Инстинкт Убийцы 3. Глава 4. 18

18
В маленьком домике Западного поселка ночной ветер развевал занавеску, здесь, в отличие от хозяйского дома, окна открывать не запрещалось. Никому не было дела до того, как и что работяги делают в своих жилищах, до тех пор, пока камеры фиксировали порядок. Двое мужчин уже крепко спали после тяжелого дня, они работали в командах расчистки, и эти дни после урагана казались им сущим адом. Перед сном они перебрасывались шутками, со вздохом представляя, что за короткой летней ночью снова придет день, полный тяжелой работы.
- А мы еще на прачечную жаловались, - усмехнулся один, как и большинство работников Ады, их перебрасывали с места на место в зависимости от того, где нужны были руки. Прачечную все не любили больше всего. – Да я бы с великим счастьем таскал тюки с бельем и разгружал эти проклятые стиралки, чем весь день на солнцепеке корячиться. Там хоть перекур устроить можно, когда никого нет.
- А я представляю, как после этого дерьма приеду домой, - мечтательно проговорил его сосед и взял с тумбочки у кровати фото жены. Он знал, что все посмеивались над ее полнотой, но для него она была красавицей. И лучшим другом. – Мы с Настей давно хотели на Байкал съездить, да всё никак. А теперь поедем, после такой запарки надо отдохнуть.
Мужчина на соседней кровати покосился на приятеля.
- Красиво жить не запретишь, - хмыкнул он, - а я и не знаю, что хуже: здесь торчать или к своей мегере возвращаться. А путешествие у меня только одно впереди: картошку на даче копать, да к мамочке ее чокнутой в поселок… Вот нарожаешь спиногрызов, которых надо кормить, будет тебе Байкал… хоть в петлю лезь, честное слово. Дерьмовая жизнь…
Погасив свет, оба моментально уснули. А через несколько часов под окном раздалось странное шипение, его издавал черный металлический штырь с наконечником, похожим на бутон. Газ плавно влетал в открытое окно, окутывая спящих людей своим расслабляющим дурманом. Ни один из них уже не проснулся.
***
Шипение по всему острову нарастало, из травы, из земли, не замеченные никем ранее, черные «бутоны» источали газ. Он влетал в открытые окна, собирался в клубы и разносился по острову. Большинство людей спали, почти все они умерли во сне.
***
Среди полуночников, чудом уцелевших в ту ночь, оказался пожилой доктор. Не смотря на жаркий день и приятный ночной бриз, окна его коттеджа оставались закрытыми – он не выносил запах красных цветов, которые росли почти повсюду. И хотя возле его домика и даже в его поселке этих растений не было, ветер разносил по острову пыльцу, а в его возрасте аллергия проходила уже тяжелее, чем хотя бы 10 лет назад.
Сидя у окна в своей маленькой кухоньке – он жил один, всё-таки его статус был выше, чем у простых рабочих – он заполнял карты прибывших вчера работников. Сейчас они уже 10-й сон видят, думал он, а мне надо еще целую стопку отчетов, бланков и карт написать, и после этого они говорят, что интеллигенция весь день штаны просиживает и мается от безделья. А подъем у него был вместе с остальными – после массовых жалоб на давление и головные боли, ему надо было проверить всех и при необходимости выдать лекарства. Проработав всю жизнь в больнице, он привык к такому тяжелому режиму и большим нагрузкам, но годы всё же брали свое.
Врач – это на всю жизнь, вспомнил он слова профессора в мединституте, у нас не бывает ни выходных, ни отставки.
