Все годы вместе

Песни Александры Пахмутовой и Николая Добронравова – это целая эпоха в жизни страны. В них и революция («И Ленин такой молодой»), и Великая Отечественная война («Поклонимся великим тем годам»), и наш первый полёт в космос («Знаете, каким он парнем был»), и комсомольские стройки 60–70-х годов («Главное, ребята, сердцем не стареть»), и Олимпиада-80 («До свиданья, Москва»)…
Ну и любовь, конечно, романтика и духовность, накал чувств и нежность, чем жили обыкновенные наши советские люди.

Одна из песен Пахмутовой и Добронравова так и называлась «Нежность», а были ещё "Нам не жить друг без друга",  «Мелодия», «Как молоды мы были», а ещё "Беловежская пуща" и "Белоруссия", от которых сжималось тёплой волной сердце, "Геологи", позвавшая в эту романтическую профессию тысячи молодых парней и девчат,  трогательная "Усть-Илим" - о сентиментальной привязанности к краю, в который пришли первопроходцы возводить свою первую в жизни ГЭС...

Трудно поверить: на счету музыкально - поэтической пары свыше 400 песен. На мелодиях Пахмутовой  и стихах Николая Добронравова выросло несколько поколений наших соотечественников.

Александра Николаевна

Аля Пахмутова родилась в ноябре 1929 года в рабочем посёлке Бекетовка под Сталинградом, который позже влился в состав города. Семья была самая простая. Отец Али работал на электростанции, а в свободное время служил тапёром в местном кинотеатре, мама была домохозяйкой.

Николай Андрианович и Мария Андреевна воспитали четверых детей, самой младшей в семье была Аля. Уже в три с половиной года крошечная девочка-пуговка потянулась к фортепьяно и начала подбирать на инструменте понравившиеся ей мелодии, а в пять лет сочинила первую пьеску «Петухи поют».
 
Через два года Аля стала учиться в музыкальной школе в Сталинграде. Три раза в неделю они с мамой садились на поезд, чтобы проделать путь в восемнадцать километров из маленького пригородного посёлка до города.

В воскресенье, 22 июня 1941 года, проходил концерт победителей городского музыкального конкурса, в котором принимала участие и лауреатка Аля Пахмутова. Концерт был прерван грозным правительственным сообщением. Сыграть своё сочинение в этом концерте девочке не довелось.

А потом потянулось военное лихолетье. Сводки Совинформбюро приносили нерадостные вести: линия фронта продвигалась к Волге. В августе 1942 - го семья Пахмутовых эвакуировалась в Караганду.

«Наш эшелон миновал переправу и должен был идти дальше. Вдруг мы увидели немецкий бомбардировщик, который стал разворачиваться и заходить на нас. Эшелон остановился. Мы закрыли окна и стали ждать. И вот словно чудо появились два наших истребителя и сбили бомбардировщик. Мы видели, как он горел. Таких эшелонов были, конечно, тысячи, но я никогда не забуду этот день и моих неизвестных спасителей - лётчиков», – вспоминала впоследствии Александра Николаевна.

Из далёкого Казахстана Аля вместе с другими детьми отправляла на фронт посылки, в которых лежали вязаные варежки, носки, высушенные фрукты, книги. В 1943 году вместе с семьёй Аля вернулась в родные края. Дотла разрушенный, сожжённый Сталинград казался страшным. Но  маленькая Аля брала в руки тяжеленный аккордеон и шла через руины родного города в госпиталь, чтобы поиграть раненым по их заявкам. Она могла сходу подобрать любую мелодию. Суровые мужские лица светлели, когда в палатах появлялась Аля со своим неподъёмным аккордеоном. Она была любимицей и медперсонала, и раненых бойцов.

Осенью 1943 года Николай Андрианович поехал в Москву в командировку и взял с собой дочь. Целью поездки Али столицу было поступление в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории (тогда она называлась Школой для одарённых детей). Педагоги по достоинству оценили способности новой ученицы и зачислили её сразу в шестой класс.

Аля осталась в Москве, жила у друзей их семьи. Раньше всех приходила в школу, чтобы поиграть на инструменте до начала уроков: пианино в доме, где она жила, не было, а  требовалось  навёрстывать упущенное. Через пять лет, с отличием окончив школу, она поступила на композиторское отделение Московской консерватории, а затем – и в аспирантуру. Училась Аля в классе замечательного композитора и педагога В.Я. Шебалина.

Николай Николаевич

Коля Добронравов родился ровно на год раньше в ноябре 1928 года в Ленинграде. Его отец Николай Петрович Добронравов был инженером и работал на заводе. По отцовской линии предки были священнослужителями и офицерами белогвардейской эскадрильи, что сыграло роковую роль в судьбе семьи Добронравовых: в проклятом 1937 году папу арестовали. Коля тогда не мог даже подумать, что видит его в последний раз, мальчику было всего девять лет. Мать Елену Дмитриевну, домохозяйку, арестовали вслед за мужем, но к счастью, она смогла выжить в тюрьме и через несколько лет вернулась.

