать, что ты позаботилась обо мне,- уклончивый ответ наводил на мысль, что кровь могла принадлежать кому угодно. Эстель сразу подумала о Джиллиан.
   - «Из этой дряни бы выцедила кровь по капле и споила бы графу из пипетки!» - представив себе это, Эстель от удовольствия даже закрыла глаза. А когда открыла и хотела сказать, что точно знает – чья кровь Его светлости придется по вкусу и, если он ей поможет добраться до этой…, обнаружила, что в комнате пусто.
Глава 36.
   Эстель в недоумении осмотрелась, поднимая повыше канделябр, который держала в руке и не заметила, что свеча оплыла и воск облепил ее руку, успел остыть и затвердеть - настолько была увлечена беседой, что даже боли не почувствовала.
   - Граф! Вы здесь?
   Внезапно загорелся свет. Эстель от неожиданности вздрогнула, выронила подсвечник на пол и зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела сквозь языки пламени черный круг, который рябил и рассыпался на фрагменты, растворяясь в клубах темно-серого дыма. Виски сдавило. Эстель ощутила смертельную усталость, будто из нее выкачали энергию. Стало трудно дышать. Она закашлялась. Но паники не было - она была готова к тому, что для нее было всего лишь повторением пройденного.
   - «Будто после многочасовой тренировки…»
   Страх побудил ее к действиям после того, как она наконец осознала, что в комнате становится жарко и пламя уже разгорелось не на шутку.
   - О, чёрт! – воскликнула она, но и после этого не двинулась с места, а несколько секунд смотрела на танцующий огонь в оцепенении. Эстель была, как во сне. Она не торопясь подошла к двери и открыла ее, но не для того, чтобы выйти или позвать на помощь, а чтобы выглянуть в коридор. Убедилась, что там никого нет, шагнула назад. Она уже хотела прикрыть дверь, но почувствовала, что начала кружиться голова - надышалась дыма. Эстель вытянула руку, попыталась задержаться, но рука скользнула по уже нагревшейся поверхности дерева и она провались в беспамятство. Перед тем, как отключиться совсем, услышала истошный женский крик:
   - Пожар! Все сюда! Пожар! Госпоже плохо!
   И наступила тишина.
   Безвременье длилось недолго. Темнота постепенно начала рассеиваться. Вокруг посветлело. Эстель увидела себя в саду, выросшем на месте старинного заброшенного кладбища. Огромные деревья росли среди заброшенных полуразрушенных склепов и все было увито темно-зеленым плющом.
   - Решили меня посетить? Так скоро? – она услышала недовольный, но знакомый голос. На пороге одного из склепов стоял граф Цеперш и протягивал к ней руку. - Раз уж пришли, милости прошу, надеюсь, это то, что вам нужно и ради чего вы проделали столь долгий путь из родной Трансильвании, чтобы стать наложницей в гареме принца, которому жить осталось всего ничего. Одну жертву вы уже принесли. Я очень вами доволен.
   - «Какую жертву?» - подумала Эстель, нахмурив лоб, но граф уже втаскивал ее в склеп, она подчинилась.
   ***
   Внезапная близость с Джафаром стала для Джиллиан дверью, которую она открыла, не задумываясь о последствиях. Если подумать, она всегда поступала так, начиная с детства. Если что и делала, то лишь потому, что считала это единственно правильным. Сомнения приходили после, когда дело было сделано. Близкие называли такое поведение импульсивностью. Однажды дело дошло до памятного скандала.
   Дина с родителями приехала на дачу. Деревня, домики, земляные с островками старого асфальта улицы и вишни. Ее было не так много – можно было нарваться на окрик, если замечали, как ты сорвал ягодку с ветки, которая свешивалась на улицу. Дину, которая была подростком, это не останавливало. У нее были свои представления о том, что такое украсть. Ветка торчала на ничьей территории… Она ехала на велосипеде и увидела пару ягод как раз на такой ветке и сорвала. Можно было подумать, что хозяин участка только этого и ждал – калитка распахнулась и оттуда вылетела здоровенная бабища, одетая, как бомж – такую манеру одеваться в шутку называли «дачным прикидом» - специфика российского дачного быта.
   - Воровка! – сходу закричала она.
   Дина была хорошо воспитана, но с ответом не задержалась:
   - Вам жалко двух ягод? В самом деле?
   Тетка раскрыла рот от удивления – она ожидала, что девочка испугается и можно будет отвести душу, поорать – ей уже предлагали на дачном собрании, где она выступила с жалобой – «Воруют и воруют!»:
   - «Если давит жаба», спили эту ветку к чертям собачьи и не будешь психовать!».
   Такой способ решения проблемы ей показался слишком простым. На самом деле, она могла потерять повод проявить свою склочную натуру. Ветка осталась. Так что Дина была ожидаемой «жертвой», но повела себя в свойственной ей манере – сначала начала говорить, как учил отец:
   - Дина, избегай скандалов, старайся переводить конфликты в русло диалога, дай человеку выговориться, скажи что-нибудь вежливое, нейтральное и уходи, не оборачиваясь. Только так ты не наживешь себе врагов.
   В тот раз она действовала строго по «инструкции». Но хозяйку вишен такой расклад не устроил – цели разные!
   - Хабалка! Молодая еще, чтобы упрекать меня в жадности! Научись уважать чужую собственность! Ты эту вишню не сажала! Любишь халявку? Родители так тебя воспитали?
   Про родителей, это она напрасно – Дина замахнулась и метнула вишни, которые все еще держала в руке. Она не прицеливалась и, возможно, потому бросок оказался на удивление меткий – спелые вишни попали женщине прямо в лоб. Лопнули, разумеется, и по полному и стервозному лицу потекли струйки бордового сока. Дина сама не ожидала и сначала растерялась.
   - Ой, - сказала она. – Я не хотела. Извините.
   Женщина пришла в себя и бросилась, как разъяренный носорог, на Дину, попыталась схватить. Но Дина сообразила, что не стоит ждать, когда ее схватят и отъехала вперед. Но дала по тормозам потому, что услышала за спиной странные звуки – шорох, треск и проклятия, на этот раз уже матом.
   - Ах ты… такая, что б тебя…
   Дина посмотрела назад и увидела, как из канавы, вырытой вдоль дачной дороги между участками, которая была полна пиявками, пытается выбраться та самая баба. Мокрая и злющая, как голодный зомби из фильма ужасов.
   - Вам помочь? – спросила Дина потому, что это было первое, что пришло ей в голову. В ответ она услышала новую серию ругательств в адрес своих родителей – обиженная хозяйка вишен решила, что их вина в этом конфликте сомнению не подлежит. Дина развернулась, подъехала поближе и произнесла, стараясь, чтобы голос не дрожал – ее разрывало от гнева – если бы все это говорилось о ней, она могла бы понять, но обзывали ее родителей. Этого Дина оставить без ответа не могла.
   - Я сейчас возьму вон тот камень и врежу вам между глаз. Не верите?
   Дина демонстративно сошла с велосипеда и наклонилась за небольшим булыжником, который валялся у дороги. Ее вид и тон произвели должное впечатление – женщина перестала кричать, выбралась и быстрым шагом убралась восвояси. Зайдя за калитку, завопила оттуда уже так, что на дорогу начали выходить люди с соседних участков. Дина уже бросила камень и стояла рядом, не уезжала. Потом она себя спрашивала – почему она осталась, могла бы уехать и скандал, возможно, на том бы и заглох. Но она осталась – стояла и молча смотрела на женщину, которая уже переходила на визг. У нее, похоже, начиналась истерика. Дине казалось, что все это происходило не с ней, будто бы она смотрит на себя и на эту дачницу со стороны. Вокруг нее собрались люди.
   - Что это с ней? – спрашивали Дину и внимательно ее осматривали. Но девочка не производила впечатление хулиганки, даже на неформалку не тянула – одета обычно, ничего вызывающего.
   - Думаю, она сошла с ума, - сказала Дина. – Надо вызвать психушку. Она может покусать, видите, у нее обострение.
   Большая часть из тех, кто вышел на крики, полюбопытствовать, что случилось, согласился с тем, что девочка права, давно надо было обратить внимание, что соседка ведет себя неадекватно – не хотели связываться. Женщина поняла, что дело принимает нежелательный для нее оборот, удалилась, обозвав напоследок и соседей. Дина села на свой велосипед и поехала домой.
   Увидев ее лицо, отец спросил:
   - Что такое? Тебя обидели?
   - Нет, - ответила Дина. – Но, кажется, я вывела человека из себя. Папа, почему люди такие странные?
   Она рассказала обо всем подробно.
   - Дина, - сказал ей тогда отец – Этот опыт хороший. Ты умеешь управлять людьми.
   - Как? – удивилась она. – Она же меня чуть за волосы не оттрепала! И вас оскорбила. А я стерпела, получается.
   - Ну что ты, родная, ты закрепила за ней репутацию. Ярлык – такая вещь, если прилепится, так и будет определять отношения с другими. Это как печать на всю оставшуюся жизнь.
   - Я поступила плохо? – Дине не понравились слова про «всю оставшуюся жизнь», ей стало жалко ту женщину. В общем, никакого триумфа она не чувствовала, хотя отец убеждал ее в том, что она вышла победительницей.
   Джиллиан вспомнила об этой давней истории сейчас, после того, как они, грубо говоря, с принцем переспали.
   Всё прошло замечательно. Принц был нежен с ней. Шептал на ухо приятные слова, называл странными, но ласковыми именами, сравнивал с ланью. Но в душе она чувствовала, что ничего от этой «сладкой капитуляции» не приобрела. Она пыталась проанализировать свои эмоции, разобраться в них, чтобы тяжесть ушла. Но чем больше она думала, тем больше убеждалась, что больше проиграла, чем выиграла.
   - «С такими, как Джафар надо иначе. Я сглупила, что так быстро сдалась. Он явно был настроен на игру. Притащил эту книжку… Забавная, но рассматривать ее вместе с ним было преждевременно. Или мне вообще стоило отказаться? Блин, блин, какая же я дура. Вот как теперь вылезать из «этой канавы»? Дешёвка….
   Канавой Джиллиан называла затруднительные ситуации в память о той канаве, в которую упала хозяйка вишен и в которую Дина ее «загнала» второй раз, намекнув на сумасшествие. Обозвав себя «дешевкой», Джиллиан мстила сама себя от лица обиженной ею женщины.
   Если она могла поговорить с отцом – с матерью на такие личные темы Дина никогда не откровенничала – он наверняка сказал бы ей, что не стоит идти против своей природы. Хозяйка вишен получила свое за дело. С Джафаром дела обстояли примерно так же. Она невольно вынудила его пренебречь своими планами насчет нее и пойти на поводу, как укрощенному жеребцу. Хотя все должно было быть наоборот. Отец часто говорил ей, что природа ее щедро одарила и внешность среди этих даров - далеко не главное.
   - Ты прирожденный коуч, - позже Дина разобралась, что он имел ввиду. Единственное, о чем она сожалела, что он не научил её этим пользоваться. Выходя из конфликтных ситуацией победительницей, Дина чаще всего потом мучилась угрызениями совести, чем торжествовала. При неумении пользоваться своими талантами, выгода для нее извлекалась сама собой.
   Если она спотыкалась во время дефиле, то непременно так, что это выделяло ее среди других манекенщиц и гости запоминали только её.
   - Как же, тот показ в Вене! Там еще была та милая девушка, кажется, русская. Бедняжка подвернула ногу. Не стоит покупать эту обувь, пусть модельеры доработают конструкцию. А ее пригласите на следующий показ, если будет отказываться, уговорите.
   Производитель обуви, обанкротившись, попытался подать на нее в суд, но проиграл – корпоративная взаимовыручка Джиллиан отстояла – нашли экспертов, которые подтвердили, что предоставленная модели пара была с браком, она могла упасть, сломать ногу, да что угодно. Джиллиан предложили подать ответный иск:
   - Мы размажем их, они заплатят тебе.
   Но Джиллиан отказалась. В глубине души она была уверена, что виновата сама – в какой-то момент она отвлеклась и сбилась с ритма. Каблук был высокий, но допустимо, однако заминки хватило, чтобы потерять равновесие. Если она не свернула сама себе шею, это удача и винить кого-то в том, что сама раззявила рот, было бы неправильно. Ее расстроило, когда компания подала на нее жалобу, но она вовсе не собиралась им за это мстить.
   - Русская! Строит из себя благородную. А по-моему, дура – потерять такие деньги!