Поход в дом хозяйки вызвал жуткий приступ аллергии, и, придя домой, Владислав Николаевич – так звали врача – сразу принял меры в виде сильнодействующих антигистаминных средств. Может, это на нее аллергия, думал он, запивая таблетки водой, вот уж неприятная особа. Но он торчал тут уже 3 года, почти ежедневно имея дело с Адой Терер. Платили хорошо, у него было имя, он давно зарекомендовал себя как первоклассный специалист и мог бы остаться в большом мире, как он это называл. Но он приехал сюда по одной простой причине: он был одинок, а годы шли. Всю жизнь отняла работа, она была его любимой женщиной, больница – домом, коллеги стали его семьей, а пациенты – детьми, которые точно так же крепли с его помощью и вылетали из гнезда. В 60 он понял, что жизнь прошла, насыщенная и успешная, его имя чествовали, ему рукоплескали, его награждали… но теперь государство официально объявило ему о том, что его время прошло. Пенсионное удостоверение стало замком, который защелкнулся в его сознании, и хотя он продолжал работать и не собирался «ложиться и ждать смерти», он понимал, что лучшее всё же осталось позади. Менялась система, менялся мир, который он так любил, на смену привычным методам пришли новые технологии и новые знания, он старался не отставать, но всё больше чувствовал разрыв между собой и новым миром. Он терял то единственное, что было в его жизни.
А по вечерам его ждала тишина, коварная садистка, делающая самые страшные опасения убеждениями, а кошмары – реальностью. Но он привык быть лучшим, и возраст почему-то никак не сказывался на амбициях, так что, когда ему поступило очень щедрое предложение, он собрал вещи и приехал сюда – в закрытый маленький мир, где всё крутилось вокруг него, где всё было знакомо и не с кем было конкурировать.
Да, теперь он не стоял возле операционного стола, но это итак произошло бы рано или поздно – руки начали подводить его, а он не хотел замарать одним пятном всю свою блестящую репутацию. Да, здесь он вынужден был отказаться от покровительственного тона и царственной манеры держаться. Но зато здесь не было вездесущей техники, которую он, как ни старался, плохо понимал, не было молодых и дерзких врачей, которые обращались с новейшими технологиями так, как будто родились с чипом в мозгу. А самое главное – здесь не было одиночества. Тишина здесь не мучила и не пытала, она приносила покой и наслаждение, как и должно быть. В его распоряжении было всё самое лучшее, и он один был господином знакомого и любимого мира. На материке у Ады была своя бригада специалистов всех направлений, и при необходимости они в любой момент прилетели бы на остров, так что и здесь он был в выигрыше. Единственное, что зависело только от него – не пропустить момент. Но и об этом он сильно не волновался, опыт у него был огромный, а здоровье Ады Терер – железным. Мелкие неприятности, вроде головной боли или редких скачков давления, больше свидетельствовали о том, что организм просто жив и функционирует, чем о каком-то заболевании. Она, наверное, будет жить 300 лет, как ворона, иногда шутил он в очень узком кругу островных приятелей, а может, лет через 500 построит себе такую же закрытую базу где-нибудь на Марсе и улетит – всё равно людей она не очень жалует.
Лично он жить так долго не собирался, в глубине души Владислав Николаевич надеялся, что старуха с косой застигнет его на работе, влюбленный в нее, он мечтал умереть в объятиях любимой. Но одновременно с этим он был реалистом, хирургия не терпела витающих в облаках, поэтому у него была план «Б». За жизнь он заработал немало, тратить было не на кого, оставлять тоже некому, а здесь платили вообще по-королевски, так что в его планы и возможности входила покупка домика на теплом побережье, и еще на жизнь осталось бы. Вот уже год он просматривал недвижимость в разных странах – интернет у него тоже был, хоть и ограниченный – любовался красотами и настраивал себя на счастливую пенсионную жизнь… но только сердцем он чувствовал, что не хочет покидать этот остров, этот удивительный маленький мир. Он хотел умереть здесь, это было бы самым большим благом.
Почаще устраивай себе такие бессонные ночи, подумал он с кривой ухмылкой, и твоя мечта сбудется. Закончив с нудной бумажной работой, он решил сразу отнести все эти бланки в свой чемоданчик, чтобы точно не забыть. Еще в детстве он твердо усвоил правило: собирайся с вечера. Владислав Николаевич встал и потянулся, глаза слипались. Собрав толстую кипу бланков, он прошел в такую же маленькую прихожую, думая о том, что воздух сейчас, должно быть, чудесный, свежий, прохладный… и наполненный пыльцой. Нет, окна лучше не открывать, с сожалением принял решение он, особенно после визита в особняк.