Воспитанием Коли в детстве занималась бабушка - дворянка по отцовской линии. Она водила мальчика в театры, приобщала к опере, балету, кукольным и драматическим спектаклям, художественным собраниям ленинградских музеев, чтению классической литературы.

В десять лет юный Коля так проникся любовью к русской литературе,  что выучил наизусть комедию Грибоедова «Горе от ума». И "Евгения Онегина" он знал наизусть с детства.

К счастью, в СССР дети политзаключенных не были поражены в правах. Знаменитое сталинское "сын за отца не отвечает" позволило Коле получить два высших образования: в 1950 году он  окончил Школу-студию имени В. И. Немировича-Данченко при МХАТе, а в 1952 году - Московский городской педагогический институт имени В. П. Потёмкина.

Добронравов начал актёрскую карьеру на сцене Центрального детского театра, пробовал себя в кино. Снялся в двух фильмах: первый из них, «Спортивная честь», был посвящён спорту. В этом фильме Добронравову досталась эпизодическая роль, а вот киноповесть «Возвращение Василия Бортникова» о колхозной жизни, в которой видный парень Николай сыграл молодого комсомольца, оказалась популярной кинолентой. Начинающий актёр не потерялся на фоне знаменитых артистов, с которыми снимался:  Инны Макаровой, Сергея Лукьянова, Всеволода Санаева. Но на этом его артистическая карьера и закончилась. Победила любовь к литературе, сочинительству, созданию стихотворных произведений.

Двое

Весной 1956 года на Всесоюзном радио начинающий композитор Александра Пахмутова познакомилась с актёром и начинающим поэтом Николаем Добронравовым – красавцем Арамисом из постановки «Трёх мушкетёров», которую она видела в Центральном детском театре. Тогда в музыкальной редакции они вместе получили заказ на песню для детской передачи. Высокий импозантный Николай и изящная светловолосая дюймовочка Аля, ростом всего в 145 сантиметров, были довольно комичной парой, но они с энтузиазмом принялись за совместную работу. Так родилась песенка «Лодочка моторная». Как со смехом говорил потом Николай Николаевич: «Вот на этой лодочке мы и плывём все годы вместе».

Когда киностудия имени Горького предложила Александре Пахмутовой написать песню для кинофильма «Три тополя на Плющихе», она сначала отказалась. Неинтересно было писать что-то для «тётки, которая приехала из далёкой деревни торговать мясом на рынке».

Режиссёр Татьяна Лиознова упросила Пахмутову и Добронравова посмотреть черновой монтаж фильма. Они  увидели героиню Татьяны Дорониной, переживавшую драму одиночества, таксиста, влюблённого в эту самую «тётку», которого играл Олег Ефремов, и Николай Николаеич сказал: "Знаешь, а ведь стихи для песни к этому фильму уже есть, об одиночестве женской души, о тяге к верному мужскому плечу, о желании любить и быть любимой. Наши с Серёжей Гребенниковым стихи о ночном полёте Экзюпери..." - "Что ты, это совсем другая тема, стилистика, время", - возразила Александра Николаевна. -"А давай попробуем. Если фильму не подойдёт, будет просто песня", - попросил Добронравов. И... великая песня «Нежность» не только появилась на свет,  но и стала в киноленте пронзительной музыкальной доминантой Татьяны Дорониной. А ее вечный, охватывающий всё человечество смысл - благодаря как раз упоминанию легендарного лётчика - писателя  Экзюпери - еще острее, романтичнее и до сладкой боли сердечнее. Такую песню невозможно написать, не пережив своё собственное половодье чувств.

Рок против Ленина?

Казалось бы, Пахмутовой и Добронравову в Советском Союзе всегда была открыта зелёная улица. Но всё складывалось не так просто. Композитору и особенно поэту не раз приходилось испытывать давление цензуры.

Думаете, им не советовали редакторы на киностуди Горького  выкинуть  из текста песни «Нежность» фамилию Экзюпери: «Зачем вам француз? Возьмите нашего известного лётчика. Чкалова, например. Героиня же - советская женщина». Помогли упрямство и железный характер Татьяны Лиозновой, которая сказала: "Останется так, как у авторов. Точка!" С Лиозновой спорить по творческим вопросам было бесполезно.

Или написанную  для русского хора «Песню о Ленине» забраковали лишь из-за строчки «Ильич прощается с Москвой». Авторам сурово объяснили, что Ленин "не может прощаться со столицей, поскольку он навсегда в ней". Песню Пахмутова и Добронравов демонстративно положили "в стол".

Прослушав песню «Русь» («Я иду по заре, мой рассвет не погас…»), цензоры возмутились: «А где же интернационализм? Ваша родина – Советский Союз, и не надо выпячивать русские национальные мотивы». И песню "не рекомендовали" для публичного исполнения.

