Я и мой... 1

В детстве я грезил о том, что стану пожарником или лётчиком. Собирался стать танкистом, гонщиком, суперсолдатом, кем угодно, но чтоб охранять мир и порядок. Стать героем. Так все мальчики мечтали. Плюс, минус с какими-то отличиями, но все хотели быть героями. Кто-то себе выдумывал образ, а кто-то копировал с телевизора. Кто-то приближался к своему идеалу, а кто-то становился его противоположностью. Хотел стать на страже закона - стал преступником; думал быть учителем - превратился в вечного студента, с безумной мечтой ничего не делать и получать деньги. С возрастом всё менялось и мечты фиксировались на новых образах. Но не у меня. Я видел себя в мундире, с погонами и автоматом. На моей груди должны были блестеть медали за отвагу, а за плечами вырасти длинный список выполненных задач. Мой долг был защитить страну неведомо от кого и поэтому я стал военным. Не скажу, что питаю слабость к насилию, просто хотелось быть преградой между злом и мирными людьми. А зло есть всё, что пытается навредить моему народу. Вот только время шло, я взрослел и всё меньше хотелось геройства. Побывать в горячих точках мне не пришлось и поэтому не представляю каково это - стрелять по живым людям. Да и желания как такового не было. Спустя несколько лет службы стало понятно, что я миролюбивый человек. Мне даже оружие не нравилось держать. Не говоря уже о том, чтоб использовать. Но служба есть служба и знать нужно всё, что касается боевых действий.
После того как дослужился до старшины, я проявил себя как тренер. Показав способность доносить до людей суть физической подготовки, мне поставили задачу сделать из худых мальчиков сильных мужчин. Помочь нарастить мышцы и повысить выносливость. Без этого никак. Ведь как правило, мало кто умеет даже правильно отжиматься и подтягиваться. А через тяжкий труд и до самого тугого доходит главная суть физической культуры. Плохо учился в школе? В армии научат. В армии переучат.
Вместе с молодняком занимался и я. Не так изнуряюще, но достаточно чтоб плюхнуться в свою кровать и сладко уснуть без снов. Если усталость недостаточно сильная, то за кулисами век меня ожидал удивительный и кошмарный мир террарии. Все мои сны это выживание в постапокалиптической антиутопии. Или антиутопическом апокалипсисе. Не всегда понятно, что за чем следовало. Впрочем, и не в каждом сне цивилизации приходил конец. По сути, неважно что произошло или нет. У власти всегда стоит некий деспот, утверждающий себя в немыслимых законах и порядках. Город, в котором я живу, обнесён забором и все его называют Новое Государство. Периметр охраняется вооружённой охраной. Долгое время мне не приходило в голову прорваться через преграду и узнать что за пределами города. Существует ли государство. Существует ли мир, который был до прихода тирании деспота. Возможно это всё отражение того, о чём я мечтал и от чего отказался. Мне всегда хотелось спасать людей и этим пришлось заняться не на яву, так во сне. Взять автомат и защищать. Каждый раз, засыпая, мне предстояло стать либо яростным повстанцем, либо законопослушным гражданином. Я прятался в подвалах и канализациях или смирно ходил по улицам и наблюдал как жестоко казнили тех, кто был против режима. Мои руки были в крови врагов или меня самого убивали на эшафоте. Меня расстреливали, сжигали заживо в крематории, вешали на площади, подвергали пыткам и заставляли убивать невинных. Были случаи что я изначально оказывался в рядах армии деспотов и выискивал несогласных. В таких случаях сюжет поворачивался тоже разными способами. Я или продолжал верно служить тирану, или предавал его. В последнем случае приходилось убивать всех своих напарников, спасая при этом несчастных и угнетённых людей. Частенько мне являлись друзья и коллеги. Девушки из разных времён, родители, учителя. События по-разному преподносили встречи с ними. Я много раз видел, как убивали их всех и каждый раз сильно из-за этого огорчался. Просыпаясь от такого кошмара, часто звонил своим близким, чтоб узнать, что с ними всё в порядке.