Сумка стояла там, где он всегда ее оставлял – на полу у самой двери. Сама дверь была тонкой, большую ее часть занимали цветные стекла, здесь не от кого было запираться и нечего бояться – разве это не рай?! Подойдя к двери и наклонившись к чемодану, Владислав Николаевич услышал странный звук за дверью, как будто что-то шипело. Он не придал значения звуку, этот остров был скопищем технологических чудес, а после урагана многие из них вышли из строя. В его возрасте наклоняться особенно вредно, он сам не раз говорил об этом пациентам, поэтому возле двери у него стояла низкая скамеечка, он присел на нее и открыл чемодан, звук снаружи не прекращался, но мысли доктора были только о том, как побыстрее добраться до кровати и заставить себя утром выбраться из постели после совсем недолгого сна. Машинально он стал рыться в чемодане, освобождая место для бумаг среди таблеток, ампул, тонометра и фонендоскопа… и тут сон как рукой сняло – на дне среди конвалют с таблетками лежал браслет. Самый настоящий, такой, как носили все жители острова. У него самого был свой браслет, правда, слегка отличающийся – в случае тревоги он пищал и сжимал запястье. Этот по виду принадлежал обычному работяге.
- Что за черт…? – прошептал доктор, глядя на браслет с недоумением и тревогой.
Как он мог попасть сюда и зачем? Кто-то из новеньких потерял? Невозможно, тогда бы он далеко не ушел, да и зачем подкладывать пусть даже потерянный браслет в чемодан врача? Вопросов становилось всё больше, тревога тоже нарастала. Что-то не так, это он понимал и чувствовал, но совершенно не мог предположить, что могло произойти… или всё еще происходит.
Вытащив браслет, осторожно, как будто это была бомба или крайне ядовитая змея, Владислав Николаевич покрутил его в руках, практически чувствуя, как он жжет пальцы. Надо сообщить охране, решил он, скорее всего, всё гораздо проще и банальней, так всегда бывает – фантазия и тревожность рисуют дикие картины, а потом ты просто смеешься и вздыхаешь с облегчением…
Спать как-то расхотелось, но идти обратно в особняк не хотелось еще больше. И не надо, подумал он с радостью, мозг тут же подкинул нужную информацию: он жил в поселке охраны, вокруг него -  одни головорезы Ады, так что надо просто выйти, дойти до соседнего коттеджа и отдать браслет, а там пусть сами разбираются. Да, придется разбудить кого-то, но такая уж у них работа. Ответственность – тяжелая ноша, это он знал по себе, если кто-то из рабочих плохо прополет грядку или недометет аллею, ничего ужасного не случиться, а вот если он или охранник допустит небрежность… они в ответе за жизни людей.
Вздохнув, Владислав Николаевич снял тапочки и влез в шлепанцы, раздумывая, в какую дверь постучать, и тут вдруг его осенило: возможно, у нас произошло первое убийство! Он сам не знал, откуда такие мысли, может, сказывались фильмы и книги, утверждающие, что если в определенном месте собралась группа людей, рано или поздно они пройдут все стадии: от дружбы и единства до заговоров и убийств. Почему-то он вдруг перестал испытывать уверенность, что всё объяснится просто и скучно. Браслет у него в чемодане – это раз. И два – его до сих пор никто не хватился. Более, чем странно.
Глубоко задумавшись, он открыл входную дверь и вышел. И тут же в легкие хлынула какая-то резкая вонь, доктор закашлялся и недоуменно огляделся. Вокруг царил туман из вонючего газа, отовсюду в этом тумане раздавалось шипение, которое он уже слышал, но не придал значения. Господи, да что же… начал думать он, но мысль оборвалась, утонув в приступе кашля, голова резко закружилась, мир куда-то поплыл. В ужасе доктор рванулся обратно в свой коттедж и захлопнул дверь. Снаружи творилось что-то необъяснимое и ужасное. Похоже на Апокалипсис местного значения, почему-то подумал он, даже не подозревая, насколько прав.