   Джиллиан о том, что о ней судачат, конечно знала, но игнорировала. Более того, она умудрилась наладить отношения и помириться со своими «врагами». С тех пор каждая новая модель попадала ей первой. О Джиллиан снова шептались, на этот раз с завистью:
   - Понятно, чего от нее ждать – она же русская, им подавай эксклюзив, лишь бы выделиться, доказать, что они не такие, как все. Инопланетяне!
Глава 37.
   После смерти отца Дина испытывала острый голод в общении с человеком, который знал бы ее лучше, чем она сама. Заменить отца было некем. Сейчас ей бы очень пригодился его совет, совет мужчины. Джиллиан подумала о Керкмале. Она мгновенно выстроила в голове схему своего разговора с Керкмалем, чтобы он не смог отказать ей в беседе – тема касалась вещей глубоко личных, даже интимных для его хозяина – Керкмаль избегал их последовательно и умело. Но только не на этот раз… А вдруг она ошиблась и Джафар не разочарован, а наоборот, доволен тем, что произошло?
   Джиллиан больше не расстраивалась и не ругала себя уничижительно. Она готовилась к продолжению и это ожидание наполнило ее энергией. Импульсивная натура Джиллиан требовала поля деятельности. Если принц даст ей еще один шанс, она будет оч-ч-ень убедительна. Джиллиан овладел кураж, который хорошо знаком опытным любовникам, но для нее это было нечто новое, как стихия, которой ей только предстояло научиться управлять. А пока она отдавалась ей и была счастлива. ***
   Эстель приходила в себя, прорываясь сквозь пелену вязкого тумана. Она всё еще была там, в склепе Дракулы, который проявил к ней такой интерес, что даже пригласил к себе. Интересно, для чего?
   Заведя ее в свои покои, граф оставил Эстель одну, чтобы она освоилась.
   - Вы должны хорошо подумать, прежде чем согласитесь стать моей.
   У Эстель от этих слов сначала приятно потянуло внизу живота и сразу после этого сдавило голову, будто ей надели железный обруч. Ощущения были не из приятных, похоже на пытку. Она попыталась «снять» воображаемый «обруч», даже прикоснулась обеими руками к голове и поняла, что там ничего нет.
   Граф всё это время изучающе смотрел на нее:
   - Вам неприятно?
   - Нет, дорогой граф.
   - Значит, вы не возражаете, что вам предстоит разделить со мной ложе, имейте ввиду, отказа я уже не потерплю. Да будет вам известно, что я никогда не навязываюсь. Меня призывают сами. Иногда люди желают это необдуманно, в порыве гнева, неудовлетворенности, ревности или зависти или всего вместе, - граф при этих словах снова посмотрел на Эстель, словно хотел убедиться – не пропустил ли он что-то важное. Эстель вздрагивала от каждого слова. Удовлетворившись тем, что увидел, граф кивнул головой.
   - Чем вы будете меня радовать?
   - Приказывайте!
   - О, нет, только не это. Вы все сделаете сами. Я полагаюсь на вашу фантазию и вкус. Я уже видел, на что вы способны и не возражаю, если вы повторите мне какой-нибудь номер. Я не ревнив.
   - Что именно вам понравилось? – спросила Эстель, вспоминая последнюю встречу с Джафаром. Ее глаза невольно задержались на фигуре графа, она посмотрела туда, где не так давно нашла объект для своего внимания и изысканной ласки, но другого мужчины. Сейчас это будет граф, если он имел ввиду это. Эстель провела языком по губам, вспомнив ощущения.
   - Не возражаю, - ее мысли, похоже, прочитали. - Надеюсь, вы справитесь, если нас будет двое.
   - «О ком он говорит?»
   Её не спрашивали, а ставили перед фактом. Эстель не успела задуматься, каким образом этот сценарий будет реализован, как увидела, что рядом с ней стоит мужчина, похожий на принца Джафара, как две капли воды, только обнаженный. Он выглядел растерянным. Судя по всему, его вытащили из ванны, которую он принимал только что – на коже виднелись капли воды.
   - Начинайте пока без меня, - приказал граф и направился к глубокому креслу, которое стояло возле огромного камина, в котором можно было приготовить целого быка.
   - Что начинать? – Эстель смутилась. Возбуждение пропало.
   - Так дело не пойдет, - граф начал сердиться. – Вам придется еще раз продемонстрировать то, чем вы радовали принца Джафара. Настаиваю. Хочу видеть всё с близкого расстояния. Я присоединюсь, когда сам решу. Хочу предупредить, что мои предпочтения не ограничиваются женщинами, я всеяден.
   Эстель поняла о чем речь и ей стало страшно. Она привыкла видеть в Джафаре объект для обожания, а сейчас ей предстояло стать соучастницей изощренной пытки? Она этого не хочет!
   - Ну, же! – голос проявлял недовольство.
   Эстель переминалась с ноги на ногу.
   - Пожалуй, я не хочу его, - признание Эстель прозвучало неожиданно для нее самой. Граф отреагировал незамедлительно – секунда и он оказался рядом с ней – она не успела заметить даже момент, когда он встал! Он перемещался подобно молнии и был так же опасен.
   - Что это, Эстель? Вам кажется, что так вы изменяете? Но кому, позвольте узнать? Принцу Джафару с принцем Джафаром?
   Граф захохотал.
   - Вы слишком долго думали. Поиграем в другое. Третий, как я понимаю, лишний. Но что же нам с ним делать? Не выгонять же его в таком виде на улицу?
   Эстель уже и не пыталась что-либо понять, она просто плыла по течению.
   - Вы тут хозяин, вам и решать, - ответила она, надеясь, что это не прозвучало слишком грубо.
   - Как скажите, дорогая Эстель, как скажите. Слуги! Ко мне! – Цепеш хлопнул в ладоши - из полумрака склепа, который вдруг превратился в огромный зал, размером с футбольное поле, вышли темные фигуры. Эстель показалось, что она в этот же момент стала размером с куклу. Граф, наоборот, существенно подрос, включая отдельные части тела. Она не могла отвести от этого глаз.
   - Впечатляет? - В голосе слышалась насмешка. – Скоро вы его познаете.
   Если бы Эстель накинули на шею веревку и сказали, что сейчас её повесят, она испытала бы меньше ужаса, чем от перспектив, что ее будут «пытать» подобным способом. Она обернулась в поисках защиты, но то, что Эстель увидела, испугало уже до полусмерти.
   Пока она рассматривала графа, принца Джафара уже связали и готовились насадить на огромный вертел.
   - Что они делают? Зачем это? – сознание Эстель пыталось пробиться сквозь тьму, которая плотно держала ее в своем плену. Происходящее казалось реальным, но сознание твердило, что она непонятным образом попала в гипертрофированный кошмарный сон. «Знать бы, чей он? Этого человека давно пора лечить! А вдруг это все наяву?»
   Граф подошел и с улыбкой протянул ей руку. На секунду Эстель показалось, что всё еще может вернуться в русло приятного общения со своим кумиром и он не захочет ее расстраивать и отпустит принца, даже если он и не настоящий. Но она ошибалась.
   - Скоро начнется самое интересное. Вы не должны пропустить такое зрелище.
   Граф повел ее ближе к камину.
   - Остановите это! Я не хочу!
   - Я не могу. Вы сами сказали, что он вам мешает раскрепоститься. Вам придется принять все, как есть и пережить этот момент или вы присоединитесь к нему, ибо я голоден. Что предпочтете?
   Эстель затошнило. У нее перехватило дыхание, спазм не давал дышать. Она попыталась выдернуть свою руку, но граф держал ее крепко, а потом дернул ее к себе, развернул спиной и прижал, Эстель чувствовала его каждой клеткой своего тела. В нее входило что-то смертоносное. Эстель поняла, что сейчас умрет. Она хотела повернуть голову, чтобы увидеть принца, но клыки графа впились ей в шею. Перед глазами мелькнуло лицо Набу, которая грозила ей пальцем и улыбалась. Эстель попыталась вырваться, но это только усилило боль. Она перестала сопротивляться. Река подхватила ее и понесла прочь…
   - Выводите! Быстрее! Кислород!
   Эстель слышала голоса. Граф и склеп исчезли. Ее тело скручивало от боли, словно вся молочная кислота мира собралась в ее мышцах и разъедала их. Она вспомнила лицо Джафара, как он смотрел на нее перед тем, как вертел пронзил его и забилась в истерике.
   - Обезболивающее! У нее шок.
   ***
   Эстель возвращалась к жизни медленно и тяжело. Мысли, как огромные черепахи, пытались протиснуться в узкий поток ее сознания, но только блокировали его. Она попыталась открыть глаза. Первая попытка оказалась неудачной – свет причинял боль.
   Эстель застонала и попросила:
   - Свет…уберите.
   Стало темно. Неприятные ощущения в веках пропали. Она открыла глаза.
   - Где я?
   - Госпожа, назовите свое имя, - Эстель не поняла откуда шел голос, ей казалось, что с ней разговаривает тень – она все видела смутно.
   - Эстель…
   - Хорошо. Эстель, вы помните, что с вами произошло? Что вы помните? – спросили ее, одновременно смачивая губы влажной салфеткой – они пересохли и лопались.
   - Что со мной? Я ничего не помню, - Эстель с трудом собирала пазл недавнего прошлого, но получалась бессмыслица.
   - Нарушения есть. Насколько они серьезные, поймем, когда проведем все исследования. Оставайтесь возле нее, не отходите ни на минуту. Следите за всем. Ведите запись. Но помните – она должна оставаться здесь, кто бы у вас ее не попросил. Без распоряжения, ничего никому не передавать.
   - Да, господин Шадид, все сделаем, как вы говорите.
   - «Шадид?» – Эстель попыталась вспомнить, где слышала это имя, но память ей не повиновалась. Она будто бродила по пустым комнатам, откуда вынесли всю мебель и сняли со стен картины, даже обои ободрали – стены были неопрятными, шершавыми и бугристыми.
   Эстель вспомнила, что видела подобное в детстве, когда болела тяжело ангиной. Она лежала, отвернувшись к стене, на которой висел прикроватный коврик. Вместо него появилась такая же стена. Когда она стала выздоравливать, первым признаком было исчезновение той стены. Ощущения повторялись. Но на этот раз была не ангина, а что-то посерьезнее.
   Эстель попробовала «мониторить» свое тело, как делала перед тем, как выйти на помост – изгоняла все мысли, оставляла только инстинкты – она, ее мышцы, которые знали, что им надо сделать и больше ничего. Она захотела согнуть ногу. Команда ушла, но мышцы неповиновались. Эстель снова запаниковала.
   - Что со мной? Меня парализовало!
   - Госпожа, госпожа, пожалуйста, вам нельзя нервничать. С вами все будет хорошо. Вам сделали укол, чтобы вы не поранили себя. Его действие пройдет, и вы сможете ходить. Сейчас отдыхайте, как сказал доктор. Вам нельзя нервничать.
   Эстель снова провалилась в сон, хрупкий лед реальности не выдержал сущности, в которую она успела переродиться.
Глава 38.

   Рискуя вызвать недовольство, Керкмаль высказал Джафару то, о чем долгое время не решался сказать.
   - А что, если ее увлечение мистицизмом, Дракулой не просто интерес, а причина ее поступков? Ее одержимость вами пробудила в ней демона, который уже давно обосновался там. Уверен, что в Трансильвании, откуда она, эта форма сумасшествия не редкость. Они гордятся этой жутью.
   - Их можно понять, это привлекает туристов. Насчет Эстель, все же не согласен, это твои фантазии, Муста, ее обследуют и мы все узнаем.
   - Но факты…
   - Какие! Это все можно объяснить, я уверен. Если хочешь, поговори со следователем Лекабом, я разрешаю. Но сделай это конфиденциально, не привлекай внимания. Иначе дядя меня съест. Да, и не надо говорить о «беременности». Тем более, что она признала, что обманула. Не хочу, чтобы Борад вцепился в тебя. Хватит того, что он тебя постоянно покусывает, пока. Хочет, оторвать тебя от меня.
   - Пока вы доверяете мне, у него это не получится.
   - Вот именно, пока.
   - Разве я дал вам повод усомниться в себе?
   - Если такое случится, я спрошу тебя об этом прямо. Не начинай. Но будь осторожен. Вокруг меня что-то происходит. И все же не понимаю, что нашло на Эстель? Пожар случаен, как думаешь? Или она хотела сжечь весь дворец? А, вижу по твоим глазам, эта версия тебе нравится. Нет, я пока не готов согласиться с тобой. Мне надо самому убедиться в том, что ею движет не любовь ко мне, а безумие. Но меня даже не пустили к ней!
