Подвиг брига Меркурий

   Вообще-то у меня  написана целая повесть "Ода о дружбе" об этом событии и не только о нём, но поскольку народ, в основной своей массе, длинных опусов пугается, начнём давать всё по частям, а почему? - спросят любознательные читатели. И я отвечу: "Да потому что принцип жизни у меня такой -  "Отныне, раз  Вас угораздило  познакомиться со мной, ХОТИТЕ Вы того или НЕ ХОТИТЕ, Вы будете у меня СЧАСТЛИВЫ !!!"  А, если серьёзно, то в этом году исполнилось 34 года, как случай, а точнее, Судьба, свела в одном  городе Херсоне полковника Васю, барда Константина Фролова и моего  правого лётчика  Юру Лончакова. Итог: Костя стал дипломированным лётчиком, вылетел сам на спортивном самолёте ЯК-52, полковнику Чечелю пришло звание "Заслуженного специалиста ВС СССР" "За ВЫДАЮЩИЕСЯ ЗАСЛУГИ ПЕРЕД СОВЕТСКИМ ГОСУДАРСТВОМ В ОБЛАСТИ УКРЕПЛЕНИЯ ОБОРОНОСПОСОБНОСТИ СТРАНЫ и ВЫСОКОЕ МАСТЕРСТВО В ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ".

     Когда ОН прочитал формулировку "за выдающиеся заслуги", аж прослезился, и ночью три раза вставал, чтобы удостовериться, что написано именно так, а не иначе. Да, богат на слова русский язык!!! А чтобы читатели поняли, что заслуги всё таки были, приведём лишь такой факт - Чечель, (он же  на пол ставки, Чечельницкий)  имел честь командовать 12 отдельным морским ракетоносным орденов Кутузова и Александра Невского авиационным полком, который более 30 лет не имел аварий и катастроф по вине личного состава. Таких полков в Вооружённых Силах СССР можно, к сожалению, пересчитать по пальцам. Кстати, с образованием РФ, как государства, ВКС России сразу исправило эту глупость маршала Язова и вернуло Лётчика на место специалиста, и теперь это почётное звание звучит так - "Заслуженный военный лётчик Российской Федерации".

   А Юрий Лончаков после той встречи стал командиром сначала бомбардировщика - ракетоносца ТУ-16к-26, затем лайнера ИЛ-76, а потом его занесло на 19 лет в отряд космонавтов России, в котором он удосужился быть какое-то время его командиром, затем начальником  ЦПК им. Ю.А.Гагарина, совершил три полёта в космос и получил звание Героя Российской Федерации, но дело здесь, конечно, не наградах или пройденном пути, а в том, что эта троица уже 34 года дружит и в трудных ситуациях выручает друг друга... Итак, из песни поэта и музыканта Константина Фролова я узнал неизвестный ДЛЯ МЕНЯ факт из истории нашего Черноморского флота России:

       ГЛАВА 10  Подвиг брига «Меркурий»

     А ещё Константин по своему первому образованию учитель-историк. И это во многом ощущается по его песням. В частности, в песне, посвящённой подвигу брига «Меркурий» я наткнулся на такие слова: «Позор фрегата «Рафаил». Думаю, по предмету Военно-Морское искусство мы такое в академии не проходили. Обратился за разъяснением к Косте. Он рассказал об этом эпизоде Русско-Турецкой войны, а потом вообще поставил прекрасный спектакль «Намерен Вас атаковать», после которого всё стало предельно ясно. Поскольку мы ведём разговор о дружбе, поведаю эту историю давно минувших дней.