Первой мыслью было остаться в доме, окна закрыты – вот и аллергия на что-то сгодилась – а ветер рано или поздно разнесет отраву. Помощь придет, подумал он, что бы там ни случилось, здесь всё и всегда под контролем, сейчас ситуацией уже наверняка занимается целая армия специалистов. Если бы было что-то серьезное, рассуждал он, стоя с выпученными глазами посреди прихожей и со страхом глядя на дверь, как будто боялся, что газ сам откроет ее и войдет, меня бы уже оповестили. Но газ явно очень токсичный, тут же пришла новая мысль, он всю жизнь проработал хирургом, так что мыслить в экстремальных условиях умел так же хорошо, как и в спокойной обстановке, неужели никому не требуется врачебная помощь? Эта мысль развеяла зарождающееся спокойствие, он обманывал себя: сейчас здесь всё явно вышло из-под контроля.
- А вот и узнаем, - пробормотал он, почти бегом направляясь в спальню, там возле кровати лежал его планшет – такие были у охраны и всех, кто должен был получать какую-либо информацию.
Включив устройство, он быстро нашел начальника сегодняшней смены, уже нажал было кнопку, но в последнюю секунду отменил команду – если там случилось что-то серьезное, ему сейчас явно не до разговоров. Может, из-за урагана что-то опять вышло из строя, терялся в догадках Владислав Николаевич, только на этот раз последствия заметны всем? Поразмыслив, он начал вызывать тех, кто сегодня дежурил в доме. Никто не ответил – сигнала больше не было, устройство превратилось в мертвый кусок пластика. Вот тогда ему стало по-настоящему страшно.
Сомнений не осталось: случилась катастрофа, возможно, даже все мертвы… или почти все, добавил он про себя, я–то жив, значит, должны быть и другие. В любом случае, оставаться здесь было невозможно, не зная, что происходит и к чему всё это приведет. К тому же, он ведь давал клятву Гиппократа, а там, снаружи, сейчас явно нужен врач. Но что я могу против отравляющего газа, подумал он, чувствуя, как нарастает паника, я ведь простой островной доктор, у меня даже нет никаких средств… даже если точно знать, что это за газ и как лечить такие отравления.
- Сделаю, что смогу, - прошептал он, - всё равно сидеть здесь невыносимо.
В доме он хранил немало лекарств, перевязочный материал и средства первой помощи, к нему часто приходили после рабочего дня то с мелкими порезами, то с головной болью. И сейчас, понимая, что ему может понадобиться всё, что угодно, а до островной клиники вряд ли получится добраться, он бегом побежал в кухню, где хранил свои запасы, по дороге захватив из прихожей свой рабочий чемодан. Там он без разбора побросал в него всё, что нашлось в домике. А когда дело дошло до бинтов и ваты, его рука замерла – снаружи газ, и если он хочет куда-то добраться и кому-то помочь, надо принять меры. Вспоминая институт – больше он никогда этого не делал – Владислав Николаевич соорудил нечто вроде толстой ватно-марлевой повязки, один слой решил пропитать водой и снова наткнулся на пугающий сюрприз – воды не было, система отключилась.
- Замеча…, - начал было он, но тут погас и свет.
Это только укрепило его во мнении, что произошла серьезная катастрофа, а значит, в нем явно кто-то нуждается прямо сейчас. Достав из холодильника бутылочку с водой, он полил слой ваты, завернул в марлю и поместил в середину повязки. В полной темноте завязал ее на голове и, глубоко вдохнув в последний раз, выбежал из дома. Похоже, моя мечта сбудется, подумал доктор, я умру здесь, как и хотел. Умру на работе.
И как будто в подтверждение его мыслей раздался оглушительный взрыв.
***
Когда пошел газ, случилось еще несколько вещей. Лазеры в воде заработали во всех секторах, больше не подчиняясь приказам командного центра, патрульные катера взорвались практически одновременно, все они были далеко от берега, поэтому немногие бодрствующие жители острова ничего не услышали. Из больших подземных хранилищ поступало всё больше газа, он окутывал остров ядовитой завесой, и даже ветер, дующий с моря, мало помогал. Связь перестала работать, свет, вода, газ – всё остановилось, а где-то в самых глубинах острова чудовищная система, созданная в единственном экземпляре и держащаяся в строжайшей тайне, включилась и начала обратный отсчет. Запустилась программа уничтожения, и теперь ничто не могло на нее повлиять. Мир Ады Терер умирал вместе с ней.