   - Доктор Шадид опытный специалист, доверимся ему. Эстель в надежных руках. Если ее болезнь, допустим, что это болезнь, в стадии обострения, то она может причинить вам вред. Не стоит рисковать. Доктор Шадид…
   - Ты так ему веришь? А что, если это просочится в прессу? Дядя с меня спустит шкуру раза четыре, а потом повесит у себя во дворе. И тебя заодно. Может быть надо отменить праздник? Не знаю, что делать, Муста. Все было хорошо и вдруг на тебе – одно за другим! Проклятье какое-то!
   Керкмаль вздрогнул и внимательно посмотрел на Джафара.
   - Почему вы это сказали?
   - Что именно? Про дядю? Ты и сам знаешь, как он тебя «любит».
   - Нет, не про него. Вы сказали, что это проклятье. Почему?
   - Потому, что творится такое! Я ничего не контролирую! Кто тут всем командует? Может ты скажешь?
   - Стечение обстоятельств…
   - Муста, не будь наивным, не беси меня.
   - Мне бы не хотелось, чтобы вы произносили это слово.
   - О, нет, ты стал таким суеверным! Или это Эстель так тебя напугала? Признайся, ты веришь в проклятья? Она тебя в этом убедила? – Джафар провоцировал Керкмаля, хотя на самом деле хотел успокоить друга, который воспринял происходящее во дворце слишком близко к сердцу. Не так, как Джафара, чьи мысли были далеко отсюда. Будь его воля, он бы бросил все и вернулся в Касль-аль-Фарид… печь блины. Это лучше, чем разбираться с трупом служанки, пожаром и обезумившей наложницей.
   - Скажу иначе. Я верю в их силу. Под проклятья, на мой взгляд, обычно маскируют конкретный умысел и делают это вполне живые люди. Расчет прост – вынудить человека думать, что у него есть враг, за которым стоят потусторонние силы. Мы говорим, что не верим в духов, но не хотим встречи с ними. Не много ли для несуществующего? Мне кажется, что за всем этим стоит тот, кто заинтересован, чтобы вокруг вас создалась накаленная атмосфера. Сначала Набу, потом Эстель. Покусывают меня, как вы сами заметили. Кто следующий? Вас пока не трогают. Но тех, кто вокруг, уже начали убивать. Я склонен расценивать пожар, как покушение на жизнь Эстель. Она чудом уцелела.
   Джафар задумался. Он привык доверять Керкмалю, особенно в том, что касалось интриг, он был неплохим аналитиком, мог сопоставить разные факты и сделать прогноз, который к удивлению Джафара, почти всегда оказывался верным. Его реакция на «проклятие» - слово, которое Джафар произнес просто так, в сердцах, теперь вынуждала прислушаться внимательно к тому, что говорил преданный слуга и почти друг.
   - Ты что-то заметил из того, что пропустил я? Говори. Я не привык прятаться от врагов, Муста, ты это знаешь. Если мне угрожает опасность, как ты говоришь, предпочитаю нанести удар первым.
   Керкмаль не торопился с ответом, думал. Джафар знал эту особенно своего помощника и не торопил.
   Он вспоминал события последних часов и не нашел в них ничего, что могло бы спровоцировать несчастье. Эстель всегда была осторожна с огнем. Свечи она любила, как и он и следила, чтобы капли не портили дорогую обивку и пол, сложенный в мозаику из драгоценных пород дерева. Про ковры и говорить было нечего – Эстель не подошла бы к ним с огнем на пушечный выстрел. Что же произошло?
   Следователь Лекаб должен был зайти к нему с минуты на минуту. Может быть он что-то разъяснит?
   Джафар переглянулся с Керкмалем, казалось, что оба читают мысли друг друга:
   - Когда Лекаб обещал прийти? – спросил Керкмаль. – Может я съезжу за ним и привезу сюда?
   - Да, пожалуй, так и надо поступить, пока дядя не перехватил его и не начал душить его, в переносном смысле.
   ***
   Когда случился пожар, Лекаба вызвали во дворец сразу, как и всегда, если дело касалось гарема и ближайшего окружения. Обычно это были кражи, утечки информации, но не убийства и не пожары.
   - Что на этот раз? – поинтересовался он.
   - Твой любимый гарем.
   - Что на этот раз, спрашиваю, - Лекаб, который расследовал дело об убийстве служанки гарема, на такие шуточки уже реагировал настороженно. Он опасался, что дело все же заберут у него прежде, чем он успеет что-то нащупать. С появлением Купера это сильно затруднило бы ему выполнение данного обещания. Лекаб чувствовал себя обязанным Куперу, а повода отплатить до сих пор не представлялось.
   ***
   Вскоре Керкмаль входил к принцу Джафару в сопровождении Лекаба.
   - Что так долго?
   - Прошу прощения, господин принц, но дело усложнилось состоянием вашей наложницы, госпожи Эстель.
   - Что с ней? Расскажите. Шадид первым делом побежал докладывать моему дяде. С этим Шадидом разберусь потом. Вы хотя бы не подведите меня, Лекаб.
   Следователь поклонился, но выражение лица стало еще более озабоченным.
   - Странно. Шадид сказал, что поехал к вам.
   Керкмаль и принц Джафар снова переглянулись - Борад слишком активен, но это объяснимо - гарем - его голованя боль, а жизнь принца - его ответственность перед династией.
   - Рассказывайте!
   Лекаб начал со своих подозрений.
   - Так вы думаете, что звериные следы – это мистификация? – начал принц Джафар.
   - Несомненно.
   - Кто же за этим стоит? Кому понадобился этот цирк? Служанка интересна тем, что оказывала услуги госпоже Эстель, с которой случилось несчастье. Помимо этого, в ней ничего особенного. Эти два случая связаны между собой? - принц Джафар демонстрировал осведомленность и рассудительность.
   - Пока не знаю. Идет следствие. Проблема в том, что у меня нет помощников. Все занимаются подготовкой к празднику.
   О Купере и о чем тот успел ему рассказать, Лекаб решил ничего не сообщать, пока не соберет достаточно информации.
   - Помощники у вас есть, Лекаб. Вы можете рассчитывать на нас с Керкмалем.
   - Немало и недостаточно.
   - Придется смириться. Лекаб. У вас есть хоть какое-то предположение?
   - Есть. Но я не уверен, что его следует озвучить, пока я не нашел более веских доказательств.
   - Говорите.
   - Это всего лишь предположение…
   - Чёрт бы вас побрал, Лекаб!
   - Прежде чем я начну, скажите, вы не замечали за госпожой Эстель что-то странное?
   - Например, - Джафар нахмурился. Он даже не взглянул на Керкмаля, и так знал, что тот выглядел озабоченным и взволнованным, да еще начал красноречиво постукивать по столу. Надо было решать, как поступать с Лекабом дальше – делиться с ним информацией или скрывать? Судя по заданному вопросу, он слишком близко подошел к их тайнам. О том, что Эстель «бредит» своим графом, знали немногие. Служанки только шептались, но ничего толком не понимали.
   - Почему вы спросили?
   - Потому, что, когда госпожа была в бреду, она часто произносила «господин граф». Что она могла иметь ввиду, по-вашему. О каком графе могла идти речь?
   - Граф Дракула, - произнес Джафар.
   - Он же Влад Цепеш, - добавил Керкмаль. – Реальный персонаж, жил там же, откуда госпожа Эстель родом, в Трансильвании.
   - Так, так, - проворчал Лекаб, который всегда был недоволен, если в начале расследования возникали версии с мистическим душком – толку в них не было, а драгоценное время на распутывание надуманных клубков терялось, затягивая следствие. – Но может речь о реальном человеке? Вам известен круг знакомых госпожи?
   - Полагаю, это единственный граф из знакомых Эстель, насколько мне известно. Если только она не утаила от меня. Но Эстель не из тех, кто хранит тайны, особенно о графах – она кичлива. Если бы хоть один реальный граф в ее жизни появился, об этом бы все уже знали.
   - Насколько хватает моих познаний в истории, это мифический персонаж… Вы полагаете, что эту версию следует изучить?
   - Да. Это будет не лишним. Она была помешана на этом вампире, - Джафар уже не выбирал слова. - Что именно она говорила в бреду?
   - Вот стенограмма, я захватил. Полагаю, вас поразят некоторые вещи.
   Джафар углубился в чтение. Его брови все больше сдвигались к переносице. Наконец, она закончил и передал листы Керкмалю. Джафар посмотрел на Лекаба?
   - И..?
   - Это похоже на бред, вы не находите? – спросил Лекаб.
   - Намекаете на то, что в гареме завелась сумасшедшая? Очень свежо для нашей прессы – давно гарем не радовал их своими новостями. Но как это связано с убийством?
   Лекаб посмотрел выразительно на Джафара и тот понял, что слова не нужны – он догадался сам.
   - Муста, что скажешь?
   - Догадка насчет имитации звериной лапы могла быть связана с биографией Эстель. Предположим. Но увлечение вампиром и реальное убийство – согласитесь, между этим есть расстояние, с какой стати Эстель было его преодолевать? Мотив..? Джафару и Керкмалю уже не надо было обмениваться взглядами - оба подумали об одном - ревность.
   - Госпожа Эстель в бреду упоминала кое-что еще. Я могу это обсудить с вами? – спросил Лекаб, обратившись к Джафару, который и так уже сидел мрачнее тучи.
   Керкмаль тоже вдруг покраснел. Представить, что Эстель могла вспоминать о нем в своем бреду, было еще хуже, чем наблюдать за тем, как она разминалась на пилоне.
   - … она видела что-то ужасное, что ее напугало. Понятно, что госпожа находилась в плену не просто бреда, а кошмара, который казался ей вполне реалистичным. Если бы я не был атеистом, я бы сказал, что она общалась с нечистой силой. В контексте истории с графом Дракулой, который, как мы выяснили, тоже там «фигурировал», картина складывается весьма тревожная.
   - Что же нам делать?
   - Вы можете распорядиться о том, чтобы госпожу перевели сюда, во дворец. Здесь мы сможем установить за ней наблюдение. Полагаю, ваш дядя, господин Борад, будет возражать.
   - Эту проблему я решу, - отрезал Джафар.
   - Хорошо. Свое молчание я гарантирую. Можете на меня положиться. У меня, э-э, как бы это сказать, теперь есть личный интерес к этому делу.
   Не обращая внимания на недоуменные взгляды принца Джафара и его помощника, Лекаб в общих чертах пересказал то, что узнал от Купера. Но начал с вопроса.
   - Господин Джафар, не сочтите за бестактность, но я должен задать вам один весьма деликатный вопрос.
   Джафар ответил взглядом, который можно было истолковать как приказ – рассказать, а вовсе не разрешение, попробовал бы Лекаб теперь этого не сделать.
   - Джиллиан Кистель, известная супермодель, у вас?
   - Мой помощник и секретарь, который сидит перед вами, провел с ней переговоры. Она согласилась подписать контракт, - отрицать то, что она была во дворце, было бессмысленно.
   - Какой контракт?
   - Ничего особенного, контракт на особый гостевой визит. За соответствующее вознаграждение, разумеется.
   - Можно взглянуть на эти бумаги?
   - Разумеется, нет.
   - Тогда вынужден вас огорчить, господин Джафар. Ко мне обратилось лицо, пока неофициально, с просьбой разыскать мисс Кистель и предоставить убедительные доказательства, что с ней все в порядке. Если я не смогу этого сделать, будет начато официальное расследование. Будет задействован интерпол. Мисс Кистель гражданка России.
   - Вы бредите, Лекаб? Что происходит? – Джафар вскочил со своего места и был готов накинуться на сыщика, но ограничился тем, что ударил кулаком по столу. Керкмаль не двинулся с места и помалкивал. Джафар кинул в его сторону гневный взгляд и понял, что оттуда поддержки ждать не стоит. Это было сигналом для Джафара, что следует немедленно брать себя в руки и переходить на деловой тон, если он не хочет нажить себе крупные неприятности. Присутствие Джиллиан на фоне последних событий выглядело особенно пикантным. А если принять во внимание подозрения, что ее появление спровоцировало вспышку ревности Эстель, которая едва не сожгла дворец, история получалась что надо.
Глава 39.
   Джиллиан ждала возвращения Джафара, не представляя, как посмотрит ему в глаза после всего, что между ними произошло так внезапно. Дни уходили один за другим, приближая окончание контракта, а принц больше так и не появлялся, как и Керкмаль. О ней будто забыли.
   Не выдержав одиночества, Джиллиан решила от нечего делать «бросить» символический «камень» в воду, чтобы нарушить гнетущее однообразие ее бытия.
   Она позвала Бадави, который отреагировал на ее звонок не сразу, а спустя несколько часов.
   - Пожалуйста, не делайте так больше, почтенный Бадави, я чуть не умерла от страха – представила, что меня тут замуровали навечно.