Во сне мы всё принимаем за чистую монету, даже не задумываясь о нереальности происходящего. Мы просто проживаем его. Вновь и вновь. В редких случаях бывают проблески сознания, но этого хватает лишь чтоб под другим углом взглянуть на действия. А если часто сниться один и тот же сон и при этом очень ярко и реалистично, то невольно проникаешься всеми чувствами и веришь в подлинность окружающего мира. И порой не всегда получается вырваться из объятий грёз.
Я говорил со своими сослуживцами о своих снах. Кто-то восхищался, кто-то отмахивался. Не всем снятся сны, не все понимают их значимость. Впрочем, какая в них значимость? Просто отображение того, что могло быть, то, что было и то, чего никогда не случиться. Во снах материализуются страхи и мечты, а порой всё сразу. Не помню когда это началось, но точно знаю, что чем дальше, тем интереснее становилось. Я убивал негодяев, спасая при этом хороших людей. Освобождал мир от деспотического психопата и возвращал власть народу. Точнее стремился к этому. На деле победы как таковой никогда не было. Чаще всего приходилось укрываться от преследования и спасать друзей, которые попадались на глаза ППС. И если поначалу это нравилось, то потом всё надоело. Я начал уставать. Мои сны всё меньше приносили удовольствия и всё больше утопления. Я не высыпался, не отдыхал по ночам. Просыпался страшно уставшим. Меня это угнетало.
- Тебе нужно активнее заниматься с новобранцами, - советовали мне сослуживцы, с улыбкой на лице, - Занимайся наравне с ними, если хочешь отдохнуть от досаждающих картинок в голове. Чем сильнее устал, тем крепче будет сон.
  Вот после этих слов я и стал активнее заниматься, что привлекало внимание старших офицеров. Меня хвалили мужчины и стреляли глазками женщины. С одной из проезжавшей мимо, имеющая звание лейтенант, была короткая интрижка. Началась быстро, закончилась внезапно. Но это отдельная история, полная страсти и приключений, не касающихся моих снов.
- Сто грамм водки перед отбоем, - рекомендовал друг, старший прапорщик Кашеваров, - И всё будет хорошо.
Этот совет тоже работал хорошо, но с небольшим нюансом. После выпитого мне могло что-то сниться, но это было ненавязчиво и казалось немыслимым бредом. Правда утром потом не всегда хотелось активно заниматься с новобранцами. И самочувствие такое, что не до физической нагрузки. В итоге следующая ночь, после спиртного, становилась ещё длиннее и утомительней морально. Короче трудно мне было, но ко всему можно привыкнуть. И я привык. Ну сны, ну неприятные, ничего страшного. Но однажды случилось нечто весьма непонятное. Хорошо отличившихся рядовых солдат отправили в увольнительную. В город. Меня поставили старшим и дали задачу сопроводить молодых. Мои подопечные пожелали сходить в кафе, затем в бильярд. Гуляли на широкую руку. Напившись пива, они изрядно осмелели и возомнили себя непобедимыми защитниками родины, которым все должны. Вот тут-то и должен был вступить я. Сцепившихся с гражданскими солдат пришлось оттаскивать чуть ли не за уши. Некоторые понимали меня после убедительных слов, некоторым пришлось дать по шее. Но в конце концов рядовой Дзюба перешёл все границы и завязалась драка. Я перестал сдерживать своих ребят, посулив им, про себя, что на построении им обязательно достанется. И, возможно, так бы всё и было, но в драку втянули и меня, после чего всё пошло наперекосяк. Мой уровень боевой подготовки позволял справляться с противником не в ущерб себе. И мы даже начинали теснить гражданских, но что-то пошло не так. Я не понял что именно. Возможно, кто-то подоспел на помощь нашим противникам, а может это у них самих