***
За несколько секунд до того, как пошел газ и всё отключилось, один из охранников в подвале командного пункта попросил разрешения выйти покурить. Обычно говорят, что курение убивает, но в этот раз вредная привычка спасла жизнь не только ему. Получив разрешение, он направился к двери и открыл ее в тот самый момент, когда раздалось странное шипение, а замок двери щелкнул, металлические цилиндры пробили воздух, сработав вхолостую. Свет погас не сразу, командный пункт был защищен от перепадов напряжения и прочих проблем, так что система еще две минуты расходовала накопленный запас. Запищали датчики, замигали лампочки и экстренные сообщения на мониторах. Сбитые с толку охранники переводили вытаращенные глаза от мониторов друг на друга и на командира, а потом комната погрузилась в темноту, воздух стал ядовитым.
- Все наружу! – скомандовал старший смены. Он тоже понятия не имел, что произошло, но военный опыт быстро дал ему понять, что они едва не угодили в смертельную ловушку.
Атака террористов или каких-то могущественных врагов хозяйки? Он не знал, и сейчас это было неважно, вдохнув газ, он понял, что оставаться в помещении – верная смерть. В тишине, нарушаемой лишь зловещим шипением, охранники выбежали во двор, и тут их ждал еще более неприятный сюрприз: на улице газа было почему-то ничуть не меньше. Он поступал откуда-то вокруг, воздух стал непрозрачным, дышать становилось тяжелее с каждой секундой. Да что же это, в страхе подумал старший смены. И где черти носят Романа?! Может, он уже мертв, пришел ответ.
Он оглянулся на дом – сквозь клубы газа он с удивлением обнаружил, что окна закрыты металлическими листами. Теперь это либо крепость, либо могила, подумал он. Пришла мысль вернуться за хозяйкой, всё же это ее они должны были беречь и охранять… но дверь в дом открывалась только в одном направлении – из дома, и если учесть увиденное, двери дома наверняка тоже заблокированы. Да и времени нет, подумал он, чувствуя, как мир уплывает, ей там, небось, гораздо лучше, чем нам. Да и черт с ней.
- Николай Петрович, - молодой охранник тормошил его, прикрывая рот и нос свободной рукой, - надо убираться отсюда! Вы знаете, как?!
Начальник смены махнул рукой на открытую зеленую лужайку, надеясь, что там газа будет меньше, кроме шипения ничего слышно не было, и он понадеялся, что какая-то жуткая авария произошла только в доме или рядом с ним. Прикрывая лица, группа охранников побежала по дорожке мимо гаража. Но газа меньше не становилось, а когда они добрались до границы лужайки, то не смогли ее разглядеть – облака газа заволокли всё. В темноте что-то мягко и гулко ударилось об асфальт – один из охранников сошел с дистанции.
- Серега! Серега очнись! – закричал кто-то, и тут Николаю Петровичу всё стало понятно.
- Брось его, ему уже не поможешь, - дежа-вю накрыло его с головой, когда-то он точно так же говорил молодым бойцам в горах Кавказа…
- Слушай мою команду! – прокричал он, заставляя сбитых с толку и шокированных подчиненных собраться и обратить на него внимание. – Идем через двор к морю, мониторы погасли, может, лазеры тоже. Постараемся уплыть… надо найти на чем.
- Доки! – промычал один из охранников сквозь рукав формы, которым прикрывал лицо, - на восточной стороне! Ну там, где катера меняют!
- Точно! – поддержал начальник смены. – И берегите дыхание. На берегу должно быть полегче…
- Эй! – крикнул вдруг один из его подчиненных. – У меня идея!
Все обернулись, в глазах начальника смены блеснуло раздражение, он не терпел, когда кто-то умничал. Но в данной ситуации прикусил язык, и не только для того, чтобы сберечь дыхание.
- Газ прибывает, - начал охранник, один из относительно новеньких, бывший спецназовец, объездивший с заданиями весь свет. – И это НПГ – нервно паралитический вид газа… далеко мы не убежим без противогазов. Предлагаю взять машину, гараж-то вот он!
Черт возьми, а парень-то с головой, со смешанным чувством зависти и восхищения отметил начальник. Он мгновенно оценил все за и против. По всему выходило, что этот совет – их единственный шанс на спасение.
