По грибы

 - Это масленок, - сказал папа, показывая ножом куда-то под маленькую сосну. – Вот еще один, и еще, они всегда семейством растут. Игорь встал на четвереньки, и полез под сосну, туда, куда не мог залезть папа, с его ростом.  – Пап, смотри, еще масленок, сказал он, держа вырванный из земли гриб за ножку. Гриб был немножко не такой, как у папы, какой-то толстый, Игорю даже показалось, что он сопротивлялся, тому, что его вытаскивают из земли.

- Ух, ты – а это белый, - сказал папа, - Король грибов. Посмотри-ка вдруг там есть еще? Они тоже семьями растут. Игорь подумал о том, что если они растут семьями, то он только что разрушил чью-то семью, причем явно вытащил папу, такого крепкого и широкоплечего, а где-то есть еще мама, и, как минимум, один ребенок. Мальчик полез под сосну снова, в левый глаз ему тут же залезла паутина, из глаза потекли слезы, и он нечаянно, залез лицом в ветку, которая оставила довольно глубокую царапину. По руке пробежал рассерженный паук, у которого разрушили труд нескольких дней. Игорь не боялся ни пауков, ни жуков, ни жаб, он уже читал книги Джеральда Даррелла, которые рассказали ему о прекрасном мире насекомых и рептилий, однако мышей и крыс он не переносил. Спроси его кто: «Почему?», он не ответил бы на этот вопрос, просто не любил и все, так же как какие-то люди не любят других людей просто без причин.

Сначала он ничего не увидел. Из левого глаза текли слезы, смотреть одним глазом было неудобно, после яркого солнца в сумраке сосновых веток было очень темно. Он подождал, пока глаза адаптируются к сосновой тени и стал рассматривать ковер из сосновых иголок рядом с той ямкой, где он вырвал из земли отца семейства белых грибов. Сначала он не видел ничего, кроме иголок и шишек, но приглядевшись, он увидел шляпку, которая была чуть меньше, чем у того гриба, который он отдал отцу. Он раскопал ножку у этого белого гриба, она была еще более толстой, чем у первого, и сильно расширялась внизу. Он вырвал гриб так же варварски, как сделал это в первый раз, и в вывороченной земле он увидел два одинаковых совсем маленьких белых гриба, которые были точной копией первого, только в несколько раз меньше.

Он вылез на свет, и протянул папе добычу.  – Ого, какая красота, - восхитился папа, - Можно ехать домой, у нас в корзине есть теперь и маслята, и моховики, и подберезовики, и лисички, и вот ты еще белые нашел. 

Они вышли из леса на трассу, папа отлично ориентировался в лесу, они всегда выходили точно к остановке автобуса. На остановке было несколько человек, одетых не так, как ходили Игорь и его папа, в кедах, джинсах и легких ветровках, а так, как одеваются настоящие добытчики, не важно что они добывают, грибы, рыбу или медведей, в тяжелых сапогах, в куртках, которые называются «Штормовка», которые одним названием побеждали  любой шторм, и, обязательно в шапках, похожих на те, которые Игорь видел у отважных рыбаков на памятнике китобоям. Корзины у них были под стать одежде, у Игоря маленькая и легкая с несколькими грибами, а у добытчиков огромные, тяжелые корзины, доверху наполненные грибами, где верхний слой был заботливо выложен самыми красивыми белыми.

Папу совершенно не заботило то, что они не были похожи на настоящих грибников, и его корзина, которая была и так заметно меньше, чем у других, была заполнена лишь наполовину. Папа стоял и дышал воздухом, прилетающим с моря, до которого было меньше полукилометра, о чем говорили сосны, все, как одна наклоненные от моря в сторону залива. Он обожал лес, море, купался в нем с апреля по октябрь, и Игорь, уже будучи взрослым, так и не смог себя приучить к этому обязательному папиному ритуалу: открыть купальный сезон на день космонавтики, 12 апреля.

Они добрались до дома, когда уже стемнело, мама, всплеснув руками, обрадовалась, рассмотрела и чуть не расцеловала каждый гриб, не забыв, однако, распределить их, какие  на суп, а какие на второе. Игорь, привычно, почистил грибы из своей корзины, это было непременным условием, хорошо еще, что папа всегда перекладывал в свою корзину большую часть грибов, чтобы обязательная чистка грибов не мешала сыну отдохнуть и лечь вовремя.

Игорь почитал перед сном любимого Даррелла, вспомнил возмущенного паука под сосной, тот был довольно большим, и Игорь хорошо его разглядел, пока крестовик бежал по его руке. Он лежал и мечтал, что, когда закончит школу, уедет на остров Джерси работать в зоопарк Даррелла, в этих мечтах он и заснул.

Ему приснился белый гриб, который довольно нудным голосом, почему-то с белорусским акцентом выговаривал ему, что тот его грубо вытащил из земли, не оставил пенек с корнем, и прервал их древний белогрибовый род. Рядом толпилась группа лисичек, это были девочки блондинки, явно из Прибалтики, которые говорили: Дааа, дааа, таааак нельзяяя. Прибежал масленок, похоже, уроженец Кавказа, который очень эмоционально начал говорить Игорю, что снимать с их шляпок пленку, сродни снятию скальпа индейцами, и нужно этот садизм категорически запретить. Подосиновики и подберезовики стояли вместе, казалось, они были одной расы, но говорили, почему-то на разных языках, Игорь услышал что-то типа: «Людына, погано», а рядом с подберезовиком стоявший подосиновик, доказывал Игорю, что с ярко оранжевой шляпкой съедобных грибов не бывает. Грибы обступили Игоря с требованием не есть грибы, исключить их из своего рациона, перестать губить грибные семьи, детей в этих семьях, и не съедать пап, оставляя матерей в одиночестве…

Игорь проснулся около 10 утра, было воскресенье, никуда спешить было не нужно, на кухне, что-то напевая, хлопотала мама, папы, явно, дома не было, скорее всего, он уехал в спортзал,он часто ездил по воскресеньям играть в волейбол, иногда, если было не очень рано, брал Игоря с собой, приучая его к мячу начиная с четырех лет. Мальчик подумал, что снилось ему что-то очень яркое, интересное, но он совершенно не мог вспомнить, что именно.
 
- Игорь, ты будешь завтракать? Папа с удовольствием позавтракал грибным супом. Может и ты будешь?

Игорь в мельчайших деталях сразу вспомнил свой сон, и ответил: Нет, мама, я грибы не ем.