   Бадави отвесил легкий поклон, следуя этикету. Госпожа была открытой и умела сохранить лицо – шутила, скрывая тревогу в своих прекрасных серовато-зеленых, как ему казалось при искусственном освещении, глазах.
   Он не смог отказать себе в удовольствии – немного проявить свою власть над ней, уж коли обстоятельства свели их тут вместе. Джиллиан была первой и пока единственной женщиной, которая посетила Касль-аль-Фарид и задержалась, правда, не совсем понятно, в каком статусе – погостить или все же - пленница.
   Бадави, разумеется, знал, что принц Джафар и Джиллиан сблизились, но он не видел в этом ничего, кроме того, что господин решил, наконец, воспользоваться услугами своей наложницы. Ни о каком договоре он понятия не имел и, если бы знал, то не придал бы значения. Джиллиан, по его мнению, была собственностью принца Джафара и этим все сказано.
   - Госпожа преувеличивает, - Бадави улыбнулся уголком губ, по привычке, не позволяя себе лишнее.
   - Не будем спорить, почтенный Бадави, - Джиллиан быстро усвоила, как надо поддерживать диалог с теми, кто имел о ней свое представление. И не важно, что оно расходилось с ее собственной самооценкой. Джиллиан поняла, что в этом «монастыре» надо учить правила и следовать им, если не хочешь нажить неприятности. Сколько ей еще предстояло провести тут времени, она не знала. Бадави – был единственным, кто мог повлиять на ее жизнь в данный момент. «Брошенный» ею «камень» должен был пробудить его реакцию и через него к принцу.
   - У меня в вам маленькая просьба.
   - Госпожа знает пределы?
   - Надеюсь, что да, - Джиллиан была крайне осторожна и избирательна в словах.
   - Если так, то слушаю. Если сомневаетесь, то лучше не начинать.
   - Вы не могли бы принести мне котенка?
   Пауза говорила о том, что Бадави обдумывал сказанное ею и не пришел к однозначному выводу, как к такой просьбе следует относиться. С одной стороны, ничего такого. С другой, зачем он ей? Впрочем, ответ был на поверхности – госпожу изолировали, ей стало скучно, вот она и решила себя позабавить. Джиллиан наблюдала за смотрителем ее «клетки» - назвать это место как-то иначе теперь, когда прошел не один день и не два, она бы не смогла.
   - «Думай, думай, верный пёс, - ехидничала про себя Джиллиан. – Тебе лучше пойти мне навстречу. Иначе я впаду в депрессию и когда твой господи вернется, рано или поздно это произойдет, его встретит не прекрасная гурия или кто там у вас в мечтах, а мегера, растрепанная, неумытая, с пеной на губах от ярости, что ей не принесли котенка».
   - Не могу обещать, госпожа. В Касль-аль-Фариде есть хозяин, надо спросить у него.
   - Разумеется. Спросите. Субординация прежде всего.
   ***
   По довольному виду Джиллиан Бадави понял, что котенок - это повод вынудить его обратиться непосредственно к принцу Джафару. Пришлось связываться с Керкмалем по секретному каналу связи во внеурочное время. Вызов из Касль-аль-Фарида Керкмаля застал врасплох – он занимался перевозом Эстель во дворец.
   - Что случилось?
   - Простите, господин, что отвлекаю вас, но мне нужен ваш совет.
   - Бадави… надеюсь, это что-то важное, а не замена генератора или ветеринар для Цербера.
   Бадави замялся.
   - Ладно, я понял, это касается мисс Джиллиан. Только она могла поставить тебя в тупик, почтенный Бадави, слушаю тебя.
   Бадави передал просьбу о котенке. Керкмаль не ожидал и, несмотря на довольно напряженную ситуацию, которая царила вокруг в связи с последними событиями, рассмеялся.
   - Мисс Джиллиан полна сюрпризов, - а про себя Керкмаль подумал совсем другое: - «Одной пилон подавай, другой котика. А что, если это только начало и следом за ним она потребует амурского тигра, непременно амурского, который напомнит о родине…», - Керкмаль почувствовал легкий укол раздражения. Теперь, когда Джиллиан заинтересовался еще кто-то, покидать Касль-аль-Фарид было бы опрометчиво, пока не станет ясно, что ей, как и принцу, ничего не угрожает. От Джиллиан требовалось одно – набраться терпения и дождаться, когда Джафар сам решит ее навестить.
   - Передай госпоже, что я попробую уладить вопрос, поговорю с принцем Джафаром об этом, хотя он очень занят неотложными делами. Ты что-то еще хотел сказать?
   - Да, господин. Мисс Джиллиан просила, чтобы котенка не покупали в питомнике или в магазине, а взяли из приюта или подобрали на улице. Она сказала, что ей это важно.
   Керкмаль вздохнул:
   - «У Джиллиан все непросто».
   На том и расстались.
   На удачу Керкмалю сразу за Бадави позвонил принц Джафар:
   - Эстель уже во дворце? Как все прошло?
   - Без происшествий. Она в своих покоях. Я выставил охрану.
   - Хорошо. Не спускайте с нее глаз. Доктор Шадид сделал назначения? Ты проверил препараты? Лекаб просил список перебросить ему и ничего не приобретать и не давать Эстель без его ведома. Он опасается, что ее могут отравить.
   - Версия с покушением?
   - Да. Не будем с ним спорить, он детектив, пусть разбирается. Подумай, где можно было бы устроить ему встречу с Джиллиан, так, чтобы никто не знал, а его клиент успокоился. Интересно, кто это? У Джиллиан родственников в России не осталось. Или ты не все про нее узнал?
   - Это Россия, господин… огромная страна.
   - Хорошо. Согласен. Я не виню тебя, Муста. Все пройдет. Нам надо как-то это пережить. Уверен, все прояснится. Что еще?
   - Насчет госпожи Эстель….
   - Что еще? Муста, твоя манера пропускать каждое слово через сито условностей меня выводит из себя. Говорю тебе прямо. И не в первый раз.
   - Насколько мне известно, препараты, которые ей назначил доктор Шадид, используют в психиатрии для купирования состояния острых психозов и шизофрении.
   - Вот как? Мы справимся?
   - Должны. Она у нас под присмотром, а в клинику может пробраться кто угодно под видом медперсонала. Усилим охрану.
   - Обо всем докладывай мне.
   Джафар хотел уже попрощаться, Керкмаль его остановил:
   - Господин!
   - Что еще? – в голосе принца слышалось недовольство – он торопился к Лекабу.
   ***
   Предстояла встреча с Купером, который настоял на своем знакомстве с принцем Джафаром. Лекаб считал, что это лишнее, учитывая характер Джафара и неспособность Купера соблюдать дворцовый этикет даже в приблизительном варианте. Формальным предлогом послужила просьба Лекаба еще раз осмотреть место, где случился пожар.
   - Мой коллега из России весьма опытный и не раз находил то, что ускользало от внимания других. Мы все должны быть заинтересованы в том, чтобы все, вплоть до мелочей, было учтено в расследовании. Выводы пока делать преждевременно. И мы не знаем, куда будет нанесен очередной удар. Мой коллега полагает, что это может быть мисс Джиллиан.
   - Абсурдное предположение, - проговорил Джафар, хотя сам уже не был в этом уверен.
   - Мне придется это доказать. С вашей помощью, разумеется. Мисс Кистель ваша гостья.
   - Да кто он такой!
   - Я организую встречу. Вам надо познакомиться.
   ***
   - Бадави…
   - Что случилось? – Джафар насторожился.
   - Ничего страшного, но это касается мисс Джиллиан.
   Керкмаль представил, как брови Джафара дрогнули, но голос оставался бесстрастным:
   - Слушаю.
   - Бадави передал ее просьбу. Она хочет котенка. Бездомного.
   - Муста…
   - Да, мой господин. Джафар, простите, но что мне надо было ответить ему – пошли ее с этим котенком куда подальше? Бадави сказал, что это должны решать вы.
   Джафар выдержал паузу, видимо, тоже собирался с мыслями.
   - Бездомного котенка? Надеюсь, одного или хочет организовать приют?
   Керкмаль, сдерживая улыбку, ответил:
   - Думаю, мисс Джиллиан дает понять, что не следует оставлять надолго женщину без внимания, или она найдет себе развлечение.
   - Ну если так, Муста, ты понимаешь мисс Джиллиан лучше меня – тебе и выполнять ее просьбу. Больше ничего она не просила, ни о чем не спрашивала?
   Керкмаль услышал то, о чем Джафар не сказал вслух - ему импонировало деликатность и терпение, которые наложница проявляла в ситуации, довольно непростой для себя после близости. Любой женщине это показалось бы обидным – вместо того, чтобы повторить, как минимум, о ней просто забыли! О том, что это было в ее же интересах, Керкмаль знал. Но Джиллиан-то нет! Она попросила котенка и тем самым напомнила о себе, дала понять, что ей одиноко и она нуждается в теплоте живой души.
   -«Какая молодец, так убедительно сообщила о своем настроении и не опустилась до унизительных жалоб», - Керкмаль восхитился Джиллиан и с удивлением понял, что еще и рад тому, как она обошла вниманием самого Джафара, не спросив о нем ничего.
   - Бадави упомянул только котенка, - Керкмаль тоже не хотел говорить ничего лишнего и был уверен, что Джафар все понял и так. – «Ничего, тебе полезно…».
   - Скажи Бадави, что я дозволяю. Займись сам. Сделай, как она просит. Надеюсь, у нее все в порядке, других просьб нет? – это была вторая попытка выведать хоть что-нибудь, но Керкмаль еще раз убедился – лишние знания - больше проблем. – Господин, Бадави сообщил только это. Мне надо о чем-то еще спросить? Прикажите, я исполню. – Керкмаль в очередной раз грамотно расставил акценты и получил исчерпывающий ответ:
   - Нет.
   Джафар отключил связь. А Керкмаль все еще держал в руке телефон и задумчиво улыбался своим мыслям.
Глава 40.
   Принц Джафар сидел напротив Лекаба и не мог сосредоточиться на том, что тот ему говорил. К тому же Купер задерживался – на самом деле находился неподалеку и наблюдал за местом встречи, чтобы убедиться, нет ли слежки.
   Все мысли Джафара были поглощены Джиллиан. Он был уверен, что быстро забудет о том, что было между ними, а теперь не знал, как отвязаться от видений с её участием. Сцены, одна жарче другой, возникали в его воображении, как наваждение, борьбу с которым он проиграл так же, как и Джиллиан... Он видел, как дрожала её рука, когда она перебирала страницы альбома с иллюстрациями. Ему было интересно наблюдать за ней. Девушка не могла не знать, что любая страница обяжет ее выполнить условия «игры», которую она же и предложила. Джафар не представлял, что именно так можно было обставить неизбежную близость – цель заключенного договора предполагала это без оговорок, как основное условие. Впрочем, Джафар первый начал, когда предложил выбраться за пределы дворца и попробовал напугать Джиллиан, «заточив» ее в подземную «золотую клетку» - хотел узнать, на что она способна... Вместо того, чтобы испугаться и стать покорной, она начала обживать Касль-аль-Фарид, чьи помещения вскоре пропитались ароматом невероятных блинчиков, испеченных Джиллиан для него.
   Определившись с выбором первой иллюстрации, Джиллиан взглянула на неё и прикрыла рукой.
   - Показывайте. Хотя нет, опишите своими словами, это ваше предложение, мисс или вы уже передумали? Думаю, так и есть. Я тоже был шокирован вашей смелостью. Но вы ставите не только себя в неловкое положение. После такого начала я не могу уйти ни с чем. Могу лишь обещать, что иллюстрация будет единственной. Вас это научит как следует думать, прежде чем предлагать такое мужчине, которому вы и так принадлежите на 13 дней. Время на исходе, а я еще не имел возможности оценить - на что были потрачены такие огромные деньги.
   Джиллиан закусила губу – на иллюстрации парочка занималась друг другом, устроившись в подобии кресла. Женщина на подушках, откинулась назад, но могла видеть все, что происходило внизу ее живота – там, где сосредоточились основные усилия ее партнера. Одна рука мужчины лежала на ее колене, другая касалась обнаженной груди.
   Полувзгляда Джафару хватило, чтобы понять, что там. Он посмотрел на Джиллиан.
   - Неплохо. Я понял, вы себя переоценили, Джиллиан, если вас что-то смущает, мы можем отказаться от этого. Я отношусь к вам с не только с симпатией, но и с уважением, что бы вы не думали, трактуя на свой лад наши традиции. Просто скажите, что вы передумали и ...