нашлось какое-то оружие. Ничего не помню. Последнее, что осталось в памяти того вечера это представший передо мной высокий человек с чем-то тяжёлым в руках. Кажется, то была бита, конец которой был воспламенён. Помню как один из рядом стоящих со мной солдат отправился в нокаут. Следующим был я. От одного удара у меня опали руки, а после второго зазвенело в голове. Да так зазвенело, что мне показалось как пламя факела перекинулось прямо на меня. Огонь сжёг остатки волос и углубился внутрь черепа, выжигая всё изнутри. Голова вспыхнула и ничего кроме огня не оставалось в этом мире. Да и мира, собственно, не осталось в тот момент. Сколько я пролежал в беспамятстве на той улице неизвестно. О нас позаботились медики и отвезли в военный госпиталь. А пока я был без сознания, в моей голове, всё это время, блуждал огненный шар. Он бился о внутренние стенки черепа, пытался сломать кость, вырваться наружу. А когда наконец вылетел, в виде огненной птицы, оставляя за собой шлейф дыма и огня, превратился в человека с красными волосами. Он вознёсся надо мной, простёр руки и завис. В каком-то смысле в нём я видел себя, но то был другой человек. Незнакомый, но такой реальный…
- Проснись, - сказал он, потрясая передо мной руками.
Его волосы стали возгораться. На голове бушевал огонь. А вскоре он весь запылал, озаряя тьму вокруг. Было настолько ярко, что мне пришлось прикрыться руками. Однако свет сочился сквозь пальцы и даже сквозь кисти. Моё внимание впервые упёрлось в кольцо на пальце. Чёрный гранёный камень, в серебряной оправе, впитывал в себя свет и жар огня. Мне хотелось сорвать с себя украшение, но сил никаких не оставалось. Свет погас, а вместе с ним и моё сознание. Проснулся я уже в палате. Один. Тех солдат, которые были со мной напрочь забыл. Не помнил не имён, ни фамилий, чтоб как следует проучить их. Запомнил лишь Дзюбу, этого идиота с одной извилиной. Если бы не он, то и драки бы не было. Скорее всего удалось бы решить всё миром. Или нет? Причина спора тоже осталась вне известности, собственно, как и судьба моих подопечных. Никого не видел из них после. Даже Дзюбу, будь он неладен. Будь они все не ладны, из-за их легкомыслия я на некоторое время выпал из графика. Лежал в госпитале и никого кроме медиков и старшего прапорщика не видел. Приходили ко мне и из военной милиции, но из-за болотной головы ничего не помню из нашего с ними разговора. Самое главное, что меня не сделали виноватым и не наказали.
Сны, пока болела голова, стали совсем другие. Не было тиранов и постоянной войны, но зато каждый раз кто-то разжигал кластер в моём черепе. Меня обследовали, делали рентген шейного отдела, томограмму головы. Кроме сотрясения мозга ничего серьёзного не обнаружили.
- Можешь спать спокойно, - обрадовал доктор, противореча словам красноволосого парня.
- Спасибо, - тем не менее поблагодарил я за заботу.
Спать спокойно, с костром в голове, не получалось. Не моглось и не хотелось. Глаза не закрывал до последнего, пока сон насильно не наваливался на сознание. С течением времени организм мало-помалу приходил в норму, а с этим отступал и огонь. Ночные видения негаснущего пожара ушли, уступая место привычным снам. Однако они изменились. Стали красочнее и ощутимее. В какой-то степени все мои чувства говорили о том, что я не сплю. Но для привычной реальности всё же было далеко. А помогло в этом разобраться кольцо. Я увидел его во сне и вспомнил драку. Вспомнил человека с красными волосами и огненную птицу, вылетевшую из головы. Вспомнил что, когда ложусь спать попадаю в невероятные сюжеты. И всё это глядя на кольцо с чёрным камнем обсидиана.
