Глава 4 Во дворце

ВО ДВОРЦЕ

  В кабинете дедушки не было. Платон подождал, пока Алеша разденется, аккуратно положил его одежду на стул и, велев никуда не ходить, пошел доложить Михаилу Андреевичу, что его приказание выполнено, внук доставлен во дворец.
  Алеша много раз бывал в этом рабочем кабинете деда, отличавшемся от кабинета у них дома. Там у дедушки была большая библиотека, письменный стол из красного дерева, высокое кресло и английский секретер с замысловатой росписью на каждом выдвижном ящике. В верхнем ящике хранились ордена и медали его предков, старинные монеты и другие ценные вещи, которые дедушка называл семейными реликвиями. Когда выпадало свободное время, он любил их рассматривать вместе с внуком и рассказывать, когда и кому из Гордеевых они принадлежали.
  Над письменным столом за креслом находился большой портрет Алешиного прадеда, дедушкиного отца, генерал-лейтенанта Андрея Павловича Гордеева. Он изображен крупным планом чуть ниже пояса с Золотым оружием, полученным им в кампании 1867 года с Бухарским ханством. Его автор – Илья Ефимович Репин, отдыхавший одно лето в их имении Калиновка Тульской губернии.
  На других стенах висели другие портреты прадеда и его супруги – помещицы Екатерины Яковлевны Гордеевой (в девичестве Звягинцевой), целый ряд других картин кисти самого прадеда. Генерал в молодости неплохо рисовал. На картинах были изображены их усадьба в Калиновке, церковь где-то в тех же местах, поле с васильками, березовая роща, портреты других родственников генерала и простых людей: солдат и крестьян.
  В углу кабинета висел большой образ Казанской Божией Матери, перед ней всегда теплилась красная лампада.
  Дедушка и бабушка были очень набожными, много молились, часто ходили в церковь, соблюдали все церковные праздники. Папа же не признавал Бога, не носил крестик, запрещал старикам морочить голову Алеше и пытался повлиять в этом вопросе на маму. Мама все равно носила крестик, в церковь ходила, но так, чтобы папа об этом не знал.
Крестик у Алеши тоже был, он его каждое утро перекладывал из вчерашней рубашки в новую, чистую, которую бабушка ему вешала на стул около кровати. Под матрасом у него лежал завернутый в бумагу 90-й Псалом «Живый в помощи Вышняго...». Это бабушка его туда клала. Он долго об этом не знал, пока Елена Александровна ему сама не сказала, попросив выучить Псалом наизусть и в трудную минуту читать его. Как-никак, он был крещен, и Бог его всегда услышит.
  В рабочем кабинете деда все было скромно и просто. Кроме письменного стола и кресла, стояли шкафы с тонкими и толстыми папками. В них находились документы, деловая переписка деда с нужными людьми, его распоряжения как управляющего по великокняжеским дворцам и имению. Все папки прономерованы и аккуратно расставлены по порядку, чтобы их можно было быстро найти.
  На столе беспрерывно звонил телефон, это могли быть папа с мамой, но Алеша не решался к нему подходить.
  Наконец ему наскучило сидеть одному. Приоткрыв дверь и увидев, что в коридоре никого нет, он осторожно пробрался к большой мраморной лестнице. По бокам ее в нишах стояли статуи древнегреческих богов Аполлона и Венеры.
Алеше приходилось подниматься по этой лестнице много раз. До войны на все большие праздники – Рождество, Пасху, тезоименитства великих князей и их детей, наверху в большом зале собирались служащие дворца. Великий князь и его супруга поздравляли их с праздником, вручали подарки. В Пасху со всеми христосовались, обменивались яйцами и подарками.
  Детей приглашали в другой, розовый зал на чаепитие с тортами и пирожными. Иногда перед тем, как сесть за стол, дочери великих князей, княжны Вера и Александра, вместе с детьми служащих устраивали заранее подготовленное представление или концерт. Алеша всегда участвовал в таких концертах. Прошлой зимой на рождественской елке он в маске кота читал стихотворение Фета:

  «Кот поет, глаза
  прищуря,
  Мальчик дремлет на
  ковре,
  На дворе играет буря,
  Ветер свищет на дворе.
  «Полно тут тебе
  валяться,
  Спрячь игрушки да
  вставай!
  Подойди ко мне
  прощаться,
  Да и спать себе
  ступай».
  Мальчик встал. А кот
  глазами
  Поводил и все поет;
  В окна снег валит
  клоками,
  Буря свищет у ворот».

  Алеша очень старался, читал с большим выражением и, как его учила мама, царапал пальцами воздух, крутил головой и издавал звуки «Мяу!», вызывая умиление и восторг у слушателей. Когда он кончил читать, великая княгиня подошла к нему, поцеловала в щеку и вручила коробку с солдатиками – она всегда делала ему такие подарки, так что у него дома собралось приличное войско из пеших и конных российских и иностранных частей.
  Наверху послышались голоса. Спрятавшись за скульптуру Аполлона, Алеша увидел на верхней площадке дедушку и великую княгиню. Ксения Михайловна что-то ему говорила, дед кивал головой и тихо отвечал. Затем стал один спускаться по лестнице. Алеша его не узнавал. Михаил Андреевич шел, низко опустив голову и осторожно щупая ногой каждую ступеньку, как будто боялся оступиться или провалиться в яму.
  Не выдержав, мальчик вышел из своего укрытия и бросился к нему навстречу. Обычно дед любил поднимать его кверху до уровня своей головы и целовать в голову и щеки, щекоча своими усами и бородкой. Сейчас он грустно на него посмотрел и, обняв за плечи, повел в свой кабинет.
  – Дедушка, что с тобой, – удивленно спрашивал Алеша, заглядывая ему в глаза, – тебе плохо?
  Михаил Андреевич как будто очнулся, погладил мальчика по голове и велел одеваться.
 – Сейчас пойдем домой, – сказал он чужим голосом. – Мама должна вернуться.
 – У нее сегодня спектакль, – напомнил Алеша, – она предупредила, что поздно вернется.
  Дед опять промолчал, помог мальчику надеть шубу, завязать поверх воротника теплый шарф и стал сам одеваться.