   - Вы полагаете, было бы разумно, отказываться от такого? – спросила Джиллиан и посмотрела принцу Джафару прямо в глаза. Она уже решила для себя, что все произойдет здесь и сейчас, но никак не могла начать первой. Слова принца расхолаживали, обижали, что было некстати – ей требовалось как раз другое. По тому, как Джафар улыбнулся, Джиллиан поняла, что ее вопрос не останется без ответа.
   - Здесь нет кресла, но если с этого дивана снять подушку и положить под вас, будет то, что надо.
   Дальше Джафар вспоминал все, как в сладком сне, куда занудный голос Лекаба уже не пробивался…
   Он сбросил одну подушку, взял Джиллиан за руку и усадил на нее, а сам опустился перед ней на колени. У Джиллиан перехватило дыхание, когда принц положил на ее колени руки и дал понять, чего ждет от нее. Джиллиан подчинилась. Свободная шелковая рубашка – единственное, чтобы было на ней надето. Собранная складкой под грудью, она уже не мешала и ничего не скрывала.
   Принц не торопился, он смотрел на Джиллиан, переводя взгляд снизу вверх. Еще ничего не произошло, но Джиллиан уже чувствовала, что они перешли грань и отношения между ними не вернутся на исходные позиции. Иллюзия, что она в любой момент может сказать: «Нет» превратилась в одно непреодолимое желание – не только броситься в этот омут, но и познать его глубину.
   Она не понимала, как Джафару удается сохранить самообладание, почему он не набросился на нее, как сделал бы любой другой мужчина, видя перед собой такую «крепость с распахнутыми воротами».
   - «Чего он ждет? Еще немного и я забьюсь за диван и начну орать, чтобы он не подходил! После этого можно смело расторгать контракт. Второй раз на такое шоу я уже не подпишусь», - Джиллиан вспомнила, что уже однажды обманулась в своих ожиданиях – выйдя из ванны, одетая в ничто, она вместо принца увидела пустое место – только записки не хватало – «Не простудитесь, уважаемая, меня ждут более важные дела. Как-нибудь в другой раз…».
   Мольба в ее глазах сменилась растерянностью. Джиллиан закрыла глаза, у нее не было сил выносить взгляд, который она не могла прочитать. Она просто ждала. Если бы принц ушел, как и в тот раз, она бы не удивилась и хотела уже одного – пусть все закончится. Эту смачную оплеуху она переживет, пока не понятно как, но что-нибудь придумает, найдет объяснения - не в себе - в нем – «придурок», «маньяк», «импотент» и т.д. Лишь перевернуть эту страницу своего нелепого путешествия в страну любви, где все в очередной раз оказалось нелепым фарсом.
   Она услышала легкий шорох и подумала, что ждать уже недолго – он, видимо, поднялся, чтобы уйти. Джиллиан не торопилась открывать глаза – после, когда он уйдет.
   - Открой глаза, я хочу, чтобы ты это видела, - голос принца прозвучал глухо, Джиллиан не сразу его узнала. В голове промелькнула мысль, что с ней могли сыграть злую шутку – пока она изображала из себя «рабыню, сдавшуюся на милость победителя», вместо принца мог появиться кто-то другой. Если бы это случилось немного раньше, она бы сразу открыла глаза, но сейчас к безумной страсти примешивался здравый рассудок, который прошептал:
   - «Если и так, что теперь дергаться? Чтобы они еще больше посмеялись над тобой? Давай уже иди до конца и пусть он станет твоим рабом, а не ты его».
   - Мы кое-что упустили, - раздался шепот. На этот раз Джиллиан была уверена, что это голос Джафара, но уже ничто не могло ее заставить открыть глаза – она сделает это, когда сама захочет. Джиллиан сосредоточилась на ощущениях - чья-то рука тронула рубашку, дыхание коснулось ее груди, а потом ее сознание взорвалось, выбросив за пределы реальности…
   Бадави услышал стоны, которые доносились со стороны покоев наложницы и улыбнулся. Хозяин ему доверял, раз позволил стать свидетелем очень личного.
   ***
   Джафар, имея гарем, о котором все знали, тем не менее, тщательно оберегал свое личное пространство. Открытую информацию можно было получить только о его официальных женах, чьи дети могли претендовать на власть в крайнем случае. В самом крайнем. И никак иначе. Каждый ребенок имел своего опекуна, который решал все вопросы, связанные с его жизнью и смертью… увы, таковы реалии и Джафар ничего не мог изменить. На уже рожденных детей он смотрел, как на часть проекта при том, что сам был выведен за его рамки. Таково было решение семьи. Гарем был его отдушиной, здесь он чувствовал себя хозяином положения, включая вопросы деторождения. Это была видимость. Но Джафара все устраивало.
   Джиллиан привнесла с собой нечто новое, чему он еще не знал названия, но оно уже перекроило его представления о том, как должно быть. И это касалось прежде всего его собственной жизни. Обнимая Джиллиан, Джафар вдруг подумал о том, что у них могли бы получиться красивые дети. Эта мысль его потрясла, и он ее изгнал, как нелепую, неуместную и опасную для Джиллиан.
   Несмотря на кратковременное знакомство и скорое окончание контракта, она уже была ему дорога и Джафар продумывал способ уговорить ее продлить контракт. Однако недавние события все эти планы делали мало выполнимыми. Более того, если он убедится, что Джиллиан грозит реальная опасность, он сам разорвет контракт и выдворит ее из страны в сопровождении этого самого Купера.
   Джафар предчувствовал, что встреча с этим человеком будет много значить для него. Он ждал Купера, но думал о Джиллиан так, будто прощался с ней, почти знал – Купер заберет ее у него.
Глава 41.
   Каждый новый день приносил Джиллиан все больше разочарований. Она уже не надеялась на возвращение принца и утвердилась в мысли, что никакого продолжения не будет - ее продержат в Касль-аль-Фариде до окончания контракта, потом посадят на самолет и на этом все. Унизительность ситуации мучила, но недолго.
   Воображение рисовало сцены с участием Джафара и Керкмаля – как они говорят о ней:
   «- Ничего особенного, - Джиллиан представила презрительную ухмылку Джафара.
   - А как же блинчики? – с загадочным видом напоминал Керкмаль.
   - Ах, это, можно предложить ей место поварихи, но это будет стоить дешевле».
   Этот и другие подобные диалоги мучали Джиллиан до тех пор, пока Бадави не пригласил ее на прогулку.
   - По подземелью? Благодарю, я уже изучила все ваши экспонаты и сама стала одним из них, можно вешать табличку, - Джиллиан хотела сказать – «Дура», но осеклась потому, что заметила за пазухой Бадави подозрительное шевеление.
   - Что там у вас? – догадка озарила светом темноту, которая уже заполнила ее душу.
   Бадави приоткрыл ворот куртки и оттуда высунулась мордочка сиамского котенка. Он смотрел на нее своими голубыми глазками, потом открыл розовый ротик, и она услышала тоненькое:
   - Ми…
   - Принц Джафар передает вам это, - Бадави вытащил котенка, отдал его Джиллиан, потом полез в карман и достал коробочку.
   - Откройте, - попросила Джиллиан, прижимая котенка к своему лицу. – Хочу посмотреть.
   Бадави повозился немного, было видно, что ему непривычны такие манипуляции.
   - «Надо бы спросить, есть у него жена? И как она согласилась на такую работу своего мужа – сидит в этой темнице, как раб на галере».
   Наконец Бадави справился – по центру бархатной круглой коробочки был перстень, на этот раз с бриллиантом – Джафар настоял.
   - Там записка? – Джиллиан увидела небольшой листок, который был вложен в крышечку.
   Бадави вытащил ее и передал Джиллиан. Не выпуская котенка из рук, она развернула ее одной рукой. Текст был короткий, но достаточный для того, чтобы «мерзкая клетка» снова стала «уютным любовным гнездышком».
   «Я бы повторил».
   - Бадави, как узнать, что это написано рукой принца? – спросила Джиллиан, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Ей это удалось, почти. Джиллиан надо было обязательно показать, что ее характер остался при ней, а доверие надо было заслужить. Заподозрив принца в обмане, она в свойственной ей манере дала понять, что чувствует и как ей должно быть больно – короче, подарок принца хорош, но не достаточен, чтобы растопить лед.
   - Взгляните на просвет, видите оттиск? Каждый лист этой бумаги пронумерован, как банковские банкноты. Их невозможно подделать или украсть – принц Джафар носит несколько штук при себе, остальное хранится в сейфе. Доступ к нему у принца Джафара.
   - Хорошо. Это все, что он просил мне передать?
   - Нет. Он велел спросить – не желаете ли вы совершить верховую прогулку. Касль-аль-Фарид – это часть древнего города, который простирается на многие мили в пустыне. Вы сможете посетить ту часть, которая открыта для туристов. Там раскопки проводились более масштабные. Есть на что посмотреть.
   - Хотите сказать, что нас с вами увидят люди? А как же маскировка? Вдруг вас узнают? Или меня. Не боитесь?
   - Нет. Мы примем необходимые меры. Госпожа напрасно беспокоится. Принц Джафар умеет так гримироваться, что вы с двух шагов не узнаете его.
   - Принц Джафар..?
   - Да. Вы поедете с ним. Но он просил предупредить, что будет не один и что вас ждет сюрприз.
   Джиллиан с трудом сдержала себя, чтобы не завизжать. Она не стала спрашивать – когда, что за сюрприз и кто будет вместе с ними, была уверена, что речь о Керкмале и не хотела выдать себя, что рада встрече с ним, но постольку-поскольку, главное - встретиться с Джафаром, посмотреть ему в глаза и убедиться – он тот, кто ей нужен.
   В горле все пересохло. Ничего не говоря, она повернулась и пошла к себе. Не очень-то вежливо, но на большее ее уже не хватало. Требовалось срочно что-то предпринять, чтобы восстановить душевное равновесие и начать соображать, а не сдерживать себя, например, от того, чтобы не повиснуть у Бадави на шее и не поцеловать его. Дело не в Цербере, она не боялась его, пёс привык к Джиллиан и частенько пристраивался рядом на диване в ожидании, что она начнет его гладить или почесывать бок там, где ему было трудно достать.
   В отличие от Цербера, с Бадави отношения складывались не особо. В его матрице клише под названием «поцелуй чужого мужчины от радости» - не существовало. Чего доброго, мог совершить самосуд над собой, лишь бы не оправдываться перед своим господином в «страшном преступлении». Джиллиан избегала лишний раз его о чем-то просить, если просьба касалась интимных вещей, например, принести туалетную бумагу или принадлежности для ванны. К тому же, она уже привыкла в вопросах личной гигиены следовать местным традициям и туалетной бумагой пользовалась чтобы убрать лишнюю влагу или избыток крема на лице.
   - Передайте принцу Джафару, что я принимаю его предложение. Если это все, я пойду к себе. Надо заняться малышом. У нас найдется, чем покормить? Мне понадобятся кое-какие лекарства для него.
   - Разве котенок болен? – на лице Бадави отразилось беспокойство – он осматривал котенка и не заметил ничего подозрительного. Керкмаль уверял, что котенка уже помыли. Бадави полагал, что этого достаточно.
   - Ничего особенного. Если котенок бездомный, как я и просила, ему нужно протравить глистов. Для профилактики. Купите подороже, скажите, что для котенка. И закупитесь едой для него. А также лоток или лучше три, пока приучу его, наполнитель силикагелевый с гранулами, лучше лавандовый и домик…
   Бадави смотрел на Джиллиан недобро, но выразить недовольство не смел.
   - … Нет, лучше принесите мне каталог, сама выберу.
   Он не запомнил и половины из того, что наговорила ему наложница его господина. Одна надежда, что у Керкмаля хватит познаний восполнить это – переспрашивать Джиллиан он не согласился бы под угрозой порки – гордость и все такое.
   Придя к себе, первым делом Джиллиан умылась – несколько раз плеснула в лицо холодной водой. Осушать не стала – ей было приятно легкое пощипывание кожи.
   - «Что ж, мисс Кистель, ваши ожидание, терпение и благоразумие были вознаграждены.
   Восторженные эмоции достались котенку – Джиллиан целовала и тискала его, потом вдруг остановилась.
   - «Не потому ли Бадави так смотрел на меня, что котенка уже осмотрели и сделали все, что нужно или схитрили и купили его? Впрочем, сейчас это уже не важно, он у меня и мне другого не надо. Это магия – берешь пушистый комочек в руки и на всю жизнь. Вот бы люди так умели. – Джиллиан обозвала себя «деловой Машей» за то, что надавала поручений, не разобравшись, нужны ли они. - Глупо получилось, если так. Как бы не пришлось меня «обрабатывать», - Джиллиан засмеялась, представив, как просит Бадави купить ей соответствующие препараты. – А нечего держать меня здесь в компании с Цербером. Скажу, что блохи от него! Цербер меня простит. Думаю, Бадави надоел и ему. Должны же мы как-то разнообразить свой досуг в этом бункере в претензией на пещеры Али-бабы».