- Я сплю? - вновь и вновь повторял себе вопрос, - Сплю? Да. Но как?
Впервые я осознал себя во сне как наяву. У меня были и раньше похожие проблески, но чтоб так - никогда. Я ощущал себя и мир вокруг. Понимал, что способен пойти в любом направлении, а не туда, куда занесёт сюжет сна. Даже к забору, за которым скрывалась неизвестность. Это первое что захотелось сделать. Однако хотелось увидеть и город, ведь до этого меня забрасывало во всякие разные районы, приметы которых быстро стирались из памяти. Я бродил по пустым улицам и не находил в этом ничего странного, ведь понимал, что во сне может быть всё что угодно. Нет людей, ну и ничего. Бывает. Привык уже ко всяким неожиданностям. Подсознание подбрасывало разные образы и события, во всём приходилось барахтаться. Но всё же длительная прогулка по городу в полном одиночестве наводила на мысль о нестандартном сюжете. Хотя, если быть точнее, сюжета и вовсе никакого не было. Только декорации и никаких участников кроме меня. Я остановился на рыночной площади, где в кое-каких местах оставались полуразрушенные ларьки и павильоны. Разбросанный мусор.  Памятник. Высокая башня с часами возвышалась над всеми другими домами, а стрелки замерли на двенадцати. Хотя, нет, на половине шестого... или на без пятнадцати три... пятнадцать минут девятого. Сознание играет странную шутку с самим собой, подобные детали смазываются и не хотят достоверно вспоминаться по пробуждению. Никогда не мог понять сколько на самом деле показывают часы во сне. И никогда не мог прочитать текст. А вот места вспоминались. Как эта площадь. В одном из снов мне довелось оказаться в этом месте. Тогда рыночных палаток стояло побольше. Торги шли полным ходом. Людей было невероятно много. Приходилось даже протискиваться через очереди. Всё было нормально, но вот кто-то что-то украл и начались беспорядки. Вора словили и избили. За него вступились другие посетители рынка и громкий спор сторон превратился в настоящий погром. Шум поднялся нешуточный, на что сбежались силовые структуры. Тогда-то и началось угнетение прав человека. Сложный сон. Страшный. Мне пришлось отбиваться и от разбушевавшегося народа и от блюстителей порядка. Со всех сторон теснились люди, давка была сумасшедшей. Ужасное чувство беспомощности, когда нет никакой возможности сдвинуться с места. Не знаю как мне удалось выбраться из бушующей людской стихии, но я оказался вне её. Весь избитый, больной и уставший. Пробуждение было желанным в ту ночь, а весь день потом был мрачен и тосклив.
Прокрутив все эти воспоминания в голове, я постепенно пересёк площадь и оказался у самого памятника. Медный торговец в старинном камзоле с небольшим возком у ног и длинным списком товаров в руках. Он внимательно изучал содержимое, насупив металлические брови. Мне показалось что я где-то уже видел такой памятник, но никак не мог вспомнить где. Само собой в реальной жизни. А где? В каком городе?..
- Они идут, - сообщил Торговец, оторвавшись от чтения.
Я без всякого изумления смотрел в медные глаза памятника и пытался понять о ком он говорит. А памятник расправлял плечи, разминал затёкшую шею и набирал полные лёгкие воздуха.
- Настал день, когда пришла пора отплатить мучителям по заслугам, - пробасил звонким, не живым голосом он.
Застучали по мостовой многочисленные подошвы тяжёлых ботинок. Я обернулся. С одной из примыкающих улиц вытекала длинная шеренга вооружённых солдат. Все одеты в чёрные мундиры. На рукавах красные повязки, лица скрывались за карбоновыми масками.
- Каратели, - сообщил Торговец прежде, чем снова замереть в исходной позе.