Придирались в основном к текстам. "Виновником" запретов был Николай Николаевич. И лишь однажды композицию не пропустили из-за музыки. Песня «И вновь продолжается бой» вызвала серьёзные нарекания за слишком активные, почти рОковые барабаны, которые, по мнению худсовета, "оскорбляли память о вожде и принижали её до уровня рок-ансаблей".

«В годы перестройки нас долго упрекали за песню «Малая земля», - вспоминает Александра Николаевна. - Потому что в своё время она нравилась Брежневу и повторяла название одной из его книг. А ведь капсула с Малой земли была подарена нам фронтовиками задолго до выхода брежневской книги. Для нас эта тема и слова "Малая земля" стали с тех пор  священными».

Однажды Пахмутова рассказала, что «доброжелатели» из зависти пытались поймать её на плагиате, но им это не удалось. Александра Николаевна всегда пишет партитуру только от руки, считая, что это хорошая «возможность поработать над деталями произведения». Её супруг и соавтор Николай Добронравов свои стихи тоже писал по старинке, от руки, не пользуясь компьютером. Зато каждый черновик, считал он, – это "ещё одна возможность проверить себя, найти новую образную краску".

Удивительно, но Пахмутова и Добронравов, в чьём творчестве значительное место занимает ленинско-комсомольская тематика, никогда не были членами КПСС, хотя избежать этого им было непросто. Бесконечные агитационные беседы, отказы властей в получении приличной квартиры и даже выставлявшиеся время от времени ультиматумы так и не заставили звёздную чету написать заявления о вступлении в партию.

«Дело в том, что в любой идеологической системе помимо её истинных приверженцев всегда существуют и те, кто на ней откровенно паразитирует, – считал Добронравов. – Одни коммунисты готовы были броситься за идею в огонь, другие прятались за их спинами и возводили за их счёт роскошные дачи. Как раз те люди, которые относились к коммунистической идеологии крайне цинично, и тащили нас в партию. Я отлично понимал, что, получив от нас заявления о приёме, эти псевдокоммунисты сядут в чёрную «Волгу» и уедут в свои загородные хоромы, а мы с этого момента будем обязаны на них работать. Эти серые партийные бюрократы своими заказами затюкали бы нас насмерть, а мы всегда писали то, что хотели, что казалось нам правильным и к чему лежала душа».

"И вновь продолжается бой..."

Несмотря на всенародную любовь был период, когда всё песенное богатство, созданное Пахмутовой и Добронравовым, стало мешать тем, кто разрушал страну. На Александру Николаевну и её соавторов, в первую очередь на супруга Николая Николаевича, обрушилась оскорбительная критика: не к тому призывали, не то воспевали. Они не считали нужным оправдываться перед теми, кто так скоро поменял свои ориентиры. Приспосабливаться они не собирались, а вот работать не переставали.В 90-е, в пору разрухи, духовного и материального обнищания общества, Пахмутова и Добронравов писали песни высокого гражданского звучания, в которых жила надежда на лучшее. Слава богу, тот период длился недолго.
 
Однажды Александра Николаевна и Николай Николаевич получили письмо от женщины из Курска: «Спасибо вам за то, что в это страшное время вы не бросили нас и не уехали за кордон». Так в 1992 году возникло желание в угаре перестройки, уничтожавшей все прошлые достижения, написать песню «Остаюсь с обманутым народом». В Пахмутовой и Добронравове всегда жило чувство справедливости, доброты, любви к своим слушателям и к своей Родине, которой они посвятили много песен. Из недавних – «Русский вальс», «Моя Родина», «Погуляем по России», которые, к сожалению, сейчас практически не транслируют по радио, они не звучат в концертах и поэтому широкой публике почти не известны. А жаль.
   
Да, ныне царят совсем другие ритмы. И песни стали другими. И публика. Для деятелей современного шоу-бизнеса произведения Пахмутовой – Добронравова - неформат. Они считают их авторов официозными "нафталиновыми" творцами советской эпохи. Александра Николаевна отвечает: «Да, мы писали песни о комсомольцах. Но нашими героями были святые люди, многие из которых сегодня вынуждены собирать бутылки и рыться по помойкам.Государству они уже не нужны, а в песнях эти люди и их подвиги остаются навечно».

Пахмутову и Добронравов не сломили новые времена. Полжизни они провели в дороге, и всегда итогом их поездок были новые песни. Они до последнего ездили в самые отдалённые уголки России и, напитанные новыми впечатлениями, работали.

Как удивительно звучат сегодня строки: «Пахнут хвоей и травой песни Пахмутовой. Нет сердец, перед тобой не распахнутых». Написал их молодой строитель Братской ГЭС Алексей Марчук, которому в далёкие 60-е годы Александра Николаевна вместе с Николаем Николаевичем посвятили песню «Марчук играет на гитаре, и море Братское поёт».

Искусство не может принадлежать какому-то конкретному времени, если оно настоящее. А песни Пахмутовой и Добронравова были, есть и будут НАСТОЯЩИМИ.