   Монолог Джиллиан перешел в новые ласки и сюсюканья. Котенок стойко их терпел, а когда ему надоело, начал отмахиваться от нее лапками. Коготки были еще мягкими, но достаточно прочными, чтобы котенок смог себя «защитить» – он царапнул её по носу.
   - О, нет! – Джиллиан схватилась за лицо, подбежала к зеркалу и увидела две красные полоски. – Супер. Украсилась. Как раз перед встречей. Правильно, Дина, так и надо, если хочешь поразить мужчину своей красотой. Как это убирать? Замазать..? Надо попробовать. Мда-а, малыш, ты меня трудоустроил. Зато как все изменилось – появилось столько дел, не знаю, за какое хвататься раньше – «раны» гримировать, одежду подбирать или тобой заниматься, кстати, что у нас там в лотках? Опять мимо? О, нет! Это тебя Бадави подговорил!...
   Джиллиан поняла, что идея с котенком была очень и очень правильной.
Глава 42.
   Доклад Керкмалю у Бадави получился скомканным.
   - Котенка отдал. Про прогулку сказал. Мисс ответила, что согласна. И надавала поручений. Я почти ничего не запомнил.
   - Поручения? Какие? Просила наряды? Косметику?
   - Нет, господин Керкмаль, все, что она называла, для него.
   - Для него? Госпожа хочет сделать заказ для принца Джафара?
   - Нет. Для котенка!
   Воцарилось молчание. Мужчины думали об одном – как могло так случиться, что они обсуждают проблемы бездомного котенка, который еще сегодня бегал под ногами на городском базаре, выпрашивая еду, вместо того, чтобы заниматься вопросами безопасности принца.
   - Я понял. Хорошо, посоветуюсь и закажу все, что нужно.
   - И каталог.
   - О, ал-ла.., почтенный Бадави, каталог, надеюсь, с одеждой?
   - Нет. Мисс хочет сама выбрать домик для своего котенка... Господин Керкмаль?
   Связь прервалась. Через несколько часов в условленном месте посыльный оставил все, что Джиллиан просила. Вместо каталога – три домика. И записка.
   «Уважаемая мисс Джиллиан, ваши поручения исполнены. Прогулка ориентировочно состоится завтра. Бадави вам сообщит более подробно.
   P.S. Каталога нет. Домики на выбор. Если захотите попросить о чем-то еще, скажите это принцу Джафару при встрече. Думаю, он будет рад поучаствовать.
   Керкмаль».
   Джиллиан намёк оценила.
   - Хорошо, почтенный Бадави, несите все ко мне. Буду разбираться. Если понадобиться ваша помощь, вы мне не откажете?
   Бадави держался настороженно. После истории с котенком, он ожидал от Джиллиан чего угодно. Услышав вопрос, ответил сразу:
   - Прошу меня извинить, госпожа, но я буду занят подготовкой лошадей. Если у вас будет желание и свободное время, можете помочь.
   - Даже не знаю, а что нужно делать?
   - Почистить навоз. Вымыть поилки. Расчесать хвосты. Приходите, я найду вам работу.
   - Не сомневаюсь, - Джиллиан поджала губы, она поняла, что над ней уже подтрунивают. Видимо, устал от ее общества, как и он – надоел ей хуже горькой редьки, но говорить это Бадави было бессмысленно – он не понял бы образа ее страданий. Во всем виноват Джафар. Завтра она ему все выскажет. Вот как только увидит, так и начнёт.
   Джиллиан схватила коробку побольше и потащила ее к лифту. Бадави с остальными коробками поплелся следом за ней, вознося молитвы, чтобы «эту женщину поскорее отсюда забрали и не вздумали возвращать».
   ***
   Сиделка помогала Эстель с утренними процедурами поскольку она сама все еще была слаба. Она посмотрела на свои забинтованные до плеч руки, спросила:
   - Что у меня с руками?
   - Они у вас обгорели, госпожа, но ничего страшного, ожег не глубокий, доктор Шадид уверен, что с ним все будет хорошо. Не беспокойтесь, я помогут вам.
   - Что-то ты слишком разболталась, - огрызнулась Эстель и медсестра поняла, что с этой пациенткой она намучается, ее недаром предупреждали, чтобы она была внимательна и не принимала ничего на свой счет. «Теперь понятно, почему тебя называют трансильванская ведьма, - подумала медсестра. – Насчет трансильванской не знаю, но ведьма – точно. Надеюсь, тебе будет больно и шрамы у тебя останутся, жаль, что не на твоей морде…», - медсестра в ответ на грубость Эстель учтиво поклонилась, поправила ей подушку и присела на стул рядом.
   - Что расселась? Так и будешь тут сидеть? Шпионишь?
   - Нет, госпожа, это распоряжение доктора Шадида – я должна следить за вашим состоянием и помогать вам.
   - Заладила, помогать! Я что, инвалид? Уходи.
   - Нет, госпожа, я не могу, распоряжение доктора Шадида. «Ведьма! Сделать бы тебе укол в твою розовую задницу побольнее, подпрыгнула б у меня».
   Эстель размахнулась и несколько раз ударила обеими руками по своей постели, потом завыла от боли. Часть катетеров выскочила. Медсестра не шелохнулась, молча смотрела на начинающуюся истерику. Она знала, что за палатой ведется наблюдение и к тому же имела особые указания – в случае подобного поведения самой ничего не предпринимать, а вызвать подмогу. Нужную кнопку браслета, надетого ей на запястье, она уже нажала - не стала дожидаться, когда Эстель набросится на нее. Двери распахнулись и в палату вошл два крпких санитара. Переглянувшись с медсестрой, один из них произнес строго:
   - Что здесь происходит? Госпожа, вам плохо?
   - Она меня уколола! - капризным голосом ответила Эстель и сделал вид, что плачет. - Уберите ее. Я боюсь, что она меня хочет проткнуть! - Эстель завизжала еще громче, обвиняя невозмутимую медсестру в жестокости и непрофессионализме.
   - Хорошо. Мы ее накажем. А пока вам надо успокоиться.
   - Да пошли вы! Уроды! Не трогайте меня! Не прикасайтесь ко мне! А-а-а-а…
   Санитары ловко обездвижили Эстель и сделали ей укол. Ее тело почти сразу обмякло, до того, как начало действовать лекарство – Эстель поняла, что перегнула палку и с ней церемониться тут не будут, но было поздно. Она сверкнула глазами, попыталась что-то сказать, но язык не повиновался ей. Через минуту она уже спала. Медсестра поправила катетеры и села рядом, поглядывая на Эстель с неприязнью и недоумением.
   ***
   Идею встретиться всем вместе вне стен дворца первым предложил Купер.
   - Джиллиан нет ни во дворце, ни в городе, это я уже выяснил. Где она никто не знает. Принца тоже нет. Вернее, он то появляется, то исчезает. А несколько дней назад видели, как два всадника, один из которых был верхом на лошади принца Джафара направили на прогулку в пустыню. Потом началась буря. Принц вернулся. А Джиллиан..?
   - «Что-то вокруг гарема в последнее время много странного» - подумал Лекаб и не сразу отреагировал на слова Купера о том, что пока ему не предъявят Джиллиан в том виде, в каком она есть, он не успокоится.
   - А если ты ее увидишь живой и здоровой, успокоишься? – Лекаб внимательно посмотрел на Купера. Он не мог себе представить, чтобы такой человек мог рискнуть многим, чтобы явиться вот так без прикрытия и задавать вопросы, которые касались, по сути дела, безопасности одного из членов правящей династии. Вмешательство в личные дела также не допускалось. «Кто она ему? Родственница? Подруга? Или она агент и он подумал, что ей грозит опасность? Надо было выяснить прежде, чем давать согласие помогать», - ругал себя Лекаб.
   Купер тоже до сих пор не придумал, какой версии придерживаться – оставлял это на последний момент, который, похоже, наступил – Лекабу нужна была ясность и он был прав.
   - Это будет зависеть от того, как пройдет наша встреча, Лекаб.
   - Что ты имеешь ввиду? У тебя есть основания ждать негативного сценария? Уверен, что тебе не будут рады? Тогда можно ограничиться тем, что ты увидишь мисс Кистель на расстоянии, а сам можешь ей не показываться.
   - Я подумаю, - Купер и правда сам еще не решил, стоит ли ему напоминать о себе. Пока он хотел убедиться, что Дина жива и невредима. Спрашивать ее о чувствах бессмысленно и глупо после стольких лет. А вот посмотреть на нее и на этого принца было бы познавательно. Одного взгляда на эту парочку хватило бы, что б сообразить – что между ними и ..счастлива ли она.
   Купер попрощался с Лекабом и они разъехались, договорившись о встрече ранним утром следующего дня, чтобы отправиться в путь, пока зной не превратит пустыню в бушующее пекло. Лекаб не заметил, как Купер прицепил ему на куртку микроскопический маячок, размером с булавочную головку. Он цеплялся за ворс ткани, невидимыми глазу волосками из сверхпрочного волокна, становясь незаметным шпионом, который следовал за хозяином пиджака повсюду. Куперу знал, что Лекаб вскоре переоденется, но был рад и той малости, которую сможет получить из этого ценного источника. Самую большую надежду Купер возлагал на звонок Лекаба принцу Джафару, чтобы согласовать завтрашнюю встречу с ним и с Джиллиан. Любые детали были важны.
Глава 43.
   Доктор Шадид не удивился, увидев в коридоре узнаваемый силуэт Борада. Высокопоставленный родственник принца Джафара появлялся и исчезал, как тень, отследить за ним было невозможно. Заниматься на этот счет расспросами персонала и охранников Шадид считал недопустимым проявлением недоверия со своей стороны. Борад мог уволить его, да еще снабдить нелицеприятной характеристикой, которая поставила бы жирный крест на его дальнейшей карьере, его бы и к больной козе после этого не подпустили. В конце концов его дело маленькое – ему привезли пациенту, потом ее забрали – такова воля принца Джафара – девушка была из его гарема. По недовольному лицу Борада, Шадид уже понял – предстоит неприятная беседа, знать бы о чем.
   - Кто распорядился о переводе наложницы назад во дворец? – Борад спросил без предисловий.
   - Его Высочество принц Джафар.
   - А исполнителем распоряжения был.. дай угадаю, Муста Керкмаль?
   Шадид вместо ответа поклонился. Он не чувствовал за собой никакой вины, ему скрывать от Борада было нечего, потому и сохранял спокойствие, видя, как Борад сканирует его, чтобы уловить малейшее волнение.
   - Хорошо. Вы правильно поступили, доктор Шадид. Но я волнуюсь, как вы понимаете и мне нужно знать все, что происходит вокруг принца Джафара, чтобы обезопасить его от неприятностей.
   - Слушаю вас, уважаемый Борад. Спрашивайте, что вас конкретно интересует?
   - Ммм, что показали анализы наложницы?
   - Анализы госпожи в полном порядке, господин Борад, ее жизни ничего не угрожает.
   - Я рад. Но она чуть не сгорела. Что по-вашему произошло с ней? Она рассказала?
   - Госпожа Эстель почти все время спала, мы дали ей успокоительное. Ее увезли не так давно, она уже могла проснуться.
   О том, что Эстель устроила новую истерику в палате, оборудованной специально для нее в удаленной части дворца, Шадид Борада решил не посвящать. При госпоже Эстель во дворце теперь постоянно находилась сиделка, с которой Шадид был на связи, она обо всем и доложила. Но Керкмаль недаром просил сохранять конфиденциальность и ограничить число лиц, посвященных в то, что во дворце происходит. Нарушать договоренность Шадид не собирался – принц Джафар формально занимал более высокую ступень в иерархии вышестоящего начальства, чем Борад, у которого были везде глаза и уши. Приходилось лавировать. Шадид был рад избавиться от Эстель несмотря на то, что он так и не успел провести все обследования, которые запланировал. Психиатра, на котором он настаивал, к Эстель не допустили.
   - Не время, доктор Шадид, не время. Но мы обязательно пригласим этого специалиста, как только госпожа окрепнет. Если у вас есть сведения, которыми вы хотели бы поделиться о госпоже, расскажите. Вы что-то заметили, на что и нам надо обратить внимание? - поинтересовался Керкмаль, который и так уже торопился, чтобы поскорее вывезти отсюда Эстель и поместить в более надежное место.