Кроме карателей на улице оказались и другие жители города, которых раньше не было на улицах. Они торопливо разбегались по домам, старались как можно быстрее уступить марширующим солдатам дорогу. Колонна двигалась через площадь, разделялась на несколько отрядов и те исчезали в разных направлениях. Сопровождающие их чёрные бронемашины также разделились на группы. За ними медленно катился чёрный ЗИС (советский легковой автомобиль высшего и представительского класса Завода имени Сталина) генерального секретаря комиссии по делам безопасности. Два мотоциклиста сопровождали важного чиновника по бокам автомобиля и чуть позади. Эти остановились посреди площади. Замыкающий отряд пеших солдат окружили господина кольцом. Я стоял у памятника не таясь. Не так далеко и не слишком близко, но на меня никто не обращал внимания. Но даже если бы и обратили... это сон. Мне не страшно. Привык. Вот только ощущения поменялись. Появилось больше отрицательных эмоций по отношению к деспотам. Хотелось их уничтожить прям здесь и сейчас. Обрушить на чёртову машину небо, сжечь дотла их кости.
Усмирив гнев, я взглянул на руки. Обратил внимание на кольцо. Обсидиан был настолько чёрный, что казалось, он поглощал сам свет. Возможно, и не только. Может и материя исчезала за гранёной поверхностью этого камня. И… внимание. Чем дольше я всматривался, тем отдалённей казались события сна. Происходящее становилось неважным. Перстень, можно сказать, стал карманной чёрной дырой, смысл которой не сразу был понятен.
Раздались выстрелы. Карательный батальон нашёл нарушителей и деспотичный закон тут же вступил в силу. Жителей города казнили прямо на площади, разместив десяток у стены одного из домов. Когда это они успели вернуться с арестованными? - возник вопрос, так как в этот момент понимание сна немного притупилось.
- Эй! - позвали меня из-за угла ближайшего ко мне дома.
То, что именно меня, я был уверен на все сто процентов. Ведь это мой сон и всё происходящее создано исключительно для меня. Вот только кем создано и почему я попадаю только в один и тот же город? Узнаю ли я когда-нибудь или буду вечно блуждать по здешним улицам? Хотя узнавать то и не у кого было. В моём окружении были только консерваторы в погонах и глупые сны. Одно немного радовало - я перестал быть невольной куклой в сюжетных переплетениях. Теперь всё зависело от меня, моего осознания и моего воображения. Благодаря этому пониманию качество сна изменилось. Я легко мог выбирать дальнейшие действия. Задавался вопросом о нереальности бытия и становился на порядок смелее и сильнее. Глядя на невероятное явление у себя на пальце, и чувствуя небывалый прилив энергии, я думал что могу всё. И самое главное - дойти до границ города. Открыть проход и освободить всех жителей.
Я приблизился к незнакомцу, который так нетерпеливо звал меня. Мне не хотелось уходить от оживающего памятника, но зовущий меня так был похож на того, кто служил со мной. Я узнал в нём офицера, который не так давно продлил свою деятельность в армии. Имени не вспомнил, но он недавно получил звание сержанта и мне довелось его поздравлять. Никаких пересечений больше не было. Он даже мне не друг. Странно что именно он мне приснился и стал неким проводником в новые возможности.
Сержант выглядел хмуро и так, будто тоже знал что находится во сне. А настрой его полон решимости действовать. Мне тогда показалось, что я увидел себя. Мои желания, воплощенные в этом сослуживце.
- Чего тебе? - тем не менее грубо спросил я, приблизившись к нему.
- Нам нельзя тут оставаться, - поспешно ответил он, косясь на то, как каратели выводили новых арестантов.
- Есть место где укрыться? - задал я классический вопрос в своих снах.