- Отлично, Андрей! – он развернулся к гаражу, длинное здание выглядело таким привлекательно-безопасным в этом аду. – Замки наверняка уже не работают, придется стрелять…
Гораздо медленнее, чем еще несколько минут назад, они подбежали к гаражу, решив проникать через ближайший к ним вход. Там стоял вертолет, с тоской вспомнил начальник смены – никто из них управлять им не умел. Что ж, если удастся раздобыть машину, можно объехать остров, вдруг кто-то из пилотов еще жив. Но это уже, скорее, план «Б», сначала он собирался наведаться в доки и попытаться уплыть.
Как они и предполагали, электроника полностью вышла из строя, добравшись до боковой двери в гараж – широкие створки ворот было никак не открыть без работающих электронных замков – охранники выстрелами разнесли замок, и перед ними возникла спасительная чернота без газа. Дверь, лишившись не только замка, но и ручки, не желала закрываться, поэтому ее подперли стремянкой, найденной у стены. Все 4 тяжело дышали, стараясь очистить легкие от ядовитого газа.
- Может, здесь и переждать? – подал голос один из оставшихся подчиненных. – Здесь хоть дышать можно…
- Переждать что? – так же, прерываясь на частые вдохи, ответил Андрей, тот, кто предложил забраться в гараж. – Это явно не мелкая поломка. И устранять ее некому. Надо убираться отсюда. Не знаю, что происходит, но чутье говорит: кончится тут всё полным пи…децом.
- Хватит болтать, машину ищите, - бросил начальник смены, доставая фонарик и радуясь, что небольшие фонарики, как и бесполезные уже планшеты, входили в обязательную экипировку.
Все были уверены, что машины не заперты, от кого и зачем их запирать? А вот Ада иногда любила прокатиться с ветерком вокруг острова, причем за рулем всегда была сама. Отдышавшись и убедившись, что дверь надежно закрыта, и газ не пройдет, охранники двинулись вглубь гаража. Лучи фонариков то и дело выхватывали из темноты станки, стенды с инструментами и запчастями, площадку для мытья машин… и наконец первый автомобиль в ряду – Lamborghini Aventador кроваво-красного цвета.
- Ух!! – невольно вырвалось у мужчин, - вот это красотка!!
- Кто бы мог подумать, что прокатиться доведется при таких обстоятельствах, - усмехнулся кто-то из охранников.
- Мы туда вчетвером не влезем, - на Андрея, похоже, красота машин сейчас не производила никакого впечатления, и начальник смены снова почувствовал укол зависти. – Надо найти вторую тачку.
- Да их тут полно! – тоном ребенка, попавшего в магазин игрушек, сказал кто-то.
Луч фонаря осветил сверкающий полировкой ярко-зеленый бок.
- Ни фига себе! Ferrari 488! – воскликнул охранник, обнаруживший машину, - ну дает старая!
- Ключи проверьте, - скомандовал начальник, хотя сам просто задыхался от восхищения.
Машины были не заперты, электронные ключи лежали в бардачках, всё было готово к старту. Хорошо, что вопросов «кто поведет?» в моей паре не возникнет, подумал Николай Петрович. Он окликнул своих подчиненных, поднял руку и крутанул пальцем, призывая не терять больше время. Уверенной походкой он двинулся к красной машине, думая про себя: так вот каково это: выбирать, прокатиться на Lamborghini или на Ferrari, ничего так жизнь! Андрей прошел еще немного вперед по гаражу и направился к его машине, остальные двое вяло препирались о том, кто будет за рулем. Вполне предсказуемо.
- Там вертолет в дальнем конце, - сказал он, открывая пассажирскую дверцу. – Может, удастся найти пилота. Я вообще-то не очень надеюсь на то, что лазеры отключились.
- А я очень надеюсь, что эта крошка сможет протаранить ворота гаража, - демонстративно ответил Николай Петрович, - давай решать проблемы по мере поступления.
- Всё, парни, по коням! – крикнул он, видя, что к согласию вторая пара так и не пришла. – Тараним ворота и убираемся отсюда к чертям. Вы начинаете.