   - О, нет, ничего такого, - сразу открестился Шадид. – У госпожи психологическая травма, она пережила стресс. Заключение психиатра в таких случаях обычная практика, чтобы исключить рецидивы. Мы учли ее перевозбужденное состояние и я сделал соответствующие назначения. Перечень препаратов у вас, как и обещал. Если будет ухудшение, обязательно дайте знать. Но я бы рекомендовал пройти МРТ.
   - Для чего? Физических травм не было, только ожоги, - переспросил Керкмаль, который и сам был бы не против заглянуть Эстель в голову, понимая, что ее мысли все равно не прочитать. А в остальном она и правда была абсолютно здорова и сильной. Керкмаль знал, что санитарам с трудом удалось ее «укротить» и обездвижить, чтобы сделать успокоительный укол.
   Шадид потратил ровно пол секунды, чтобы принять решение и не делиться с Керкмалем своими подозрениями насчет госпожи Эстель раньше времени. Как врач, он хотел бы еще понаблюдать за пациенткой, но, когда ее забирали, его разрешения не спрашивали.
   ***
   Убедившись, что Эстель под присмотром надежных людей, Джафар торопился покинуть дворец, чтобы поскорее добраться до Касль-ал-Фарида и провести остаток ночи с Джиллиан. Помимо этого, он собирался выспросить о том, кто у нее остался в России, кому ее судьба настолько небезразлична, чтобы ради нее пустились в столь долгое и рискованное путешествие.
   Солнце уже клонилось к закату, но Джафару было не в первой путешествовать по пустыне под звездным небом, он ориентировался по ним, как прирожденный охотник. Но был и другой способ добраться до Касль-ал-Фарида, о котором знал только он и Бадави.
   Неожиданно позвонил Лекаб и попросил о встрече.
   - Мы же недавно расстались! Лекаб, почему не можете сказать по телефону?
   - При встрече было бы надежней, мой господин.
   Джафар догадался, чего опасался Лекаб.
   - Ладно. Только быстро. Место встречи там же, где и в прошлый раз. У вас не более десяти минут, предупреждаю.
   Меры предосторожности были нелишними. Уже через несколько минут Лекаб ждал принца, стоя под раскидистым платаном, где они разговаривали в одну из недавних встреч – Джафар предпочитал это место потому, что там густая тень и из дворца можно незаметно подойти и так же незаметно уйти. Об этом уголке не знал даже Керкмаль. Убедившись, что за ним не наблюдают, Джафар направился по тропе, которая была едва заметна среди раскидистых кустов камелии и лавра. Он торопился и не заметил, что за ним из дворца скользнула тень.
   Лекаб уже ждал его. Увидев принца, поклонился:
   - Приношу свои извинения, что задерживаю вас, но мне надо сказать вам то, что считаю важным для вас, уважаемый принц и для меня, как бы это не показалось странным.
   - Знаю, что по пустякам вы бы не стали меня дергать, - ответил Джафар, но голос у него был недовольный, он все время посматривал на уже розовеющий край неба, который просматривался сквозь густую листву.
   - Я хотел сказать вам…, - Лекаб замялся. – Мой господин, не знаю, что ждет нас завтра, но вы должны знать, что я предан вам. Вы еще молоды, я старый сторожевой пёс, а лучше сказать, обезьяна, - Лекаб усмехнулся и продолжил, – а старую обезьяну новым фокусам не учат. Меня не переделать. Человек, с которым вы встретитесь, он не причинит вам вреда. Я в нем уверен, как в себе.
   - Я же согласился на встречу, к чему эти слова?
   - Да. Но я хочу, чтобы вы были уверены во мне. Час назад ваш дядя устроил допрос с пристрастием доктору Шадиду…
   - Уже? Когда он все успевает? Мне бы его энергию в его-то годы. Керкмаль его обо всем предупредил. Шадид сдержал слово или дядя выдавил из него подробности? Лекаб, в этой ситуации чем меньше народу знает о том, что происходит во дворце, тем лучше. Я устал уже от опеки Борада. Ему везде мерещится заговор и враги.
   - Насколько можно верить словам доктора Шадида, он ничего не сказал такого, чтобы вам навредить. Но я уточнил, о чем конкретно шел разговор и вот что он мне рассказал…, - Лекаб в общих чертах пересказал содержание разговора и остановился на моменте, который касался психиатра для Эстель и МРТ.
   Оба увлеклись разговором и не обратили внимание, как качнулась ветка неподалеку от них и через некоторое время качнулась другая ветка, но уже значительно ближе.
   - Я понял вас, Лекаб, не беспокойтесь. Мое согласие встретиться с вами и вашим гостем в силе. Если бы я вам не доверял, то уже сто раз все отменил. Впрочем, вот вам еще одно доказательство моего доверия, - Джафар протянул Лекабу небольшой предмет, не больше пяти сантиметров в длину, похожий на пенал.
   - Что это? – спросил Ленкаб, рассматривая подарок.
   - Навигатор. Он указывает путь в Касль-аль-Фарид.
   - Но я знаю дорогу. Все ее знают.
   - Это другой Касль-ал-Фарид и мое тайное убежище. Он находится в стороне от всем известного места и оно скрыто от посторонних глаз песками. Я решил изменить планы. Идея встретиться на виду у всех не очень удачная, вряд ли удалось бы затеряться среди туристов. Борад наверняка уже везде разослал своих ищеек, будет выслеживать меня и вас, если догадается, что мы сотрудничаем. Наша встреча должна остаться для Борада тайной. Мы встретимся там. На всякий случай, Лекаб, если вам понадобится помощь, вам или вашему другу из России... Нужно сообщить смотрителю пароль, - Джафар его прошептал Лекабу на ухо.
   Лекаб приложил навигатор к левой стороне груди, выражая высшую степень благодарности – он оценил жест принца Джафара по достоинству, отныне никакая сила не смогла бы заставить его пойти на предательство, уж лучше смерть.
   Послышался едва различимый шорох. Вскрикнула птица. Лекаб с Джафаром переглянулись.
   - Не стоит нам больше оставаться тут, - проговорил Лекаб, понизив голос и прислушиваясь. – Тревожно мне. Будьте осторожны, мой господин. Идемте, я провожу вас.
   Лекаб с принцем Джафаром двинулись по тропе, которая вела к выходу из парка. Джафар шел впереди. Внезапно перед ним что-то промелькнуло и скрылось в ближайших зарослях. Он резко остановился. Лекаб не ожидал и ткнулся ему в спину.
   - Что случилось? – воскликнул он.
   - Там что-то есть, - прошептал Джафар и приложил палец к губам, потом сделал знак, что им надо разделиться и обойти с двух сторон того, кто притаился в кустах. Лекаб полез за своим пистолетом. В руке Джафара блеснул его кинжал.
Глава 44.
   Джиллиан, предвкушая встречу с принцем Джафаром, пребывала в приподнятом настроении. Даже занудство Бадави по поводу того, что от котенка якобы, воняет сильнее, чем от лошадей в конюшне, не могло приземлить ее радости.
   - Вы не любите кошек, почтенный Бадави, признайтесь, в этом все дело, а не в том, что вы такой чувствительный к запахам. Тем более, что ничем не пахнет, если на то пошло, в лотке превосходный наполнитель и Купи отлично с ним освоился.
   Джиллиан так и не могла отказаться от прошлого и назвала котенка кличкой, которая напоминала ей о Купере. Зачем? Просто так, в память о хорошем, что было в ее жизни, почему бы и нет.
   Бадави принес ей комплект одежды для верховой езды - изыскано, функционально, стильно. Но.
   - Где вы это взяли? Принц прислал?
   - Нет. У него есть дела поважнее, - процедил сквозь зубы Бадави, не упустив возможность, кольнуть Джиллиан.
   - Ок. Откуда же это?
   - Отсюда. Здесь много одежды, - уклончивый ответ Бадави Джиллиан расстроил.
   - «Он это специально! Бородатый хрыч». Благодарю, но мне этого не надо, уважаемый Бадави, - Джиллиан была сдержана и учтива. – Я надену джинсы и рубашку, сверху накидку, которая была на мне, когда я приехала. Надеюсь, вы ее привели в порядок?
   - В своей одежде будете похожи на мужчину, - строго сказал Бадави, которого беспокоило, что принцу Джафару внешний вид наложницы может показаться слишком грубым, а виноват он - не проследил.
   - Я буду похожа на саму себя, уважаемый. А это верните туда, где взяли, пригодится. Да и с размером вы не угадали - бриджи явно для толстушки, - Джиллиан было неприятно сознавать, что ей предложили одежду, которую готовили "на всякий случай". Насчет несоответствия размера она придумала.
   - Вкус у моего господина не изменился, недаром у него все жены в теле, - Бадави даже улыбнулся, что случалось всего пару раз за все время. Это был уже запрещенный прием. Джиллиан решила ничего не отвечать, чтобы не дать Бадави повод напомнить ей о ее статусе.
   - Купи, Купи! – позвала Джиллиан, намекая Бадави, что его время кончилось.
   - Надеюсь когда-нибудь Цезарь эту блоху слизнет и не заметит…
   - Бадави! Да что с вами! Что вы строите из себя злодея? Хотите со мной поссориться?
   - Что вы, госпожа, просто мечтаю вслух о несбыточном.
   Двери лифта скрыли наконец от рассерженной Джиллиан ехидную усмешку Бадави, которая показалась ей похожей на оскал. Джиллиан не понимала такого отношения к себе и к котенку и надеялась, что это всего лишь игра, чтобы скрыть истинные черты характера стража – доброту и способность к состраданию. Она помнила, как он заботливо спасал ее от временной слепоты после бури, как бережно нес котенка, как ухаживал за Цербером, которого чесал ежедневно, чистил ему уши… Поэтому она сердилась недолго. Вскоре из потайного лаза показался и сам Цезарь.
   Он уже являлся без приглашения, не по необходимости, а по собственному желанию, заваливался на диван и спал там вместе с Купи, который предпочитал мягкую шерсть Цезаря нежным объятиям Джиллиан. Она ревновала, но помешать этой дружбе не могла, только надеялась, что наверстает свое, когда наконец покинет эту роскошную нору и заберет Купи с собой, а Цезарь останется в компании Бадави. Будь ее воля, она бы «освободила» и Цезаря, но тогда Бадави остался бы в одиночестве. Джиллиан начинала жалеть и его. Разница между ней и Бадави была в том, что она не скрывала своих чувств, а он прятал их глубоко в себе, не хотел признавать, что успел привязаться к Джиллиан и будет о ней скучать, как и Цезарь.
   ***
   Купер времени даром не терял, готовился к событиям, которые стали развиваться намного быстрее, чем он предполагал. К счастью, он успел как следует проработать карту местности и проследил маячок, прикрепленный к одежде Лекаба почти до самого дворца. Дальше сигнал терялся. Периметр парка был защищен. Неизвестное устройство блокировало сигналы посторонних средств слежения, делая их бесполезными.
   Припарковав свой автомобиль неподалеку от точки, где сигнал был в сети перед тем, как исчезнуть, Купер приготовился ждать, рассчитывая, что Лекаб рано или поздно снова появится.
   Солнце завершало свою дневную миссию, уступая место многочисленной свите, которая сопровождала выход ее ночного конкурента – луны. Засмотревшись на смену декораций в природе, Купер вздрогнул, когда пропустил момент, когда нечто размером с крупную собаку прыжком преодолело ограду на противоположной стороне улицы со стороны дворцового парка, с грохотом приземлилось на капот его автомобиля и скрылось в переулке. Все произошло настолько быстро, что он даже не мог сказать точно, в каком именно – в нескольких метрах позади места его парковки стоял угловой дом и узкие улочки разбегались от него в разные стороны.
   - Кажется, началось, - произнес Купер, переживая о том, что он безоружен. Лекаб его предупредил, когда он попросил его подсказать, где можно раздобыть что-нибудь подходящее:
   - Пистолет не проблема. Пойми. Если тебя задержат с оружием, будут неприятности. Давай не будем усложнять себе жизнь. Если мне не изменяет память, ты сам, как оружие. Уверен, ты справишься, видел тебя в деле. Я буду рядом и у меня, если что, оружие всегда при себе.