Сержант кивнул и поманил за собой. Я поспешно двинулся за ним в переулок. Шли сначала неспеша, но вскоре перешли на быстрый шаг. А нырнув в неприметный переход между улицами и вовсе побежали трусцой. Несколько раз останавливались, пережидая пока отряд карателей пройдёт мимо. Вновь бежали. Перелезали через заборы или проходили сквозь них, через незаметные дыры. Так мы оказались в неприглядном дворе, со всех сторон окружённом домами. Вокруг много пристроек и всякой растительности, которая ненавязчиво скрывала вход в подвал. Дверь выглядела неважно. В приямке навалено много мусора, воняло трупом животного. Совсем не похоже на то, чтоб этим местом пользовались. Но это и к лучшему. Сержант постучал специальным способом и дверь тут же открылась. Из темноты вынырнуло квадратное лицо громилы. Он впустил нас и удалился, не дав возможности рассмотреть его.
- Послушай, - начал Сержант, повернувшись ко мне, - У нас мало времени. Скоро здесь будет облава. Нас сдали крысы. Поэтому действовать нужно быстро. Ты должен помочь нам.
Не так важна сила осознания, чтоб почувствовать восторг, когда я слышу эти слова. Меня просят и я помогаю. Мне всегда хотелось помогать, а зная, что всё вокруг сон, делать это становилось интереснее. До поры, до времени…
- Твоё кольцо, - он показал на перстень, - Это артефакт, попавший в руки к нам от пришельцев.
- Пришельцев? - удивился я. Впервые в моих снах звучало нечто такое, - Какие… пришельцы?
- Неважно. Эта технология поможет нам в нашей войне. Сбросить ярмо диктатуры и освободить граждан. Скажи, ты с нами?
- Я с вами, - гордо объявил я, замечая, как со всех сторон на меня смотрят другие люди. Те, которые прячутся от батальонов смерти.
- Тогда задержки их, пока мы уйдём. Наружу нам нельзя, уйдём канализацией. Но нас быстро найдут, если никто не прикроет. А ты сможешь продержаться и уйти невредимым.
Я посмотрел на кольцо. Технология внеземной цивилизации?
- Ты знаешь, что это необычное место? - спросил я, подозревая, что Сержант тоже мог видеть сон.
- Это место стало проклятым с появлением Радикальной Партии Ультраправых и их Новым Государством.
- Это сон, - прямо сказал я, внимательно глядя в его лицо.
Сержант печально улыбнулся.
- Если бы. Так ты поможешь? Прикроешь наше отступление?
Да, мне показалось. Но было очень похоже. Но ведь такого не бывает, чтоб во сне встретились два разных сознания. Сержант просто образ моей решимости и не больше. Люди, стоящие за ним, это моя человечность и воплощение самой жизни, которую нужно защитить. Что ж, значит врагам народа здесь не пройти. Радикальная Партия Ультраправых? Новое Государство? Да хоть чёрт лысый, всех остановлю.
- Я прикрою. Но как мне вас найти потом?
- Я найду. Как только мы доберёмся до убежища. Не выделяйся. Будь собой. Живи тихо. Я выйду с тобой на связь.
Они ушли. Я остался у закрытой двери подвала дожидаться облавы. В реальной жизни ни за что не согласился бы на такое самоубийственное задание. Помогать людям хорошо, но, если это только не противоречит здравому рассудку. Сейчас же я мог всё. Кошмары давно перестали быть кошмарами, мне удалось их принять просто страшными картинками. Оживлёнными картинками, но которые не имеют власти над моей жизнью.