- Жаль такую красоту раздалбливать, - искренне пожалел охранник из второй машины, но сел за руль и решительно закрыл дверцу.
Никто из них еще не успел даже завести мотор, послышался тихий писк, потом щелчок, а потом всё потонуло в ослепительной белизне. Всё, что было в гараже, взорвалось одновременно, взрыв потряс остров, искореженные фрагменты машин, вертолетов, станков и запчастей вперемешку с обломками стены и раскаленным шифером с крыши разлетелись по двору Ады Терер. В закрытые железными ставнями окна забарабанил град раскаленных осколков, деревья загорелись, в гостевых домах вылетели все окна, в том числе и в домике Романа, он этого не увидел, потому что его уже там не было. Покидая дом, он знал, что это лишь начало.
***
По всему острову люди, те, кто не спал или по каким-то причинам проснулся, выбирались из домов, тяжело дыша и закрывая лица, испуганные, растерянные, они метались по острову в поисках ответов. Многие из новоприбывших еще не спали или просто не могли уснуть на новом месте, сбившись в кучу, как стадо овец, они медленно брели вдоль берега, несколько минут назад один из группы в панике кинулся в воду, из-за газового тумана он не видел лазерную сетку, она-то продолжала работать. Вспышка, и от несчастного не осталось ничего, это немного отрезвило остальных, и теперь они просто двигались вдоль берега, понятия не имея, что и где находится и что им теперь делать. Время от времени кто-то падал, сначала к пострадавшему подходили остальные, пытались нести дальше или растормошить, потом, по мере того, как группа всё редела, люди просто шли вперед, глядя остекленевшими глазами куда-то в пустоту.
Охранники, которые не умерли во сне, выбежали из домов, некоторые прямо в белье, закрывая лица одеждой или самодельными респираторами – один особо находчивый смастерил такой из банки от чипсов, набив ее мокрыми тряпками. Кто-то предпочел остаться в коттедже и закрыть окна и двери, и теперь их бледные лица выглядывали из окон, как призраки. Во всех поселках те, кто успел заметить выброс газа, боролись за жизнь, совершенно не представляя, что случилось и где искать спасение. Люди метались в тумане, одетые в домашние пижамы или вовсе в белье, кто-то бежал к воде и находил гибель там, кто-то просто ложился, надышавшись газом.
После первого взрыва последовал второй – взорвалась кухня-столовая для персонала, взрыв получился еще более мощный, земля под ногами задрожала, ночь превратилась в день, а раскаленная волна воздуха пронеслась через остров, обжигая тех, кто оказывался на пути. В кухне находились баллоны с газом, это и добавило мощности взрыву; от горящих обломков, разлетевшихся по острову, начали гореть и другие постройки – склады, гаражи, коттеджи. Ветер, дующий с моря и помогающий людям всё еще оставаться в живых, раздувал огонь и разносил его дальше. Те, кто остались в домах, начали гореть, вот только покинуть убежище уже не могли – огонь быстро захватил поселки, с треском и грохотом пожирая людей, дома, деревья и машины. Но и в этом огненном аду установки продолжали выпускать газ – они были жаропрочными, последние убийства Ады Терер были как всегда хорошо просчитаны и организованы.
По всему острову, там, куда еще не добрался пожар, начали взрываться машины, ангары, даже рабочая техника, скоро весь остров пылал, как гигантский факел, дым смешивался с газом, делая воздух совсем непригодным для дыхания. В это время и погибла большая часть тех, кто пережил начало островного апокалипсиса.
Но люди живучи, воля к жизни и запас здоровья делают их почти неистребимыми, среди ревущего пламени и рушащихся зданий всё еще шевелились единицы, пытаясь выжить, цепляясь за жизнь. Некоторые, сбившись в группы по 2-3 человека, пытались добраться до дома госпожи в надежде на спасение или хотя бы ответы, невероятно, но он еще стоял, хотя во дворе пылали деревья, а от гаража осталась черная воронка. Здесь не осталось никакой надежды. В итоге немногие уцелевшие стекались к берегу, там ветер уносил газ и дым, позволяя дышать. Удивительно, но лазеры в воде продолжали работать, отрезая единственный путь к спасению.