       1828 год. Шла очередная Русско-Турецкая война. Жили и вместе служили на Черноморском флоте два моряка. Капитан-лейтенант Стройников С.М. первоначально командовал бригом «Меркурий», а затем за проявленные доблесть и мужество при взятии Анапы  был награждён орденом «Святой Анны» 2-ой степени и  назначен командиром новейшего фрегата «Рафаил», только спущенного со стапелей верфи города Севастополя. А лейтенант Казарский А.И. командовавший  бригом «Соперник» за меткую стрельбу, умение и смелость, проявленные в этом сражении был награждён орденом «Владимира» 4-ой степени, золотой саблей с надписью «За храбрость» и назначен командиром брига «Меркурий», вместо пошедшего на повышение Стройникова. Эти два моряка были близкими друзьями, и оба были влюблены в одну женщину, вдову Татьяну Герасимовну Воздвиженскую, муж которой был моряком и погиб 7 лет назад «морской смертью», т.е. в море.

      Но Казарский был не свободен. На его иждивении находились маменька, две сестры и младший брат. Поэтому он не решился сделать Воздвиженской предложение и объясниться в любви. А Стройников сделал, и она его приняла. Но обвенчаться они решили после военной компании.

      5 мая 1929 года из Сизополя  в Поти вышел отряд четырёх Российских кораблей. А спустя несколько дней Командующий Черноморским флотом вице-адмирал Грейг приказал Стройникову, командовавшему «Рафаилом», также выйти в море, догнать этот отряд и возглавить его. Над морем стоял туман. Стройников трое суток не сходил с мостика, а когда прилёг в каюте отдохнуть, его буквально через 15 минут разбудил дежурный офицер с ошеломляющим известием: «Кругом турки». Оказывается, в тумане «Рафаил» вошёл внутрь ордера 16 турецких боевых кораблей, которые шли двумя колонами, и «Рафаил» оказался посредине. Стройников тут же собрал совет офицеров, на котором было принято решение, «Дать бой». Согласно Морскому уставу, принятому ещё при Петре 1-ом, в таких случаях надо также обязательно опрашивать мнение команды, и Стройников отправил дежурного офицера узнать мнение нижних чинов. А те ответили: «Мы, как господа офицеры». Но дежурный офицер испугался за свою шкуру и командиру корабля передал: «Матросы просят спасти их души».

      Стройников, считая, что без нижних чинов они не смогут воевать, и безмерно уставший после бессонных трёх суток, приказал поднять белый флаг. Из 200-от человек команды «Рафаила», взятых турками в плен, через 2 года 70 вернулось на Родину по обмену пленных, в том числе и Семён Михайлович Стройников. Император Николай Первый был так взбешён поступком командира «Рафаила», что разжаловал Стройникова в рядовые без срока службы и запретил жениться, дабы, как он сказал «Трусов на флоте не плодить».

      А через несколько дней после пленения «Рафаила» в море вышли три Российских корабля: фрегат «Штандарт», бриг «Орфей» и бриг «Меркурий» и пошли на Сизопль. 14 мая 1829 года они увидели паруса, пошли на сближение и определили, что это ордер турецких кораблей. «Штандарт» и «Орфей» подняли все паруса и начали уходить от ордера, чтобы доложить вице-адмиралу Грейгу о появившемся противнике. А бриг «Меркурий» был старой постройки и турецкая эскадра вскоре настигла его. От ордера отделились 110-пушечный трёхдечный «Селимне» и 74-пушечный двухдечный «Реал Бей» против 20 пушек «Меркурия». Стих ветер, командир брига «Меркурий» капитан-лейтенант Казарский приказал использовать вёсла, и сначала это дало свой результат, расстояние стало увеличиваться. Но потом турецкие корабли, как более быстроходные, поймали верхними парусами ветер и настигли маленький бриг. Казарский собрал совет офицеров. Решение было единодушным: «Дать бой, потом пойти на абордаж, сцепиться с турецким кораблём и последний офицер, оставшейся в живых, должен взорвать корабль. Для чего Казарский положил свой заряженный пистолет на крышку крюйст-камеры, где хранился запас пороха корабля.