Я сжал кулаки и хищно оскалил зубы, когда услышал, как снаружи остановился тяжёлый транспорт. Вот и они. Сняв со стены автомат, я занял позицию в затемнённом укрытии и приготовился. Дверь разнесло в щепки, помещение заволокло пылью. Послышались множественные шаги солдат. Я открыл огонь из укрытия, как только увидел лазерные лучи прицелов. Рядом со мной застучали пули. Я видел их всех, несмотря на пыль и дым. Перебегал с места на место, стрелял и укрывался. Когда внезапно закончились патроны, а закончились они тогда, когда об этом подумал, я вспомнил о кольце. Обсидиан манил к себе взгляд. Даже в темноте было видно, как он поглощает остатки света. Я приложил к камню палец и слегка надавил, в точности не зная что должно произойти. Артефакт пришельцев сработал мгновенно. Тьма за секунды обволокла моё тело и словно вырезала из окружающего мира. Это было прекрасно. Приятный холодок и чувство абсолютной неуязвимости овладели мной, мне хотелось этим срочно воспользоваться. Я сорвался с места. Ворвался в помещение, где рассредоточилась группа захвата и атаковал. Подхватил оружие убитого и ликвидировал одного за другим. Меня никто не видел. Глаза и приборы видения подвели врага. Они просто неспособны были видеть то, чего не существует. А я для них не существовал. Воплощение тьмы. Отсутствие бытности. Вот что они видели и не видели одновременно. Я это понимал как-то подсознательно. Как только воспользовался кольцом, знание о физическом положении пришло само.
- Теперь я каратель! - сказал я, выстреливая в голову командиру батальона, - Чёрный, непознанный носитель возмездия.
Я много говорил всяких пафосных слов в стиле героев из комикса. Делал своё дело и наслаждался этим. Говорил, убивал и прятался. Но вслед за первыми карателями шли вторые и подвал наполнялся мёртвыми телами. Бой казался бесконечным и чем он закончился я так и не понял. Меня разбудил доктор. Но внимание к себе он долго не мог привлечь. Первое что я сделал, это попытался восстановить последние события сна, а после посмотрел на руки. С первым оказалось сложно, а вот кольцо было самым обычным. Оно никак не выделялось на фоне всего мира. Чёрный камень не впитывал свет и материю. Он был обыкновенным. Перстень не был артефактом пришельцев, ведь я купил его на распродаже давным-давно. Ношу это украшение невесть сколько лет. Никогда не снимаю. Но во сне об этом никогда не вспоминал. Разумеется, до удара по голове.
Я вспоминал. Убийство жителей города на площади и побег по грязным переулкам. Защита людей Сержанта и расправа над карателями. В голове крутилось именно это и все слова трудящегося со мной доктора остались без внимания. Но не все. Самое главное удалось запомнить.
- Что же, - заключил он, - Можешь быть свободен, старшина. Анализы в порядке. Возвращайся в строй. Но без фанатизма.
- Так точно, - быстро ответил я, поднимаясь с больничной койки, - Я и не фанатик. А вот на турник бы запрыгнуть, да размяться как следует. А то залежался я тут…
- Не рекомендую, - возразил доктор, - По-хорошему нужно на больничный лечь, но тебя требуют на плацу. Я выписываю скрепя зубами. У тебя пусть и лёгкое сотрясение, но и это тоже диагноз. Не укус комара. Так что только лёгкий труд.
Я видимо посмотрел на него слишком неодобрительно, потому как он быстро уточнил:
- Гимнастика и только.
  Я не знал как правильно преподнести этому врачу свою проблему и предельно ясно объяснить, что мне нужно вымотать себя перед сном. Любое неверное слово грозило мне отстранением от службы и повторному медицинскому осмотру. Поэтому я попробовал осторожно.
- У меня есть маленькая проблема, - я замялся, - Слишком бодрая активность мозга.
- В смысле?
- Ну… Если не побегаю как следует, засыпаю долго. Ну это не проблема, а скорее неприятность. С детства привык… чтоб…
  Я ему еще какое-то время рассказывал всякую ерунду, прыгая то на бодрствование, то на сон. Сам не помню, что заливал. Чушь, которую придумывал на ходу, разбавляя с фактами. Доктор в итоге меня понял и предложил препарат.
- Снотворное?
- Да. Слабенькое. Но если не поможет, то дам другое. Через неделю на осмотр. Давай, будь здоров.


далее тут
http://proza.ru/2023/09/18/1565