На берегу оказался и доктор, волосы обгорели, кожа покрылась гарью, одежда превратилась в лохмотья, но чемодан был по-прежнему при нем, как и верность давней клятве. Надрывно кашляя, он обходил одного за другим – всего на этом участке берега собралось около 10 человек – доставая оставшиеся бинты и таблетки из чемодана, осматривая людей или просто подбадривая. Пустые лица, раны и ожоги, переломанные конечности, некоторые были ранены тяжело – у молодого парня (вроде бы он был механиком) из-под ребер торчала железка внушительных размеров. Осколок какого-то разрушенного здания или машины, где и как это случилось, он сказать не мог, он даже не понимал, что ранен, удивленно смотрел на доктора и твердил, что ничего не чувствует. Все просили воды, но ее не было, даже море перед ними было недоступно – одно прикосновение к воде, и лазеры сжигали любую материю. А за их спинами, как упавшее на остров солнце, пылали пожары.
С юга по берегу приближалась сильно поредевшая команда новоприбывших рабочих, все они были на острове впервые – временная работа, но такая высокооплачиваемая… никто и предположить не мог, во что это выльется. 7 человек, тяжело дыша и еле волоча ноги, брели в никуда, потом, завидев впереди группу людей, немного оживилась. Шедший позади всех мужчина упал, но на этот раз остальные не продолжили идти, как на всем пути следования, двое вернулись и попытались поставить его на ноги. Тот, кто шел впереди, помахал рукой группе на берегу, доктор помахал в ответ и поспешил на помощь, с ним пошли еще двое, более-менее стоящие на ногах.
- Что случилось?! – дождавшись, пока порыв ветра немного расчистит воздух, прокричал шедший впереди рабочий, - почти все погибли… всё взорвалось и сгорело, нечем дышать…
И он принялся сбивчиво рассказывать, как почти все в их поселке умерли от газа, большинство по пути сюда. Одного парня просто раздавило всмятку прилетевшим откуда-то огромным куском раскаленного железа, кто-то сгорел, кого-то завалило.
Ответов у доктора не было, как и необходимых для помощи средств, но он подошел к упавшему новичку – стоять на ногах он не мог, опирался на плечи двоих кашляющих собратьев – и начал задавать привычные вопросы: какие были травмы? Удары головой? Что беспокоит? Мужчина еле ворочал языком, а когда его положили на гальку у воды, потерял сознание и через несколько минут перестал дышать. Еще одна жертва газа.
Соединившись, две группы людей принялись расспрашивать друг друга, оказалось, что остров разрушен, те, кто пришли с юга, говорили, что на всем пути их следования не осталось ничего целого, лес по всему острову пылал, все здания были разрушены. Один мужчина - на нем всё еще была белая форма работника кухни, порванная и грязная - пришедший с северной стороны, сказал, что очень надеялся на доки, думал, катера смогут пробиться сквозь лазеры, но они тоже взорвались.
- Не обольщайся, - мрачно хмыкнул один молодой мужчина в трусах и с большой царапиной через всю голую грудь, - катера могут плавать, только если отключить лазеры. А сделать это можно было только из дома.
- Тогда мы отрезаны, - растеряно проговорил кто-то, - как же убраться с этого проклятого острова?!
- Ты был охранником, так? – спросил доктор парня в трусах. – Что ты знаешь об острове?
- Я был простым рядовым, - ответил парень, прерываясь на кашель, - сегодня как раз чинил с напарником эти гребаные штуки, из которых пошел газ. А я и не знал, для чего они, и никто нам не говорил…
Он снова тяжело задышал, дождался порыва ветра, вдохнул и продолжил:
- Ни хрена я не знаю, с нами ведь не делились. Роман и эта сука уже, наверное, далеко. А нас подыхать бросили.
- Сколько тут еще таких выживших? – задал риторический вопрос кто-то из новоприбывших.
- Они придут сюда, - уверенно заявил доктор, - если кто-то еще остался. Возле воды дышать легче, плюс они тоже будут искать пути спасения.
- А они есть? – раздался вопрос.
И тут вдали показалась крупная фигура. На фоне бушующего пламени к ним, спотыкаясь, шел человек.