      Командир линейного турецкого корабля «Селимне» Осман-Паша, желая присвоить себе все лавры победы, как старший, приказал командиру «Реал-Бея» Ахмет-Паше отойти в сторону и не мешать. Он уже предвкушал, как «Меркурий» поднимет белый флаг, как два дня до этого сделал «Рафаил». Но вместо сдачи в плен маленький бриг открыл огонь из кормового орудия. Затем искусно маневрируя и постоянно ведя огонь, удалось перебить такелаж и через два часа не прерывного боя «Селимне» лёг в дрейф. Тогда в атаку пошёл «Реал-Бей». И снова за счёт маневра и огня, тем не менее постоянно получая пробоины от «Селимне», «Меркурию» удавалось уйти от сокрушительного залпа. Сам Казарский был тяжело ранен обломком перебитой нок-реи. Когда его несли в каюту, он пришёл в себя и приказал стрелять кнюпелями, т.е. это когда два ядра скреплены цепью. В итоге, на «Реал-Бее» была перебита Фок-мачта, он потерял полностью управление и тоже через 2,5 часа боя вынужден был как и «Селимне» лечь в дрейф.

      Так маленький бриг «Меркурий», получив 22 пробоины в корпусе, 16 повреждений в рангоуте, 148 дыр в такелаже и 133 в парусах, вышел победителем из неравного сражения с боевыми турецкими кораблями. Император Николай Первый за храбрость и мужество, проявленное в этом бою, капитан-лейтенанта Казарского Александра Ивановича произвёл в капитаны второго ранга, наградил «Георгием» 4-ой степени, а в фамильный герб приказал внести пистолет Казарского, который лежал на бочке с порохом. Все офицеры и нижние чины были награждены орденами и медалями, и всем назначен пожизненный полный пенсион. На самом же «Меркурии» Император приказал отныне носить Георгиевский флаг.

      Вот так Судьба расставила всё по своим местам, наградив всеми почестями одного друга, и позором другого. А Татьяна Герасимовна Воздвиженская, в которую они оба были влюблены, после этих событий уехала из Севастополя в своё родовое имение в Орловской губернии и открыла там приют для детей-сирот.

     Вот таким образом, прослушав песню Константина Фролова, я узнал такой сильный эпизод из истории нашей страны. Но что обидно – Костя мне поведал с глубокой горечью такой факт, что когда он листал архивные дневники Черноморского флота с целью изучения многих забытых событий, оказалось, что с 1917 года, когда к власти пришли большевики, за 70 лет эти дневники не раскрывал никто ни разу. Лично мне этот факт говорит о многом: «Народ, который забывает своё прошлое, не имеет будущего». Так сделаем же соответствующие выводы, господа, - надо использовать любую возможность для изучения  героической истории  предков и суметь передать её нашим детям, а для этого мы этой историей должны хотя бы интересоваться. Причём, оказалось, что для этого совсем не обязательно читать толстые «исторические фолианты», достаточно иногда внимательно слушать песни, которые звучат.

     А вообще, с Костиными песнями я наблюдал много «прикольных» историй, вот парочка примеров на тему песни «Таверна».  Кабардино-Балкария, турбаза «Динамо» в посёлке Терскол, куда я экспромтом припёрся в гости, прослышав, что там поселились барды. Зашёл я к ним в номер на звук гитары как раз в момент исполнения «Таверны» Константина Фролова, но под другим мотивом. Когда я, вместо «здрасьте»,  заметил маэстро, который пел в лежачем положении, т.к. тело никакое другое положение не держало, что я слышал эту песню лично в исполнении автора, и сидя от него в двух шагах, «маэстро» мне ответило, что сегодня у них «меланхолия», и поэтому песня К. Фролова видится ему именно в такой интерпретации.