   Выждав несколько секунд, Купер понял, что кроме него других свидетелей странного происшествия нет, вышел из машины и направился к потайному входу в парк. С кодовым замком справился довольно быстро, приоткрыл дверь, прислушался. Из темноты парка не доносилось ни звука. Идею с фонариком отверг сразу и, стараясь ступать на едва заметные каменные плиты, медленно пошел по тропе. Постепенно глаза адаптировались и натренированный взгляд уже различал очертания деревьев и кустов. Купер остановился. Ему показалось, что он услышал стон. Он прибавил шаг и едва не наступил на лежащего на земле человека. Опустившись на колено, Купер все же достал телефон и осветил его лицо, стараясь прикрывать свет рукой, чтобы не привлекать внимание, пока сам не разобрался, что тут произошло. И выругался – это был Лекаб. Похоже, что стонал он. Купер приложил пальцы к вене на шее, уловил биение пульса.
   - Живой! Лекаб, очнись! – Купер приподнял сыщика за плечи и слегка встряхнул. Лекаб приоткрыл глаза и зажмурился от света фонарика.
   - Лекаб! Это я, Купер!
   Лекаб снова открыл глаза и только тогда рассмотрел Купера, который специально направил фонарик себе в лицо, чтобы Лекаб его узнал. С трудом разлепив губы, сыщик прошептал:
   - Принц…
   - Я Купер! Лекаб, ты меня узнаешь? - Купер неверно истолковал то, что слышал.
   - Да. Купер. Вижу. Как ты меня нашел? Что с принцем Джафаром?
   - Да вот нашел, потом раскажу. Джафар - это тот самый? Его тут нет.
   Купер чувствовал только нарастающее беспокойство. Лекабу, похоже, требовалась медицинская помощь, но он так и не понял, что с ним - тот все время твердил о принце. Купер снова включил фонарик и начал осматриваться. Наконец увидел то, чего не заметил сразу – из кустов торчали ноги. Раздвинув ветки, обнаружил лежащего на земле человека. Купер наскоро его осмотрел. Тот был без сознания, но живой. Хотя пульс у него был намного слабее. Он вернулся к Лекабу, который попытался сесть, но упал. Купер облокотил его на себя и снова спросил:
   - Что произошло?
   - На нас напали, - прошептал с усилием Лекаб, который с трудом удерживал себя в сознании. – Сначала на принца. Потом на меня. Укол… Нас отравили.
   - Я позову на помощь! Только не отключайся, прошу тебя, - это было необходимо, чтобы Куперу не пришлось объяснять свое присутствие на охраняемой территории да еще при таких обстоятельствах.
   - Нет…, погоди. Слушай меня, - Лекаб из последних сил сжал Купера за руку. – Слушай меня. Джафар дал мне навигатор. Он указывает дорогу в Касль-аль-Фарид, где Джиллиан. У меня забрали его. Тот, кто напал, был в маске. Черный чулок на голове. Я не разобрал кто это. У меня требовали пароль. Его надо назвать смотрителю, иначе он не пропустит. Голос был хриплый. Мне показалось, что это женщина. Та, о ком я думаю, должна лежать под замком и под действием лекарств...
   - Лекаб, ответь, Джиллиан в опасности?
   - Думаю, да. Иначе зачем бы им понадобился навигатор? До принца они уже добрались. Поспеши…
   - Куда! Как я найду это место!
   - Керкмаль… вытащи у меня из кармана телефон…
   Купер с трудом разыскал телефон и подал его Лекабу. Тот набрал номер, включил на громкую связь.
   - Лекаб? – раздался встревоженный голос Керкмаля.
   - Да, я. Керкмаль, на нас с принцем напали.
   - Что! Где вы!
   - Керкмаль, слушай меня. Со мной человек, с которым мы должны были встретиться – я, принц и мисс Кистель. Он из России. Помоги ему. Срочно приезжай ко дворцу к тому месту, откуда к принцу приходят посетители, которых не хотят афишировать. Понял, где это? С восточной стороны, напротив «змеиного жала».
   Купер тоже догадался - имелись ввиду те два переулка, в одном из которых скрылся тот, кто прыгнул ему на капот.
   - «И правда, похожи на змеиное жало. Возможно это был тот, кто напал на Лекаба».
   - Возьми с собой оружие. Куперу, так зовут парня, с которым ты встретишься, я дам свое. Вам оно понадобится. Керкмаль, не задавай вопросов, поспеши.
   Керкмаль отключился и Купер отпустил руку, в которой держал телефон Лекаба.
   - У тебя минута, больше не продержусь. Ее жизнь в твоих руках. За свою поблагодарю после, если выживем… Надеюсь, принц жив... спеши…
   Не представляя, как можно позвать на помощь, чтобы не привлекать к себе внимание, Купер посмотрел на телефон Лекаба, который все еще держал в руках и активировал функцию SOS.
   - Надеюсь, у вас это работает, как показывают в американском кино, - Купер положил телефон рядом с Лекабом так, будто это он вызвал помощь и побежал по тропе на выход.
Глава 45.
   За несколько кварталов до места встречи с посланником Лекаба, Керкмаль остановился. Заглушив двигатель, некоторое время сидел, прислушиваясь к тишине ночи и к себе. Он уже несколько раз набирал номер Джафара, и он был вне доступа. Керкмаль ничего не знал о планах Джафара. Звонок Лекаба стал для него полной неожиданностью.
   Он привык во всем полагаться на решения Джафара, который отдавал ему распоряжения. В данном случае предстояло нечто необычное – оказать помощь незнакомому ему человеку. В этом поручении Керкмаля смущало все: то, что «командовал» Лекаб, что неизвестный был из России, был вооружен и ему, Керкмалю также надо было взять с собой оружие.
   То, что Джафар оставался вне доступа, Керкмаль мог объяснить тем, что он уже в дороге и вероятно приближался к Касль-аль-Фарид - связь была отключена, чтобы нельзя было отследить ни место, ни путника.
   Керкмаль услышал вой сирен и едва успел спрятаться, откинувшись на соседнее сиденье, как мимо него в сторону резиденции принца пронеслось несколько автомобилей полиции и экстренной медицинской помощи. Что было дальше, Керкмаль вспоминал потом, когда анализировал события и думал о том, правильно ли он поступил, что не бросился первым делом во дворец, а исполнял поручения Лекаба. ***
   Купер ждал Керкмаля у «змеиного зала», спрятавшись под раскидистой акацией, ветки которой свешивались через ограду одного из домов и надежно укрывали его тенью своей кроны. Он беспокоился по поводу тех, кого оставил на тропе. Если принц и Лекаб были отравлены, то время шло на минуты. Если помощь запоздает или не придет, они могут умереть и тогда все осложнится до крайнего предела. Купер осознавал, что в этом случае он, скорее всего, в Россию уже не вернется потому, как никто не сможет подтвердить его непричастность к убийству. Рано или поздно выяснится, что он гражданин России и это тоже было опасно, но уже в плане межгосударственных отношений. Однозначно его примут за агента российских спецслужб и обвинят в шпионаже. Он уже хотел вернуться, убедиться, что Лекаб жив и поднять тревогу, чтобы охрана резиденции начала наконец шевелиться, как услышал нарастающее по мере приближения завывание сирен. Тишина ночи в мгновение сменилась истеричной суетой.
   Купер встал к стене поближе и «растворился» на ее фоне. Часть машин пронеслась в сторону главного входа. Две из них остановились напротив калитки, которой несколько минут назад воспользовался сам Купер.
   Увидев, что калитка, которая имела свой кодовый замок, не заперта, полицейские подняли тревогу и вызвали подкрепление. Территория парка осветилась. Раздались встревоженные возгласы, очевидно, нашли пострадавших. Купер перевел дух и помолился про себя, чтобы помощь подоспела вовремя. Так ли это, он узнает позже. Сейчас надо было спасать Джиллиан.
   Как не был Купер опытен в слежке, он не заметил, что к нему подкрался человек и понял это только когда в спину ткнулось что-то твердое, похожее на ствол пистолета. Купер обругал себя за невнимательность, стоял, не двигаясь. Если бы его хотели убить, время для этого упущено. Значит, цель другая или это тот, кого он ждал.
   - Керкмаль? – Купер произнес это очень тихо, чтобы не привлекать внимание полицейских, которые стояли не так далеко и могли поинтересоваться тем, что происходило у них за спиной.
   Пистолет вдавился в спину чуть сильнее.
   - Кто вы?
   - Вам звонил Лекаб, при мне. Человек, с которым вы должны встретиться, это я.
   - Откуда я знаю, что это вы?
   Купер задумался, что могло бы убедить осторожного Керкмаля.
   - Я друг Джиллиан Кистель. Ее настоящее имя Дина Иванова.
   - Это все? – в голосе за спиной послышалась усмешка.
   - Я знаю про секретный пароль в Касль-ал-Фарид, - это был последний аргумент и он убедил Керкмаля потому, что об этом барьере безопасности знало трое – Джафар, он и смотритель, Бадави. О пароле мог рассказать только Джафар. Докладывать Керкмалю, что пароль ему передал не Джафар, с которым он не успел познакомиться лично, а Лекаб, Купер не стал. Ему и так предстояло рассказать Керкмалю слишком много странных вещей, о которых тот не подозревал. Обойтись без его помощи Купер не мог, потому решил заручиться доверием, сообщая только самое необходимое.
   ***
   Джиллиан никак не могла уснуть, хотя Бадави ее предупредил, чтобы она не теряла времени на котенка, а поскорее ложилась спасть.
   - Как только прибудет принц Джафар, я вас подниму, у вас будет пол часа, чтобы привести себя в порядок. Но, если вы не выспитесь, вам ничто не поможет, только сон стирает последствия дня и возвращает красоту, так мне говорила моя мудрая бабушка.
   - У вас есть семья? – удивилась Джиллиан потому, что считала Бадави сиротой, да еще неженатым. Спросить напрямую, женат ли он, так и не получилось. Она была уверена, что только одинокий человек мог согласиться на такую работу – быть смотрителем в таком месте. Ответ Бадави все расставил места:
   - Была. Принц Джафар – единственный и самый близкий мне человек после Аллаха.
   Джиллиан задумалась. Неужели и для нее принц Джафар будет таким же единственным и самым близким? Но, вспомнив о Купере, похожесть с Бадави она отвергла, зачем лукавить, Купер жил в ее воспоминаниях все это время. Единственное, что ее сближало с Бадави, это сиротство, но говорить об этом Джиллиан не хотелось – есть и есть, этого не изменить.
   - Хорошо, уважаемый Бадави, я последую вашему совету и лягу спать. Но мне не спится! Я не привыкла к такому затворничеству. А тут целый принц приезжает, - она пыталась шутить, но Бадави иронии не уловил и воспринял в прямом смысле.
   - Целый? О чем вы думали, когда говорили такое! – возмутился он и Джиллиан поспешила объясниться, чтобы еще больше не настроить Бадави против себя. Но получилось иначе.
   - Целый, значит великий! У нас так говорят, когда хотя подчеркнуть значимость персоны. О чем вы думаете, когда придираетесь ко мне? Видите во мне врага? Это ревность? Вы уже говорили как-то, что я для вас мало значу, постольку-поскольку я нужна принцу Джафару и что ревновать ко мне, это как ревность к Цезарю! Думаете мне это приятно выслушивать? Но я же не отчитываю вас за это и не жалуюсь. Но вы не упустите момента ткнуть мне в нос, если сами что-то понимаете черт знает как! – Джиллиан вспыхнула как спичка. Сказывалось напряжение последних часов ожидания. И предчувствия, которые она отбросила, как надуманные, но они вернулись в этой вспышке гнева.
   Бадави хотел ответить, но его отвлек сигнал, который он получил по секретному каналу связи с внешним периметром дальней границы Касль-аль-Фарида - ее кто-то пересек не в том месте, где следовало. Отклонение было минимальным, но Бадави насторожился и разборки с «дерзкой наложницей, у которой язык длиннее ее волос» решил отложить до выяснения причин. Одной из причин сбоя в системе безопасности могла быть проверка принца Джафара на его бдительность. Однажды он уже делал это.
   ***
   - Мы продолжим, но не здесь, - невидимый Куперу собеседник высказал то, что у Купера крутилось на языке.
   - Согласен. Ведите. Я не местный. Мне надо о многом вам сообщить. Время не ждет. Джиллиан в опасности.
   - Джиллиан? – переспросил Керкмаль и приблизился к Куперу вплотную так, что тот даже в такой темноте смог рассмотреть его лицо и уловить тревожный блеск в глазах.
   - «Неужели и это тайный воздыхатель? Дина покорила тут всех?» Да. Я все вам расскажу, когда окажемся подальше отсюда.
   - Знаете, что там случилось? – Керкмаль показал в сторону резиденции.
   - Да! Там уже без нас разберутся!
   - Идите за мной, - прошептал Керкмаль и с некоторым сомнением повернулся к Куперу спиной, чтобы повести за собой, хотя предпочел бы по-прежнему держать его на мушке своего пистолета.