      А на моё замечание, что о таких вещах вообще-то надо спрашивать разрешения автора, тело мне ответило: «Каждый «свободный художник» имеет право на своё виденье того или иного произведения классиков этого жанра». Что-либо возразить я не успел по причине появления чьей-то руки из-за занавески с полным стаканом пахучей жидкости по цвету похожей на марочное, дорогое вино, а по запаху на сивушное масло. Но поскольку всё было предложено «на халяву», кочевряжиться я не стал, и после второго стакана, выпитого без закуси, бо таковой там просто не было, тоже пришёл к «консенсусу»: «Да, «свободный художник» имеет право на своё прочтение любой песни, независимо от первоначального мотива, придуманного автором. Кстати, так я познакомился с Крымским бардом по фамилии «Ф…», по популярности не уступающему самому маэстро Фролову, а по юмору своих песен, иногда «чёрному», даже его превосходящему. Но это лично моё мнение, и не обязательно правильное, как говорит Андрей Кочергин.

      А второй случай с песней «Таверна» такой. Иду я как-то по набережной Николаевского яхт-клуба, прогуливаю своего полугодовалого сына в коляске и вдруг натыкаюсь на надпись «Таверна». Это за месяц, пока я шлялся по Крыму, тут новый бар открыли. Захожу, вижу канаты, морскую обстановку, очень приятную молодую девушку-барменшу, и тут меня осенило: «Девушка, у меня друг недавно написал песню с названием «Таверна», которая может стать визитной карточкой Вашего бара». Девушка очень обрадовалась: Так давайте, давайте скорее Вашу песню». Ну, когда просит красивая девушка даже женатый мужчина, в том числе и «военный», не может ей отказать. Я сразу вприпрыжку с коляской в придачу помчался домой, взял Костину кассету, и так же бегом обратно.

    Вставили кассету в магнитофон, я отыскал песню, включил «воспроизведение», девушка тут же добавила полную громкость, и полился чарующий Костин голос:

«В Гавре снова попойка, как обычно за стойкой
Билл стоит, прищурив глаз.
В этой старой таверне мы бывали, наверно,
Не один десяток раз.

Гей, гей, кружки налейте!
Гей, Гей, трубки набейте
Дорогим турецким табаком!
Гей, гей, помните братцы,
Гей, гей, грусти поддаться –
Хуже, чем лежать на дне морском!

Гей, гей, хватит о смерти!
Гей, гей, пойте и смейтесь!
Нет пока причины горевать!
Гей, гей, наша фортуна
Гей, гей, добрая шхуна,
На неё лишь стоит уповать.

     Я смотрю, как лицо девушки озарила улыбка и она начала даже пританцовывать, и тут Костя запел второй куплет:

Путь наш труден и долог
Потому всем нам дорог
Этот временный уют.
От Гонконга до Бреста
Ждут нас дома невесты,
Верить хочется, что ждут!

      При этих словах лицо девушки перекосилось, она рывком выдернула шнур магнитофона и гневно произнесла: «Нет, это очень грустная песня, в нашем баре такую петь не будут…» Я ещё помню, подумал, наверно, этими словами Костя наступил девушке «на больную мозоль». Николаев ведь город моряков, кораблестроителей и лётчиков, не в обиду будет сказано остальным слоям населения.

      Да, блин, а ведь эту песню « безнадёжно больные» (по мнению эскулапов медицины) онкологической палаты Симферопольского онкодиспансера сделали своим гимном именно за её оптимизм.

      Когда я оглядываюсь на годы нашей дружбы с Константином Фроловым, а в этом году в июне исполнилось уже 34 года, как мы встретились в Херсоне, то в который раз благодарю Бога, что он сводит меня с такими замечательными людьми. Как много я почерпнул от Кости в духовном плане, какие интересные путешествия мы с ним совершили, один полёт на авианосец «Тбилиси» во время его ходовых испытаний в Чёрном море чего стоит. Да, и полёт на Байконур тоже не забудется никогда. Думаю, что примерно также думает и сам «маэстро», во всяком случае, его надпись на подаренном мне его томике стихов «Поединок» даёт мне основание так думать:

      «Моему другу, полковнику Васе с благодарностью за подаренное мне небо!»   
                2.08.2001 года.